Не до абстракций

Я чувствовал его холодные губы и вкус алкоголя… Это не отталкивало, лишь притягивало и заставляло впиваться в него. Но я не делал этого. Почему? Да потому что я все еще думал об Итачи. Но отпрянуть от Мадары я не мог. Он крепко держал мою голову, точнее, сжимал. Как же их с Итачи поцелуи похожи, лишь губы разные. У Итачи теплые… Раз, два, три… Вдох и еще один вдох. Мадара буквально отталкивает меня и я упираюсь в журнальный столик, ноги подкашиваются и я сажусь на стол. А Учиха делает два шага ко мне. Раз, два… И моя голова на уровне его брюк. Двусмысленное положение. Хотя нет, я меняю свое мнение, когда ощущаю, как он наматывает мои волосы на кулак и заставляет подняться. Чувство беспомощности накрывает с головой, взорвать его не могу, ударить тоже, даже плюнуть не получится. Я вот его оберегать должен, холить и лелеять. А он… даже думать не хочу, что он может приказать мне сделать. Мадара продолжает тянуть за волосы, выше к своему лицу, заставляя стать на носочки и сжать зубы от боли. Его дыхание обжигает, он смотрит мне в глаза, и я вижу как ходят его желваки. Неужели его так выбесил вопрос об Итачи? Я молчу в ожидании его действий. Хватка на волосах ослабляется, Мадара отпускает меня и идет к себе в комнату. А мне не остается ничего как скрыться в своей, пока Учиха не придумал еще что-то. Я еще долго лежал на кровати без сна, думая о происходящем. Стоит ли об этом сообщить Итачи или же скрыть сей факт. А если в следующий раз Мадара не остановится на поцелуе? Тело пробирает дрожь. Нет, не от ужаса, а желания. Кажется я впервые жалею о том, что я омега. Уперевшись головой в подушку, я издал протяжный стон усталости. И отправился в царство Морфея. А разбудил меня настойчивый стук в номер. Открыв один глаз я прислушался, возможно Мадара сейчас встанет и откроет. Но нет, было тихо, возможно он крепко спал, а возможно ушел куда-то. Поэтому я встал и вышел из комнаты, заходя в зал и подходя к дверям номера. Втянув носом воздух я учуял альфу. Но запах был мне знаком. Что Тобираме потребовалось здесь? Я оглянулся на двери, ведущие в спальню Мадары. Нет, Учиха и не собирался выходить. Поэтому мне ничего не оставалось, как открыть дверь Сенджу. Тобирама выглядел очень по-деловому в костюме и с серьезным выражением лица. Хотя я не видел вчера его улыбающимся, может у него всегда такое лицо? — Эээ, здравствуйте, — поздоровался я. Тобирама мне кивнул и прошел в номер. Я закрыл дверь и повернулся к альфе. Сенджу уже сидел на диване закинув ногу на ногу. — Мадара спит еще, — сказал я. — Мадара с Хаширамой, а я с тобой. Поэтому сиди тихо, не понимаю, зачем тебе нянька. А я, кажется, понял зачем. Мадара побоялся меня одного оставлять. В принципе, он правильно сделал. — Держи, — Тобирама протянул мне пакет, — ты вчера и не ел, голодный, наверное. Спустя полчаса я жевал вкусный бургер, причмокивая и облизывая пальцы. А Тобирама смотрел по телевизору какой-то новостной канал. Но так, как итальянского я не знал, мне было не интересно. Спрашивать где Мадара и когда он вернется я не хотел, да и альфа вряд ли мне бы ответил. Нет Мадары и хорошо. Может, подохнет где без меня… Я уже начал представлять, как Мадара умирает, и я становлюсь свободным и сваливаю в закат, забыв про все как страшный сон. Затусим с Хиданом где-то на островах. Без Итачи — Итачи наказан. Пусть мучается. Да-да, звучит по-детски, но порой мне кажется, что я никогда не смогу простить его за это. — Дейдара, — меня зовут. — А? — я перевожу взгляд со стены на Тобираму. — Кто ты? — спрашивает он меня. — Дейдара, — отвечаю я и вижу, как у Тобирамы закатываются глаза. — Подробней, — требует альфа. Я поджимаю ноги под себя. — Тсукури Дейдара, 18 лет. Закончил художественную школу, обычный парень я. До всего этого рисовал и занимался гончарством, проводил время с друзьями. Все, что еще? — А родители? — спросил Сенджу, подвигаясь ко мне. — Я сирота уже как два года. Мужчина поджал губы, но не от сожаления ко мне. Его лицо нахмурилось, а глаза пробежались по мне. — Понимаешь, Дей, — альфа стал еще ближе, — уж больно мал ты для альфы. — Таких мелких и худощавых я никогда не встречал. Был бы ты беттой. Тогда в тебе не было бы смысла. Для защиты Мадары ты не годишься. Я дернулся в сторону, пытаясь встать, но Тобирама ухватил меня за руку. За руку, где была капсула. Так ее не можно было заметить, но она прощупывалась. И альфа нащупал ее. Его глаза расширились. — Ты его подстилка, — Сенджу ядовито улыбнулся. А моему возмущению не было предела. Но я не вырывался. Я не знал, что делать. — Неужели он опять хочет попытаться? Какой же он самонадеянный. Ничему жизнь не учит. Жаль тебя, Дейдара, — сказал Тобирама и отпустил мою руку. — Что? — смысл его слов не дошел до меня. — Что Мадара хочет сделать со мной? Мужчина лишь ухмыльнулся. — Как только из тебя вытащат капсулу — ты труп, Дей. Я ошарашено смотрел на него. — У тебя начнется такая сильная течка, что ты и за месяц не отойдешь, если выживешь. Потому что запах будет такой, что соберет всех альф в радиусе в километре. И если в этот момент не будет Мадары, чтобы разогнать их, то они просто разорвут тебя в клочки. Поверь я видел это, даже участвовал, — мужчина прикрыл глаза, вспоминая. Тобирама отпустил мою руку и продолжил смотреть новости. А мне стало жутко. Жутко от того, какой скотиной оказывается Мадара. И ничего ему не сделаешь. Итачи говорил, что ему можно сопротивляться. Но как? Мне это точно не удастся. Строить план побега бессмысленно. Я в западне. Откинув голову на кресло, я изучал потолок, дыша через нос. С Тобирамой я больше не разговаривал. Но сидел он таким напыщенным индюком, словно открыл тайну века. Так и подмывало взорвать его к чертовой матери. Но здравый смысл подсказывал, что Мадара не оценит. Да и способности Тобирамы я не знал. Хотя, может, и не было их вообще. — Дейдара, — на этот раз голос принадлежал Мадаре. Толку от моих способностей, если ко мне можно подкрасться незаметно. Пора переставать уходить в себя, так и смерть можно собственную не заметить. Я даже не понял, когда ушел Тобирама. — Собирайся, нам нужно возвращаться, — Мадара засунул руки в карманы. Выглядел он слегка потрепаны, что-ли? — Что-то случилось? — и откуда эта забота во мне. — Случилось, но это тебя не касается, живо собирайся, — крикнул Учиха и скрылся в своей комнате. А я лишь вздохнув, последовал в свою.