Я хочу свою сестру!

      — Слышь, — зычно рокочет низкий мужской бас, после чего слышен стук чаши об стол. Вэй Ин, в этот момент допила из своей чаши и также опустила ее на стол и заинтересованно глянула на одного из своих собутыльников. Он начинал спор со своим соседом, — идеальные сиськи должны быть небольшими!       — Брехня, — громко отозвался второй мужчина, рукавом вытирая рот, — женская грудь должна привлекать и быть большой! Ее надо мацать!       — Пф, — рявкнули с соседнего стола, — обвиснут ваши большие сиськи. Маленькие лучше.       — Не, зависит от формы, — пьяно отзывается со стола, вроде бы, уже отрубившийся еще чарок шесть назад. Вэй Усянь лишь незаинтересованно прислушивается.       — Ничего вы не понимаете… Грудь должна идеально ложиться в руку. Так, чтобы… идеально, — не сумев правильно сформулировать мысли, фыркнул сосед слева от Усянь. В этот раз пьяный мозг юньменки дал сбой и она задумалась. Она резко отодвинула стул от стола и подскочила, с загоревшимися глазами глядя на последнего человека:        — Я знаю идеальную женщину. Пойду проверю, правду ты говоришь или нагло врешь! Будь готов заплатить за ложь! — под громкий одобрительный бас пьющих людей девушка покинула здание, не вписавшись в дверь.

***

      Цзян Чэн, сильно вымотавшаяся за весь день, помогая отцу с документами, со счастливым лицом развалилась на своей кровати, обняла одну из многочисленных подушек и засопела. Но ее сон долго не продлился, когда в ее комнаты громко начал ломиться.       Раздраженно цокнув, девушка встала, прихватив Саньду в ножнах, чтобы треснуть незваного гостя. У нее были подозрения, кто приперся так поздно. Открыв дверь, Ваньинь лишь вздохнула: кто бы сомневался, что там не Вэй Усянь.       Вэй Ин же, увидев свою идеальную женщину, счастливо улыбнулась. От этой улыбки Чэн несколько попятилась, поправив нижние одежды и скрестив руки на груди.       — А-Чэээн, — протянула пьяно и предвкушающе Ин, — дай мне кое-что проверить, — и продолжила криво-косо наступать на свою шимэй. Та пятилась по шагу, пока не уперлась в свою кровать. Усянь проявила небывалую для пьяного прыткость и завалила сестру на кровать, усевшись на чужие бедра.       — Что ты… — Цзян Чэн не успела ни спросить, ни осознать, когда на ее грудь резко положили руки. Она, как рыба открывала и закрывала рот, не знаю, что сказать, пока Ин сидела с блаженной улыбкой юродивого.       — То, что надо, — фыркнула девушка, оторвав одну руку и показав большой палец. Одна рука ее, увы, не удержала и Усянь рухнула сверху на Ваньинь, задушено выдохнувшей после атаки. Уткнувшись лбом в свою ладонь, а второй крепко схватив за талию, Вэй захрапела, пуская слюни на чужую кожу. Цзян Чэн брезгливо выдохнула и попыталась расцепить чужие руки, но ее шицзэ буквально зашипела и сильнее сжала руки, явно оставляя синяки на чужой груди и талии.       Прикрыв рукой лицо и мученически застонав, Чэн смирилась. Трезвой-то Вэй Ин не слушается, пьяной так становится упрямее осла. Оставалось смириться с запахом вина и чужим весом и попытаться выспаться.

***

      Перед лицом уже захмелевшего мужчины опустился кувшин с дорогим вином. Его собутыльники непонимающе глянули на еще трезвую Вэй Ин с большим синяком под глазом и сильно взлохмаченную.       — Ты был прав. Идеальная грудь помещается в ладонь, — поиграла бровями Вэй Ин.