Ночь в музее Короля Артура

      Двигаясь дальше они наткнулись на 3D-макет изображавший рыцарей Круглого стола скрестивши мечи над ним. Пересчитав каждого Аделия убедилась, что их было двенадцать. Двенадцать благородных рыцарей. На каждом из них был надет шлем, и лиц не было видно. Некоторые из них были одеты в обычные кольчуги, другие же были облачены в роскошные рыцарские доспехи. Но несмотря на это не ущемляло их права на знаменитом Круглом столе.       Подойдя ближе Артур несколько секунд, не отрываясь, смотрел на макет. Потом, медленно проверял пальцем по самому столу, а затем по каждому рыцарю. В его глазах отобразились эмоции глубокой скорби, но на губах была заметна слабая улыбка. Сделав глубокий вздох, Артур произнес:       — Как же я давно никого не видел. Как же скоротечна жизнь, что не дала нам дожить свой век всем вместе, — произнес юноша. — Да, став королем значило, что все должны были подчиняться моей воли. Но я никогда не хотел давать кому-то поводов, на то, что я лучше, чем кто-либо. Все это время меня воспитывали, как рыцаря, ничего более. Поэтому по моей просьбе Мерлин, создал круглый стол. Это и был символ равенства, символ мира, символ того, что твое происхождение не важно, главное твое благородство и честь служить Британии.       Король поведал, как садившись за Круглый стол каждый давал клятву верности Британии.       Никто из них не имел права совершать грабежей и убийств, избегать измен, даровать пощаду тому, кто ее просил — иначе навсегда они потеряют добрую славу и покровительство короля Артура. Всегда заступаться за дам, девиц, вдов; защищать их права и никогда не причинять им вреда. Одно из самых главных его наставлений было, чтобы никто из них не поднимал оружия для несправедливой войны. Это не могло быть оправдано ни славой, ни богатствами. А тот рыцарь, что нарушил клятву, покрывался позором, и не мог уже быть среди рыцарей Круглого стола.       Легонько касаясь каждого рыцаря, он медленно, по очереди называл каждого:       — Это Гавейн и его младший брат Бомейн. Оба мои племянники. Гавейн был одним из моих главных помощников, моя «правая рука». Бомейн же был скромный малый, работал поваренком во дворце, но доказав свою отвагу был посвящен в ряды рыцарей. Кей, мой брат по воспитанию, с ним я провел все свое детство. Ивейн так же мой племянник, с его матерью Морганой у нас не было мира. Но вопреки ее желанию, стал благородным рыцарем. Сэр Оуэн, граф фонтана. И как же не знать наших искателей святого Грааля: Галахад, сын Ланселота, Персиваль и Борс.       И тут яркое свечение, подобное тому, что перенесло Артура с Мерлином в это место, озарило зал. Вся троица была поражена тем, что они увидели, когда свет начал тускнеть, но продолжал светиться.       Прямо перед ними возникла чаша, которая постепенно обрастала чертами золотого кубка. И вскоре замерла в полутора метрах от пола, давая всем присутствующим рассмотреть себя со всех сторон.       — Грааль… — пробормотал Артур, лишаясь дара речи. И не удивительно, Аделия сама не могла ничего сказать, глядя на него.       Золотой кубок, появившийся в воздухе, был прекрасен. Ярко-золотое свечение озаряло зал, где находились герои. Он не был большим, около 20 сантиметров. На его внешней стороне были вставлены ярко-красные рубины, а вокруг каждого из них, по четыре маленьких изумруда. И все эти драгоценные камни переплетались собой выпирающими изображениями лозы. На его кромке были изображены аккуратные ромбообразные фигуры, внутри которых были изображены маленькие цветы. Цветы, что украшали Грааль были почти точной копией геральдической лилии. На его ножке были выгранены изображения, некой абстракции, тоже чем-то напоминающие стебли плюща. А также нельзя было не заметить такие же красные алмазы, что были выше. Хоть они и были меньше по размеру, но по численности были больше, что равняло их значимость.       Мерлин, решив взять часть рассказа на себя, начал:       — Поговаривают, что Грааль дает непобедимость в боях, что он есть всемогущество Бытия и является источником жизни и бессмертия. В мое время все мы верили, что это магическая чаша может обладать великими чудесами, такие как избавить самого старого или больного от смерти. Стоит им отпить из него, как тело пробуждается к жизни.       Но из-за таких рассказов неудивительно, что множество недостойных желали заполучить его. Но это были лишь их желание. Грешник не может к нему приблизиться, иначе будет поражен серьезной болезнью. Грааль сам должен решить, кто из людей достоин его.       Выслушав такое заявление Аделия сглотнула и, не решаясь подходить ближе к артефакту продолжила просто смотреть на него. Артур же зачарованно смотрел на реликвию, и казалось бы, поднял руку, чтобы схватить его, но он только провел рукой около него. Выглядело будто бы он боится стать тем недостойным, каких Грааль посчитает грешником.       Аделия увидела, как король все же убрал руку от священного предмета. И в тот момент, когда он это сделал, Грааль закружился в вокруг своей оси.       Медленно вращаясь, наращивая темп, он постепенно сужался, образуя подобие маленького солнца. И чем сильнее он кружился, тем сильнее было свечение. Наконец, этот комочек света поднялся к потолку и замер на несколько секунд, прежде чем мягким теплым светом растекся по всему залу.       Вся троица долго хранила молчание, пока Аделия не сказала:       — Он был прекрасен. Все те, кто его находил и мог к нему прикоснуться настоящие рыцари.       Подождав еще около минуты Артур решил продолжить свой рассказ на том моменте, где волшебный артефакт прервал его.       — Ланселот… Ланселот прекрасный рыцарь. Он был непобедим, совершал множество подвигов. Он был не просто верен мне, как рыцарь, но и как хороший друг. По крайней мере, до кого-то времени. Ланселот стал первым рыцарем присягнувший мне на верность.       Он взял и увез мою жену далеко, а когда я хотел вернуть ее Мордред, — Артур указал на одного из рыцарей на макете, — мой племянник, предал меня. В мое отсутствие пытался захватить власть над Камелотом, над всей Британией. Из-за чего мне пришлось срочно возвратить свое право на трон. Мордред уверял, что в нем есть часть от меня, что он имеет какие-то права, но это было не так. Моргауза… Это были всё ее дьявольские штучки. Я вспоминаю нашу последнюю битву, как мы с ним сошлись в ужасном поединке на Каммланском поле. И помню те смертельные раны, что нанесли мы друг другу, — горечью сказал Артур, и по его голосу было видно, насколько его задевало это воспоминание.       — И Бедивер, последний рыцарь, что остался жив после битвы при Каммлане. — Бедивер, друг мой, —с грустью в голосе произнес Артур. — Он единственный рыцарь, который после восстания Мордреда оставался со многой. Перед моей смертью он говорил, что должен был поддерживать меня, но не смог, проявил слабость. Я успокоил его. Ведь слабость присуща всем людям. Но нас смертном одре, перед отправкой на остров Авалон, Бедивер был единственным, кто исполнил мою последнюю волю.       По лицу Артура было видно, что эти два человека настолько уважали друг друга, что никогда не были готовы проститься навсегда. Что верность Бедивера давал надежду на то, что он не столько сплоховал в правлении Британии. Что своим действиями и поступками смог кого-то вдохновить на подвиги.