под омелой растут мандариновые косточки

             Спорить с Минджи первоначально было идеей не очень.       Боре, конечно, всегда такое нравится. Она часто старшую подбивала на что-то безрассудное. Но, когда Бора стоит посреди людной улицы в костюме Санта-Клауса, и звенит в колокольчик, ей кажется, что Минджи создание дьявола.       Она проиграла ей в карты, после чего старшая выпроводила Бору за дверь, сказав: «собирай нам деньги на курочку и вино». У Минджи есть деньги. Но Минджи, которая хитрущая зараза, отвлекает Бору милой улыбкой, пока надевает красный тяжелый костюм на младшую.       Другому любому нормальному человеку, стало бы неловко на улице во всю глотку кричать: «С Новым Годом!» и трясти железной посудиной, чтобы бросили денег. Но Боре нет. Бора не особо нормальный человек, так ещё и азарт игры с Минджи в заднице играет. Поэтому она яростно намерена собрать парочку тысяч вон, и кинуть этим в лицо Минджи.       Возвращается в квартиру старшей она угрюмой.       Хранителю порядка, если быть точнее, молодому инспектору, не понравилось, что Бора клянчит деньги без разрешения на улице. Так ещё и выглядит подозрительно агрессивной. Пока бежала от полицейского потеряла колокольчик.       — Быстро ты, дедушка. Что, олени убежали, пришлось пешком идти? — Минджи в открытую насмехается.       Сидит на полу, скрестив ноги, обложившись китайской лапшой. В соотношение с Борой, у неё сейчас отрытой кожи непростительно много. Бора уже раздумывает, как бы это использовать.       Младшая проходит в гостиную, грубо стискивая шапку с тёмной макушки.       — Ага, убежали. Вот, одного нашла, — говорит, и кидает массивную шапку, вместе с белой бородой, в Минджи.       Минджи на это никак не реагирует. Лениво наклоняется, чтобы подобрать шапку, нахлобучивает на себя. Продолжает есть, орудуя палочками.       — У меня новая идея появилась. Не хочешь выпрыгнуть голой с балкона? — хмыкает, засасывая лапшу. — Или угнать машину. Слушай, я как раз та-а-акую клёвую заметила.       — Минджи, — вздыхает, — успокойся хоть на секунду. Тем более, выйду на улицу, точно загребут в участок.       Бора снимает с себя весь оставшийся костюм, и садится рядом со старшей. Пододвигает к себе коробочки с едой, нагло крадя у Минджи.       — Я, так понимаю, денег в семью ты не принесла? — Минджи берёт телефон, листает там что-то. Выглядит очень настораживающе.       — Не-а. Что ты делаешь?       — Выбираю вопросы для игры.       — Игры?       — Игры.       — Какой?       — Правда или действие.       — Зачем?       — Бора, — вспыхивает Минджи, — у тебя мозги отморозились?       Старшая бурчит, а потом замечает самодовольную улыбку Боры, что, конечно, знает как правильно выводить Минджи из себя.       — Да ладно тебе, — мелодично тянет младшая.       — Вот ты первая и будешь выполнять. Правда или действие? — Минджи кладёт телефон на линолеум, чтобы подчерпнуть лапши.       — Мне лень что-либо делать, так что правда.       В минджиновой квартире всё до нереального стерильно. Даже ёлка, огромная, стоящая в углу, около большого во всю стену окна, выглядит по-киношному идеально.       У Боры соблазн скинуть с веток ёлки красные мелкие бусы, и что-то с ними сделать, направленное на старшую. Но вместо закононаказуемых методов, она всматривается в темноту улицы, сквозь чистое оконное стекло, улавливая огни оживлённого города. Минджи тем временем задумчиво мычит, убирая палочки в коробку, а коробку подальше, к кучке такого же мусора. Эта еда выглядит очень неправильно в реалиях этой квартиры, в бежево-чёрных тонах, особенно пустые бутылки из-под пива. Минджи точно это не волнует. Она расслабленно откидывается, хлопает себя по животу, и говорит:       — С кем был твой первый поцелуй?       Бора фыркает в коробочку с китайской едой.       — Нам что, по пятнадцать? Тебе такое интересно?       — А почему нет. Так с кем?       — Вроде, с одноклассником. Мы провстречались два месяца, а после расстались, — отвечает спокойно. С Минджи они знакомы пару лет, и ей точно не остаётся ничего, что было бы стыдно перед ней рассказывать. Наверное, поэтому новогоднюю ночь празднуют вдвоём. Никого другого у них не остаётся. Только Минджи может терпеть Бору, только Бора может на равных быть с Минджи.       — Скучно как-то, — старшая не впечатлена. — Ладно, твоя очередь. Я выбираю действие.       — Принеси мне пива.       Минджи только и изгибает бровь, якобы говоря: «ты неисправима» и идёт за пивом. Вытаскивает банки из холодильника, возвращается, и протягивает младшей, вновь усаживаясь на пол.       — Почему не клубничное? — негодующе спрашивает, шикая крышкой, открывая банку.       — Клубничное только для меня.       Бора на слова кричит: «жадина» и ждёт вопроса от Минджи.       Пока младшая доедает, они кидаются правдой. Вопросы на уровне: «где бы ты набила тату» и «где твоя эрогенная зона».       Сбивается с курса намеченное раннее времяпровождение, когда Бора выбирает действие, а Минджи тянет свою руку и:       — Целуй.       Бора поперхнулась своим светлым пивом.       — Чё?       — Целуй давай, — гнёт своё, безмятежно смотря на ошеломлённую Бору.       Кисть Минджи красивая. Её пальцы, гладкие и длинные, висят в воздухе и ждут бориных губ.       Бора делает вид, что совсем ей ненавистна идея целовать руку старшей. Она перехватывает минджинову ладонь своими пальцами, пододвигает корпус ближе, и касается. Минджи беззвучно охает.       — …я же пошутила, — негромко вырывается от старшей.       Бора, услышав, закусывает тыльную сторону ладони. Якобы так и было. Так она и задумывала, точно знала, что шутка.       Обе считают лучшим забыть этот случай.       Когда Минджи выбирает действие, Бора вынуждает её съесть целиком лимон. А если та съёжится от кислоты, то пойдёт бегать на холле первого этажа с тазом на голове.       — Учись, салага, — усмехается Минджи и, смотря точно в глаза Боры, засовывает в рот очищенный лимон и без препятствий жуёт.       Бора удивляется без фальши.       — Да… как ты. Раньше даже запаха не переносила!       — Практика, — по слогам проговаривает, облизнувшись.       Скривилась от этого уже Бора.       Ей, наверное, стоило заподозрить неладное, когда Минджи спрашивает, в рамках их игры:       — Насколько ты хороша в сексе?       У Минджи всегда выходило лучше скрывать свои истинные эмоции. Бора в этом навыке проседала, особенно, когда в ней несколько банок пива плескалось.       Так что она изумляется открыто и смешно, пока виновница таких реакций теребит края своих шорт.       — Пока никто не жаловался, — чересчур спешно отвечает Бора, стараясь выглядеть горделиво. Но она вечно под полуулыбкой Минджи какая-то слабая и чувствительная.       На часах уже давно перевалило за двенадцать. Они так же продолжают вместе сидеть на линолеуме и никому нет дела, что новый год уже наступил. Для Минджи, как и для Боры, это стало обычным явлением. Шумиху разводить без надобности.       Бора делает глоток и зачесывает волосы назад. Тело наливается опьянением и это не действует благородно на кимовский разум. Минджи напротив такая же. Зрачки расширенные, ведь в комнате полутьма, губы блестящие, немного покрасневшие. Волосы её на одну сторону зачёсаны, в себя впитывают ночное небо, становясь ещё более глубоким синим.       Младшая про то, что ей вопрос задать нужно, забывает. Вытягивает ноги вперёд, укладывая на минджиновы колени, упираясь ступнями в живот той.       — Хочешь, чтобы я поцеловала? — шутит старшая, дотрагиваясь подушечками пальцев ноги. Она стягивает оранжевый носок с левой и проходит с нажимом до лодыжки.       — Если ты, конечно, не против, — саркастично выговаривает, пересиливая свой заплетающийся язык.       Минджи сжимает выступающие косточки, царапает хрящик, и наклоняется к лодыжке. Бору ошпаривает кипятком. Она ногу выдирает в панике, заставляя Минджи раскатисто засмеяться.       — Прекращай так шутить! — возмущается младшая и прячет в безопасность ноги. Теперь сидит без одного носка.       — Ты так реагируешь, что я не могу прекратить, — она всё ещё смеётся звонко. И Боре сложно злиться на старшую, когда ей весело.       Бора выбирает действие. И, когда Минджи говорит, что ей делать, Бора посылает куда подальше мысль, что Минджи невинная в своём смехе и то, что злиться на неё никак не выходит.       — Спародируй петуха, забравшись на стул.       Бора кидает в старшую пустую железную банку. Минджи от неё отмахивается, озорно сверкая глазами.       С гневным бурчанием Бора забирается на стул. Кусает губы и обещает отомстить Минджи. Упирается коленями, садится на свои пятки. Минджи уже сгибается пополам и бьёт ладонью пол.       — Ко-ко-ко, — холодно протягивает, закатив глаза. И машет напоследок согнутыми в локтях руками, прижав к бокам.       — Какая жалость, что сейчас не год петуха! Бора, ты проморгала год, посвящённый тебе! — старшая задыхается. У неё слёзы на глазах выступают и она уже подумывает подарить подруге красный чепчик на голову и муляж петушиных крыльев.       Бора, стыдливо спускаясь со стула, пинает пакет с пустыми упаковками и плюхается гневно на пол.       Когда Минджи успокаивается, она пододвигается поближе к младшей. Минджи вся красная, даже уши у неё покраснели. Она улыбается обезоруживающе, отчего сердце Боры пропускает удар.       — Эй, знаешь что? — старшая понижает голос, проводит невесомо по плечам Боры.       — Что? — твёрдо спрашивает. У неё хорошо получается держать лицо, не позволяя ему расплавится по полу.       — Продадим тебя в цирк, петушочек мой.       Бора очень громко выдыхает. Пихает Минджи в грудь, та валится, вновь заходясь в хохоте.       Отомстить Бора решает своеобразно. Находясь на пике своего горения, она, вальяжно развалившись на полу и потягивая пиво, говорит Минджи, когда та выбрала действие:       — Займись со мной сексом. Хотела же узнать, насколько я хороша.       Минджи глаза округляет. Бора незаметно радуется. Надо же, впервые за вечер, она в потрясение вводит старшую.       — Ты сейчас серьёзно?       — Может быть, — говорит, и растягивается в коварной улыбке.       Минджи тушуется. Они с Борой через много что прошли, но подобное кажется перебором. Боре же не кажется. Бора подползает к замеревшей Минджи, упираясь руками по обе стороны от её бёдер.       — Неужели, тебе слабо? — Бора прекрасно знает, как словами вынудить Минджи податься.       Старшая возмущается, шепчет: «ещё чего» и за щеки притягивает Бору к себе. Зажимает её лицо ладонями, ловя губами горячее дыхание.       Бора недовольна, что коснулась не первой. Да и в действие с сексом, поцелуй вроде не входил. Но Минджи посчитала, что прилагается обязательно. Минджи произносит глупые шутки, чтобы задеть Бору, отчего вторая только и усмехается, кусая минджиновы губы.       — Ты всё-таки лесбиянка, — Минджи полушёпотом вцеловывает слова в чужой рот и руками находит талию младшей, забираясь под ткань.       — Да с тобой кто угодно лесбиянкой станет, — яростно кряхтит Бора. Она всеми силами пытается забрать инициативу. Минджи не позволяет. Бора чувствует, как та непереставая улыбается, скалится, врываясь языком в открытый рот младшей. Минджи горчит кислотой лимона и Бора понять не может, нравится ли ей этот вкус. Она то хмурится — когда Минджи царапает ногтями кожу рёбер; то жадно ловит воздух, чувствуя пальцы старшей на позвоночнике, что вжимают к себе с силой.       — Разденешь меня, может, — Минджи отодвигается, выпрямляясь. Её голос игривый и хриплый. Бора не может так.       — Только потому, что ты попросила.       Младшая нападает со зверским желанием. Толком сама не поймёт, отчего как с цепи сорвалась. Она почти клыки обнажает, закусывая минджинову кожу, руками расстёгивая молнию на шортах.       Минджи помогает с футболкой и с тем, чтобы спустить свои шорты. Когда остаётся в одном нижнем белье, довольно усмехается со взгляда Боры.       — Потише, петушок, — она похлопывает младшую по голове и добавляет, прежде чем Бора её укусит. — Тоже снимай с себя всё. Я хоть и не зоофилка, но голой увидеть тебя хочу.       От Боры раздаётся отчаянный стон. Минджи никогда не прекратит быть такой. И Бора точно ей не скажет никогда, что ей нравится язвительный язык старшей. Особенно, когда он в её собственном рту.       Огни города за окном до рассвета не потухают. Бора же с Минджи, находят новый способ, испытывать друг друга.       Ведь через неделю, Минджи протяжно говорит на ухо младшей:       — Спорим, ты не сможешь заставить меня кончить несколько раз подряд?       Поставили на кон поход в McDonald’s, за курицей и продающимся там глинтвейном.       Бора хорошо поела на деньги Минджи в тот день.