Генритенко

Утром

Вилма проснулась, но не нащупав любимой рядом, открыла глаза. Блондинка прошлась по всем комнатам в доме, но так и не смогла найти Ирину. Её просто не было. — Где тебя черти носят, Игнатенко, — пронеслось в голове Вилмы. Ведьма вернулась на кухню и поняла, что не заметила записку, лежащую на столе под кружкой с чаем. Генрих аккуратно приподняла кружку и постала листок. Содержимое записки гласило: Дорогая Вилма, Кукусик Вилма, все что было между нами это ошибка. Нам нужно расстаться, прости… Я приношу тебе одни проблемы. Элеонора и Константин были правы, тебе и правда будет лучше без меня. Надесь ты меня поймёшь и простишь. Я правда люблю тебя, но сейчас это не важно. Если мой любимый человек страдает рядом со мной, то ни о каких отношениях не может быть и речи. Нам лучше больше никогда не видеться и не встречаться. С любовью, твой кукусик. (Ира) Сказать что Генрих была в шоке, это не сказать ничего. Такого она явно не ожидала прочесть с утра пораньше. И с какого это фига ты решила, Ира, что ты здесь что-то решаешь. — Вилма даже и не собиралсь слушаться сейчас Игнатенко. Она хотела услышать все это от неё лично. Вилма сразу же вышла из дома и села в машину. Она прекрасно поняла где сейчас находится её возлюбленная. Блондинка поехала домой к Ирине. Генрих стучала в дверь, уже просто продавила кнопку звонка на этой же двери, но ей никто не открывал. Вдруг Вилма произносит: — Ира открывай, я знаю, что ты тут… — Уходи, я все тебе уже сказала. — А ты подумала как вещи свои забирать от меня будешь, а свой «живой уголок»? Сына то, хоть забрала. А про остальных ты подумала? — Позже… Вилма, позже. — Ир. Ну, открой дверь. Ты же понимаешь, что нам надо поговорить… Объясни мне нормально что случилось, кукусик. — Ладно. Ира повернула замок в двери и отворила её. Генрих поспешно вошла внутрь. Ирина пригласила гостью пройти на кухню и уже хотела пойти заваривать чай. Но Вилма произнесла: — Я не хочу чай. Давай перейдём в спальню. — блондинка игриво улыбнулась. — Генрих, ты сюда не на потрахушки приехала. Хочешь поговорить, говори. Я тебя внимательно слушаю. Ира опустилась на мягкую, шелковистую простынь своей «пятой точкой». — Коть, послушай меня — Вилма накрыла своей рукой ладонь брюнетки. — Всё же было хорошо. Почему ты ушла? Разве ты меня не любишь? — Я тебя люблю. Я тебе объяснила. У тебя от меня одни неприятности. Рядом со мной ты будешь постоянно страдать. — Я тоже тебя люблю, кукусик. Нет никаких неприятностей, а только временные трудности. И с какого фига ты решила, что у меня проблемы. Моя единственная проблема — это твой сложный характер. И то, мне он нравится. Вилма аккуратно водит по коленке Иры, постепенно то опуская, то поднимая руку. Поглаживает ноги, так нежно и приятно. — Ну, чего ты, кукусик. Что ты такая грустная? — обратилась к своей любимой Генрих. — Да, блин. Сама психанула, а теперь не знаю… Вилма, прости меня. — жалобным голосом проговорила Ира. — Хм, так похоже на тебя, зай. Прощаю. Я уже привыкла. — Уже свыклась с этим. Так быстро? — спросила брюнетка. — Да, свыклась. Разве это быстро? Школа экстрасенсов, битва экстрасенсов и сколько ещё времени до и после обоих проектов. Ир, мы знакомы достаточно давно. Этого хватит, чтобы изучить тебя вдоль и поперёк. — И правда давно. Но этого не хватает, чтобы ты изучила меня. Ты каждую ночь изучаешь меня снова. — Игнатенко запустила руку в волосы Генрих. Она стала ласково поглаживать блондинку по голове. — Ну, так, что? Ты возвращаешься обратно? — целуя в щеку, говорит Вилма. — Конечно, куда я от тебя денусь.