Холодные сердца

      Эл отпрянул от парня, который потерял сознание в его руках сразу после того, как... поцеловал его.              Все его мысли замерли. Зачем он это сделал? Эл с трудом сглотнул, пытаясь найти хоть какое-то логическое объяснение абсолютно нелогичному поступку. Лайт сделал это, потому что был накачан наркотиками. Потому что не разговаривал ни с кем уже неделю. И совершенно понятно, почему он поступил так... верно?— подобные мысли носились в голове Эл, когда он смотрел на этого раздражающе упрямого подростка, который спал, словно ангел, в его руках. Эл пытался игнорировать чувство вины, которое поселилось где-то в районе его желудка, когда он понял, что был не прав.              Он, конечно, ошибался, но не во всём. Профиль Лайта был составлен совершенно точно. Он скрывал что-то за маской совершенства. Он был недоверчив, у него была травма неизвестного происхождения, к тому же он имел кучу психологических проблем, и все это отлично подходило, за исключением одной маленькой детали... Он не был Кирой.              Он должен был быть Кирой. Я хотел, чтобы он был Кирой. Этот ум, гордость, очарование, красота... Стоп, что? Эл раздражённо взглянул на спящего парня. Может ты и не Кира, но ты не ангел. Как ты только осмелился?              Эл был совершенно не приспособлен к тому, чтобы справляться с эмоциями. Честно говоря, он привык их игнорировать и подавлять. Он никогда не претендовал на то, чтобы быть идеальным. Но совершить такую идиотскую ошибку... Он чувствовал себя совершенно глупо и никчёмно.              Его интеллект был всем, чем он обладал.              Эл признался самому себе, что даже немного завидовал той идеальной жизни, что была у Лайта. Раньше, будучи ребёнком, он бы с удовольствием поменялся с ним местами. У него была семья, друзья, нормальный дом, еда... Но теперь он видел, что, хотя у Лайта и было все это, оно не делало его счастливее. Он был даже несчастнее. После всего, через что Эл прошёл, трудно было признать, что у парня было куда больше психологических проблем.              На протяжении всей своей жизни Эл сталкивался со многими трудностями, но они, казалось, бросали ему вызов, и благодаря им он становился только сильнее. Именно благодаря им он, к своему огорчению, узнал, что не является непогрешимым. Он был умнее многих, но даже идиоты иногда оказываются правы, и только что жизнь снова преподнесла ему именно этот урок. (И тем не менее он все ещё ненавидел проигрывать). Но потом оказалось, что жизнь Лайта была далека от идеальной. Он был одинок, благодаря своему интеллекту он выделялся среди сверстников даже тогда, когда пытался играть роль «обычного» школьника. Эл знал, что такие люди существуют. И он всегда рассматривал их как тех, кто может быть опасен. Лайт не был исключением, даже если он не был Кирой. Лайт был очень опасен, потому что теперь Эл был так чертовски запутан!              Он бы хотел свалить все на спящего парня. Если бы только тот рассказал ему все с самого начала! Но это было невозможно для такого, как Лайт. Он бы предпочёл утопить самого себя подо всем этим, чем рассказать обо всем, чтобы помочь себе же. И в этом они были совершенно одинаковы...              Эл вздохнул и достал свой мобильный.              — Ватари, принеси носилки.              — Сэр?              — Я выпускаю Ягами Лайта из заключения.              После небольшой паузы Ватари ответил:              — Отлично, сэр.              Эл медленно поднялся, удерживая в своих руках тело парня, который казался невесомым в его руках. Даже если Рэм и кормила его, он, должно быть, сильно похудел. Когда он вытащил его из камеры и аккуратно положил на носилки, то мягко и тихо попросил извинений, обращаясь в большей степени к самому парню в его руках, чем к крылатому существу за своей спиной...              Эл неловко снял с Лайта его испорченную одежду, ту, что он носил на протяжении всего своего заключения, и надел больничный халат, пытаясь не смущаться (и смотря на самоназначенного охранника Лайта). И все же он не мог удержаться от того, чтобы не обернуться. Просто не мог. В конце концов, он же Эл, ему всё любопытно, он ведь всего лишь обрабатывает информацию. Кто знает, может ему пригодятся данные о том, насколько Лайт большой внизу или узкий сзади. Это могло пригодиться в расследовании. Ему было просто любопытно. На самом деле он даже не знал почему, ведь по сути это должна была быть последняя вещь, которая была бы интересна ему в данный момент, и, тем не менее, его взгляд был буквально прикован к интересовавшим его деталям. Он не делал ничего предосудительного. В конце концов, он не лез к нему во сне. Ладно, может, только самую малость у него были проблемы с тем, чтобы снять с него штаны и он прикасался к нему куда больше необходимого. Но это не значит, что он пытался оценить изгибы его ягодиц.              Эл был сильно шокирован тем, насколько истощённым оказался Лайт. Он буквально мог ощупать каждый позвонок сквозь кожу. Лайт стал почти таким же костлявым, как и Шинигами. Эл снова почувствовал укол совести. Он оплатит все больничные счета. И торт. Торт обязательно поможет. Это ведь торт.              Эл аккуратно уложил Лайта в кровать, а Ватари установил капельницу.              Мы будем наблюдать за ним, но Лайт молод и здоров. Он должен оправиться от того, что... я сделал с ним. Эл почувствовал себя просто ужасно. Он никогда не ошибался так сильно раньше.              Ватари взглянул на своего подопечного, подозреваемого и на наблюдавшего за ними монстра. Казалось, будто он хотел что-то сказать, но Эл уклонился от разговора, сославшись на занятость делом Киры и необходимость проверить некоторые данные. Ватари, конечно, заметил, что это было лишь уловкой, но промолчал.              Подросток вздрогнул во сне. Шинигами тихо поправила одеяло на нем, укладывая Лайта обратно в кровать.              — Эл!              И детектив, и Шинигами выглядели испуганными, когда Лайт позвал детектива и схватил его за руку во сне. Детектив взволновало подобное поведение. Он не мог этого вынести. Ему нужно выйти...              Эл вытащил свою руку из крепкой хватки Лайта и уже приготовился выйти из комнаты, когда Шинигами преградила ему путь.              — Какие-то проблемы, Шинигами?              — Ты собираешься просто бросить его?              Эл растерялся.              — Разве не этого ты хотела?              Рэм сложила свои костлявые руки на груди.              — Всё, чего я хочу, это, чтобы Лайт был счастлив.              — Хорошо, и что ты хочешь от меня? — ему было достаточно и своих проблем, не хватало ещё и Лайта.              — Эл Лоулайт, ты не нравишься мне, — прорычала Шинигами.              Ну, это и так было понятно. Эл прикусил язык.              — ...Но по каким-то непостижимым для меня причинам, ты нравишься ему, и он становится счастливым рядом с тобой. Если ты оставишь его сейчас, это сделает его несчастным.              — Это не было моей целью... — быстро сказал Эл. — Это просто реакция его психики. Стокгольмский синдром...              — Ты должен ему.              Эл вздохнул.              — Я знаю. Я оплачу его лечение... — предпринял попытку объяснить Эл. Возможно, он и чувствовал себя слегка виноватым в том, что держал в заключении невиновного... (на самом деле очень виноватым. Настолько, что ему больно даже просто смотреть в сторону Лайта), но какими бы ни были проблемы Лайта, это не были его проблемы. Его проблемой было поймать Киру... Он не мог позволить себе тратить время на то, чтобы носиться с Лайтом! Поэтому решил, что просто откупится деньгами, и на этом всё разрешится.              — Останься с ним, Эл Лоулайт, — приказала Шинигами.              Эл замер.              — Что?              — Я предлагаю тебе Сделку. Сделай его счастливым и я не убью тебя, — сказала Шинигами.              Как раз тогда, когда Эл уже решил, что теперь ему не придётся тратить на всё это своё время, ему снова угрожают смертью. Каким образом он вообще может сделать его счастливым, если...              — У него клиническая депрессия! Как я, по-твоему, сделаю его счастливым?              Рэм посмотрела на него, и в голове снова появились воспоминания, которые он старался забыть. «Ты вкусно пахнешь» и мягкие губы, касавшиеся его. Собственное воображение действовало против него, когда он во всех деталях представил обнажённого Лайта. И всё, к чему этот разговор может привести.              Эл почувствовал, как ему стало жарко, и ответил:              — Да брось! Это ничем таким не было!              — Ещё как было! — прорычала Рэм. Эл испугался и упал на пол, когда Шинигами расправила свои кожистые крылья, становясь больше. Она приоткрыла свой рот, обнажив клыки, и вытянула когти на своих пальцах... Эл понял, что она просто пыталась запугать его, но это, чёрт возьми, работало. К его стыду, он даже сжался, будто стараясь стать меньше перед лицом гнева Шинигами. — Это было проявлением любви.              Рэм была в ярости. Шинигами могла бы быть отправлена в Агонию за такое,могла умереть, а этот человек смеет назвать это...              — Это НЕ было ничем!              — Ладно... —плоско ответил Эл. Правильно ли я её понял? Шинигами хочет, чтобы я стал парнем Лайта?              Сексуальность даже не была проблемой. У Эл её просто не было. Даже если бы Лайт был девушкой, ему бы было всё равно. Он был Эл. Эл не мог позволить себе привязанностей, которые бы застилали самое важное для него — правосудие. У него не было друзей. Потому что Эл не был личностью — Эл был просто буквой. Он был Детективом Эл, и это всё, чем он когда-либо сможет быть.              Но Эл и никогда не ошибался. Эл никогда не мог ошибиться...              Как я мог допустить такую прискорбную ошибку? Я не заслуживаю своего собственного звания. Должен ли я загладить и эту вину?              — Он любит тебя! — настаивала Шинигами.              Эл едва не закатил глаза. Какая удача для него — столкнуться с Богом Смерти-безнадёжным романтиком.              — Он просто был не в себе, когда...              Взгляд Шинигами потяжелел.              — Понимаю... Твоей сыворотки правды оказалось достаточно, чтобы обвинить его, но не чтобы убедить тебя в его чувствах?              Эл съёжился.              — Ты, кажется, доволен собой, — заметила Рэм.              — Не в этом дело!              — А мне кажется, в этом, — кости Шинигами хрустнули, когда она нагнулась к нему, чтобы оказаться на одном уровне. Её глаза немного смягчились, когда она спросила:              — Скажи мне, что ты думаешь об этом?              — А есть ответ, который позволит мне не умереть? — горько спросил Эл.              — Как насчёт правды?              Эл сжал руки в кулаки и отвернулся.              — Даже просто смотреть на него... больно! — прошипел Эл. — Я... Я сделал это с ним... Я...              — Тогда именно ты должен исправить всё это, — строго сказала Рэм.              — Я не могу! Как бы хорошо всё это ни звучало... Подожди, о чем я вообще думаю? Откуда тебе известно, что он вообще был счастлив тогда? Он ведь так хорошо скрывает боль. Как ты вообще могла ГОВОРИТЬ с ним?              — Если кто и может с ним поговорить, так это ты.              Эл удивился, услышав ответ Рэм. Он не думал, что размышлял вслух.              Уже это было показателем того, насколько ситуация нервировала его. Эл даже не любил общаться с людьми. А Шинигами просит, чтобы он...              — Я просто хочу, чтобы Лайт был счастлив. И всё. Или Великому Эл нет дела до таких банальных вещей?              Этот монстр издевается над ним? Эл посмотрел на Шинигами из-под своих тёмных волос и решительно сказал:              — Я сделаю его счастливым!              — Посмотрим.              — Я сделаю это. Просто наблюдай!              Он не проиграет.              Возможно, это был лучший способ держать его ближе к себе. Даже без ультиматума Рэм у Лайта всё ещё оставалось оружие Киры, и Рэм знала его настоящее имя. Было слишком глупо думать, что он сможет так просто отделаться от всего этого.              Не то чтобы Шинигами заставила меня сделать что-то, чего бы я сам никогда не сделал. Лайт — важный свидетель в этом расследовании. И несмотря на то, что он не Кира, мой профиль оказался верным. Он потенциальный серийный убийца. И он должен оставаться под моим наблюдением.              Эл присел у кровати Лайта, когда сон подростка стал беспокойным. Не особо задумываясь над тем, что он делает, Эл слегка поправил его мягкие волосы, убирая их со лба, который был весь в поту.              Нет. Он не может оставить его одного.