***
Шредер взял в руки меч, придирчиво осмотрел его: нет ли зазубрин, царапин или чего-то подобного. Оружие нуждается в заботе и постоянном уходе, но зато отблагодарит потом по достоинству… не то, что некоторые. Не обнаружив явных дефектов, он оглянулся в поисках ножен… — Случайно не это ищешь? — неожиданный вопрос застал его врасплох, но ниндзя не подал виду. Мельком взглянув на девушку, он отвернулся, тем самым демонстрируя, что продолжать разговор не собирается. О чем с ней разговаривать? Найдя нужный предмет, убрал меч в ножны, повесил их на пояс, собираясь поискать сэра Гавейна или Гарета: дружеская сшибка — лучший способ успокоить нервы, совместить, так сказать, приятное с полезным, — и с раздражением оглянулся. Дерзкая девчонка и не собиралась уходить, словно нарочно привлекая его внимание. Какого черта, интересно? Все-таки поддавшись любопытству, Шредер пригляделся — и рассмотрел наконец предмет, который Эйприл так настойчиво желала ему продемонстрировать. Это немного подняло настроение. Все-таки удачно, что потерю обнаружила Эйприл, а не кто-то из посторонних. Но говорить ей об этом ниндзя не собирался. — Это все? — хмуро осведомился он, забирая и пряча передатчик. — Все, зачем ты меня искала? — Нет, не все, — Эйприл собралась с духом, игнорируя намеренно грубые интонации. В конце концов, она пришла сюда не продолжать спор. — Есть еще одна новость, которая могла бы тебя заинтересовать, — она хитро скосила глаза на ниндзя, — …если бы ты не спешил злиться и дослушал до конца. — Ну, конечно, скажи еще, что я во всем виноват, — буркнул Шредер. — Кренг все время так говорил. — Не скажу, — Эйприл недовольно поморщилась: сравнение с Кренгом было не из приятных. Но что поделать, ради примирения придется потерпеть. Сама напросилась. — Ну, что же, лучше поздно, чем никогда… Шредер скрестил руки на груди, всем видом демонстрируя равнодушие. Если она пытается помириться — что ж, он не против. Но для этого Эйприл придется как следует постараться. Безнаказанно оскорблять будущего повелителя не дозволено никому. Даже ей. — Ну и что за новость? — переспросил он, стараясь не выдавать интереса. Все-таки журналист из нее неплохой, может, и впрямь удалось узнать что-то ценное. — Насколько я поняла, результатами похода ты недоволен, — начала девушка воодушевленно. Не то, чтобы «новость» была такой уж ценной, тем более, кое-что из сведений ей удалось узнать еще по пути в Камелот. Но для того, чтобы сменить тему, подойдет. — А тем временем твои приятели Гавейн, Гарет и некоторые другие отправились на другое, может быть, более важное мероприятие — на поиски святого Грааля, — Эйприл помолчала пару секунд, не столько ожидая ответа, сколько делая многозначительную паузу (откуда ему, в самом деле, знать об особенностях местных святынь?) — Говорят, эта реликвия обладает волшебной силой, и найти ее мечтает каждый, — добавила она со значением. — Как ты сказала — святой Грааль? — заинтересовался Шредер, тут же позабыв (как и надеялась Эйприл) о недавних разногласиях. В конце концов, мужчине не к лицу обижаться на глупую женщину. А упоминание о местном артефакте показалось ему весьма любопытным. Может, его можно использовать к своей выгоде… и наконец-то стать королем. Эйприл иронически улыбнулась, глядя, как заблестели глаза у ее собеседника. Как у мальчишки, увидевшего новую игрушку, ей-богу. Нет, он определенно неисправим! И, может, это к лучшему. — Чаша святого Грааля — местная реликвия, связанная с религией, — терпеливо пояснила она. — В этой чаше, насколько мне известно, хранятся мощи какого-то местного святого, якобы наделенные магической силой. И найти его могут лишь избранные, кому присуща особая чистота помыслов… — девушка не договорила, многозначительно прищурившись, словно бы давая понять, что уж это-то Шредеру точно не грозит. Тот не обратил внимания на весьма прозрачный намек — уж чистота и благородство помыслов волновали его менее всего. Беспокоило другое: мощи (насколько ему известно, это просто-напросто кости) — какая в них может быть сила? Шредер и прежде не слишком верил во все эти магические штучки, а после похода «на великанов и драконов» — и подавно. — И какая же в них заключена сила? — недоверчиво переспросил он. — Мне думается, ничего особенного, — пожала плечами Эйприл. — Местные, конечно, верят, вот только подтвердить их слова некому. Скорее всего, какая-то реликвия для их попов, не более того. Но ее поиски дают рыцарям право на поход, возможность доказать свои благородные намерения… а также право грабить местное население по пути следования: они обязаны кормить крестоносцев и обеспечивать всем необходимым. Знакомая картина, не правда ли? — она оглянулась на ниндзя. — Так что, может, ты не сильно ошибался в их оценке. — А то! Я-то их знаю, — проворчал Шредер удовлетворенно (все-таки Эйприл признала, что была не права. Давно пора!) — и добавил почти миролюбиво: — Ничем не лучше наших самураев… Эйприл удивленно подняла брови. Последнее заявление стало неожиданностью для нее. Конечно, она знала, что ниндзя не самого лестного мнения о рыцарях (которое она с некоторых пор разделяла), но к самураям всегда относился с почтением. Девушка сильно подозревала, что правящее сословие Японии ничем не лучше любых других дворян, но спорить не решалась. Но услышать такое от Шредера?.. Подобное откровение поистине дорого стоило. — А откуда ты это знаешь? — полюбопытствовала она. — Ты с ними был знаком? Или… — Неважно, — перебил ее Шредер, спеша закрыть тему. Откуда ей знать, кто вспоминается ему при любом упоминании о благородных самураях, напоминая о неудачной миссии? Да и незачем знать. — Ну, неважно так неважно, — согласилась Эйприл. — Может, теперь наконец покинем это место? Не собираешься же ты ночевать здесь… рядом с конюшней. И оружие лучше оставь здесь, а то я тебя прямо бояться начинаю… Шучу, шучу, — поспешила добавить она, предупреждая новый спор. — И правильно делаешь, что боишься, — Шредер убрал меч в назначенный ему отсек. — Повторишь это еще пару раз — и я вполне могу поверить. Эйприл только улыбнулась. Конечно, повторять она не собиралась: только дураки не учатся на своих ошибках. Да и верить, собственно, тоже. Но говорить это она, естественно, не стала.***
Прошло еще несколько дней. Между невольными соседями воцарилось некое хрупкое перемирие, нарушать которое не хотелось ни одному из них. Внешне мало что изменилось, да и виделись они по-прежнему редко, разве что доверять друг другу связанные цепью обстоятельств спутники стали чуть больше. Но это ненадолго обрадовало Эйприл. Чуть большая откровенность для Шредера по-прежнему касалась лишь обсуждения его планов на будущее — и ничего больше. Может, планы эти и не были лишены здравого смысла? — девушка не знала, так как ее они мало интересовали. Война, завоевания и тому подобная ерунда — что в ней интересного? Только для мужчин, наверное. Вынужденная большую часть времени проводить в одиночестве, она порой даже сердилась на более удачливого спутника. Он нашел занятие себе по душе, неплохо вписался в компанию местных вояк и ничуть не страдает от перемены обстановки. Сама же Эйприл похвастаться тем же не могла и с каждым днем все больше скучала по дому, привычной работе, друзьям, свободе, в конце концов… «Сытый голодного не разумеет», — с досадой думала про себя девушка. — Какое тут может быть понимание?» Убедиться в том, что это, мягко говоря, не совсем так, довелось скорее, чем она ожидала… — Черт, этот проклятый двуличный мир меня уже бесит! — эти слова заставили Эйприл удивленно оглянуться, отложив в сторону гребешок и отвернувшись от зеркала. Девушка с изумлением уставилась на своего «рыцаря», вернувшегося со службы против обыкновения рано и в самом скверном расположении духа. О причине гнева гадать долго не пришлось, да и особо расспрашивать тоже. Как и следовало ожидать, касалась она того самого злополучного похода, вернее сказать, была его прямым следствием. Оказалось, сэр Кей случайно или намеренно (второе вероятнее всего) значительно недооценил вклад своего недруга в дело победы — а следовательно, и его долю в добыче. Со свойственной ему надменностью и самонадеянностью он заявил, что от «сарацина» настоящей воинской доблести не дождешься и через сто лет — мол, дикари не имеют о ней никакого понятия. Разумеется, это было величайшей неправдой, а точнее, невероятно наглой ложью (даже Эйприл готова была это признать) — да вот беда, опровергнуть клеветника было некому. Как нарочно, сэр Гавейн и сэр Гарет в походе не участвовали, а остальные предпочли дружно промолчать, не то из солидарности, не то из страха. Совершенно обычная ситуация, хотя, конечно, и несправедливая. — И что ты предпринял? — спросила Эйприл с некоторым опасением, гадая, видела ли она сегодня сэра Кея. От вспыльчивого спутника можно было ожидать чего угодно — с самыми непредсказуемыми последствиями… — Самым правильным было бы начистить наглецу физиономию… и при этом окончательно прослыть неотесанным мужланом, — с досадой ответил Шредер. — Так что пришлось вызвать мерзавца на поединок, как здесь принято. Я имею на это право, кем бы они меня ни считали. Проклятые лицемеры! — Не думала, что когда-нибудь скажу это — но как я тебя понимаю… — вполголоса пробормотала Эйприл. Ей сразу же вспомнились похотливые взгляды, которые бросал в ее сторону Ланселот, когда этого не видела Джиневра, к счастью, не решаясь приближаться. Да и не только это. За время пребывания здесь претензий к так называемому легендарному миру накопилось с избытком. Она все больше ощущала здесь себя чужой. Неужели и он наконец понял это? — Да неужто? — Шредер недоверчиво оглянулся на девушку. Что может понимать женщина в вопросах чести и достоинства?.. Как оказалось, все же что-то понимает — хотя и под углом нетипичной и странной женской логики. Ничего удивительного… Выслушав доводы Эйприл, он в душе согласился со многими из них. Да, не таким он желал бы видеть свое королевство!.. Стоит ли оно прилагаемых усилий? — А кто-то еще хотел быть здесь королем! — беззлобно поддела его Эйприл. — Неужели наконец одумался и передумал? — Вот еще! Нет, конечно, — Шредер не испытывал ни малейшего желания признаваться в своих сомнениях — тем более, перед насмешливой женщиной. — Хотя править этими дикарями — удовольствие ниже среднего. Ничего, я сумею привнести в эту дыру цивилизацию… Эйприл обреченно вздохнула. Нет, он неисправим. Надеяться на понимание глупо. — А я вот скучаю по дому и близким, — неожиданно призналась она. — Я так надеялась, что мы вернемся… — девушка отвернулась к стене, не желая продолжать разговор. О чем?.. Да и какой толк?.. Шредер удивленно, даже немного ошарашенно оглянулся на девушку. Она что, собирается заплакать?.. Нет, только не это. Такое поведение было настолько не свойственно всегда дерзкой и самоуверенной мисс ОʼНил, что просто-напросто выбивало из колеи. Впервые хотелось не возразить ей, не поддеть едким замечанием… а как-то помочь, поддержать. Оказывается, глупое рыцарское благородство не чуждо и ему… Но как это сделать? Нужные слова, как нарочно, не находились… — Скучаешь по маме, что ли? Да ладно тебе, вроде уже не маленькая девочка, — неуклюже попытался он утешить Эйприл, чувствуя себя при этом полным дураком и пытаясь грубоватыми словами скрыть растерянность. Черт знает, как поступать в таких случаях… — Прежде спросил бы, есть ли она у меня! — сердито вскинула на него глаза девушка. — Я скучаю по дому, по друзьям. Здесь нет ничего знакомого и близкого — хотя где тебе понять? За своими дурацкими амбициями ты разучился что-либо чувствовать… если вообще когда-нибудь умел! Шагнув было навстречу, Шредер резко остановился. Неожиданное заявление задело его сильнее, чем ожидалось… хотя, вроде бы, что тут обидного? Чувства и эмоции — удел слабых женщин, не достойный настоящего мужчины и воина. Он всегда искренне верил в это и считал правильным. А вот поди ж ты… — И слава богу — потому что я все-таки не женщина, — с вызовом ответил ниндзя. Минутное сочувствие мигом переродилось в раздражение: с ней никак нельзя по-хорошему. — Что толку в глупых переживаниях, которые все равно ничего не изменят? Мужчина должен действовать исходя из того, что есть, а не проливать слезы о том, что недоступно… хотя, действительно, женщине этого не понять. Немного успокоившись, Эйприл ощутила укол сожаления. Зачем она, в самом деле, так резко? И в который раз? Ну, не умеет он по-другому, не убивать же за это… Тем более, что порой словом можно убить вернее оружия. — Извини, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть. Так получилось… — с некоторым усилием произнесла она. Пересилить себя было непросто, но не оставлять же так… Эйприл робко подняла глаза на несговорчивого собеседника: неужели снова придется его уговаривать? Ладно, хоть не искать по всему замку, как в тот раз. Показалось — или он и сам не рад ссоре? — Ладно уж… проехали, — тяжело выдохнув, Шредер опустился на лавку с другой стороны стола и, сняв с себя шлем, отставил в сторону. — Это же просто глупо: будь у меня возможность выбраться, разве я бы остался здесь… хотя бы чтобы разжиться приличным оружием? — подняв глаза на девушку, он невесело улыбнулся. — Неужели моя леди и вправду считает меня всемогущим? — Очень может быть, — Эйприл улыбнулась в ответ. Правильно, на кого же тут еще надеяться? — А ты… тоже скучаешь по маме? — спросила она, желая сгладить невольную грубость. Может, он не зря это спросил? Чужая душа потемки… Убедиться в своей ошибке пришлось немедленно. — Нет! — резко ответил Шредер, и почти тут же добавил, — Вот уж по кому меньше всего на свете! Эйприл растерянно замолчала, шокированная такой реакцией на вполне безобидные слова. Услышанное не укладывалось в голове. Ей как-то однажды доводилось видеть его мать. Не самая приятная дама, а попросту — гангстер в юбке… но все-таки близкий, родной человек. И с такой радостью решила помогать сыночку-террористу — значит, поддерживает его начинания… вроде бы. — Странно, а мне показалось, что она хорошо к тебе относится и понимает лучше других, — робко возразила Эйприл. Шредер резко обернулся и взглянул на нее. От пристального горящего взгляда стало даже немного не по себе… — Показалось? Самое правильное слово, — и чуть помолчав, добавил: — Будда говорил, что весь наш мир — всего лишь иллюзия. Порой хочется в это верить… Эйприл замолчала, все больше запутываясь. Она чувствовала, что за всеми этими словами скрывается нечто большее, то, что угнетает его по-настоящему. Вот только спросить об этом, не вызвав новую вспышку гнева, вряд ли возможно. А жаль… Может, тогда она поняла бы его лучше — и смогла бы чем-то помочь… — Неужели она тебя совсем не любила? — отважилась наконец возразить девушка. — Ты же, насколько я помню, старший сын, наследник. Причем именно такой, какого она хотела видеть — она ведь поддерживала твой план по захвату мира, так?.. Шредер иронически усмехнулся. «Именно такой, как она хотела», как же… Конечно, откуда ей знать?.. О том, что отец именно по наставлению матери отдал его в клан ниндзя, по сути, лишив всех радостей детства. О том, как она постоянно называла неудачником, не способным ни на что — не то, что ее любимчик Кацуо… И никакие успехи не могли переубедить ее. Все же братец оказал ему неплохую услугу, пойдя в итоге в полицию, это хоть на время заставило матушку замолчать, — вот только что изменило? Семьи как не было, так и нет. Было ли о чем скучать? Или о ком?.. Вот только стоит ли об этом говорить? Может, так и должно быть? Именно так правильно?.. Почему же это так тоскливо звучит?.. — Любовь? А что это такое? — переспросил Шредер, отвлекаясь от неприятных воспоминаний. — Это ваше, европейское понятие. У нас в языке даже слова такого нет. А значит, ее нет в природе. Эйприл упрямо покачала головой, не веря своим ушам. Такого просто не бывает. Так дико и непонятно звучит. Неужели Шредер и правда в это верит? — Не может быть, — чуть помолчав, уверенно заявила она. — Чтобы целая нация жила, не зная любви и привязанности… — Не знаю, как там насчет нации, — перебил ее ниндзя, — но у нас в семье так и было. Да и не только в семье… — не договорив, он замолчал, мысленно обругав себя за неуместную откровенность. Нашел кому довериться… От нее дождешься понимания — в виде очередной колкости. Но, вопреки ожиданию, Эйприл замолчала, о чем-то задумавшись. — И все-таки зря ты так, — наконец решила продолжить она. — Я вот верю, что любовь есть. И она — главное, для чего стоит жить, — Эйприл гордо подняла голову, ожидая очередной насмешки. — А вы хоть сами знаете, что это такое? — неожиданный вопрос, не лишенный поддевки, застал девушку врасплох. Она честно попыталась припомнить, было ли такое в ее жизни прежде. Вспоминалось пока плохо. Симпатия, увлечение — конечно, куда же без них? А вот то, что обычно называют любовью, — такого переживать не доводилось. Но это же не значит, что ее нет? — ПОКА не было, — Эйприл намеренно подчеркнула первое слово. — Но обязательно будет, не зря же я на свет появилась. Не в одной работе жизнь заключается. И у тебя тоже, — она пристально посмотрела на своего собеседника. — В конце концов, ты же тоже человек. И не такой уж невозможный… бываешь иногда. — Думаю, это можно считать комплиментом, — усмехнулся Шредер. — Мне бы вашу уверенность… — Могу поделиться, — Эйприл лукаво улыбнулась, — если ты завтра не станешь убивать сэра Кея. Ниндзя нахмурился, неприятно удивленный этими словами. С чего она вдруг вспомнила про этого расфуфыренного петуха?.. — Вообще-то, король запретил сражение до смерти, чем сильно меня огорчил, — неохотно признался он. — Но заставить этого лжеца есть грязь в моих силах — и будь я проклят, если не заставлю! — Ну, это сколько угодно, — засмеялась Эйприл. — Но только после королевского пира в вашу честь, господа победители… надеюсь, ты не забыл, что он состоится сегодня вечером? Будешь сопровождать свою леди ко двору? — а то я уже совсем заскучала в четырех стенах… — Куда деваться? — Шредер пожал плечами. — Король повелел присутствовать всем, а нам, походникам, в первую очередь. Мы не можем не подчиниться ему… пока что, — добавил он со значением. Эйприл улыбнулась, но ничего не сказала. Чем дальше, тем меньше ей верилось в эту безумную идею; но говорить об этом девушка, ясное дело, не собиралась. Не хватало еще нового скандала! Чем бы дитя ни тешилось… К тому же — она улыбнулась неожиданной мысли — если Шредеру все же повезет (маловероятно, но чего только не бывает на свете!) она этому не огорчится. Эйприл встряхнула головой, удивляясь себе — но не слишком сильно. Раз уж они на одной стороне, то должны поддерживать друг друга. Быть одной командой. А что будет дальше, известно лишь Богу. И от этого только интереснее.