Эти чёртовы глаза...

      Дорога впереди казалась бесконечной и неестественно пустой. Душный воздух в салоне машины распирал дыхание, заставляя дышать много глубже и чаще, отчего чувствовался нервный танец собственного сердца. Руки слабо сжимали руль и, словно чужие, сами выбирали направление.       Шиён опустила пыльное окно, полной грудью вдыхая ворвавшийся с ветром воздух. В голове немного прояснилось, и она со слабым удивлением признала раскинувшуюся впереди дорогу. Почему именно Сенджу — случайность или же надобность — Шиён не знала. Но ненароком вспомнила тот ужасный, ненавистный день, когда посетила этот город, чтобы добыть для Боры антидот.       Шиён резко затормозила, когда дорога перед глазами стремительно начала расплываться. Понимая, что снова задыхается, Шиён вышла из машины и, облокотившись о капот, крепко сжала волосы у основания.       Мозг до сих пор отказывался воспринимать реальность происходящего. При каждой мысли, воспоминании о ней, Шиён хотелось рвать на себе волосы, сдирать в кровь кожу, лишь бы прекратить эти нестерпимые мучения. Шиён несколько раз несознательно поддавалась искушению, когда рука с лёгкой дрожью тянулась к пистолету, но, стоило почувствовать холодную сталь в ладони, тут же отдергивала руку, словно от гадюки, не понимая, что и зачем хотела сделать. А через минуту всё повторялось вновь.       Иногда сквозь туман в голове прокрадывались сознательные мысли, и Шиён даже удалось убедить себя, что Дону мог солгать. Но не успела эта мысль прочно укрепиться, как Шиён с отчаянием её отбросила. Она видела его глаза… Видела, и потому точно знает — он говорил правду. Этот подонок действительно лишил её любимого человека. Шиён перестала в этом сомневаться и начала вновь погружаться в глубины своего сознания, где реальность не имела никакого значения. Не имела смысла.       Справившись с дыханием, Шиён повернулась и, опершись локтями о машину, закинула голову, пустым взглядом провожая белёсые облака. Слёзы высохли, неприятно стягивая кожу, и она рассеянно провела рукой по щекам. Кисть замерла, когда внезапно в голове пронеслась очередная редкая мысль. Шиён за неё ухватилась, чувствуя, как в теле снова закипает гнев и…жажда.       Жажда наконец отомстить своим обидчикам. Один, убитый её собственными руками, уже давно покоится в могиле. Второй, так же с её помощью, нашёл свою смерть, получив даже меньшее, чем заслуживал. Третий… Шиён повернула голову, устремляя взгляд вперёд. По счастливым обстоятельствам именно к нему она и направляется. Она не сомневалась, что Ким Джонхён покинул столицу, трусливо сбегая от возникших проблем. Наверняка сейчас заметает следы, обрывает прочные нити, что приучены ко всем его многолетним действиям, что он совершал, будучи в организации. Одна из нитей вела прямиком к Шиён, и так просто оборвать её она не позволит.       Решение принято. Оставалось лишь надеяться, что она успеет добраться до него, прежде чем это сделают другие организации.       С этими мыслями Шиён села в машину. Посмотрела на уровень топлива и, вспомнив, что по пути должна попасться заправка (если она её ещё не проехала), двинулась вперёд. Проехала буквально сто-сто пятьдесят метров, как у дороги показалась придорожная заправка. Заправив машину до предела, Шиён вдавила газ в пол и, имея перед собой чёткую цель, направилась прямиком в Сенджу.       Всю дорогу до города старалась вспомнить события минувших лет. Всё, что было прямо или косвенно связано с Ким Джонхёном: преследования, запугивания и, — Шиён крепче сжала руль, — страдания, на которые он подписал свою собственную дочь. Мысли о Минджи вызвали ещё больше ярости.       Шиён перестала видеть дорогу — глаза, словно поддетые лёгкой дымкой, на секунды лишились возможности видеть, но этого хватило, чтобы она лишь в последний момент успела заметить замершего по среди дороги оленя. Резко вырулив влево и одновременно пытаясь дать по тормозам, Шиён не удалось полностью избежать катастрофы. Машина с глухим ударом влетела в каменный столб, заставив Шиён резко поддаться вперёд и приложиться правым виском о руль.       Боль волной прошлась по всему телу, заставив громко застонать. Сморщившись, Шиён приложила руку к голове и медленно огляделась. Как ни странно, происшествие практически не нанесло вреда машине, во всяком случае, она до сих пор была заведена. Дорога была пуста: ни машин, ни оленей не наблюдалось. Вздохнув и скривившись от резкой боли в боку, Шиён сжала подрагивающими руками руль и осторожно выехала обратно на трассу. Ну нет, подумала она, Ким Джонхён так просто от меня не отделается.       Добравшись наконец до города, Шиён попыталась вспомнить хотя бы примерный маршрут. Адрес она помнила, но это знание мало помогало — GPS в машине Дону отсутствовал. В прошлый раз за рулём был Тэхён, да и Шиён не считала нужным запоминать дорогу — никакой нужды сюда возвращаться не было и, как считала раннее сама Шиён, не будет.       Петляя по заполненным людьми и машинами улицам, Шиён, наконец, остановилась напротив резиденции Ким Джонхёна. Бросила быстрый взгляд на бардачок, секундой позже вынимая из него пистолет. Вытащила магазин, тут же со злостью вставляя обратно. Оставался последний патрон.       Путь к его кабинету она помнила отлично, равно как и охранника, который в прошлый раз не очень любезно их встретил. Впрочем, пока не узнал, кем Тэхён приходится его начальнику.       Решив, что церемониться с ним она больше не станет, Шиён решительно переступила порог здания, после с лёгким удивлением замечая пустую охранную стойку. Без препятствий поднялась на восьмой этаж и замерла напротив кабинета, который не так давно покидала, сломленная и совершенно разбитая.       Почувствовав, как внутри снова закипает гнев, Шиён резко открыла двери и вошла в кабинет. Ким Джонхён сидел на полу, напротив своего стола, и жадно вглядывался в какие-то бумажки, что были разбросаны по всему полу. Заметив входящую Шиён, он с лёгким ужасом всматривался в её лицо, пока взгляд не опустился ниже. Узрев пистолет, он резко поднялся, запустил охапку листов ей в лицо и, толкнув опешившую девушку, попытался покинуть свой кабинет.       Шиён поддалась вперёд и схватила его за ворот рубашки. Стиснув зубы, потянула назад, заставив упасть на том же месте, где он и сидел секундами ранее. Выставив перед собой руки в защитном жесте, он медленно поднялся на ноги, бросая на Шиён затравленный взгляд.       — В этом нет моей вины! Я пытался уговорить его не делать этого!       — Пытался? — обнажив чуть красноватые зубы, переспросила Шиён. — Да если бы не ты, ничего этого не произошло бы!       — Её кровь не на моих руках! Убери пистолет, давай спокойно все обгов…       — Заткнись! — Шиён болезненно сморщилась и вновь дотронулась до своей раны. Кровь продолжала идти, в голове будто нещадно скребли кошки, и она отстраненно отметила слабость во всём теле, которая, очевидно, нарастала с каждой минутой. Отстранив руку, Шиён впилась взглядом в ненавистного ею человека. — Ты знал… Знал, что он собирается сделать! Так какого, блять, хрена ты позволил ему уйти живым?!       Мужчина судорожно провел языком по губам и, кажется, не находил оправдания. На скулах Шиён заходили желваки, и она быстрым движением взвела курок, заставив вздрогнуть мужчину.       В глазах двоилось, комната тошнотворно вращалась, и Шиён, пошатнувшись, непроизвольно нажала на спусковой крючок. Звук от выстрела словно ножом резанул слух, и Шиён сжала обеими руками голову. Когда в ушах всё снова затихло, она подняла и сфокусировала взгляд на Ким Джонхёне, что скукоженно стоял на прежнем месте, целый и невредимый. Застывший взгляд выдавал в нем страх и, кажется, удерживаемую панику.       Шиён присмотрелась лучше и заметила дыру от пули на столе, буквально в десяти сантиметрах от Джонхена. Поняв, что жестоко проебалась, Шиён медленным шагом приблизилась к мужчине, прислонила дуло к его лбу, прекрасно осознавая, что шанс убить его потерян. Но ведь Ким Джонхену об этом знать совсем необязательно. К тому же у неё ещё остались вопросы.       — Ким Минджи… Я не верю, что причина только в крови. Здесь есть что-то ещё, так?       — Нет, я…       — Дам небольшой совет, — голос Шиён был тихим и спокойным, — никогда не лги под дулом пистолета, Ким Джонхён.       Мужчина глубоко вздохнул и, рискнув посмотреть в чёрные глаза, сказал:       — Она…кое-что видела.       Шиён стёрла свободной рукой кровь, застилавшую глаза, и с вопросом уставилась на мужчину. Ким Джонхён сглотнул, пронаблюдав за её жестом, и опустил глаза на капли крови, что заливали пол и белые листы.       — Говори.       — Десять лет назад… Я был в этом кабинете…не один. — Мужчина на секунду замолчал и, не поднимая взгляда, продолжил: — Я был здесь с Ким Донгён.       — Донгён… С матерью Боры?!       Мужчина кивнул.       — Минджи забежала в кабинет, когда… Я не мог допустить, чтобы кто-нибудь узнал об этом. В особенности Ким Деминг…       — Ты прочищал мозги своей дочери, чтобы спасти свою шкуру?! — глаза Шиён снова заливала яростная пелена, и она вдруг осознала, что прижимает мужчину к столу, до боли вжимая дуло пистолета в складки его лба.       — У меня не было выбора! Я не мог рисковать, было слишком много проблем… Её кровь… Донгён… Я не мог допустить, чтобы Ким Деминг узнал обо всём! Тогда пришёл бы конец не только мне, но и всей семье!       — Какая же ты сука! — зло выплюнула Шиён и с отвращением отстранилась. В голове воцарился полный сумбур, и она не знала, что можно ненавидеть этого человека ещё больше. Настолько, что она не побрезговала бы задушить его собственными руками, прямо здесь, в его кабинете.       Шиён выдохнула сквозь сжатые зубы. Её взгляд упал на одну из бумаг, где крупными буквами было напечатано слово «Илетти» и, сразу под словом, какая-то цифра. Шиён присмотрелась. Сумма была немаленькой и, скорее всего, далеко не единственной. Оглядевшись, она нашла ещё, как минимум, пару листов с аналогичным содержанием. Шиён бросила взгляд на затихшего мужчину.       Очевидно, смерть для него — слишком быстрое искупление. Этого подонка ждёт нечто хуже, гораздо хуже, ведь, если верить когда-то сказанному Ким Донгён, «Илетти» так просто не прощают ошибок. Если прощают вообще…       Потому Шиён перестала жалеть, что не прибила этого ублюдка минутой ранее. О нём гораздо лучше «позаботятся» другие люди, которых, она уверена, он боится больше всего на свете. И, главное, больше, чем её.       — Я не убью тебя, Ким Джонхён. Ты будешь расхлебывать свои ошибки и отвечать за них перед другими. Ты будешь просить, умолять и унижаться, но, в конце концов, ничего не добьёшься. И ты это знаешь, я вижу это по твоим глазам. — Шиён слабо усмехнулась, заметив, как мужчина сжал кулаки. — Всё кончено, Джонхён. Это провал…       Шиён развернулась и молча покинула кабинет. Успела сделать пару шагов, прежде чем дверь его кабинета содрогнулась от глухого удара. Шиён не остановилась, не обернулась, бездумно направляясь к лестнице. Покинула резиденцию и, сев в машину, откинула голову на сидение. Отстранённо подумала, что кровь, похоже, больше не течёт, а, значит, жить она будет. К сожалению…       Шиён положила пистолет на соседнее сиденье и, чуть подумав, открыла бардачок, обнаружив там, помимо бинтов и каких-то проводов, чёрный телефон. Телефон был сенсорным, но старой модели, потому блокировки на нём не имелось. Быстро проверив его на наличие интернета, Шиён задумчиво покрутила его в руке, после вбивая в поисковик «ближайшие отели».       Оставаться в этом городе Шиён не хотелось, но возвращаться в Сеул не хотелось вдвойне. Глаза слипались, голова нещадно гудела, и ей хотелось небольшого, временного уединения. Пусть вполне осознавала, что оставаться наедине с собой равносильно самоубийству, но ей была необходима тишина, ей было необходимо подумать.       На пути к отелю голова вновь напомнила о себе, бросая болезненную пульсацию и дрожь по всему телу, и Шиён на секунду зажмурилась, тут же заслышав звонкие гудки от машин. Открыв глаза, поняла, что выехала на встречную полосу и неслась прямиком на машину какого-то таксиста. Шиён несколько ударов сердца смотрела на его гневно-испуганное лицо, после вырулила на «свою» сторону, заставив отшатнуться ближайшую машину. Посмотрела в зеркало заднего вида, зачем-то убеждаясь, что таксист не пострадал. Странное чувство.       Доехав до отеля, Шиён сунула телефон Дону в карман брюк и, чуть подумав, спрятала за пазухой и пистолет. Зачем он нужен, не знала, просто хотелось держать его рядом с собой. Покинула машину и, немного пошатываясь, вошла в отель. Регистратор встретил её изумлённым взглядом, его рука медленно потянулась к телефону. Шиён заметила и, подойдя к стойке, сказала:       — Не нужно никого вызывать. Я хочу снять номер и привести себя в порядок. Можно?       Мужчина прищурился, но руку от телефона отстранил. Бросил взгляд на монитор компьютера и, щелкнув дважды мышкой, сказал:       — Двадцать первый номер свободен, мисс. Только на ночь?       — Да, только на ночь. Могу я записать данные своей семьи? Счет пришлёте им.       Шиён получила ключ и тут же направилась в свой номер. Лифта не стала дожидаться, второй этаж — вполне могла добраться и сама. Вошла в номер. Чуть подумав, вставила ключи и заперлась изнутри. Номер не был большим, вмещал в себя лишь одну спальню и, судя по всему, ванную комнату. Ли села на двуспальную кровать, оставаясь профилем к двери, и, взяв в руки пистолет, уставилась на него немигающим взглядом.       Веки тяжелели. Казалось, поддайся она искушению и прикрой глаза, и она больше никогда не сможет проснуться. Это привлекало, но Шиён с последними каплями рассудка отталкивала подобные мысли. Не время. Паршенди рухнут на её глазах.       Шиён прикрыла на мгновение глаза, с усилием снова открыла и увидела…её. Бора стояла напротив кровати, смотрела на Шиён сверху вниз и беззаботно улыбалась, широко и совершенно счастливо — именно так, как умела. Именно так, как помнила Шиён…       Сердце пропустило удар, Шиён судорожно втянула ртом воздух, не смея отрывать глаз от родного лица. Боялась, что стоит ей только моргнуть, и наваждение тут же исчезнет. А Бора всё улыбалась, тая в улыбке какую-ту загадку, которую Шиён теперь никогда не разгадает. Она ушла, и ушла навсегда.       Шиён протянула дрожащую руку, желая коснуться манящего образа, но она была слишком близко, чтобы видеть, иметь возможность рассматривать, но и слишком далеко, чтобы прикоснуться. Шиён опустила ослабевшую руку и, опершись о кровать, попыталась подняться на ноги. Она слегка покачивалась из стороны в сторону, словно крона деревьев, потревоженная ветром, но удержать вертикальное положение ей всё же удалось. Подняла взгляд на угасающий образ и, не желая отпускать, сделала шаг вперёд, захватив рукой душный воздух.       Теперь точно всё, подумала Шиён, прежде чем тьма, заполонившая собой всё вокруг, коснулась её, и она с глухим ударом повалилась на холодный пол. Лежала боком, лицом ко входу, пустым взглядом рассматривая зажатый пистолет в руке. В этот же миг, за стенкой, или же за дверью, прозвучал знакомый звук. Это был точно выстрел, и Шиён мимоходом подумала, что будь у неё патроны, на одно самоубийство в этом отеле стало бы больше. Всему своё время, подумала Шиён, прежде чем прикрыть от усталости глаза.       Слегка нахмурилась, когда кто-то с той стороны двери вцепился в дверную ручку, явно пытаясь попасть в номер, но безуспешно. После доносились какие-то голоса, сопровождаемые глухими ударами о дверь. Её кто-то звал…её точно кто-то звал…       Шиён попыталась открыть глаза, но они, словно залитые свинцом, отказывались подчиняться. О том, чтобы встать и открыть двери, не могло быть и речи, и Шиён решила попросту забить, переставая обращать внимания на внешние звуки. Равно как и на распахнувшуюся дверь спустя несколько секунд после усиленной долбёжки. Сначала воцарилась странная тишина, позже нарушаемая громким вскриком.       Раздались чьи-то медленные шаги, замершие где-то рядом с ней. Её головы осторожно коснулись и, обхватив руками, прижали к чьему-то тёплому телу. Шиён крепко сжала зубы — рана на голове никуда не ушла — и попыталась открыть глаза. Не сразу, но ей удалось приоткрыть веки, чтобы уже через секунду, несмотря на сильное сопротивление, распахнуть и уставиться на очередной, словно живой образ. Судьба точно решила хорошенько поиздеваться над ней перед смертью — Шиён теперь была уверена, что сгинет гораздо раньше, чем успеет приложить к этому свои руки, ибо вторая галлюцинация подряд? Это уже слишком, даже для неё — и Шиён, решив вновь попытаться, протянула руку и коснулась мокрой щеки любимой. Замерла, когда ощутила вполне живую, тёплую кожу под пальцами, а Бора медленно раскрыла глаза. Их взгляды встретились.       На лице Боры читался явный шок и неверие, её глаза судорожно бегали по лицу Шиён, будто не веря, что перед ней действительно она. Шиён сглотнула ком в горле, ощущая, как сердце разгоняется в бешеном ритме, и, собрав все оставшиеся силы, произнесла:       — Бора…       Шиён не закончила, вновь ощущая, как её крепко прижимают к себе и, кажется, выкрикивают не совсем лицеприятные ругательства. Шиён выпустила из рук ненужный пистолет и, обхватив хрупкие плечи Боры, крепче прижала к себе, вновь ощущая солёную влагу на своих щеках. Крепко зажмурилась, носом зарываясь в шею Ким, и приглушённо шмыгнула. Ей совершенно не верилось, что это происходит наяву.       — Идиотка! — выкрикнула Бора, слабо ударяя кулачком по её спине, после тут же поглаживая. — Я думала, ты…       Шиён с тихим шипением села на полу, продолжая прижимать к себе Бору, и, чуть отстранившись, заглянула в красные глаза, замечая в них и другую пережитую боль. Глаза Боры моментально наполнились новой порцией слёз, подтверждая небольшую догадку Шиён.       — Бора… — Шиён вновь коснулась чужой щеки, стирая большим пальцем стекающие слёзы. — Неужели?..       — Да, — слабо ответила Бора, смотря в чёрные глаза напротив. Положила свою ладонь поверх холодной ладони Шиён и несильно сжала. — Дону… Юхён…       Шиён вновь притянула к себе Бору, ощущая, как сама не смогла сдержать слёз. Она отлично помнила, насколько сильно Бора любила свою сестру, всегда опекала и всеми силами защищала. Старалась держать подальше от организации, не вовлекая в проблемы семьи. Так как же так получилось, что именно Юхён пострадала от лап организации?       Сквозь головную боль Шиён попыталась вспомнить тот самый момент, когда она узнала, куда направилась Бора. Юхён тогда мало интересовал разговор, и даже пропажа сестры не сильно её взволновала. Получается, она знала, или нет — думала, что Боре никакая опасность не угрожает, что она в безопасности. И телефон… Ей тогда кто-то написал, после чего она, скорее, насторожилась, нежели испугалась. Возможно, ей написал Дону.       Шиён почувствовала болезненный укол в сердце, когда она вспомнила взгляд Юхён, и горько пожалела, что не осталась тогда и не выслушала. Возможно, тогда бы она осталась жива.       — Не хотелось бы прерывать, но нам нужно уходить отсюда, — охрипшим голосом произнесла Юбин.       Шиён бросила на неё мимолётный взгляд и, встретившись взглядом с Борой, кивнула, будто спрашивая, в порядке ли та. Не сразу, но Ким кивнула в ответ и слезла с Шиёновых колен. Обняла ту за плечи и помогла подняться, с беспокойством оглядывая рану на виске. Нахмурилась, когда Шиён сдавленно шикнула, когда та переместила руку на её талию.       — Что с тобой случилось?       — Олень.       Бора не совсем поняла, но решила оставить вопросы на потом. Сейчас главное добраться до ближайшей больницы, всё остальное подождёт.       Они переступили порог, тут же замечая столпившийся люд у номера по соседству. Бора повернулась к Юбин и спросила:       — Выстрел был оттуда?       — Да. Пока вы… Я сходила туда и заглянула в номер. На кровати лежал мужчина, и он явно покончил с собой.       — Ясно…       — Это не всё, я знаю этого человека. — Шиён и Бора одинаково нахмурились и вопросительно посмотрели на Юбин. — Он был ближайшим…скажем, соратником Дону. Являлся секретным участником организации, таксовал время от времени.       — Совпадение, что он оказался рядом? — хрипло спросила Шиён.       — Это самое интересное. — Юбин перевела взгляд на Бору и сказала: — Это он отправлял тебе сообщения, Бора. С координатами.       — С координатами? — переспросила Шиён.       — Он следил за тобой, Шиён. Именно так мы тебя и нашли, — ответила Бора и перевела взгляд на Юбин. — Почему он помогал нам?       — Думаю, скоро вы это узнаете, — загадочно ответила Юбин, демонстрируя лист бумаги, сложенный вдвое. — Но не здесь.       — Предсмертная записка?       — Типа того, — кивнула Юбин. — Он рисковал, оставляя её там, я ведь могла и не заглянуть в его номер.       — Чем рисковал? — спросила Бора, медленно направляясь с Шиён к лифту.       — Я же говорила, он был секретным агентом. Полиция не должна об этом узнать, иначе его семье не дадут покоя. Сейчас отлавливают всех Паршенди.       — И какой ценой… — сквозь стиснутые зубы проговорила Бора, но немного расслабилась, почувствовав, как Шиён сжала её плечи.       — К сожалению, уже ничего не вернуть, а процесс запущен, — тихо сказала Юбин. — Очень скоро всё закончится.       — Хотелось бы верить, — так же тихо ответила Шиён и, склонив голову, невесомо поцеловала светлую макушку Боры.       — Отложим пока серьезные разговоры, — сказала Юбин, ступая в открывшийся лифт. — А пока тебе, Шиён, необходимо срочно в больницу. Возражения не принимаются. Бледная, как смерть… Как ещё на ногах стоишь, не понимаю…       Шиён согласно кивнула, понимая, что без медицинской помощи действительно долго не протянет. Она даже готова несколько дней провести в палате, несмотря на сильное жжение где-то в груди от одного только воспоминания о больницах. Но мысли о Боре, живой и невредимой Боре, придавали сил и, главное, дарили желание жить. Жить и, несмотря ни на что, бороться за свою и её жизни.