Семейное

Вергилий замер в дверях, боясь потревожить солнечную картину, представшую перед ним. Беатриче держала их сына на руках, легонько покачивая, он прижимался щекой к ее плечу, кажется, задремав. Она стояла у окна, и солнечный свет заливал всю ее фигуру, золотил волосы, убранные в косу — Неро заимел привычку хвататься за них и тянуть, так что их приходилось прибирать. Беатриче, наверное, почувствовала его взгляд, и повернула голову. На ее лицо упала легкая полутень, солнце осветило волосы еще ярче. — Что ты там стоишь? — спросила она тихо, чтобы не разбудить Неро. Вергилий нашелся с ответом не сразу. Он отмер и заставил себя подойти ближе. Он все еще не мог стереть из головы мысль о том, что может очернить ее прикосновением. Беатриче стояла там, красивая, как ангел, и просто смотрела — медово. — Ничего, — сказал Вергилий, вставая вплотную, и коснулся губами макушки Неро. Рука Беатриче лежала на спине сына, на безымянном пальце в лучах солнца поблескивало кольцо. Вергилий все никак не мог поверить, что это действительно происходит с ним, и что все это происходящее он заслужил. Над Фортуной за горизонт закатывалось солнце. Вергилий видел этот закат уже четвертый год подряд.