***
Аккерман отличается особой харизмой. Его главное достоинство, неумение осуждать другого, осталось на своем месте, несмотря на полученный жизненный опыт. Что бы ты ни сделал, как бы ни жил — мало его волнует. Любому поступку есть объяснение и причина. Понять, принять и простить — такие истины есть далеко не в каждом. На это надо много сил. Намного больше, чем попервах кажется. Лето в разгаре, а у Ривая нет свободного дня, лишней свободной минутки; работа упала тяжелым грузом, как только он вернулся домой. Будто все вокруг сговорились, в одночасье насели, не выбраться. Еле выкрутился, выкроил несколько часов, и того хватит, чтоб добраться на другую часть города и вернуться к началу эфира. Ему всего-то нужен Кенни и пусть короткий, но очень важный разговор. Погода хороша, как раз в его вкусе, — примечает, прибавляя шаг. Не жарко и не холодно. Ворот рубашки расстегнут, а мысли витают далеко. Он сжимает посильнее папку подмышкой, время от времени поворачивая голову, посматривая на линию горизонта. «Там, за холодным морем…» — беззвучно бурчит сам себе. Свернул с главной улицы, почти пришел. Вот здание, второе, и на месте. — Ну надо же! — воскликнул восседающий в саду мужчина, увидев его. — И тебе привет, дядя. — Аккерман младший проскользнул по узкой дорожке и потянул носом запах цветущих трав и хорошего табака. Кенни редко бывает дома, это заметно по заросшему сорняком участку, облупившейся краске беседки, остальной садовой мебели. А племяннику вообще не нужно стараться и рассматривать, догадываться. Без того в курсе, что дядя в вечных бегах. Застать его — великая удача. — …Думаю, хватит. Устал и постарел.— дядюшка разоткровенничался за неторопливым завтраком на свежем воздухе, — Охотник за сокровищами идет на пенсию! — скалит пожелтевшие от вредной привычки зубы и посербывает остывающий чай. Тот хороший чай, по которому Ривай так скучал в недавнее время. — А если я тебе расскажу об особом сокровище. Тряхнешь стариной? — бывший редактор «Sina FM» помрачнел, не справившись с эмоциями, крепко сцепил пальцы в замок и взглянул мимо собеседника, туда, где плещется море. — Все зависит от важности и сложности. Ну и ценности, конечно же. — ухмыльнулся тот. — Тогда слушай. — молодой мужчина делает вымученный глубокий вздох и приступает к сказочной истории, что написана, к сожалению, не в книге и хранится не на полке, а в его личной житейской прозе. — За холодным морем есть чудная страна: величественные фьорды, чистейшие озера, шумные водопады, тающие ледники… Королевство троллей. Много, кто наслышан о нем. Именно там, в заточении грозных ютулов, живет самая прекрасная принцесса, один взгляд на которую заставит тебя влюбится, да так, что навсегда. Но горные чудища грозны и свирепы, оберегают свою маленькую ценность очень чутко, никому и ни за что не отдадут. Они готовы проглотить любого, кто только позарится на нее. — одним движением из простенькой офисной папки, принесенной с собой, он выдернул белые листы и, уложив на стол, пододвинул к слушателю. — А мне она очень-очень нужна. Дядюшка Кенни прищурился, замечая за своим племенником тревогу и невиданную ранее слабость. Да, Ривай никогда и ничего не просит для себя, сам возьмет если надо, но этот случай особый, и без помощи не обойтись. Потенциальный пособник берет бумаги, внимательно изучает информацию и с каждой прочтенной строкой меняется в лице. Ему становится понятно, что загнало в тупик такого, как Ривай. Он сам не раз отказывался от подобного дельца, несмотря на суммы и все обещанные блага. Скорее Кенни предпочитал считать себя мелким преступником, чем похитителем. «Работа с людьми всегда сложнее, доставляет больше проблем, чем с неодушевленным предметом, схватил и уноси ноги» — так всегда говорил. Почти отчаявшийся в нервозном ожидании покусывает губу. Сказку сделать былью, да еще и снабдив счастливым концом, не всем хватит смелости. Особенно, если ты в них не веришь. Сказочники нынче перевелись и порядком обмельчали. — А красивая, — потянул дядюшка задумчивым голосом. — Что красивая? — не сразу сообразив, переспросил племянник. — Твоя принцесса… — громко захохотав, он тут же закашлялся с нехорошим хрипом. Кенни недоговорил, но и так все было понятно. — А это… да. — о том, что дядя «вышел на пенсию» не по собственной воле, а по состоянию здоровья, младший Аккерман догадался меж слов. Один был человеком незаурядным, чтоб о таком прямо сказать, а второй слишком терпим к чужому личному, чтоб уточнить. Мужчина, успокоив приступ, не спешил давать ответ. Оценивал все риски, сложность исполнения, думал и просчитывал. Закурил. Видно, что хочет отказаться, крутит на языке. Такое дельце не только он обходит стороной, а все. Причин несколько, и самая явная — легко попасться. Малейший недочет и… — Я украду ее для тебя! — сверкнул глазами так, как умеют только хитрецы и первоклассные обманщики. — Последний вызов! Вопрос решился, и Ривай надолго не задержался. Единственное, что он сделал прежде, чем покинуть летний сад и его прохладу, так это снял со своей груди Божий крест. Уложил на записи об Эрене Йегере, которые он смог добыть, и сдавленно проговорил: — Надень на него. Нечисть боится креста.***
Арлерт всеми силами пытался привести своего друга в чувства, и хоть на вид тот выглядел как обычно, он знал, что это не так. Рссеяннее обычного, меньше говорит и сильнее сцепляет челюсть, чтоб не видно было, как она стучит. Прячет руки в карманы, скрывает мелкую дрожь. А это значит, он играет с Молли намного чаще, чем это нужно. Армин винил себя только в одном. В том, что сразу не разорвал связь, и она искалечила несчастного. Время Адвента оказалось достаточно, чтобы сделать из разумного существа ходячего мертвеца с вечно припухшими глазами. Он решил, что Эрен справится, но тот не справлялся, думал, оживет, но тот не оживал. И с каждым днем защитник и спаситель все больше не узнавал своего товарища. С этим нужно было что-то делать, но пока он не мог решить что. Новый жилец в их доме сразу показался парню странным. Потому что отличался от заезжих туристов или влюбленных в достояния природы, запах другой. Мало было проблем на его светлую голову, теперь и этот мужик не давал ему покоя и навевал беспокойные сны, тревогу. Все прояснилось вскоре. Не выдержав, Армин сунулся в его комнату, надеясь, что гость засидится подольше за поеданием морских гребешков, от которых невозможно оттащить. Он быстро нашел то, что искал, а именно документы. Какой из них был настоящим, и был ли среди них вообще настоящий — сказать очень трудно, особенно глядя на фото Йегера в одном из играющего голограммами бланков. — У самого, значит, кишка тонка. — прыснул в голос, соображая, к чему тут все это богатство. От Эрена только лик, все остальное не его: ни возраст, ни имя, ни место рождения. Одна сплошная липа. Переписано, перебито, изменено. — А я бы так не сказал. Дверь за спиною парня хлябнула и всполошила. Заставший его врасплох мужчина действительно напоминал только что упомянутого, порядком струсившего Аккермана, что сбежал как псина, поджав хвост. Скорее всего, колким взглядом, никчемной надменностью и хрипотцой голоса. — Думаешь, ему стоило пачкаться? Лезть в это дерьмо самостоятельно? Да ты не так сообразителен, как о тебе сказывают. — гадко усмехнувшись и сделал пару шагов навстречу, постоялец продолжил. — Поговорим? Возможно ранее, всего какой-то месяц назад, Армин не стал бы его слушать. Но глядя на догорающего, как спичка, Йегера, был не уверен, что тот продержится долго и что-либо не вытворит. Как ни крути, у всех есть свой придел, точка невозврата. Он не мог до сих пор смекнуть лишь того, почему для одних вполне приемлемо жить так, как жили его предки веками, для другого — совсем нет, и он никак не может приспособиться и угомониться. Возможно, виной всему кровь, у одних холодная, северная, у других горячая и непокорная, бурлит и бьет ключом, не подчиняется.***
Эрен больше не желал переступать порог дома Арлертов. Ему казалось, что там все еще не выветрилось. И хоть ничего внешне уже не напомнит о его выдуманном друге, нос все одно неприятно залоскочит свежестью, что живет только на верхушках гор. Но Армин упорно тащил его к себе, не слыша отказа. — Давай-давай, шагай. — не успокаивался и пихал в направлении, как только они вышли на улицу после рабочей смены. — Не хочу. — не перестает упорствовать, упираться копытцами в брусчатку дороги. С того дня, как Армин перешагнул тонкую черту дружбы, прошло время, но мало что изменилось. И пусть Эрен по обычаю оставил все как есть, пытаясь смириться, все делал как умеет, как его научили. Помогало, но не совсем. — Надо поговорить, — Арлерт ощущал скованность друга, немой протест. — Есть о чем? — крепкая дружба дала ощутимую трещину, виднелась, грозилась вскоре вовсе развалится. В расколе не было ничего страшного или особенного, разойдясь по разным берегам реки, все равно оба могли хранить в сердце то хорошее, что уже было. Великий стратег был полностью готов к такой жертве, потому что она смотрелась абсолютно пустяковой в сравнении с тем, что могла принести Эрену связь с редактором радиостанции. — Точно есть, — изо всех сил он вновь толкнул упрямого ослика в спину, и тот тяжело сдвинулся с места. Больше Армин ничего не говорил по пути, и не то, что ему нечего было сказать, просто решил, что удобнее это будет сделать в тишине, все закончиться должно именно там, где началось. Усадив за столик друга, гостеприимный хазяин не менял традиций: предложил кофе со льдом и вафли, выходные предполагали десерт. Помалкивал и только рассматривал горемыку, а когда напиток был почти выпит, понял, что пора. — Как всегда растрепался, — начал он с замечания и шмыгнул за плечи Эрена, запустил пальцы в густые каштановые волосы, что кое-как держались в одной куче. Йегер ощутимо дрогнул, но не отстранился, потому что вопреки тонизирующему кофе его уже окутывала сладкая дремота, лаская небывалой мягкостью и теплом. Глаза слипались, словно в них брызнули сладким молоком, голова клонилась, Оле легонечко дул в затылок, готовился раскрыть зонт и рассказать невероятную историю. — А знаешь, я где-то даже рад, — Армин прихватывал прядку за прядкой, сплетая друг к другу непослушные локоны. — что я опоздал, и ты успел так сильно влюбится. — умело справлялся, плести не только косы, но и чужие судьбы он хорошо умел. — А еще я рад, — продолжал он, — что у кого-то хватило наглости. Нет, всегда был подозрительно терпеливым, это долго настораживало, а потом как-то прижилось. Недооценил его, да, не рассмотрел. — осталось всего ничего, пару прядей и, поддев одну из них мизинцем, Арлерт улыбнулся. — Надеюсь, ты будешь счастлив, Эрен. Вернее, уверен в том, иначе бы не отпустил. Не огорчи меня, ладно? К этим словам, побежденный слащавым сном, склонился низко, от тяжести собственного тела. Сон пробрался глубоко, в каждую клеточку, и он не мог его сдерживать, уперев лоб в столешницу перед собой, но все еще слышал, как тонкие пальчики бегают по его голове, сплетая колоски. А когда донеслись тяжелые шаги кого-то третьего, Армин зафиксировал сплетение, стянул резинкой, и тихо проговорил: — Он готов.***
В последнее время парень часто находил себя в подобном состоянии и не мог долго разлепить глаза. Жарко и тяжело дышать. Но он считал, что то — сущая мелочь, к которой легко приспособиться, нужно просто потерпеть. А Эрен умел терпеть. Терпеть годами и верить в лучшее. И да, только эта глупость удерживала его на земле, заставляла переставлять ноги. Через время, он все же смог приоткрыть веки, но все одно ничего не видел и не ощущал, это всегда казалось ему забавным. Губы дрогнули, а вместе с ними и пальцы. Беспомощен, слаб, словно младенец. Последнее что он помнил, как Амин рассказывал непонятные вещи, а дальше ничего, совсем ничего. Может, привиделось? Придуманные им образы — не новость, некоторые вообще оживают и так походят на живых людей. В открытое окно падает мягкий дневной свет, солнца нет, небо затянуто неплотными тучами, именно это он увидел первым, когда зрение стало возвращаться. Смотрел на него и смотрел. А чуть окрепнув, ослабшими руками, нащупал на своей груди вещицу, что словно душила, лежала тяжелым камнем, привлекая к себе внимание. Что это?.. Никогда прежде он не носил на себе подобного, откуда только? Ответ не сформировался, пальцы разжались, обожгло, ускользнуло из вида. Эрен предпочел не смотреть и не вспоминать, где ее ранее видел и на ком. Все неправда, выдумано, преувеличено. Любые воспоминание — сплошная ложь. Ривай Аккеман не реален, все самообман, ничего больше. Вздохнув поглубже и уцепившись в обивку мебели, парень тяжело приподнялся. Выглянул в окно, убеждая себя, что доносящийся из вне шум — ничто иное, как портовая возня, вот кто действительно живое существо. Так и было. Пешеходная набережная усыпана пестрым народцем, атмосфера на открытых трассах всевозможных заведений жива и тороплива. Лодки, краны, разноцветные домики на возвышенности. Да, это порт, но совсем не тот, который он знает, привык видеть. Взор метался со стороны в сторону, в поиске знакомого и привычного, куда все делось? Почему пропало? Что случилось? Скрип полиц заставил отвлечься от вида за окошком и тихой набегающей паники, Йегер повернулся. Теперь он увидел то, что было куда более удивительнее незнакомого пейзажа. Перед ним стоял никто иной, как воображаемый друг. Тот самый, который уже успел исчезнуть из его жизни навсегда, раствориться. Дважды поверить в одно и то же было совсем невозможно. Потрясти головой, зажмуриться, ущипнуть себя самого — простой способ разувериться. Не помогло. Не рассеялся, наоборот стал четче и прикоснулся. Изучал плетение из волос перебирая колоски, принимая своеобразный «привет» от Армина Арлерта, в одно время недовольно хмыкая и немного улыбаясь. — Эрен, — прошептал вымышленный друг и приобнял растерянного и совсем не готового к таким поворотам парнишку, — помнишь? В каждой истории есть они: злой, всюду поспевающий волшебник, добрые, хоть и чрезмерно суетливые феи, храбрец — честный разбойник. И еще влюбленный рыцарь, что готов к любым трудностям ради спасения принцессы. Такие истории всегда заканчиваются хорошо, — он легонечко коснулся приоткрытых уст своей принцессы. — наша тоже закончится, увидишь. Мы сможем ее дописать. Кус — это особое состояние души, момент наслаждения жизни, ощущение комфорта и уюта. А если просто — миг человеческого счастья. Не каждый способны его как следует разглядеть, больше того отважиться и удержать подле.