Kos

      Ривай‎: «Порой ответы на сложные вопросы совсем рядом, главное — правильно подметить их».       Мне кажется, я вполне осознанно выбрал свою профессию, а не просто так ткнул пальцем в небо. В ней много возможностей, различных по величине ступеней… Но даже не в этом дело. Работа должна нравиться и действительно приносить душевный покой.       Ещё в юном возрасте я заинтересовался темой радиовещания. Помню, как ребёнком любил слушать музыку, чьи-то поздравления с тем или иным событием. Особенно под Новый Год! В преддверии зимних празднований на радио часто можно было услышать все эти песни вроде «Let it snow», «Jingle Bells». С ними у меня связаны самые приятные детские воспоминания. Со временем мой интерес к радио только возрастал, и уже на седьмом году обучения я твердо решил связать свое будущее именно с ним. С удовольствием посещал школьный кружок радиолюбителей, где с пламенем в глазах и сердце конструировал приемники, усилители, различные приборы. Я очень хотел внести свой маленький вклад в развитие радиоэлектроники. Впитывал каждое слово пропаганды радиотехнических знаний. Дальше — больше. Год за годом стремился к совершенству и, конечно же, поступил в Бристольский университет. Не видел себя в другом месте, кроме как в динамическом медиа, творческой отрасли.       Признаться, таких увлеченных, как я, было немало. Довольно легко найти единомышленника в толпе одержимых, поэтому с Эрвином Смитом мы спелись еще с начала первого курса. Оказалось, что он был сыном большой шишки в мире радиовещания. Станция его отца, «Sina FM», в то время была на пике популярности. Припоминаю, уже тогда Смит был очень серьезным студентом: пытался всем вокруг доказать, что способен протоптать дорожку в будущее самостоятельно, всего добиться без папиной помощи. Мы долгое время с ним дружили, даже работали на одной станции после успешного выпуска. А затем он уехал в другой город покорять новые высоты. Я же остался на месте, мне ничего и никому доказывать не нужно было. С тех пор прошло немало лет. «Sina FM», так долго державшая планку высоко, потеряла свою популярность после смерти всеми любимого Смита-старшего, а теперь болталась на плаву исключительно благодаря доброй памяти и уважению к почившему руководителю. Слухи быстро добрались до меня, однако о самом Эрвине я так ничего и не слышал.       Все изменилось в одно прекрасное утро…       День начался со звонка. Это было весьма неожиданно — уже давно никто не будил меня так рано. Но это не единственная особенность утреннего нарушителя. Как ни странно, звонил затерявшийся товарищ, которому несказанно повезло, что за столько лет я так и не удосужился сменить номер телефона. Этот звонок ввёл меня в небывалый ступор, но куда больше я был удивлён его содержанием. И после окончания нашего разговора я так и не смог снова уснуть. Смит предложил мне вместе вернуть былую славу «Sina FM», что уже само по себе звучит не так-то просто. А если представить, как много придётся для этого сделать, то появляется вполне логичный вопрос: он вообще отдает себе отчет? Лично я считаю, что это немногим проще, чем создать радиостанцию с нуля и добиться тех же результатов, что и «Sina FM» в добрый век. Впрочем, Эрвин всегда задавал себе большие цели, ставил высокие планки, упорно к ним стремился. Скорее всего, осознание этого и заставило меня тем же вечером отправить SMS с коротким: «Я в деле».       Иду, задумавшись о своём. Я смотрю сквозь яркие этикетки и завлекающие акционные предложения. Мне всего-то надо пополнить табачный запас, но не могу собраться с мыслью и отпустить рабочий кавардак — крутится и крутится, бреду и бреду вперед по торговому ряду ближайшей точки продаж. Уже четыре месяца угроблено на восстановление радиостанции, а кажется, что мы со Смитом толком и не сдвинулись с мертвой точки. У нас есть все: опыт, знания, стремление и желание, но этого оказалось недостаточно. Времена «нулевых» давно позади, радио — не тот продукт, что был раньше. Киты сего океана — холдинги, и то стонут, что говорить о нас? Аудитории нет, заказов частной (прибыльной) рекламы, конечно же, нет. Я уже не говорю о спонсорстве, коммерческих сюжетах, спецпроектах. Дохода нет вообще. Так мы скоро просто-напросто выдохнемся, на том всё. Как бы мой друг не вкладывался и не брыкался, таких сбережений у него явно не имеется. Техническая часть станции не в лучшем состоянии, даже опуская то, что для рывка в будущее ей нужна полная замена и модернизация. Да, FM еще на плаву, но Цифра давит на горло день за днем, подступает ближе и ближе. И пусть у нас есть еще время, ставлю на то, что его не так уж и много…       — Вкусные! — донесся чей-то голос, и я замер. — Очень, да. Только посмотрите на них, — похлопал глазами. Стараюсь сообразить, в какую часть гипермаркета меня занесло. — Даже не сомневайтесь! Свежее некуда…       Огляделся: гастроном, ассортимент давит вредными продуктами, обилием мясной, колбасной продукции. Недоволен. Нет, я не вегетарианец, упаси Бог. Просто, всё это — нездоровая еда, а в моем возрасте и при малоподвижном образе жизни лучше даже не смотреть на такое добро и не нюхать его. Сделал шаг в сторону, и опять зазвенело:       — Колбаска для розочек? О, так это сюда, — молодой голос наполнен серебряными колокольчиками, «дзынь-дзынь» — и прямо в твоей собственной коробочке. Они брякают и не дают сосредоточиться: отвлекают, завлекают, заставляют слушать только их. — Жирка побольше или поменьше? — Захотелось улыбнуться на эти слова, и я все же оглянулся на источник.       Работник сети в ядовито-зеленой фирменной одежде рядом с покупателем. Доброжелательная моська щебечет даме в зрелом возрасте, зачитывая состав, разглядывая мелкий шрифт производителя, попутно нахваливая. Я слушал его и не мог понять, откуда во мне с каждым его звоночком возрастало желание купить колбасу. Невероятно. Конечно, кто, как не я, ведом значимостью природных данных для оратора — это немаловажный факт, но как профессионал подмечаю еще кое-что. Молодого человека приятно слушать, несмотря на недостаток объема в гласных и отсутствии техники как таковой. Вопреки тому, в нем ярко зияет интонация и манера, та самая радиофоничность, к которой другие идут по сложному пути, и я, признаться, тоже шел. В его голосе была та уникальность, за которой гоняются многие акулы сего бизнеса, а именно — простота. Глубокий и грудной давно не в моде. Тут нужна легкость, задушевность, словно это твой старый знакомый, сосед или давний приятель. Для разговорного радио нашего времени голос — именно то, что может зацепить и удержать. Тема очень важна, но тот, кто ее обсуждает, — еще ценнее. Пусть в студии сидят отличные авторы, знаменитости, эксперты своего дела. Ведущий — всегда первый план, от которого не отмахнуться. Я перевел взгляд на открытые, веющие холодом витрины, соображая правильность своих ощущений. Мое недавнее предложение Эрвину о вводе станции в интернет-эфир не кажется уже такой пустой, но в тоже время не совсем доработанной. Обновить, привлечь более молодую аудиторию — задача №1, и да, я уже понял, как это можно провернуть быстро и без особого риска.       Агитация к покупке колбаски закончилась, дама поплыла по водам широкой реки вперед, сделав свой выбор, а парень, умолкнув, скрылся из поля зрения очень быстро. Я еще немного постоял, глазея на шпикачки в прозрачной упаковке, как будто они мне и впрямь интересны, а затем тоже тронулся с места. Какое же оно все же навязчивое, это «дзынь-дзынь».

***

      Эрен‎: «Быть собой — не так уж и трудно».       С начала смены не задалось. Ну, так бывает, да? Встал не с той ноги, скорее всего. Все из рук валится, еще и получил замечание от старшего. Нашлепанные мной скидочные наклейки срочной распродажи не пробиваются на кассе. А в чем моя вина? Так и не понял. Не лизал, не залапывал, аккуратно снимал с рулона и клеил, все как всегда. Но сегодня не мой день, вот и всё наперекосяк. Управляющий приказал решить эту проблему, а как я её буду решать его не волнует. Сперва ринулся было ввести штрих-коды вручную, но эта идея была почти сразу отброшена: никто не подпустил меня к кассе, объясняя это «жуткой неуклюжестью» и тем, что я «не умею общаться с техникой». И если с первым можно смириться, потому что действительно порой бываю немного топтыгой, а на правду не обижаются, то со вторым — в корень не согласен. Я всегда находил с техникой общий язык! И тут такое заявление в мою сторону. До боли разочаровывает, но и без разрешения подойти к кассе не было возможности, да и пароль доступа нужен. Поэтому мне пришлось выкручиваться по-другому. Решил, что стоит всего-то заново наклеить стикеры, но, побоявшись наступить на одни и те же грабли, попросил это выполнить более аккуратного и внимательного Армина. Взамен тот не потребовал много, лишь заменить на выкладке в его отделе, на что я безоговорочно и сразу согласился. Легче лёгкого! Арлерт быстро рассказал о расположении товара на складе, подчеркнул осторожность и озвучил «ангелы». Не сразу понял, о чем идет речь, и только перед горой, возвышающейся словно пирамида Джосера, открыл рот. Милейшие личики смотрели на меня, кудряшки и румяные щечки, а за спиной крылья. Хрустальные посланники небес глядели на меня с хитринкой, так походя на самого Армина. Ох, аккуратность тут точно не помешает. Подогнал тележку и стал укладывать то, что в скором времени окажется на ели чуть ли не в каждом доме. Они и правда хороши. Не долго думая, нагромождаю прямо блоками, секциями — распакую уже на месте, что копошиться? Нагрузил по полной и покатился какой-то вдохновленный. Рождественское настроение тут как тут, время Адвента* совсем близко!       Скорее всего, я задумался, несясь к нужному месту, ибо вовсе не заметил, как моя Пизанская колокольня медленно и уверенно, а главное, невозможно опасно перекосилась. Мчал на суперскорости, чтоб побыстрее справиться, и Армин был доволен. Прозрел я только в тот момент, когда фигура покупателя внезапно выскочила мне наперерез из междурядья. Торможу свой транспорт рывком и вижу, как изящная упаковка утонченных и пронизанных волшебством созданий сунется навстречу гибели, глядя скорбно прямо на меня. И не только она неприлично пучит глаза, виновник резкой остановки тоже. Я в миг застыл, похлеще достопримечательностей, на которые съезжается посмотреть весь белый свет, понимая, что мои лишенные ловкости конечности совсем не спасут положение. Не успею подхватить, не дотянуться. Обречен. Я получу очередной выговор за испуганного клиента, плюс к тому — оплачу разбитых ангелов со своего тощего кошелька, а в Рождество окажусь за одним столом с бедностью и унынием. От горечи за павших небожителей и своего печального положения зажмурился, приготовившись к хлопку коробки и недовольному возгласу чуть не сшибленного посетителя.       — Аккуратнее, — английский голос привел меня в чувства одним словом.       — Бог живой! — несдержанно выдохнул я, в один миг распахнув веки. Обнаружил в руках мужчины по ту сторону тележки заветную и целехонькую фасовку безгрешных. От счастья готов был пустить слезу. Чудо, не иначе!       Я благодарил и благодарил от всей души, подбирая самые вежливые высказывания. Он же стоял совершенно молча и внимательно слушал, оценивающе заглядывая прямо в мой рот, от того поднялось тонкое волнение. Мои щеки покалывало, как морозным утром, щипало и неприлично грело. Так боялся, что сейчас он перебьет мою речь и потребует на разговор главного, накатает на меня жалобу. Но сего, к моему счастью, не произошло. Потому, выговорившись по полной, я обогнул преграду меж нами и забрал из его рук заветных, но тот все же не двигается с места, воззирает. И скорее всего, опасение за свою бедную шкурку заставило меня лупануть самую стандартную фразу, по уставу компании:       — Я могу вам чем-нибудь помочь? — Если человек переступил порог торговой площадки, то явно с намерением покупки. С пустыми пакетами никто отсюда не выходит, а то желанной премии не видать всему коллективу. Заодно отвлеку его от происшествия, продемонстрирую внимательность и заботу к клиенту.       — Да… — протянул он, словно не был уверен в собственном высказывании, и, оглядевшись, чуть заметно поморщил нос. — Я хотел бы найти хороший Брюнуст*, — а, так вот, в чем дело. Спутал указатели и забрел в непродовольственную часть?       — О, это на другой стороне, но все одно — затея не очень. Такого тут не сыскать, — улыбнулся широко я, вознамерившись отступить, — приглядитесь лучше к чему другому.       Да, сыроварен, небольших производств вокруг не счесть на пальцах, но такая продукция ценна и не лежит просто так на всех прилавках города. Не местный контингент, ясное дело, о том не догадываются, вот и берут все, что под руку попало, и то не только хваленый сыр. Земля под моими ногами славится множеством продуктов, особенным вкусом, культом еды. Я не любитель врать, потому ответил честно.       — А где найти? — ох уж эти пассивные туристы. Вот как можно ехать, не ознакомившись заранее с колоритом и не наметив места?       — Самый простой путь — на воскресной ярмарке неподалеку, у причала, — попытался объяснить я и даже кивнул головой в направлении, — еще раз благодарю, — пока мужчина соображал, поспешно решил от него отвлечься и, наконец, заняться делом.       — Неподалеку, невдалеке, недалеко… — уже спиной услышал бубнеж и обернулся. Видно невооруженным взглядом, что улавливает, перебирает, но вовсе не представляет того, о чем я выразился.       Нетактично было сбежать, не предложив свою помощь тому, кто избавил меня от неприятности. Теперь я чуть внимательнее осмотрел своего спасителя и точно определил, что не ошибся. Кроме шаблонной речи в нем есть кое-что еще, выделяющее из толпы. Я, конечно, не ясновидящий, но ближнее зарубежье знакомо. Больше шарма, стиля, образ классический и вполне узнаваемый.       — Знаете статую девушки в одной туфельке? — Наметил приблизительный маршрут и ориентир я, сейчас скоординирую его и отправлю с миром.       — Золушки? — Он немного сощурил один глаз недоверчиво.       — Нет-нет! — Малоизвестная скульптура знаменитой киноактрисы не всегда узнаваема, образ кокетлив и интересен, но часто упущен из виду или расценен иначе. — В центре на пирсе, мимо не пройти, и от нее слева небольшие домишки, на сваях, прямо один за другим. Там будет немало народа, можно легко влиться в толпу, присоединиться к какой-нибудь группе и с ними обойти все вкусные места. Теперь понятно?       Иностранец отрицательно мотнул головой. Вот я попал! Уложил коробку обратно на тележку, поправил горку и повторил свой рассказ, теперь подключив жестикуляцию и подбирая новые, более точные определения. А он опять мотыляет. Вот же! Раз на пятый я сдался и пошел другим путем.       — Воскресенье уже завтра, вы свободны в полдень? Я лично все покажу, — честно, уже просто не знал, как по-другому выкрутиться из этой ситуации и отцепиться от него. Работа, работа не ждет.       — Договорились. У Золушки, — тут же взбодрился мой непонятливый собеседник. Вскинул кисть правой руки, словно вспомнил о чем-то важном, и бросил взор на циферблат наручных часов. — До встречи, — проговорил как бы невзначай и тут же зашагал в сторону выхода.       Немного постоял удивленный, провожая взглядом любителя хорошего чая. Безэмоциональная нация оказалась довольно не сообразительна, хоть вполне сговорчива. Мне даже стало интересно, сможет ли он держать так же лицо в окружении людей, что умеют нескрываемо ярко радоваться жизни.