Мой Учиха

      Весь оставшийся вечер мы провели за обсуждением каких-то не особо серьёзных проблем, наподобие недавних пожаров из-за которых пришлось тратить больше денег на продовольствие. Когда Саске стал практически засыпать над перерытыми отчётами, Микото и Фугаку решили пойти домой. Плюс, время уже действительно было позднее, а Итачи завтра рано утром должен был отправиться на очередное задание, от которого Шисуи по понятным причинам был освобождён. Заботу обо мне снова скидывали на этого парня, потому что отец не сомневался в его профессионализме практически во всех областях. — Наконец-то стало тихо, да? — поворачивая замок, запирая входную дверь, проговорил хозяин дома. — Угу, — откидываюсь на спинку стула. — Что-то я совсем отвыкла от подобного. — Неудивительно, — улыбаясь. — Ты полтора года находилась в обществе одного единственного человека. — Ну, не совсем…       На мгновение замолкаю, задумавшись стоит ли продолжать эту тему. Я же не знаю, чем это может вылиться в будущем. — У нас ещё есть члены в организации, — всё-таки не найдя каких-то очевидных препятствий. — Иногда мы с ними сталкиваемся. — Мне казалось, у вас определённые зоны для каждой команды, — открывая воду, чтобы вымыть грязную посуду. — Хоть какой-то порядок должен же быть. — Учитывая, какие личности большинство из вступивших — не удивительно, что правила особо не работают, — присаживаясь на стул, уже стоящий около раковины. — Ты настолько легко об этом говоришь, — повернув голову в мою сторону.       На самом деле изначально было страшновато находиться в обществе подобных людей, тот же Какузу внушает страх одним своим внешним видом, но со временем привыкаешь. Они не сделают ничего плохого, пока мы на одной стороне. Хидан может замахнуться на меня косой, но никогда всерьёз не нанесёт ранение, он знает, что от подобной атаки мне увернуться не составит труда. — Эти ребята не так плохи, как многие думают, — встречаясь взглядом с другом. — У каждого свои причины находиться в данной организации и вести подобный образ жизни. — Знаю, — несколько нервно. — Но лучше остерегайся их и не привязывайся ни к кому. — Хорошо, обещаю, — поднявшись со своего места и обнимая Шисуи со спины, удивляясь, насколько шире она стала за прошедшее время. — Не волнуйся особо, своих эти люди ценят и не трогают.       Тёплая мокрая ладонь накрывает мои руки, немного сжав. — Беги в душ, — нежно и тепло настолько, что противиться подобным недо-приказам совершенно не хочется. — Я пока закончу с уборкой. — Но я хотела помочь, — прижимаясь к мужскому телу сильнее. — Не надо, у тебя и так швы разошлись, скорее всего, — развернувшись, заключив меня в объятия. — Постарайся не мочить бок, потом в спальне я помогу тебе с перевязками и попробую срастить рану хотя бы на половину.       Бурчу себе под нос что-то нечленораздельное и киваю. Меня тут же отпускают, забирая вместе с теплом и это странное чувство защищённости. Будь моя воля, я бы использовала этого парня как грелку, когда меня мучает лихорадка. Уверена, что трястись от холода сразу бы переставала.       Разворачиваюсь, уходя в ванную, но не удерживаюсь и на мгновение оглядываюсь. Его будущей жене явно сильно повезёт. С таким мужчиной можно не сваливать все домашние заботы на себя, он всегда поможет и поддержит. От подобного кровь невольно приливает к щекам. О чём я только думаю?       Захлопываю дверь в маленькую комнатку и практически сразу скидываю одежду. Надо быстро закончить с водными процедурами и освободить помещение. Наличие душа несколько непривычно, потому что последние месяцы я мылась в реках и озёрах, попадавшихся нам с Кисаме на пути. Хошигаки в такие моменты обычно сидит где-нибудь на берегу, прикрыв глаза, и анализируя местность, чтобы на нас не дай Бог не напали, пока я в таком совершенно незащищённом состоянии. Потом мы меняемся, и уже я стою на стрёме, включая внутренний локатор на полную, чтобы не упустить абсолютно никого.       Развязываю бинт и отлепляю пропитанную кровью примочку. Швы всё-таки разошлись, Шисуи будет недоволен и заставит меня завтра валяться в кровати, чтобы рана успела зажить до моего отправления в путь. Кстати, до той деревни, где меня ждёт напарник, почти день пути, если передвигаться очень быстро и не сталкиваться ни с какими отрядами, поэтому придётся уже послезавтра ночью выдвигаться, чтобы не опоздать к назначенному сроку. Кисаме, конечно, не особо расстроится, но я не хочу потом искать его по всем борделям и барам в округе, хотя бы по той причине, что меня в подобные заведения не впускают, усложняя задачу. Дзюцу перевоплощения даётся мне так же плохо, как и теневые клоны, поэтому я опасаюсь им пользоваться, чтобы лишний раз не растрачивать чакру. Беспокойство за безопасность уже словно паранойя, которая не покидает меня ни на минуту. — Блин, я не взяла чистое полотенце, — вздыхаю, ступив босыми мокрыми ногами на холодную плитку. — Думаю, Шисуи не сильно обидится.       Снимаю с крючка выше упомянутый предмет и наскоро вытираю тело. Накидываю снятую до этого одежду и вешаю постиранное нижние бельё на сушилку. Парень против не будет точно, его тоже висит там же, так почему бы и нет.       Выползаю в коридор, ощутив неимоверную усталость, которая до этого словно пряталась в недрах организма. Всё же вчера я действительно потеряла немало крови, да и запас чакры до конца так и не восстановился. Стоило сегодня побольше отдыхать, раз такая возможность у меня была. — Закончила? — мужской голос разрезает тишину, как только я перешагиваю порог спальни. — Да, — улыбаюсь, присаживаясь рядом на кровать. — Возьми из шкафа какую-нибудь мою старую одёжку, — что-то черкая в документах, лежащих на коленях. — Спать в ней явно будет удобнее. — Прям как в детстве, когда я внепланово ночевала у тебя дома, — положив голову на плечо парня. — Тогда с этим было проще, у нас был практически один размер, — прикладывая свою голову на мою. — Да и спали мы вместе. Хорошее было время, жаль, что вернуть не получится. — Так говоришь, как будто сейчас поспать на одной кровати мы не можем, — надув щёчки.       Шисуи усмехается, приобняв меня. — Да, не можем, — прижимая на мгновение сильнее. — Потому что элементарные правила приличия у меня пока присутствуют. — Ты слишком правильный, — недовольно бурчу под нос. — Это ты не осознаёшь, что уже достаточно сформированная девушка, — потянувшись и поднимаясь с кровати. — Переодевайся, я пойду тоже схожу в душ.       Всё я прекрасно понимаю, не настолько глупая. Тот факт, что мой друг уже далеко не маленький мальчик, тоже очевиден. Однако какого хрена тогда обнимать друг друга нормально? Раньше, кстати, подобное парень делал с большой неохотой, позволяя мне просто виснуть на нём, но не больше. Нежность приятна, но мой организм, в котором бурлит огромное количество гормонов, воспринимает это не просто как братскую любовь и заботу. Господи, мой реальный возраст уже пошёл по четвёртому десятку, и я уже не та совсем неопытная девочка, надо заставить себя шевелить мозгами и купить уже долбанные подавители, которые отобьют всё влечение к противоположному полу. Правда, придётся потратиться ещё и на пилюли, снижающие побочный эффект от подобных «лекарств», но не так уж и страшно. Мужчинам в этом плане легче, тот же Кисаме просто посещает бордели, бросая меня в каком-нибудь ближайшем лесочке. Я в такие моменты не отчаиваюсь, сбегая в какую-нибудь маленькую деревеньку, предварительно скинув всю амуницию ниндзя. Это шанс отдохнуть и почувствовать себя просто человеком, без обязательств перед кланом и организацией.       Выуживаю из шкафа какую-то старую потёртую майку и спортивные штаны, натягиваю их и сажусь обратно на кровать. Парень возвращается достаточно быстро, я даже не успеваю улететь особо далеко в своих размышлениях. Он присаживается рядом на корточки, предварительно взяв аптечку, и слегка поднимает верхнюю часть моей одежды.       Когда Шисуи начинает соединять края раны, с удивлением подмечаю, что его руки трясутся. Такого раньше никогда не было. А потом тело наклоняется в сторону, как будто его одолевает слабость, и он изо всех сил сдерживается, чтобы не упасть в обморок. — Эй, ты чего? — подхватывая за плечи, удерживая от неминуемого столкновения с полом.       Сознание приходит к нему не сразу, на секунду друг дезориентируется в пространстве. — Немного устал, — отстраняя меня, помотав головой, чтобы соображать лучше.       Прислоняю свою ладонь к его лбу, с удивлением подметив, что температура тела выше той, что должна быть. — Шисуи, сними футболку, пожалуйста, — такие симптомы знакомы мне не понаслышке. Я уверена на семьдесят процентов, что это потеря крови или загноившееся ранение. — Гормоны заиграли? — саркастично улыбнувшись. — К сожалению, не могу, жду ту самую единственную.       Шуточки пошли, значит всё максимально плохо. — Не заставляй переживать, — поднимаясь на ноги. — Вот сейчас доведёшь, и придёт моим глазным яблокам конец.       Шисуи тяжело вздыхает, всё-таки начав стягивать злосчастную верхнюю часть одежды, открывая мне вид на неплохое телосложение. В реальном мире такое можно было узреть только в фильмах, а тут тебе на держи в свободном доступе. — И ты мне ещё что-то говорил про шрамы, — с интересом рассматривая огромное количество рубцов, которые покрывают торс. — Прекращай так разглядывать, я тебе не экспонат в музее, — щёлкая по носу. — Ну, знаешь, вполне можешь за него сойти, — улыбнувшись. — Я теперь поняла, почему девочки за тобой толпами бегают. — Хочешь сказать, что тоже бы побегала? — подобный разговор сейчас не совсем уместен, учитывая какая рана на спине открылась моему взору. — Ага, — аккуратно отслаивая примочки от кожи. — В первых рядах, дорогой.       Слышу смешок с заглушённым шипением. Всё-таки мне жить куда проще в этом плане. Лучше уж ощущать онемение, чем весь букет болевых ощущений. Беру из аптечки тряпицу и промачиваю в обеззараживающем растворе, после прикладывая к достаточно обширной области вспоротой кожи. — Поздравляю, — недовольно бубню себе под нос. — Ты довёл это до одного из самых плачевных состояний. — Не преувеличивай, — стараясь говорить максимально бодро. — Это я уже вычистил часть гноя.       Хочется вдарить по чёрной макушке, чтобы вправить сместившийся мозг, но я изо всех сил себя сдерживаю. Это мало чем поможет. — Сиди сейчас смирно и не рыпайся, — тихо говорю, прикладывая ладони.       Лучше такое зашить и оставить заживать самостоятельно, но у меня рука не поднимется накладывать швы без наркоза близкому другу, поэтому я начинаю сращивать ткани с помощью чакры. Невероятно затратно, особенно учитывая, что мой резерв не восстановился до конца. — Прекрати, Кота, — детская кличка разрезает царившее молчание. — Доведёшь себя сейчас до истощения. — Неа, — натурально соврав. — Я полностью контролирую свои запасы.       Кожа под ладонями начинает постепенно затягиваться, образуя новую, которая будет намного нежнее, чем на любом другом участке тела. Слабость накрывает волной, но я хочу довести начатое до конца. Даже шрама не останется, хоть раз, но постараюсь на отлично, не беспокоясь только за собственную шкуру. — Принимай работу, — пытаясь устоять на подрагивающих ногах. — Молодец, не зря «В» ранг получила, — подхватывая мою тушку, когда она уже почти встречается с полом. — Но не стоило стараться настолько хорошо.       Уголки губ сами собой поднимаются вверх. — Считай, что это плата за проживание, — расслабляясь в мужских руках. — Совсем дурной стала за полтора года, — укладывая в кровать и прикладывая свои руки на мою рану.       Кажется, этот идиот тоже решил опустошить свой резерв, вылечив мой бок. Если на нас сегодня кто-то нападёт, ни один не выживет, потому что будем полностью беззащитны. — Знаешь, я тут кое-что заметила, — не желая сидеть в тишине, снова завожу разговор. — С тобой рядом я постоянно становлюсь какой-то чересчур беззащитной. — Интересное наблюдение, — улыбнувшись. — Неужели, когда меня нет рядом, ты умеешь контролировать свой резерв и не доходить до предела? — Сама в шоке, — зарывшись руками в чужие волосы. — Представляешь, сколько от меня тогда пользы.       Наш заливистый смех наполняет помещение, согревая сердце. Как же хорошо быть с тем, кто всегда поможет и согреет душу своей добротой. — Всё же никого дороже тебя у меня нет и не будет, — Шисуи говорит это настолько тихо, что складывается ощущение, будто мне это послышалось.