Жизнь, как карусель,
И я до сих пор пытаюсь разобраться в ней.
Мне нужно личное пространство, я не вписываюсь в толпу.
Быть нормальным — не про меня,
У меня своя жизнь, я не пытаюсь лезть в твою,
Я никогда не был женат, но чувствую себя разведённым.
NF –Outcast
— Так ты и правда брат Неудачника? — пропищала какая-то пигалица в суперкороткой юбке.
— Не понял, — Юкихито нахмурился.
— Ну, то есть Тунца, — засмеялся парень, сидевший позади. Того, кажется, звали Ямадзаки.
Видимо, новоявленные одноклассники имели в виду брата. Юки не уверен, имён те не называли. Опыт из детского сада говорил, что это так. Только они ведь не малолетки! Разве люди их возраста должны вести себя подобным образом? Тяжко.
Он встал, не желая находиться в обществе людей, чьи намерения не до конца понимал. Да и следовало поговорить с Хитоши, даже не смотревшего в его сторону. Мадонна, помоги!
— Внешне вы не особо похожи.
— Да ты что? Вылитые же хлебальники!
— Дайте пройти, — потонуло в шумихе, что создавали ученики, стоявшие кольцом вокруг.
— Ну, так что? Эй! — та самая девчонка попыталась схватить его за плечо и пискнула сразу, как только он оттолкнул её руку.
— Не имею ни малейшего понятия о ком вы. А теперь разойдитесь!
Опять послышался хохот.
— Как это не имеешь ни малейшего понятия?! Фамилии-то у вас одинаковые!
Юки остановился.
Пламя обожгло изнутри и зло заклокотало. Он прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Это всего лишь глупые подростки. Их слова не имеют никакого значения. Только вот ярость бурлила, кипела и не унималась.
Этот недоносок посмел унизить его брата,
его Тсунаёши!
Резко обернувшись, Юкихито направился к гоготавшему Ямадзаки и схватил того за ворот рубашки. В глазах напротив постепенно разрастался страх. Из-за невысокого роста мудак нелепо перебирал ногами, пытаясь достать до пола. Звуки утонули в неприятной тишине.
— Савада Тсунаёши — мой брат, часть моей семьи, поэтому… — он приблизился к уху сглотнувшего и ужасно побледневшего парня, — оскорбляя его, ты наносишь оскорбление и мне, чего делать не советую.
Под гробовое молчание Юки отпустил юношу и тот рухнул на задницу. Брата в классе не наблюдалось. Неудивительно. Кто бы захотел выслушивать гадости о себе? Святые небеса, а Юкихито сначала даже не мог сказать наверняка: о Тсуне ли болтали! Могло ли так случиться, что брат подумал, будто Юки не вступится за него?! Зная свою удачу…
Блять.
Юки выбежал в коридор и озадаченно осмотрелся, чтобы отыскать лохматую голову, но безрезультатно. Только через мгновение накрыло осознание — его со всех сторон окружила толпа. По спине пробежали мерзкие мурашки, и он стряхнул плечами, желая избавиться от них. Не получилось. В глазах потемнело, паранойя вопила о приближающихся со всех сторон людях. Рассудок же твердил, что опасности нет, ведь всё это обычные школьники. Юки истуканом стоял посреди оживлённого коридора.
Что делать?
Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. В жизни не раз доводилось сталкиваться с огромным количеством людей. В аэропорту, к примеру. Да, тогда его окружал плотный щит из охраны, тем не менее, Юкихито никогда на них не рассчитывал, а полагался лишь на собственные силы. Ничего нового.
Может использовать пламя? Оно, вопреки своей природе, не успокаивало и не дарило гармонию, скорее наоборот…
Он кивнул.
Неприятный жар взорвался в районе сердца, опалил лёгкие и разнёсся по всему организму. Ненависть, злоба, жажда отмщения заполнили каждую клеточку тела. Гнев плавился, бушевал, требуя выхода. Однако Юки не обезумел, чтобы выпустить хотя бы частичку. Скривился. Ну и мерзость!
С самого детства пламя пропитывалось коктейлем из отвратительнейших эмоций. Он знал, чувствовал, что это неправильно. Чистое Небо не такое. Небо без примесей прочих атрибутов не должно столь бешено реагировать. Однако вот он, человек с самым противным небесным пламенем, которое только могло существовать. Юки понял это несколько лет назад по реакции окружающих. По тому, как отец разочарованно поджимал губы. Как охрана вздрагивала всякий раз, стоило выпустить хотя бы маленькую искру. По оскорблениям Пьетро.
Пламя Савады Юкихито было мощным, сильным, но таким гадким… даже для него самого.
И сейчас именно оно наполняло тело, отбрасывая страхи обратно. На тренировках приходилось часто так поступать. Когда находишься на волосок от жизни и нужно спасать свою задницу, а чёртова истерика мешает сосредоточиться, то подобное пламя способно отрезвить. Лишь благодаря этому он ещё жив.
Юкихито открыл глаза и направился на зов интуиции, толкающей в левое крыло здания. Он ловко маневрировал в толпе, не позволяя «смерчу» успокоиться. Стоит тому улечься, как наружу вылезет паника и жалкий страх.
Учеников становилось меньше, а Юки не мог отделаться от чувства, что Тсунаёши сбегал. Какой бы абсурдной не казалась данная мысль! По сути, его не способны почувствовать. Брат ведь не обладатель гиперинтуиции или активного пламени. Только вот уносил ноги почему-то довольно умело. Что за дьявольщина?
Прозвенел звонок. Замечательно!
Близнеца не отыскал, не поговорил и не разъяснил ситуацию, произошедшую в классе. А сейчас опаздывал на биологию и находился в той части школы, где прежде не бывал. Ко всему прочему он совсем не запоминал, куда шёл всё это время. Что за день?!
Нужно что-то предпринять. Не стоять же здесь до прихода кого-то из учителей или учеников, или членов Дисциплинарного Комитета? Ладно. Юки направился к лестничному пролёту. Решил спуститься вниз, выйти во внутренний двор и уже оттуда направиться к учительской через главный вход. Придётся делать крюк, потому что только оттуда он помнил, как добраться до класса, но ничего не поделать.
Внезапно интуиция шмякнула по голове, Юкихито вздрогнул всем телом и поморщился. Когда же он перестанет так реагировать?
Послышались тихие шаги, Юки обернулся на приближающегося противника. В глаза бросилась красная повязка — значит, член ДК, — а ещё металлические тонфа. Интересный выбор оружия. Он увернулся от удара, нацеленного в грудь.
— Вао, — послышалось от парня. Выглядел тот взросло, наверное, старшеклассник. Нападал стремительно, агрессивно, правда совсем не беспокоился о защите. Вот это самоуверенность! Не лучшее качество для бойца. Самого Юкихито всегда учили, что лучше переоценить противника, нежели наоборот.
Самым странным пока было молчание оппонента, если конечно не брать во внимание то непонятное восклицание. Да и вообще почему на него нападали?
— Мне говорили, — Савада нырнул под руку, уклоняясь от выпада незнакомца, — что в Старшей Намимори драки запрещены.
Тот недовольно цыкнул, показательно-лениво остановился и раздражённо уставился в ответ, будто в обвинение за то, что Юки посмел прервать бой. Член ДК продолжал молчать и бездействовать (если сканирование цепким взглядом можно отнести к этой категории). Подобное поведение вводило Юкихито в замешательство. Он помялся, после чего решил опять заговорить первым.
— Я новенький, заблудился во время перемены, хотел как раз найти кого-то из вашего комитета, чтобы попросить о помощи проводить меня в класс 1-А.
Ти-ши-на…
Сavolo! Разве в сказанном не было намёка на просьбу? На просьбы принято отвечать. Согласием или отказом. Хоть чем-то! Может намёк оказался слишком тонким? Он мысленно воспроизвёл реплику заново. Да нет. Всё, как нужно. Что ж с людьми так невыносимо сложно?!
— Не выручишь, раз ты всё-таки здесь? — ладно, как на счёт прямо в лоб?
Юноша развернулся и зашагал прочь.
Что происходит? Это он так решил показать дорогу? Неужто Юки встретил человека, чьи коммуникативные навыки хуже его собственных? Такие люди всё-таки бывают… вот так неожиданность! У этого парня вообще плохо с общением. Интересно, он хоть разговаривать умеет? То «вао» можно считать за слово?
Они вышли к знакомому коридору. Юки издалека увидел свой класс и мог уже без труда дойти сам. Тем не менее, незнакомец продолжал конвоировать его до самого конца, пока не остановился, загораживая вход. Ожидал слов благодарности? Хотел устроить очередную драку?
— Ты не зверёк, — Юкихито нахмурился на сказанное. Что ещё за «зверёк»? — Хотя похож.
Похож? Неужели и
этот о брате?.. Да что за хрень? Почему ученики Старшей Намимори взяли за моду всячески оскорблять Тсуну?
Та небольшая благосклонность, возникшая с момента знакомства, утонула в вязком раздражении.
— Не имею ни малейшего понятия о ком ты, — он, кажется, повторялся.
Член ДК лишь хмыкнул и… что? Усмехнулся?
— Ты не Савада.
Да неужели? Вот так новость. Поразительная наблюдательность.
— Увы, но Савада. Юкихито Савада, — пожал плечами, представляясь на европейский манер.
Тонкая бровь взметнулась вверх — парень не смог сдержать равнодушного выражения лица. Сканирующий взгляд прошёлся более внимательно, чем в первый раз. Будто на препаровочном столе.
Незнакомец резко развернулся и шумно открыл дверь класса. Ни тебе «приятно познакомиться», ни имени в ответ. И никаких манер. Как подобный человек мог находиться в Дисциплинарном Комитете? Загадка.
Юкихито зашёл следом. Ученики встретили их поражёнными вздохами и ахами.
— Хи-хибари-сан! — вскочил сэнсэй, начал приглаживать волосы на лысине, потом нервно теребить галстук. Поразительно. Члены ДК запугали даже штат учителей. Видимо,
незнакомец «Хибари-сан» занимал не последнее положение в комитете (если вообще не был заместителем или главой), раз его так активно приветствовали. — Ч-что вас привело сюда?
Парень же отошёл в сторону, представляя взору учителя Юкихито, стоявшего у него за спиной. Сэнсэй поражённо уставился в ответ, а через мгновение глянул на брата и снова вернулся взглядом к Юки. И так несколько раз. Забавно. Прямо, как в детстве, когда он с Тсуной разыгрывал бабушек в парке, а мама потом ругала за это.
Глупость какая! Губы задрожали, однако он сдержался, чтобы не расплыться в идиотской улыбке. Хотя вон Тсунаёши незаметно пустил смешок.
— К-как? — чуть ли не провизжал мужчина. — Я ведь уже отчитал Саваду!
То тут, то там послышались хихиканья. Никто не пытался объяснить ситуацию недалёкому учителю. Из-за этого раздражение Хибари отчётливо улавливалось в воздухе. Какая убийственная аура. Юки нахмурился. Что это? Неужели облако? Он внимательно оглядел члена ДК. Нет, показалось. Никакого пламени. Даже следа. Что же, такое порой случалось. Если люди с неактивным пламенем испытывали сильные эмоции, то могли испустить энергию какого-либо атрибута. Значит, Хибари предрасположен больше к облаку. Ему подходило.
— Это новое… — на секунду юноша сделал паузу, будто хотел сказать одно, но неожиданно передумал. — Новый студент. Савада Юкихито.
Не дожидаясь ничьей реакции, Хибари одарил учеников ненавистным взглядом, а после покинул класс. Учитель устало опустился на стул и ослабил галстук, спросил не родственник ли он Тсуне и ещё какую-то чепуху, но напрочь забыл поинтересоваться о причине опоздания, а после позволил сесть на место.
Дальше занятия проходили нормально, однако поговорить с Тсунаёши так и не получилось — брат сбегал быстрее, чем Юки успевал его поймать.
Может, дома удастся объясниться?
Он так глубоко ушёл в мысли, что не заметил Хитоши, молчаливо стоявшего возле парты уже несколько минут. Приятель не выглядел обиженно или разгневанно, на лице застыло привычное равнодушие к происходящему. Странно. Юки думал, что Абэ будет недоволен его выбором места. Но, похоже, в очередной раз всё неправильно понял.
— Семпай написал, что хочет пообедать на улице. Он уже занял столик во внутреннем дворе. Присоединишься? — вполне ожидаемо от Теруо, только вот…
— Написал? Разве во время учебных часов не запрещено пользоваться телефонами?
Хитоши на это лишь скептично вскинул бровью, но заметив, что Юки искренне интересовался, то удивлённо спросил:
— Серьёзно что ли? — получив кивок, он продолжил. — Ты видишь, чтобы кто-то придерживался этого правила? — Абэ обвёл взглядом аудиторию, где многие подростки держали в руках различные гаджеты. — Скажу по секрету, даже учителя его нарушают. Хотя во время занятий советую не палиться, а то и правда могут отнять телефон. Неужели в итальянских школах такие строгие правила?
Юкихито не знал ответа. Учитель Джузеппе не рассказывал о подобном. Но вряд ли в менее консервативной Италии были более жёсткие правила. Однако правды он не знал, поэтому неразборчиво что-то ляпнул и предложил поспешить на встречу с Теруо и Кенджи. Не успел он подняться, как к парте подошёл долговязый паренёк.
— Акихиро Мори, — вежливо представился тот. — Староста класса. Мне поручили показать тебе школу, но ты на всех переменах куда-то сбегал, так что пошли. Не хочу пропустить свой обед, поэтому на экскурсию я выделил двадцать минут.
Староста выглядел опрятно, выглаженная одежда сидела идеально, туфли сверкали до блеска, а карие глаза внимательно прожигали через стёкла очков. Юки кивнул и отправился следом, договорившись с Хитоши встретиться чуть позже. Абэ же, достав очередную мангу, через секунду погрузился в чтение и направился к выходу. Юкихито обеспокоенно проводил приятеля взглядом. Но юноша удачно обходил все препятствия, даже не столкнувшись ни с одним человеком. Савада успокоился и вернул своё внимание старосте.
Мори говорил коротко и по делу, шёл быстро, и отдалённо напоминал Хибари, только опасности в нём практически не чувствовалось. После прогулки Савада направился к приятелям, чтобы наконец-то поесть. Ребята сидели во внутреннем дворе, недалеко от сакуры и оживлённо что-то обсуждали.
— А я тебе в который раз повторяю, что после такого эпичного кроссовера никакой сольник не сможет сравняться с ним по крутости! — повысил голос Кенджи. — Особенно, когда многие персонажи погибли. Особенно, про эту капитаншу!
— Для меня сольник Железного человека лучше любого другого их кроссовера, — возразил семпай. — Притом, как можно составлять мнение о ещё не вышедшем фильме? Что думаешь, Хитоши?
— Плевать. — Равнодушно отозвался парень. — Я не фанат 3D мира, забыл?
— О, Юки-кун! — заметил его Теруо и помахал, жестом приглашая сесть рядом. Савада так и поступил. А через мгновение заметил, как остальные потянулись к своим сумкам, чтобы достать коробочки с бенто.
Он замер.
Его ждали.
Парни ждали, чтобы вместе пообедать. Как необычно, странно и…
приятно.
В груди потеплело и Юки мечтательно зажмурился. Пламя пронеслось успокаивающей волной по телу — нечастое явление. Столь нечастое, что он практически полностью забыл, насколько это потрясающе. Каждый раз — будто впервые.
Холодные пальцы постепенно отмерзали, жар наполнял каждую частичку тела, из-за чего на обычно бледных щеках проступал румянец. Напряжённые мышцы расслаблялись, непрерывно болящая голова (из-за вопящей интуиции) успокаивалась. Паранойя, заставляющая каждую минуту просчитывать собственную безопасность и подозревать любого и каждого, замолкала. Демон, неизменно шептавший, подстрекающий, гадкий, исчезал, подобно кошмару поутру. Юки погружался в блаженство, именуемое гармонией неба.
— Что думаешь по поводу будущего сольника? — толком не прожевав онигири, обратился к нему Кенджи, за что получил от брата убийственный взгляд.
Из-за непривычно расслабленного состояния мысли текли вяло. Однако Юкихито заставил себя вспомнить анонсы фильмов, которые мониторил весь август, чтобы пригласить Тсуну в кино. Тем не менее, в голову ничего не приходило, поэтому он сдался.
— Я не очень в теме.
На него ошарашенно уставились три пары глаз.
— Да ты гонишь?! — воскликнул старший Абэ, ударив кулаком по столу. — Кто вообще может не знать о Марвел?
Юки поджал губы.
Оглушительно лопнул пузырь, сдерживающий всю мерзость его сущности. Внутри медленно разрасталась горечь, скручивала лёгкие и сжимала до удушения. Пламя гармонии померкло в ненависти, злобе, обиде. Накрыл холод. Юкихито сильнее натянул рукава рубашки, чтобы потеря тепла не ощущалась так явно. Вернулась головная боль, мысли заметались, закружились, как настырные мухи. Послышался противный голос
чудовища. Тело напряглось. Жжение чувствовалось в каждой мышце — чёртова усталость.
Савада вернулся в обычное состояние…
Сколько раз судьба будет напоминать о том, что он был выращен, как жалкая лабораторная крыса? Отвратительно. Все девять лет жизни отвратительны. Он тоже отвратителен. Жалкое подобие человека, не умеющий правильно чувствовать, жить. Голем. Отвратительный голем.
— Кста-а-ти, — протянул Кенджи, когда они закончили обедать и направились обратно в классы. Абэ подошёл ближе (Юки невольно напрягся) и бросил в его сторону лукавый взгляд. — Как тебе экскурсия с занудой всея школы?
Пока старший заливался смехом, Хитоши продолжил, объясняя отчего за старостой закрепилось такое прозвище:
— Он у нас лучший ученик, надежда школы и главный блюститель правил после Хибари.
Следующей неожиданностью в школьной жизни стала, как происходящее прозвали братья Абэ, «охота», начавшаяся со следующего дня. А именно с момента, когда Юки подходил к главным воротам вместе с ребятами (они заранее договорились встретиться по дороге в школу). Интуиция недовольно уколола в область лопаток — значит, надо ожидать чего-то неприятного, хоть и несерьезного. Через мгновение появился вихрь, состоявший из чистой энергии, криков и голосисто представившийся:
— Сасагава Рёхей! Второй год старшей школы! На правах капитана приглашаю тебя вступить в клуб по боксу!
Хитоши показательно потёр уши, Кенджи цыкнул, семпай на удивление кивнул шумному парню, как оказалось они были одноклассниками.
— Спасибо, но откажусь, — хватало единоборств каждый день на тренировках с Пьетро. Он не мазохист, чтобы ещё и в школе этим заниматься.
— Бокс — для настоящих мужчин. А ты, Савада Юкихито — один из таких! — продолжал гнуть палку громогласный студент.
— Из чего ты сделал такой вывод? — он однозначно впервые видел этого Сасагаву.
— Ты заинтересовал Хибари! А Хибари не интересны слабаки.
Юки нахмурился. Откуда этот парень узнал про Хибари? Хотя может Сасагава имел в виду не произошедший при знакомстве бой, а то, что член ДК проводил его до класса? Неужели это было названной «заинтересованностью»? Santo cielo, ничего не понятно.
— И всё равно, я откажусь.
Второкурсник не особо расстроился. По крайней мере, внешне. А только более настойчиво начал зазывать в секцию бокса, предлагая прийти после занятий, посмотреть на тренировки и может поспаринговаться с кем-то, намекая на себя.
Иисус! За что всё это?
Как выяснилось позже, ни один Сасагава загорелся желанием пригласить новенького в клуб. Нечасто в середине учебного года в Старшую Намимори переводились ученики. Обычно распределение по клубам происходило в первые две недели апреля. Поэтому на появившегося в сентябре Саваду буквально открыли охоту все спортивные и творческие клубы. Приглашали даже в Школьный Совет. До Юки дошло — от него не отстанут, если куда-то не вступит (хотя это было не обязательно).
К выбору будущего клуба Юки подошёл со всей серьёзностью. Он однозначно не хотел становиться членом спортивного клуба, с творческим — много геморроя. Значит, нужно что-то нейтральное. Допустим, клуб каллиграфии.
Почерк давно следовало подтянуть. Он не жил на родине и не практиковал написание иероглифов. Пусть Юки много читал по-японски, однако писал всегда на компьютере. Стоило только вернуться домой, как это стало причиной каракулей во всех тетрадях. Японский почерк походил на писульки младшеклассника. Пьетро твердил, что тратить время на подобную чушь глупо. С его мнением никто, понятное дело, не считался. Поэтому подобный выбор казался отличным способом убить одновременно двух зайцев: насолить «дражайшему» наставнику и повысить навык письма.
На следующей неделе Юкихито подал заявку. Честно говоря, он надеялся на хотя бы небольшое улучшение ситуации. Но этого не произошло. Осталось много прилипал. Докучать не перестали. Никто, похоже, и не планировал прекращать.
Синьор Джузеппе любил говорить, что решать конфликт кулаками — крайняя мера, лучшим методом являлись слова. Однако ни один раз отказав представителям всевозможных секций, Юки не заметил никакого результата. Приглашения продолжали сыпаться, будто из рога изобилия. Даже после подробных объяснений: в клуб вступил, менять не намерен. Тем не менее, это совершенно не действовало. Может, они надеялись, что Савада передумает? Пришлось импровизировать. До кулаков не дошло.
Угрозы ведь тоже слова, не так ли?
Осталась лишь парочка непробиваемых идиотов, как упомянутый Сасагава Рёхей, Мочида Кёнске — капитан клуба кендо и Сакамото Наоки — президент школьного совета. И если с капитанами спортивных клубов Юки придумал достойный выход — спор, бой и победа, обеспечивающая дальнейшее спокойствие, — то с хлипким на вид президентом решить пока ничего не удалось.
Впрочем, с основным приставалой он тоже не имел понятия, что делать. Хибари Кёя. Какой же проблемный человек! Знакомы чуть больше недели, а тот уже успел напасть на него пятнадцать или шестнадцать раз! Никогда не предупреждающий о своих намерениях, атакующий всегда максимально неожиданно. Жуть. Спасала интуиция с паранойей и отточенные рефлексы.
Кенджи, знающий всё и обо всех, поделился информацией об этом отбитом на всю голову типе. Сынок богатеньких родителей, глава Дисциплинарного комитета, сильнейший человек Намимори, делящий людей на две категории: травоядных и хищников (совсем неограниченно!). Травоядные Хибари не интересовали, пока не нарушали покой и дисциплину. И судя по тому, что Юкихито вёл себя сносно, правил не нарушал, то таким вниманием удостоился из-за распределения в группу хищников. И, возможно, польстился подобным, если бы не чрезмерная приставучесть Хибари.
Однако самой большой головной болью Юкихито были не надоедливые студенты, а родной брат. Точнее его отношения с прочими учениками. В тот день, когда Юки показал идиоту Ямадзаки, чем могут кончиться оскорбления Тсунаёши, никто более не посмел даже пикнуть в сторону старшего Савады. Казалось, конфликт себя исчерпал. По крайней мере, он так думал, пока на следующий день случайно не заметил одну ужасну сцену, заставившую Юкихито взглянуть на происходящее более серьёзно.
