И ты будешь стараться скрыть боль, будто ничего не произошло
Но на самом деле ты чувствуешь, как всё рушится вокруг
Ты перестаешь верить другим людям и позже
Это перерастет в проблему, что будет мысленно уничтожать тебя
NF — Wake Up
Жарко… будто выкинули в кратер вулкана… будто по венам бурлила лава. Юки пытался поменять положение, чтобы прижаться раскалёнными участками кожи к чему-либо освежающему, но ничего не менялось. Казалось, что окружение полыхало вместе с ним. А потом всё резко прекратилось. Он облегчённо выдохнул. Но через миг вновь напрягся. Тепло начало стремительно покидать тело. Словно кто-то насосом выкачивал. Похолодало. Юкихито теперь отчётливо ощутил, насколько сильно вспотел. Неприятная дрожь заскользила по позвоночнику. Он сжался, пытаясь сохранить последние капли прежнего жара, но, похоже, лишь сильнее замерзал. Где одеяло… следовало укрыться. Только, по непонятной причине, это совершенно не помогало. Словно Юки кутался в мороз. Уже зуб на зуб не попадал. Холодно… будто очутился на северном полюсе… будто лёд вгрызся в кости. Аномальная жара сменилась аномальным холодом. Когда он перестал чувствовать конечности, то провалился в забытье… 16 октября 2008 год. Четверг. 10:24 Юки полностью открыл окно машины и высунул голову наружу, громогласно напевая самый первый опенинг из «Наруто». Па никак не комментировал происходящее, поэтому он спокойно наслаждался прохладным ветерком. Они ещё не подъехали, однако вокруг уже стоял отчётливый шум. Юкихито нетерпеливо заёрзал, желая поскорее добраться до места назначения. Пусть он до сих пор чувствовал небольшую слабость из-за падения, случившегося позавчера, настроение это вовсе не портило. Потому что удача была на его стороне! Ведь свалиться с огромного дерева и даже ушибы не получить — не каждому под силу. Зато это стало причиной небольшого путешествия на север. Жаль, конечно, что у Тсу-куна и мамы не получилось присоединиться. Зато папа никуда не делся! Весь отпуск они проведут вместе. Разве не здорово?! Машина затормозила и остановилась на парковке. — Дальше пешком, — объяснил па, отстёгивая ремень безопасности. Кивнув, Юки вывалился наружу и начал осматриваться. Немного странно, что вокруг никого, но додумать мысль не дал оклик не отставать. Он побежал следом, оглядываясь по сторонам. Деревья пестрели красками: от буро-красного до ярко-зелёного, под ногами круто вздымалась каменная дорога, переходящая в щебёнку. Пройдя чуть дальше, Юкихито увидел дамбу и мост. Уже скоро, уже совсем скоро они придут. Досадно, правда, что камера осталась в Намимори. Хотелось бы запечатлеть красоту и потом, хвастаясь, продемонстрировать брату. Тропа неожиданно оборвалась, и они зашагали мимо клёнов. Юки решил поразвлечься: замахнулся ногой, будто собрался ударить по футбольному мячу, и пульнул листья в разные стороны. Собственноручно созданный листопад поглотил всё внимание, поэтому он повторил проказу ещё несколько десятков раз подряд. Это отвлекло настолько, что он даже не заметил, когда кончились деревья, а перед ними словно из ниоткуда выросла небольшая поляна, переходящая в обрыв. Переведя взгляд с ног вперёд, Юкихито поражённо замер. На противоположном берегу вздымался водный исполин. Широкая полноводная река переходила в небольшой водопад, разливающийся в овальное озеро-блюдце, а то, в свою очередь, срывалось с огромной высоты вниз — к бассейну, окутанному туманом из брызг. Изумрудная вода искрилась на солнце, бурлила, пенилась, грохотала на всю округу, а после падения успокаивалась и продолжала спокойный бег по речным порогам, круто свернув вправо. Став в опасной близости от склона, он завороженно разглядывал беснующееся течение и тонущую в нём радугу. Из-за шума окружение словно вибрировало, и застывший Юки казался сам себе маленькой частью этого волшебного действа. Ещё чуть-чуть — и сам отзовётся таким же импульсом. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Тук-тук. Стучит под аккомпанемент водопада. Дрожит с окружающей средой в той же тональности… — Нравится? — поинтересовался папа, пристроившись рядом. Юки уж подумал, будто получит нагоняй за то, что остановился столь близко к обрыву. Однако ничего подобного не произошло. — Очень, — искренне поделился переполняющими эмоциями и растянулся в счастливой улыбке. — Водопад Мисуми чуть больше семидесяти метров в высоту, это приблизительно как двадцатипятиэтажное здание, — начал рассказ папа. — Во время сезона дождей поток падает в водоём Носорога с бешеной скоростью и силой. Поэтому он стал излюбленным местом для суицидников. — Юки невольно вздрогнул, когда па проникновенно и едва слышно позвал его. — Юкихито, ты знаешь, что такое суицид? Знал. В новостях однажды слышал и сразу же поинтересовался у ма, что такое и зачем оно надо. — Когда человек сам себя убивает. — Верно, — кивнул папа и присел напротив, глядя прямо в глаза. — Поступок воистину слабых и ничтожных людей, не заслуживающих жалости, лишь презрения. Юки поражённо вытаращился. Слышать хлёсткие и даже жестокие слова из уст человека, которого до этого момента считал одним из добрейших в мире, было странно, неприятно и… пугающе. «Зачем па говорит нечто подобное?» Только сейчас Юкихито заметил, насколько продрог. Всё-таки на дворе далеко не лето, а они вдобавок находились довольно близко к воде. Передернув плечами, он сложил руки на груди и сжался, пытаясь сохранить хоть чуточку тепла. — Ты знаешь, что это такое? — снова пристал со своими странными вопросами па. Расстегнув пиджак, он достал… чего?.. Пистолет?! Юкихито озадаченно рассматривал оружие. Невозможно… неужели настоящий? Не повисни между ними тяжёлая атмосфера из-за неприятного разговора пару минут назад, Юки от восторга мгновенно бы схватил пушку, пытаясь разглядеть ту со всех сторон. Включил бы привычный режим «почемучки». Но в данную минуту он стоял каменным изваянием и настороженно рассматривал фигуру отца. Ничего не ответив — боялся, что голос подведёт — Юкихито закачал головой в знак согласия. — Хорошо, — он завороженно наблюдал за действиями папы, который через секунду протянул пистолет с бесстрастным выражением лица. — Возьми. Если кто-то посмел заикнуться полчаса назад, что Юки будет опасаться взять настоящее оружие в руки, он бы засмеял такого человека или даже полез в драку. Сейчас же было не до смеха. Дрожь пробежала по телу. Он уже сомневался, что из-за холода. Чёрная ребристая рукоять впилась в подрагивающие потные ладони. Тяжёлый. Даже держа двумя руками — всё равно тяжело. Он направил дуло вниз. Отец молча наблюдал. Что происходит? Почему молчит? Что делать дальше? Зачем всё это надо?.. Множество вопросов заполнило голову. Ни на один ответ так и не находился. Происходящее с каждой минутой тревожило больше и больше. — Он заряжен, — прокомментировал папа. Если бы Юки не оцепенел от ужаса ещё в тот момент, когда дотронулся до пушки, то сейчас бы выронил её. Но руки будто одеревенели и не хотели разжиматься. Юкихито вообще боялся пошевелиться даже на миллиметр. Казалось, одно маленькое движение — и взлетит на воздух. Отец снова молчал, а золотые глаза обжигали. Почему он так себя ведёт? Почему не поможет? Почему только наблюдает? Вдруг случится что-то опасное? Юки не знает, как правильно, как нужно. Разве па не боится? А если не боится, то почему тогда самого Юки колотит от страха? — Чтобы обезвредить противника, — о-обезвредить? То есть… то есть, убить? — Стреляй между глаз или в солнечное сплетение. Наиболее эффективное — это попадание в сердце, — отец коснулся груди, где собственное сердце громыхало, кажется, сильнее водопада. — Ранение лёгких не столь действенно, цель сохраняет возможность двигаться. А попадание сюда, — пальцы неприятно ткнули в переносицу, — вызывает поражение внутренних областей головного мозга. Но не стоит ожидать, что череп расколется пополам, словно орех… Всё понял? Зачем вообще понимать нечто подобное? Чего па желал добиться, рассказывая эти ужасы? Они всего лишь приехали полюбоваться водопадом и устроить пикник! Юки просто мечтал провести время вместе. Но больше нет. Юкихито вытянул трясущиеся руки. Пусть папа заберёт пистолет. Это единственное, чего хотелось в данный момент. Ну, может, ещё оказаться дома и, уткнувшись в успокаивающий бок ма, не разжимать объятий ближайший вечер. Боги услышали молитвы — папа отобрал оружие и мгновенно упрятал за пояс. Юкихито облегчённо выдохнул и отвёл взгляд. Между ними снова повисла неприятная пауза. Или так чудилось только самому Юки? — Идём дальше. Отец поднялся с колен, отряхнул костюм от возможной грязи и зашагал прочь с поляны, не оборачиваясь. — Н-но… — прошептал надломлено Юки, тем не менее, папа услышал и остановился. Набравшись непонятно откуда взявшейся смелости, он продолжил чуть громче. — Разве мы не на пикник пришли? Никакой реакции — фигура в чёрном даже не двигалась, поэтому Юкихито неспеша и робко приблизился. Резко папа развернулся и кинулся к Юки, у которого из-за подобной выходки душа ушла в пятки. Зажмурившись, он будто окаменел и со страхом ожидал продолжения. Чего боялся? — сам не смог бы ответить. Однако через мгновение почувствовал, как на плечах сжались чужие ладони, а в нос ударил хвойный запах парфюма. Что это? Юки открыл глаза, потому что ощущениям довериться не решался. И правда. Объятия. Его с силой стиснули в руках, выбивая весь воздух из лёгких. — Юкихито, — голос дрогнул, а хватка усилилась. — Папа тебя очень любит… хорошо? Ты… т-ты же веришь папе? Отстранившись, па посмотрел прямо: глаза в глаза. — Мгм, — затряс головой, как болванчик. На большее банально не хватило сил. Отец замер, словно его поставили на паузу. А через пару секунд лицо постепенно начало разглаживаться, надежда вперемешку с непонятным отчаянием сменилась равнодушием и холодом. Юки отпустили. Также стремительно, как и набросились. — Идём, — повторился отец и исчез за деревьями. Юкихито потряхивало от происходящего. Он всё никак не мог взять в толк, что за непонятные сцены разыгрывались сейчас и с какой целью. Странное поведение па, его вопросы, слова, действия, весь он! Всё было не так. И это… пугало? Юки не хотел идти дальше, хотел вернуться, не в тот огроменный дом в традиционном японском стиле, где очнулся вчера вечером, а к себе домой, в Намимори. Плевать на поездку и на совместное время с вечно занятым папой. Плевать на всё… Просто… мамочка, обними пожалуйста. Но, вздохнув, он тряхнул головой, пытаясь избавиться от роя докучливых мыслей, и побежал следом, боясь потеряться в столь малолюдном месте. Они поднимались в гору. Юкихито настороженно поглядывал на идеально ровную спину отца, но подойти ближе опасался. Он отставал на шагов десять и, говоря честно, уже устал. Под ногами не было ни то, что дороги, даже малюсенькой тропинки. Будто не парк, а дремучий лес. Это затрудняло движение, а ещё размашистые и быстрые шаги папы, за которыми еле удавалось поспевать. Попросить о привале или небольшой передышке Юки не решался. Пот катился по лицу, толстовка неприятно прилипла к спине. Хорошо, что осень. Духоту лета сейчас удалось бы перенести с трудом. Куда они направлялись? Водопад уже видели. Не на пикник же? Идеальную для это поляну с чудесным видом давно покинули. Парковка с оставленной машиной находилась в противоположной стороне. Так куда идёт папа? Спустя несколько минут они вышли к реке. Юки удивлённо замер. Глаза разбегались. Он успел насчитать больше двух десятков иностранцев в черных строгих костюмах, разместившихся на берегу со странным оборудованием. Что происходит? За всё это время им не встречался никто посторонний. А тут за раз столько людей! Один из них подошёл к па и, склонив голову, заговорил на странном певучем языке. Юки не понимал ни слова, поэтому глупо уставился на очередного чужестранца. Эти чёрные человечки прямо как из фильма про инопланетян! А память они тоже умеют стирать? Ух, наконец-то что-то интересное! Возможно, они не столь плохие, какими показались на первый взгляд. Настороженно глянув на отца, спокойно говорившего на странном языке и, видимо, понимавшего всё, о чём докладывал другой мужчина, Юки осознал, что предоставлен сам себе, поэтому решил осмотреться более внимательно. Огромная поляна под огромным деревом. В тени стало прохладно. Юкихито застегнул куртку и передёрнул плечами. Стоять и дальше возле папы было скучно. Он ведь ничегошеньки не понимал. Необычных слов не узнаешь… Отец выглядел сосредоточенно и странно: нахмурив брови, стиснув плотно губы, в таком же, как и у всех здесь (кроме самого Юки), дорогом костюме. В этом человеке с трудом узнавался родной папа. Дурашливый, извечно смеющийся на весь дом, неуклюжий и добродушный па. Что вообще было там, возле водопада? Может, заболел? Или плохое настроение? Взрослые иногда такие странные. Ему ни за что не понять. Ну, и ладно. Есть дела куда интереснее. Юкихито покосился на телевизоры. Только те показывали не фильмы или мультики. На экранах горели огромные числа. Юки не знал даже сколько это. Надо будет потом написать ма, чтобы она научила произносить один-два-три… пятизначные цифры, ещё и с точкой в середине. Вот ведь кто-то додумался… Зачем вообще она там нужна? Так… два, ноль, ноль, ещё один ноль — Юки вытянул перед собой ладони и загибал пальцы, пытаясь запомнить порядок цифр. Два, три нуля, точка и девять. Поморщился. Два, три нуля, точка, девять. Ещё раз. Два, три нуля, точка… — Юкихито! — позвал па, сбивая с мысли. Он стоял на берегу. Один. «Не ходи» — что-то шепнуло на ухо. Спина покрылась мурашками. Разве можно проигнорировать папу? Пусть он и странный сегодня. Юки подошёл. Отец никак не отреагировал, а смотрел перед собой. Что он там нашёл? Речка, как речка. Ничего такого. — Ты умеешь плавать? — Конечно! — воскликнул. Как можно было сомневаться? — Я даже Тсуну учил, но он всё так же боится воды, — неуклюже потёр макушку, ведь не любил говорить о неудачах брата. Папа молчал. Обычно бы похвалил… опять всё становится странным. — Знаешь, как зовётся эта река? — Юки отрицательно помотал головой и сглотнул. За сегодня ни один вопрос, начинающийся с «знаешь», не принёс и долю привычного восторга. Сегодня совсем не интересно узнавать что-то новое. — Кайен. То есть, пожирающий океан. Как думаешь, почему ей дали такое название? Чужаки в чёрном тихо переговаривались между собой. Да даже если бы вдруг закричали, Юки всё равно ничего бы не понял. Небо затянуло тучами. Но во вчерашнем прогнозе не говорили о дожде. Будь он дома, то отметил в альбоме на страничке «погода», что те в который раз ошиблись. Но он не дома. Поблизости нет ни ма, ни Тсу-куна. Он скучает и хочет очень сильно их обнять. Холодные золотые глаза прожгли в ожидании ответа. Но отвечать не хотелось. — Помнишь о суицидах? — Юкихито кивнул. Ага. Люди, убивающие сами себя. Па сказал, что они не заслуживают жалости. Наверное, он прав? Как и всегда. Да? — Эта река ведёт к водопаду, который мы видели до этого. Если попадёшь сюда, то больше не выберешься. «Беги!» Юки вздрогнул, а тело одеревенело. Почему? Почему нужно бежать? Что происходит? Или что должно произойти? — Это твоё задание, Юкихито. Что? Какое ещё задание? Это какая-то шутка? Розыгрыш? Будто в шоу, что крутят по телевизору. Родственники дурят одного из члена своей семьи. Как раз всё подходит! Сейчас выскочит ма и Тсу-кун, смеясь. Па сменит устрашающее выражение на привычную беззаботность, а люди в чёрном окажутся членами съёмочной команды. Он осмотрелся, пытаясь найти скрытые камеры или улыбки на лицах иностранцев. Безжалостные взгляды, лишённые дружелюбия, окружили со всех сторон, но самым выделяющимся из них был суровый взгляд золотых глаз. — Это то, что ты должен сделать. — сухо повторил папа. — Ты войдёшь в реку и прыгнешь с водопада. Это точно шутка! По-другому невозможно! Шутка. Это всего лишь неудачная шутка… — Это не шутка. Разве похоже, что я в настроении для подобного? Неужели шептал так громко, что папа услышал? Да что за чепуха?! Сколько можно потешаться! У каждого розыгрыша должен быть свой предел! Он не намерен находиться здесь ни минутой более. На онемевших ногах Юки сделал шаг назад. Колени чуть не подвернулись. Смелее. Он не обязан мёрзнуть и выслушивать подобную ерунду. Он уйдёт. Или лучше убежит! Глубоко в парк. Спрячется. И пусть потом па ищет и просит прощение за подобные тупые приколы. Дорогу перегородил один из чёрных костюмов. Ещё чего! Глупый дядька! Юки и обойти может. Тоже, проблема… Мужчина вытянул руку — и Юки в тот же миг прирос к земле… Эт-то… это ведь! Быть не может. Юкихито во все глаза уставился на пистолет. Точь-в-точь как у папы. Такой же. С ребристой рукоятью. Черный. Тяжёлый. Неужели тоже заряженный? И сейчас этот пистолет был направлен прямо на него. Этот человек ведь не выстрелит? Разве он не слушается папу? Па! Юки обернулся и подавился так и не произнесёнными словами. Почему на него смотрят с подобным безразличием? Почему? Почему всё это происходит! Почему! Папа вздохнул и заявил с пугающим спокойствием: — Ты должен здесь умереть. Это место твоей смерти. Неужели па желает, чтобы Юки ушёл на небо? Но он ведь не старик! Ещё слишком рано. Он не хочет. Не хочет! — Не хочу! — надрывно воскликнул, пытаясь достучаться до безразличного родителя. — Я не спрашиваю тебя о том, чего ты хочешь. Это факт. Ты здесь умрёшь. Попрощаешься с жизнью и со всем, что дорого. Юкихито громко шмыгнул носом. Это потому, что он плохо себя вёл? Нарушал мамины запреты. Мог и лучше заботиться о Тсуне. Съел сладости, которые были предназначены тому чудиле в гавайской рубахе. Полез на дерево. Это наказание? — Прости! — Юки подбежал к па, но резко остановился. Вытянутая ладонь не позволила приблизиться. Почему? Даже обнять нельзя? Неужели он настолько плохой сын? — Папочка, прости пожалуйста. Я б-больше не буду так. Ни-никогда в жизни. Юки будет очень-очень послушным! П-правда. Обещаю! Из-за дурацких слёз дыхание сбивалось, он жалко всхлипывал. Но отец не смягчался. Золотые глаза не потеплели. Па достал пистолет. — Помнишь, что я рассказывал? Юкихито хочет убежать далеко-далеко. Но даже мизинцем пошевелить не может. Даже сглотнуть вязкую слюну кажется великим подвигом. Выстрел оглушает. Внутри всё замирает в ожидании… в ожидании чего? Он напряжён так, что боль пульсирует в каждой мышце. Холодный пот стекает по спине. Через пару мгновений Юки понимает, что упал коленями в холодный песок. Страшно глянуть вперёд. Он… выстрелил только что. В… в кого целился? Юкихито тупо таращится на красную воду, растекающуюся неподалеку. Эта жидкость тянется к нему. А чуть дальше в луже лежит чёрное нечто… птица. Чёрная птица. В красной крови. Убита пулей. Убита им. Удержать взгляд не удаётся. Раскалённое золото жжётся, мучает, подчиняет, уничтожает. Страшно. Спасите! Чёрные туфли приближаются. Юки трусливо отползает назад. Бежать! Бежать, куда подальше. Сил нет. Щелчок. Юки запомнил. Так делают перед тем, как выстрелить. Настал его черёд? Чем он заслужил подобное? Что сделал не так? Чем разозлил? Юки ведь не виноват… — Юки не виноват… — вряд ли этот шёпот вообще кто-то может разобрать. — Невинные люди тоже умирают, — дуло опаляет лоб. — Иди в воду. Он настолько обессилен, что не может подняться. Холодно до такой степени, что не чувствует пальцев. Трясёт так, что зуб на зуб не попадает. — П-по-пожалуйста… — Иди! — равнодушие сменяется недовольством. Юки отскакивает в сторону, словно ужаленный. С четвёртой попытки поднимается. Ему никто не помогает. Однако каждый взгляд ощущается кожей. Следят. Не сбежать. Поэтому ничего не остается другого, кроме как идти. И он идёт. По мокрому песку. Прямо так, в одежде, заходит в холодную воду. В ту же секунду поток чуть не сбивает с ног, но Юкихито удерживается. Идёт дальше. Сколько ещё? Пока не утонет? Пока не пойдёт на дно? Река уже по пояс. Удерживаться на месте трудно. Если он сделает ещё пару шагов, то не сможет выбраться. Он ведь не всерьёз? Пожалуйста! Боги, если вы и правда реальны, если вы существуете, пожалуйста-пожалуйста, верните настоящего папу! Он будет лучшим ребёнком в мире! Самым послушным, умным, вежливым. Обещает. Клянётся. Только сделайте его папу прежним! Пожалуйста… пожалуйста… Па! Обернулся. Пистолет всё еще направлен на него. Нет-нет. Ну, почему? Юки видел, как дрожал. Из-за холодной воды, да? Золото оказалось беспощадным. Больно. Будто внутренности выжигают. Это оно? Это конец? Па! Пожалуйста, это последний момент, когда можно сказать, что пошутил. Просто посмотри, как всегда. Посмотри и дурашливо улыбнись. Громогласно засмейся на всю округу. Посмотри. Пусть в глазах отражаются солнца, а не жестокий блеск золота. Пожалуйста! — Па! — услышь же. Но отчаянный крик не производит никакого впечатления. Золото продолжает выжигать нутро. Отец хмурится и чуть влево ведёт рукой, сжимающей оружие. Сердце громыхает где-то в горле и не дает толком вздохнуть. Выстрел. Выстрел. Юки вновь оглох. А ещё левая щека горит. Проверяет. Красная. Красная вода. Кровь. Задело. Он выстрелил так, чтобы задело. Если Юки остановится, то его убьют? А если бы он тогда дёрнулся или его бы рука дёрнулась, то Юки был бы уже мёртв? Неожиданно возникшее тепло между ногами заставляет сконфуженно глянуть вниз. Река скрывает позор. Жалкий. Никчёмный. Уже шесть лет, а словно младенец. Только памперса и не хватает. Он настолько убогий, что подвывает от жалости к самому себе. Не быть ему героем! «Мама… мамочка, пожалуйста, приди… мамочка, спаси меня». Очередная пуля проносится в пару сантиметрах. Юки икает, захлёбывается в своих слезах, трёт нос, чтобы избавиться от соплей. Из горла вырывается всхлип. Это конец… Надо идти дальше. Идёт. Раз шаг. Два шаг. Тр… Подвернув ногу, он уходит с головой под холодную воду, что впивается в кожу сотнями игл. Всплывает. Кашель не позволяет нормально вздохнуть. Течение подхватывает с невиданной силой и тянет за собой. Сопротивление бесполезно. Юки пытается плыть в другую сторону, обратно к берегу. Ничего. Он бессилен. Его вновь опрокидывает. Вода лезет во все щели. Он отбивается как может. Юки будто белье в стиральной машине. Его крутят в разные стороны, подбрасывают, опускают. Неожиданно по спине проходятся чем-то шершавым и царапающим одновременно. Он кричит, из-за чего ещё больше воды попадает через рот. Юкихито мотает головой. Нет-нет. Пусти. Отстань. К удивлению, поток прислушивается и отпускает. Юки всплывает и откашливается в очередной раз. Неужели режим «отжима» окончен? Оглядывается. Ах, он прошёл тот маленький водопад. Спина адски печёт. Значит, это были камни? А сейчас он в озере-блюдце? Здесь течение не столь сильное. Сможет ли он выбраться и убежать? Нужно только доплыть до берега. Только бы доплыть! Лишь бы хватило сил. Юки делает взмах. Спина и плечи пульсируют, но холод воды немного облегчает боль. Останавливается, чтобы сделать перерыв, и замечает чёрного человечка. Один, два, три… их тут много. Они следят. Тот, что ближе достаёт пистолет. Уже привычное действие. Привычный щелчок. Оружие готово стрелять и убивать. Ему не дадут покинуть реку. Не дадут. Не сбежать. Разве он не выплакал всё перед отцом? Почему тогда снова в столь жалком состоянии? Юки разворачивается обратно к середине озера. Он и правда умрёт здесь. Отправится на небо? А отправится ли? Так говорила ма… но… она обещала, что и папа будет всегда любить. Ложь. Юкихито перевернулся на спину. На берег не попасть. Сил плыть самому не осталось. Пусть река сама несёт к огромному водопаду. Он слышит, как вода срывается с высоты. Двадцатипятиэтажное здание, да? Пусть. Тело ужасно болит, особенно спина. Но скоро это прекратится, да? Тучи так и не развеялись, дождь не пошёл, солнце не выглянуло. Прощайте все, прощай, ма. Прощай, Тсу-кун. Течение стало быстрее, сильнее. Приближается. Вот-вот. Воды вновь сомкнулись над головой. Тускло-серое небо смотрело сверху. Савада Юкихито думал только о том, что не хочет умирать.