Дурные сны - дело нехитрое

Рано утром так и не легшая спать Маша в последний раз перечитывала исписанные за пару прошедших часов листы, что-то прикидывая в уме и по дурной привычке лохматя мокрые короткие волосы. Из соседней комнаты выглянул Лев, тоже не выспавшийся, но выглядевший более чем бодрым. Девушка подняла глаза на мужа и ненадолго залюбовалась тем, как этот, похожий на приведение белый человек, одетый в белоснежную рубашку с уже заметно подмоченными плечами и рукавами вытирает длинные волосы. Она встала со своего места и подошла к мужу, отбирая у него полотенце: -Давай я, мне удобнее, - Лев что-то недовольно буркнул, но возражать не стал. Ему это делать действительно было еще не особенно удобно из-за побаливающих ран. -Ты закончила? -Ага. Поменяемся? – Маша завернула полотенце в виде тюрбана у него на голове и пошла к своим листам. Муж вытащил свои, они обменялись и устроились в паре кресел, стоящих друг напротив руга читать. Несколько минут тишину нарушало только мягкое шуршание Машиной ручки по чужим листам. Потом она оторвалась от них: -Все, посмотри, я там пару предложений поправила и добавила кое-чего. Так повнушительнее будет. Хотя я и не думала, что ты у меня такой красноречивый. Лев поднял голову от своего чтения: -Ты решила нас убить? Они же никогда на такое не согласятся. -Не преувеличивай. -Да я готов поставить что угодно на то, что после того, как ты покажешь это Бенкендорфу, мы оба окажемся в казематах в течение получаса. Маша ухмыльнулась: -Ты даже не представляешь, на что соглашаются люди, попадая в необычные для себя обстоятельства. Твое предложение, знаешь ли, тоже не тянет на верх разумности, судя по тому, что нам Алексей рассказывал. Но, Левушка, нам надо играть либо на грани полного безумия, либо эти стальные челюсти перемелят нас на раз-два-три. Я, знаешь ли, не сильно надеюсь на их милосердие. Она встала со своего места, вернула мужу листы: -Я пошла одеваться, а ты перепиши пока, хорошо? Пока Лев трудился над своим предложением и договорами жены, приводя их в должный вид, она успела одеться и даже худо – бедно уложить растрёпанные волосы, хотя из-за привычки лохматить их мокрыми, вместо привычных аккуратных почти прямых локонов, ее голова сейчас слегка кучерявилась, создавая впечатление беспорядка и показывая на всеобщее обозрение немного седых волос. Мужчина разглядел свою спутницу только после того, как она, подошедшая сзади, успела уже привычно разобраться с его прической, стянув аккуратно расчёсанные волосы лентой. -Ты с ума сошла окончательно? Маша так нельзя! Ты… Его жена стояла напротив в мужском костюме, позаимствовав что-то из его гардероба, а что-то так и не вернув Алексею. Пряди, закрученные, а оттого кажущиеся еще более короткими, падали привычно уже закрывая левую часть лица. Но больше всего из привычного образа выбивались руки без привычных перчаток. -Я иду взрывать их сознание, радость моя. Разве я тебе такой не нравлюсь? –она лукаво взглянула на него и медленно прокрутилась вокруг своей оси. -Нравишься, но Маша, это Петербург, это Третье отделение, это уже не просто нарушение каких-либо правил. Это просто что-то невозможное. -Да? Что-то мне помнится, минимум одна из императриц так хаживала. -Так когда это было. И она… А, ладно. Может тогда нас просто к кабинету Бенкендорфа не пустят и вот за это не четвертуют, - он потряс переписанными набело бумагами, - Ты перчатки забыла. -Не забыла, - Маша улыбнулась, по-особенному, как она улыбалась когда-то в темной подворотне после той драки, что он помнил. Лев ухмыльнулся в ответ. Его Нескладеныш собрался на войну. А кто он такой, чтобы мешать людям воевать в их удовольствие? - Как там меня называл Алексей? -Мартин, вроде бы. -Мартин… мне не нравится. Мартин Генрихович. -Ты думаешь, в тебе кто-то не узнает женщину? -Спорим на пирожное, что во мне никто не узнает женщину? -Спорим, - Лев уже начал потихоньку втягиваться в эту авантюру, хотя все равно не мог представить, как ее можно не узнать и тем более принять за мужчину. Карета управления привезла их прямо к уже знакомому крыльцу в 9 часу. Лев вышел первым, по привычке подав спутнице руку. Холодный пальцы на секунду сжали его ладонь, но затем разжались, а высокий, немного слишком тощий парень с странной прической и слегка висящей на нем одежде рванул мимо него ко входу. У двери стояли два господина, что-то обсуждая. Пока Лев поднимался по ступенькам, Маша успела заговорить с обоими, громко и как-то слишком весело, чем-то рассмешила одного, резво пожала руку другому, поправила первому лихо завитой локон, коснувшись уха, что-то прощебетала на смеси русского и немецкого и вернулась к подошедшему спутнику. Чтобы вместе вступить в здание. Пока они шли уже знакомыми коридорами, Лев молча наблюдал за тем, как Маша преувеличенно громко болтая, приставала ко всем встречным с знакомством, восторгалась великолепием здания и старательно, когда показательно, когда незаметно, касалась людей. Он даже заметил, что, пожимая руку в перчатке, она аккуратно другой рукой перехватывала и сдвигала рукав, касаясь кончиками пальцев чужой кожи. Остановившись перед дверью приемной Бенкендорфа, они постучали, услышав ответ секретаря, вошли. Вчерашний франт поднялся из-за своего стола им на встречу: -Лев Павлович, рад, весьма рад, что вы не имеете привычки опаздывать. Ой, а кто это с вами? И где ваша спутница? - Лев вздрогнул, глянул на Машу, проверяя, рядом ли она. Девушка двинулась вперед, протянула руку и с увлечением потрясла ладонь, протянутую ей на автомате, приблизилась к секретарю на почти неприличное расстояние и заговорщицки прошептала: -Я и есть его спутница, забывчивый вы мой. Как там ваши часы? А госпожа Ильина? Юноша вырвал свою руку и отшатнулся, испугавшись. Но быстро взял себя в руки: -Вы выглядите не подобающе. Совсем не подобающе для леди. Как вы… -О, еще меня парнишка, спящий на бигудях не отчитывал. Ты секретарь? Вот и иди, докладывай начальству, - грубо оборвала его Маша. Растерянный Юлий перевел взгляд на Льва, ища у него поддержки, но тот стоял за спиной спутницы с совершенно спокойным лицом, никак не проявляя своего отношения к происходящему. Юноше ничего не оставалось, как ретироваться в кабинет к начальнику. *** Александру Христофоровичу плохо спалось. Такое случалось с ним крайне редко. Даже во время участия в военных компаниях он не мучился бессонницей, но этой ночью ему не давало уснуть возбуждение, слишком уж редкая птица попалась в его сети. Редкая и нужная. Он выискивал такого человека по всей империи столько же, сколько командовал этим чертовым магическим отделом, а тут удача сама упала в руки. А дополнительное полезное приложение к найденному сокровищу радовало еще больше. На службу он приехал даже раньше обычного, чтобы успеть подготовиться к разговору, успокоиться, продумать, на какой крючок подсадить нужную рыбку. Хотя и крючок-то сам к нему пришел. Столь взрослые люди и настолько романтичные, это надо же. Такой джекпот. Когда в его кабинет влетел явно ошарашенный Тацитурн, он лишь на секунду отвлекся от документов, чтобы бросить короткое: -Проси. Дверь еще раз стукнула и на его пороге появились двое мужчин. Один, знакомый, произведший вчера наиприятнейшее впечатление, невысокий альбинос, шел слегка впереди. Из-за его плеча выглядывал какой-то долговязый парень с взлохмаченными слишком длинными волосами и не очень ладно сидевшим костюмом. Парень казался смутно знакомом, но не более. -Хм, Доброе утро, Лев Павлович. Но где же ваша прекрасная спутница? -А откуда вы знаете, что она прекрасная? – нагло вклинился в разговор второй гость кабинета. Александр Христофорович на секунду хотел возмутиться, но сдержался, вдруг осознав, что и в самом деле почти не помнит вчерашнюю гостью. Черное платье, черные перчатки- это он запомнил хорошо. Еще глаза такие необычно крупные и темные, но больших подробностей почему-то в голове не всплывало. -Вы кто, юноша? – просто спросил он, поймав на себе удивленный взгляд Льва. -Ну, я же говорила, ты должен мне пирожное! - обратился человек к спутнику, а затем без позволения устроившись в одном из кресел для гостей, продолжил,- Я, собственно та самая «прекрасная спутница». Думаю, сейчас вы мучительно пытаетесь вспомнить мою внешность. Не мучайтесь. Со временем запомните. Может быть. Это и есть мой побочный эффект. -Хм, это… странно, - он указал Льву на второе кресло, - Позвольте тогда поинтересоваться, а почему вы в столь бесстыдном виде? Неужели Лев Павлович позволяет вам разгуливать на людях в мужском костюме? -А почему я должен запрещать? Тем более, что пока мы сюда шли, вроде бы никто даже не заподозрил в Марии Давидовне мужчину. – спокойно ответил альбинос. – Да и посудите сами, могу ли я что-то запретить ей? -Но вы же женаты? Маша с некоторым внутренним злорадством рассматривала слегка удивленного Бенкендорфа, отреагировавшего поднятием брови на легкое пожимание плечами Льва. -Собственно, если мы закончили обсуждать мой вид, позвольте рассказать вам интереснейшую историю о моей ночной прогулке. -Ночной прогулке, - Александр Христофорович посмотрел на девушку укоризненно, - Но мне казалось, я дал понять… -Дали, дали, - перебила его Маша, вызвав очередную гримасу удивления, - Однако же я любопытна и отказать князю Львову не смогла. Тем более, что мое любопытство принесло свои плоды. -И какие же, позвольте поинтересоваться? Что же такого вам в ночи рассказал этот человек? -Ну, не сказать, чтоб что-то интересное. Скорее предложил работу. И натолкнул на мысль. *** Когда из-за тяжелой двери, ведущей в кабинет начальника послышался голос, значительно превышающий по громкости обычный мягкий тон Александра Христофоровича, Юлий чуть не уронил чашку, что держал в руках: -Да что вы себе позволяете? Что вы о себе вообще вообразили? – почти рычал генерал своим прекрасно поставленным голосом на одного из гостей. Начальнику что-то тихо ответили. Секретарь, нисколько не смущаясь, прокрался к двери на цыпочках и совсем чуть-чуть, почти незаметно приоткрыл ее, глянув внутрь. Александр Христофорович, известный в свете обходительностью, удивительно добрым нравом и мягкостью, возвышался над своим столом, а его гости при этом преспокойно продолжали сидеть в креслах: -Вольмер, вы вообще понимаете, что предлагает эта женщина? Какую чушь она несет? Она, между прочим, позорит ваше имя! Альбинос промолчал, зато его странная спутница медленно встала со своего места, сложила руки на груди и выдала: -Если я несу чушь по вашему мнению, то что ж, значит не так уж вам нужны наши услуги. Предложу их кому-нибудь другому. Вместе с дополнительной информацией. Знаете, ваши сотрудники чрезвычайно дружелюбны, а в их головах хранится множество интересного. Особенно в голове этого забавного парня с рыбьим именем. -Рыбье имя? Вы умудрились, вы посмели применить свой дар к нашему библиотекарю? – Резко перешел почти на шепот Александр Христофорович. Юлий, видевший, как его начальник с улыбкой доброго дядюшки отправлял людей на смерть и голосом боевого генерала командовал разошедшимися аристократами из третьего отделения, тихо прикрыл дверь, прокрался на свое место, опустился на показавшийся внезапно очень неудобным стул и уставился в противоположную от страшной двери сторону, очень стараясь не слышать больше ничего. Минут через 10 дверь из общего коридора распахнулась, в нее вальяжной, слегка косолапящей походкой вошел князь Львов: -Мне не назначено, однако смею вас заверить, меня ждут, - без приветствий, хмурясь, проговорил новый посетитель и остановился, дожидаясь, когда секретарь о нем доложит. Юлий прошел к нужной двери, постучал и вдохнув приоткрыл дверь. Его начальник уже снова сидел на своем месте и внимательно изучал какие-то бумаги, непривычно хмурясь. А гости все-также занимали свои места. Альбинос сидел с идеально прямой спиной, его спутница же развалилась в своем кресле и даже закинула ногу за ногу. -Что там? -Ээээ, к вам князь Львов. Говорит, что вы захотите его принять. Александр Христофорович поднял ставшие похожими на две колкие льдинки глаза на помощника и спокойным, почти привычным голосом проговорил: -Проси. Ему здесь понравится. *** Князь Львов потратил утро на раздумья о том, что говорить в кабинете всесильного генерала, что предлагать, как себя вести, совершенно не понимая, зачем это странное, но нужное ему создание заставляет туда прийти. Вариант с возможной ловушкой он тоже продумал. В конце концов, глава дома Львовых – не мелкий колдунчик, который может войти в это здание и пропасть. Выйти он точно выйдет. Да и торговые соглашения не пострадают. Или пострадают ненадолго, никто в этой стране все равно не сможет поставлять императорским лабораториям нужные ингредиенты в требуемых количествах. Уж он-то об этом позаботился. Какой-то испуганный и растерянный вид всегда лощенного секретаря Бенкендорфа, его конечно удивил. Но не особенно. Мало ли какие там дела у главы жандармов. Князь шагнул в кабинет, сразу зацепившись взглядом за лицо его хозяина. Тот очень старался выглядеть обычным. Слишком старался. Затем внимание его отвлеклось на поднявшегося из кресла человека в нелепо сидящей одежде. Прежде чем он смог узнать в смутно знакомом лице свою ночную гостью, она уже преодолела разделявшие их несколько шагов и выбросив быстро вперед руку, поправила ему прядь волос, коснувшись холодными кончиками пальцев его щеки. Девица моргнула, оставив глаза закрытыми чуть дольше, чем следовало бы, отняла от него руку: -Рада вас видеть на нашем небольшом междусобойчике. Князь услышал тихий смешок за ее спиной и заметил, что Бенкендорф улыбается: -Что все это значит? -Это значит, дорогой мой Александр Романович, что вы только что попались в ту же ловушку, что и я. Сочувствую. Присаживайтесь, в ногах правды нет. -Я требую нормальных объяснений. Александр Христофорович, вы не имеете права так со мной говорить. -Зато я теперь имею это право. Вы садитесь, садитесь. Говорить будем. Так сказать, трехсторонние переговоры вести. -И о чем, собственно, мне предлагается с вами говорить? - князь тяжело опустился в последнее свободное кресло, стоявшее чуть поодаль. -О том, что вы очень хотите, чтобы я на вас работала. А так как и Александр Христофорович жаждет моего рабочего внимания, я, по здравому размышлению, решила не отказываться ни от одной из сделок. -Барышня, а не кажется ли вам, - Александр Романович начал медленно закипать. -Не кажется. И вам не покажется. На случай, если вы решите отказаться от сделки, я знаю все о вашей семье и вас. Вообще все, что хранилось в вашей голове, - девушка покрутила ладонью у себя перед глазами, - И убить меня у вас не получится. И поймать тоже. Дело в том, что Александр Христофорович попал в схожую ситуацию. Не злитесь господа, но в наше время девушка должна думать о безопасности, своей и своих близких. Мне никто из вас нанести вред не сможет, критический вред, я имею в виду. А если с моим супругом что-то случится вашими стараниями. Ну что ж. Я обидчива, знаете ли. -Что за чушь вы несете. Вольмер, ваша жена не в своем уме. -Я бы с вами поспорил, князь. Моя жена просто из несколько другого мира, да вы и сами знаете. И привыкла играть немного по другим правилам. Тут ко мне взывать бесполезно. -Кто ты такая, чтобы мне угрожать? Александр Христфорович, что это вообще за фарс. Я ухожу, - Александр Романович поднялся из кресла и направился к двери: -17 марта 1808 года вы не смогли присутствовать у одра любимой бабушки и принять ее последний вздох, о чем в душе жалеете до сих пор. Мне озвучить в подробностях, чем вы были заняты этим вечером? Князь замер, обернулся, готовый увидеть любую картину. Прямо у него за спиной стояла странная женщина, чудовищно похожая на портрет его бабушки, размещенный в холле его дома. Вчера она казалась ему молодой, мягкой, глупой. Сегодня на него смотрели холодные, практически черные глаза в самом центре которых вместо черного зрачка поблескивало что-то яркое. Женщина моргнула. Морок исчез. На него смотрели обычные карие глаза. Князь молча прошел к своему креслу и опустился в него. Девушка забрала у своего спутника несколько листов и протянула мужчине: -Читайте. И будем обсуждать 3 параграф, соглашение сторон. Александр Романович опустил глаза на листы и понял, что перед ним своеобразно составленный, выписанный каллиграфическим почерком договор о сотрудничестве. Спустя 15 минут он поднял глаза на присутствующих: -И что вас заставляет думать, что я соглашусь на это? -Ну, я вам нужна с моими талантами, в том числе продемонстрированными сейчас. И вам очень не нужно, чтобы я, знающая то, что я знаю сейчас, имела желание с кем-то поделиться информацией. -Значит, это ваше молчание столько стоит? -Значит, это мои услуги столько стоят. Молчание прилагается бесплатно. В виде бонуса честному работодателю. -И что же должно заставить нас поверить в вашу кристальную четность? Ваше поведение до сих пор скорее опровергало наличие у вас этого качества. – Александр Христофорович говорил уже совсем успокоившись привычным своим добрым голосом, будто интересуясь, что за пирожные будут сегодня к обеду. -Ваша и моя подпись на этих бумагах. Как видите, моя и ваша честность будут закреплены документально. А один мой хороший друг научил мена не нарушать заключенные договоры. Да и, подозреваю, что у одного из вас, если не у обоих, точно найдется в библиотеке какое-нибудь заклинание, делающее жизнь нарушившего условия договора крайне неприятной. Я вообще не понимаю, господа, что вам не нравится? О тайнах каждого из вас я буду молчать, о особенностях своей работы на вас тоже. Господи, да на вас вообще будут работать два совершенно разных человека. -В смысле, два разных человека? – непонимающе вскинулся князь. -Эта сообразительная леди, как оказалось, в курсе, что представители вашей семьи и ее пола вообще не имеют права службы в отделе, на который она нацелилась. И нашла достаточно остроумный выход. И даже вполне доказала его возможность, тут не поспоришь. Юрий же тоже не опознал в вас нашу вчерашнюю гостью? -И женщину вообще. -Неудивительно. Итак, Александр Романович, если хотите, я могу оставить вас наедине с Марией Давидовной. В конце концов, у меня такая возможность была. Львов внимательно еще раз перечитывал условия, изложенные на бумаге, потом поднял голову и оглядел присутствующих, на долю секунды задержавшись на молчаливом офицере. -Даже не думайте, - сразу заметила его взгляд Маша, - Любой вред, причиненный Льву я буду считать личным оскорблением. И мстить буду соответственно. Это касается всех сторон. Львов снова углубился в чтение, почесывая подбородок через бороду: -У меня нет племянниц, это общеизвестно. -Значит придумайте мне другую степень родства. Это-то точно не принципиально. -И введение вас в семью останется только официальным шагом, не имеющим ничего общего с реальностью. Я не введу вас в свой род. -Да и хорошо, мне и в моем неплохо живется. -И я буду определять, когда впервые выведу вас в свет. -Ну вот тут я поспорю. -Не поспорите, Александр Христофорович, если уж впервые за 30 лет девица из моего рода появится в свете в Петербурге, то я сам выберу подходящий момент. Но затягивать не будем, однозначно. И Лев Павлович, я правильно помню? – князь дождался кивка, - С момента, как я поставлю подпись под этими бумагами, вы не муж ей. Будьте добры скрывать эту связь. Иначе ее появление будет совсем уж скандальным. Но я не запрещаю вам ухаживать за девицей из моего рода. На общих основаниях, конечно, и если Александр Христофорович позволит. -Это… -Сойдет, - резко бросила Маша, перебивая решившего возмутиться мужа, - Не переживай, Левушка, брак все равно уже заключен. А что там подумают те, на ком мой новый работодатель решил нажиться, - это уже дело десятое. Впервые за 30 лет, да? Чувствую, это будет весело. Так что на счет заклинаний? Или обойдемся человеческими честью и честностью? -Дом Львовых подготовит необходимое магическое воздействие к завтрашнему утру. -Мой отдел также произведет необходимые манипуляции. Нам столько времени не нужно, но из уважения к вам, ваше благородие, - Александр Христофорович мягко улыбнулся. -Ага, из уважения. Как же. Ладно, завтра на рассвете в моем поместье. Я настаиваю. -Надеюсь, вы не будете против, если со мной будут необходимые сопровождающие? -Да хоть всю жандармерию с собой тащите. Князь поднялся и быстро, не прощаясь, вышел легкой, стремительной походкой, совершенно не косолапя. -Ну вот и чудно. Я рада, что мы смогли договориться на счет моего будущего назначения. Теперь я, пожалуй, вас оставлю и не буду мешать обсуждать серьезные дела. Я же всего лишь дама, что я в этом понимаю. Маша широко улыбнулась и даже сделала неуклюжий книксен в сторону Бенкендорфа и быстро скрылась вслед за князем. За закрывшейся дверью послышался ее преувеличенно громкий голос. Александр Христофорович перевел взгляд на своего второго гостя, молчавшего во время всего бурного обсуждения: -Как вы это выдерживаете, Лев Павлович? Мне описывали вас независимым, даже чрезмерно независимым человеком. И, простите, но говорят, вы унаследовали от отца чрезмерно взрывной характер. А позволяете женщине так… - глава жандармов замолчал на середине предложения и всмотрелся в сидящего напротив. Лев Павлович не поменял совершенно спокойного выражения лица: -Да, в юности я был не сдержан. Но годы меняют. Служба меняет. А перечить Маше? Нет уж, увольте. Не для того мне это сокровище досталось, чтоб на себе его гнев испытывать. -Мда, люди действительно меняются. Ну так, однако я рад, что вы задержались, честно говоря у меня к вам есть определённое предложение, связанное с вашими успехами на прошлой службе. - У меня, если позволите, тоже есть небольшой проект, с которым вам будет интересно ознакомиться. -Да? Надеюсь, не столько же интересный, как у вашей супруги. Предупреждаю, второй раз я такого терпеть не намерен. -Нет, мои амбиции намного скромнее, - Лев протянул через стол Александру Христофоровичу пару листов, на которых было изложено его предложение, и глава жандармов опять погрузился в чтение. Дочитав, он поднял на собеседника глаза и совершенно очаровательно улыбнулся: -И что же вас заставляет думать, что я нарушу вековую традицию ради этих, хм, существ? -Я считаю, что они более чем доказали свою верность отечеству и способность верно и дисциплинированно ему служить. Смею сказать, никогда у меня в подчинении не было столь дисциплинированного подразделения. И столь эффективно действующего. А лишняя военная сила вам, простите за подобное суждение, не помешает. -И что же заставляет вас думать, что мне она нужна? -Вы отправили расследовать весьма опасное дело одного своего сотрудника. Не умаляю силы или храбрости Алексей Ивановича, однако боец из него весьма… плох он как боец, ваше благородие. А вы с ним в поддержку вообще никого не отправили. Значит либо ресурса нет, либо не хотели, чтобы вернулся. Во втором случае приношу свои извинения, что помешал исполнению вашего желания. Александр Христофорович рассмеялся, глядя на сидевшего напротив с идеально прямой спиной и ничего не выражающим спокойным лицом офицера. -Ох, не могу. Помешал исполнению. Ох, надо будет Алексея потом порадовать, что вы о нем так печетесь. Однако вы все поняли правильно, боевой мощи для дел особой направленности нам действительно несколько не хватает. Пожалуй, я рассмотрю ваше заявление предельно внимательно. Кстати, Лев Павлович, надеюсь вы, не в пример своей непоседливой жене, не успели еще связаться с отцом или друзьями? Вот и хорошо. Вот и не связывайтесь пока. Подпишем завтра договор, договоримся с этим купцом княжеского рода о деталях, тогда и выпустим вас в люди. Кстати, а как вы относитесь к этой странной идее Марии Давидовны раздвоиться? -Я полностью поддерживаю ее, ваше благородие. Ее действительно практически никто не запоминает. Я сам долго не верил в это, однако так и есть. Да и роль мужчины ей дается вполне успешно из-за этой особенности, по крайней мере пока. Думаю, если скроить костюм определенным образом, то и вообще незаметно будет. А вот Александру Романовичу, позвольте заметить, повезло значительно меньше. По нашим меркам Мария Давидовна вряд ли покажется блестящей дамой света. -Ну, за него не переживайте. Будь она хоть старой слепой горбуньей, князь свою выгоду из-за появления незамужней женщины своего рода в нашей столице получит. Только прошу вас заранее, постарайтесь не впутаться в неприятности. Боюсь, еще одна дуэль сделает вашу карьеру полностью невосстановимой. Надеюсь, мы поняли друг друга? -Да, Александр Христофорович. -Ну и чудно, ну и чудно. Не задерживаю вас. И постарайтесь добраться до квартиры, не обретя новых работодателей. Офицер откланялся и вышел, оставив улыбающегося главу жандармерии. Через несколько минут в кабинет заглянул с подносом с чаем растерянный Юлий: -С мятой и ромашкой, Александр Христофорович. -Отлично, отлично. Вызовите ко мне Алексея. И отправьте то письмо, что я отдал вам утром, этому волчьему вожаку. Наш Лев Павлович, оказывается и сам дошел до нужной мысли. Нет, ну какое терпение. Хотя. Знаешь, Юрий, я не удивлюсь, что весь этот спектакль подготовил и режиссировал именно он. Может и не врут слухи, не зря Павел Карлович так на сына единственного косо смотрит. Секретарь только молча кивнул и умчался исполнять приказания начальника.