Молли? ...
Мягкий голос эхом отдался в ушах. В эту секунду где-то в темноте промелькнула яркая вспышка света из знакомого лица и нежным голосом, который томно молвил её имя. А по волосам прошлось приятное тепло и тихий шелест, чем то похожее на поглаживание. Молли машинально распахнула веки. Она повернула недоумевающее выражение лица на серьёзного Аластора. Он находился буквально в нескольких сантиметров от её носа и в упор смотрел на её лицо. Его рука интенсивно, но очень аккуратными, мягкими движениями ласкала, иногда по дружески, потрепывая раскиданные по постеле, волосы. Его глаза горели, а грешница была словно в своём мире и не до конца понимала, что сейчас происходит. Ей было это очень знакомо... Даже очень. Это прикосновение, взгляд и даже голос кажется тем же. Ей сейчас сплошняком кажется, что прямо здесь и прямо сейчас перед ней именно тот человек, которого она всем сердцем хотела бы видеть прямо перед собой. Аластор не переставал гладить девушку по голове. - Эй, милая, все хорошо. Слышишь? - пародируемым голосом, произнёс демон. Аластор говорил настолько монотонно и невинно, на сколько он только мог. Но при этом он выбирал рандомные слова, просто для того, чтобы увидеть, как будет реагировать девушка. Но этот парень даже не представляет, насколько его слова близки к истине... Для Молли это казалось настоящей явью. Голос, интонация и взгляд Аластора, казались настоящими, казалось будто перед ней сидит не Радио-демон, а её человек, которым она до сих пор дорожит и боится разочаровать, с которым она провела большую часть своей прошлой жизни. Вдруг Молли сжала губы в тонкую полоску и болезно прикрыла глаза. Жгучие слезы в который раз наливаются на ресница и стекают полотном. Аластор еле вздрагивает при виде этой картины. - Прости, что не сказала тебе "прощай", после нашей последней встречи, той лунной ночью... - Молли закрыла глаза внешней стороной руки и слегка отвернулась от Аластора. - Что ты сделала? - грешник напряг брови, продолжая смотреть на непривычно подавленную скрипачку. С ответом Молли не торопила. Трудно было выговорить это, особенно когда чувствуешь себя виноватой в своих последних проступках. Но все же девушка опрокинула томный, затемненный взгляд на демона и произнесла: - Вскрыла вены. - Молли после такого признания, перед иллюзией, очень сильно зажалась. - Так что в ванне вместо воды была кровь... Вдруг на теле порезы и другие следы побоев засияли ярким светом. Аластор удивился и немного отпрянул. Молли отвела взгляд в сторону. Хватка парня немного ослабла, поэтому девушка немного отстранилась от него. Внезапно девушка поняла, что это была лишь иллюзия, которую сама же и представила. И свет тут же медленно стал угасать на ее теле. Вот что её гложило - совесть за совершенный ею грех, который она до сих пор не может себе простить. Даже не в самоубийстве дело, дело в том, что она оставила важного для себя человека совсем одного, не сказав даже "прощай" перед своим уходом в иной мир. Молли была единственной, кто регулярно общалась с ним и помогала, если нужно было. Они расселись по обе стороны кровати. Никто не мог сказать ни слова, обстановка была очень напряженной. Такой, что дышать было очень тяжко, моментами герои иногда забывали это делать. Даже Аластор слегка растерялся. - У тебя кто-то остался "там"? - неожиданно спросил демон. Молли злобно нахмурилась и со вспышкой в глазах метнулась на Аластора, попутно вытерев свои наступающие слезы. - Раз уж уже догадываешься, зачем спрашиваешь? - грубо, но монотонно проговаривает та, смотря грешнику прямо в глаза, - Да, остался. - она сухо вздохнула. Она посмотрела на порезанную руку. На лице вновь выступает неприязнь, сама не понимая, на что конкретно она так злится. На свои отвратительные раны, или на саму себя, паршивую и мерзкую личность. - Знаешь почему ты так реагируешь? - девушка вопросительно посмотрела на радио-демона, он машинально показал на её открытую руку, - Тебе приятны эти чувства. Чувства эйфории чего-то родного, любимого. Молли пусто прослушала парня. Тихо и безмолвно. Только частые моргания подавали признак того, что она все ещё находится здесь, а не где-то в себе. - Откуда тебе знать? Что ты знаешь обо мне и моем прошлом и настоящем? - сдержанно рыкнула та. Молли отвела взгляд в сторону, не собираясь больше смотреть на бесящего её парня, который, мало того, распускает руки, так ещё и задевает больные темы, которые его уж точно не касаются. - Это и так заметно. - на одном выдохе ответил он, - По тебе и так видно, ты как открытая книга. Сразу понятно, что ты скучаешь по кому-то, озлобленна на себя и на тех кто, когда либо тебя поддевал. В тебе бесконечно скребет чувство скорби, незащищённости и тусклости. Ты постоянно, без какой либо причины, сдержанно, но срываешься на других, хотя тебе явно не хочется этого делать. Держишь все в себе, и из-за этого и опустошенность, и дерганность внутри. Разве не так? Молли пожала плечами. Хотя правда в его словах есть, причём чистая, как белый лист. Хотя, сам он наверняка даже не представляет на сколько ей больно вспоминать это. Грешница тихо прикоснулась к своему плечу, слабо сжимая пальцы. Аластор нахмурил брови. С несдерживаемым треском в голосе, он подсел к ней, чему Молли была не рада. Сейчас ей больше всего хочется чтобы этот тип просто ушёл, а более того, хочется побыть в уединении с собой, в полной тишине и идиллии. Вновь пережить трудный для себя момент, в полном одиночестве с собой, со своими мыслями и переживаниями. С собой...В полном одиночестве...
Вновь...
Снова и снова
День за днём Секунда за секундой Каждый раз...
Вдруг Аластор крепко схватил девушку за плечи и повалил назад, нависая над ней и заключая в своеобразную клетку. По девушке прошлась волна дрожи, которую она не могла контролировать, так же как и выражение своего лица. Скрипачка чувствует его крепкие пальцы через плотную ткань. От каждого их движения, Молли неистово вздрагивает, фобия и не любовь к прикосновениям дают о себе знать, особенно в таких ситуациях. Она была подавлена. Сейчас она выглядит как маленький беззащитный зверёк, которого загнали в угол и не может выбраться из настигающей его участи. - Видишь, ты опять увиливаешь от своих проблем! - неожиданно для самого Аластора, он перешёл на более низкий и напористый голос, сопровождаясь с регулярными звуками старого радио. - Тебе проще промолчать, вместо того чтобы выговориться кому-то. Промолчать, затем обдумывать всю суть произошедшего, это твоё решение? Держать все себе, накапливать все больше и больше скверны внутри себя, а затем винить и наносить увечья, разве для тебя это выход?! Из-за твоих воздержаний и бесконечного молчания, ты вырыла себе яму в виде бездонной озлобленности на людей, она преследует тебя, она постоянно с тобой, на твоём теле, душе, даже твой огонь весь состоит из ненависти! - Аластор твёрдо сжал кисть руки девушки, намекая этим на её шрамы. В комнате воцарилась тусклая тишина. Прервалась которая, тихим, сдавленным вздохом. Холодный свет из окна освещал малые проспекты комнаты. Холодный воздух подавлял напряжённость между грешниками. Парень пристально взглянул на девушку. По её щеке текла одинокая слеза, закрытый чёлкой взгляд, был безысходно отпущен. - Я слаба и мне это прекрасно известно... - тихо, дрожаще начала Молли. - Каждый раз вздрагивала, когда окликали моё имя. Боялась даже пройти мимо незнакомого мне человека, думая, что он мне сейчас что-то сделает, поэтому никому и не доверяла, пыталась отсраняться от каждого... Но... - Молли приподняла глаза на нависающего парня, - Что я могла поделать если отец предал меня, а мать положила гроб на все, что связанное со мной и подалась во все тяжкие?! - девушка понизила голос. - ИЗ-ЗА ЭТОГО ПОПОЛЗЛИ СЛУХИ О ТОМ, ЧТО Я ПОТАСКУХА, КАК ОНА, И ЛИЦИМЕРКА, КАК ОН, ХОТЯ ЭТО НЕ ТАК! - крик вырвался из её уст, - Я НИЧЕГО НЕ МОГЛА СДЕЛАТЬ. ДАЖЕ ЕСЛИ КОГДА Я ОСМЕЛИВАЛАСЬ РАСКРЫТЬ РОТ, МЕНЯ, В ПРЯМОМ СМЫСЛЕ, ПОЛИВАЛИ ГОВНОМ С МАТАМИ И ПИНКАМИ! - музыкантка уже не сдерживала свой тихий голос, крик с болью вылетал из горла, - ПОСЛЕ КАЖДОГО ТАКОГО СЛУЧАЯ, Я КАЖДЫЙ РАЗ СИЛЬНЕЕ ЗАЖИМАЛАСЬ, МОЛЧАЛА И ВИНИЛА СЕБЯ! НИ МАТЬ, НИ ОТЦА, А СЕБЯ! Я ДУМАЛА, ЧТО ПРОБЛЕМА ВО МНЕ, ЧТО Я ТАКАЯ НЕПРАВИЛЬНАЯ И ПОРОЧНАЯ, ПОЭТОМУ Я РЕЗАЛА СЕБЯ И ДЕРЖАЛА ВСЕ СЕБЕ, ПОТОМУ ЧТО Я... Боялась... - последнее слово она произнесла более спокойнее, можно сказать, тихо. - Мне было просто страшно и неприятно... - в горло проваливаются солёные слезы, но даже они не могут уталить сухость в нем. По щекам беспощадно льются ручьи слез. Глаза, как и щеки стали красными из-за плача. Впервые девушке удалось кому-то настолько искренне и эмоционально выговориться. Можно сказать, что совсем малый кусочек тяжести на душе откололся и разбился на маленькие кусочки, превращаясь в конечном итоге порошок, совсем не значительным в жизни. Пришмыгивая, дрожа, плача, Молли пыталась утихомирить боль. Ей уже давно не приходилось выплескивать такие искренние, неподдельные эмоции на публику, эти ощущения новы для неё. Она не знает как себя подать и вести в таких случаях. Успокоиться? Или продолжать доказывать свою невиновность? Или же... Быть проще? - Страх - это не страшно. - начал тихо Радио-демон. - Страшнее понимать, что ты стала грушей для битья, которая не может дать отпор. - худая рука Аластора тихо легла на мокрую щеку девушки. Большей палец затяжно прошелся по нижней веке, вытирая изливающееся слезы, - Странно понимать, что если ты будешь молчать, то все проблемы пройдут мимо тебя. Молли, не скрывая своего удивления, посмотрела на парня. - И что, в таком случае, мне остается делать? - задала вопрос та. Аластор ухмыльнулся. Его другая рука опустила на плечо Молли и неторопясь спустилась к талии грешницы. - Давай отпор, когда тебе неприятно. Говори, когда голос рвется наружу. И...- на миг он замолк, приближаясь к ее уху, - Будь проще. Последние слова были вымолвены ребристым шепотом. На что, Молли удивленно распахнула ресницы. Она чутко смотрела, как Аластор отдаляется от ее уха. Приподнявшись, он открыл на нее свой проницающий взгляд. Отстранился он совсем немного, все еще оставляя между лицами друг друга несколько сантиметров. Девушка чувствует его тепло, чуткий, ранимый взгляд, слышит щелчки глаз, когда он моргает, чувствует каждое его мимолетное прикосновение и движение пальцев рук. Они вглядываются в глаза друг друга, где каждый из них видит в них свое зеркальное отражение. Грешник слегка нагибается, едва соприкосаясь носами со своей, на данный момент, "заключенной". Он замер в нескольких миллиметрах от пухлых губ, словно сомневаясь в дальнейших своих действиях. Его глаза застыли на не до конца еще зажившей раны на нижней губе, которую Молли получила, когда отбивалась от других демонов, несколько дней назад. Он большим пальцем проводит по больной точке, Молли тихо прошипела и сморщила лоб. Но это только больше заводит грешника. Наконец Аластор подался вперед. Их губы вновь соприкоснулись. Мягко и невинно, но настойчиво. Молли вздрогнула, распахивая ошарашенные глаза. Руки дрожат, а скрипачка сама не знает куда податься. Аластор это замечает и спускается ниже: по подбородку, затем по тонкой шее. Грешница стискивает зубы и легонько уперается руками о его плечи. - Страшно? - тихо спрашивает парень, отрывая губы от плоти, - Фобия забурлила? Молли покосилась на него. - И то и другое... - спокойно ответила она. Аластор еле нахмурился, вновь склоняясь над ее лицом. - Видишь, теперь ты не отрицаешь факта, что тебе страшно. - произнося эти слова, Аластор смотрел Молли прямо в глаза, неотривисто, - Научись доверять, дорогая. Вместе с диалогом с девушкой, демон неспешно перебирал пуговицы на своей рубашке, отстегивая их. Он решительно снял рубашку, та тут же мягким рывком отлетела в тусклый угол комнаты. Перед взором девушки открылся вид значительно жилистого тела, с широкими плечами и рельефных рук. На плоском животе есть проявления бархотного пресса. Его серо-смуглая кожа, при тусклом свете Ада из окна, отдается интересным багрово-фиолетовым оттенком. Из-за чистоты дыхания, воздух в комнате стал нагреваться, из-за чего демоны стали чувствовать легкую эйфорию, смешанную с тусклостью в глазах. Радио - демон по новой приникнул к ровной шее. Он оставил маленький алый засос на бледной плоти. Иногда мягко покусывая нежную кожу, он стал спускаться к ключицам, а потом и к груди, которая все еще была заслонена темной тканью, в виде водолазки. Аластор украдкой взглянул на девушку. Она часто дышала приоткрытым ртом, ее расширенные глаза были прикрыты длинной челкой. На что демон довольно, с усмешкой хмыкнул. Его крепкие руки обхватили плотную ткань и взлетели вверх, снимая с тела музыкантки. Ее длинные волосы создали волну при спуске, некоторые пряди элегантно легли на, сдерживаемое смущение, лицо. Радио-демон кончиками пальцев убрал "вуаль" от милого лица. - Ты красивая. - Молли как током передернуло. Она вздернула лицом и удивленно посмотрела на лицо парня. Хотя, парень сам от себя не ожидал, что такие слова могут слететь с его грубых губ. Но он только вяло ухмыляется, качая головой. - Просто знай это, милая, - сладко сказал тот. Аластор добрался до нижней части тела, она так же была все еще прикрыта ненужной одеждой. Он больше не смотрит на девушку, словно прося "добро" , а просто снимает остальную одежду, открывая вид на прекрасное тело. Молли смущенно, серьезным взглядом, прикрывает свое тело. Но не интимные места, а шрамы, которые у нее, к слову, почти на каждом сантиметре ее кожи. - Мне болезно думать о них. - строго, невзначай начала девушка, - Каждый раз болью отдается... Когда я смотрю на них. - она заерзала, глаза были наполнены пустотой, но в них была глубина и искренность. Девушка ведет себя все так же холодно, зато раскрепощенно, старается быть честной. Аластор, с серьёзностью в глазах, взял Молли за руку, тем самым легко поворачивая ее на себя. Он переплел с ней пальцы, но девушка не решалась сжать руку. - Это прошлое, а его, рано или поздно, нужно отпускать и начинать думать о настоящем, о настоящих поступках. - голос парня резко треснул, и он заманчиво улыбнулся, - Ты должна принять их, но события, которые хранит каждая рана, ты должна забыть, отправив в дальний угол. Молли сжала челюсть. Больно слышать это, но Аластор прав. Поэтому так больно.Правда - не сладка на вкус, она беспощадная и может ранить.
Молли сдержанно кивнула. Аластор увидел это и улыбнулся глазами. На тот момент, оба героя были уже без одежды. На всю эту ситуацию Молли реагировала слишком ярко, но показывала это в: незаметном прикусывании губ, сжимании челюсть и нередким отводом взгляда. Во всяком случает, не понятно, не ясно даже, то, что в этот момент творится в ее голове. Аластор берет все в свои руки. Все происходит так быстро и резко, что у Молли вырвался ни то хриплый, безмолвный крик, ни то ей не хватало воздуха и она шумно вдохнула его полной грудью. Но понятно одно: она шокирована. Аластор на миг останавливается, а потом продолжает двигаться слишком быстро, не рассчитывая свои силы. Он не понимает, что делает ей больно. Толчки были немного грубыми, больными. Молли хрипло стонет. Боль пронзает низ живота. Музыкантка не выдерживает. - Больно, идиот! - девушка, с болью в животе, приподнялась на своих локтях. Она недовольно шлепнула Аластора по лицу, заставляя его остановиться. Аластор, под рукой девушки, шокировано вскинул брови. Он мягко убрал ее руку со своего лица. Он не скрытно удивлен. - Ты девственница? - с неподдельным удивлением а голосе, спрашивает он, - Сколько тебе лет? Сколько ты уже находишься тут? На первый вопрос музыкантка недовольно скривилась, но тут же успокаивается и делает спокойное лицо. - Мне почти двадцать лет. А тут я нахожусь чуть больше полтора года... - сдержанно ответила скрипачка. - У меня ни разу не было таких... Контактов. Ко мне лезли под юбку только ради издевки, поэтому я всегда убегала. А после такого начинали еще больше... Издеваться. Просто потому что, это, якобы, я была инициатором. Аластор внимательно слушал. Слушал и не перебивал. Он видел как ей сложно: вздыхает и грустно поджимает губы, а ее тело то дрожит, то каменно напрягается. Ей все еще сложно говорить о своем прошлом, видно, что оно хорошенько потрепало ее психику. Вот поэтому она так и реагирует. - Вот как. - понимающе произносит Аластор, - Тогда... - он затихает, поваливая себя и Молли назад, - Я буду не таким шустрым с тобой, дорогая. Демон целует ее в щеку, мягко переходя к шее, ключницам. Он вновь вошел. Боль была секундной. Но на этот раз Радио-демон двигался очень утихомиренно. Молли выдохнула горячим воздухом, издалека напоминающий стон. Она вцепилась в его спину и начала ее сжимать, и мять. Были сначала подушечки пальцев, но затем подключились и ногти, которые грубо впивались в тусклую от вечернего света кожу, оставляя красные следы. Аластору это даже нравилось, он молча смеялся, горячо выдыхая в шею девушки, от чего та покрывалась мурашками. Чтобы доставить большее удовольствие для скрипачки, он стал оставлять более глубокие и грубые засосы на ее шее, чем до этого. Сначала оставлял свой след, а потом целовал его. Для Молли это были странные чувства, но довольно таки приятные. От накапливающийся страсти, грешница все ниже и ниже спускалась по обширному телу парня, оставляя в некоторых местах уже свои следы в виде глубоких царапин. Она изучала каждый его горячий сантиметр. Скрипачка дошла до его ровных бедр, а проскользнув несколько в другом направлении, она дотронулась до напряженных ягодиц парня. Все его мышцы были невероятно напряженны, настолько сильно, что чувствовалось как они пульсируют с каждым толчком. Аластор вдруг ускорился. Стон девушки стал выходить более ровнее. Аластор приподнялся в ее лицу. Он жадно впился в гладкие губы. Напоследок демон решил добавить остринки в их увлекательное развлечение. Он осторожно прошёлся рукой по ее телу, в конце концов зарывшись в ее густые волосы. Они приподнялись и продолжали делать жаркие интенсивные движения сидя, при этом не размыкая поцелуй. Воспользовавшись этим, грешник плотнее присосался к губам, заставляя Молли шире открыть рот. Его язык подобно змее протиснулся в рот. Скрипачка этого не ожидала, но все же доверилась ему и пошла на встречу. Их языки стремились и сплелись. Эйфории уже не было предела. Грешники были практически на одном уровне, но Молли все же запрокинула свои руки ему на плечи. Она чувствовала его тепло, его похотливый взгляд, который постоянно съедал ее изнутри. Она чувствует, что доверилась ему. Именно поэтому ей хочется быть чуть ближе к нему, прижиматься к нему, что бы он так же, как и она сама, чувствовал ее. Она зарыла свои пальцы в его чудные волосы. Они невероятно мягкие, это еще более завораживает. Аластор прервал поцелуй. Их лбы соприкоснулись друг с другом, а глаза вновь встретились. Грешники смотрели друг на друга совсем по иному. Все же была какая то искра между ними... Но какая именно - неизвестно. Аластор вновь ускорился. Грешники тут же прижались друг к другу. Молли со всей силы вцепилась в его спину, а парень же прикусил ее выпирающую ключицу, делая огромный засос. Молли почувствовала как Аластор резко прижался к ее бедрам и дернул вниз. Что-то горячее начало заполнять ее живот. Музыкантку резко охватило чувство усталости и она нехотя повалилась на Аластора, все ещё обнимая его за плечи. Ей казалось, будто ее веки весят под несколько тон. С надвигающимся сном она справиться не смогла. Глаза закрылись, а сознание провалилось в крепкий сон. Последнее, что она видела - темнота.Последнее, что она чувствовала - приятный острый запах, горячее тело и дыхание Аластора, возле свой шеи.
Последнее, что она помнит - его томные глаза, смотрящие прямо через нее и... Их разговор...
Аластор отстранился. Его дыхание хорошенько сбилось. А когда он увидел спящую девушку, то всего лишь с улыбкой повел бровью. Он уложил ее в постель, накрыв одеялом. После этого он надел штаты и собирался уходить. Но в последний момент Радио-демон обернулся на спящую фигуру. Устремив на нее свой взгляд, парень безмолвно смотрел на неё. - "Что ты знаешь обо мне и моем прошлом, и настоящем? Никому и не доверяла, пыталась отстраняться от каждого...Я ДУМАЛА, ЧТО ПРОБЛЕМА ВО МНЕ! Мне болезно думать о них. И что, в таком случае, мне останется делать?" - отрывки из недавних сцен впились в мозг. Каждый диалог с Молли медленно проносился в голове, въедаясь голову. Аластор небрежно взъерошил волосы. Немного подумав, он медленно подошел к краю кровати и лег рядом с мирно спящей девушкой. Он взглядом изучал каждый её бугорок на лице, прекрасно понимая, что несколько минут назад это каменное лицо выражало более живые эмоции.***
Энджел стоял за дверью. Смотрел за всем происходящем через маленькую щель в стене. Смотрел он молча, злобно сжав челюсть. Когда все затихло, он лениво выравнился. Руки грустно легли в карманы, а ледяные глаза смотрят как ноги ведут его в свою комнату. - "Мда, вот тебе и сказал:" Ты просто пушка! Классный был мюзикл там, на балконе". Ха. Да... Сказал""Скорее не успел"