protege moi

Четверг Утро началось чуть хуже, чем предыдущие: Джерард проснулся и понял, что его голова болит довольно сильно, чтобы хотеть умереть, и Донна измерила его температуру, после чего разрешила остаться дома и отлежаться. Она принесла парню лекарства, сказала пить как можно больше чая, поцеловала в лоб и исчезла за дверью. Дом опустел, и Уэй остался наедине с Шекспиром, который спал где-то внизу, довольный жизнью, стуком дождя по крыше дома и собственными мыслями. Джерард все утро провалялся в кровати, читая старую потрепанную книжку про вампиров, которую Майки подарил ему на Рождество. Он специально отыскал это издание, рассчитывая на то, что брату понравится, и оказался прав. К обеду парень уснул, когда выпил около десяти бокалов чая и начал чувствовать себя лучше. Он болел редко и обычно недолго, так что удивительным в этом ничего не было, а отлежаться дома лишние несколько дней ему никак не могло навредить из-за довольно хорошей успеваемости. — Джерард, — Елена ласково погладила внука по волосам, садясь на краешек кровати. Она вошла в дом без особых проблем, потому что дверь не была запрета. Парень приоткрыл глаза и резко сел, смотря на бабушку так, будто перед ним сидел сам Иисус. — Как ты тут оказалась? — Джерард задал вполне логичный вопрос, потирая глаза и зевая. — Я смотрю, ты не очень рад меня видеть, — Елена улыбнулась. — Твоя мать позвонила мне и сказала прийти отпаивать своим чаем с ''волшебными'' травами и кормить куриным бульоном, потому что без меня ты тут умрешь. Джерард тепло улыбнулся ей в ответ, встал с кровати вслед за Еленой и обнял, ее, шмыгнув носом. Шекспир терся о его ногу, громко мурча. Через двадцать минут Джерард уже был сыт, доволен и невероятно счастлив. Присутствие Елены будто бы заполняло все пространство положительными эмоциями и хорошей энергией. Женщина была уже давно не молода, но все равно бодра и активна для своих лет. Она была понимающей и принимающей, справедливой и никогда никого не осуждала. Елена будто собрала в себя все хорошие качества и стала самым лучшим человеком в жизни Джерарда. Иногда он думал, что любил ее куда больше, чем своих родителей или Майки. — Представляешь, эта старая стерва назвала меня ведьмой, потому что печенье, что я испекла, понравилось ее внукам куда больше, чем то, что делает она, — Джерард засмеялся хотя бы потому, что бабушка совершенно не стеснялась в выражениях, говоря о своей соседке, которая любила заходить к ней на чай и рассказывать о своих больных суставах. — Твое печенье лучшее в этом городе, — кивнул Джерард, пряча улыбку за бокалом травяного чая, который он любил еще с детства. Этот чай всегда ассоциировался с домашним уютом и теплом, и братья Уэи всегда, приходя к бабушке, просили сделать его. — Конечно, оно лучшее, — сказала Елена тоном, перечить которому было невозможно, впрочем, никакого намека даже на желание сделать это у парня никогда и не появлялось. — Хэллоуин через неделю, — сказал Джерард, ставя бокал в раковину и сразу же его моя. — Я думаю, я хочу быть вампиром. — Ого, — Елена скрестила на груди руки. — Это так неожиданно, Джи, будто все предыдущие Хэллоуины ты был кем-то другим, — она скептически приподняла бровь, смотря на внука, который повернулся к ней спиной, и потянулась к бокалу своего чая, что уже немного остыл. — Не знаю, они классные. Самые крутые из монстров, — Джерард выключил воду, вытер руки полотенцем и сел напротив бабушки, подперев голову рукой. — Мне по душе ведьмы и колдуны. У них куда больше способностей и возможностей, — Елена пожала плечами, загадочно улыбаясь. Джерард не понял, что было в этой улыбке такого, но за ней определенно что-то пряталось. Парень не мог понять, что. — Они тоже крутые, — кивнул Джерард, задумчиво глядя на свои руки. Входная дверь открылась, и Майки показался за спиной женщины. — Привет, мой любимый внук, — она подмигнула Джерарду, от чего тот хихикнул, и повернулась лицом к младшему из братьев, а затем встала и подошла к нему, чтобы обнять. — Привет, ба, — Майки подошел к ней и быстро обнял, сразу же отстраняясь. — Я чувствую запах чая. Раз ты тут, то просто обязана меня им напоить. — Конечно, — женщина кивнула и налила Майклу чай. Через пару часов Донна приехала домой, от чего-то очень радостная. Она буквально порхала по кухне, собираясь испечь пирог, когда Джерард, Майки и Елена сидели в гостиной, смотря глупое ток-шоу. Они провели все это время до прихода Донны за просмотром телевизора и игрой в карты и монополию. Несколько раз Елена заставляла Джерарда мерить температуру, но та пришла в норму, и головная боль больше парня не беспокоила. Он искренне думал, что все дело в волшебном чае. — У меня хорошая новость! — крикнула она, после чего начала напевать какую-то мелодию. Джерард и Елена переглянулись, а Майки безучастно пожал плечами, продолжая смотреть телек. — Что случилось, мам? — спросил Джерард, удобнее устраиваясь на диване и задумчиво глядя в сторону кухни, с которой гостиную разделяла лишь барная стойка. — Меня повысили! — радостно сказала Донна, посмотрев в сторону сыновей. — Круто. — Поздравляю. Парни переглянулись, а Елена укоризненно на них посмотрела. — Ты заслужила это, милая, — сказала она, а затем понизила голос. — Могли бы хотя бы сделать вид, что заинтересованы в делах вашей матери. — Мы заинтересованы, ба, просто не проявляем эмоций и сохраняем нейтралитет. Джерард хихикнул над Майки, а женщина закатила глаза, направляясь на кухню, и старший из братьев направился за ней. Парень расположился на стуле в дальнем от женщин конце стола, наблюдая за тем, как Елена помогает Донне и слушая их тихий разговор. — Останешься на ужин? — миссис Уэй спросила это тоном, намекающим на то, что выбора у Елены в любом случае нет. — Конечно, — ответила та, улыбнувшись одним уголком рта. — Мам, — позвал Джерард Донну через некоторое время, задумчиво глядя на ее спину. Она обернулась, посмотрев на сына, улыбнулась ему и отвернулась обратно, чтобы поставить то, что должно стать пирогом, в духовку. — Да? — Помнишь наш разговор о том, куда я хочу поступать? — парень увидел, как мама кивнула, закрывая духовку, и они с Еленой сели друг напротив друга, уставившись на Джерарда. — Конечно, я помню. — Я подумал, что хочу поступить в колледж искусств в Нью-Йорке. Я хочу связать свою жизнь с тем, чем увлечен с самого детства, и… — Милый, — мягко перебила его Донна. — Я за то, чтобы ты поступал туда, куда хочешь. Но я не хочу, чтобы ты сделал рисование главным делом своей жизни. Не факт ведь, что ты станешь известным художником, — она качнула головой, стараясь не смотреть на Елену, но зная, что та осуждающе на нее смотрит все это время. — Но, мам… — Нет, — Донна сказала это тоном, не требующим возражением, и Джерард, начиная злиться, встал из-за стола. — Ты должен связать свою жизнь с нормальной профессией. Может, станешь врачом? — Донни, — начала было Елена, но та попросила ее не лезть. Джерард посмотрел на мать, хмурясь, и ушел в свою комнату, начиная злиться еще больше. — Сука! — Джерард взвизгнул, наступив на Шекспира, что лежал в темноте на полу, и отпихнул кота ногой. — Какого хуя? — чуть ли не закричал парень и уселся на подоконник, взяв пачку сигарет из рюкзака. Парень чувствовал огромное количество эмоций, которые наполняли его. В большей степени это была злость. Он начинал беситься сильнее, накручивая себя. Джерард, в общем-то, мог просто поговорить с мамой и объяснить ей, что он сможет чего-то добиться в этой жизни, но гордость не давала ему это сделать. Он злился, когда скурил первую сигарету. Он злился, когда обнаружил, что это была последняя. И он злился, поняв, что ему некого попросить купить ему сигареты, потому что 18 ему должно исполниться только через полгода. — Блять! — громко сказал Джерард, спрыгивая с подоконника, и стул, стоявший у стены, полетел в противоположную, едва не задев Елену, что стояла недалеко от парня, и Шекспир испуганно убежал вниз. — Ох, Джи, — сказала она ласково, но Джерард отпрыгнул от нее, когда женщина попыталась его обнять. Парень выглядел испуганным, потому что она явно видела стул, пролетевший через комнату без помощи рук Джерарда. — Ну же, подойди, — Елена протянула руки, и он все-таки аккуратно подошел, все еще будучи испуганным. — Все нормально, Джи, — сказала она, обнимая внука. — Нам стоит об этом поговорить, ладно? — Джерард отстранился, недоверчиво на нее глядя, а затем заметил, как стул переместился с места, куда он упал, на место, где стоял изначально, и Елена двигала при этом рукой, что прямо говорило о том, что это сделал точно не парень. Уэй вытаращил глаза, сделав шаг назад. — Что… Ты тоже? — он ошарашенно смотрел на бабушку. У парня не было и мысли, что кто-то из его знакомых, друзей или — тем более — родственников является, по сути, тем же, кем является он. А теперь все его убеждения полетели в пизду, когда Елена кивнула в ответ на вопрос. — Нам нужно поговорить.