О страсти и её последствиях

Они были глупыми и беззаботными. Молодые, яркие, всегда готовые подорваться с дивана и ринуться на встречу приключениям. Бросить всё и жить в палаточном лагере, путешествовать с женской сумочкой по Европе целый месяц или кинуться в путешествие на машине от Калифорнии до самого Нью-Йорка. Всё это было простым, мимолётным увлечением, горящей молодостью, страстью. До тех пор, пока это не превратилось в быт. Пока сценарии Дэвида не стали замечать, пока его не стали приглашать на работу. А в последствии всё это поглотило его с головой. Путешествия, страсть и любовь отошли на второй план, а молодость стала далёкой и забытой ещё годам к тридцати. Карон превратилась в домохозяйку. Из горящей, яркой хиппи с разноцветными волосами в настоящую занозу в заднице. Против алкоголя, против никотина, против наркотиков... А кто бы знал и помнил, какая она была раньше! Как Дэвид порой таскал её на руках разбитую и это ему нравилось. Нравилось идти с ней одним путём, хоть этот путь мог вести и к деградации личности и даже к смерти. Плевать, зато они идут вместе. И даже когда твоей счастливой, беззаботной молодости проходит конец, то совместный путь нужно продолжать только с ней. И дни, когда женатая пара была вечно обдолбанная, сменились на творческие, рабочие часы. Карон отстранилась. Дэвид остался один со своей работой, со своим искусством и со своим свободным временем, которое он тратил на работу. Возраст всех берёт по-разному, Карон он взял так. Сделал из неё настоящую жену, которую Тарино никогда не хотел. — Я уже в разводе, — задорно хихикает Карон, проходя прогулочным шагом по набережной. Новый знакомый с интересом осматривает женщину. Она хватается за кольцо и начинает его так сильно стягивать с пальца, что становится страшно, что снимет его вместе с кожей. — Только вот никак не избавлюсь от этого чёртового кольца. — А может и не стоит? — улыбается Джо, наблюдая за тем, как Карон стягивает его. Она, наконец, справляется с этим и с размаху бросает его в океан. — Ого! — вскрикивает он. — А ты оторва. — Именно так, — смеётся она, озаряя белоснежной улыбкой всё вокруг. — И что ты чувствуешь теперь? Карон остановилась и задумалась. Она устремила взгляд в океанскую гладь и слегка поморщилась от солнца. На её лице была улыбка и она усмехнулась, поняв, что ей легко. Маленькое колечко так сильно давило на палец, будто она таскала на шее огромный камень. — Чувствую себя легко. Мужчина задорно улыбнулся и продолжил путь к пляжу. Солнце, несмотря на то, что пряталось за розовые облака, сегодня было ярким. Вокруг бегали дети, люди катались на велосипедах и роликах, слышался детский смех. Карон действительно расслабилась. И дело было совсем не в новом знакомстве. Может быть, этот пьяный лепет на лестничной площадке и правда давал свои плоды. Но как бы не пыталась Карон себя заставить забыть, растоптать и уйти, убедить в том, что ей на всё это плевать, её сердце всё равно вздрагивало лишь от одной мысли, что Тарино не придет сегодня домой и оставит её одну дома. — Так, давай я угадаю, кто же твой муж, — усмехнулся Джо. — Быть может, какой-то профессор в университете или же военный? В ответ Карон задорно рассмеялась. — С чего ты так решил? — Ты говорила, что он скучный, а значит, серьёзный. А кто может быть скучным и серьёзным? — Джо по-актёрски потёр подбородок. — Может быть, политик? — Не-ет, —всё так же смеётся она. — Совсем мимо. — Будет забавно, если он на самом деле голливудский деятель. — Ты уже близко, — хихикает она. — Ого! Не ожидал. Тогда он, наверное, оператор или монтажёр? — Нет. — Он знаменит? — Да. — Скажи имя. — Хочу чтобы ты угадал, — улыбается она. — Питт Брэд? — он удивлённо вскидывает брови, будто надеясь на то, что это не так. — Дэвид Тарино. Глаза Джо округлились. Он сжал салфетку в руках и подпрыгнул. Карон остановилась. — Твой муж Дэвид, мать его, Тарино? — Мой бывший муж Дэвид, мать его, Тарино, — улыбнулась она. — И как можно было прятать такую красоту в тени камер? — Джо смущённо улыбается. — Я, наверное, не длинноногая актриса с идеальным лицом и белыми волосами по пояс. — Точное описание его актрисы, что играет уже третий фильм подряд, — горько усмехается он. — Кажется, Эмма. — Кажется, да, — Карон расстроенно всматривается в морскую гладь. Джо быстро это замечает и берёт ситуацию в свои руки. — Пойдём съедим по хот-догу и я расскажу тебе о том, как я пошёл в актёры. — Ты актёр? — Ещё какой.

***

Она могла быть кем угодно: игривой кошкой, милой девушкой с соседней улицы, сильной женщиной, слабой девочкой или отвязной стервой. И она умела использовать это так, как ей это было необходимо. Крутить мужчинами, получать всё самое заветное и быть тем, кем ей вообще хотелось. Но в жизни всему приходит конец. Переломный момент застает каждого. Переломный момент, в который она сидит на кухонном кресле, скуривая третью сигарету подряд из пачки, что ей любезно оставил Дэвид. Сказал, что нужно идти. Она знала куда и знала почему. Переломный момент, в который он пошёл, чтобы остаться с женой. Крики, скандал, слезы. Он уверяет её, что это не так и ему нужно многое решить. Она бросает в него всё, что только попадается под руку. Он хватает её за запястья, пытаясь прижать к себе, но получает лишь толчки в грудь, а под конец звонкую пощечину. Дэвид с силой отталкивает её от себя, прикладывает пальцы к щеке и выдыхает. Взгляд, его одновременно злой и одновременно потерянный, мигом взволновал Эмму, почувствовавшую вместе с этим страх. Она моментально признает свою ошибку и понимает, что такого он ей точно не простит. Ещё около половины минуты он смотрит на неё, а она него. Глаза, которые в самом буквальном смысле готовы метать красные искры. Половина минуты кажется вечностью, пока он не хватает пиджак и не вылетает из квартиры со звонким стуком двери. Гром этот ударяет в самое сердце, заставляя Купер беспомощно спуститься по стене и с болью зарыться тонкими пальцами в волосы. Хочется кричать, но не получается.

***

Дом никогда не был таким пустым. Он включил свет и медленно, не разуваясь, обошёл помещение. Холодные стены, будто никого тут не было целую вечность, будто это уже не его дом, не дом Карон. А просто какое-то здание. Тарино выдыхает и садится в кресло, закидывает ногу на ногу. Он выпивает глоток обжигающей янтарной жидкости и откидывает голову назад. Сюжеты можно будет не придумывать. Можно просто взять последние отрывки из своей жизни и слепить из них мировой бестселлер. Вчера ему неплохо вмазали по лицу крепким кулаком, разбив нос и испачкав кровью рубашку. Сегодня какая-то малолетка, что вообразила себя непонятно кем, вмазала ему пощечину. Еще несколько неправильных слов и ему точно что-то сломают. Ну не он же виноват, что все вокруг чуть что, так сразу руки распускают. Женщина, что ударила Дэвида Тарино — не жилец. Она больше не получит прощение, больше не сможет с ним заговорить. Но почему-то Дэвида это не отталкивает. Безусловно обижает, унижает, но не отталкивает. Сколько огня в этой женщине, сколько страсти и эмоций. Может, этого ему и не хватало в Карон? Бурный поток мыслей перебивает дверная ручка. Дверь с грохотом хлопает, и он слышит голос жены. — Да, Джо, я дома, всё хорошо, — смеётся она. — Ни о чем беспокоиться. Спокойной ночи. Дэвид застает её прижатой спиной к стене и с улыбкой до ушей. Она убирает телефон в сумку и разувается. — Боже, — вскакивает она при виде мужа. — Ты чего крадёшься? — Можно просто Дэвид, — усмехается он. — Кто такой Джо? — Тебе какое дело? — Твой новый любовник? Решила мстить? Карон бросает сумку, проходит на кухню и наливает стакан воды. Дэвид следует за ней. — Нет, Джо — это просто Джо. — Надеюсь, что хотя бы бизнесмен или спортсмен, — глаза Дэвида загораются, и она чувствует это. Знает, что он ревнует. Это придаёт Карон сил и уверенности. Теперь она ведёт эту игру. — Ну, то есть я надеюсь, что у него есть деньги. — А зачем ему деньги? — Карон стягивает с себя кофту, оставаясь только в платье, и проходит в гостинную. Она начинает убираться. Неправильно лежащий плед, бокалы, пепельница. Тарино следует за ней. — Чтобы привести тебя в дом не меньше. Как же ты сможешь теперь ютиться в квартире на окраине. — Ох, а ты меня уже выгоняешь? — Карон смеется, и его это раздражает. — Ты же ютишься у своей.... — она делает задумчивое лицо и щёлкает пальцем. — Прости, забыла, как зовут твою потаскуху. Дэвид тяжело выдыхает. — Мне уже стоит покинуть дом, чтобы ты смогла привести сюда своего нового друга? — Если только на выходные, — Карон не может остановится на месте и постоянно передвигается. Дэвид ходит за ней шаг за шагом. — По будням Джо очень занят. — И чем же? — Он начинающий актёр. — Ого, молодая кровь, — ухмыляется Тарино. — И сколько ему лет? — Тридцать четыре. Тарино гадко ухмыляется, показывая свои белоснежные зубы. — Пора заканчивать, а он всё начинает. Карон лишь жмёт плечами и уходит.

***

— Мне нужен список всех, кто был у тебя на вечеринке. Дэвид с Тони стоят на улице, выкуривая уже по третьей сигарете. Беспощадно жарило и мужчины постоянно оттягивали вороты рубашек, пытаясь охладиться. — Откуда я его возьму? Туда приходят все, кому только вздумается. — У тебя же есть фейс-контроль? У них точно должны быть списки. Это же, мать твою, твой дом. — Ты прав, — смеётся Вуд. — Можно спросить у Куклы. — У Куклы? — Ага, Кукла это кличка того лысого здоровяка на входе. — Ему очень подходит, — хмурится Тарино. — Я придумал. — Не удивлён, — выдыхает Дэвид и бросает окурок в урну. — А имя у этой куклы есть? — Есть, конечно, но я его не помню. Громкий холопок ладонью по лицу и Дэвид надменно закатывает глаза. Он знал, он всегда знал, что невозможно строить серьёзный диалог с Вудом. И как жизнь вообще их свела вместе? — Да спрошу я, Дэв, — Тони кладёт на плечо друга руку и они следуют так ко входу в студию. — Ты мне лучше расскажи, что с тобой происходит? — Со мной ничего не происходит. — Да брось, — Вуд скидывает руку и преграждает ему путь. — Мне ты всегда можешь всё рассказать, это же я - Тони, твой лучший друг. — Слушай, я сам ничего не понимаю. Они оказались уже в лифте, вокруг рабочего персонала, что боязливо посматривал на Дэвида. Он примолк и дождался, пока лифт приедет на нужный этаж. Пара дверей - и они в кабинете Вуда. — Что случилось на вечеринке? Зачем тебе список? Что у тебя с Эммой? Что с Карон? Дэвид усмехнулся, пялясь куда-то в стену. — Откуда столько вопросов? Давай коротко и по делу, — Дэвид начал загибать пальцы. — Кто-то обидел Эмму и подрался со мной. А список мне нужен для того, чтобы его найти. Что у меня с Эммой я не знаю ровно так же, как и не знаю, что у меня с Карон. — Ну ты её хоть натянул? Дэвид мигом кинул на него злобный взгляд, пока сам Вуд безмятежно смотрел на Тарино, будто он спросил самый простой вопрос. — Это всё, мать твою, что тебя интересует? — Ну она же такая сочная. Конечно меня не может это не волновать! — смеётся Энтони. — Я бы и сам её натянул. — Боже, заткнись, пока я тебя не убил. Вуд мигом умолкает и сводит брови вместе, поднимая удивлённый взгляд на друга. Дэвид моментально понимает, что последует дальше. — Тарино, ты влюбился, что ли? — Да при чём тут это, — он пренебрежительно машет рукой в сторону удивлённого друга и проходит к окну. — Какой-то ублюдок пытался её изнасиловать. — А как же Карон? — Причём тут Карон? — Дэвид с удивлением поднимает брови. — Её он не пытался изнасиловать. — Дэвид, очнись! — Вуд щёлкает пальцами перед его лицом. — Я спрашиваю тебя о твоей жене. Он приходит в себя и тяжело выдыхает, не отрывая глаз от друга. Он устал, он опустошен и разбит. — Я не знаю, что мне делать, Тони, — почти шепотом говорит он. — Я люблю их обеих.

***

Ничто, абсолютно ничто не сможет испортить ей сегодня настроение. Она выплакала все свои слёзы, смысла всю грязь с себя, с своего тела и со своей души. Она накрасилась, обула свои самые красивые туфли и самое короткое платье. Вместо автобуса — такси, вместо кофе — плотный завтрак из свежего тунца с кусочками авокадо. Кто так будет любить тебя, Эмма, если не ты сама? Она гордо вздёрнула подбородок и вошла в студию так, как не входила никогда. Все вокруг оборачивались, улыбались и смотрели ей вслед. Она давно не была такой. И сейчас она чувствует мощный прилив сил. Ей хочется быть собой. Собой настоящей: сильной, независимой, самоуверенной и самой красивой женщиной Голливуда. Пусть Дэвид выбирает сам. Глазами, ушами, сердцем - без разницы. Но она больше не будет перед ним крутиться, она будет такой, какой он её увидел в первый раз.