Луна и солнце

— Хрен тебе, а не свидание. — выплёвываю я в который раз. — Ну хён! — кричит этот наглец мне вслед, на что я снова закатываю глаза до боли в глазницах. — Ну сколько можно, хённим? — говорит он чуть тише, а меня типает от обращения. — Я за тобой уже две недели бегаю. Ну в самом деле! — мальчишка говорит обиженно и эмоционально, будто это что-то действительно значит для него. Не будь он таким наглым и надменным, возможно я бы и согласился с ним вот так встретиться, но это уже совсем другая история. За эти две недели я неплохо разобщался с Феликсом. Славный малый, спокойный, милый и по-своему уютный. Общаться с ним настолько комфортно, что мы даже разок прогулялись — я забрал его с работы потому, что Джисон заболел, а Ликс сам идти вечером боится. Мы мило поболтали, договорились о встрече на выходных и даже обнялись, на прощание. Что там кричит мне наглец из кофейни я уже не слушаю, ведь иду на очередную лекцию — одну из последних перед практическими занятиями, только обещаю зайти на кофе в его смену. Он хоть и наглый, напыщенный да самовлюблённый до неприличия, но кофе варит отменный, мне нравится. Джисон. О, что за морока мне досталась, почему, а главное — за что? Нет, вообще-то он довольно таки хороший и умный, собирается сдать экзамены и за первый, и за второй курс потому, что тянет, понимает, интересуется, владеет этими знаниями по еству. Я уверен, не был бы он таким упёртым и наглым, мы бы подружились, честно подружились бы. Но такой несдержанный, сложный и непонятный, к тому же излишне напористый, что мне не хочется лишних проблем. И именно за такими мыслями об этом изощрённом идиоте я пропускаю тему лекции, да и добрую её часть в общем. Я знаю его ровно две недели, четырнадцать дней, триста тридцать шесть часов, а он уже плотно засел в моих мыслях, отвлекая от учёбы, личных дел и жизни в общем. Ну кто так делает? И вокруг он, буквально везде — на учёбе, на отдыхе, на крыше общежития. Если я сойду с ума — это всё Хан Джисон, других слов просто нет. Ну ничего, отвяжется. После окончания лекции я спешно собираю свои вещи и намереваюсь поскорее уйти, но кто-то настойчиво, без всякого уважения хватает меня за руку, останавливая. Я перевожу дыхание в попытке не вспылить, медленно, крайне медленно, поворачиваюсь и смотрю парню напротив в глаза. — Руку отпусти. — выплевываю я, что делаю крайне часто, не желая контактировать ни с кем, ведь слишком взбешён тем, что перестал контролировать собственные мысли, позволив какому-то мальчишке из кофейни засесть там. — Может прогуляемся сегодня, м? — говорит он и лучезарно, с долей какого-то пошлого намёка, подмигивает. Я издаю нервный смешок и смотрю на него осуждающе, если это можно назвать так. Отчего-то в голове всплывает Джисон, который две недели буквально умолял меня погулять с ним. Они разные, безумно. Ведь если этот под прогулкой подразумевает явно что-то ещё, что-то явно плохое, то Джисон говорил так, будто я любовь всей его жизни и, что если он не прогуляется со мной хоть раз, точно умрёт, без вариантов. Почему я это вспомнил — не знаю. Но это заставляет резко одёрнуть руку и, больше, даже не посмотрев в сторону этого парня, уйти. — Это значит «да»? — кричит он мне, а я только ускоряю шаг и показываю ему на последок средний палец, прикрикивая: — Это значит «пошёл к чёрту». Улыбка отчего-то завязывается на ушах. По пути в кафе я думаю о Феликсе. За всё это время он ни разу не упоминал своего соулмейта, может не встретил ещё? Неприятные мысли, стоит в голове пронестись слову «соулмейт», снова начинают надоедать. Я стараюсь отвлечься, а потому продолжаю свой внутренний монолог касательно Ликса, ускоряя шаг. Он действительно хороший, наивный правда, очень. Его это, конечно красит, а не портит, но ему однозначно очень нужен кто-то, кто будет защищать его, ведь сам он вряд-ли вытянет эту жизнь. Будь Ли моим соулмейтом, я, наверное, был бы счастлив. Потому, что Ли Феликс — это какой-то комочек неисчерпаемой доброты, ласки и заботы. Его соулмейту однозначно повезёт, клянусь. За своими мыслями я не заметил, как пришёл к кофейне. Неожиданно это заведение стало каким-то слишком родным, даже спешные визиты отдавались тёплой нёгой где-то внутри, разливаясь хорошим настроением и завершались искренними улыбками. Стоило открыть дверь, как ко мне тут же подбежал Ликс и лучезарно, слишком красиво улыбнулся. Я не смог это проигнорировать, потому улыбнулся в ответ. Феликс часто просил чтобы я улыбался чаще, говоря что у меня просто прекрасная улыбка. Обычная она у меня, на самом деле, но для него — можно и улыбнуться. Краем глаза замечаю Джисона, стоящего за барной стойкой, который будто чем-то опечален. Он смотрит на меня слишком долгие пять секунд и всё же слегка приподнимает уголки губ. Странно, ведь он всегда гиперактивный и ужасно счастливый. Крайне странно. Я прохожу к уже своему столику, заказываю латте макиато и всё так же смотрю на Хана. Сегодня, когда мне приносят заказ, это не делает этот несносный бариста, как делал всегда, а поручает это Ли. Тонсэн буквально летит, едва не спотыкаясь, но ставит напиток в целости и сохранности, желая мне приятного кофепития. Я удивлён. Рад или расстроен от этого поступка Джисона — ещё не знаю, но удивлён точно. Ёнбок снова много говорит, а я пытаюсь внимательно его слушать, особенно когда он роняет иностранные слова, но мысли улетают куда-то в никуда, когда к Джисону подходит какой-то паренёк и на его устах расцветает та самая улыбка, которой он всегда улыбался мне. Я внимательно за ними наблюдаю, иногда пропуская мимо ушей слова Ликса, отчего тот смешно дуется, а я прошу его не злиться, улыбаясь. Хотя улыбаться, если честно, не совсем-то хочется. Хан с этим парнем продолжают мило о чем-то болтать, и я, не сдержавшись, всё же спрашиваю Феликса кто же это. — Это? ох, это Джеминни! Они с Хани лучшие друзья, но уверяю, — он двухзначно поигрывает бровями. — между ними что-то есть. — говорит Ёнбок-а, смешно прищуриваясь, мол вот, я весь такой хитрый — раскусил их. Я же понимающе киваю и больше не смотрю в их сторону. Латте уже не такой вкусный, болтовня шумного тонсэна начинает надоедать, а на душе снова пасмурно. Знать бы ещё отчего у меня такая реакция. Спустя, вероятно, пятнадцать минут я прощаюсь с Феликсом, расплачиваюсь за кофе и ухожу, встречаясь напоследок с Джисоном взглядами. Его, как всегда — заинтересованный и хитрый, мой — холодный и отрешенный, как при первой встрече. Неспешно иду куда глаза глядят, шаркая по асфальту старыми кроссовками. Из головы никак не выходит Хан с Джемином. Хочется ударить. Себя, Джисона или Джемина пока не решил. Кажется, Хан наконец остыл в своей дикой симпатии ко мне и я, вроде как, должен был быть рад, сам же ведь просил его об этом, но всё что я чувствую — это некая обида на Джисона, который, получается притворялся, что я чуть ли не смысл его жизни. Нет, это вовсе не ревность, просто не люблю такое лицемерие. А хотя, плевать. В любом случае, у него есть соулмейт, а я бы только испортил ему жизнь. Так будет лучше. И для него, и для меня. В наушниках играет что-то незамысловатое из разряда «In A Smoke Filed Room» или «We Must Be Killers», между губ зажата третья, а может и четвёртая по счёту сигарета. После мелкой паузы чуть больше недели курить так много за раз странно, но по особенному приятно и успокаивающе. Мысли. Много мыслей. Не подъёмный для меня груз мыслей. На крыше всегда было хорошо и более-менее свободно от этой грязи в моей голове. Но сейчас меня отвлекает скрип старых металлических дверей и я, даже не смотря, точно знаю кто это. — Хён, ты тут не замёрз? Поздно ведь уже. — обеспокоено басит Джисон, на что я только усмехаюсь, ведь он, как и всегда, не дожидаясь ответа накидывает на меня плед и становится рядом. — Эй, Минхо-хённим, прекращай курить, тебе совсем не к лицу. — продолжает он в строгой манере бросая взгляд на вечерний город, куда-то настолько далеко, что мне не догнать. — Этот твой друг, которого я сегодня видел в кофейне красивый. Хотел бы я быть таким же миловидным. — совсем не радостно улыбаюсь и тушу сигарету об ни в чём не провинившееся перило. — Друг? — Хан переводит довольный чем-то взгляд на меня. — Нет, хённи, он мой парень. — он совсем довольно улыбается, а я стараюсь подавить удивление внутри себя. — Ясно, Джисон-а. — я зачем-то делаю совсем ненужную паузу. — Пойду я спать, плед занесу тебе потом. Парень. Вот оно как. Сердце, не боли, повода нет, это был всего лишь кофе.