Перебежать дорогу чёрной кошке (lite version)

Дарья поморщилась. Все тело походило на фарш, небрежно прокрученный сквозь мясорубку. Суставы выкручивало, в затылке жгло, но в целом, состояние было получше первых впечатлений от нового тельца. Сердце беспокойно дергалось в груди, однако особенного ужаса, охватывающего всю сущность, не было. Перенеся вес на спину, Дарья ахнула, зажав лапой рот — на позвоночнике было липко, мокро и больно. Скорее всего, при падениях, там образовались гематомы, а от небрежного отношения к ее тушке там сочилась кровь. Хотя даже не просто сочилась, а лилась рекой при малейшем движении. Помещение, в котором Дарья находилась, темным не было только на самом верху — там в щель лился мягкий солнечный свет, внизу же пока было почти ничего не видно. — Бродяжка проснулась? — раздался чей-то повелительный приглушенный голос. На этот раз говоривший был явно котом. — Я не видел ни одного знака. — Не думаю. Такие мерзкие бродяги не отличаются отменным здоровьем, — ответил ему скрипучий голос. Дарья мысленно пожелала этому гаду гореть в аду, мысленно расчленила его и уже в реальности яростно зашевелила зрачками под плотно сомкнутыми веками. — Но если великий вожак пожелает, то я ее… живо… — голосок стал приторно-покорным. Дарью передернуло от отвращения. — Нет, оставь ее, — резко перебил залебезившего кота тот властный голос, — судя по всему, она совсем молода и неопытна, а еще исхудала, — голос сочувственно понизился, и Дарья возвела глаза в предполагаемые небеса, благодаря его за понимание. — Лучше иди проверь ее огненного спутника, у которого рваный глаз. Оный уже не сохранишь, но надеюсь, что жрецы кота вылечат. Нынче видел, как воробушка подхватили, когда он уже хотел выпасть из гнезда, — голос стал спокойным и задумчивым, — это добрая примета — значит заражения нет. — Слушаюсь, — угодливо пискнул голос и удалился, только вдалеке раздавалось тяжелое пыхтение. К Дарье вошли. Раздался легкий шорох после прыжка вниз. Она усами ощутила, что воздух сильно заколебался, да и сама атмосфера слегка потяжелела. Неизвестный кот с властным голосом прошел совсем низко возле ее морды, провел хвостом по встопорщенной пропитавшейся потом и кровью черной шерсти, а затем мяукнул в пустоту. Дарья молчала. Сердце упорно колотилось в глотке, мешая думать. — Проснись, о чёрная кошка, — тихо, но невероятно могуче пророкотал этот кот, и Дарья испытала непонятное чувство — ей захотелось мгновенно открыть глаза и встать перед этим котом, но она упрямо желала действовать по своей воле, поэтому лишь вздохнула, словно сквозь сон. — Проснись, я не причиню тебе ни малейшего зла! Нет ни одного знамения о твоих намерениях, посему не стану я тебя калечить. — Да ну, — не выдержала Дарья, распахнув глаза. Вокруг царила непроглядная тьма, но сразу выделись темные зеленые глаза, горящие посередине черноты. — Так я тебе и поверила, что ты меня оставишь в покое! Она вскочила на подогнувшиеся лапы, а затем недружелюбно ощерилась, в упор глядя на незнакомца. У него была гладкая бурая шерсть с двумя длинными золотистыми полосками, будто их пролили краской, такие же полосы тянулись и по ушам вверх, прищуренные темно-зеленые глаза и длинный пушистый хвост. Опасений он не внушал, но внешность, как Дарья уже усвоила, зачастую обманчива. — Замолчи, о неразумная, да пригладь свою шерстку, — холодно проурчал кот, усаживаясь и обернув свой хвостике вокруг мощных лапищ. Дарья напряглась еще сильнее, но, видя, что кот атаковать не собирается, все-таки опустила вздыбленную шерсть. — Даже несмотря на цвет шерсти твоей, ты абсолютно безопасна и не угрожаешь нашей стае. — А что не так с цветом шерсть моей и что у вас за стая? — передразнила кота Дарья с глупой улыбкой. Главным планом Дарьи было сейчас представление себя в виде наивной дурочки, чтобы эти «кошаки» не посчитали ее угрозой. — И что случилось с Ореховым? — Я не знаю кто есть «Орехв», — голос стал еще более официальным и ледяным, под стать его глазищам, но выражение его морды выражало только одно — сочувствие, — но твой раненый спутник находится у жрецов. Шерсть твоя черна, словно ночь — недобрый знак, а белая россыпь, словно бесконечные души на шерсти Звёздной делает это неважным, — торжественно завершил он свой непонятный рассказ, — ты — посланница Звёздной. — Ну да, ну да, особенно если учитывать, что никакую Звёздную я не знаю, — проворчала Дарья скептически себе под нос. Услышав о том, что с Орехом все прекрасно, она несказанно обрадовалась и успокоилась, однако прекрасно понимала, что просто так ее отсюда не выпустят. Тем не менее, Дарья твёрдо решила продолжать спектакль. — А вы меня отпустите, когда мой друг поправится? — Дарья скорчила жалобную мордочку, сделала глаза, как у Кота из «Шрека» и ей на мгновение стало от себя тошно. — Я хочу пойти домой, жить в тот уютный домик с моим другом. Вы же отпустите, правда? — она просительно заныла. — Нет, о чёрная кошка, — твердо заявил он, прерывая ее слезливые визги. Дарья сглотнула, радуясь, что ее спектакль удался. — Мы не можем так просто отправить тебя на все четыре стороны, — его зрачки сузились, а сам он слегка распушился, — тем более, что этот дом принадлежит нашей стае. — Ничтожная тварь очнулась, о Дрозд? — в ранее незаметное отверстие протиснулась чья-то смешная лопоухая голова, и даже несмотря на заранее негативное отношение к появившейся персоне из-за обращения, Дарья не смогла сдержать ухмылки. — Великий вожак желает увидеть ее, Дрозд, поэтому веди-ка ее наверх да покрикивай. — Рот закрой, — прошипела Дарья оскорбленно. — Да как ты смеешь, презренная! — завопил котик, но ему быстро заткнул пасть хвостом Дрозд. — Да…мгмх?.. нмхгх!.. — Замолчи, Быстроглазый, — медленно зарычал Дрозд, прижав уши к голове, — не время сейчас оскорблять невинную, Быстроглазый. Нет ничего, что заставило бы меня чуять в ней врага, — на этих словах Дарья заставила себя втянуть когти и перестать выглядеть так, будто вот-вот вцепится в морду этому котишке. «Да вообще, с какой стати этому коту называть меня «презренной» и другими нелестными эпитетами?» — размышляла Дарья, не в силах расслабиться. — Хорошо, заместитель, — униженно прошипел в ответ Дрозду тот лопоухий котик и исчез в норе. Дрозд свысока кивнул ему, а затем гордо повернулся к Дарье. В его темных глазах мерцало высокомерие, на губах переливалась усмешка. Он лениво поманил Дарью кончиком хвоста, а затем проворно юркнул в дырку, где недавно торчала голова того кота. Перед глазами заторможенно метнулся пушистый рыжеватый во тьме хвост. «Да чёрт возьми, почему так быстро!?» Дарья спохватилась, сбила себе дыхание еще до начала, а затем протиснулась вслед за своим надзирателем. Было узко и страшно, со всех сторон давила земля, под лапами крошился песок, заставляя сердце каждый раз безнадежно ухать вниз, а голову то и дело царапали острые булыжники. «Черт, да у меня щас клаустрофобия начнется» — панически завопило у Дарьи в мозгу, и она бешено вытаращив глаза, лихорадочно работая лапами. «А если она начнется, то вряд ли меня будут понукать и вытаскивать отсюда. Скорее просто бросят и я тут и подохну» — мысли были отнюдь не утешающими. На мгновение вспыхнул живительный луч света, и Дарья кубарем выкатилась на спасительное солнце. Страх испарился, словно вода, и стало легко и радостно, даже несмотря на возможные скорые неприятности. Вокруг пролетели шепотки, и на Дарью устремилось штук двадцать презрительных взглядов. Дрозд, даже весь испачканный в земле, выглядел спокойно и величаво, когда Дарья вылезла, ни единый мускул на его могучей морде не дрогнул. Дарья осторожно, словно маленький зверек, прокралась к нему и вопросительно нахмурилась, безмолвно требуя ответа на кучу незаданных вопросов. Тот промолчал, переводя черные круглые зрачки то влево, то вправо на ее морде. «Вот же гад конечно. Вытащил меня, а теперь не желает рассказывать, убьют ли меня или да» — угрюмо подумалось Дарье, но она промолчала. Ее новым и ничуть не занимательным занятием стало упорное разглядывание своих лап, чтобы никто не смел нагло глядеть ей в синие глаза. — Ты черна как ночь, чёрная кошка, — ни к чему начал Дрозд, и Дарья чуть не вздрогнула от неожиданности. — И даже эти белые пятна того не скроют. — И зачем мне это знать? — недоуменно поинтересовалась у него Дарья, подняла голову от своих лап, исподлобья наблюдая за выражением на его бурой гладкой морде — непроницаемо и просто невероятно по-буддистки спокойно. Дрозд, не мигая, перевел взгляд куда-то влево. — Что вообще не так с моей шерстью, а? — Твоя болезнь именуется белой сыпучкой, и россыпь звезд на твоих шерстинках — просто следствие недуга, — высокомерно проурчал Дрозд. — Давно, когда птицы ползали по земле, а рыбы прыгали по деревьям, таких котов называли «посланниками» и почитали, как звёздных, — его глаза ничего не выражали. «К чему все это? Зачем он это говорит?» — Ты — одна из них, но звёздной не являешься. Каково твое имя, о чёрная кошка? «Если я скажу свое настоящее, нелесное имя, то он поймет, что я живу у людей, а какое же имя тогда сказать?» — Мое имя — Полярная Звезда, — невпопад ответила Дарья, осклабясь. Она злилась на себя за то, что сказала именно это имя, хотя оно ей не слишком нравилось, — но я предпочитаю просто Полярная, потому что мое полное имя меня немного коробит, о Дрозд, — добавила она, чтобы исправить ситуацию, старательно изображая почтение. Выражение морды Дрозда почти не изменилось, но в глазах появился сильный.. страх?.. недоверие?.. — Врёшь? — Не вру. — Слышь, ты, мерзкая тварь, откуда ты взялась на нашей территории? — злобно прошипел подошедший незнакомый дымчато-серый кот. — Пусть твой труп жрут собаки, — издевательски заклокотал он, надуваясь. — Ты совершенно безмозглая, раз решила посягнуть на территорию великой! Дарью затолкали, несколько раз больно укусили в плечо, отчего она перепуганно взвизгивала, но держалась, ее пытались задавать толпой, но Дрозд, лениво наблюдавший в сторонке, каждый раз разгонял эту суматоху обычным взмахом когтистой лапы. — Слушай, ты, — равнодушно протянула Дарья, хотя внутри нее бурлило и переливалась бешеная ярость. — Забавно слышать, как ты пытаешься вместить весь свой словарный запас в одно предложение. Мозгов, как у зубочистки. Ты родился на трассе? Потому что там случается больше всего несчастных случаев, — Дарья с наслаждением маньяка наблюдала за тем, как у серого случается взрыв мозга. Казалось бы, самые банальные фразочки из пабликов, но на неискушенных интернетом котов действовало. — Полярная, успокойся, — ледяно прошептал за плечом Дрозд. Пусть говорит, касатик, у Дарьи пока нет времени наблюдать за ним, нужно наслаждаться своим триумфом. — У тебя нет никаких прав отвечать ему так, и даже если я отношусь к тебе более дружелюбно, чем другие, ты не можешь ожидать от всех такого же. Приметы складываются не в твою пользу. — Что, безмозглая, попыталась поставить его на место? — пошипело за спиной какое-то лохматое коричневое существо, почти не похоже на нормальную кошку. — Ну его только малолетний котенок на место не поставит, — визгливо захохотали, словно выдавливая из себя нервный смех. — Заткнись, мышелоговая! — вякнул на нее маленький серебристый котик с белыми пятнами и разными косыми глазками. Дарья исполнилась к нему молчаливой благодарностью. — Ну да, я соглашусь, — в раздумьях мурлыкнула Дарья. Несмотря на ее спокойный вид, внутри она лихорадочно пыталась вспомнить хоть еще одну фразу «лакшери кис». — Знаешь, бывают коты, как тучи, — она кивнула на темнеющий небосвод. Солнце прощально вспыхнуло лучами и исчезло за серой пеленой, — когда они исчезают — сразу становится светлее. Одобрительно захохотали, и на свет из ниоткуда выплыла изящная кипенно-белая гладкая кошка с сверкающими ярко-желтыми глазами. Ее походка была легкой и прыгающей, весь ее образ упорно располагал к себе, и Дарья уже приняла ее за свою, как заметила ее взгляд. Безумный, злорадный. Мелкие тучки сформировали одну огромную, закрыв собой всю небесную голубую гладь и слепящее пятно солнца. Задул холодный ветер, пробирающийся мимо шкуру под ребра и заставляющий все тело испытывать слабую нервную дрожь. На землю упали первые редкие капли, вдалеке забухало — гром впервые подал голос. Дарья, покосившись на Дрозда, несказанно удивилась — у него в темных глазах горел ужас. — Это… з-знак… Кошка с сумасшедшими глазами захохотала. Дарья поежилась. Пришедшая кошка внушала ей невольный страх. Дрозд покосился на нее, сочувственно коснулся ее спины хвостом, но ничего не сказал. — Ну, бродяга, ты молодец! — одобрительно рявкнула кошка с сумасшедшими глазами. — Ловко ты поставила на место этих никчемных котишек! Ай, молодец! — она начала банально ржать. Дарья находилась в ступоре. Все остальные коты ахнули, но затем вошли в раж и начали угрюмым басом вторить ей. — А Дрозд, заместитель мой, не слишком ли тебе надоел? «Она вожак что ли?» — Нет, — холодно ответила ей Дарья. — Полярная Звезда, пожалуйста, не корчи из себя Небесного, — почти неслышно, почти не двигая губами, прошептал Дрозд. Дарья делано проигнорировала его. Ей на шерсть попадало бесчисленное количество холодных капель дождя, и верхний слой шкуры слипся в одну гладкую блестящую полупроницаемую оболочку. — Великая Виктуар! — завизжал знакомый лопоухий рыжий котик, бросившись под ноги к безумной кошке. Дарья окончательно удостоверилась в том, что она является вожаком этой своры наглецов, которые даже не умеют нормально себя вести. — Бродяжка оскорбила меня смертельно! Покарай ее, о Виктуар! «Ну и имечко конечно. Лучше уж Викой бы ее назвали». — Стражи? — Виктуар прищурилась и посмотрела вбок. Проследив за ее взглядом, Дарья заметила двух поистине огромных исполинов, больше похожих на две большие груды мышц. — Киньте этого отброса в Яму, — судя по тому, как она выделила последнее слово и по тому, как ехидно вытянулась ее морда, Дарья ощутила, что эта «Яма» явно пишется с заглавной буквы, а еще — что она сама там недавно находилась. — А с тобой мне нужно поговорить, — злобно прошипела она. Дождь разгорелся, полил, будто из душа, а затем перетек в ливень. Холод и духота обхватили всю воющую ораву. Груды мышц молча встали, молча подошли к съежившемуся котишке, схватили его за шиворот и невозмутимо отправились в аналог карцера. Виктуар выглядела невероятно страшно. Дрозд предупредительно напрягся. Дарья последовала его примеру, стараясь, чтобы ее страх и готовность немедленно бежать не были слишком видны. Позади заулюлюкали, завыли, загрохотали. Виктуар сначала наблюдала за тем, как притихшего котика подтащили к дыре в земле, оскалившись и растянув губы в ухмылке. «А ведь она в любом случае останется безнаказанной, черт». — Власова? — знакомый голос был совершенно хриплым. На вышедшего кудрявого пыльного цвета кота воззрилась вся орава визжащих котов, и Дарья одновременно обрадовалась и разозлилась. Обрадовалась, потому что Орехов был жив и выглядел нормально — на глазу была плотная повязка, а огорчилась, потому что он назвал ее не тем именем. — Ты жива? «Мне только еще и таких проблем не хватало» — мрачно подумала Дарья. — Нет, я ходячий мертвец, — съязвила Дарья, отвернувшись. Орехов удивленно покосился на нее, выругался, когда ему на лоб капнуло с небес, а затем прихрамывая вернулся в пещерку, где сновали маленькие коты с белой шерстью. — Слышь, ты, чёрная и наглая бродяжка, какого кота ты пришла на нашу территорию вместе со своим дружком? — зарычала Виктуар, вразвалку подбежав к Дарье. — Да у тебя нет ни коготочка прав на эту землю, — Вика сильно топнула лапой об песок. — Ты, мерзкая тварь, даже недостойна больше бегать по какой-то земле, поэтому я накажу тебя! Сверху ощутимо загрохотало. Что-то стремительно летело прямо на лагерь этих котов. — Да с какой стати ты пытаешься решать что-то за других котов?! — заорала Дарья, потеряв самообладание. Дрозд рядом с ней испуганно вздрогнул и стал походить на взъерошенного воробушка. — Тебе такого права никто не давал, поэтому все, что ты делаешь — простая трата времени! Зачем ты того лопоухого выгнала, а? — Не тебе решать, что я буду делать, мелкая тварь! — завизжала Вика, и над ее головой опасно сверкнула молния. «Какая же гадина» На свободном пространстве остались только они вдвоем да Дрозд рядом с Дарьей — все остальные отбежали с самым началом ливня и прижались к камню. — А может быть и мне! — едко завопила Дарья, пихая в морду упорно старающегося помешать ей и заткнуть ей пасть Дрозда. Он мог бы просто оттащить ее за загривок, но не смел, — Ты просто наглая безумная кошка, у которой в лапах слишком много власти и возможностей! «Ненавижу тебя, Виктуар!» — Да даже и если так, то ты — никчемная псина, у которой даже дома нет, а у меня есть все! — завизжала сумасшедшая Виктуар, вскидывая вытаращенные глаза в темное серое небо, — Да-да, у меня есть все, а у тебя нет ничегошеньки! — она засмеялась, как гиена. — Да ты просто собрала вокруг себя такую свиту только потому, что держишь всех в страхе кары небесной, великая ты! — желчно зашипела Дарья. — А держишь всех в страхе, потому что слаба, как мышь и не способна честно одолеть и доказать свою силу! — она опять начала орать надломленным голосом, в глазах горела злость. — Нет! «Да пусть поразит тебя молния, дура!» — Да! Виктуар осклабилась и приосанилась. Дарья зло смотрела на нее, пригнувшись. Мокрые капли барабанили по широкому лбу. Грохот заслонил собой слабые визги из пещер, перед глазами ослепительно сверкнуло, широкая белая полоса прочертила небо, словно мел доску, слилась вместе с белоснежной шкурой Вики, а затем сильно-сильно заболела голова и запахло паленой шерсть и запахом неимоверной боли… В темноте раздался неистовый крик смертельно раненой Виктуар. Дарье словно голову раскололо. Она повалилась на землю и схватилась лапами за затылок, стараясь заставить рокот угомониться и покинуть ее голову. Боль ворвалась в ее тело, протекла стремительным потоком по всем ее венам, прорезала позвоночник, подпрыгивая на каждом позвонке, а затем осторожно вышла через слабый крик. — Она убила ее! Убила, убила, убила! — загоготала толпа в ужасе. — Кого убила? — Дарья приподнялась на шатающихся лапах, а затем побрела в пещеру к Максимке-мелкому. — Виктуар… — задушенно ответил ей Дрозд, вышедший из пещерки. У Дарьи внутри все перекувырнулось, сердце сделало сальто-мортале. «Я убила ее. Но это же не я.. я просто пожелала… ей молнии?..» — Теперь Дрозд — великий вожак! Дрозд — великий вожак, великий вожак! — толпа закричала, забесновалась, рванулась поздравлять растерянного бурого кота. — О великий, великий вожак! О Дрозд, выгони эту грязную кошку! — эта клубящаяся орава начала напирать в сторону Дарьи, но та встала удивительно твердо. — Я уйду с миром, если надо, — у Дарьи в голове сформировался жутко хитроумный план. Все внимание сконцентрировалось на ней, и давление в атмосфере усилилось. Дождь почти прекратился, оставив место лишь холодной неприятной мороси. — Иначе же, я вызову молнии и покараю всех вас! «Надеюсь, они купятся» — Я, Дрозд, бывший одинокий, бывший заместитель и будущий великий вожак, отказываюсь от своего места и своего крова, — в относительной тишине надломленный неуверенный голос Дрозда показался Дарье чем-то невероятным, сказочным, — и передаю свои возможности и свой титул Полярной. Дарья потрясённо распахнула рот. Ее действие повторила вся стая, потрясенная этим заявлением.