Путь к сердцу демона лежит через страдания.

Интересно, он хоть догадывался о последствиях? О том, что с ним случится, если демон узнает о его проделках. Сир уже спал, хотя сейчас лишь поздний вечер. Забавно, сегодня он вновь вернулся в свою спальню, как и раньше, не включая свет. На тумбочке стояла полупустая бутылка красного вина, а в руке, свисающей с кровати, был бокал. Казалось, еще одно движение, и тот полетит вниз вместе с содержимым. Видимо, снова отмечал захват территории и перебрал. Кто бы сомневался. Пожалуй, стоит проверить кое-что еще. Аластор навис над змеем, накрывая его глаза ладонью. Чужие руки почти сразу обнимают его за шею. В стороне раздался звон, и демон издал тихий смешок. Пентиус дернулся – про бокал он совсем забыл. -Ну вот, теперь у меня паркет в вине, - он пьяно хихикнул, поглаживая чужую щеку. – Ты покажешься мне сегодня? -Может быть, - голос не звучит так, словно пропущен через радио. Наоборот, он живой, бархатный и такой приятный. Змей потянулся за поцелуем, и демон решил ему уступить. Сир не убирал рук от лица, словно изучая его, затем переходя на волосы. Рога? Как интересно. Это такие большие уши? Минутку… Пентиус разорвал поцелуй, за плечо отстраняя от себя демона, убирая с глаз его руку. Тот лишь довольно ухмыльнулся, щелчком пальцев включив им ночник. -О боже, почему ты так похож на того придурка, что ко мне каждый день шастает, - змей слабо сощурился, словно рассматривая его. – Подожди ка… Аластор истерично засмеялся, вернув себе привычный голос. Успокоился он не сразу, за это время Сир успел ускользнуть с кровати, но демон поймал его у двери, вжав в стену. -Ты сводишь меня с ума. Ты хоть знаешь, у скольких людей получалось вот так вот мной манипулировать? Ни у одного, никто никогда не мог сделать что-то подобное! - он заскрипел зубами, наблюдая за тем, как Пентиус довольно заулыбался. Какой же он гордый. -И ты не представляешь, скольких усилий мне это стоило~ - промурлыкал змей перед тем, как его рот накрыли ладонью, затыкая. -А о последствиях ты подумал? – Сир нахмурился, скрестив руки на груди, строя из себя оскорбленную суку. Конечно, он об этом подумал и даже распланировал, как от них избавится. Просто он не ожидал такого скорого раскрытия. Аластор снова тихо засмеялся, уткнувшись лбом тому в плечо. Он почувствовал, как Пентиус открыл рот, поэтому его пришлось ухватить немного по-другому, за челюсть. -Ну уж нет, в этот раз не укусишь. -Отпусти меня, придурок, - Сир зашипел, но пока не особо сопротивлялся. -Поверить не могу, ты и правда принимал меня за двух разных людей? -И будучи влюбленным в одного, второго ненавидел, используя в свое удовольствие, - как-то весело подметил змей, охнув, когда его приложили затылком о стену. -Я тебя убью, - демон зарычал, даже не ожидая такого выпада от Сира. Неужели он все еще пьян? -Не убьешь, но покалечишь, - заявил тот с важным видом, довольно улыбаясь после. Осознанно подливает масла в огонь, какой храбрый. Аластор притянул его к себе поближе, недобро ухмыльнувшись, а затем откинул обратно. Пентиус приготовился к удару о стену, но той позади не оказалось, и он просто свалился на пол. Помещение, что его окружало, уже не было спальней. Здесь было холодно и сыро, а еще довольно темно, хотя эту ситуацию исправили какие-то прожектора. Они включились один за другим, неприятно зажужжав. Змей чувствовал себя дико неловко, словно на сцене, а еще было немного жарко. -Неужели нельзя решить все… мирно? Без этого дерьма, - Сир слабо поморщился, брезгливо дернувшись, когда из пола к нему потянулись теневые руки. Его поймали и обездвижили, пригвоздив к полу. -Моя очередь играть, - Аластор ухмыльнулся, по щелчку пальцев позади него появилось кресло, в котором тот устроился. – Как думаешь, стоит пустить это в эфир? – на его микрофоне распахнулся и загорелся красным глаз, словно в ожидании. -Только попробуй… Никто об этом не узнает. Это шоу только для Аластора. Он хочет видеть, как Пентиус страдает. Не душевно, от какой-нибудь не взаимной любви. Это он уже видел. От боли, от настоящей физической боли. От ударов или порезов, выстрелов и других мучений. Впереди была целая ночь, и демон не собирался отпускать змея до рассвета. Тени терзали его, когтистые руки оставляли глубокие царапины, выводили кровавые узоры. Не обошло стороной и глаза на его хвосте. Некоторые протыкали, другие вырывали. Те, что жмурились от боли и страха, раскрывали насильно, срезая веки. Змей чувствовал, как от него отрывали куски. Видел, как сквозь плоть проходят полупрозрачные руки, ломая кости и скручивая его внутренности. Крики и хрипы пробирали до дрожи, мольбы ласкали слух. Аластор наблюдал с нескрываемым наслаждением, не позволяя Сиру отключиться. Когда демону надоела эта неподвижная игра, Пентиус обнаружил себя на чем-то, что похоже на колесо фортуны. Темная фигура снизу тут же принялась его крутить. По звукам тот понимал, что в него попутно что-то летит, а когда рядом с щекой вонзился самый настоящий топор, до него резко дошло. В ход шло все, ножи, дротики, топорики и прочая лабуда. Много чего не долетало до змея, но были и удачные броски, причиняющие острую боль. Вскоре и это безумие подошло к концу, а Сира спустили с адского колеса. Голова шла кругом, перед глазами была пелена, а к горлу подкатывал ком. Он увидел, как что-то рядом с его головой сверкнуло, а затем послышался удар. Один точный удар, болящее предплечье и руку, которую он не чувствовал. Пентиус взвыл с новой силой, неуклюже стараясь хоть немного отползти, но топор дошел и до хвоста. Каждый удар отзывался вспышкой боли. Аластор мог продолжать это вечно, но закончил намного раньше, чем планировал. Тени исчезли во мгновение. Сир неподвижно лежал в луже крови, в окружении обрубленных конечностей и вырванных глазах. Он хотел бы забыться и умереть, но демон не позволял. -Ты усвоил урок? – Аластор остановился возле, любуясь чужими слезами и хриплым сбитым дыханием. Пентиус едва нашел в себе силы, чтобы хотя бы кивнуть, но и этого было достаточно. – Хороший мальчик. Теперь можешь поспать, - присев рядом, он накрыл чужие глаза ладонью, наконец позволяя ему отключиться. Сир резко вскочил на кровати, словно проснувшись от кошмара. Он бегло себя ощупал, скинул одеяло, осматривая свой хвост и пересчитывая все глаза на нем. Все на месте, он цел. Он бы поверил в то, что это был лишь сон, если бы не пижама. Рваная ровно в тех же местах, где были царапины, отсутствовали оба рукава, по тем же линиям ему обрубали руки. От одних только воспоминаний подступала тошнота. В ванне Пентиус провел не меньше часа, пытаясь смыть с себя все эти воспоминания. Чертов демон, еще раз он с ним вот так вот свяжется. -Уже очнулся? – на выходе его ждал тот самый блядский демон, недобро ухмыляющийся. Змей заперся в ванной, прижавшись спиной к двери, но тут же отстранился от нее. Он замотал головой, отгоняя воспоминания, и обнял себя за плечи. Побоялся, что и сейчас в него что-нибудь прилетит. Аластор уложил свои руки поверх его, обнимая со спины, и тихо засмеялся на ушко. -Если ты будешь себя хорошо вести, я тебя не обижу, – он приподнял чужое личико за подбородок, заставляя Сира посмотреть на него через плечо. – Ты же будешь себя хорошо вести? -Буду… - Пентиус не смотрел на него, отводя взгляд и поджимая губы. Демон тихо усмехнулся, разворачивая его к себе и обнимая за талию одной рукой. -Хороший мальчик, - он хотел поцеловать змея, но остановился буквально в миллиметре от него. Сир затаил дыхание, стараясь не выдавать то, как сильно он нервничает. Аластор огладил его губы, приподнимая верхнюю и осматривая зубы. Он заставил Пентиуса открыть рот, ощупывая клыки. -Ты же не укусишь меня? – злобная ухмылка заставила змея слабо покачать головой. Демон кивнул, но цепко ухватился за чужой клык, резким движением вырвав его. Сир вскрикнул, в момент отстранившись от него и закрывая рот руками. -Куда ты, это же только первый, - с тихим смешком Аластор пошел навстречу к Пентиусу. Змей зашипел, вжимаясь в стену и медленно сползая вниз. Его руки ухватили появившиеся тени, разводя их в стороны. -Не надо… - Сир вжал голову в плечи и поджал губы, но это его не спасло. -Вот видишь, это не так уж и больно, - весело сказал он, вырывая и второй зуб. Демон стер с чужой щеки слезу, а затем жадно впился в губы, крепко прижимая к себе Пентиуса.