Похороните меня за пальмой

      Рен затаился за широкими пальмовыми ветвями, свисающими до самой земли, крадучись пробрался через кустарниковые заросли, перевитые деревянистыми лианами, и выглянул на тропу. Хакс стоял в окружении вооруженных копьями чернокожих людей в набедренных повязках и с цветными узорами на телах. Они толкали его, изучающе трогали, трепали за волосы, игнорируя его гневное возмущение, и пытались раздеть. Затем ударили тупым концом копья в спину и вынудили идти вглубь джунглей, окружив плотным кольцом. Рен пошел за ними. С момента катастрофы они не успели исследовать большую часть этих джунглей, но о существовании на острове маленькой деревни, населенной диким племенем, Рен знал. Еще вчера заметил охотящегося парнишку рядом с их лагерем на побережье и не сказал об этом Хаксу.       Люди в деревне с ликованием встретили бледного гостя, восторженно повертели из стороны в сторону, потрогали лицо и волосы, залезли пальцами в рот, затем подняли на руки и унесли в одну из самых больших хижин, украшенных разноцветными цветками. Рен сел на обросший мхом пень под тенью дерева, скрытый от их глаз за листвой, и сосредоточился. Он и раньше проникал в разум Хакса против его воли, но — из-за его замкнутости и сильного сопротивления — мог удерживать связь не слишком долго. Сейчас, когда Хакс был истощен, напуган и растерян, Рен установил связь сразу. И ничего, кроме беспомощности и яростного отчаяния, не почувствовал. Где-то глубоко в душе вспыхнула маленькая надежда на спасение.       Рен перебрался на теплую каменную глыбу под гигантским деревом с широкой кроной, сорвал с тонкого стебля оранжевый плод, вытер о майку и с интересом стал ждать продолжения. Хакса вынесли привязанного к бамбуковым носилкам, голого, с венком на голове и цветочным ожерельем на шее. Водрузили на построенный из камней пьедестал в центре деревушки и выстроились вокруг с зажженными факелами. Три пожилые женщины с длинными седыми волосами и иными, нежели у сородичей, рисунками на теле встали у изголовья и забормотали что-то на непонятном Рену языке. Одна поднесла Хаксу чашу и под ликующие вопли заставила из нее выпить. Остальные жители деревни почтительно склонили головы. Тридцать три взрослых и ни одного ребенка.       Рен откусил бочок сочного плода, сплюнул жесткую кожуру и с причмокиванием высосал сладкую мякоть. Он понятия не имел, что это за фрукт и съедобен ли он вообще, зато отлично знал о подобных жертвоприношениях из голокниг. И искренне удивлялся, что Хакс не вопил о помощи, как подстреленная банта.       «Разрабатывает стратегический план», — усмехнулся Рен и ахнул, едва не сломав клык о крупную косточку. Он даст Хаксу шанс проявить себя.       Резко стемнело. Над ухом раздалось уханье и звук взмаха крыльев, будто большая птица перелетела с ветви на ветвь. Послышался хруст и нарастающий стрекот, но возобновившиеся торжественные возгласы заглушили звуки леса. Рен обернулся, разглядывая неподвижные кустарники, прислушался и, не почуяв угрозы, сорвал еще один висящий над головой фрукт — и продолжил наблюдения.       Одна из молодых женщин под всеобщие триумфальные крики взобралась на пьедестал к Хаксу, воздела руки к небу, бросила клич и насадилась на его член. Рен ударил себя в грудь и тихо закашлялся, выплюнув под ноги застрявший в горле кусок кожуры. Затем зашелся смехом и не смог остановиться — он никогда не слышал, чтобы генерал Хакс так истошно кричал. «Слезь с меня, тварь», «сука немытая», «шлюха одичалая», «аборигены ебаные». Когда ругань перешла в рваные стоны, Хакс обмяк, перестав вырываться. Женщины сменялись одна за другой. Вторая, третья, четвертая. Рен оборвал с ним связь, чтобы не чувствовать его боль. Когда пришла очередь пятой, послышался жалобный скулеж Хакса, но это не остановило ее. Его конечности слабо подергивались, грудь вздымалась высоко и дрожала, будто он собирался вот-вот закричать.       К концу ритуала Рен насчитал одиннадцать косточек съеденных фруктов, аккуратно уложенных на камень рядом, и девять женщин. Последней пришлось повозиться дольше всех, и когда она слезла с Хакса, толпа расступилась. Из самой большой хижины вышел огромных размеров мужчина. Неторопливо, с трудом переступая и опираясь на копье в руке, направился к Хаксу. Складка его толстого, свисающего живота закрывала набедренную повязку, мягкие груди, лежавшие на пузе, колыхались с каждым тяжким шагом. Несколько женщин обступили его, придержали за руки и подняли его ногу, чтобы помочь взойти на пьедестал. Тогда Рен и услышал долгожданный пронзительный крик и даже расслышал свое имя. Дважды. А в конце более тихое: «Спасите».       — Не понял? — спросил Рен, возвращая связь с Хаксом. — Я вам нужен?       — Умоляю, спасите, вы нужны мне, нужны, — отчаянно прошептал Хакс, с ужасом наблюдая, как вождь племени возносит руки к небу, собираясь то ли пронзить его копьем, то ли трахнуть. Под набедренной повязкой между массивных бугристых ляжек можно было разглядеть обвисшую безволосую мошонку и покоящийся на них черный член.       — Ну раз вы просите, генерал Хакс.       Рен стряхнул с пальцев сладкий сок, вытер руки о штаны и вышел из леса.       Племя расступилось сразу, стоило Рену поднять в воздух одного из них. Они падали на колени, почтительно опускали головы и воздевали руки к небу, что-то бормоча. Никто не посмел оказать ему сопротивление.       Рен вырвал из веревок безвольное скользкое тело, водрузил на плечо и ушел в лес. За всю дорогу Хакс не проронил ни звука, от него несло чем-то приторно-мерзким и удушливым, словно его поимела не толпа женщин, а стая потных вамп, кажется, у него даже был жар. Рен пытался не дышать, пока нес его. А как дошел до побережья, пренебрежительно бросил его на песок к ногам Рей, снял с себя майку, в которую упирался липкий член, и вошел в воду. Рей закрыла лицо руками и сквозь пальцы посмотрела на Хакса, обходя взглядом ярко-оранжевое пятно между ног.       — Что с ним? — спросила она, — Почему он голый? Это ты с ним сделал?       — Упаси Бездна меня такое с ним делать, — скривился Рен. — У него и спрашивай.       — Он живой?       — Насколько я знаю, у мертвых не может стоять.       Рей все же взглянула украдкой на член Хакса и торопливо вновь закрыла лицо ладонями.       — Ему нужна помощь?       — Возможно.       — Если это сделал ты…       — Не начинай.       Рей перешагнула через Хакса и вслепую нашарила одной рукой его щиколотку. В любом другом случае она бы не стала ему помогать, наверняка. Но на окруженном бесконечным океаном острове, без связи и ресурсов, они должны были заботиться друг о друге и держаться вместе, какой бы сильной ни была неприязнь. Она оттащила Хакса в свою пещеру на берегу и уложила на сооруженное из листьев подобие постели. Затем зажгла факел и принесла пластиковые бутылки с чистой водой, которые наполнила утром в роднике, обнаруженном Реном в день катастрофы. С тех пор прошло пять дней. Рей смочила оторванный от собственной туники кусок тряпки, обтерла потное лицо Хакса, шею и спустилась к тощей груди. Нижнюю часть тела продолжила мыть с закрытыми глазами. Запах стоял настолько скверный, что с легкостью мог привлечь животных-падальщиков. Пару дней назад, когда она исследовала южную сторону джунглей, случайно угодила в неглубокую яму, дно которой было усеяно цветками с закрытыми синими бутонами. Их стебли жалили кожу и вызывали невыносимый зуд, а из раздавленных бутонов сочилась жидкость с таким же приторно-удушливым запахом гнили. Рей наморщила нос, ополоснула тряпку, отжала и, смущенно пялясь в стену, провела ею между ног Хакса. Впервые в жизни она притронулась к чьему-то члену и ничего, кроме омерзения, не почувствовала.       Закончив его мыть, Рей оглянулась на вход в пещеру, снова посмотрела на Хакса и, приложив к нему руку, без препятствий проникла в его мысли.       — Ты был там! — крикнула Рей, вылетев из пещеры на берег.       Рен, стоящий в воде по плечи, прекратил отмываться, отжал мокрые волосы и вышел из воды совершенно голый. Брезгливо подобрал двумя пальцами свою майку, штаны и пошел в сторону водопада. Рей сердито сплюнула на песок и двинулась за ним, стараясь не смотреть на маячившую перед носом голую задницу.       — Если бы на его месте была я, ты бы так же поступил? Смотрел?       — Иди спать, — бросил Рен.       — Там твой генерал умирает, а тебе плевать! Что ты за Верховный лидер такой?       Рен не ответил.       — Он сдохнет, а мы застрянем здесь одни, пока не сдохнем тоже, по твоей вине!       — Мне плевать.       — Подонок! — Рей пнула носком песок, подняв вокруг тучу пыли, развернулась и ушла.       У Хакса была лихорадка. Он метался из стороны в сторону, разбрасывая листья по пещере, пытался выпутаться из пледа, требовал отпустить его и жалобно поскуливал. Рей окатила его холодной водой из бутылки. Не помогло. Пощечины тоже оказались бесполезны. Его кожа горела, глаза закатывались. Хакс бредил всю ночь. Рей сидела рядом, сжимая в пальцах влажную тряпку, пропитанную его потом, подпирала рукой подбородок и, несмотря на усталость, не могла заснуть.       Утром Хаксу стало хуже. Покрасневшее лицо приобрело серый цвет, начались судороги, Хакс с трудом мог дышать.       Рей без предупреждения ворвалась в пещеру к Рену, когда тот медитировал.       — Он умирает, — сквозь зубы сказала она.       Рен не шелохнулся. Его лицо, хмурое и сосредоточенное, надменно вздернутое, при свете факела казалось ликом безжизненной статуи. Лежащие на скрещенных ногах напряженные руки выдавали его ярость. Рей наступила на его колено носком ботинка и надавила, прижимая к земле, а перед длинным носом пощелкала пальцами. Рен не отреагировал. Рей протянула к его лицу руку, коснулась щеки, приоткрытых век и, на мгновенье остановившись, свалилась с ног без сознания.       Рен перевел на нее взгляд и злобно поджал губы. Он ненавидел бросать медитацию на вершине сосредоточения, тем более теперь, когда восстановить утраченные силы и энергию стало так трудно. Воспламенить угасшие эмоции и взять их под контроль, такой нужный сейчас. Невозможность с кем-либо связаться заставляла его чувствовать мучительное бессилие и собственную ничтожность, будто он снова оказался потерянным мальчишкой, нуждающимся в наставнике. Этот проклятый остров ограничивал его способность пользоваться Силой и медленно высасывал из него жизнь.       Рен поднялся, неторопливо размял мышцы, затекшие после длительной медитации, и достал из сложенных в углу личных вещей аптечку. Противоударная черная сумка с изображением красного креста и знаком Первого Порядка была оснащена диагностическим компьютерным блоком, костным фиксатором и необходимым набором медикаментов. Она была единственной уцелевшей аптечкой на острове.       Рен перенес Рей в соседний зал и обратил внимание на Хакса — тот и вправду выглядел скверно. Он небрежно ткнул его ногой в исхудавший бок, перевернул и уложил Рей рядом. Затем провел обоим медицинскую диагностику и точно следовал инструкции по лечению. Картриджей с бактой и необходимыми препаратами было достаточно, чтобы вылечить обоих, но слишком мало, если они собирались задержаться на острове надолго.       Через четырнадцать часов после четвертой инъекции очнулась Рей.       — У тебя была аптечка, — прошептала она, едва разлепив глаза. — Ты мог…       — Мог.       — Зачем… — Рей с трудом перевернулась на бок и зажмурилась, пытаясь собраться с мыслями. От сильного головокружения появилось чувство тошноты. — Ты омерзителен.       — Я знаю.       — Во всей Галактике существует кто-нибудь, кого ты не ненавидишь?       — Возможно.       — Тебе на всех плевать. Даже на своих…       — Ты жалеешь его? Он заслужил все то, что с ним произошло.       — А что заслужил ты, не думал об этом? — Рей оперлась рукой о землю и, игнорируя недомогание, кое-как встала. До боли сжатые кулаки затряслись от гнева.       Рен бросил в аптечку инъектор с использованным картриджем и вышел из пещеры. Покачиваясь, Рей увязалась за ним.       — Так что произошло?       Рен неторопливо подошел к каменной глыбе с молодыми кокосами, взял один и сел на импровизированный стул из поваленного дерева под пальмой. С хлюпом отпил кокосовой воды и, вытерев ладонью подбородок, вгляделся в отражение кровавого заката на поверхности океана.       — Красота какая, — сказал он и улыбнулся, потянувшись к камню за бананом. — Ты подцепила мозговых личинок. Подцепила их до того, как попала сюда. Не была бы ты форсъюзером, они бы давно убили тебя.       Рей растерянно моргнула, отступив на шаг. Она понятия не имела, где могла ими заразиться. Она могла заразить и других.       — Они не передаются контактным путем, нужно постараться, чтобы подцепить их. Чем вы в Сопротивлении питаетесь, дерьмом банты?       — Сам ты питаешься дерьмом банты!       Рен аккуратно снял с банана кожуру.       — Все еще побираешься на помойках? С хаппаборами?       — Хватит.       — Тебе нужно принимать антиглист одновременно со своими питомцами.       — Не надо. Замолчи. Лучше скажи, что там с Хаксом?       — У него интоксикация.       — Интоксикация?       — Цветком силденафила.       — Как это произошло? Эти цветы опасны?       — Только не для Хакса, благодаря им его смогли оседлать девять женщин подряд.       Рен рассмеялся и запихнул в рот половину банана. У Рей перекосило от злости лицо. Она скрестила на груди руки и поджала пальцы на босых ногах, все еще теплый песок грел ступни.       — Это, по-твоему, смешно?       Рен неторопливо прожевал, прежде чем ответить:       — Почему нет?       — Потому что его изнасиловали, ему плохо, а ты рад. Что-то не поделили?       — Уже предвкушаю, как Хакс нянчится с оравой своих ублюдков. Интересно, они будут рыжими или черными?       Рей скорчила гримасу, выражая крайнее презрение, сгребла с глыбы все кокосы, прижала их к груди и вернулась в пещеру.       Хакс все еще лежал, с головой укрывшись пледом, только порозовевшие костлявые ноги торчали. Рей положила кокосы на пол, села и сильно толкнула Хакса в плечо. Тот вздрогнул, суетливо завертелся, перевернулся на бок и настороженно высунул из-под пледа голову. В пляшущем свете факелов его сальные волосы казались темно-медными, а взгляд — тяжелым, с залегшими под глазами черными тенями.       — Я знаю, что с тобой сделали в лесу, и мне не жаль, — заявила Рей. — Я помогаю только потому, что мы должны держаться вместе, если хотим выбраться отсюда.       Хакс прочистил горло, медленно сел, кое-как поправив волосы, и сдержанно улыбнулся. Еще жалости от этой мусорщицы ему не хватало.       — Сколько я проспал?       — Почти сутки.       — Почти сутки, — повторил Хакс и посмотрел на кокосы.       Рей сняла с пояса нож, разрубила кокос и протянула ему. Хакс залпом опустошил его, роняя капли на плед, вытер рот предплечьем и отдышался. Запах, исходивший от его покрытого липким потом тела, был настолько омерзительным, что усиливал и без того нестерпимую головную боль. Хакс зачесался, почувствовав накатившую тревогу, — он ненавидел грязь на себе и вокруг. Он бегло осмотрел свое тело на наличие повреждений и попытался встать, отодрав от бедер налипшие листья. Подтянул плед, облокотился на стену и нетвердым шагом поплелся к выходу, чтобы поскорее смыть любое напоминание о происшедшем.       — Куда ты собрался? — спросила Рей. — Если тебе плохо, ляг, я принесу поесть.       — Мне нужно помыться.       Нырнув в кромешную тьму, Хакс замер, ощутив, как сжалось в груди сердце. В ушах зазвенело от стрекота и шума прибоя, очертания деревьев в ночи расплылись. Он не решался ступить ни шагу дальше, пока Рей не взяла его под локоть и не затащила обратно.       — Сиди тут, я сейчас.       Хакс сел, всеми силами пытаясь скрыть возникшую дрожь. До происшествия с дикарями он ходил на водопад мыться ночью один, но сейчас мысль о том, что можно оказаться пойманным, вогнала его в ужас. А ведь у него даже не было шансов против них. От горькой досады Хакс опустил голову в ладони и тихо завыл. Никто не должен был узнать об этом. Он ненавидел страх. Он преодолеет его, встанет и пойдет на водопад.       — Тебе страшно, — сказала Рей, появившись в пещере с гроздью бананов в руке, — я пойду с тобой.       Хакс сделал вид, что поправляет волосы.       — Мне не страшно, я могу пойти один.       — Нет, нам нужно держаться вместе. Я пойду с тобой, не волнуйся.       — Что? Да я и не волнуюсь. С чего ты взяла?       — Вот и отлично. Сначала поешь, а то свалишься, не хочу тащить тебя.       Рей бросила ему бананы и стала дожидаться, пока он доест. Хакс толком и не разжевывал, глотал, запивал кокосовой водой и пытался не выблевать все обратно. Аппетита не было, сил тоже, но ему нужна была еда, много еды, чтобы поправить здоровье, он съест столько, сколько обычно жрет Рен. Хакс усмехнулся с набитым ртом, едва не подавившись. Рен сейчас наверняка сидит под пальмой на берегу, попивает кокос, смотрит на закат и насмехается над генералом Хаксом, таким слабым и униженным, просящим о помощи. Хакс с усилием доел последний банан и встал, стараясь больше не думать о том, что пережил. Он чудом остался жив, и, как бы ни хотелось об этом забыть, Рен спас его. Спас после того, как Хакс сам попросил о помощи. Кричал и умолял. Хакс помнил, как Рен выдирал его из веревок, перекидывал через плечо и долго нес через бесконечный лес. По голой заднице хлестали ветки и листья, колючие кусты царапали бедра. Затем пустота. Хакс нервно засмеялся, прикрыв рот кулаком. Теперь единственной мыслью было: как показаться после такого Рену на глаза?       — Ты идешь? — раздраженно спросила Рей.       Хакс кивнул и поплотнее обмотался пледом. Его одежда осталась у дикарей. Если в капсуле не найдется запасной униформы, придется делать из этого пледа набедренные повязки и ходить в них до конца жизни. Если, конечно, они не выберутся отсюда раньше. На этот раз Хакс рассмеялся громче. Рей бросила на него растерянный взгляд и снова поторопила.       Пенистые каскады, с узких ступеней падающие в обрамленный глыбами водоем, сверкали под яркими звездами. Листья на деревьях шелестели от легкого ветра. Именно это место на этом невыносимо жарком острове Хакс любил больше всего. Прохладное, свежее, успокаивающее. Он мог бесконечно долго сидеть на нагретых солнцем камнях в окружении цветущих кустарников и слушать звук падающей воды. Хакс бы жил здесь, если бы его постоянно не прогонял Рен, решивший, что купание по нескольку раз на дню в одиночестве помогает ему с медитацией.       Рей машинально отвернулась, когда Хакс, сорвав по пути с мыльного дерева несколько орехов, скинул плед на землю и залез в воду.       — Я не из застенчивых, — сказал он, растер орехи в ладонях, намылил намоченные волосы и прикрыл глаза, вдыхая фруктово-цветочный запах. — Ты тоже хочешь помыться, залезай, я не буду подглядывать.       Рей смущенно помотала головой, не решаясь посмотреть в его сторону.       — Можешь искупаться в одежде, — предложил Хакс. — Пялиться не по моей части, тем более на тебя, — сказал он и осекся, понимая, что мог оскорбить ее.       Рей краем глаза покосилась на него:       — Что значит «тем более на меня»?       — Ты же… ребенок. Сколько тебе, шестнадцать?       — Ты знаешь мой возраст — девятнадцать.       — Неважно. Меня не привлекают подростки. Да меня вообще теперь женщины не привлекают, кажется.       Хакс истерично засмеялся, намыливая уже шею и плечи. Вместо чувства облегчения и умиротворения, которые ему приносил этот водоем, в груди возникла давящая злость. Рей сняла пояс, сложила штаны и обувь на траву рядом и в трусах и майке вошла в воду, осторожно переступая через покрытые мхом скользкие камни. Встав подальше от Хакса, нетерпеливо омыла лицо и потные плечи.       — Ты забыла это, — Хакс подошел к ней и протянул мыльный орех. Рей взяла его, покатала в ладони и отвела взгляд, приступив к намыливанию плеч и шеи.       — Ты выхаживала меня?       — Вначале — да, потом — Рен.       — Ясно.       Снова Рен. Хакс прикрыл глаза, в который раз подавляя растущее чувство несмываемого позора.       — Почему вы ненавидите друг друга?       — Мы не ненавидим друг друга. С чего ты это взяла, он говорил что-нибудь?       — Он смеялся.       — Так и знал! — Хакс ударил кулаком по воде, окатив волной себя и Рей, и сразу постарался успокоиться. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, напоминая себе, что нельзя ни перед кем демонстрировать слабость. Если бы в такую ситуацию попал Рен, Хакс бы тоже посмеялся, это нормально. Рен специально поставил его в такое положение, чтобы показать, насколько Хакс беспомощен без своей армии за спиной. Чтобы показать, что он никто без своей формы и оружия.       Хакс дрогнул, ощутив на плече прикосновение Рей, и с ужасом осознал, что предательски трясется. Он отпихнул ее руку и отстранился, встав поближе к водопаду. Он ненавидел, когда его жалели.       — Я в порядке, — громко сказал он. В шуме падающей воды его было плохо слышно.       — Если бы меня изнасиловала толпа женщин, я была бы не в порядке, — крикнула Рей.       Хакс безнадежно махнул рукой:       — Это были всего лишь женщины, я злюсь не на это!       — Всего лишь женщины?!       Хакс устало помотал головой и отвернулся, смывая с себя пену. Попроси его кто-нибудь рассказать о подробностях, он бы не вспомнил и половины. Боль, головокружение и тошноту — вот что он чувствовал. И унижение, будто его окунули лицом в грязь. И еще он чувствовал Рена. Тот был везде: в голове, рядом, вокруг, — насмешливый голос раздавался повсюду и делал ощущения еще невыносимее. Хакс возблагодарил звезды, что под каскадом его скупые слезы остались незамеченными для Рей. Он был жив, и все остальное не имело значения.       — Ты будешь спать со мной, — сказала Рей, как только они вернулись на побережье.       Впервые за время пребывания на острове Хакс, вместо привычной неприязни к ней, испытал нескрываемое облегчение: спать одному, тем более снаружи, было неблагоразумно. Рей нарвала новых листьев, уложила на песчаное дно пещеры и легла, жестом подзывая его к себе. Ее убежище было просторным, но неглубоким и округлым, как нора, Хакс почти доставал до потолка вытянутой рукой. Он лег к каменной стене и поделился с Рей пледом.       — Ты не снимешь мокрую одежду? — спросил он.       — Мы будем оба голые.       — Зато ты не замерзнешь.       Рей задумалась, окинув его равнодушным взглядом. Хакс знал, что она не боится его, не боится Рена. Кажется, на этом проклятом острове все представляли хоть какую-то опасность, кроме самого Хакса. Его били, унижали, похищали, насиловали, с его мнением не считались. Хакс попал в худший из своих кошмаров.       — Прикоснешься ко мне какой-нибудь частью тела — убью, — сквозь зубы пригрозила Рей и под пледом стянула с себя трусы и мокрую майку.       Хакс поспешил отодвинуться от нее подальше, совершенно не желая ее касаться. Завертелся, перевернулся и все же задел ее бедро ягодицей.       — О, звезды, я не специально! — воскликнул он и сильнее вжался в стену пещеры. Натянутый плед соскользнул, оставив его голым. Было холодно и унизительно.       Рей привстала, сама укрыла его и упала на спину, подняв ворох листьев. Ее острое теплое плечо уткнулось Хаксу в спину. Он дрогнул, прислушиваясь к ее тяжелому дыханию. Он не хотел ее провоцировать.       — Расслабься, — сказала Рей, уверенная, что после случившегося в деревне Хакс боится находиться в непосредственной близости к ней, — я чувствую, как ты дрожишь.       — Я не дрожу.       — Я смогу тебя защитить, они не вернутся.       — Ты про дикарок или про Верховного лидера Рена?       — Я знаю, он мудак, но и ты не лучше. Так что заткнись, пока не получил по шее, и спи!       Хакс возмущенно сжал челюсти. Как это немытое повстанческое отродье смеет так с ним разговаривать? Да она почти вдвое младше его! Но совета послушался и попытался уснуть. Рей заснула первая, прижалась к нему, ткнув твердыми сосками в спину, и засопела над ухом. Ее лобок упирался ему в задницу.       — И кто к кому прикасается сейчас? Отодвинься! — проворчал Хакс.       Рей тихо захрапела, прижавшись сильнее. От чувства грязи и отвращения Хакс не мог избавится всю ночь.       

***

             Утром Рей проснулась от ощущения чужого присутствия: Рен стоял у входа в пещеру и пристально разглядывал их. Хакс моментально отстранился, едва продрав глаза. Рей возмущенно дернула на себя плед и оставила Хакса голым. Разгневанный, Рен рванул наружу, взмахом руки обсыпав с края пещеры несколько камней. Хакс был уверен, что, если бы не Рей, Рен замуровал бы его в пещере живьем.       — Пиздец мне, — сказал он, перетягивая плед на себя, — кажется, он ревнует.       — Кого?       — Не меня же!       Хакс торопливо встал и подошел к выходу.       — В капсуле должна быть запасная одежда, сходишь со мной? — спросил он, обернувшись. Рей прикрылась руками и кивнула.       Запасная офицерская форма Первого Порядка в капсуле, на которой эвакуировался Хакс, действительно имелась. Рассчитанная на средний рост и комплекцию, она оказалась ему коротковатой, но сидела отлично, поэтому Рен не взял ее. Хакс машинально одернул рубашку, на доли секунды насладившись идеально выглаженными швами и отсутствием складок, и зачесал пальцами волосы, осмотревшись. Развороченная система связи, безжизненно пылившаяся под деревьями в глуби джунглей, наводила тоску. Ее детали выглядели рабочими, но Хакс знал, что это обман. Никто из них так и не смог заставить ее работать.       — Ты пробовала связаться с кем-нибудь?       — Каждый день пробую. Ничего.       — Ты используешь Силу?       — Здесь она работает странно.       — Этот остров. Все дело в нем.       Время под палящим солнцем на острове тянулось бесконечно долго и скучно. Каждое утро Хакс садился на берег под большой пальмой, скрывая нежную кожу от солнца, и мысленно перебирал все возможные причины выхода аппаратуры из строя. Затем уходил вместе с Рей в глубь джунглей и тщательно изучал каждый участок острова, не оставляя без внимания ни один камень и дерево. Рей никогда не отказывала ему в компании и постоянно была рядом. За пять дней после случая в деревне они ни разу не расставались дольше чем на пару минут. Они вместе ели, спали, купались, Рей пыталась втянуть его в тренировки и рассказывала о своем детстве, взамен выпытывая подробности его личной жизни. Она была навязчивой и самоуверенной, считая, что вправе нравоучать его. Периодически проводила воспитательные беседы и вынуждала Хакса соглашаться с ней, заставляя обещать, что он исправится. Но, в отличие от Рена, всегда оставалась доброй и не применяла против него Силу. Иногда они даже смеялись. У Хакса никогда не было близких друзей — ни в детстве, ни во взрослой жизни, — но если создать иллюзию доверия и забыть о неприязни к Рей, то можно было решить, что это и есть самая настоящая дружба.       Рен держался в стороне, но всегда следил за каждым их шагом. А стоило им остаться одним, Хакс ощущал его присутствие физически: сначала легкую беспричинную тревожность на интуитивном уровне, потом невыносимую вспышку острой боли в висках. Чаще всего это происходило ночью, Хакс просыпался, хватался за голову и тяжело дышал, пытаясь прийти в себя. Рей гладила его по волосам и успокаивала, уверенная в том, что таким образом он переживает совершенный над ним акт насилия.       Рен же искал причины потери контроля над Силой и злился, не понимая, откуда в этом месте столько сопротивления. Пробовал сосредоточиться и медитировать, чтобы осмыслить происходящее: сидел на горячем песке под тенью пальм у берега, созерцая закат, ходил в джунгли, забирался на скалистые горы, лежал у водоема, наслаждаясь журчаньем воды и пением птиц, слушал смех Хакса и Рей, наблюдая за их играми под каскадом, представлял, как они голые спят вместе, и моментально вскипал от ярости. Все равно не помогало. Напрасно разъяренный Рен брал световой меч, заходил в лес, сдерживаясь от желания свернуть к ним, и кромсал все, что попадалось на пути: ветки, лианы, деревья, кусты. А как-то во время очередной неудачи в приступе нерастраченной агрессии случайно уложил хищное полосатое животное рыжего цвета.       — Прямо как Хакс, — решил Рен и с радостью освежевал его, бросив тушку на каменную глыбу у берега. Затем разжег костер и зажарил.       Хакс и Рей сбежались на аппетитный запах и приняли участие в трапезе. Как бы они ни злились друг на друга, добытой едой всегда делились, складывая ее на эту самую глыбу. И однажды на ней появились новые, необычные то ли ягоды, то ли фрукты — красные, упругие, с зелеными жилками — небольшие плоды.       Рен уплетал второй десяток, когда к нему подошла Рей.       — Если ты жив, значит, теперь и мне можно, — сказала она, взяла горсть и села рядом.       Рен скосил на нее глаза:       — Я видел, как твой Хакс съел их сегодня утром и, к сожалению, не сдох.       — Мой Хакс? Он твой, вообще-то.       — Я с ним не сплю. И не моюсь.       — Звучит так, будто ты сожалеешь.       Рен прорвал ногтем тонкую кожицу плода и сжал, пачкая пальцы в густом соке. Рей закинула всю горсть в рот и с трудом разжевала.       — Вы очень близки, — сказал Рен и, ухмыляясь, обсосал палец, — когда-нибудь вы точно трахнетесь.       Рей поперхнулась, зажав ладонью рот. Гневливо посмотрела на него, прокашлялась и, брызгая слюной, пригрозила:       — Еще раз такое скажешь, и я тебя ударю!       — Не удивляйся, обычно так и происходит, поверь тому, кто знает больше тебя.       — И много у тебя друзей было, с которыми ты случайно переспал?       — Это будет не случайно, а вполне осознанно.       — Неправда, ты что-то путаешь, код'ёк упертый, Армитаж — моя подружка.       Рен прыснул. Рей накрыла рот ладонями и тоже засмеялась.       — Ты его недооцениваешь, осторожней, а то станешь десятой.       — Сам не стань.       — Не шути так больше, — со всей серьезностью предупредил Рен.       Услышав их громкий смех, Хакс настороженно выглянул из пещеры и насупился. Он никогда не видел, чтобы эти двое так мирно общались. Из-за постоянных ссор, всегда доходивших до драк, они избегали даже стоять рядом друг с другом, но Хакс знал, что рано или поздно их общение перейдет на новый уровень.       Рей увидела его и жестом подозвала к себе. Хакс сделал вид, что изучает подобранный с песка лазерный гироскоп.       — Ну же, Армитаж, идем! Смотри, какие прикольные ягоды!       — Это фрукты, — игриво поправил Рен.       — Это ягоды, — настаивала Рей.       Хакс отбросил гироскоп в сторону и подошел ближе, раздраженный внезапной благосклонностью Рена, — видеть его настолько жизнерадостным было чем-то невообразимым. Он точно был не в себе.       — Армитаж, присядь, ты заслужил отдых, — верещала Рей и хватала Рена за руку. Рен довольно улыбался, прикрывая покрасневшие глаза. На их щеках горел нездоровый румянец.       Хакс взглянул на глыбу, служащую им столом: из горы тех экзотических фруктов, что он нарвал у водопада, осталось всего несколько штук.       — Советую подойти более ответственно к тому, что вы употребляете в пищу, мы не знаем, каким образом эти плоды влияют на человеческий организм, — сказал он и бегло потрогал свое лицо, вспомнив, сколько этих плодов употребил сам. — Что еще вы ели сегодня?       Рей с Реном переглянулись и залились смехом. Хакс взмахом руки стряхнул оставшиеся плоды с камня к своим ногам, заставив обоих разом умолкнуть. Рен встал на колени, невозмутимо подобрал все фрукты до единого, вытирая их от песка пальцами, затем лег на спину и закинул один в рот. Рей упала рядом и поднесла его руку к своим губам. Потекший из раздавленного плода сок капнул ей на лицо. Рен завороженно уставился на ее красные губы и кончик языка, скользящий по его пальцам. Стоящий над ними Хакс, не скрывая презрения, выругался.       — Прекратите сейчас же, это отвратительно, — сказал он и, нагнувшись, ткнул Рена в плечо.       Рей моментально отшвырнула его, повалив лицом в песок, позволила Рену лечь на нее сверху и ответила на поцелуй, сильнее прижимаясь к нему всем телом. Хакс до боли сомкнул челюсти. На зубах захрустело. Он поднял голову и сплюнул, вытирая ладонью лицо. От бессильной злости ударил кулаком о землю, обсыпав их волосы золотыми песчинками и пылью. Если он позволит этим двоим переспать, потеряет единственного защитника. Если они создадут союз и произведут на свет потомство, чувствительное к Силе, — утвердятся у власти, и Хаксу останется прислуживать мерзким форсьюзерским ублюдкам до конца своего жалкого существования! А если они выберутся, Рен моментально избавится от него за ненадобностью.       — Хочу тебя, — шептала Рей, пробираясь руками под его майку.       — И я тебя, — сквозь поцелуй отвечал Рен, крепко сжимая ее тонкие плечи.       В его огромных руках Рей казалась совсем маленькой. Хакс подполз к ней ближе, но теперь Рен оттолкнул его, бросив на спину рядом, и продолжил стягивать с Рей майку. Хакс схватил Рена за руку, когда тот приступил к ее штанам:       — Верховный лидер, не хочу вас учить в такой ответственный момент, но мы на острове без профессиональной медицинской помощи, советую секс без проникновения…       На этот раз удар пришелся в плечо. Хакс со стоном отлетел, хватаясь за ушибленное место, и озадаченно потер цветущий кровоподтек размером с кулак. Рен никогда не входил с ним в непосредственный физический контакт во время конфликта. Почему он не использовал Силу?       — У меня это впервые, — прошептала Рей.       — Я знаю, — ответил Рен, стянул с нее штаны с бельем и втиснулся между ее ног, наспех расстегивая ремень.       Хакс закатил глаза, он столько раз видел ее голой, но все равно не мог воспринимать как женщину, что Рен в ней нашел? Незрелая, неряшливая, невоспитанная, неясного происхождения. Рен завел руку между ее ног, и Рей затрепыхалась, выгибаясь ему навстречу.       — Поцелуй меня, — простонала Рей, взъерошивая Рену волосы, развела ноги шире и надавила ему на голову.       Рен поцеловал ее грудь, живот, пересчитал языком ребра, спустился к лобку и нерешительно замер. Хакс едва сдержался, чтобы не встать сзади для удовлетворения собственного любопытства, он никогда не рассматривал тело Рей в деталях, считая ее совершенно невозбуждающей. Рей нетерпеливо зарылась пальцами в волосы Рена и подтолкнула. Рен вскинул на нее глаза, затем обратил внимание на хмыкнувшего рядом Хакса.       — Лижите, или в этой области вы тоже недостаточно компетентны? — сказал Хакс и моментально стер с лица ухмылку. Массивная рука Рена в тот же миг сжалась вокруг его горла.       — Простите, Верховный лидер… — прохрипел Хакс, обхватывая его неподвижные пальцы.       — Почему бы вам самому не проявить ваши профессиональные навыки? — сквозь зубы проговорил Рен и опустил его голову между ног Рей. — Лижите.       Хакс зажмурился, успев накрыть ее промежность ладонью. Рен надавливал ему на затылок, пока Хакс не уткнулся в собственную руку носом.       — Лижите, — повторил Рен.       — Это шутка? — задушенно простонал Хакс и попробовал вырваться.       Рен дал ему подзатыльник и вернул на место, вжав лицом в промежность сильнее. Вырванный клок рыжих волос унесло ветром.       — Отпустите! Рей, скажи ему!       — Давайте, во имя Первого Порядка и вашего Верховного лидера. Я приказываю.       — Оральный секс не входит в мою компетенцию! — гнусаво заявил Хакс. Рен ослабил давление.       — Боитесь? Вы меня не удивили, ожидал от вас после случившегося.       — Все не так.       — Признайте уже. Вы трясетесь от страха, завидев женщину.       — Ваши догадки нелепы и смешны!       — В кои-то веки вам перепал бесплатный секс, на вашем месте я бы порадовался.       Хакс с презрением посмотрел на него, единственное, чего он опасался — это давать лишний повод для насмешек. Он не трус и не позволит Рену считать его слабаком. Но и вестись на его провокации не намерен!       — Вам с таким лицом и за кредиты никто не даст.       — Лижи! — прорычал Рен.       До глаз долетели слюни, шейные позвонки хрустнули под натиском его крепких пальцев. Хакс дернул головой, когда Рей зарылась в его волосы и потянула на себя. Она совсем не понимала, что происходит.       — Рен… — в последний раз попытался Хакс.       Он знал, на что был способен Рен, когда эмоции брали над ним верх, и видел, что случалось с теми, кто вставал у него на пути. Хакс был единственным после Сноука, кому удавалось осадить его непоколебимой настойчивостью, но иногда Рена было ничем не пронять, как сейчас.       Единственное спасение от него бесстыдно возлежало с раздвинутыми ногами и не способно было защитить само себя.       Давление на шею усилилось, ухо обдало горячим дыханием.       — Может быть, генерал предпочитает члены? — взволнованно прошептал Рен и повернул его лицом к себе так, что их носы соприкоснулись.       Взгляд Рена был безумен. Хакс, не раздумывая, убрал от промежности Рей руку.       — Хороший мальчик, — довольно оскалился Рен, отстранился и потрепал его за волосы. — Давай, удиви меня.       Хакс лукавил, когда говорил, что у него никогда не встанет на Рей, несмотря на отвращение, от привычного женского запаха в штанах стало тесно. Хакс дотронулся языком до нежных складок и лизнул выглядывающий между ними клитор. К горлу подкатил ком. Рен тихо застонал над ухом и сжал на ширинке руку. От его пристального взгляда Хакса охватило тягостное чувство стыда. Он несколько раз занимался сексом в паре с мужчиной и женщиной, но ведущая роль всегда была за ним.       — Давай, трахни ее языком, — прошептал Рен, взъерошил ему волосы и беспорядочно загладил их обратно.       Хакс опустил глаза, всеми силами стараясь подавить злость, и покрыл Рей поцелуями от лобка до промежности. Он любил оральный секс и с принимающей стороны, и с отдающей, отлично знал, как подарить наслаждение с помощью языка и пальцев, никогда не стыдился этого и тем более не считал унизительным. Но не с мусорщицами. И не на глазах у Рена.       — Отлично, раздвинь ей ноги шире, — шептал Рен.       И Хакс слушался. Водил языком по набухшим губам и затвердевшему клитору, собирал сочащуюся влагу из влагалища и проникал внутрь, каждый раз вздрагивая, когда Рен опускал на его голову руку. Хакс вскидывал на него глаза, смотрел на приоткрытые красные губы с нетерпеливо скользящим между ними языком и мечтал врезать. Разбить Верховному лидеру Рену его мерзкую физиономию. Жаль, наркотические фрукты не действуют на него сильнее, так, чтобы Хакс мог с ним справиться, даже если потом придется бежать на другой конец Галактики.       Рей стонала. Зарывалась пальцами в его волосы и двигала бедрами навстречу. Выгибалась, судорожно вздрагивая и дергая Хакса за волосы. А в один момент свела колени вместе, зажав ему голову, и завизжала. После — обессиленно обмякла. Хакс отстранился, отплевываясь и вытирая ладонью испачканный в слизи подбородок, и выжидающе посмотрел на Рена. Тот оттолкнул его и наклонился к Рей за поцелуем. Она ответила, обхватывая его спину, пробралась под майку и снова раздвинула ноги. Рен устроился между ними и приложил пальцы к влажной промежности. Смазки было столько, что Хакс услышал хлюпанье, когда Рен проник в нее пальцами. Рей сама стащила с него штаны, высвобождая его крупный член. Неумело дотронулась до него и подтолкнула Рена к себе ногами.       Рей была девственницей. И ребенком. Хакс всегда предпочитал зрелых женщин, не понимая, как можно расслабиться в компании неумелых. Рей нужно было учить всему: не бояться прикасаться к своему и чужому телу, правильно понимать его реакцию. Но Рену было все равно, он не отличался особой деликатностью: грубо хватал ее, оставляя на смуглой коже следы, небрежно совал в нее пальцы и заботился только о своем удовольствии. Он не оставил нетронутым ни одного участка ее тела. Затем перевернул на живот и взял сзади. Рей вскрикнула, на золотистый песок под ее бедрами потекла кровь. Хакс заметил скатившуюся по ее щеке слезу и не стал вмешиваться, всем сердцем надеясь, что после этого она воспылает к Рену ненавистью. Рен остановился, внезапно заботливо утер ей слезы и что-то зашептал на ухо, терпеливо поглаживая ее волосы. А когда она прикрыла глаза и зарылась щекой в теплый песок, Рен снова задвигался. Хакс не сводил с них глаз, не в силах заставить себя прекратить пялиться.       — Я сейчас… — вдруг остановился Рен и, приложив ладони к горящему лицу, отстранился от Рей. Измазанный в крови полувялый член повис между ног.       — Вам нехорошо? — спросил Хакс.       Рен не ответил. Рей тоже завозилась, перевернулась на бок лицом к Хаксу и еле слышно застонала. Ее ярко-красный румянец сошел, оставив болезненную бледность, под глазами потемнело. Она обессиленно уронила голову на предплечье и тяжело задышала. Озабоченный своим самочувствием, Рен не обратил на нее никакого внимания. Хакс сам подошел к ней, похлопал по щекам, подергал за плечо и, недолго думая, засунул два пальца ей в рот. Рей вырвало. Сначала непереваренными разжеванными фруктами с кусками зеленой кожи, следом большим количеством розового сока. В третий раз из нее вышла желчь.       Содрогаясь от отвращения, Хакс тщательно помыл руки из бутылки, плеснул водой ей в лицо и, подняв, отнес в пещеру. Рей дрожала, прижав колени к груди, тихо стонала и не открывала глаз, между ее ног все еще текла кровь. Хакс был уверен, что не обошлось без травм, — у Рена был огромный член, и пользоваться им, судя по всему, он до сих пор не научился. Хакс укрыл ее пледом и намеренно не использовал бакту — она должна была запомнить все случившееся до мелочей: боль, унижение и обиду, как помнил сам Хакс, начиная с того самого дня, когда Рен впервые применил к нему Силу и поставил на колени.       Хакс прислонился плечом к стене пещеры и приложил руку к горлу, почувствовав отголоски давящей боли. Чувство тревоги и дрожь присоединились сразу же, но он проигнорировал их, не позволяя себе тратить время попусту. Он пойдет к Рену и отвлечет его, пока к Рей не вернется рассудок. В конце концов, девчонка действительно была полезной, не стоило ее недооценивать. Хакс отошел от стены и поплелся было к выходу, когда у самого порога заметил на полу аптечку.       Психостимуляторы. Входят в стандартную комплектацию любой аптеки Первого Порядка, снимают усталость, повышают выносливость, физическую силу, ускоряют реакции и улучшают концентрацию и, что самое необходимое, без следа устраняют любой вид стресса. Хакс без раздумий бросился к ней, надеясь найти хотя бы несколько капсул, перевернул ее вверх дном и зашуршал герметичными упаковками. И нашел. Тридцать нетронутых капсул в надежном металлическом блистере. Хакс выдавил из ячейки одну и на сухую проглотил. Он ненавидел принимать их, опасаясь привыкания, но находка оказалась слишком приятной — наконец-то он сможет расслабиться и перестать паниковать, как бы унизительно это ни звучало даже в собственных мыслях.