Привет, папули, мы из будущего!

Всю дорогу от клуба заговорщики пристально наблюдали за Мидоримой и Такао. Те вроде и общались как ни в чем не бывало – "Да ладно тебе, Шин-чан, было весело, признайся... – Заткнись, Такао!" – но нет-нет, да бросали друг на друга многозначительные взгляды. А сталкиваясь ими, неловко отворачивались. Кио и Эйта были в восторге, наконец-то они сдвинулись с мертвой точки, а то уж совсем было потеряли надежду. И как папы не поймут, что не будь между ними чувств, то они никогда бы так и не сошлись, ни сами, ни с чужой помощью. А раз у них даже само собой все получилось, то это уже судьба. Судьба же, ну! Уставшие, наплясавшиеся парни в квартиру заходить не стали, а разъехались по домам, все равно уже вечер. Только, естественно, те, кто жил у Тайги, поплелись внутрь. Открыв дверь, они невольно отшатнулись от эротичного, возбуждающего смешения имбиря и зеленого чая. – Да уж, а братик с Йо-саном времени не теряют, – прыснул Кио. Ребята понимающе захмыкали, разбредаясь по квартире. Ванная тут же оказалась занята, Тайга с Тацуей обосновались на кухне, а Тецуя, который снова остался с ночевкой, поспешил распахнуть окна, чтобы проветрить квартиру. В гостевой спальне царила тишина, так что им ничего не мешало спокойно поужинать. – Нам надо вещи собрать, Ацуши, чтобы завтра не метаться, грозясь что-нибудь забыть, – напомнил Тацуя. Мурасакибара согласно кивнул. – Эх, жалко, что вы уже уезжаете, – вздохнул Сатоши. Химуро с сожалением посмотрел на него и, не выдержав тоскливых глаз, притянул к себе. – Не переживай так, Сатоши, это всего лишь на неделю. – Хорошо. Они расцепились, и Кио тут же утешающе обхватил ладошками руку своего альфы. От приятно обдавшего аромата мелиссы тому сразу стало легче, он даже улыбнулся. Пока Мурасакибара лениво запихивал вещи в сумки (откуда у них вообще с собой вещи, они ж без ничего приезжали? Оо) под предводительством своего омеги, остальные успели по очереди принять душ (а некоторые парочки и вовсе принимали его вместе) и с блаженными стонами растянуться на футонах. Вскоре к ним присоединились и Тацуя с Ацуши. – М-м-м, надо будет завтра еще разок устроить стритбольный турнир, что ли, – сонно пробормотал Шигеру. – Не все ж время просто так играть... – Я только за! – воодушевленно воскликнул ему в макушку Ютаро и получил локтем в печень. – Эй! – Не ори! Посмеиваясь над спорящей парочкой, ребята быстро засопели. Проводив с самого утра йосеновцев, с которыми вышли попрощаться даже измотанные Кенджи с Йоичи, они неспешно позавтракали и принялись ждать остальных, но... за окном громыхнуло, сверкнуло, и на Токио обрушился ливень, ломая все тщательно выстроенные планы. – Не-е-ет, ну так нечестно, – проныл Кио, – ну как же так? – Вот и поиграли, – надулся Шигеру. Рен попытался приободрить их, хотя у самого настроение моментально испортилось: – Ничего страшного, ребят, может, он скоро закончится? В этот момент под страшный треск и грохот ослепительно вспыхнула молния, фоном работавший телик пошел рябью и погас. – Блеск, просто блеск, – окончательно сник Сэдео. – В такую погоду, надеюсь, папы не додумаются катить через весь город? – Думаю, сегодня их можно не ждать, – подытожил Хироки. – Папа Юкио по-любому не позволит папе Рёте разгуливать под дождем. – Да уж, – Эйта тяжело вздохнул, беспокоясь о папе Казу. Едва успев перехватить по кусочку завтрака, Кенджи унес Йоичи в комнату – того окатила очередная волна течки. Зато глазастый Кио уже успел кое-что увидеть и поделился с Эйтой и Хироки: – У Йо-сана была метка! Значит, они с Кен-чаном теперь вместе! Хироки опешил, а потом радостно кинулся обниматься с друзьями. Поинтересовавшиеся, в чем дело, остальные ребята были немедленно вовлечены в общий тесный клубок. Настроение таки подскочило, и они принялись шумно решать, чем заняться, раз уж на улицу не выйти и даже телик не посмотреть. Предлагались и отбрасывались многие варианты, загвоздка была еще в том, что у Кагами не было никаких развлечений вроде шахмат, сеги, го, маджонга или карт на худой конец! В итоге, пришлось снова браться за фанты. На сей раз обходились просто смешными заданиями, прокукарекать там, нарисовать что-нибудь с закрытыми глазами, прожонглировать сырыми яйцами... Тайга потом долго ворчал, вытирая лужу с пола. Зато ему же досталось такое задание, от которого еще очень долго не сходил румянец с лица. Вроде ничего такого, но почему-то было дико неловко – им с Тецуей пришлось изображать дрессировщика с дрессированным животным. Естественно, роль тигра досталась Тайге, и Тецу, тщательно скрывая удовольствие, вдоволь покомандовал им. Похожее задание – изобразить какое-нибудь животное – выпало Хироки. Он подошел к делу творчески и с мастерством, присущим, похоже, всем членам семьи Кисе, идеально изобразил леопарда. Даже рык был до жути натуральным. Чего только потом не прозвучало, от некоторых действий ребята в лежку лежали, задыхаясь от смеха. Особенно от изображающего самолет Ютаро, которому до кучи пришлось катать на спине всех желающих. Фантазия их была неистощима, задания так и сыпались, лишь с коротким перерывом на обед, так что они совершенно не заметили, как наступил вечер. Поняли, только когда совсем стемнело, а свет так и не дали. За окном по-прежнему шумел дождь, парни осознали, что ждать друзей уже бессмысленно, потому из ящика досталась пара фонарей и игры продолжились, пока не настало время ложиться спать. Засыпали все очень довольные, несмотря на то, что так и не увиделись с родителями. Утром первым делом все уставились в окно. Там жизнерадостно светило солнышко, небо блистало не замутненной облаками синевой, и парни подскочили. – Ю-ху, дождя нет, жить можно! – радостно завопил Шиге. – Точно-точно! – жарко закивал Рен. Как по заказу, прозвонил дверной звонок, и они помчались, обгоняя посмеивавшегося Кагами, встречать наконец-то приехавших друзей. За дверью оказались хихикающий Момои, находящийся в прострации Сакурай и чрезвычайно довольный Аомине. – Папа, что с тобой? – затеребил Сакурая Шиге. – А? – очнулся тот и снова погрузился в себя. Прежде чем сын успел перепугаться, Дайки пояснил, помогая Сацуки разувать Рё: – Да ничего не случилось, вчера просто познакомил его с моими родителями. До моего дома было ближе, когда пошел дождь, а потом он так и не закончился. Вот вечером папы и познакомились с Рё. – О-о-о, – понимающе протянули омеги. Знакомство с родителями альфы... бедный Рё, это действительно тот еще стресс, даже если прошло хорошо. – А ты не думал сделать то же самое, Аомине-кун? – Ёпт, Тецу! Прекращай подкрадываться! – Не ори на него! – Все в порядке, Кагами-кун. – И хватит мне кагамкать, говорил же – по имени, Тецуя! Парни неприкрыто ржали, глядя на троицу. Сакурай вышел-таки из прострации и робко улыбался, сияя изнутри. Как же он счастлив, что папы Дайки приняли его, да еще как приняли!.. Они так даже вокруг родного сына хороводы не водили, если верить, конечно, ревнивому бурчанию Аомине. Очередной звонок, и квартира наполнилась звонким, жизнерадостным голосом Кисе и смущенными окриками Касамацу. Практически с порога Рёта довольно возвестил, что просто в восторге от семьи Юкио-чи. – Да ладно, вы тоже?.. – теряя челюсть, просипел Ютаро. – О, кто-то... – Ну да, папы, – похвастался Шигеру. – Поздравляю, Аомине-чи, Сакурай! – Кисе от души похлопал их по спине. Выслушав короткий рассказ, он в свою очередь поделился практически идентичным повествованием, как познакомился с папами и младшими братишками семпая. Родители оказались совершенно не суровыми, а братишки полными копиями Юкио-чи и тоже омегами. Когда вырастут, их будет, наверное, вообще не отличить от старшего брата. Все они моментально подпали под обаяние Кисе и очень обрадовались за сына и брата, у которого теперь есть такой замечательный альфа. Касамацу смущенно пыхтел, периодически отвешивал Рёте подзатыльники, но все же в его глазах можно было прочесть умиротворение. Хироки просиял, шумно радуясь и тиская папочек. Получается, следующий на очереди Такао, о чем и был оповещен, едва успев приехать. Вспыхнув, он ухмыльнулся: – Да я уже... – Ух ты, когда успел-то? – Кио аж подпрыгивал. – Пхах, еще с прошлого лета, – расхохотался Казу. – Шин-чан, оказывается, раньше вообще никого в гости не приглашал, его папы все сокрушались, что он так друзей никогда не заведет. – Такао! – зарычал Мидорима. – Поэтому я просто не смог отказаться от приглашения на чай, а потом и вовсе привык... – Заваливаться уже без приглашения, вот что! – Не будь букой, Шин-чан, твои родители были мне очень рады и никогда не возражали. Они у тебя замечательные. Против этого возразить было нечего, потому Шинтаро лишь нервно поправил очки. Да и не сказать, что он сам был против приходов Такао, даже когда тот приходил без предупреждения. В доме тогда сразу становилось шумно, громко, весело, воцарялся хаос, но все это смотрелось до жути гармонично, чему бесконечно умилялись родители и восхищался маленький брат-омега Шори, явно избравший Такао своим кумиром. Однажды Шин едва не зарычал на Шори, услышав его жалобу, почему он тоже омега и не может выйти замуж за Казу-нии. Хм, возможно ли, что уже тогда он ревновал?.. Его отвлекли известием о метке Йоичи, это странно порадовало, вот что. Значит, Кенджи тоже стал, считай, семейным альфой... Ну и что, что рано, в их мире вообще большинство пар складывается как раз в этом возрасте, так что все в порядке, если не забывать о риске ранних беременностей омег и предохраняться. М-да... именно об этом, похоже, абсолютно все в их чудесатой компании напрочь забудут через год-другой... Прибыли Акаши с Фурихатой, услышали последние новости, и Кагами нетерпеливо перебил трещавшего Кисе: – Ладно, уж теперь-то мы можем, наконец, сходить поиграть? И так вчера весь день дома просидели! Именно в этот момент с кухни пришел Сатоши, жуя последний оставшийся с завтрака бутерброд, Такао дернул носом, позеленел и, зажав рот, сорвался в туалет. Ребята оцепенели, а потом следом умчался и Кио. – Эм-м-м... как-то неожиданно, – неловко прокашлялся Кисе. – Да нет, по срокам как раз уже, – вздохнул Эйта, покосившись на оторопевшего Шинтаро. – Ладно, вы идите, мы вас догоним. Пап, все в порядке? Мидорима сфокусировался на нем и заторможенно кивнул. Такао сейчас тошнит из-за беременности, и Шин не знал, как к этому отнестись. Хотя если смотреть объективно, то про Эйту Шин не мог сказать ничего плохого, он даже... да, можно сказать, привык к мысли, что тот считает его отцом, что он сам будет считать его родным сыном. Разве что злит мысль о совместно проведенной течке Такао с Мияджи... еще тогда злила, когда он только узнал. Получается, что он точно ревнует Такао... Эйта улыбнулся: – Тогда ладно. – Позаботьтесь о нем! – попросил Момои напоследок, подпихивая к выходу остальных. Мидорима на долю секунды заколебался, но позволил вытолкнуть себя из квартиры. Пока бедного Казунари полоскало в туалете, из гостевой спальни вышел осунувшийся, но чрезвычайно удовлетворенный Кенджи и удивленно уставился на старшего брата. – А ты чего тут, аники? Я думал, что вы все ушли. – Папе плохо стало, токсикоз, – пояснил Эйта. – Так что мы сегодня пас. – Ох, уже? А не рано ли? – Рановато, но, может, пока это единичный случай? Захлопали двери, и минут через пять в гостиную вползли Кио с повисшим на нем бледным Казу. – Черт, думал, желудок выплюну, – простонал Такао, осторожно приземляясь на диван и скручиваясь в клубочек. – О, приветик, Кенджи... как там у вас? – У нас все отлично, чего не скажешь о тебе, пап. Сильно тошнит? Такао прислушался к себе и удивленно констатировал: – Нет, совсем не тошнит. Но спать пипец как хочется. Рядом присел Эйта, и Казу с усталым вздохом опустил голову ему на колени. Альфа запустил пальцы в смоляные влажные пряди и принялся нежно массировать, заставив того сонно мурлыкать. Уже через пару мгновений Казу крепко уснул. Дети понимающе переглянулись. – Надо бы сходить с ним в больницу, – Кио покусал губу, поглаживая папу по руке. – Взять справку, встать на учет... – Завтра я схожу с ним, – твердо кивнул Эйта. – Может, лучше папа Шин?.. – Кенджи с сомнением посмотрел на него. – Нет, они пока не вместе, не знаю, как отреагирует папа Шин, да и успеет он еще набегаться с папой Казу по больницам. Они прыснули, представив Шинтаро в омежьей гинекологии. – Кенджи?.. – донеслось слабое из спальни, и альфа поспешил к своему омеге. У них еще целые день и ночь впереди, а там, глядишь, и течка кончится. Эйта с предвкушением подумал о предстоящих бурных денечках с Сэдео, но мысли вновь скатились к отцам. Конкретно к тому папе, который сейчас мирно сопел на его коленях. Убирая с умиротворенного лица тонкие прядки, Эйта не понимал, как вообще можно противостоять его обаянию, папа Шин каменный, что ли? С другого бока подполз Кио, укладываясь головой на широкое плечо, включил телик на минимальной громкости, и братья погрузились в увлекательный приключенческий фильм. К возвращению вечером ребят они уже мирно спали. Ввалившись в квартиру, парни застыли в коридоре, уставившись на семейную идиллию. – Кья, как мило, – Момои смахнул слезинку и поспешно схватился за телефон, чтобы сфоткать. – Вот оно, семейное блаженство, – растроганно выдохнул Кисе. – Согласись, Мидорима-чи? – Кхм... – Шину стало неловко под всеобщими многозначительными взглядами – мол, твоя будущая семья, разве тебе не нравится это зрелище? Ему нравилось. Ему очень понравилось, в чем он не желал признаваться даже себе. Никакой злости или ревности при виде спящего на чужих альфовских коленях Такао не было, вероятно потому, что это его же сын. Хм... их сын. И вообще, складывалось стойкое ощущение, будто они ждали возвращения главы семьи, его возвращения. Только Кенджи не хватало... В груди защемило, захотелось почаще видеть такую картину, уж больно заманчивая она была абсолютно для любого альфы, даже для такого внешне равнодушного, как Шин. – Как ни жаль, но надо их разбудить, – с сожалением сказал Касамацу. – Если они спали весь день, то самочувствие у них будет не очень, да и ужин... Остальные согласились и коварно подтолкнули Мидориму к дивану, мол, твоя ж семья, тебе и будить. Впрочем, Эйта уже моргал, фокусируясь на отце и вернувшихся друзьях. Сатоши нежно гладил Кио по волосам. – А, вы чего так рано? – взгляд в окно и охреневшее присвистывание. – Да ладно, уже вечер?! Вот это мы спать!.. Блин, тогда понятно, чего так в туалет и жрать хочется. Кио смачно зевнул и поморщился: – Переборщили... теперь голова болит и вообще состояние какое-то квелое. А папа чего не просыпается? – Уже проснулся, – Такао со вкусом потянулся, чувствуя себя превосходно и отоспавшимся на год вперед. – И полностью согласен, есть хочу, сил нет! Готов мамонта слопать! Ребята заржали, глядя на посвежевшего, довольного Такао, даже Мидорима с облегчением улыбнулся. За ужином они возбужденно делились подробностями устроенного между собой турнира. Кагами горделиво напыжился, насмешливо глядя на мрачного Аомине, сегодня команда последнего чаще проигрывала, так что был он сильно не в духе. А вот Тайга с Тецу продемонстрировали невероятную слаженность на площадке. Дети показывали фотки, которые все уже на автомате делали – надо же было им запечатлеть все время пребывания попаданцев в этом времени! Даже Акаши периодически щелкал друзей и своих омег, таких миленьких, особенно когда вместе. Младшие Мидоримы и Кисе вообще с телефонами не расставались, и пусть дозвониться с них нельзя было никому, ведь их номеров в этом времени еще не существует, но камеры-то работали исправно! После вкусного ужина ребята распрощались и разошлись. Мидорима, как делал это уже несколько дней подряд, провожал Такао до дома. Сперва тот упорно отнекивался, весело посмеиваясь, а потом привык и стало даже как-то приятно, что его провожает альфа. Хех, словно они парочка... – Ты сейчас себя хорошо чувствуешь, Такао? Казу прислушался к удовлетворенно бурчавшему от сытости животу. – Абсолютно, Шин-чан, – широко улыбнулся он, – ни капельки не тошнит. Шин приподнял уголки губ при виде оживленного напарника. Наконец-то тот вернулся к привычному поведению, аж легче как-то стало на душе. – Ладненько, Шин-чан, почти пришли, дальше можешь не провожать. – Почему? – не понял Шин. Он, конечно, и раньше никогда не бывал у Такао дома, но просто потому, что сам не особо горел желанием. А тут и вовсе омега против... Казу поморщился: – Да у меня предки ханжески консервативные, если приведу альфу домой, даже просто друга, это для них будет позором на всю округу – распущенное поведение, видите ли... Так что лучше не стоит, Шин-чан. Мидорима едва челюсть не потерял, он никак не ожидал услышать нечто подобное. Чтобы у жизнерадостного напарника были такие чопорные родители... даже не верится. – А как же баскетбол? – попытался он увязать одно с другим. – А что баскетбол? Сын-спортсмен перекрывает возможные недостатки. Но это не значит, что я могу водить домой альф. – А как же Мияджи? – голос Мидоримы похолодел, особенно когда Такао слегка смутился и взлохматил волосы. – Ну, они тогда специально взяли отпуска и уехали, чтобы я мог спокойно, в одиночестве провести течку. Кто ж знал, что она начнется в компании Мияджи-сана? Мне потом стоило больших трудов проветрить квартиру и смыть чужой запах, чтобы они ни о чем не догадались. Шин цыкнул про себя и крепко сцепил зубы, так его задело напоминание о Мияджи и Такао вместе. Зато теперь он точно понял, что ревнует. Вот не было печали... Чтобы отвлечься от разъедающего неприятного чувства, он обдумал услышанное и нахмурился. – Слушай, Такао, но если они такие строгие, то как ты объяснишь им, что, кхм, беременный? Казу сник: – Никак, Шин-чан. Просто скажу и буду молиться, чтобы меня не выгнали. Но учти, – перевел он все в шутку, оценив шокированное выражение лица альфы, – если такое случится, то я завалюсь к тебе! – Почему сразу ко мне?! – Потому что у Кагами уже такая толпа, что мне останется лишь поселиться у них на головах, а адреса Мияджи-сана я даже не знаю! И вообще, мы же друзья, Шин-чан, разве ты меня прогонишь? Он жалобно захлопал глазами, прыснул и расхохотался. Хоть и сомневаясь, Шин все-таки расслабился, раз Такао смеется, все не настолько серьезно. – Ладно, до завтра, Шин-чан, – вытер выступившие от смеха слезы Казу. – До завтра, вот что. Казу, насвистывая, зашел в дом. Завтра, все решится завтра...