Привет, папули, мы из будущего!

Куроо сделал мощную подачу, но Акаши смог принять мяч, едва устояв на зыбком песке. Такао приготовился, остальные разбежались, матюгаясь про себя на предательски утопающие ноги, и подпрыгнули. Никто не знал, кому отпасует Такао, но зато были уверены, что мяч обязательно окажется в самой удобной позиции. Все-таки они отдавали должное его глазам и меткости, даже Акаши. Предсказуемо мяч оказался перед Мидоримой, он с силой ударил по нему, и первое очко было за баскетболистами. – Ого, неплохой удар! – Бокуто возбужденно подпрыгнул. Теперь подавал Сакурай. Снайпер не подкачал; как он и метил, мяч оказался между Яку и Конохой, те чуть не столкнулись, притормозили, и в итоге Яку с глухим ругательством едва успел сделать подбор. Акааши скрипнул зубами – чертовски неудачная вышла позиция для паса, но куда деваться, пришлось изворачиваться и, пропуская мимо ушей разочарованный вскрик совени, пасовать Куроо. Мурасакибара на блок не торопился, так что... один-один. Хайба дурной силушкой был не обделен, и мяч улетел за очерченную на песке линию. – Аут! Лев, ну что такое! – Яку зарычал от злости. Перепуганное лицо возвышавшегося над ним едва ли не на полметра Хайбы смотрелось так забавно, что баскетболисты прыснули от смеха. – Ты что, в летнем лагере балду пинал? Почему подачи не улучшаются? – Ладно тебе, Яку, – Куроо снисходительно посмотрел на омегу, подхихикивая. – Без тебя у него просто нет стимула... кх-х-ха... все, понял, не лезу... Потирая отбитую печень, он отошел, пока снова не прилетело. Он уже и забыл, насколько злобным может быть разъяренный Яку. Такао и Кио бессильно стонали, смаргивая выступившие от хохота слезы и держась за животы, остальные зажимали рты. Разборки наконец закончились, и баскетболисты подавали. Куроко едва не сделал по привычке ураганный пас, ладно вовремя вспомнил, что это волейбол. Яку проявил чудеса ловкости, поднырнув под стремительно падающий мяч и отправив его четко в руки Акааши. Вот теперь пас что надо, Кейджи мимолетно глянул на Бокуто и отправил мяч к нему. Пристально следящий за ним Казу уже подпихнул в ту же сторону Мурасакибару. Они с Мидоримой подпрыгнули, ставя блок, и Бокуто зарычал, когда мяч упал на его стороне, звонко отрикошетив от длиннющих рук. Волейболисты озверели, подачи стали дикими, блоки жестче, а пасы стремительнее. С первыми с грехом пополам справлялись Куроко, Акаши и Сакурай, вторым противопоставляли свои блоки Мидорима, Мурасакибара и иногда Такао, заставляя Кио, Кенджи и Эйту взволнованно кусать губы. Но больше он следил за пасами, отслеживая их направление и вовремя подталкивая туда блокирующих. Акааши шипел под нос, но поделать ничего нельзя, не может же он вообще не смотреть, куда пасует. Кстати, об этом... Во время перерыва Кейджи поделился наблюдением: – Мне показалось, будто Такао вообще не смотрит, кому пасует. Я, конечно, не каждый раз следил за ним, но... – Я следил, – Кенма и сейчас продолжал наблюдать за Такао. – Он действительно практически ни разу не посмотрел на того игрока, которому собирался передать мяч. Он вообще не отрывает взгляда только от мяча. – Не понял, как же он тогда пасует? – Куроо удивленно приподнял брови. – Странный омега, – Бокуто заинтересованно ухнул и уставился на Казу, тот явно почувствовал взгляд, обернулся и подмигнул, заставляя Котаро гордо напыжиться. Акааши уже в который раз скрипнул зубами. Они заменили некоторых членов команд и продолжили. Теперь уже Кенма пристально наблюдал за все тем же Такао, который еще не наигрался и не устал. Бокуто и Куроо тоже остались на импровизированной площадке, как и Хайба, им предстояло сдерживать Сатоши, Кагами и Аомине. На прием у тех вышли Кавахара и Фурихата. Теперь волейболистам пришлось еще тяжелее – в отличие от ленивого Мурасакибары и спокойного Мидоримы, эти трое были намного шустрее. А благодаря росту еще и блокировали намертво. И не скажешь, что их любимый спорт – баскетбол, поразительно сильно играют. Очередной съем Бокуто, Фури отчаянно бросился влево, ныряя и подставляя руку под мяч. Такао побежал к углу их "площадки", едва успел развернуться и моментально отправил мяч прямиком в руки Аомине. Тот мощно вколотил его в песок, принося своей команде очко. Кенма прожег Такао взглядом, он все это время не отрывался от баскетболиста и мог стопроцентно сказать, что тот не обменивался знаками или взглядами с товарищами, а перед пасом даже не успевал увидеть, где именно находится Аомине. Тогда как же он смог так точно подать?! – Эй, почему Аомине-то?! – возмутился Кагами. – Я был ближе! Такао усмехнулся и закрутил на пальце полученный от волейболистов мяч, как привык крутить баскетбольный. – У Аомине была более выгодная позиция, соперники не ждали паса ему. – Охо, как ты смог это увидеть? – не выдержал Бокуто, подбираясь к нему поближе. – Ты же был спиной, а развернулся, когда уже сделал пас! – Особенности зрения, – таинственно ухмыльнулся Казу, довольный невольным восхищением, чего таить, харизматичного альфы. – Слу-ушай, а давайте смешаем команды, – предложил Куроо. Кенма посмотрел на него, как на предателя, но тот проигнорировал мрачный взгляд обычно равнодушного друга. Ребята пошушукались и согласились, Бокуто тут же перетянул к себе поближе расхохотавшегося Такао, а Акааши мстительно перешел на сторону баскетболистов. Впрочем, ему не сразу довелось сыграть против, перед ним сперва появился Кио, тоже доставивший немало проблем. Потом уже Акааши попытался отыграться, но Такао оказался просто превосходным связующим. Вскоре Казу выдохся и плюхнулся рядом с Касамацу, внимательно подсчитывающим результаты. В итоге, когда от жары и усталости падали уже все, он объявил дружескую ничью. – Это надо же, – обрадованно-удивленно ухнул Бокуто. – Классно сыграли! – Согласен, – улыбнулся Акаши, жестом приказывая "подчиненным" раздать всем бутылки с водой. Те заворчали, но с кряхтеньем поднялись, провожаемые любопытными взглядами волейболистов. Наконец Коноха не утерпел: – А почему они... ну... – Потому что они проиграли и в наказание находятся в нашем полном распоряжении весь сегодняшний день. – Ого, а кто победители? Шестеро подняли руки, скроив самодовольные моськи, даже Акаши не удержался от гримасы превосходства. – Только от этого дня осталось-то, – вздохнул Шигеру, глядя на закат. Ничего себе поиграли, даже не заметили, как солнце почти село. Восторженные зрители из восхищенных омежек и очарованных альф давно разбрелись, так что пляж оказался полупустым. Пожав плечами, парни бросились в еще теплую воду, смывая пот и усталость. Обратно еле выползли. – И все равно надо в душ, – сказал Момои, – морскую соль смыть. С ним согласились все и направились к отелю. Каково же было их удивление, когда обнаружилось, что и баскетболисты, и волейболисты выбрали один и тот же отель. – Ну это же здорово, сможем подольше пообщаться! – Бокуто лучился удовольствием, чего нельзя было сказать об Акааши и Кенме. Впрочем, на сегодня всем хватило впечатлений, так что после посещения онсена они разбрелись по номерам. Проигравшим дали задание обеспечить измотанных победителей едой и, пошушукавшись, освободили от "рабства". Ничего, у них наверняка будет еще много возможностей покомандовать остальными, пусть пока радуются, что все закончилось. Утро началось с очередного дикого вопля. Дверь в номер детей Мидорим едва не слетела с петель, альфы чуть не словили инфаркт, а Кио рухнул с кровати. – Что? Где? Кого убили?! К нему поспешил завывающий омега, споткнулся об него же и обвалился на постель, разрыдавшись уже в голос. Кенджи и Эйта с раскрытыми ртами смотрели на обычно боевого, бойкого Шигеру, который сейчас размазывал слезы по щекам. Кио подскочил и крепко обнял друга. – Что такое, Шиге-чан? Кто тебя обидел? – Никто-о-о... – хлюпнул носом Шигеру. – Тогда в чем дело? – Вот в чем! – взвизгнул омега и повернулся затылком, ловя пальцами... белую прядку волос. – С-седина? – в дверях застыл ошарашенный Ютаро. – Кретин, какая седина?! Они не седые, они просто белые, а много вы знаете парней с белыми волосами? Которые к тому же имеют отношение к моим родителям! Попаданцы и часть старших заговорщиков, набившиеся в их номер, сложили два и три. – Ты меняешься, – выдохнул Сэдео. – То есть дядя Рё начал склоняться к дяде Коске? – ужаснулся Рен. – Ну, хоть не исчезаешь, уже хорошо, – Тацуя попытался найти хоть какой-то плюс. – Ничего хорошего! – Нет, это с какой-то стороны хорошо, – возразил Куроко, от которого испуганно отпрыгнули. – Если бы ты исчезал, то мы были бы ограничены по времени, а так есть немало шансов повернуть мнение Сакурая-куна в нужную сторону. Тогда ты просто поменяешься обратно. – Ну да... – Кажется, зря мы выбрали Вакамацу-сана, – Акаши был недоволен собой, ведь именно он предложил Вакамацу как возможного соперника Аомине. Шигеру затряс Кио: – Скажи, во мне еще что-нибудь поменялось? Я успел только волосы заметить! Тот внимательно изучил друга. – Нос длиннее стал, и разрез глаз другой. – Да ладно, подумаешь, глаза, не особо-то разница и заметна... – Заткнись, Кагами, придурок, из тебя вообще никакой утешитель! – напустился Шигеру на Ютаро, подавился всхлипом и снова отчаянно разревелся. – Идиот, – прошипел Рен альфе, – просто молча обними и все! Опешивший Ютаро кивнул, стиснул Шигеру и позволил ему выплакаться в сильное плечо. Вскоре поток слез кончился, Шиге тихо икал в мощную грудь, приятно пахнувшую кокосом, а Кио озадаченно спросил: – Слушай, чего тебя так расколбасило-то? Нет, мы поняли, что это тот еще шок, но ты никогда не был настолько истеричным. – Первая течка скоро, – прошептал Шиге, и все понятливо закивали. Течка сама по себе стресс, а тут еще первая, гормоны во все стороны брызжут, вот его и кроет не по-детски. А вот Ютаро задумчиво уставился на синюю с белой прядью макушку. Течка... у этой занозы скоро будет течка... интересно, насколько сильно от него тогда будет пахнуть корицей? И каким он будет на вкус? Парни глазели на зависшего Ютаро и посмеивались, у него все на лице читалось. Куроко мягко поглядел на сына и его возможного омегу и неслышно хихикнул в ладонь. Если бы они были чуть поспокойнее, то поняли бы сами все гораздо раньше, но дети пошли в своих отцов-альф, такие же темпераментные по отношению друг к другу (вот оно, извечное противостояние Кагами и Аомине) и недогадливые. Но уж теперь-то они наверняка сойдутся, а если нет, то можно помочь и им, как только разберутся со старшим поколением. – Ладно, предлагаю в экстренном режиме начать атаку на Аомине и Сакурая, – в конце концов разорвал тишину Тацуя. – И держать подальше дядю Коске, – нахмурился Кенджи. – Верно, пусть остается просто дядей, – пробухтел Шиге. – Мой папа – Дайки, и только он должен быть рядом с папой Рё. Разобиженного на весь свет омегу утешающе потискали и оставили отлеживаться в номере Мидорим. Кио заботливо споил ему заказанного в номер молока, как ребенку, и тот быстро уснул, усталый от неожиданного стресса. На пляж ребята вышли как на войну. Поначалу жутко грузились, отслеживая каждый шаг ничего не понимающих тоовцев, а потом все же расслабились, позволив новоявленным приятелям из Фукуродани и Некомы утащить себя в воду. Кагами вновь оседлал волну, слегка красуясь перед любовавшимся Куроко, Аомине не стерпел шепотков окружающих омег о горячем самце и тоже схватился за доску. На резонное замечание Момои, что он вообще ее не с того конца держит, Дайки рявкнул что-то ругательское, перевернул доску и кинулся к Кагами. – Сейчас снова подерутся, – давился смехом Такао. – Они всегда так? – Акааши смотрел как-то понимающе. Бокуто надулся. – Акааши! – Я не имел в виду вас, Бокуто-сан. В какой-то степени... – Да, вы не деретесь, но вас двоих иногда тоже слишком много и шумно, – устало бросил Кенма, тоскующий без любимой приставки, которую отобрал Куроо. – Хей, смотрите, а у него получается! – Кио умело привлек внимание Сакурая к Дайки, и впрямь довольно уверенно вставшего на доску. Против воли Рё засмотрелся. Мускулистый альфа с бронзовой кожей, хищным оскалом, крепким кофейным запахом и невероятно сильной аурой просто не позволял отвести глаз, штурмуя все органы чувств впечатлительных омег. На непритязательный вкус Рё, даже столь же дикий Кагами рядом смотрелся... не так, Аомине-сан притягивал куда сильнее. Вот с таким альфой наверняка как за каменной стеной... если не вспоминать сволочной характер данного альфы. Извините! Остальным надоело сидеть, и они тоже ссыпались в море, с удовольствием плавая и ныряя. Рё встал, чтобы присоединиться, и именно в этот момент вернулся Аомине и немедленно сцепился с Вакамацу. Хотя надо быть справедливым, в этот раз начал последний. – ...достал выпендриваться! – А тебе-то что? Завидуй молча. – Было бы кому завидовать! Бесишь просто! – Извините, прекратите, пожалуйста, – Рё робко потянул их за руки, втянув голову в плечи, когда Вакамацу злобно зарычал. Аомине прищурился, но ничего не сказал испуганному омеге, а вернулся в воду. Сакурай не ожидал такого от капитана, ведь Аомине-сан на самом деле ничего такого не сделал. Поэтому Рё слегка разочарованно посмотрел на Коске и направился следом за Асом, раздумывая, так ли трудно стоять на серфе. Вон Такао-кун уже отобрал доску у Кагами и со смехом наворачивался с нее в волны под негодующие вопли Кенджи и Эйты. Хироки просиял и поспешил к Аомине, пока Акаши "наставлял" Вакамацу дать Сакураю немного отойти от их с Дайки безобразной свары. – Дя... эм, Дайки! Слушай, ты быстро научился кататься, можешь же показать, как это делать, Рё? – Чё? Почему я? – Просто Тайга уже занят с Тецу, Бокуто и Казу, Тацуя – с Рётой, Куроо и Кио, мы как-то никогда особо внимания раньше на серфинг не обращали, так что сами не умеем, а Рё так заинтересованно смотрит, – на одном дыхании выпалил болтливый младший Кисе. Дайки оглянулся и действительно уловил любопытствующий взгляд Сакурая. Хм, почему бы и нет?.. – Эй, Сакурай, поди сюда. – А? – Хочешь? – краткость – сестра таланта, м-да... Но протянутый серф быстро прояснил суть двусмысленного вопроса, не успел Рё покраснеть. Хотя нет, успел, и Дайки насмешливо усмехнулся. – Ну, не думаю, что у меня получится, извини, – засомневался Сакурай, в противовес словам подходя поближе. – Не попробуешь – не узнаешь! – бодро возвестил Хироки и подпихнул обоих к воде. А дядя Рё уже не так официально извинился, кажется смягчается. Еще немного помявшись, Рё взял-таки доску и побрел было на глубину, но был схвачен за руку. Ее словно огнем опалило, настолько жаркой оказалась ладонь Аомине, и Рё непроизвольно задрожал, далеко-о-о не от холода. – Лучше сперва попробуй на мели, еще не хватало утонуть. – Но тут нет волн... – Какие волны? – Дайки усмехнулся. – Ты сперва стоять на ней научись. Благоразумно проглотив недовольное замечание, что Аомине сам-то только-только научился, Рё послушно вскарабкался на доску, ложась на нее животом. Потом, следуя указаниям Аомине, вытянулся на руках, вцепившись в края серфа, и попытался подтянуть ноги, чтобы встать. – Держи равновесие, тогда нормально все получ... Равновесие держи, говорю! – Да я пытаюсь! Какое, блин, равновесие, когда треклятая доска бултыхается во все стороны, как... как... доска! Из пенопласта!.. То один ее край, то другой без конца булькал в воду, сам Рё покачивался, как деревце на ветру, но упрямо пытался выпрямиться. – Вот видишь, получается вроде, – Дайки был невероятно доволен собой, как учителем. Недолго, впрочем... Откуда-то набежала небольшая шальная волна, подпинула серф, и Рё, буквально потерявший твердь под ногами, с тихим вскриком повалился на не успевшего среагировать Аомине, вместе с ним уйдя под воду. Оказавшись лежащим поверх Дайки и охватываемым его руками, Сакураю показалось, что он находится не в прохладном море, а в кипятке, настолько остро и горячо ощущалось тело альфы, в которое он непроизвольно вцепился, скользя ладонями по широким плечам. Под губами что-то шевельнулось, обожгло прикосновением чего-то мягкого, но упругого, и Рё разомкнул веки. Моментально резануло от соленой воды, но он успел уловить широко распахнувшиеся синие глаза прямо перед своими. А еще... они с Аомине-саном соприкасались губами!!! Получается, что мягкое... это был его язык?! Рё судорожно вздохнул, оторвался от Аомине и рванул на поверхность. К ним уже спешили обеспокоенные друзья, Сакурай заверил, что все в порядке, и поспешил слинять на берег, старательно избегая пристального взгляда альфы. Божечки, ему срочно нужно сесть, пока он сознания не лишился! – Черт, Сакурай, ты как?! – громогласно вопросил Вакамацу. – Да-да, все хорошо, извините, – Рё рассеянно кивнул, даже не посмотрев на него. В голове до сих пор никак не могло уложиться, что они с Аомине... чисто случайно!.. но все же... поцеловались. Рё до сих пор чувствовал твердые губы, язык, властно скользнувший по его губам, сильные руки, уверенно державшие за талию и разжигающие пожар под кожей, ему даже казалось, что он вновь весь горит. И похоже, что не только от смущения... Дайки, отмахнувшись от расспросов друзей, не мог удержаться и поглядывал на красного, как рак, Сакурая. А падение вышло фееричным, кто бы мог подумать, что омега и в этом не промахнется. Дайки непроизвольно облизнулся, хищно ухмыляясь. Он все еще ощущал эти нежные губы, робко отозвавшиеся и покорно приоткрывшиеся, пусть и на долю секунды. Интересно, каким бы был их поцелуй не в воде?.. Рё обреченно вздохнул, кажется его все-таки привлекает Аомине-сан. И он не имел абсолютно ни малейшего понятия, что с этим делать дальше.