***
Утром Чонгук обнаружил, что в его ботинках подозрительно сыро. — ТэТэ, подойди сюда, — позвал он, принюхиваясь к своей испорченной обуви. — И что это такое? Ви взял ботинок и сразу понял, в чем дело. — А это, похоже, Ентан вчера тебе отомстил за папку, — просто сказал парень. — А вот и сам преступник, — с умилением посмотрел он на потягивающегося псяо. — В смысле, отомстил за папку? Я тебя не обижал. — А он подумал, что обижал. — Когда такое было? — Чонгук переводил растерянный взгляд со своих ботинок на пса и обратно. — Когда ты мне отсасывал вчера. Видимо, Танни решил, что ты мне пипирку откусить хочешь. Вот и отомстил за отца, — засмеялся Тэхен и пошел на кухню варить себе кофе. — А в чем я на работу пойду? — надулся Чонгук. — У тебя столько обуви в шкафу, что всю африку обуть можно, — высунулся с кухни Ви, — так что не прибедняйся. — Но я их только на прошлой неделе купиииил. Они такие классные… Ентан, мать твою! — Не ори на ребенка! — Я не ору… — ангел запихнул испорченные туфли в мусорный пакет и пошел выбирать что-то из своих запасов.***
День у Чонгука шел своим чередом. Работа на съемочной площадке кипела как обычно, и ничто не предвещало беды, пока его не накрыло прямо во время съемок внезапным видением. Ангел схватился за голову, словно она у него резко начала болеть, и осел на пол. Вся съемочная группа кинулась к нему, думая, что с ним что-то случилось, а он тем временем смотрел своим внутренним зрением, как Тэхена насмерть сбивает автомобиль прямо возле здания его офиса. — ТэТэ… — выдохнул Гукия, широко открыв от ужаса глаза. — Чонгук, все в порядке? Может, скорую вызвать? — обеспокоенно спросила менеджер, протягивая ему бутылку воды. — Нет! — вскочил он и кинулся прочь из студии. — Что это с ним? С ума сошел, что ли? — начали шептаться, думая, что Гуки побежал в туалет. Но он на самом деле бежал прочь из здания, в то самое место, которое показало ему видение. Тэхен на обеде вышел прогуляться до ближайшего кафе и купить круассан с латте. Он как раз был на середине дороги, когда его окликнул знакомый голос. Парень на автомате развернулся, чтобы посмотреть, кто это его зовет, и увидел своего коллегу, который махал ему от входа, подавая знаки, чтобы тот его подождал. Но тут сзади послышался топоп бегущих ног, и кто-то подскочил к нему и вытолкнул с проезжей части на тротуар, что Тэ даже ударился локтем и коленом, падая на твердый асфальт. Послышался резкий визг тормозов и глухой удар. А потом звенящая тишина накрыла Тэхена, когда он обернулся назад. Недалеко от него, поперек проезжей части остановился автомобиль, и напуганный водитель как завороженный смотрел на тело, лежащее неподалеку. Мужчина в черном деловом костюме лежал лицом вниз и слабо шевелился. Смотреть на него почему-то было страшно, потому что что-то знакомое было во всем его внешнем виде: в прическе, в фигуре и даже в одежде. Тэ с трудом и не без помощи своего подоспевшего коллеги поднялся на ноги. Толпа уже окружила пострадавшего, а он все шел и шел, как во сне, и пытался понять, кто же этот парень и почему его собственное сердце так бешено стучит. От гула крови в ушах Ви не слышал, что ему говорил коллега. Он растолкал непослушными руками столпившихся зевак и наконец увидел, кто лежал ничком на асфальте. Чонгук из последних сил зачем-то пытался подняться на ноги и кровь капала с его дрожащих губ прямо на асфальт. Люди обеспокоенно переступали с ноги на ногу, но никто не торопился его трогать. Все как завороженные наблюдали за этими бесплотными попытками. — Боже, да помогите же ему, кто-нибудь! — закричала какая-то женщина, и Тэхен наконец пришел в себя. На него тут же обрушилась целая какофония звуков: оглашающий рев сирены скорой помощи, обеспокоенные голоса прохожих, плач какого-то ребенка и протяжные стоны Гукии, непонятно зачем пытающегося встать. Одна его нога была неестественно вывернута, поэтому он все время падал обратно на асфальт. Это выглядело жутко. — Чонгук! — кинулся к нему Тэ. — Да как же так?! — ТэТэ… — поднял на него глаза ангел, и изо рта у него выплеснулось немного крови. — Больно… Слезы брызнули из глаз Тэхена. — Я. Это все из-за меня… — прошептал он, прикасаясь дрожащей рукой к лицу любимого. — Лучше не шевелись, сейчас тебе помогут. — Я в порядке… Главное, ты жив… — выдохнул Чонгук и потерял сознание.***
— Тэхен! — по больничному коридору громко разносились быстрые шаги Намджуна и Чимина, спешащих к другу, обессиленно сидящему на стуле около отделения реанимации. — Ну как он? Тэ, выглядящий совершенно потерянно, отрицательно помотал головой. — Он в реанимации. Врачи говорят, у него большая потеря крови и внутреннее кровотечение. А еще нога… Сломана в двух местах, — говорить Тэхену было очень сложно из-за комка слез в горле. Еще утром у них с Гуки все было хорошо: они улыбались, целовались, думали о будущем, а сейчас он лежал там и истекал кровью… — Как это случилось? — погладил друга по плечу Чим. — Что произошло? — Машина… — Не надо, не говори, — перебил его Джун. — Если тяжело, то лучше не говори. Это сейчас неважно. Тэ кивнул. Ему и правда было очень тяжело даже думать сейчас об этом. Еще раз пережить такое даже в своих воспоминаниях он не мог. Тут дверь из реанимационного отделения открылась, и вышел усталый врач с бланком в руках. — Доктор, как он? — подскочили к нему парни. — Однако, это очень странный пациент, — дернул бровями мужчина. — У него оказалось необычайно большое сердце, и все органы отзеркалены. Я про такое читал, но никогда такого не встречал. Прям находка для любого анатомического музея. Тэхена начало трясти. Этого еще не хватало. Чонгук же так боялся, что кто-то начнет его изучать и проводить на нем опыты… — А как его состояние? — спросил он. — Мы провели сложную операцию, но сейчас он в коме и рано пока строить какие-то прогнозы. Тэ отступил на шаг назад, широко раскрыв глаза. — Он… Может умереть? да? — Вам нужно быть сильными, — вздохнул мужчина и вернулся обратно в отделение. Чимин и Намджун переглянулись и подхватили начавшего оседать на пол Тэхена под руки, усадив его на стул у стены. — Хочешь, я возьму пока Ентана к себе? Тебе, должно быть, будет сейчас не до него, — обеспокоенно спросил Джун. Тэ кивнул, а у самого губы и руки дрожали от подступающей истерики.