Look, I'm not trying to hurt you, okay?

Последние пару недель после Рождественских праздников были ничем не примечательны. Все шло своим чередом: Билл изучал школьную программу, часто виделся с друзьями и, даже, находил близкие темы для разговоров с родителями. Но под этой маской спокойствия и размеренности мальчик усердно скрывал ужасную тревогу от осознания того, что произошедшее с ним не было всего лишь сном, и что сказанное Романом было ложью. Каждый раз, пытаясь оправдать его, он с ужасом возвращался к той мысли, что человек, которого он считал другом, совершил преступление, а после, когда его секрет был расскрыт, заставил Денбро поверить в нереальность произошедшего. То тело через некоторое время копы все же нашли. Им сообщили местные рыбаки, устроившие ловлю на том самом озере. Билл испытывал двойственные чувства за то, что побоялся рассказывать об этом кому-либо: с одной стороны он понимал, что скрывает смерть человека, а с другой пришлось бы самому себе признаться, что случившееся было реальностью. Факт осознания того, что Роман являлся убийцей, начал притягивать мальчишку, и это чувство до жути его пугало. После случившегося, полицейские допрашивали всех учеников школы, кто был и не был знаком с девушкой. За три дня допросов к их присутствию все привыкли, и это уже не вызывало бурю обсуждений. Как однажды шериф местной полиции попросил директора собрать всех учеников в спортзале. С трибуны он официально заявил о пропаже еще двух школьников, парня и девушки. Волонтеры ходили по рядам, раздавая ученикам листовки с фотографиями детей. Взяв бумагу в руки, Билл с ужасом для себя отметил ужасное сходство пропавших с той девушкой: темные волосы, светлые овальные лица с мягкими изгибами, худощавое тело. Но еще больше его ужасало то, что он тоже был похож на них. Почувствовав на себе тяжесть чужого взгляда, мальчик оглянулся. Годфри стоял у самого входа, прислонившись спиной к стене. Голубые глаза парня прожигали в мальчике дыру. Не выдержав долгого зрительного контакта, Билл отвернулся, при этом продолжая чувствовать, что на него все еще смотрят. Денбро очень долго искал в себе силы поговорить с Романом о произошедшем. Рассказать, что он знает про его причастность к убийству (как бы не пытался убедить себя в обратном). Но каждый раз ему не хватало смелости подойти и сказать об этом прямо ему в лицо. Сидя за соседними партами на всех уроках, Билл чувствовал себя как на острие тысячи ножей. Боясь посмотреть в сторону друга, он находил тысячи причин отдалиться от него. Пока однажды, потеряв контроль над ситуацией, не засмотрелся на чужие руки, небрежно лежавшие на столе. Тонкие пальцы игрались с ручкой, а проступающие сети голубых вен прятались в рукавах. Белая майка и наполовину застегнутая серая толстовка поверх нее в наглую демонстрировали острые ключицы. В этот момент он казался таким притягательным. Подловив себя на том, что он уже несколько минут в открытую пялится на парня, Билл резко отвернулся. Возникшее возбуждение заставило его щеки покраснеть. «Что с тобой не так?!» — вопрошал сам себя Денбро. «Он человека убил, а ты пялишься на него, как девчонка!» Сразу после звонка мальчик наспех собрал тетради, небрежно покидав их в рюкзак, и чуть ли не бегом покинул класс. Ему не хотелось не с кем видеться, поэтому лучшей идеей было как можно быстрее пойти домой. Спешно проходя улицу за улицей, Денбро прокручивал в голове разговор с Романом, планировал в голове «сценарий» происходяшего. Придя домой, мальчик громко спросил: — Кто-нибудь дома? Ему никто не ответил. В поисках хоть кого-то из родителей он заглянул в гостиную. Та была пуста. Лишь на журнальном столике лежали листовки с изображениями пропавших детей. В этот момент в голове Билла что-то екнуло. Да даже не екнуло, а взорвалось сотней атомных бомб, разнося остатки здравого сознания на куски. «К черту все! Даже если меня он тоже убьет» Скинув рюкзак на пол, мальчик быстрым шагом покинул дом, громко захлопнув за собой дверь. В порыве отчаяния, он даже не надел куртку и теперь упрямо шагал, пронизываемый холодным зимним ветром. Машина Романа была на месте. Толкнув входную дверь, Денбро охватил поток теплого воздуха. Быстрым шагом, пройдя гостиную, он вошел в кухню, где в это время находился хозяин дома. Собрав всю смелость в кулак, мальчик произнес: — Н-нам надо пог-говорить. — И тебе привет, Билл, — спокойно поприветствовал его Годфри. Парень, одетый в свитер и домашние штаны, неспешно готовил тосты, намазывая на хлеб арахисовое масло — Я знаю п-п-правду, Роман. Я з-з-знаю, что ты соврал м-м-мн-не, — сильнее обычного стал заикаться Денбро, — Ты убил ту д-девушку. — Я же тебе доказал, что это не так. — И тех д-детей ты тоже убил?! — не унимаясь, подросток начал срываться. — Ведь это так, просто с-скажи это! Признай! — Ты будешь тосты? — словно не замечая его слов, совершенно спокойно спросил Роман. Он перевел взгляд на мальчика, вопрошая. На секунду тот оторопел. — Да пошел ты! — выходя из себя, выкрикнул Билл. Выражение лица Годфри с каждой секундой становилось все серьезней, а вместе с тем и пугающе. Глядя прямо в глаза Биллу, он облизал капнувшее на руку масло. Грязный прием. Этот жест был настолько пропитан пошлостью, что Денбро ощутил, как к горлу подступил комок, а щеки окатило жаром. Он не знал, на что перевести внимание. — П-прекрати так делать! — Делать как? — Просто скажи п-правду! Приз-з-знайся! — Ты не ответил. Как мне перестать делать? — Роман босыми ногами подошел близко к мальчику и взял того за подбородок. — Вот так? — провел он большим пальцем по нижней губе, оставляя на ней следы масла. — Тебе ведь это нравится? Ты хотел чего-то подобного, когда смотрел на меня. Признайся, ведь так? Стыд и смущение накрыли Денбро с головой, дыхание сбилось, а пульс отдавался барабаном в ушах. Совершенно не контролируя себя, он слегка прикусил палец парня, проведя по нему языком. Он ненавидел себя за чувства, которые сейчас испытывал. Роман наклонился еще ближе и, опаляя губы мальчика рваным дыханием, прошептал: — Да, я их убил. И ты не представляешь, как мне это понравилось, ведь они были похожи на тебя. Мягкие губы Романа соприкоснулись с губами Билла, отдавая вкусом поджаренного хлеба.