Ничто не вечно

— Вот, значит, как?! — Тэмин вскакивает на ноги и смотрит в удивленные глаза. — Но, если ты готов так просто отпустить, значит не любишь вовсе. Извини, Хен, я никогда с тобой не соглашусь, — и, резко развернувшись, уходит из зала. Именно с этих слов и с этого момента начинается персональный ад для одного из участников шайни. Если быть точным, для Чхве Минхо. Вот уже несколько дней он не слышит голос своего любимого танцора и практически не видит его. Ну еще бы. Тот же целыми днями пропадает в танцевальном зале вместе со своим лучшим другом, Ким Чонином. Только бы ничего не случилось. Помнится, не так давно Кай снова потянул спину и, если они продолжат в том же духе, может произойти что-то очень плохое. С обоими, между прочим. Боже, как всегда. Эти танцоры… Чуть что случается, сразу в зал бегут и гоняют себя до полу смерти. И что теперь делать? Еще недавно между ДжонгКи какая-то хрень, а теперь из-за разногласий во мнениях разлад и во второй паре. — Ты в порядке? Но, наверное, все-таки больше всего страдает никто иной как Джинки — бессменный лидер сияющей группы. Ведь именно он все время находился рядом с Кибомом, пока тот немного не отошел. И именно ему пришлось взять на себя ответственность и обо всем рассказать Джонхену. Главный вокалист теперь ходит по общежитию, словно призрак. Знает, что виноват. И то, что Ки не простит его тоже знает. Впрочем, сейчас речь не о них. Ну, по крайней мере, с некоторого времени в общежитии стоит тишина, о которой Онью мечтал с самого дебюта. Правда теперь он уже в этом не уверен. Уж лучше бы все было как раньше. Конечно, лидер не очень любит шум, но так ему нравится еще меньше. — Да, — тяжело вздыхает Минхо, устало прикрывая глаза. — Выглядишь ты совсем не так, — в глазах Джинки ясно виднеется беспокойство. Ну еще бы. — Переживаешь? Рэпер снова вздыхает. Похоже, от лидера ничего не скроешь. Впрочем, он и не пытался. Переживает ли? Ну конечно. А как не? Во-первых, эта глупая и совершенно безосновательная ссора. А во-вторых, на часах уже полпервого ночи, а Тэмин до сих пор не вернулся. Поэтому Минхо не может перестать волноваться. — Я, правда, не понимаю, почему он так ведет себя, — негромко бормочет Чхве, тяжело вздыхая. — Что я сделал не так? На что он обиделся? Джинки тоже вздыхает. В который раз за этот вечер. Потому что чего-то именно такого и ожидал. Вот только не знает, что тут можно посоветовать. Очень хочется помочь, но идей нет никаких. Конечно, он тоже не может перестать волноваться за одного неразумного макнэ. А как не? Все-таки лидер же. — Позвони ему, — спустя несколько минут советует Онью и поясняет, когда видит недоуменный взгляд. — Если переживаешь за него, позвони. Уверен Тэмин только и ждет, чтобы ты сделал первый шаг к примирению. — Да пробовал я! — не выдерживает, но тут же прикрывает рот рукой. Кричать на старшего не лучшая идея. Все-таки он ни в чем не виноват. Если кто и виноват, то только ДжонгКи. Вот только их к этому не приплетешь. Да и нужно ли? У этих двоих до сих пор не закончилась холодная война. И «мамочка» так и не отошел от всего этого до конца. Даже смотреть в глаза главному вокалисту не может, тут же глаза слезиться начинают. Так что напрягать его еще и своими проблемами как-то не очень хочется. По правде говоря, на Кибома жалко смотреть. Несмотря на то, что с того самого дня прошел уже месяц. Для подобного нет срока давности. Поэтому, к сожалению, ему сейчас никак не помочь. Хоть и очень хочется. Поэтому, что бы там ни было, Минхо не рискнет впутывать Ки. Мало ли. Еще достанется за это. От того же Тэмина, который никому и ни при каких обстоятельствах не позволит причинить боль «мамочке». Если честно, иногда Минхо кажется, что в споре его и Дивы всея шайни макнэ примет сторону последнего. Точно. Глупая идея была, на самом деле. Онью же знает, видел, как рэпер пытался дозвониться. Видел и то, как ничего не вышло. Один распоясавшийся ребенок не счел нужным ответить. Ни на один из пятнадцати звонков. А потом и вовсе отключил телефон. Видимо, чтобы никто не беспокоил. То, что его долгое отсутствие будет волновать близких людей, похоже, никого не волнует. Уж его-то точно. Можно, конечно, было бы позвонить еще одному ребенку. Главному танцору другой группы. Потому что наверняка они опять тусовались вместе. Так всегда бывает, когда кому-то из них очень плохо и больно. И неважно, что именно случилось. Наверное, если бы Тэмин задержался еще на полчаса, Джинки точно бы позвонил Чонину. Хотя не факт, что тот ответил бы. В общем, ситуация так себе. Кстати, надо будет позвонить Чунмену и попросить его приструнить кое-кого. А то мало того, что сам постоянно куда-то сваливает, так еще и своего лучшего друга с собой прихватывает. — Тэмин, — но, прежде чем Джинки успевает разразиться гневной тирадой, макнэ перехватывает Минхо. Перехватывает и утаскивает в их комнату. Но как только 2Мины оказываются за закрытыми дверями, Тэмин сразу же освобождается из захвата и заваливается на кровать. Сейчас разговаривать ни с кем не хочется. Хотя, конечно, он благодарен старшему, что тот избавил его от надобности объясняться с лидером. Правда и с рэпером не очень хочется это обсуждать. Потому что и сам до сих пор не понимает, на что так сильно обиделся. В самом-то деле. Ведь в чем-то Минхо прав. Если человек, который утверждал, что любит больше жизни, смог предать один раз, то сможет и другой. Разве после измены ты сможешь снова доверять своему любимому? Даже если вы и помиритесь. Такие отношения обречены на провал. Главный танцор в глубине души все прекрасно понимает. Понимает, но смириться с этим не может. И вряд ли когда-нибудь сможет. Заметив, как макнэ свернулся калачиком и уткнулся носом в подушку, Минхо пересаживается к нему на кровать и кладет соею руку на чужое острое плечо. Он не знает, не уверен, что теперь должен сказать. Как загладить вину, которой, в общем-то, и нет? Хоть его вины тут и нет, видеть такого расстроенного Тэмина слишком больно. Все-таки этот ребенок такой ребенок. — Хэй, Минни, ты все еще дуешься на меня? — в голосе Минхо слышится плохо скрытое беспокойство. Тэмин тяжело вздыхает и, скинув руку старшего, разворачивается, усаживаясь на кровати и скрещивая руки на груди. Дуется ли? Ну, это вряд ли. По крайней мере, сейчас уж точно нет. Буквально вчера «мамочка» не меньше получаса промывал ему мозги, объясняя всю глубину его заблуждений. Flash Back: — Тэмин-и, чего ты такой грустный? — окончательно выдохнувшись, Кибом хватает макнэ за руку, заставляя его остановиться и усесться рядом с собой. — Расскажешь? Мне не нравится, что ты пытаешься угробить себя. Несмотря на явную тревогу в голосе старшего, главный танцор все равно слышит некую долю боли. Видимо, по-прежнему не может отойти. Черт. Очень сильно не хотелось, чтобы Ки о чем-либо знал. У него своих проблем хватает, а тут еще макнэ со своими. — Все нормально, Хен, — стараясь звучать как можно более уверенно, отзывается Тэмин. — У тебя-то все в порядке? Выглядишь не очень хорошо. Может, хочешь отвлечься? — но голос все равно едва заметно подрагивает. Тяжело вздохнув, Дива хватает младшего за голову, притягивая к себе. Вообще-то, по правде говоря, он прекрасно знает, что именно происходит с этим ребенком, случайно подслушал телефонный разговор с Каем. О том, что это был Чонин, Ки ни минуты не сомневается. Только с ним Тэмин может болтать бесконечно долго. Порой, даже дольше, чем с Минхо. Впрочем, тот особо не ревнует. Потому что знает, что у танцора эксо есть своя вторая половинка. — Ты считаешь, что я не прав, да? — совсем тихо спрашивает, утыкаясь носом в чужую макушку. — Ну, в том, что не хочу мириться с… — впрочем, договорить до конца сил ему не хватает. — Знаешь, то, что не могу простить его, не значит, что не люблю. Скорее, наоборот. Я люблю его слишком сильно. По-прежнему люблю, — Кибом тяжело вздыхает, выпуская младшего из полуобъятий и отворачиваясь. — И именно поэтому не могу простить такого. Не могу простить предательства. Он ведь тоже клялся мне в вечной любви и верности, — губы его против воли начинают дрожать, а голос сбивается. — Наверное, ты еще слишком молод для такого. Пойми, даже если я прощу его, больше не смогу доверять. Он будет меня обнимать, целовать, а я буду представлять на своем месте ту девчонку. Если бы я только ничего не видел… Но сделать вид, что ничего не было, у меня не получится, — и снова слезы появляются на красивых раскосых глазах. Пока старший, пересиливая себя, пытается все разъяснить, Тэмин сидит молча, прижимаясь к нему плечом. Бередить чужие раны в его планы не входило. И что теперь делать? Несмотря на все заверения, что все в порядке, Кибом снова плачет. Хорошо еще, что больше в зале никого нет. У Джонхена и Джинки репетиция по вокалу, у Минхо — по рэпу, а у Тэмина и Ки должна была быть по танцам. Но, похоже, кое-кто решил угробить и себя, и своего товарища. — Ой, Хен, только не плачь, — главный танцор тут же спохватывается, обеспокоенно вглядываясь в чужое лицо. — Пожалуйста, — приходится понизить голос до шепота. — Прости, я не хотел делать тебе больно. Джинки-хен убьет меня за то, что я снова довел тебя до слез. Сделав пару глубоких вдохов-выдохов, Дива сияющих быстренько смахивает с глаз слезы и вымученно улыбается. Да, вспоминать о том, что произошло до сих пор очень болезненно. Но он ни в коем случае не злится на младшего. Все-таки Тэмин макнэ и ему еще многому нужно научиться. Старшие и нужны для того, чтобы учить уму-разуму. — Не переживай, в последнее время я стал немного чувствительным, но со мной все в порядке, — окончательно успокоившись, Кибом облегченно выдыхает, но продолжать репетицию не спешит, утыкаясь носом в чужое плечо. — Можем мы еще вот так немного посидеть? Только, пожалуйста, запомни, Тэмин-и, береги свое счастье, не потеряй его из-за собственных ошибок. Я очень надеюсь, что тебе никогда не придется переживать нечто подобное, — он кладет одну руку на макушку младшего, взлохмачивая непослушные волосы. — Пообещай мне, что помиришься с Минхо. Не хватало вам еще расстаться из-за чего-то такого незначительного. Хорошо? — Ладно, Хен, — хоть Тэмин и не уверен, что сделает это прямо сейчас, обещание легко срывается с его губ. Flash Back the End: Глубоко вдохнув, Тэмин поднимает немного задумчивый и печальный взгляд на своего любимого рэпера и качает головой. Вот и как сейчас ему сказать, что он все понимает. Как признать ошибку после столь длительного молчания и такого поведения? Особенно, после того, как заставил Минхо вот так переживать. — Ты в порядке? — несмотря на некоторую обиду, старший первым нарушает затянувшееся молчание, когда чувствует, что танцор, наконец, готов к разговору. — Может, прекратишь дуться на меня? — Хен, — голос макнэ настолько тихий, что Минхо в первую секунду кажется, что ему послышалось. — Ты же никогда не предашь меня? — нет. Не послышалось. Такой вопрос вгоняет Харизму всея шайни в ступор, но он все равно кивает, чувствуя, что сейчас не имеет права на ошибку. Хоть обида и не желает отступать, он прекрасно понимает, почему именно этот вопрос. Тэмин же еще такой ребенок. Чересчур впечатлительный. Наверное, так сказывается общение с Кибомом. Просто до того самого дня Тэмин и не задумывался об обратной стороне отношений. О том, что они могут приносить не только счастье. — Послушай, Тэмин-и, — так же тихо шепчет Минхо, аккуратно сжимая чужие руки. — В отношениях может произойти все, что угодно. Никто не застрахован от этого. Но со своей стороны я обещаю тебе, что никогда не заставлю страдать. Ты мне веришь? — Верю, — вопреки ожиданиям старшего, Тэмин неожиданно согласно кивает. — И знаешь, Хен, я кое-что понял: если такое вдруг случится, я тоже не смогу простить. Так что… В ответ на это Минхо только тепло улыбается, сгребая своего любимого макнэ в охапку и заваливая на кровать. По правде говоря, он и сам не ожидал, что почти двухнедельная ссора закончится так же неожиданно, как и началась. Ну, это и к лучшему. Наверное, следует поблагодарить за это Ки. Потому что, рэпер уверен, без него тут не обошлось. На убыль ссора пошла именно после одиночной репетиции танцоров. — Хен, помни, мы в ответе за тех, кого приручили, — Тэмин несколько долгих секунд возится, пытаясь улечься поудобнее, пока его не сгребают в объятия, заставляя уткнуться носом в чужую грудь. Вообще-то, младший Ли и сам не ожидал такого неожиданного завершения молчанки. Он уже и не знает, на что именно тогда обиделся. Ну что ж, это и хорошо. Остается надеяться, что, по крайней мере, в ближайшее время в этой группе будет все относительно спокойно. Потому что еще одного потрясения она может и не пережить.