Аэтернус сомниорум: "Кровавый Закат" или "Мир для Людей!"

*Вендетта 7* *** *Марлинд* *время то же * *** Жрец задумчиво смотрел на погром. Серафимы сбежали. Сбежали вместе с пастырями, бросив горожан на произвол судьбы. Правда, сбежали они с боем, как говорится, лиха беда начало, и явилась она аккурат оттуда, откуда не ждали, из разлома времени… Он нервно потер переносицу, вспоминая, как все хорошо начиналось: они успешно ликвидировали несколько групп разведчиков, выпустили в воздух пол сотни виверн, обезвредили защитников гарнизона и взяли в плен пришедших им на подмогу людей из Лейка… Падший усмехнулся, судя по всему, те так и не поняли, что же именно случилось… А случилось следующее: они привязали к вивернам мешки с порошком, способствующим быстрому впадению в сон, и как итог - горожане отключились… Кажется, виверны все-таки никого не убили, а вот их покрошило в месиво… Пришедшие на подмогу защитникам пастыри, слегонца озверели, узрев творимый беспредел, да еще и Миклео, с его безотказными, бронебойными стрелами, бьющими точно в цель… « - Робин Гуд наших дней! Чтоб ему пусто было, мать вашу!» - ругался в мыслях жрец, вспоминая то, с какой легкостью поименованный серафим сражался с вивернами. И именно из-за этого, именно, что из-за своей неприязни к конкретно взятому серафиму, он - глава западного отделения ордена, сейчас и был зол как фурия, ведь оный фрукт ухитрился улизнуть у него из-под самого носа, хоть сначала и попал в цепкие лапки ордена. И что расстраивало жреца - так это то, что пленник ухитрился улизнуть весьма при странных и загадочных обстоятельствах… « - Ну, ничего! Он еще мне попадется! Дайте только срок! Метку мы на него поставить все же успели! Она рано или поздно доконает его, сожрет душу и приведет его к нам, но уже не виде серафима воды, а в образе темного бога!» - зло прошипел себе под нос жрец, смотря в хмурую грозовую даль, а затем его мысли, вновь вернулись к произошедшему в подземелье. Что-то явно не сходилось и не укладывалось в рамки нормы, зудя у него под кожей назойливым червем алогизма… Внезапно он ощутил холодок и лезвие, словно сотканной из звезд полупрозрачной, черно-пепельной косы, внезапно коснулось его горла. Не дав слабины, усмехнувшись, медленно, но при этом совершенно уверенно, он повернулся и встретился со взглядом льдисто-фиолетовых глаз какого-то золотистого блондина с кошачьими ушками. Парень ему внезапно приветливо улыбнулся, сверкнув самыми настоящими звериными клыками. « - Ну и кто ты? Ты и вправду думаешь, что это тебе с рук сойдет? И что ты вообще уйдешь отсюда живым, а?» - мрачно поинтересовался у горе ассасина, по его мнению, второй магистр ордена «Кровавого Заката». « - О, лорд Вольдемар, извольте, но уже сошло! Я - Этьен! Этьен Хельдальф! Старший брат архиепископа и да, чуть не забыл! Я - шинигами, а вы - мой заказ! Так что, не поминайте лихом!» - произнес юноша, вновь улыбнувшись и взмахнув косой. Сверкнуло. В воздухе мгновенно стало нечем дышать. Магистр ухитрился выхватить из-под полы два лазерных кольта и открыть огонь на поражение прежде, чем коса отсекла ему голову. Он швырнул в Этьена дымовую бомбу, но как выяснилось, все было зря… В этой белой тьме внезапно зажглись багровым глаза, расчерченные вертикальным зрачком. И магистр услышал громогласный звериный рев. Метнулись смазанные тени. Выстрелы не находили цели, температура внезапно стала быстро понижаться, стремясь достигнуть точки ниже нуля... « - Твою мать! Что за хрень! Гребанные серафимы! Будь они все прокляты!» - смачно выругался магистр, швыряя в туман светошумовую гранату. Та взорвалась и цветок ее взрыва, расцветая, внезапно замер, освещая собой комнату. Магистр в шоке взирал на это. Он взирал на то, как в свете замершего взрыва стояли трое: девушка-буря, одетая в снегопад, представившийся ему близким родственником Сорея парень и еще один, чертовски похожий на Миклео, только почему-то с темными, как шоколад волосами. На лице этого юноши явственно читался вынесенный ему, магистру, смертный приговор. Иного было не дано. « - Ну, вот и все, голубчик! Ты доигрался, так как порядком заигрался, как и твои дружки-подельники, игрой в бога! Мы здесь не в игрушки играть пришли! Есть некоторые вещи в мире, которые созданы для того, чтобы изменять историю! Все-таки, если события творятся по воле богов, то боги имеют полное право в них вмешиваться, меняя ток времени и количество игроков! Уж прости, но мы не намерены позволять и дальше происходить случившейся или, вернее, для тебя только собирающейся случиться трагедии! Мы положим этому конец прежде, чем начнется война!» - произнес шатен, тоже материализовав косу. Магистр лишь рассмеялся, с вызовом взглянув в глаза юноше. « - Что ж, посмотрим, чья возьмет! Будь уверен, серафим, люди не лыком шиты! Мы выберемся из любой передряги, а вы… Вы будете стерты жерновами истории, и наш закат действительно станет для вас поистине кровавым или, вернее, последним!» - дико захохотав, произнес он и нажал кнопку на браслете. Мгновенно со всех сторон ударили лазерные лучи, а сам магистр исчез во вспышке телепорта, сбежав с поля боя, словно трусливый шакал. Герман зло смотрел перед собой. Лазер развеялся. Часы Кванта бежали вспять... Взмахнув сверкающим веером, Лиэ потушила, вспыхнувший было, пожар. Минул еще один миг, и странное трио исчезло, ничего более не напоминало об их присутствии. В городе шел погром. Горожане, не желавшие мириться с идеологией террористов, дали им бой. Людская любовь к серафимам была куда больше, чем могли себе представить те, кто пришел в город с огнем и мечом с целью уничтожить вековые заветы и устои Марлинда. Защитники отказались сдаваться на милость победителей. Они сражались до последней капли крови, а спустя час явился десант из Лейка и первая волна наступления ордена была отбита. Обе стороны конфликта взяли паузу. Великое Мировое Древо зазвенело, начавшей светиться листвой. Начиналась долгая ночь. *** « - Миражи, как кошка мерцают на окошке. Вода застыла в плошке - вдруг став из льда ершом. Сверкает ярко очень далекий горизонт. И блещет в сердце вера, что праведен все ж бой. Сверкает чистым светом в глазах людей любовь. Все знают твердо очень - идет Последний Бой…» - слышалось в шуме листьев.