The Fatal Man

Тело начинает отходить от ночной немоты. В голове гулко отзываются волнующие образы с раздеванием. Тед стоит надо мной и делает это сам, так тихо и возбуждённо. Собственная развращённость пробирает до дрожи, как будто это Тед открывает в ней новые грани. Его пальцы блуждают на губах, и я принимаю один чуть глубже в рот. Солоноватый привкус остаётся на языке. Я засыпаю... Теперь он сжимает меня в объятьях так крепко, что затрудняет дыхание, как если бы я могла сбежать из его телесной тюрьмы. И этот побег возбуждает едва ли не сильнее. Я ощущаю на себе его бёдра и член, как плавно вздымается живот при каждом вдохе. Наслаждаюсь моментом. Он не тронул меня ночью? Я совсем не чувствовала, что он воспользовался моим бессознательным состоянием. И это кажется милым до боли. Мы просто лежим в обнимку раздетыми. От Теда исходит такой жар, что воспламеняет мою лихорадку. Я пытаюсь встать, но он только мешает мне, ещё сильнее притягивая к себе, и я остаюсь в его руках, в этой упрямой тесноте. Тед сонно смотрит на меня. Голубые глаза чуть мутноваты и спокойны. Он довольно пугающе изучает меня. Губы касаются щеки, и я предельно ощущаю его с дыханием в упор. Я не знаю, чего ожидать. — Мы что, в прямом смысле переспали этой ночью? Губы Теда в ответ тронула вполне уловимая, заторможенно-сонная улыбка, но он загадочно промолчал, окончательно погружаясь в свои мысли. Эта спальня была более сумрачной и прохладной, и даже солнечное утро лениво запускало в неё деликатные щупальца длинных ровных теней. Светло-голубое постельное бельё хрустело свежестью в пальцах. Я немного откинула одеяло, чтобы начать потихоньку выбираться из тёплой постельки, но Тед не дремал, лишь плотнее сковывая каждое движение. — Ну да... ты очень быстро уснула ночью, — неторопливо наконец ответил он. — Это было так... нормально. Так безумно нежно и мило. И я даже смог заснуть в этой комнате... Я первый раз сплю здесь, в основном мне хватало дивана в гостиной. — А что теперь? Хочешь оставить меня здесь? — Да. Абсолютно ровный тон заставил посмотреть ему в глаза. Взгляд был затуманенным и застывшим. Эта прямая мертвенная бледность давила в колючих тисках. — Без каких-либо вещей? — Почему тебя постоянно тянет сбежать? М? Я улыбнулась. — Поиграть со мной хочешь? Отвечая моему молчанию, Тед навис надо мной. И это проникновение взглядом было не менее глубоким, чем все остальные, когда он был внутри. — Люблю азарт, — шепнула я ему в губы. — И риск... Тед накрыл меня грубым поцелуем, заталкивая язык в горло, не давая дышать, а когда мне это мимолётно удавалось, болезненно кусал губы и подбородок. Эта боль по-утреннему ободряла. Он схватил меня за горло и пригладил. По-особенному, повелительно-нежно. — Вот так. Я была обездвижена, Тед прыгнул верхом, заламывая мне руки над головой. Он прижимал запястья всем своим весом к подушке, склоняясь над моим лицом. — Теперь только ты и я! Его дыхание обжигало щёку. Как будто я карамельная. — Сегодня ты остаёшься здесь. И вообще, не покидаешь этот дом без меня. С твёрдой решимостью, взгромоздившейся на моё тело, отчеканил Тед. Я мысленно попрощалась со всей прошлой жизнью, может быть, слишком отчаянно, но категоричное предчувствие запустило быструю перемотку. Может быть, я вообще больше не покину этот дом... Сумасшедшая неудержимая близость с ним снова перекрыла все мысли. Адреналиновые фейерверки поджигали кровь. Я долго не протяну в таком зашкаливающем темпе. Тед налегал всем телом, увеличивая площадь соприкосновения с моим. Толкался вперёд, мягко растирая своим животом мой. Пушок волос в паху приятно щекотал низ живота. Член затвердел в промежности, гладко, беспрепятственно двигаясь между половинками. Я ощущала, как он заполняет снова и снова всю меня своей горячей пульсирующей мощью. Грудью прижимал меня к постели, торчащие соски дразнили кожу. Я бессознательно вцепилась в плечи Теда, чтобы снять разрывающее напряжение. — Расслабься... Пленительный дьявольский шёпот обволакивал меня. — Я всё равно сделаю это... — шептал Тед. Его тело было повсюду. Он мог делать всё что угодно. Ничего не осталось, кроме наших тел. И я напитывалась им с каждой секундой. Я задыхалась, его язык заполнял мой рот, а член — внутренности. Вскоре к ним присоединились смоченные слюной пальцы, которые наполнили собой анус, с небрежной страстью двигаясь в такт. Так я была полностью готова. Он оттрахал все мои отверстия. Остались только другие части тела... Он продолжал целовать, не выпуская языка изо рта, охотясь за моими губами, поставил меня на постели на колени спиной к себе, до боли схватил за грудь, словно собирается её отшлёпать. Бросил лицом вниз на одеяло, зажимая плечи, приглаживая рёбра и живот. Я замерла в ожидании. Тед развёл мои колени в стороны до предела, чтобы максимально раскрыла себя сочная промежность, а ягодицы торчали кверху, и провёл несколько раз ладонью. Влага пульсом сочилась навстречу там, где всё болезненно горело огнём после Теда. И погрузил свой член на всю длину ещё раз, с силой втиснув головку. Прямо между ягодиц, приласкав розовую мякоть губок, вошёл во влагалище, приученное к нему и одновременно измученное. И это погружение было бы убийственным месивом, если бы не было таким нежным в этот раз. Это был самый нежный секс сзади. Нежный собачий стиль. Сильный, медленный, нежный, чувственный. Он силой вырывал стоны из горла. С каждым толчком Тед крепче хватался за бёдра, сминая их и лаская. Он аккуратно раскачивал меня на члене, как будто пытался вчувствоваться в меня, остаться внутри как можно дольше. Маятник качнуло ещё раз, и до этого сдержанное ритмичное дыхание Теда сорвалось на громкий хрипловатый стон и какое-то крепкое словцо полушёпотом в мою сторону. Крепкое любовное, вроде — "моя сладкая пиздёнка". Так он снова кончил в меня. Мы всё утро провели в постели после секса. Тед блаженно гладил мою ногу, закинув себе на живот. В его объятьях можно было забыть о целом мире за окнами, и о пропущенных занятиях тоже. Я прильнула к его плечу. — О чём думаешь? — он заглянул мне в глаза, и выглядел действительно немного обеспокоенным. Я покачала головой. — Надо связаться с университетом и сообщить о неожиданных обстоятельствах. И потом... Меган. Она даже не в курсе, где я... — И пусть. Это прозвучало отстранённо-мстительным тоном всему миру, как будто всё до этой минуты было так прекрасно, а его вина в том, что портит эту идиллию. — Да. И мне нужна моя одежда и мои вещи всё-таки. Если не затруднит и много свободного времени, наверное, можно заехать в общагу? — Без проблем. Я сам заеду. — Ты что, лучше меня знаешь, что где лежит в шкафах? — Я не шучу. Я хороший скаут. Я уткнулась в его плечо, чтобы не взорваться смехом. — Ну почему ты такой... — Какой?.. — Такой уморительный... и милый бесконечно... о боже, боже... — Окей. Поедем вместе. — Как скажешь. Я всё ещё поглядывала на него, силясь не рассмеяться. Тед задумчиво поглаживал ногу, отвечая мне пристрелкой лукавых взглядов, пока не ущипнул и достаточно ощутимо, чтобы я вскрикнула, затем шутливо повалил на постель и поцеловал в шею. — Я тебя съем! Как сахарную косточку. Мокрое место останется, ещё раз такое услышу! Я распласталась под ликующим Тедом: — Сдаюсь, сдаюсь... Он был сверху, а часть его была внутри меня. Произошло недопустимое — я становлюсь единым целым с кем-то. Тед припал к щеке губами и захватил мою руку в замок. — Ты принимаешь какие-нибудь таблетки? Противозачаточные... — Оу, ну мне и незачем было до тебя... а сейчас... у Меган были, она со мной поделилась на днях. — М-м... Хорошо... — Тед о чём-то напряжённо думал вдаль. — Ты любишь детей? — Вообще, да. Но... Если ты о своих... Мне за них страшно. С детьми вечно всякое случается в этом мире. Знаешь... Я росла в такой семье, с садистом-отцом, и, наверное, рада, что одна, что у меня не было братьев и сестёр. Мама не смогла выносить второго из-за постоянного стресса. Тед внимательно слушал и понимающе кивал, надёжнее сжимая мою руку. — А у тебя есть братья или сёстры? Его глаза печально блеснули и на миг застыли, Тед отстранился и вяло вздрогнул в моей ладони. — Это как раз та тема, которую я предпочёл бы обходить... — Хорошо... Как скажешь. Некоторое время мы просто молчали. Тед должен был собраться с мыслями, которые выбили его из колеи. — Фак! Он потерял контроль над эмоциями при одном упоминании о семье, не говоря уже о чём-то ещё. Я терпеливо дожидалась вразумительного ответа. Ведь ему нужно время, чтобы созреть. Тед устроился поудобнее и начал свой рассказ. Он постарался унять нервозность, хоть и не слишком-то получалось. — Понимаешь... Я вырос в большой семье. Как там говорят, в большой семье не щёлкай клювом... У меня были братья и сёстры... Но я ни с кем не был по-настоящему близок... совсем. Я не знаю... Неважно. Не хочу говорить об этом. А мне не хотелось тащить из него травматичные воспоминания, если они таковыми являлись. По крайней мере, не сейчас. — Если не хочешь, не нужно давить эту тему из себя. Давай поговорим о чём-то более приятном... Тед потёр руки и снова обнял меня. — Я чувствую, что должен... сказать тебе. Ну знаешь... Это ведь мыслится как должное, нормальное... Я имею в виду, в семье люди не интересуются друг другом, часто всё держится на чувстве морального долга, порой так сложно стать кому-то близким, и... Я вижу, люди больше думают, что они близки, чем это случается в реальности, так что... Может быть, я просто хорошо держался в этих условиях, натянул очень удобную маску, которая всех устраивала, она ведь всех устраивала! А что ещё от меня нужно было? Кого волнует, что там ещё есть? Слишком просто быть "хорошим мальчиком", я и был! Хочешь знать, насколько это легко? Это ничего не стоит! — Маленький хамелеончик... Я сильнее вжалась в его руку, переплетаясь пальцами. — Да... Я просто мог затеряться среди них, а они бы так и продолжали жить своей обычной жизнью. Вот что такое семья. — Ты употребляешь такие слова, как "обычные", "нормальные", "благополучные", "традиционные", так надо и прочее, но ни разу не говорил о любви, эмоциональной близости, контакте... Это очень характерная сдержанность. Никак не удавалось стать любимчиком? "Звездой" семьи? Я улыбнулась Теду, поймав на себе въедливый взгляд. Он поёрзал на месте, и я ощутила, как его палец поглаживает мою кожу уже с большим нажимом. — Может, на самом деле только мне и удалось... Но это не имеет значения для меня! Мне всё равно... — Я понимаю. Можешь продолжать, только если хочешь... Я прильнула к его плечу, вслушиваясь в сердечный ритм, горячий и гулкий. — Ты анализируешь меня? — Да ты посмотри на меня! Я раздетая, даже не в курсе, куда ты дел мою одежду с ночи, и в таком виде проводить сеанс психоанализа? Что ты! Я не в том положении. — А мне вот нравится. Мне всё в тебе нравится. Можешь анализировать, в таком и только в таком виде. — М-м... Это уже порнопсихоанализ. — И всё закончится очень, очень плохо. Сердце глухо взорвалось, разгоняя кровь. Я принимала его всем существом изнутри. Он грел меня. Частые горячие выдохи укутывали кожу чувствительных мест. — Я до сих пор ощущаю тебя внутри... Ладони Теда блуждали по телу, обозначая безграничность своего владения, он мог даже войти в меня снова... и снова... Могла ли я сопротивляться этому? — Я хотел остаться там навсегда... — Ты был таким нежным и медленным, остановил время, и теперь ты там... — О да. Я умею нежно заколачивать гвозди. — Это был садистический намёк? Тед на секунду замер. — А знаешь... На тебе бы я попробовал, и оторвался бы по полной! — О нет! Только не говори мне, что ты мучил животных в детстве! И прочую чушь триады Макдональда... Хотя иногда эта теория и срабатывает. — Может быть... Тед загадочно улыбнулся, дразня моё воображение. По телу прошла неконтролируемая дрожь. Очевидная, как ни пытайся скрыть. И от этого улыбка Теда становилась шире и счастливее. На мои требования одежды Тедди затащил меня в душ для начала. Я успела соскучиться по обыкновенной ходьбе, вот уже почти сутки он перемещал меня как вещь и манипулировал как предметом бытовой обстановки, поэтому на пороге ванной комнаты я сумела немного ослабить бдительность этого тотального контроля и вырвалась, наконец-то ощущая собственными ступнями гладкие грани кафельного пола. Я быстро запрыгнула в ванну и включила душ, брызгая в Теда, оказавшегося по ту сторону от меня, за разделительной полосой воды. — Ах так! Ну держись крепче тогда... Приговаривал Тед, уворачиваясь от прохладных брызг. Правда, вода становилась всё теплее. Он прорвался ко мне сквозь водную морось, и мы оказались вдвоём под шумящим тёплым потоком, снова соприкасаясь телами. Тед жадно прижал к себе. — Ну что? Куда теперь? Некуда бежать? Конечно некуда! И я опять брызнула в лицо водой. Искры взметнулись перед глазами, и жар пополз от корней волос под кожу, всё произошло мгновенно, оставалось осознать, что он вцепился в мои волосы. Реакция Теда представляла собой явление чистой ярости. Он притянул меня, направил душевую лейку прямо мне в лицо, грубо удерживая за волосы так, чтобы потоки воды перекрывали дыхательные органы. Я силилась не наглотаться этой воды, но струи остро впивались в слизистые, заставляя набирать её всё больше. — Хочешь поиграть по моим правилам??? Тед рассмеялся и отпустил. С минуту я просто пыталась отдышаться. Хотелось ли мне продолжать игру? Да. Он получит своё. И я легонько ударила его в грудь. — Ух... Сильнее! — наставительно усмехнулся Тед. И я попробовала ударить сильнее. Кулаком. Попала в ключицу. — СИЛЬНЕЕ! — прикрикнул он, входя в раж. Но на этот раз связал по рукам в объятьях, толкая меня к стене. — Я буду приучать тебя к порядку! Долго, мучительно и больно. Внезапный горячечный порыв побудил целовать его руку, обвившую мои плечи и шею. Тед тяжело дышал сзади, вжимая в стену каждым возбуждённым мускулом тела. — Я мог убить тебя... м? Я не верила в это. Сейчас в голове лишь туманный парник страсти. Язык Теда расслабляюще и проникающе крался по плечу к шее, под самую мочку, он посасывал её так мягко, как маленький леденец, и мои ноги перестали слушаться, став воистину ватными. Тед прижимался влажной кожей плотнее с каждым скользящим прикосновением. Он сально рассмеялся мне на ушко. — Страшно? Я предпочла устало промолчать. Тед лишь сильнее заводился оттого. — Я чую страх... и тебе стало страшно, о да... Он развернул меня и резко подхватил на руки, я обвила ногами поясницу и обняла его за шею. Тед был горячий и мокрый. Влажные волосы торчали в разные стороны, умиляя меня. Я забралась в них пальцами, уютно и бесконечно ласково. Может быть, мне и стало на какой-то короткий миг страшно, но другие чувства были куда сильнее. — Моя девочка, — шепнул Тед. — Мой Тедди... Мы стояли, не выпуская друг друга из объятий, довольные и вымокшие насквозь. Я царапнула его живот, спускаясь ниже, измеряя лобок острыми краями ноготков, влажный жар каплями просачивался сквозь пальцы, погладила его яйца, снова набухающие, налитые новой порцией мужского молока, и подумала, как же бешено он восстанавливается, и это действительно было пугающим. Тед громко выдохнул: — Ч-чёрт... Ты — мой рай, Ло. Я оставила нежный засос на его шее, ощущая, как он содрогается всем телом под моими пальцами, как мы прижимаемся безудержно, неистово друг к другу, как горит мокрая кожа, ничуть не остужая, как увлекают в небытие глаза, как слова пытаются сорваться с губ. — Я хочу тебе кое-что сказать... Я не знаю, что со мной... Тед сгрёб меня в тиски. — Я люблю тебя. Я уткнулась в его шею, абсолютно потерявшись. К такому никогда не бываешь готов, а в этот момент подобное было равно контрольному выстрелу в голову. — И я... тебя... Взгляд Теда помутнел и расфокусировался. Ещё мгновение, и мы снова упадём в крутое пике безумного секса. Для него не существовало границ, для меня они были навсегда разрушены, даже если вывернуть меня наизнанку, я буду насаживаться на него всем своим раздолбанным естеством, как ротан на голый крючок, много-много раз. *** Меган не брала трубку. Я терпеливо звонила ей, пока Тед был занят готовкой завтрака. С кухни доносились какие-то буйные звуки и головокружительные ароматы. Он что там, сжигает утреннюю глазунью ритуально? — Те-ед? Помощь не нужна? — Порядок! Я скоро... И дальше какая-то тихая ругань. Меган упрямо отсутствовала на месте или намеренно не брала трубку. Может, она уже ушла? Я дождалась Теда и помогла ему перенести тарелки. Мы наконец сели завтракать, когда полуденный свет уже вовсю заливал гостиную. — Хочу сводить тебя в одно интересное место сегодня... Что скажешь? — Что за место? — Сюрприз. — Ох, только мне надо заехать за вещами в общагу. Посмотри, что на мне! Срамота. Как я из дома выйду в этом при свете дня в приличное общество? Теперь на мне была ещё и большая футболка Теда, хоть как-то прикрывающая бёдра. Тед хохотнул: — Пожалуй, придётся везти тебя в багажнике. — Ну или дай мне плащ эксгибициониста. — Как там Меган? Тед неожиданно сменил тему. — Не взяла трубку. Я слишком долго сплю тут с тобой. — Нам определённо необходимо было проспаться. С набитым ртом смеяться чревато. — Что у тебя случилось на кухне? Ты что-то сжёг? — Ну... если тебе любопытно, из кого я приготовил завтрак... Кстати, тут сосед заходил на днях, спрашивал про своего пропавшего кота... — Тед... — Нет-нет, я обычно хожу по магазинам, милая. Ну, парочку еретиков ещё куда ни шло. — И часть глазуньи... — О чём думаешь? Он смотрел на меня так, словно это единственное, что могло его беспокоить. — Тед... всякое. Пропущенный учебный день, Меган, какие-нибудь ещё сюрпризы... — Сейчас ты должна думать только о моём... сюрпризе. Как же он умеет легко поднимать настроение. Не слишком ли всё идёт гладко? — Я позвоню в университет как твой родственник и скажу, что ты отсутствовала по семейным обстоятельствам. Тед при мне набрал номер, и я заслушалась, как он был непринуждённо красноречив. — Напомнило меня в седьмом классе, — отметила, когда он закончил, и мы единовременно усмехнулись, как давние сообщники. — Ну! Минус один? — озорно мигнул мне Тед, возвращаясь к брошенному завтраку. — Твоя взяла.