S.T.A.L.K.E.R. Глашатай Зоны

      — В смысле «вышел из-под контроля»? Не уследили что ли за поганкой своей?       — Наёмник, вот ты, чесслово, уже заколебал…       — Так, захлопнулись оба! Генрих, продолжайте.       — Профэссор Озëрьски, Фы мошете вернуть мнэ майне документэ?       — Да-да, конечно, одну секунду…       Смотавшись до кабинета, Озëрский вернулся с тоненькой пачкой замызганных листков.       — Мы расмэстить существо в этот мест, — Генрих указал пальцем на план их базы. — Это быль ниша. Мы имели просто смотреть за существ, нихьт трогайт его. Я думайт, оно уничтожить система защит и убежать. Я не могу знать, куда.       — Сбежало, говорите?.. Хм… А возвращаться ему тогда зачем?       — Уничтожить лагерь, чтобы его не искали и не преследовали, скорее всего. Только учёные знали, что происходило в лаборатории, поэтому твари нужно было их ликвидировать. А так этот мухомор спокойно разгуливает по Зоне.       — Не думаю, что оно передвигается по поверхности. Столько времени прошло, и тишина.       — Йа-йа, оно предпочтёт ходить под землёй. Почти идеальный условия для обеспечения его жизнь.       — Охренеть… И здоровая, наверное, эта хрень, раз вы для него такой погреб выделили.       — Оно имель вырасти во время эксперимента. Сейчас оно есть похоже на небольшой автомобиль.       — Ничёси боров! Ой, блин, зря вы его проворонили…       — Ну и где он сейчас?       — Я… я не знать… Оно передвигаться под землёй, отследить его невозможно…       Я, пока немец распинался и ещё что-то бубнил, пыталась не взвыть от боли. Плечо нереально болело, будто его медленно насаживали на шампур.       Господи, да когда же это закончится? Я уже собрала группу, что ещё-то? Что, ещё не всё содержимое ноосферы на меня высыпалось?!..       — Танюх, ты чего куксишься?       Класс, неужели заметили?!       Вот теперь все смотрели на меня. И сталкеры, и учёные. А я стою, сжав рукой потрёпанный комбинезон и закусив губу до крови.       — Парни… Я, кажется, поняла, кто наш враг.       — Плесень?! Да, не этого я ожидал… Столько кипишу из-за какого-то грибочка…       — Я бы на твоëм месте не расслаблялся, Наëмник, — сказал Меченый и вышел из лаборатории. Через полминуты он вернулся с контейнером для артефактов.       — Вот, на днях собирался сюда принести, да руки не доходили, — сказал сталкер, с грохотом поставив ящик на стол.       Мы обступили Меченого плотным кольцом. Что-то не нравятся мне эти полосы на контейнере…       — Сука, ещё и кидается! — прошипел сталкер, отдëрнув руку после попытки снять крышку. — Вы лучше подальше отойдите, а то хрен его знает, как оно дальше будет…       Отошли, но шеи вытянули.       Спрятав кисть в рукав, парень резко откинул крышку контейнера и рывком вытащил это нечто.       В руке сталкера, шевеля толстыми тёмно-серыми щупальцами, корчилась серая в бледно-голубую прожилку сморщившаяся медуза. Причëм она ещё умудрялась пищать при отсутствии видимых отверстий или других способов издавания звуков.       — В Припяти и еë округе таких полно, — пояснил сталкер, бросив это не пойми что обратно в контейнер. — Везде повылезали — на дорогах, на домах, через асфальт кое-где пробиваются. И чем ближе к Станции, тем их больше. Только когда я эту хрень сорвал, она не шевелилась. Да и щупалец у неë вроде не было…       — Ну дела… — вздохнул Дегтярëв. — Есть версии, что это такое?       — Плодовые тела. Или споры… Как-то так.       — Только бы этой пакости размножаться не приспичило, а то тогда нам точно амба.       — Бродяга со своими бойцами уже лагерь бросили, достали их эти твари. Да из Припяти уже народ мало-помалу сваливает.       — Так чë, заражение у нас выходит?       — Выходит, что так.       — Эх, знали б раньше…       — Что толку? Как бороться с этой пакостью никто не знает. Ей в Зоне не жизнь — малина, раз от каждого валуна тут кругом фонит.       — Танюх, а нахер мы тогда вообще группу собирали?       — А… Блин, вот это я как-то не подумала…       Дегтярëв, прошипев «Стратег, туды еë…» хлопнул себя по лбу.       — Тань, вот сейчас было не смешно, — покачал головой Наëмник.       — Да я думала, соберëмся вместе, там и видно станет…       — Как видишь, не стало.       — Да ладно вам, мужики, придумаем что-нибудь! Куда денемся! Время ещё есть!       Неделя от силы…       — Танюх, ну это не дело. Кто, если не ты, должен был план разрабатывать? Я с Наёмником обо всём об этом только на днях узнали, Меченый вообще только сегодня! Чё ж теперь-то делать? Куда идти?       — Дегтярь, ну чё ты на девчонку напустился? О том, кто наш противник, мы все узнали только сегодня, а где его искать, пока никому не ясно, так что не надо на Таньку наезжать! Лучше сиди да сам план придумывай! Ты ж всё-таки у нас вояка, в тактике и стратегии лучше всех должен разбираться.       Меченый, вот огромное тебе человеческое спасибо! Хотя бы ты в меня веришь…       — Так, товарищи сталкеры, вы о чём сейчас вообще беседуете?       — Тут, профессор, похоже дело как раз по Вашей части! Не так давно выяснилось, что Тайпан каким-то паранормальным образом общается с Зоной, как бы это странно ни звучало. И, как оказалось, Зона уже несколько месяцев подаёт сигнал бедствия, типа её кто-то захватил и потихоньку отравляет. Ну а помочь Ей избавиться от агрессора можем только мы вчетвером.       Герман и Озёрский сначала удивлённо похлопали глазами, глядя на Меченого, а потом синхронно повернулись ко мне. Что-то мне крипово стало…       — А знаете, друзья мои, — залепетал Герман, протирая очки, — оставайтесь-ка на сегодня в бункере. А что, время неспокойное, да и на часах уже прилично натикало…       Третий час дня как бы только… Ну профессор, ну жук…       — Места всем должно хватить, если наша охрана потеснится.       — Ну, от такого предложения не отказываются, — усмехнулся Наёмник. — Пойду хоть койку тогда себе сразу присмотрю…       — Только Вы, Татьяна, пожалуйста останьтесь. Нам с Вами стоит побеседовать.       В прошлый раз это ничем хорошим не кончилось.       Но тут Меченый ненадолго повернулся ко мне, сложив пальцы в знак «ОК», и тут же развернулся к столу, со словами «Да куда ты лезешь, мразь!» хлопнув рукой по крышке контейнера. Ладно, если что, надеюсь, он за меня вступится.       — И о чём же?       — Конечно, хотелось бы обсудить с Вами подобную тему наедине…       — У меня от товарищей секретов нет.       — Я тут побуду.       — Ну, как скажете, — пожал плечами Герман. — Прошу за мной.       Переглянувшись с Меченым (тот мне ободряюще кивнул, мол, будет на подхвате), я нехотя поплелась за экологами. Что они вообще задумали?..       Так, о’кей, лаборатория. Пробирки, колбочки, скляночки, приборы хитромудрые… Мозг контролёра в формалине плавает (так тебе и надо, гадина!).       — Присаживайтесь, — Герман кивнул на письменный стол и стоящие у него стулья. Озёрский прикатил ещё один компьютерный и сам на него уселся. — А теперь прошу Вас подробнее рассказать о всей этой катавасии. Как конкретно Вы «общаетесь» с Зоной? Как давно?       — Около месяца. Контакт происходил в основном во снах, но пару раз было и наяву, только истолковать то, что я видела, возможным не представляется. Без сонника по крайней мере.       А вот это я, похоже, зря ляпнула. Щас решат, что я из мистификаторов, и выпнут к чёртовой бабушке. Так, какие у меня там аргументы весомые есть?..       — Но так было до недавнего времени. Мне удалось выяснить, что у Зоны появился сильный враг, и, похоже им является сбежавший из немецкой лаборатории объект. Вы не ухмыляйтесь, с ним не всё так просто, как кажется. Я не понимаю, как, но он может создавать аномалии и оживлять людей и животных. Я сталкивалась с такими зомби и аномалии тоже видела. Но Зона выделила себе в защиту нас четверых, сталкеров с прибабахом. Про Дегтярёва, я думаю, вы знаете, он не восприимчив к высокому уровню пси-излучения. Шрам выбросоустойчивый. У меня ментальная связь с Зоной, а с Меченым… Этого я пока не знаю…       — А как Вы поняли, что захватчиком является именно эксперимент учёных из Германии?       О, самый клёвый мой аргумент!       Сбросив верхнюю половину комбинезона и задрав рукав футболки, я показала экологам переливающуюся то чёрным, то красным метку, поставленную Рэдом.       — Своеобразный детектор. Теперь только так с Зоной и общаюсь.       — То есть, как раньше контакта не происходит?       — Сил у Неё мало осталось, да и те на борьбу с поганкой этой брошены. Без особого успеха, как видно…       — Чудеса… — покачивая головой, прошептал Озёрский.       — Да, тут бы ЭЭГ не помешала… — задумчиво почёсывая бородку, пробормотал его коллега. — Надеюсь, Вы не будете против?       Ну хоть счётчиком Гейгера в рёбра тыкать не собираются! Это-то ладно, стерпим!       — Ладно, если Вас эта тема так заинтересовала.       — Отлично! У Вас есть пять минут, пока я подготавливаю оборудование, чтобы предупредить соратников.       — Ок, мешать не буду…       Меченый что-то чуть ли не на пальцах объяснял забугорному экологу, когда я вернулась в главную лабораторию.       — Ну, что решили? — спросил сталкер.       — ЭЭГ проводить собираются.       — Нахрена?!       Я пожала плечами. Как-то я затупила, связи тоже особой не вижу.       — И ты согласилась?       — Вряд ли эти двое найдут у меня в извилинах что-то интересное, так что волшебный пендель в направлении выхода из бункера, как было в прошлый раз, мне не грозит.       — Хочется верить… Иди пока, обустраивайся, а то эти два еврея самые удобные койки займут.       — А ты?       — Сегодня отоспался на неделю вперёд.       — Ну оке. Э-эх, завидую я тебе…       — Ночь хороша для писателей, музыкантов и учёных, а я ни то, ни другое, ни третье, так что по ночам со скуки подыхаю… Да это я так, бурчу по привычке.       — Смотри, как бы бухтелка не отвалилась!       — Ха, ха и ещё раз ха!       Легонько, по-дружески, двинув сталкера в плечо, я пошла к казармам. Меченый с тяжёлым вздохом вернулся к Генриху. Видать, ещё не всё объяснил, что хотел.       Вот прямо чувствовалось, как между мной и старым напарником начал таять лёд. Ещё немного, и мы снова станем друзьями-приятелями, как раньше… Хотя, как раньше, вряд ли. Знаем мы теперь друг о друге гораздо больше, скрывать нам абсолютно нечего. Это не плохо, но в то же время не очень-то хорошо. Странно, но до того, как я узнала о «подвигах» Меченого, мне рядом с ним было легче находиться. Теперь-то я реально понимаю, кто он на самом деле. И от этого становится немного не по себе. Хоть и жаль его чисто по-человечески, но всё же… Тут такая история… Плюсом нас четверых под одной крышей удерживает только то, что как-то нам надо извернуться и отправить к едрене-фене непонятную заразу, объявившуюся в Зоне. Если мы всё же справимся, то смысл нам тогда держаться группой, когда каждый из нас сможет свободно умотать на родину? Да и моя внезапно проснувшаяся к напарнику симпатия… Не, Танюх, оставь это, не до того сейчас… Хотя всё-таки хочется плюнуть на всё и просто стиснуть Меченого в обнимашках. И чтобы он снова меня по голове погладил, как котёнка… Прекращай давай, рохля! Ей Богу, не сталкер, а выпускница УПИ какая-то! Где я там свой рюкзак оставила…       — Уже вернулась? — с лёгким удивлением в голосе спросил Дегтярёв, завидев меня на пороге казармы. — А мы тебе вон, койку оставили. Там, в углу.       — В таком случае благодарю за вашу заботу и бдительность, — ответила я, плюхнувшись на тощий казённый матрас. — Вы, я смотрю, уже застолбили себе уголки, — я кивнула на стоящие у кровати СБУшника берцы. Шрам вон тоже, особо не миндальничая, повесил пыльник на спинку койки, а сам растянулся на ней во весь рост. К моему удивлению, его два метра почти свободно уместились на пружинящей поверхности.       — Ну а чё возиться? — повернул седую голову Наёмник. — Охрана в курсе, что к ним квартирантов подселили, так что кого стесняться? Ох, и давненько же я на нормальной кровати не спал…       — Кстати, а Меченый куда пропал?       — Немцу что-то объясняет.       — Чё, он немецкий что ли знает?       — Вот уж не знаю, как-то нашли общий язык.       — Ну, рыбак рыбака…       — В смысле?       — В институте одном он раньше работал. А учёные всегда точки соприкосновения найдут, и языковой барьер для них не помеха.       — Хмых… Не ожидал…       — О, вспомни — оно и нарисуется! — тихо проговорил вояка, когда в коридоре послышались шаги, и Меченый присоединился к нашей компании.       — Тань, тебя Герман с Озёрским обратно зовут, — сказал сталкер, едва перешагнув порог. Остальные уставились на меня.       — ЭЭГ собрались проводить зачем-то, — развела я руками.       — Это когда на голову шапку с проводами надевают? — Наёмник довольно комично накрыл себе макушку ладонью. — И откель в Зоне такому богатству взяться? Такая аппаратура не во всех клиниках-то есть…       — Да есть у них эта хреновина! Меня как-то тоже с её помощью пытали.       — Ой, ё-моё, издеватели…       — Выяснилось, что мозги у меня для пси-излучения почти непрошибаемые. Ботаники, понятное дело, глазами похлопали, интересно им стало. Да только я вовремя свалил, а то б как обезьяну лабораторную затаскали меня. До сих пор поймать не могут!       — Ладно, мужики, я вижу, вам есть, что обсудить, так что мешать вам не буду. Не скучайте, скоро вернусь.       — Чеши-чеши…       Не удержалась — проходя мимо, показала Сашке язык. СБУшник только усмехнулся. Меченый вышел следом за мной.       — Хочешь посмотреть, как мне башку просвечивать собираются? — я на ходу повернулась к другу.       — Нет, меня Генрих ждёт.       — Зачем?       — Кто-то же должен ему объяснить, что вообще происходит. Английский он явно знает лучше, чем русский.       — Ду ю спик инглиш?       — Йап. Алсо ай ноу сайентифик теминоложи.       — О’кей, мы друг друга поняли, — захохотала я. Видели бы Вы, с какой пафосной физией сталкер это говорил! Аж от важности надулся!       А, вот и пришли. Генрих сидит, на нас смотрит.       — Ладно, тебе прямо, мне тут оставаться. Если что — зови, я рядом буду.       — Ой, да ну тебя! Это научники себе там что-то напридумывали. Мы ж с тобой нормальные люди, понимаем, что в черепной коробке у меня самое интересное от силы — серое и белое вещество.       — Аспирантка Найдакова, Вы не завирайтесь особо и про меня не забывайте.       СТОП!!! Тормозим!       — Откуда такие сведения, товарищ Стрелецкий?       — Дык ты ж своим студаком передо мной трясла, когда мы твою сумку на предмет нужного и ненужного перебирали!       — И ты вот так просто это запомнил?!       — Память, на мою беду, у меня цепкая. Что хочу, что не хочу — всё запоминается.       — Ну ты прямо шпион из крутого боевика — всё вот запоминаешь, ничего не упускаешь… Ладно, парни, не скучайте, развлекайтесь, а меня там, видать заждались.       Вон, Герман в дверях стоит, хмурится. Да иду я, иду!       — Впредь попрошу Вас не задерживаться, — пробурчал учёный, когда я, виновато склонив голову, прошмыгнула мимо него в лабораторию.       — Каюсь. Обещаю, такого больше не случится!       Ага, фиг я ещё когда в экспериментах ваших участвовать буду!       — Оборудование готово, Вам нужно только надеть шапочку с электродами, — сказал сидевший за компьютером Озёрский, кивнув на стул рядом с собой. Электроды лежали на столе рядом с компьютером. Ну ладно, посмотрим, что из этого выгорит…       — Не двигайтесь и не говорите, — предупредил Герман, когда помогал мне закреплять электроды. О’кей, буду сидеть, как статуя.       Сижу, жду. Приборы пиликают, компьютер старый над ухом гудит… Эти двое точно там ЭЭГ снимают, а не пасьянс раскладывают?       — А вот это уже интересно, — вдруг пробормотал Озёрский, подвинувшись к монитору. Так, я начинаю нервничать. — Нет, это просто невероятно! — ты издеваешься надо мной что ли?!       — Сохраняйте данные, — коротко бросил хозяин лаборатории. Краем глаза я видела, как сник оживившийся было профессор. Что ж он такого интересного там увидел?.. — Можете снимать электроды.       Сорвав с головы сетку электродов, я подскочила к компьютеру. Сплошные зигзаги, чё тут интересного? Чё-то я нифига не понимаю…       — Видите вот этот дельта-ритм? — Озёрский указал ручкой на череду каких-то сигналов, заметив моё недоумение. — Так вот, у людей в норме эта зона неактивна — спит или деградирует. У Вас же, как видите, она полностью функциональна.       — И… и что это значит?       — Интересный вопрос… Придётся проводить более детальные обследования, чтобы разобраться в данном феномене.       — Ну… Я пойду, да? — я попятилась к дверям.       — Да-да, не смею Вас держать, — отмахнулся Герман. Чё-то как-то даже обидно, что за мной погони нету… Ой, не-не-не, ну нафиг, чур меня!       — Быстро ты, — хмыкнул Меченый, заметив меня. — Ну, какие новости?       — Ничё не понятно, но очень интересно, — я плюхнулась к парням за стол. — Какая-то зона в мозгу активничает, почему — никто не знает.       — Ну всё, не отстанут ведь теперь…       — Так, походу, пора валить!       — Из лаборатории или экологов?       — Ну очень смешно.       — А если серьёзно, что думаешь делать?       — Сей факт мне ничего не даёт, так что пока забудем. Не до того сейчас. Надо бы сейчас мозговой штурм устроить. Будем все вместе думать, где нашего недруга искать. Одна голова хорошо, а четыре лучше.       — Ты тогда к остальным пойдёшь?       — Ну.       — Хорошо, я тогда с Генрихом ещё немного пообщаюсь и к вам приду.       — Ждём.       Так, Дегтярь со Шрамом на месте, никто никуда не убежал.       — Ну что, друзья-товарищи, — сказала я, приземлившись на койку, — предлагаем свои идеи, где искать нашего супостата.       — Танюха…       — Саныч, цыц! — Шрам сел на койке. — Дело хорошее, поддерживаю. Ну-с, с чего начнём?       — Есть предложение смотаться до остатков немецкой лаборатории. Вдруг там нападём на след твари?       — Наследила-то она там гарантированно, только где она сейчас? Определиться бы с районом поиска…       — Если она действительно под землёй будет ползать, то нехер нам там делать! По подземке шариться — не Бог весть, какое удовольствие. Большая часть тоннелей обязательно чем-нибудь, да напичкана — где газ, где дерьма по ноздри, а где мутанты ныкаются. Да даже если Голос этот сам себе дорогу прокладывает, где гарантия, что он не сидит на одном месте?       — Скорее всего, «объект номер тридцать четыре» всё-таки предпочтёт засесть там, где уровень радиации особенно высокий, — вдруг, откуда ни возьмись, появился Меченый. Под наши недоумевающие взгляды сталкер прошёл через казарму и встал у стены рядом с койкой Дегтярёва. — Я сейчас с Генрихом разговорился. Он хоть и лаборант, но знает об эксперименте довольно много. Если я правильно его понял, то тварь окопается там, где уровень радиации зашкаливает. А где во всей Зоне фонит больше всего?       — На ЧАЭС что ли?       — И-мен-но! Да и блямбы эти не с нихера повылезали, почку даю на отсечение!.. Короче, у меня в башке складывается такая картина. Если уж тварь эта такая вся из себя разумная, то, соответственно, она и жадная, хуже Сидоровича. Стало быть, она захочет загнездоваться там, где в Зоне больше всего сконцентрировано радиоактивных изотопов, без которых её нормальный метаболизм невозможен. Как было сказано ранее, ЧАЭС — оптимальнейший вариант. Пробраться туда она решит коротким путём, то бишь, напрямик, так что должна была в любом случае задеть Припять. Но! Припять с ЧАЭС и земли вокруг них находятся под контролем «монолитовцев». Те бы заметили неладное и кинули клич в сеть по типу «Помогите разобраться с непонятной хуетенью, которая ползает по нашей территории». Однако этого не произошло. Думаете, ошибаюсь? А вот вам контраргумент — небывалый урожай гиперактивных «дождевиков» в сердце Зоны! Я более чем уверен, что они и «тридцать-четвёрка» связаны самым прямым образом. Если уж этих хреновин в Припяти тьма, то на Станции их пруд пруди! Я в бинокль как-то посмотрел — вся долина светится! Синеньким таким, как газовый огонёк. Делаем вывод — тварь на ЧАЭС и очень хорошо себя там чувствует. А как тогда она там оказалась?       — Это риторический вопрос?       — Да.       — Тогда не тяни баюна за потомство, говори!       — С Вашего позволения, товарищ Шрам. В том котловане, где держали чудище, нехилая нора появилась. Получается, что оно решило пробираться под землёй. Генрих же говорил, ну! А там у нас ещё со времён Брежнева сеть ходов осталась, аж до Четвёртого энергоблока можно добраться, если очень захотеть. И тварь этим, судя по всему, воспользовалась…       — В смысле?       — Увы. Когда произошла Первая авария, появилась угроза заражения внутренних вод Украины и Азовского и Чёрного морей, так как прямо под Энергоблоком находился водоносный слой. Чтобы этого не произошло, в экстренном темпе пришлось рыть тоннель и нишу под Станцией и заливать её бетоном. Залить-то залили, но туннель-то остался! К чему я это всё веду — Припять и ручейки рядом с ней страшно фонить стали! А реку как раз питают подземные воды. Я не силён в топографии местной акватории, но подозреваю, что это как раз-таки из-за ядерного заражения подземки и произошло.       — То есть, тварь эта взяла и прогрызла бетонную плиту?       — Скорее нарушила герметичность сообщения между тоннелем и плитой (хотя, судя по дырам в облицовке её «вольера», для неё бетон пробурить — раз плюнуть), иначе бы всю Зону новой волной накрыло. А так пока всё чинно-мирно. Наверное…       — Так, подождите, выходит тварь прямо в Саркофаге? Дык там ж пожар до сих пор!       — Нету там никакого пожара. Я был там. Горение остановилось лет десять назад. Там только фонит очень, распад ещё долго длиться будет. О какая благодать! Не для человека только…       — Блин… Ну, чё сказать… По мне, всё логично…       Меченый, ты, конечно, молодец, но ты ж обломал всю мою инициативу! Эх, хочешь, как лучше, а получается, как всегда… Но Паша всё равно умница, это да.       — Та-а-ак… И?       — Что «и»? Теперь дело за Вами, трищ полковник!       — Не понял юмора…       — Кто из нас четверых военную академию закончил, да ещё и с чином ходит, а, офицерьё? Я своё дело сделал, инфу обобщил, структурировал более-менее, а с тебя план дальнейших действий!       Урыл! Второй раз за день причём!       — Ладно… С тебя карта! Я ж знаю, что ты бумажную с собой таскаешь!       — Ты видел, во что она превратилась?! Ей даже костёр разжигать стрёмно!       — Неважно. Главное, что не электронная. В ней хоть почеркаться можно. А, кстати, ещё и карандаш можешь одолжить? У меня в ручке чернила кончились.       Пробурчав что-то неразборчивое, Меченый, покопавшись в рюкзаке, достал вчетверо сложенный и ломающийся на сгибах листок и огрызок красного карандаша и протянул это богатство полковнику.       В это время, матюгнувшись, подскочил на койке Наёмник.       — Клопы что ли, паскуды, ползают? — прорычал Шрам, схватившись за место пониже поясницы. — Ох ты ж нихрена себе!.. Стрелок, ну-ка глянь по-бырому!       — Не Стрелок я, не Стре… Мля… Ты-то что тут забыл?!       Угрожающе вереща и агрессивно шевеля щупальцами, на койке Наёмника прямо за его кормой сидела та самая блямба из Припяти.       — Куда только эти яйцеголовые смотрят… — вздохнул сталкер, сгребя в кулак маленькую нечисть, и побежал с ней к главной лаборатории.       — А вот это не есть гуд… — покачал головой Дегтярёв и развернул карту.

***

      Сбылась мечта идиота — я нашла кофе! Дешманский, правда, и вонючий, но это ж лучше, чем ничего, верно? Зато крепкий. После пары глотков голова даже болеть поменьше стала.       Ну всё, живём! Группу собрала, кто наш враг, узнала, с Меченым помирилась, в общем, свою часть работы выполнила. Дальше дело за Саней. Красота, можно и почилить…       — Продукты уничтожаем? — с ехидной мордой напротив меня уселся Меченый. — Хоть бутер что ли бы сделала, сожжёшь желудок ведь!       — Не включай режим Доктора, тебе не идёт, — ответила я, отставив полупустую чашку. — А на бутерброд по-человечески я, боюсь, не наскоблила.       — Это ещё почему?       — А у экологов с провиантом аще трындец. Не хочется их продуктов лишать.       — Ага, а кофе, значит, им до звезды.       — А кофе — это продукт относительный: его водой можно разбавить.       — Разбавляй-не разбавляй, всё равно по итогу получится горькая как дешёвый коньяк жижа, от которой даже не пьянеешь…       — Эй, не оскорбляй чувств кофеманов!       — Извини. Не знаю, с кофе как-то не сложилось…       — Это ты просто нормальный ещё не пил. Напомни потом, я тебе айриш сделаю, и ты поймёшь, как много ты упустил в жизни.       — И что девушка с навыками баристы забыла в институте на программе экологического мониторинга?       — То же, что и ты на Свалке. Как там, кстати, Саня? Что делает?       — Думает, как нам добраться до ЧАЭС полным составом и как после этого сбежать, сохранив наши задницы. Наёмник вокруг бункера шатается, не знает, чем заняться. Разве что грибок этот материт.       — Эх, надо было Дегтярю сказать, что я через поля аномалий вас провести могу…       — Интересно, как?       — Моя плюшка и на других распространяется, только если я физически контактирую с человеком. Думаешь, почему я Бубна туда-сюда по «пузырю» гоняла? А я проверить решила, работает это или нет. С Когтем номер прокатил.       — Прикольно… Дык мы ж тогда можем просто напролом к Станции ломануться!       — Прикольно было бы ещё у учёных пару защитных костюмчиков свистнуть. Нам бы с Наёмником не помешало…       — Ага, а ещё пушки Гаусса, патронов к ним и связку «Морских ежей» каждому на загривок было бы неплохо раздобыть. Мечтать, как говорится, не вредно…       — Я хотя бы осуществимые идеи предлагаю.       — Не спорю, да только комбезы-то погоды не сделают. Буча-то серьёзная намечается, насколько я могу судить. Одними «Экологами» от звездюлей не отбрехаемся. Хотелось бы чё-нибудь посущественнее достать…       — Дык чё сидим, сопли на кулак наматываем?! Го искать! Посусекаем наши деревянные, у кого сколько есть, авось, и наскоблим на что-нибудь! Артефактов тоже можно подсобирать, выброс всего два дня назад был, не все аномалии ещё обобрали! Отоваримся у Гавайца или здесь вон!       — Даже не знаю, есть у нас время на это всё или уже просто нахер к ЧАЭС, как долбанные смертники, идти…       — Не-не-не, я ещё дома побывать хочу!       — Да, вчетвером без плана идти — не вариант. Тут реально подготовиться надо.       — Вот, а я про что?!       — Ага… Я сейчас, подожди немного…       И куда он свалил? И не сказал ведь толком ничего… Ладно, кофе хоть допью в тишине…       — Фрау Тайпан… — вместо Меченого неожиданно нарисовался Генрих. Стоит, рукава рубашки мнёт.       — Гутен таг, герр Шепфер, — как можно доброжелательнее улыбнулась я, чтобы успокоить нервничавшего лаборанта. — Проходите, не стесняйтесь!       Немного помявшись, немец всё-таки прошёл в камбуз, приземлившись на ближайший к выходу стул.       — Сефодня… Фы… Я фидеть… Фы есть…       — Don't worry. I speak English.       — Оh, really? Оk, it's good.       — Are you want to ask me about something?       — Yes. Today you showed yourself to be a very brave girl. I'm delighted! I've never seen such composure before! If it wasn't for you, Kogot and his accomplices would have killed me! Oh, God! Тhey could have killed you but there was not a shadow of fear in your eyes!       — Wait a second! You said that mercenaries wanted to kill you. But why? Their work was to lead you here. What a sense for them to kill you?       — There were two of us who survived the creature's attack: me and Doctor Heffarus. The mercenaries found us and brought us here, but we got into an anomaly. It was horrible! No one knew how to get out of here! Doctor couldn't stand it first. Нe started to panic. Нe even threatened the Kogot with a gun! Аnd then… Тhis is terrible…       Бедняга… Аж слёзы на глаза выступили…       — He… he threatened to do the same to me. But I was tied up anyway. Аpparently the Kogot decided to play it safe… I'm glad you found us. I don't know how much longer I could have stood it.       — Well… You're welcome! I couldn't doing anything else.       — Вut it was incredible! Such a fragile girl has brought to her knees a man who weighs twice as much as her! Yes, you are a real valkyrie!       — You flatter me. I just… was most to do this. Kogot was a real bastard. Me should have to punish him.       — Вut…       — Don't worry about it.       — Тай, можно тебя на пять сек?! — оп-па, а вот и Меченый нарисовался! Так, а что это у него в руках?..       — I need to go.       — Of course, I understand…       — Похоже, ты ему понравилась, — усмехнулся сталкер, когда я подошла к нему.       — Да ну тебя, у нас тут апокалипсис на носу, ещё всяких шырли-мырли не хватало… Так, чёй-то у тебя?       — Да вот, у Германа одну безделку свистнул. Им с Озёрским она до фонаря, а тебе, может, пригодится. Во, погляди, по размеру должна подойти…       С этими словами Меченый развернул передо мной комбинезон из блестящего чёрного материала. Я сначала подумала, что это «СЕВУ» какой-то умник догадался в чёрную краску окунуть, а потом догнала, что это не совсем «СЕВА». Деталей-то много знакомых, но и отличия существенные. Бронепластины на груди и животе смотрятся уже как-то посерьёзнее, почти монолитом в комбез вшиты. Налокотники, наплечники, наколенники, перчатки с длинной металлической крагой, все дела… Пояс тоже, видно, непростой, вон сколько бляшек нашито! А на капюшоне где-то на уровне висков серебристые пластинки. Непонятно только, нафига.       — «К.О.Б.Р.А.», — пояснил сталкер, повертев чудо техники. — Комбинезон опытный боевой радиопротекторный автономный. Это, если что, рабочее название. К нему ещё забрало прилагается, намертво магнитами к капюшону крепится. Интересностей всяких навалом — ПНВ, система замкнутого цикла, защита от химии, радиации и прочей заразы, полная блокировка пси-излучения, механизм распределения прямого удара… Короче, перечислять долго можно.       — Офигеть… Безделка, понимаешь! Да такое сокровище с руками оторвут!       — Не оторвут, экологи не собственники…       — А… а чьё это тогда?       — Это… ну, вроде как мой комбинезон. Моя разработка.       — Реально?! Ну ты даёшь!       — Примерь пока. Подойдёт — себе оставляй.       — Да как это?..       — Мне не жалко. Может, она тебе жизнь спасёт. На конвейерное производство её всё равно не пустят…       — Да? Жалко… Штука-то, похоже, стоящая… Ну ладно, сейчас посмотрим…       Ох и тяжёлая, зараза! Пока одевалась, раз десять чуть на задницу не шлёпнулась из-за бронепластин! Ладно, с горем пополам, но оделась… А что, очень даже ничего. Не жмёт нигде, не болтается. Разве что ниже наколенников штаны как шаровары расходятся. Капюшон на башке не мотыляется из-за обруча на голове. В общем, надо признать, Меченый постарался на славу.       — Круто, скажи же, — довольно подбоченился сталкер, наблюдая за мной.       — Да вообще класс! Сидит как влитая!       — Ты уж извини, она бэушная немного, я с ней уже успел по аномалиям поползать. Проверял, так сказать, в полевых условиях. На герметике это не сказалось, не бойся. Так, давай я сейчас помогу тебе забрало нацепить…       Ну, забралом эту штуку было сложно назвать. Скорее уж это было похоже на то, что получится, если мотоциклетный шлем отпилить до плоскости кадыка, а к оставшейся спереди части приварить подмасочник от ГП-9.       — Достаточно будет закрепить снизу, сверху и по бокам, — приговаривал Меченый, пока под капюшоном у меня что-то щёлкало. — Остальное система сама до ума доводит.       Над ухом что-то тихо пиликнуло.       — При присоединении шлема система автоматически включается. Заряда аккумуляторов хватает часов на пять беспрерывной работы. Надо будет включить рацию — зажми кнопку на щитке справа, на дисплее высветится диапазон частот. Если системе не понравится окружающая обстановка, ну там, уровень радиации слишком высокий или химии вокруг какой понапичкано, то она тебя предупредит.       — Ну капец, вот это ты дал… Прям как из фильма какого свистнул…       — Но, если честно, планов у меня на него было куда больше…       — Да ты чё? Куда больше-то? И так комбез что надо! Чудо!       — Ну так что? Себе оставишь?       — Пока Голосу морду (или что там у грибов) не набьём. Потом сразу тебе верну. Эх, нельзя такой вещи пропадать, нельзя!.. О, как тебе идея: когда границы откроются, рвануть на Большую Землю и продать какой-нибудь крупной корпорации патент на твою «безделку»?       — Не, только время зря потрачу. У меня ж ни документов, ничего нету… Если только институту какому-нибудь сотрудничество предложить где-нибудь в России… Ладно, что загадывать…       — Тайпан, можно Вас на пару слов? — за спиной у меня послышался деликатный стук, и к нам с Меченым подошёл Озёрский.       — Что-то случилось, Борис Николаевич?       — Понимаете… Тут дело такое… деликатное… Насчёт ЭКГ… В общем, мы с Григорием Михайловичем посовещались и решили провести более детальное обследование. Только проводить его нужно будет в фазу глубокого сна. Может, это даст нам возможность пролить свет на природу данного феномена.       Прав был Меченый, не отвяжутся ведь теперь!       — То есть, я просто должна спать, а вы подсоедините датчики и будете наблюдать за сигналом?       — Ну, грубо говоря, да. Беруши для блокировки шума от приборов и минимум искусственного освещения мы Вам обеспечим.       Ну, одну-то ночь можно хернёй пострадать? У нас, тем более, конь не валялся и продвижения какого-либо больше не намечается. На ночь вряд ли кто из нас пойдёт на Станцию звездюлей огребать.       — Ну хорошо, если это вам сколько-нибудь поможет.       — Чудненько! Тогда сегодня ждём Вас в пол-одиннадцатого в главной лаборатории!       Довольный тем, что уговорил меня на участие в эксперименте, профессор засеменил в центральную часть бункера.       — Что-то мне подсказывает, что это добром не кончится, — покачал головой Меченый, глядя ему вслед.       — Какова вероятность того, что аппаратура коротнёт и меня ёбом токнет?       — Не знаю. Просто предчувствие нехорошее. Будто это ещё не всё.       — Не боись, прорвёмся!       — Мне б твой оптимизм, Тань…