Гоголь&Фандориана: сборник тредов

С лета Саша Бинх всё чаще посещает дом Фандориных(-Гуро). Молодой офицер, золотые кудри, мундир с блестящими пуговицами, выправка на зависть многим, Эраст наблюдает за ним из коридоров, через щели в дверях; выглядывает в окно, когда Саша уходит, но быстро прячется за занавеской, если Саша пытается обернуться. У Яши ничего про Сашу не спрашивает, стесняется своего любопытства, не хочет назойливо вмешиваться в дела старшего брата — хорошего ребенка не должно быть видно и слышно, так говорит английская гувернантка. Однажды Саша приходит не с пустыми руками. Эраст балансирует на цыпочках, распластывается по двери, чтобы в щель между косяком разглядеть, что такое маленькое, хорошенькое поставил Саша на стол в гостиной. А когда Сашу окликают из кабинета — крадется, не дыша. Кораблик махонький и совсем как настоящий, Эраст видел такие в порту. Тут есть маленькие паруса и крошечные канатики, по которым могут лазать человечки — могли бы, бывай человек такого роста. Пахнет клеем и тёплым свежим деревом. Эраст трогает кораблик осторожно, как птичку — работа такая тонкая, что страшно дохнуть. Покачивает в воздухе, словно ведет корабль по невидимым волнам, и даже вскидывает над головой, будто взметнуло его огромной волной, вот-вот разнесет в щепки! — Это маленькая модель фрегата Петра Первого. Похож? Эраст чуть не обламывает мачту, когда слышит за спиной голос. Оборачивается, застигнутый. Саша глядит на него из дверного проема, позолоченный солнечным светом, как игрушечный солдатик. Улыбается. Невежливо оставлять гостя без ответа, но у Эраста язык прилипает к нёбу. Он Саше ничего не сказал за все месяцы, даже не поздоровался, когда Яша вывел его для знакомства. Компромисс — он кивает осторожно. Наверное, похож. У Эраста есть книга про великого императора, и в ней был такой же рисунок. Саша подходит ближе, Эраст безотчетно прижимает кораблик к груди, будто защищая. — Отпусти бедную мачту, без неё фрегату будет худо, — говорит Саша мягко. Эраст снова кивает, протягивает кораблик, и Саша мягко забирает его у него из рук. Ставит опять на стол, в пятно солнечного света. — Грот-мачта, — он показывает на ту, которую Эраст чуть не переломил. — А это фок-мачта и бизань-мачта, — он трогает две оставшиеся. — Запомнил? Эраст снова кивает. Запомнил, лучше уроков с гувернанткой запомнил поразительные новые слова — Ну вот и хорошо. — А вы морской офицер? Эраст сам не знает, как у него это вырывается, каменеет от собственной смелости, граничащей с наглостью. Стремительно краснеет до самой шеи. — А похож? Похож. Кудри, треуголка, сабля на бедре и высоченные сапоги, такие картинки в книжках Эраста тоже есть — и Эраст легко может представить себе Сашу, вставшего на палубе корабля в шторм. Свистать всех наверх, что бы это ни значило! Кивает. Саша негромко смеется. — Нет, я обычный офицер, сухопутный. А кораблики такие мой дед делал. И я вот, оказывается, еще что-то помню, — он улыбается мягко и немного грустно, как Яша, когда вспоминает маму. Эраст краснеет теперь и ушами, от смущения почти готов плакать. — Приятно было поговорить, Эраст. Эраст кивает, как болванчик — весь запас слов он уже потратил, новые еще не придумал. Саша какое-то мгновение тоже молчит, потом протягивает руку — неуверенно, будто не может решить, хочет он потрепать Эраста по волосам или пожать ему руку. Вздыхает, роняет её вдоль тела. — Еще увидимся. Брату мое почтение, — он склоняет голову в вежливом поклоне и выходит, шагая твердо, как мог бы шагать по палубе в бурю капитан. — Кораблик! — спохватывается Эраст, и вскрик выходит тоненький такой, жалобный, как блеянье ягненка. От этого у Эраста краснеет и грудь под рубашкой и домашней курточкой, он чувствует по разлившемуся жару. — Это тебе, — отвечает Саша, не обернувшись, но вскинув руку в прощальном салюте. Эраст — замирает, приоткрыв рот в вопросе, который так и не успевает задать, и потом долго беспомощно любуется подарком.