Королевский лекарь

       — Нулир, — вдруг нарушает повисшее молчание эллет.       Два эльфа прошли большую часть пути, но, так и не достигнув злополучной тропы, остановились, по скольку ночь заявила свои права, и солнце ушло за горизонт, сменившись луной.       Леголас объявил привал, скинув свою дорожную сумку у небольшого холма, образованного налетающим ветром. До леса, окружающего дорогу, было достаточно далеко, чтобы дикое зверье не стало нападать. Эллет беспрекословно подчинилась, снимая с плеча свою ношу в виде кожаной сумы. Она молча помогла собрать ветки для костра, который развел принц, и присела на расстеленный плащ, подгибая под колени подол платья. Они оба отказались от позднего ужина — эллет сытая скорбью, а Леголас — догадками и тоской по дому.       Сейчас же, когда костер горел достаточно ярко, чтобы видеть сидящего напротив эльфа и дарить тепло, эллет молча перебирала собранные утром цветы календулы, нужные семена раскладывая в кисет, что изначально вызвало недоумение принца — подобного рода вещи использовались людьми для ношения табака, но не лечебных трав.        — Вы позволили мне пережить мою скорбь и оплакать потерю дорогих сердцу людей, а я даже не назвала Вам своего имени, — не сводя глаз со своих пальцев объясняет та. — А посему позвольте соблюсти этикет и представиться. Меня зовут Нулир, — бывшая поданная Владыки Кирдана Корабела.        — Леголас, — просто представляется принц, упустив свой титул и надеясь, что эллет его имя ничего не скажет, повесив на юношу очередной ярлык, однако, Нулир останавливается и поднимает взгляд поверх огня на своего спутника.        — Трандуилион? — почти шепотом спрашивает та и склоняет голову, получив в ответ легкий согласный кивок. — Ваше Высочество.        — Оставьте этикет и церемонии для стен дворца, миледи. Там их любят больше, чем гномы золото. Я с Вами в одинаковых условиях среди дремучего леса, а потому зовите меня по имени.        — В таком случае, надеюсь на то же отношение с Вашей стороны, — искренне улыбается эллет, кидая в огонь несколько непригодных ноготков календулы, от чего воздух на несколько мгновений наполняется приятным сладковатым запахом, но почти сразу растворяется, уносимый ветром.        — Куда Вы направляетесь?       Руки принца тоже нашли занятие: он ковырял небольшим складным ножом маленькое брёвнышко, украшая то независящими друг от друга линиями.        — Осмелюсь надеяться, что с Вашей помощью я смогу войти в Лихолесье, — хитро улыбаясь, проговаривает брюнетка, убирая заготовку в свою суму. — А оттуда в Озёрный город.       Эллет поднимает голову, заправляя непослушные чёрные пряди за заострённое ушко, встречая взгляд голубых глаз. Они смотрят друг другу в глаза неотрывно несколько бесконечно долгих мгновений, но ни один не смеет нарушить идиллию и отвести взгляд.       Леголас всматривается в её столь непривычные для его народа серые глаза, в которых отражаются искры от костра.       Нулир несомненно была красива. Её черные длинные волосы, не скрепленные ни лентой, ни заколкой, свободно спускались до пояса, но это, кажется, совсем ей не мешало. Она прикусывала губы, отчего те становились розовее обычного. У нее чуть более загорелое лицо, если сравнивать с придворными Лихолесья и островатый носик, в отличии от… Тауриэль.       Перед глазами пронеслись моменты знакомства с рыжей эльфийкой до её оплакивания глупого гнома. Принц словно на коне проскакал вдоль линии своих воспоминаний, не задерживаясь особо ни на одном, но помня до секунды каждый из них — проклятая память, дарованная бессмертным.       Леголас отводит взгляд первым, опускает его в своё занятие, горько усмехаясь: сегодня принц опять не сомкнет глаз.        — Почту за честь быть Вашим компаньоном, — наконец отвечает Леголас, чуть не позабыв, о чем шла их беседа.       Эллет вдруг фыркает, что удивляет принца: подобное действие свойственно людям, а не эльфийкам, которые даже в долгую дорогу отправляются в платье. Но та, намерено игнорируя удивлённый взгляд, отворачивается, поправляя сбившийся под ногами плащ, и ложится на спину, рассматривая еле пробивающиеся сквозь облака звезды.        — Вы просили оставить этикет, а сами то… — тихо проговаривает она, а потом добавляет громче: — В этих краях нет диких зверей, так что не вздумайте просидеть всю ночь не сомкнув глаз. Доброй ночи, Леголас, — не дождавшись ответа брюнетка закрывает глаза, молясь, чтобы ей не приснились события последних дней, проведенных в Рэуте.       К вратам Лихолесья Нулир и Леголас подходят уже к полудню. Принц за ночь так и не смог уснуть, гоняя мысли по подсознанию, как обычно отец гонял вино по краям стеклянного бокала, сжимая ножку прибора тонкими пальцами, украшенными кольцами. Принц не разбирался в вине так, как это делал король, однако дешёвое от дорогого отличить мог с первых нот.       Нулир, проснувшись почти с рассветом, отчитала принца, словно нерадивое дитя, чему почти сразу устыдилась, но просить прощения не стала. Молча собрав сумку она объявила, что готова продолжить путь.       Сейчас, стоя перед заросшими, обвитыми плющом воротами, Леголас не смел шевельнуться. О чём принц задумался Нулир не знала, но и торопить не смела, спокойно дожидаясь команды продолжить путь. Когда эльф сделал несколько шагов вперед, девушка последовала за ним, почти воодушевлённая тем, что наконец-то побывает во владениях короля Трандуила, однако, через мгновение Леголас остановился, достав из сапога небольшой кинжал, отчего у эллет замерло сердце. Но принц молча стал срезать ветки плюща, аккуратно откладывая их в сторону. Работа шла невероятно аккуратно и медленно, отчего Нулир начала терять терпение, пока её взору не предстала статуя молодой красивой женщины, волосы которой были спрятаны под вырубленным из белого камня капюшоном, а руки сложены на груди. Такие же белые и холодные как и всё остальное тело. Однако Леголас так нежно провёл по её щеке ладонью и замер, склонив голову, что Нулир пришлось прикусить губу, чтобы вопросы не слетели с губ. Они простояли так всего несколько минут, пока принц не выпрямился и не продолжил путь по еле заметной тропинке.        — Не сходите с тропы Нулир, — прервал тишину принц, отчего эллет дернулась и навострила уши. — Наш лес болен и оттого опасен. Ступайте за мной и не верьте ничему, чтобы Вы ни увидели.       В его голосе слышались отголоски боли и отчаяния. Разумеется он, как принц, переживал за лес, являющийся домом не только ему, но и друзьям и воинам, что сражались с ним бок о бок.       Нулир покрепче обхватила пальцами ремешок сумы, ступая строго за впередиидущим эльфом.       Они шли медленно. Леголас настороженно прислушивался к каждому шороху, сжимая и разжимая длинные пальцы на древке лука, отчего то скрипело. Нулир же дышала через раз из-за затхлого запаха опавших листьев. И хотя на дворе был август, кажется, в Лихолесье вечно правила осень.       Когда принц резко остановился, бросив согнутую в локте руку вверх, — призывая тем самым остановиться, — эллет замирает, присаживаясь на корточки и копируя движения принца. В нескольких метрах, кажется, шла битва, иначе откуда посреди леса звуки скрещенных мечей и свист стрел.        — Ждите здесь, — бросает принц прежде, чем перемахнуть через поваленное дерево и выбежать в самую гущу битвы.       Там, на небольшой опушке, образованной деревьями, лесные эльфы держали оборону, ловко орудуя луками и мечами. Однако силы неравны, ибо противник был слишком смел.       Отряд из двух десятков эльфов отражал атаку орков. Как этот народ набрался смелости напасть на синдар — оставалось загадкой, но принц не думал об этом. Он в развороте выпустил стрелу, попав прямо в лоб одному из орков, а другому, отбив неумелую атаку, всадил кинжал под ребра. Эльфийский принц был грациозен и быстр, выпуская стрелы с невероятной скоростью. Меньше чем за полчаса последний орк был пронзен метательным ножом русоволосого эльфа, по имени Гаврит — старого друга Леголаса.        — Леголас? — спрашивает тот, когда светловолосый эльф проходит мимо, не заметив друга в суете. Он тут же оборачивается и с улыбкой тонет в крепких дружеских объятиях.        — Слава Эру, ты вернулся, — отпустив принца, произносит эльф.        — Что здесь происходит, Гаврит? Как осмелились эти тёмные твари, проникнуть на территорию Лихолесья?        — Ох, Леголас, тебя не было достаточно долго, чтобы пропустить перемены. Эти твари не просто напали на лес. С рассветом начался штурм дворца, мы оттеснили последних, но жертв невероятное количество.        — Неужели отец не ожидал атаки? — почти шёпотом спрашивает принц. Они с Гавритом стояли на краю поляны, рядом с поваленным деревом, опутанным плющом, не мешая воинам собирать оружие и обрабатывать раны себе и раненым.        — Твой уход сильно сказался на Владыке. До него десятки раз доходили слухи, что ты скончался. И хотя он отчаянно не верил… — Гаврит замолчал, не считая нужным продолжать. Они с Леголасом одни из немногих, кому доводилось видеть Владыку Трандуила в отчаянии, и подобного не желали бы никому. — Тебе нужно во дворец.        — Сначала поможем раненым, — хмуря брови, произносит Леголас, когда до него доносится приглушенный вскрик одного бойца.       У того из плеча льётся кровь, просачиваясь через одежду. Леголас не успевает сделать и шага, когда мимо него проносится копна черных волос. Рядом с раненным на колени падает Нулир. Она осматривает беглым взглядом эльфа, параллельно открывая свою сумку, доставая оттуда куски чистой ткани и несколько склянок с травами. Эллет прикладывает белые «бинты» к кровоточащему месту, но те быстро меняют цвет на алый, пропитываясь кровью.        — Далеко до дворца? — спрашивает девушка, перевязывая рану, предварительно насыпав на неё несколько раскрошенных листочков арника, чтобы снять боль.        — Если по тропе идти, то с полчаса будет, — отвечает ей темноволосый эльф, присевший рядом с ней.        — У меня с собой практически ничего нет, — повернув голову к принцу, говорит Нулир. — Во дворец его надо, срочно.       Леголас с мгновение смотрит неотрывно ей в глаза. Эллет не пугается и не плачет, даже руки не дрожат. Решительно смотрит прямо на принца немигающим взглядом, ожидая его решения.        — Дурат, Энвер, посадите его на коня. Доставлю его во дворец, — отвечает он на немой вопрос друга. — Ты поедешь со мной. Вам придется остаться здесь — подойдя к девушке, говорит Леголас. Та, уже занимаясь другим пострадавшим со сломанной рукой, кинула быстрый взгляд в его сторону и отвернулась.        — Давайте займемся своими прямыми обязанностями, Ваше Высочество, — делая акцент на титуле говорит девушка, открывая мазь в глиняной посуде. Принц усмехается и уходит к коню, на которого усадили пострадавшего.        — Добро пожаловать в Лихолесье, — бормочет он, взбираясь на спину скакуна, и трогается с места.