vmin's feels

SYML - Where's My Love

[you meet an old lover and all the memories are coming back] Этот ласковый летний день обещал запомниться ему на долго. Теплый ветер целовал розовые щеки, путался в волосах, то и дело всякий раз заставляя непослушные пряди спадать на глаза. Иногда на смену ветру приходила большая ладонь, это всегда вызывало на губах Чимина улыбку. Он был счастлив. Быть здесь рядом с человеком, сумевшим заполнить его сердце после недавней утраты, и наслаждаться свежестью морского воздуха. Быть в объятиях человека и знать, что он больше не одинок, как когда-то. Ему этого не хватало, как и… Они все еще стояли на берегу моря, волны прохладой прикасались к их босым ногам, ткань легких рубашек развивалась на ветру. Кажется, они так долго простояли здесь в тишине, каждый утопая в своих мыслях, что не заметили, как сгустились облака над их головами, как спряталось солнце. Чимин поежился. Что-то маленькое и мокрое коснулось кончика его носа. А потом еще и еще, осыпая все его тело. Его человек засмеялся и крепко схватил его за руку, потянув на себя. Они бежали по мокрому песку в сторону большого деревянного бара и так громко смеялись. Кажется, он наконец-то мог почувствовать, что он жив. Что он все еще жив, и эта жизнь так горячо и желанно ощущалась на его коже. Так согревала его израненное сердце, так крепко держала за руку. Чимин не прекращал смеяться, когда они добрались бара и остановились под уличным навесом, опираясь от усталости на старые деревянные перила. Понемногу их смех затихал, в то время как летний теплый ливень громко шумел прямо над ухом. Теперь они смотрели друг другу в глаза, так мягко, словно общаясь без слов и произнося самые искренние признания. Так хотелось стать ближе, но потом… Потом под навес забежал кто-то еще. Он отчаянно пытался выжать из своей футболки всю влагу, но сам понимал, что это ничего не изменит. Затем он поднял голову, стряхивая с лица мокрые пряди, и замер так же, как это сделал Чимин. Теперь человек Чимина мягко улыбнулся, с неким сочувствием в глазах, обещая провести время наедине в другой раз, и провел пальцем по его подбородку, прежде чем зайти в бар за напитками для них двоих. И эта самая большая ошибка в жизни Чимина вновь напомнила о себе, как и та рана в сердце, которая до сих пор не заросла. Которая ноющей болью каждую ночь напоминала о карих глазах человека, стоящего сейчас перед ним. Которая так отчаянно молила вернуть его, чтобы покончить со всем этим. Теперь голова была забита воспоминаниями того, как хорошо им было вместе, и как глупо все оборвалось. Все попытки исправить, все письма и слезы, пролитые над ними, — все прошлое нахлынуло с головой. И Чимин пошатнулся, когда Тэхён подобрался совсем близко и заключил его в свои объятия. Родной запах ударил в нос, его одежда и волосы ощущались холодными и мокрыми, но это согревало лучше любого солнца. Тэхён прижал его ближе, обнял крепче, и Чимин так же отчаянно ухватился на мокрую ткань его футболки, собирая ее в свои кулаки. Его глаза были так широко раскрыты, он сдерживался со всех сил, но рана в сердце вновь напомнила о себе. И ему стало так больно, как в тот день, когда все закончилось. Его щеки обожгли соленые слезы, и он наконец выдохнул, чтобы еще сильнее, еще ближе и безысходнее прижаться к своему прошлому. А Тэхён так ласково гладил его спину и волосы, напоминая о своих словах: «Я никогда от тебя не отвернусь. Ты навсегда останешься для меня единственным человеком в этом мире, которого я по-настоящему люблю. И я буду помнить о тебе всегда. И если я встречу тебя однажды на улице, я обниму тебя так крепко, как только смогу, чтобы потом снова отпустить». Это все мираж. Это не правда. Это все гнусная боль, которая болезнью поражала его сердце. И Чимину тоже хотелось верить, что однажды, он сумеет выбраться из этих оков и тоже сможет отпустить. Навсегда отпустить. Но сейчас он был таким слабым. Ему не хотелось верить в то, что Тэхён отстранялся от него, в то, с каким сожалением и болью он смотрел ему в глаза. Ему не хотелось верить в слезы на чужом лице, не хотелось верить в то, что он предательски ждал этой встречи. И теперь Тэхён поджал губы, повторяя за Чимином, но не стал опускать взгляд, желая запомнить каждое мгновение их встречи. Он так осторожно поддался вперёд, причесывая волосы Чимина, и, предчувствуя скорый конец, прикоснулся к его лбу большим пальцем. Этот горячий и исполненный чувствами жест заменил им поцелуй, заставил привлечь внимание заплаканных глаз и грустно улыбнуться. Жест-прощание, жесть-обещание, жест, который говорил, что «ты навсегда в моем сердце, но я должен идти». Жест, который ощущался на коже даже тогда, когда тепло родного человека пропало, оставляя Чимина одного глотать слезы под навесом и опираться дрожащим телом на старые деревянные перила.