Бисексуалы из высшего общества или проблемы благородных господ

При дворах имперской аристократии невинных не было — были как гласит пословица только дураки и те, кто использует дураков в своих интересах.

© Дэвид Гейдер. Украденный трон

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ.

Дворцовая площадь. Зимній дворецъ.

20 мая (2 июня) 1913 года

12:00

***

— Всем доброго времени суток! — приветливым голосом воскликнула 17-летняя Великая княжна Ирина Романова, войдя в будуар императрицы. На семейном совете императорского дома Романовых за чашкой чая собрались: императрица Александра Фёдоровна, император Николай II, вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, её дочери Великая княгиня Ксения Александровна и Великая княгиня Ольга Александровна, принцесса Ольденбургская, Великий князь Александр Михайлович и некий молодой человек в немецкой военной форме с золотыми аксельбантами и орденами. — Ирэн, дорогая, чтобы не ходить вокруг до около, то поэтому знакомься это кронпринц Фридрих Вильгельм Виктор Август Эрнст Прусский, наследник престола, сын Кайзера Германии Вильгельма II и императрицы Августы Виктории, наших родственников и твой возможно будущий супруг. Раз уж тебя не устраивают Эдуард, принц Уэльский и принц Христофор Греческий и Датский, — мягким голосом резюмировала своей дочери Великая княгиня Ксения Александровна и представила её будущего супруга, указав рукой на него рукой, но, не особо считаясь с её мнением. На фоне возможных предсвадебных интриг вокруг Великой княжны Ирины Романовой Романовой не приносили успокоения и некоторые слухи, княгиня Зинаида Юсупова крайне беспокоилась о репутации сына, о времяпрепровождении которого новости долетали даже в Санкт-Петербург. — Что? — в горле 17-летней Великой княжны Ирины Романовой застряла вопль, челюсть непроизвольно отвисла и юная 17-летняя принцесса крови потеряла дар речи. — Ирина Александровна, добрый день. Как ваши дела? — вежливо поинтересовался на немецком языке кронпринц Фридрих Вильгельм Виктор Август Эрнст Прусский* у своей возможно невесты, а затем и супруги, по крайней мере, так думает её семья, но не она сама. — Всё в порядке, — с натянутой улыбкой на немецком языке ответила Великая княжна Ирина Александровна Романова своему якобы жениху из династии Гогенцоллернов и сыну Кайзера Германии Вильгельма II, а затем принцесса крови острым взглядом сверлила своих Августейших родственников. — Ирина, очень рад за вас. Вам очень идёт это платье нежно-розового цвета, которое замечательно подчёркивает вашу осиную талию. Моя мать императрица Августа Виктория будет очень рада видеть вас в своих невестках и в роли моей супруги, кронпринцессы Прусской и возможно даже в статусе императрицы-консорт Германской империи и королевы-консорт Пруссии! Ирина Александровна, ещё вы меня назвать просто Вильгельмом, — воодушевлённым голосом с улыбкой ответил на немецком языке 31-летний кронпринц Фридрих Вильгельм Виктор Август Эрнст Прусский своей возможно будущей супруге из императорского дома Романовых 17-летней Великой княжне Ирине Александровне Романовой. — Ваше Королевское Высочество, но эти титулы очень льстят моему самолюбию, но мне надо хорошо подумать. Вы не единственный кто претендует на мою руку и сердце. Как там ваш отец и мой двоюродный дядя Вилли поживает? — с озадаченным лицом на немецком языке ответила Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Романова кронпринцу Прусскому, который является её троюродным братом и возможно даже будущим супругом. — С ним всё в порядке, но он не смог приехать в Россию по личным причинам, но зато он вам передал поздравительную открытку, — с теплотой в голосе прошептал своей возможно невесте 31-летний кронпринц Фридрих Вильгельм Виктор Август Эрнст Прусский, протянув принцессе открытку своего отца, а также к открытке были аккуратно приклеены две небольшие плитки шоколада от немецкого бренда «Ritter Sport» и от швейцарского «Lindt». — Danke я обязательно дам свой ответ в ближайшее время, — вкрадчиво прошептала 17-летняя Великая княжна Ирина Романова, но всё же приняла небольшой презент от своего дяди Вилли и возможно свёкра, а вот сама императрица Александра Фёдоровна откровенно недолюбливает своего двоюродного брата Кайзера ГерманииВильгельма II. — Ирина Александровна, может быть, прогуляемся завтра, по Невскому проспекту или по саду в Александровском дворце в Царском Селе? — ласковым тоном на ломаном русском языке прошептал своей возможной невесте 31-летний кронпринц Фридрих Вильгельм Виктор Август Эрнст Прусский. — Честно говоря, не знаю, так как завтра очень занята, но если будет свободное время я вам обязательно телефонирую, — дрожащим голосом на немецком языке протянула Великая княжна Ирина Александровна Романова, что первое пришло в голову. — Irina, nun, ich werde auf Ihre Antwort warten и ещё ваша мать Großfürstin Xenia Alexandrowna подсказала мне пару хороших мест, где можно погулять, а заодно вы покажете мне ваш северный град на Неве, — нежно прошептал на немецком языке 31-летний кронпринц Фридрих Вильгельм Виктор Август Эрнст Прусский. — Вильгельм, я в принципе не против показать наш чудный город включая столичные увеселительные заведения первого класса, поскольку вы никогда у нас не были, а что касается нашей политической свадьбы, то мне надо подумать, но я дам вам свой любой ответ в ближайшие время, но для меня это очень нелегко, но мужчинам в этом плане проще, чем юной принцессе из условного европейского королевства, которая хотела выйти замуж по любви, но её родители выдали замуж за 60-летнего обрюзгшего старика из соседнего королевства как какую-нибудь породистую кобылу или крепостную девку. Мне надо подумать, — медленно с расстановкой резюмировала на немецком языке 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. — Ich werde Ihnen sehr dankbar sein и ещё Ирина вы любите балет? Если да, то завтра можем сходить на представление в Мариинский театр. К слову какая у вас любимая балерина из Императорских театров?! — с неким эстетическим удовольствием поинтересовался на немецком языке у своей возможной супруги 31-летний кронпринц Вильгельм Прусский, старший сын Кайзера Вильгельма II и императрицы Августы Виктории. — Тамара Платоновна Карсавина, Ида Львовна Рубинштейн и Анна Павловна Павлова которая, между прочим, просто душевная подруга моего... друга князя Феликса Юсупова. Вильгельм, хорошо так уж и быть я завтра вам устрою экскурсию по всем знаменитым местам Санкт-Петербурга и питейным заведениям, а вечером отправимся на балет, — с натянутой улыбкой на немецком языке ответила Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова, а её мать Великая княгиня Ксения Александровна и бабушка вдовствующая императрица Мария Фёдоровна одобрительно кивнули, а затем забронировали у директора Императорских театров Владимира Теляковского места в императорской ложе для молодой пары. — Ирина, я уверен, что наша свадьба будет самой шикарной и лучшей среди других королевских свадеб Европы. Я понимаю, что вам нелегко принять решение, но я вас нисколько не тороплю с ответом! — восторженным голосом отчеканил на немецком языке кронпринц Вильгельм Прусский. — Maman, это что блять такое? — на повышенном тоне выпалила Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Романова или как принято в современной историографии Гольштейн-Готторп-Романова своей Августейшей матери, сжав кулаки, так что костяшки побелели. — Ирэн, это твой будущий супруг и возможный титул императрицы Германской империи, по крайней мере, он всё же лучше чем твой князь Феликс Юсупов и я не имею виду, что Феликс не монаршего происхождения, хотя тот по внебрачной линии является правнуком прусского короля Фридриха-Вильгельма IV, родственника кронпринца Вильгельма Прусского, — медленно с расстановкой ответила Ирине Её Императорское Величество императрица Александра Фёдоровна, урождённая немецкая принцесса Алиса Гессен-Дармштадтская и внучка королевы Виктории, которая нервно теребила своё колье из благородного жемчуга. — Ира, нет, я не хочу, чтобы этот порочный и развращённый во всех смыслах этого слова аристократ вошёл в нашу семью. «Князь Содома» или «Дитя порока» это его прозвища в высшем свете, — с прищуром ответил Его Императорское Высочество Великий князь Александр Михайлович своей единственной дочери. 9 ноября 1913 года Великая княгиня Ксения Александровна получила от своего с супруга Великого князя Александра Михайловича записку шокирующего содержания: «Моя дорогая Ксения! Я всё это время очень расстроен слухами о репутации Феликса, я много наслышался и нахожу, что не обращать внимания на это нельзя. Мне придётся с ним просто поговорить, и, во всяком случае, не надо торопиться со свадьбой, надо его выдержать на испытание, и если он окажется хорошим в своём поведении, то свадьба может состояться, но если что-либо опять будет слышно о нём, то, может быть, придётся свадьбу расстроить. Я тебе всё расскажу, что я слышал, одно время я думал, что нужно вовсе его к Ирине не пускать, а теперь думаю, что они могут приехать ко мне, придётся с ним говорить. Я прежде вовсе не верил в то, что говорили, теперь хочется верить, но что-то есть, слишком стойкое известное о нём мнение. Это очень грустно». Учитывая довольно низкий моральный уровень практически всех членов Августейшей фамилии начиная аж с императора Петра I Великого, который правил в 1682-1725 гг. и всех его потомков до 1910-х гг. XX века, то это письмо Великого князя Александра Михайловича посвящённое об аморальном образе жизни его предполагаемого зятя князя Феликса Юсупова, не знаю, что ли выглядит как ирония, мол, чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. — «Содома князь и гражданин Гоморры» это прозвище не моего возлюбленного князя Феликса Юсупова, а престарелого князя Владимира Петровича Мещерского, консерватора и бывшего сподвижника моего покойного деда императора Александра III Миротворца, — злобно сквозь зубы процедила Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова своей венценосной семье. Между тем княгиня Юсупова также не теряла времени даром, все её усилия были направлены на устройство будущего своего сына. Её ум и доброта навсегда запоминались встречавшимся с ней, а Великая княгиня Ольга Александровна, принцесса Ольденбургская писала о ней: «Я до сих пор помню их гостиные и столы, украшенные хрустальными чашами, наполненными необработанными сапфирами, изумрудами и опалами все используемые как украшения. Я думаю, что всё это невероятное состояние никогда не избаловало княгиню Юсупову. Она была милой и щедрой и могла быть понимающим другом, но, увы, она была трагической матерью она слишком избаловала своих детей». Даже если это было и так, то ей нельзя было отказать в невероятной любви к сыну и в житейской мудрости. — Ира, послушай меня... — дрожащим голосом начал говорить Его Императорское Величество Николай II пытался объяснить своей племяннице, что к чему, а затем странно озирался по сторонам и боязно посмотрел на свою властную супругу императрицу Александру Фёдоровну. — Дядя Ники я не хочу ничего слушать, — раздражённым голосом фыркнул 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова, прервав своего венценосного дядю и обречённо вздохнула, поджав губы. Как ни молода была 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова, она не могла не понять, что значили эти слова. Ни один из добивавшихся её руки королевских кузенов не мог столь откровенно высказать свои намерения и разглядеть за её молчаливостью твёрдость характера. Её нелюдимость и болезненная застенчивость принимались посторонними за надменность, и часто, как и самому Феликсу, ей, обладавшей картинной красотой, окружающие отказывали в остроте ума, но, тем не менее, даже если Феликс и Ирина приняли окончательное решение, без официального согласия бабушки Великой княжны Ирины Романовой ещё было рано говорить о помолвке как о деле решённом. Желание понравиться ему помогало ей побороть природную застенчивость, сделавшую ее очень скрытной. Переписка с князем Феликсом научила её выражать свои мысли, не стесняясь, на бумаге за что она всегда получала слова признательности от чуткого Феликса: «Вы начали гораздо лучше писать. Я сравнил Ваше первое письмо и два последних громадная разница». Что бы ни говорили в будущем злые языки о холодном сердце князя Феликса Юсупова, раз и навсегда сердце Великой княжны Ирины Романовой было отдано тому, кто признался ей, 18-летней: «Верьте, что я глубоко несчастен вдали от Вас». Именно на неё Феликсу хотелось произвести впечатление. Казалось, что столь привлекательному молодому кавалеру было совсем нетрудно это сделать, но до сих пор Феликс не знал, что именно о нём думала принцесса. — Ирэн, я же твоя тётя и поэтому мы не желаем тебе зла поверь нам, но князь Феликс это не тот человек, который тебе нужен. Я тоже 27 июля 1901 года вышла замуж за принца Петра Ольденбургского, который тоже имеет склонности как у князя Феликса Юсупова, поэтому в браке глубоко несчастна. Я не хочу, чтобы ты через это прошла, — с теплотой в голосе прошептала Её Императорское Высочество Великая княгиня Ольга Александровна, принцесса Ольденбургская. Если в случае со всеми предыдущими «невестами», желавшими принять титул княгини Юсуповой, Зинаида Николаевна не находила их достойными своего сына, то в случае с Великой княжной Ириной Романовой это была не княгиня Юсупова, кто решал судьбу богатейшего и красивейшего наследника баснословного состояния. Ирина Александровна сама, правда, тоже мало что решала. В этом случае вдовствующая императрица обладала последним словом. Влиять на нее было крайне трудно, легче было изменить мнение её дочери, Великой княгини Ксении Александровны, но что бы ни говорили при дворе, богатство Юсуповых было слишком заманчиво, чтобы игнорировать его, а княгиня Зинаида Николаевна слишком умна, чтобы упустить шанс и сделать все возможное для сближения с сестрой императора. Для такой исключительной женщины, как княгиня Зинаида Юсупова, это не было трудным. — Послушайте меня внимательно я люблю только князя Феликса Юсупова и никого больше. Заметьте я люблю князя Феликса не из-за его многомиллионного состояния и титула княгини Юсуповой, графини Сумароковой-Эльстон. Мы полюбили друг друга с первого взгляда на крымском берегу, — с неким романтическим флёром проговорила Великая княжна Ирина Александровна Романова. К своим шестнадцати годам Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Романова превратилась в сказочно красивую, застенчивую девушку, династическое происхождение которой обещало ей союз с одним из царствующих домов Европы. Феликсу, пусть даже и наследнику богатейшего рода Юсуповых, думать о близкой дружбе с ней, равно как и пытаться делать ей предложение, было невозможно. Это понимала и княгиня Зинаида Николаевна Юсупова, надежды которой были выше условностей, и в данный момент её волновало частое посещёние сыном дома, морганатической супруги Великого князя Михаила Михайловича. Более того, княгиня Зинаида Николаевна Юсупова, графиня Сумарокова-Эльстон понимала, что Феликс представляет интерес для многих домов, в которых были дочери, невесты, и не только. Странное волнение, вызванное у князя Феликса встречами с Великой княгиней Еленой Владимировной, действительно беспокоило княгиню Юсупову. — Ира, я прекрасно понимаю твои чувства к нему, но молодой князь Феликс Юсупов тебе не пара и это не, потому что он не монаршего происхождения, хотя не в меньшей степени, но князь Феликс Юсупов себя скомпрометировал скандальным романом с твоим между прочим кузеном Великим князем Дмитрием Павловичем и другими мужчинами, поэтому Аликс в гневе расторгла помолвку Дмитрия на своей старшей дочери и моей тоже внучке Великой княжне Ольге Николаевне, — мягким голосом ответила своей внучке вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, урождённая датская принцесса Мария София Фредерика Дагмар Датская под эгидой наветов царского друга Григория Распутина хоть сама его недолюбливает, а тот называет её «Гневной», но, однако при всём при этом у вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны она же по-семейному Минни имелся в запасе «хитрый план» при содействии фрейлины её нелюбимой невестки, дочери министра императорского двора и графини Натали Фредерикс (об этом чуть позже). — Grand-mère, и ты туда же? Я лично не верю в это, у вас нет объективных доказательств пристрастию князя Феликса Юсупова к однополой любви, а слова «царского друга» я не считаю правдивыми, но если даже это и так, то я не брошу Феликса и буду его любить. Если вам интересно, то Феликс считает, что его оклеветала в ваших глазах не только ваш друг Григорий Ефимович Распутин, но и его брошенная невеста дочь статского советника Зоя Александровна Стекль и её семья приближена к Великой княгине Марии Георгиевне, — уверенным голосом заявила Великая княжна Ирина Александровна Романова или как принято в современной историографии Гольштейн-Готторп-Романова, но юная принцесса она не смогла сказать своим родственникам, что Григорий Распутин пытался её изнасиловать в уборной ресторана и то, что она уже осведомлена и любовных отношениях своего жениха князя Феликса Юсупова с её кузеном Великим князем Дмитрием Павловичем, когда Ирина Романова застала их в одной постели во время любовных утех в лондонском отеле «Ritz» 21 мая 1912 года, но не стала препятствовать их бурному роману. — Ира, лично я отцу Григорию верю хоть и не испытываю к нему никаких тёплых чувств, но я чувствую, что он говорит правду, — с задумчивым взглядом ответила дочери Её Императорское Высочество 38-летняя Великая княгиня Ксения Александровна, поджав губы. Ничто не отличало зимний петербургский сезон 1912 года от предыдущих, разве что всё чаще и чаще разговоры при дворе сводились к обсуждению скандальной личности Григория Распутина. Его сближение с семьёй императора вызывало недоумение, поэтому об этой зиме 1912 года в дневнике Великой княгини Ксении Александровны осталась запись конца января: «Всё уже знают и говорят о нём и ужас, какие вещи про него рассказывают, то есть про Аликс и всё, что делается в Царском. Юсуповы приехали к чаю всё тот же разговор и в Аничкове вечером и за обедом я рассказывала всё слышанное. Чем всё это кончится? Ужас!». Письмо княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой от 12 декабря 1912 года: «Странные и грустные события совершаются ныне! Переживаем очень тяжёлое время, и я тебе не пишу потому только, что невозможно в письмах всё отрицать! Будь осторожнее в твоих письмах, так как всё читается. Очень прошу держаться подальше от семьи «мигалкиных» [Великая княгиня Анастасия Николаевна и Великая княгиня Милица Николаевна]. Они играют в этих событиях ужасную роль, ты все это даже не подозреваешь, верь мне на слово, пока не увидимся и не передам тебе все подробно. Ты очень мне не достаешь, более, чем когда-либо! Душа болит за всех и за всё, а помочь немыслимо. Если бы ты знал, как много и часто тебя вспоминаю! Так бы хотелось с тобой душу отвести». Далёкий от всей этой петербургской неразберихи, князь Феликс Юсупов был поражён происходящим охлаждением императрицы к его семье не меньше собственной матери. — Слова какого-то там полуграмотного крестьянина важнее, чем счастье единственной дочери Великого князя Александра Михайловича, племянницы самого Всероссийского императора! Боже это ль не свидетельство того, как мы низко пали?! И если я бы убила всю свою прислугу в стиле венгерской аристократки, так называемой Чахтицкой пани или Кровавой графини Елизаветы или Э́ржебет Ба́тори на это даже никто внимания не обратил, а тут целый grand scandale устроили из-за этого грязного крестьянского мужика Распутина в императорском дворце. Как видно что-то пошло не так, — с преувеличенным пафосом заявила 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. Практически никто из высшего общества не понимал, что же с ними всеми сделал Гришка? Чем околдовал и вынудил говорить о себе столько, сколько ни о ком другом не говорили? Что заставляло императрицу Александру Фёдоровну и её дочерей вышивать ему рубашки, а самого Всероссийского императора гонять чаи с простым крестьянином и слушать его путаную болтовню о Боге? Что привело к нему многие сотни людей далеко не самых глупых, не самых бедных, не самых безнадёжных? Чем он врачевал, чем ворожил? Чем выделялся из миллионов таких же, как он, российских мужиков? Как вызывал беззаветную преданность и искреннюю любовь у одних и дикую зависть, исступлённое бешенство и лютую ненависть у других? Часть российской аристократии особенно дамы, которые являются его любовницами достаточно уважительно относятся к крестьянину Григорию Распутину и называют по имени-отечеству и это было, мягко говоря, странно ведь они представители самых знатных аристократических фамилий и лица приближённые к императору, а Григорий Ефимович простой крестьянин из Тобольской губернии. Великая княжна Ирина Романова, впрочем, нашла кое-какое объяснение этому «Восьмому чуду света», принцесса предполагала, что было такое своеобразное «хождение в народ» или аристократии, тем более светским дамам просто надоело общаться с себе подобными, и они нашли себе новое модное развлечения как дружба с простым крестьянином из глубинки. Если учесть, что многие великосветские дамы буквально помешаны на мистицизме, спиритических сеансах и на оккультизме включая её возлюбленного князя Феликса Юсупова, то Ирина Романова предполагали что Распутин — это ключ к общению с потусторонними силами или что-то в этом роде и внешность у него соответствующая борода, лохмотья, тяжёлый ледяной взгляд. Григорий Распутин дураком-то не был, поэтому вряд ли сильно заблуждался насчёт того, как люди окружения и социального класса, князя Феликса Юсупова относится к простолюдинам и крестьянам вроде него, но он не сном, ни духом не подозревал, что такой изнеженный и избалованный аристократ способен на такое жестокое и подлое убийство и это касается не только князя Феликса как его убийцу, жертва ведь искреннее считала его своим другом, который даже не понял, что этот человек с ним не совсем чист и пытается убить, но и всех его поклонников из аристократической верхушки Санкт-Петербурга. Разумеется, Григорий Распутин был великодушен и оно простирается так далеко, что он делает вид, что будто он не замечает неприязнь и даже ненависть и зависть к себе со стороны высшей титулованной аристократии, что даже они его, грубо говоря, за человека не считают из-за его крестьянского происхождения, но из-за своей доброжелательности и из-за того, что он считает себя странником, пророком и заступником он пытался возлюбить своего врага ближнего и Распутин жил по принципу: «Всё мне можно и всё мне простят я ведь царский фаворит и царицу на руках ношу, и никто мне слово не имеет права сказать», поэтому он был на 100% уверен, что аристократическая верхушка Санкт-Петербурга и пальцем его не тронет из-за своей близости к царской семье, тем более муж царской племянницы, князь Феликс Юсупов. — Ира, не смей так говорить о Нашем Друге, и я его люблю как родного человека. Ты его совсем не знаешь, и никогда не общалась с ним. Григорий Ефимович не виноват, что ты собралась замуж за этого прожжённого великосветского содомита, который совратил твоего кузена и жениха моей старшей дочери Ольги Николаевны, поэтому об их свадьбе не может идти и речи то же самое касается и тебя, — закричала во весь голос Всероссийская императрица Александра Фёдоровна, встав с кресла. Верующая и суеверная Аликс после слов своей племянницы Ирины уже разделила всех окончательно на «наших» и «не наших». «Наши» те, кто любят Распутина. «Не наши» — это, безусловно, князь Феликс Юсупов, его мать, княгиня Зинаида Николаевна Юсупова, его любовник Великий князь Дмитрий Павлович и Аликс наконец-то поняла, почему Дмитрий ненавидит Григория из-за дурного влияния во всех смыслах Феликса, Великая княжна Ирина Романова, Великие княгини Анастасия и Милица Николаевны, Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, московская и петербургская аристократия, Великие князья, либеральные депутаты Государственной Думы, Великий князь Николай Николаевич и окружавшая его военная аристократия. «Не наши» это почти все и против всех Анна Вырубова, Аликс и Ники. Кто же победит в этой битве века? — Чтобы общаться со мной ему бы следовало подняться по лестнице желательно по социальной, но он, же крестьянин, поэтому никак! — с преувеличенным пафосом заявила Великая княжна Ирина Александровна Романова, вскинув руку в сторону с золотыми браслетами с бриллиантами, которые если продать можно сполна накормить несколько миллионов голодающих крестьян, но кого это собственно волнует? — Крестьянин в императорском дворце — это что дурная шутка?! — взвизгивая от возбуждения, протрещал на ломаном русском языке с сильным немецким акцентом 31-летний кронпринц Вильгельм Прусский, а затем рапортовал своему отцу Кайзеру Вильгельму II и матери, императрице Августе Виктории, о том какой леденящий душу пиздец творится при русском императорском дворе. Он просто не верил своим ушам, что такое вообще возможно. — Вильгельм, нет-с, сия горькая, правда, крестьянский мужик стал другом и духовным наставником царской семьи и его с радостью принимают в императорских дворцах. Я не против такого сближения с народом, но зачем ему давать такие широкие полномочия при дворе решать на ком членам Августейшей фамилии можно жениться или выходить замуж и почему? Дядя Ники и тётя Аликс этот безграмотный мужлан Распутин с радостью вами искусно манипулирует и крутит нашей державой, как хочет, а вы шарнирные куклы в его руках и это он мне лично сказал в ресторане! Вот какую вы змею пригрели на груди! Если бы он просто лечил цесаревича Алексея во время приступах гемофилии, то я бы первая его пригласила на ужин во дворец князя Феликса Юсупова, и каждый месяц ему давала по несколько тысяч рублей на своих дам лёгкого поведения и кутежи, что же заслужил на царскую жизнь, а так, — тягостным тоном протянула на немецком языке Великая княжна Ирина Александровна Романова, таким вот образом кронпринц Вильгельм Прусский узнал о гемофилии в семье Романовых, после чего и рапортовал, своей семье, а сей смертельный недуг передала Всероссийской императрице Александре Фёдоровне, а та уже своему сыну цесаревичу Алексею её бабушка королева Великобритании и Ирландии Виктория. Надо заметить, что Кайзер Вильгельм II и его первая супруга, императрица Августа Виктория, урождённая немецкая принцесса Августа Виктория Фредерика Луиза Феодора Дженни Августенбургская изначально подозревали некую червоточинку в четырёх царских дочерях своего кузена Ники, поскольку богатейшие невесты мира были до сих пор не замужем, а вдобавок сама императрица Александра Фёдоровна откровенно недолюбливает кузена Вилли своего супруга и никогда бы не выдала своих дочерей замуж за сыновей германского Кайзера Вильгельма II, а его сын кронпринц Вильгельм Прусский заприметил свою дальнюю родственнице, Великую княжну Ирину Романову во время бала во дворце Сан-Суси́ в Потсдаме 10 августа 1911 года, когда царской племяннице и дочери Великого князя было шестнадцать лет и это был её первый выход в свет, а вот сегодня заручившись поддержкой её матери Великой княгини Ксении Александровны и своего отца, после чего и посватался к оной. — Ирина, не верю в то, что ты говоришь, — скороговоркой протрещала Её Императорское Величество Александра Фёдоровна и коронованная особа отрешённо покачала головой на слова своей родственницы. — Александра Фёдоровна, придётся поверить мне. Я к вам отношусь как к родной матери, а вы все готовы меня продать в Германию или Грецию, то ли в Великобританию по политическим соображениям как крепостную девицу в соседний барский гарем за породистого щенка или кобылу, — злобно сквозь зубы процедила Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова с презрением ко всем присутствующим, но не могла признаться своим Августейшим родственником, о том, как Григорий Распутин пытался её изнасиловать в уборной ресторана. — Ирэн что ты? Мы не хотим ничего такого, но князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон тебе не пара уж прости нас, — истерично заверещала своей племяннице Её Императорское Высочество Великая княгиня Ольга Александровна, принцесса Ольденбургская. — Ольга Александровна, как это называется, по-вашему? — с высоко поднятой головой и горделивым тоном заявила своим Августейшим родственникам 17-летняя российская принцесса из императорского дома Романовых. — Ирэн, ты понимаешь, что причина не в том, что твой избранник князь Феликс Юсупов не монаршего происхождение всё дело в его репутации и сексуальной ориентации. Зачем портить себе жизнь из-за такого человека мало того что он покровитель балерин в Императорских театрах и дам лёгкого поведения из числа куртизанок и кокоток и содержит их материально, так ещё гомосексуалист который совратил твоего двоюродного брата Великого князя Дмитрия Павловича, — мягким голосом ответил своей единственной дочери Его Императорское Высочество Великий князь Александр Михайлович. Вопрос только именно в том, что дворяне лапочки в рамках своего сословия, когда выглядеть сквернословом было не комильфо, а в рамках межсословных отношений — это выглядело совсем иначе и именно от этого вспыхивали бесчисленные крестьянские бунты. Сказать кому-то дурак при фрейлине императорского двора или появится в свете Великому князю или аристократу в компании легкомысленной балерины или куртизанки не комильфо и вообще моветон, а выпороть крестьянина за криво постриженный куст у себя в имении до отмены крепостного права, так это извольте-с. Таблички в парках «собакам и нижним чинам вход воспрещён» пропали только в марте 1917 года. — Ира, мне кажется, что твой отец Великий князь Александр Михайлович прав, но если молодой князь Феликс Юсупов искренне любит тебя, то он должен это доказать, но пока не знаю каким образом и он до сих пор штатский человек, — дрожащим голосом и неуверенно резюмировал Его Императорское Величество Николай II, который не смог не согласится со своими родственниками хоть и жалел свою племянницу. Великая княжна Ирина Александровна Романова единственная племянница императора Николая II, которая как нежный цветок приковывала к себе взоры всех женихов королевских домов Европы. С ними и предстояло соперничать Юсуповым в борьбе за руку и сердце. Возможность брака с юной Великой княжной Ириной Романовой уже неоднократно обсуждалась княгиней Юсуповой и сыном. Это был давно осмысленный выбор. К счастью, князь Феликс Юсупов попал под несравненное очарование принцессы, которое ещё более усугублялось её страшной застенчивостью, выросшая среди шести братьев, она научилась прямоте и искренности, и, по словам Феликса, отвергавшего женскую мелочность, беспринципность и непрямоту. — Насчёт гомосексуальности Феликса этому нет никаких прямых доказательств, а насчёт балерин, то так Андрей и Борис Владимировичи целыми днями и ночами не вылезают из кулис Мариинского театра, но только вот их родной брат Великий князь Кирилл Владимирович отличается строгостью нравов, если не считать, что он женился на своей разведённой двоюродной сестре Виктории Мелите Эдинбургской, которая была замужем за родным братом Аликс и Эллы Великим герцогом Эрнстом Людвигом Гессенским, поэтому выпал из линии престолонаследия, а особенно Великий князь Андрей Владимирович от своей не очень красивой и статной полячки панны Матильды Кшесинской, а та, выражаясь вашими словами, совратила ещё одного Великого князя Сергея Михайловича и даже сына Владимира 18 июня 1902 года родила от кого-то из них двоих. Mon cher oncle Nicky тоже встречались с этой Матильдой до своего венчания на немецкой принцессе и внучке королевы Виктории Алисе Гессен-Дармштадтской, — снисходительным тоном ответила своему венценосному дяде Великая княжна Ирина Александровна Романова, но, разумеется, она прекрасно знает о бисексуальности своего жениха, но делает вид перед своей Августейшей семьёй, что не верит в это. Она была отчасти права, поскольку прямых доказательств этому и правда практически нет, не считая салонных сплетен, поскольку её жених князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон выбирает себе любовников своего пола из представителей высшего общества, из своего круга, то есть из людей светских и образованных, поэтому им воспитание и какие-то внутренние рамки позволяют не бежать в газету на следующее утро после бурной ночи с Феликсом, чтобы рассказать в красочных подробностях в каких позах любит в постели давать князь Феликс Юсупов и кого он больше предпочитает в постели мужчин или женщин и не болтать об этом, где попало, но всё равно кое-какие слухи просачивались, но, тем не менее, а также природный артистизм, хитрость и изворотливость самого князя Феликса. В общем, знал бы Феликс, что через буквально сто шесть лет, то есть в двадцать первом веке чуть ли не на главной площади страны возле Мавзолея им. Ленина будут, проводится гей-парады с радужными флагами и в Европе будут разрешены однополые браки, и усыновление такими парами детей с радостью бы променял Российскую империю начала 20 века на Российскую Федерацию 21 века или на Европу того же века. — Это да, — высокопарным тоном подметила Её Императорское Величество Александра Фёдоровна. — А что касается брошенной невесты Феликса Зои Стекль, которая якобы и распустила эти грязные и порочащие слухи про него я это постараюсь выяснить, но лично, на мой взгляд, это мягко говоря, сомнительно, но ревность способна на всё, — снисходительным тоном резюмировала всем присутствующим Великая княгиня Ксения Александровна. В это же время состоялось более близкое знакомство княгини Юсуповой с семьей действительного статского советника Александра Эдуардовича Стекла, состоящего при Великой княгине Марии Георгиевне его женой, ирландкой Агнес Баррон в замужестве Стекль и их дочерью Зоей. В совсем скором будущем этой семье придется сыграть немалую роль в жизни Феликса и стать причиной многих волнений его матери, но пока княгиня Юсупова находилась под впечатлением обаяния этой семьи и с удовольствием писала сыну в Оксфорд: «Стекеля очень милые люди, и Зоя мне очень нравится», а март 1913 года принёс с собой совершенно неожиданную для петербургского света новость, поскольку говорили, что 25-летний сын князя и княгини Юсуповых серьёзно увлечён Зоей Стекль, дочерью действительного статского советника, камергера, Александра Эдуардовича Стекля, состоящего при дворе Великой княгини Марии Георгиевны. Откуда появились эти слухи, было непонятно, просто как-то одновременно все заговорили об одном и том же и если в случае со всеми предыдущими слухами, распространяемыми в Лондоне, можно было не опасаться их влияния на российский высший свет, то сейчас разговоры подобного толка могли навсегда зачеркнуть все планы на будущее рядом с племянницей императора. Ситуация усугублялась ещё и тем, что родители Зои были довольно близки с семьей Великого князя Александра Михайловича, если не сказать большего они дружили с Великой княгиней Ксенией Александровной. Семья же Стекль не теряла времени даром и всячески поддерживала мысли о возможном сближении своей дочери Зои с князем Феликсом Юсуповым. При этом они не забывали делиться своими надеждами с Великой княгиней Ксенией Александровной, и вскоре слухи об этих разговорах достигли Юсуповых: «Какая подлая женщина», — возмущался князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон поведением ирландки и баронессы Агнес фон Стекль и если в прежние времена разговоры о возможных отношениях с потенциальными невестами лишь веселили его, то в этом конкретном случае все осложнялось близостью семьи Стекль к Великой княгине Марии Георгиевны Греческой и Датской замужем за Великим князем Георгием Михайловичем, дядей Ирины. Именно поэтому ещё из-за неясности в отношениях с Августейшей особой Феликс был вынужден быть «милым» с семьёй фон Стекль и не давать поводов для компрометирующих разговоров. Встречи с семьей фон Стекль стали часты из-за частых встреч с Великой княгиней Ксенией Александровной и Великим князем Александром Михайловичем, которые были с Феликсом «по-прежнему очень милы». — Я слишком хорошо знаю эту семью, и они не способны на такое, но, на мой взгляд, прежде надо всё хорошо выяснить, а потом уже делать какие-то выводы, — с задумчивым взглядом ответила Великая княгиня Ольга Александровна, принцесса Ольденбургская. Письмо княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой своему сыну князю Феликсу: «Что касается семьи Стекелей, я продолжаю считать их опасными «друзьями». Её письмо сплошная ложь. Как ты это не видишь! Как надо было вывернуться из глупого, гадкого положения и выйти сухим из воды. Она так и сделала, радуясь их ловкости и нашей наивности. Слава Богу, что ты не принял их приглашение, ещё этого не доставало! Впрочем, лучше с ними не ссориться, а быть осторожным, и им, во всяком случае, не доверять. Когда родители [Великий князь Александр Михайлович и Великая княгиня Ксения Александровна] приедут, тебя, наверное, покажут Бабушке. Очень грустно быть вдали от тебя, поговорить и обсудить все ежедневные впечатления! Письмами уже не то выходит!». Затем князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон писал: «Великая княгиня Мария Георгиевна написала ему отчаянное письмо, она в ужасном состоянии из-за Зозо [Зоя Стекль] и меня и проклинает себя за то, что вмешалась в эту историю. Она пишет, что любит нас, как своих родных детей и желает нам только счастья. Какая гадость поведение Stoeсklе. Воображаю, как бедная Ирина теперь боится этого семейства. Всё, что ты пишешь про разговор с гувернанткой, так хорошо, что верится с трудом. Король про всё это ничего не знает, я ему ни слова не говорил, что касается Stoeсklе, то он имеет очень определённое мнение о них, в особенности о матери [баронесса Агнес фон Стекль], которую он не любит, а переносит». Само пребывание Феликса в Петербурге тоже было не менее волнительно и должно было внести хоть какую-то ясность в отношении Великой княжны Ирины Александровны к Феликсу. Ни он, ни его мать не хотели торопить события и получить отказ, но сложившаяся ситуация вокруг сплетен о Феликсе и Зое Стекль требовала немедленных действий, и, с благословения княгини Зинаиды Николаевны, Феликс начинает наведение справок о своих шансах в случае предложения руки и сердца. — Александра Фёдоровна, ещё ваш, так называемый чудотворец Григорий Ефимович Распутин сожительствует со многими дамами высшего общества даже замужними, а ещё он в нарушение всех православных и светских норм женился на вашей фрейлине, графине Наталье Фредерикс, таким образом, он стал двоеженцем, что в нашей стране недопустимо, а её лучшая подруга и тоже ваша фрейлина графиня Анастасия Шувалова его очередная любовница аки «Духовная дочь», — восторженным голосом отчеканила Великая княжна Ирина Александровна Романова, отчего все потеряли дар речи. Ирина Романова уже смирилась, что в Санкт-Петербурге все проблемы решаются через постель власть имущих в частности через придворного старца Григория Ефимовича Распутина. — Так мы узнали, что не один молодой князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон грешник, но речь сейчас идёт не о Распутине и его фаворитках, а о твоём будущем и возможном статусе императрицы или королевы одной из трёх государств, которые настроены к нам весьма доброжелательно, — иронично заметил Его Императорское Высочество Великий князь Александр Михайлович. — Боже, и за что же оклеветали бедного несчастного князя Феликса Юсупова? Но видимо завидовали ему, что тот скоро породнится с императорской фамилией. Разумеется, всё это я вполне допускаю некую долю клеветы в этом, но дыма без огня не бывает и некая почва дядя клеветы должна быть помимо ревности и зависти, — с фальшивой лаской в голосе прошептала императрица Александра Фёдоровна, которая умела ненавидеть врагов «святого чёрта» Григория Распутина и совратителя жениха её старшей дочери Великой княжны Ольги Николаевны. Из письма князя Феликса Юсупова своей матери, княгине Зинаиде Юсуповой: «Когда мы приехали, нас встретил Ал. Мих., Мордвинов и Veroca [Великий князь Дмитрий Павлович] Он был очень мил и позвал меня обедать. Оказалось, что, в конце-то концов, мы напрасно ругали Mascot, так как многие наши милые друзья, пользуясь тем, что Ал. Мих. Один, хотели восстановить его против меня. Кто они, мне не сказали, но я все равно узнаю. Только ни Анас. Мих. [Великая княгиня Анастасия Михайловна, герцогиня Мекленбург-Шверинская, родная сестра Великого князя Александра Михайловича], ни Mika [Михаил Горчаков] тут не при чем, так как Ан. Мих. Приехала три дня тому назад, а Мики нет в Париже. Оказывается, они его восстанавливали на почве всех старых историй и говорили такие гадости, что прямо чёрт знает что такое. Я вижу во всем этом подлую игру Стекелей. Алекс. Мих. Со мной согласен. Кто меня глубоко тронул, это Дмитр. Павл., который вёл себя поразительно благородно и хорошо. Когда он узнал, что люди стараются расстроить нашу свадьбу, он отправился к Ал. Мих и 3 часа с ним говорил и доказал ему, что все, что про меня рассказывают неправда. Это такой красивый благородный поступок, который доказывает, что я был прав, всегда защищая его. Перед обедом я долго сидел с ним, разговаривал, и он мне посоветовал, когда я буду в Beausite, поговорить с Ал. Мих, что я и сделал. Мы долго с ним сидели и разговаривали. После обеда он мне сказал, что никакие сплетни и интриги против меня не переменят его мнения обо мне и что кто не делал глупостей в молодости и что это зависть дурных людей. Он просил меня быть очень осторожным, ни с кем не показываться и никуда без них не ездить. Затем сказал, что уверен, что это всё, главным образом, Стекели, и вообще страшно восстановлен против всех, говорит, что нужно объявить поскорее помолвку, чтобы заткнуть подлецам рты. Ксен. Ал. Тоже страшно возмущена и восстановлена и говорит, что. Затем Ал. Мих. Просил меня ни о чём не беспокоиться, что он меня очень любит и в обиду не даст. По окончании разговора он меня обнял и поцеловал. Ник.Мих. [Великий князь Николай Михайлович] тоже возмущён всеми сплетнями и ругает всех направо и налево. Я думаю, что это, главным образом, Мар. Павл и её двор, Викт. Фёдор. и Пистолькорс. [Великая княгиня Мария Павловна-старшая, Великая княгиня Виктория Фёдоровна, Ольга фон Пистолькорс, графиня фон Гогенфельзен, морганатическая жена Великого князя Павла Александровича]. Теперь, что у нас был разговор с отцом, нечего бояться и не обращать ни на кого внимания. Кто оказался тоже очень верным и преданными друзьями, это Мордвиновы, Верала и Серебряковы. Верала, главным образом, действует на Ксен. Ал. Против Стекелей. Одно я прошу это не беспокоиться, так как всё идет, как должно идти, и перемен ни в чём не будет. Люди полают и перестанут. Я буквально ни к кому ездить не буду, и если и поеду куда-нибудь, то вместе с Ириной. Всё, что я пишу, оставь между нами». Успокоенный разговором с Великим князем, Феликс в компании Ирины и её матери выбрал для Августейшей невесты прекрасный свадебный подарок, бриллиантовая цепочка и на конце розовый жемчуг, что произвело трогательное впечатление на Великую княгиню Ксению Александровну. В эти ноябрьские дни ими было решено для смены обстановки переехать в Лондон и перед самой поездкой князя Феликса ждал сюрприз, о котором он писал родителям: «Ирина подарила мне очень красивое кольцо с изумрудом, вроде моего с сапфиром, которое мне подарил Папа». — Я люблю князя Феликса Юсупова больше жизни, и я всё равно выйду замуж за этого человека хотите ли вы этого или нет. Если не в Российской империи, так в одном из европейских городов там тоже есть православные храмы. Mon cher oncle Nicky, спасибо вам за титул Великой княжны 7 июня 1910 года под давлением своих родственников даровали князьям и княжнам императорской крови титул Великих князей и княжон, — истерично заверещала 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова (в реальной жизни княжна императорской крови) и активно жестикулировала руками с золотыми браслетами с бриллиантами и кольцами. Княжна императорской крови Ирина Романова была дочерью Великого князя Александра Михайловича и родной сестры Государя Великой княгини Ксении Александровны, но Ирина не носила титула Великой княжны причиной этого было решение её дедушки императора Всероссийского Александра III Миротворца. Когда род Романовых основательно разросся, император Александр III Миротворец справедливо рассудил, что Великих князей развелось слишком много аж двадцать два человека. Престиж Великокняжеского титула падает, да и денег на их содержание жалко: каждому Великому князю необходимо было выплачивать соответствующее содержание. В 1885 году Государь изменил правила наследования титула «Великий князь/княжна», поэтому только сыновья и внуки, дочери и внучки императора имели право именоваться Великими князьями и княжнами и получать жалование в размере 230 тысяч рублей в год. После ограничения количество Великих князей существенно сократилось, а к моменту революции 1917 года в Российской империи начитывалось пятнадцать Великих князей, не считая наследника и самого Государя. Правнуки и правнучки императора стали носить титул князей и княжон императорской крови, таким образом обращаться к ним следовало не «Ваше Императорское Высочество», а «Ваше Высочество» и им полагался миллион рублей единовременно, а также орден Святой Великомученицы Екатерины княжнам императорской крови присуждался не при крещении как Великим княжнам, а при достижении совершеннолетия это в шестнадцать лет либо при замужестве, а князьям императорской крови орден Андрея Первозванного аналогично при достижении совершеннолетия, но при всём при этом князья и княжны императорской крови были равны в правах с Великими князьями, княжнами и княгинями, а это было сделано ради экономии бюджета министерства императорского двора, а Великий князь Константин Константинович назвал этот закон «о сидоровых козах». Кроме дочери, княжны императорской крови Ирины в большой семье Великого князя Александра Михайловича и Великой княгини Ксении Александровны было ещё шестеро сыновей, князей императорской крови. Совершенно естественно, что эта большая семья была рада породниться с молодым князем Феликсом Юсуповым, наследником многомиллионного состояния, а властолюбивая княгиня Зинаида Николаевна Юсупова и её младший сын, князь Феликс рады хотя бы на шаг приблизиться к Августейшей фамилии, таким образом, интересы двух влиятельных семей в Российской империи сошлись. Надо сказать, что брак Феликса и Ирины был бы невозможен, если бы не счастливое обстоятельство в 1911 году, после большого и бурного обсуждения, на котором присутствовали Великие князья, Романовы пытались перекроить основные законы Российской империи в части, касающейся закона о престолонаследии, принятые ещё императором Павлом I. Государь, внимательно выслушав предложения членов своей семьи, утвердил только одну из предложенных родственниками революционных поправок. Эта поправка касалась разрешения на неравнородные браки для князей и княжон императорской крови, поэтому такие браки становились возможными в случае одобрения их Государем и при условии, что, вступая в неравнородный брак, князь или княжна императорской крови должны будут подписать добровольное отречение от прав на наследование престола, но с сохранением прав членов императорской фамилии и этим правом воспользовалась княжна императорской крови Татьяна Константиновна, вышедшая 24 августа 1911 года замуж за грузинского князя Константина Багратион-Мухранского и сама княжна императорской крови Ирина Романова 9 февраля 1914 года при замужестве на князе Феликсе Юсупове. Разумеется, закон не вызвал энтузиазма у тех Великих князей, чьи потенциальные дети или внуки должны были лишиться титула. Другими словами, почти всё семейство было против, но Его Величество упрямый и настойчивый, так запугал членов своей семьи, что вслух ни одного протеста высказано не было, но чувство обиды от этого, конечно, не уменьшилось. Положение дел в царской семье при императоре Александре III Миротворце было точно таким же, как и во всей стране, а любое недовольство жестко пресекается, но на фоне полного внешнего спокойствия идёт глухое внутреннее брожение, готовое вырваться наружу при малейшем послаблении. Да, стабильность, но они обеспечиваются только за счёт личных качеств самодержца и к тому же в семейных делах император Александр III Миротворец не был последователен, он строг со своими дядями, осуждает их беспорядочную личную жизнь, но закрывает глаза на собственных младших братьев. Был и ещё один любопытный пункт в документе «Права и преимущества супругов и потомства князя или княжны императорской крови при вступлении в брак с лицами несоответствующего достоинства имеют быть точно, в каждом отдельном случае, определяемые Государем в особом указе Правительствующему Сенату. Таким образом, права и преимущества и все привилегии неравнородных супругов находились всецело в руках от Государя, от его расположения напрямую зависело всё. — Ирэн, дорогая мы не делаем тебе зла, но пойми, что младой князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон это не тот человек, который тебе нужен с его бурной личной жизнью и целым гаремом любовников обоих полов, — трепетно с замиранием сердца отозвалась 65-летняя вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, урождённая датская принцесса Мария София Фредерика Дагмар Датская она же Минни, мать Всероссийского императора Николая II и Великих княгинь Ксении и Ольги Александровны, а также Великого князя Михаила Александровича и уже умершего Великого князя Георгия Александровича и родная сестра королевы-матери Великобритании Александры Датской.

***

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ.

Набережная рѣки Мойка, 94. Юсуповскій дворецъ.

15:30

***

— Мои родители меня насильно выдают замуж за кронпринца Вильгельма Прусского это сын моего двоюродного дядюшки Кайзера Вильгельма II и императрицы Августы Виктории. Я даже ещё не решила, что делать с принцем Уэльским и принцем Христофором Греческим, а тут ещё прибавился кронпринц, — тягостным тоном протянула Великая княжна Ирина Александровна Романова, уткнувшись носом подушку, а её жених князь Феликс Юсупов и кузен Великий князь Дмитрий Павлович Романов при виде её резким движением прекратили занятие оральным сексом в позе 69. — Что? — недоумённо воскликнул князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон своей Августейшей невесте Великой княжны Ирины Романовой. — Феликс, мои родители нашли тебе замену из приличной императорской семьи и повысили шанс, что я стану супругой наследника престола, а затем собственно и императрицей Германской империи и королевой Пруссии. Дело не в том, что меня пытаются выдать замуж за одного из трёх европейских наследных принцев, моих дальних родственников как крепостную девицу в другому барину, а в том, что мои родители хотят сломать мне жизнь всё из-за наветов какого-то там безграмотного крестьянского мужлана, который втёрся в доверие к императрице из-за склонности обоих к мистике и религии, поскольку он рассказал моей царской семье историю о двух избалованных барчуках, которые с жиру решили содомским грехом заняться, видимо, иначе появление педерастов на святой Руси не оправдать, но ради справедливости стоит отметить, что тот сказал чистую правду, а потом пьяным пытался меня изнасиловать в уборной ресторана «Стольный град» фактически на глазах высшего света, — всхлипывая в три ручья прорыдала Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова или как принято в современной историографии Гольштейн-Готторп-Романова. — Ирэн, не волнуйся я с ними поговорю. Почему ты им не рассказала о случившемся в уборной ресторана? — мягким голосом проговорил Великий князь Дмитрий Павлович Романов и взял свою кузину за руку, которую он безответно влюблён, но она собирается выйти замуж за его любовника князя Феликса Юсупова, но при всём при этом не стала препятствовать их бурному роману. — Там присутствовал кронпринц Вильгельм Прусский, который тоже хоть что-то понимает на русском языке и это было нежелательно и просто не хотела это говорить, поскольку императрица мне всё равно не поверила, приняв это за клевету на святого человека. Она ничего кроме него не видит, — жалобно простонала принцесса и с громким протяжным стоном упал на кровать в объятья своего жениха князя Феликса Юсупова. — Нужно как можно быстрее что-нибудь придумать, но убивать Распутина это не выход из этой ситуации, но кто будет его убийцами? Ирэн, в любом случае я люблю тебя с первого взгляда на крымском берегу и никогда не брошу тебя, но думаю, история с нашей помолвкой в скором времени разрешится в положительную сторону, поскольку тебя очень любят! — с романтическим флёром ответил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон своей Августейшей невесте Великой княжне Ирине и страстно поцеловал её в губы под острый взгляд любовника князя и кузена его невесты Ирины, которую он тоже безответно любит и сам хочет жениться на Ирине, но боится ей в этом признаться. Избалованный и эпатажный князь Феликс, переодевшись в женское платье, разгуливал по улицам Петербурга, пугая и шокируя почтенную публику. Выходка Феликса Юсупова повергла в шок князе и слухи о связи князя с Великим князем Дмитрием Павловичем, кузеном Августейшей невесты. Вот уж, поистине, король эпатажа! Эпоха слома веков, таким образом, XIX век плавно перетекал в век XX! Всеобщее падение нравов в высшем обществе, деградация дворянства, как привилегированной основной общественной силы. В лёгком и изящном детективном романе современного писателя Бориса Акунина под названием «Коронация» тема нетрадиционной ориентации была достаточно популярной в высшем обществе. Вот как он описал «Тусовку бардашей»: «Судя по всему, в особняке намечался маскарад, потому что все приезжающие были в масках. Присмотревшись к гостям, я обнаружил, что они делятся на два типа: мужчины в обычных фраках и костюмах или же особы неопределённого пола, подобно мистеру Карру, закутанные в длинные-предлинные плащи. Многие прибывали парами, под руку, и я догадался, какого рода сборище здесь происходит. Кто-то взял меня сзади за локоть. Я обернулся Эндлунг. — Это «Элизиум», — шепнул он, блеснув глазами, — Привилегированный клуб для московских бардашей. Мой тоже там. Он взял меня под руку и быстро повёл по быстро темнеющей улице. — Так запросто туда не влезешь. Нужно загримироваться. Эврика! За мной, Зюкин! Тут в пяти минутах Театр Варьете, у меня там полно приятельниц. Он взял меня под руку и быстро повёл по быстро темнеющей улице. — Видели, некоторые в плащах до земли? Это и есть тапетки, у них под плащами женские платья. Из вас, Зюкин, тапетка не получится, будете тёткой. — Так и быть, совершу подвиг ради Августейшей семьи, наряжусь тапеткой». Что же могло связать тонкую, умную, сердечную, одарённую от природы необыкновенной красотой, скромностью и застенчивостью Великую княжну Ирину Романову с царственной грацией и сумасбродного гуляку князя Феликса Юсупова? Любовь, так как известно противоположности притягиваются. — Как? Он же царский фаворит пусть и обычный крестьянин из Тобольской губернии, но смог заручиться доверием императрицы Александры Фёдоровны на почве склонности обоих к мистике и религии, — с озадаченным лицом воскликнула 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. Григорий Распутин, при всём своем распутстве, был не хуже, а лучше, даже честнее и умнее тех, которые толпились в его передней, всячески унижались и заискивали у него. Этот тёмный мужик своим немудрёным крестьянским умом понял, что за мрази и подхалимы эти сановники и министры, все эти светские дамы в бальных платьях расшитые золотом и бриллиантами, в том числе и объект своего вожделения №1 Великая княжна Ирина Романова, которую он называет ангелом и государственные люди. Он по праву презирал и третировал их, видя, какая гниль скрывается за всем этим блеском и треском чинов, положений, родовитости, внешней культуры и образованности, презирал он, надо думать, и Николая II и Александру Фёдоровну, поскольку он всё же был умнее их. Да просто-напросто очередную не особенно оригинальную, немудреную историю о том, как пахнувший разложением мегаполис, столица догнивающей империи, набитая вовсе уж сгнившей «элитой», сожрал, погубил и после смерти ославил потоками лжи очередного приезжего из провинции, вначале преисполненного самых благих намерений. До самого конца Григорий Распутин не был ни святым, ни демоном, потому что сначала в его характере и душе вообще не было ни малейшей червоточинки: классический деревенский ходок за правду, хлопотавший и о мирских делишках, и о притесняемых жидах. В юности нагрешивший, но после искренне обратившийся к Богу, огромный город его сломал, поскольку пытались использовать в своих целях прохвосты и политические авантюристы, казнокрады и великосветские мистики. Распутин, конечно, не стал тем монстром, каким его до сих пор малюют, но вся эта поганая коловерть, в которую он оказался, затянут, не могла не впустить изрядно гнили в его душу. Он не отверг нахлынувшей на него камарильи, наседавшей, как нечистая сила на Брута он поддался, с одной стороны, явно сопротивлялся в душе «городской гнили», с другой стал её частичкой. Он сломался и в чем-то изменился. В этом и только в этом заключается реальная, а не мнимая трагедия Григория Ефимовича Распутина он поддался дьяволу, как Фауст поддался Мефистофелю, но в его случае дьяволу в лице холодного Санкт-Петербурга последнего десятилетия российской монархии, и тех мелких бесов, что щеголяли в раззолоченных мундирах, бальных платьях и безукоризненных фраках. Ну, а выиграть у дьявола нельзя изначально, во что бы ни играли и, когда Григорий Распутин в последний раз попытался стряхнуть этот морок, совершить что-то доброе, прекратись войну, было уже поздно. Дьявол пересилил. Игра, вдобавок ко всему прочему, шла не только собственными картами дьявола, но и в его обиталище, так что шансов не было ни малейших, перехитрили и переиграли. — Феликс прав убивать Распутина это не выход, а просто так он из столицы никогда не уедет, поэтому надо придумать что-то другое, — с задумчивым взглядом ответил Его Императорское Высочество Великий князь Дмитрий Павлович Романов и крепко обнял двух любимых ему людей. — Григорий Распутин в меня влюблён и хочет жениться хоть прямо сегодня, и я постоянно ощущаю на себе его тяжёлый взгляд, а тут ещё он попытался надо мной надругаться, но адъютанты Дмитрия граф Константин Петрович Кирсанов-Двинский и граф Павел Николаевич Шувалов вовремя спасли меня из его медвежьих лап, но позор с нашей семьи может быть смыт только кровью, — с задумчивым взглядом ответила Великая княжна Ирина Александровна Романова, шмыгнув носом и вытирая платком, красные глаза от слёз. — Использовать в качестве убийц революционеров это тоже не выход из сложившейся ситуации, поскольку такого человека должны убить только монархисты, но я Великий князь, а поэтому не должен заниматься убийствам в личных целях, но ради Ирины я готов на всё даже на убийство этого гнусного временщика, — с озадаченным лицом воскликнул Его Императорское Высочество Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Феликс и Дмитрий, я вас сегодня яростно защищала перед своей венценосной семьёй, о том слухи, о вашей жаркой любви это клевета недоброжелателей, но никто мне не верил, а теперь, дорогие мальчики ваша очередь защитить меня от сексуальных домогательств этого крестьянского мужлана Григория Распутина, поэтому позор с нашей семьи может быть смыт только кровью, но я против убийства даже такого человека как Распутин, который втёрся в доверие к императрице из-за склонности обоих к мистике и религии, так как он рассказал царской семье историю о двух избалованных барчуках, которые с жиру решили содомским грехом заняться, видимо, иначе появление педерастов на святой Руси не оправдать, но ради справедливости стоит отметить, что тот сказал чистую правду, а потом пьяным пытался меня изнасиловать в уборной ресторана «Стольный град» фактически на глазах высшего света, но с ним надо что-то делать? А деньги Распутин явно не возьмёт, — безапелляционным тоном заявила Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Романова своему сиятельному жениху князю Феликсу Юсупову и кузену Великому князю Дмитрию Павловичу при этом оба мужчины являются любовниками, а невеста Ирина Романова относится к этому, мягко говоря, снисходительно. — Может быть, подключить «тяжёлую артиллерию» в виде Великой княгини Елизаветы Фёдоровны она же Элла. Возможно, она как-нибудь может помочь нам-с, — с умным видом предложил Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Митя, тётя Элла ненавидит Распутина, а соответственно её венценосная родная сестра не станет и слушать и Александра Фёдоровна готова меня-с выдать замуж за этого безграмотного крестьянина Распутина, который стала «серым кардиналом» империи с помощью своих записок министрам корявым почерком, чем позволит мне выйти замуж за любимого человека. Самое страшное это если сложить все буквы в наших именах, то у меня и Распутина получится по двадцать шесть букв, а число «26» роковое в семье Юсуповых и никто из наследников не дожил до этого возраста, а старший брат Феликса князь Николай Феликсович Юсупов погиб от шальной пули супруга его любовницы, графини Марины Мантейфель на дуэли в возрасте двадцати пяти лет. Роковое число, роковая красота, роковое богатство и роковая дама Российской империи, — обречённо вздохнула своему кузену и любовнику своего жениха князя Феликса Юсупова 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. — Дожили, что какой-то полуграмотный крестьянский мужик стал фаворитом императрицы и указывает на ком члены Августейшей фамилии должны жениться или выходить замуж, а на ком нет и почему? А император и императрица ему безропотно подчиняются, но ради справедливости стоит отметить, что вокруг царствующих особ всегда вращаются колдуны, провидцы, странники, астрологи, алхимики, спиритуалисты и тому подобные «не от мира сего» на том собственно и гешефт делают, — снисходительным тоном ответил князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Ну, и наглые мужики пошли после отмены крепостного права, — с ядовитой интонацией парировала 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. — Феликс, а где твоя любимая матушка княгиня Зинаида Николаевна Юсупова, графиня Сумарокова-Эльстон? — с любопытством поинтересовался Его Императорское Высочество Великий князь Дмитрий Павлович Романов у своего любовника. — В Баден-Бадене «на водах» вместе со своей компаньонкой-приживалкой из крестьянок Пелагеей она же Полина Лисовской и моим отцом и моя мать, и отец ничего не знают о случившемся. Вместе с отдыхом «на водах» мой отец князь Феликс Юсупов-старший делает несколько мелких поручений дипломатического характера по поручению вашего с Ирэн дяди Ники, а именно навестить пару герцогов и графинь в Берлине, чтобы выразить им своё почтение. В общем, из-за таких мелких нюансов их поездка растянется как минимум ещё на три месяца, а уехали они в конце апреля, — спокойным голосом ответил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Ну-с, как минимум доверием дяди Ники твой грозный отец успел заручиться, а ещё он являлся адъютантом моего дяди и фактически приёмного отца Великого князя Сергея Александровича, который погиб при взрыве бомбы в своей карете 4 февраля 1905 года брошенной террористом-эсером Иваном Каляевым, поэтому его вдова Великая княгиня Елизавета Фёдоровна ушла с головой в религию, — хмыкнул 21-летний Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Ещё я своему предполагаемому жениху, а затем супругу 31-летнему кронпринцу Вильгельму Прусскому пообещала показать завтра наш северный град на Неве, а вечером мы отправимся на балет в Мариинский театр. Всё же как-то не хочется отказывать ему это всё же сын дяди Вилли, — дрожащим голосом протянула 17-летняя российская принцесса из императорского дома Романовых. Санкт-Петербург город больших возможностей и больших денег. Город, который не терпит поражения, город для богатых и сильных. Санкт-Петербург, безусловно, являлся не только наиболее населенным и самым деловым городом России, но и самым «европейским». Два века назад основатель Северной Пальмиры Император Пётр I Великий желал видеть город именно таким. К началу XX века мечта стала бесспорной реальностью. По богатству, по градостроительной технике, по уровню городского комфорта первая столица Российской империи уверенно соперничала с другими столицами Европы. Не без основания многие современники были уверены, что град Петра по степени богатства, классу шика, яркости и блеска уступал только Парижу. Санкт-Петербург являлся и главным деловым центром России, её «первыми воротами» во внешний мир. Правления наиболее мощных промышленных корпораций, коммерческих банков, железнодорожных и страховых компаний размещались в Северной столице. На двух самых фешенебельных проспектах Невском и Каменноостровском дворцы аристократии соседствовали с домами безродных «финансовых королей», зеркальные витрины модных европейских торговых домов чередовались с витринами банков и страховых компаний. В кругу бескрайних лесов и нескончаемых болот возник удивительный, роскошный и неповторимый центр власти и бизнеса, оазис утонченности и изыска. Здесь ежедневно тратятся миллионы, шьются элегантные платья и готовятся деликатесы для сильных мира сего. Это жизнь, о которой мечтают все, дети самых богатейших людей империи, их ещё с пелёнок приучают к роскоши, они привыкли тратить деньги, учиться в престижных университетах, одеваться только в одежду класса люкс и общаться только с такими, как они. На первый взгляд, жизнь этих детей похожа на сказку, но хотя на самом деле они такие же, как и все: взрослеют, учатся любить, дружить, плести интриги и ставки иногда серьёзнее, чем у их родителей, секс, наркотики, предательство, они просто учатся выживать в мире сильных. Одновременно это был центр политических и светских интриг, арена бескомпромиссной борьбы карьерных устремлений и самолюбий, ярмарка безмерного тщеславия и богатства и разъедающей душу зависти со стороны простого народа и заводских рабочих, которые с головы до ног покрыты пылью, работая по 12 часов в сутки, обеспечивая всю ту роскошь и блеск. Цитата Александра Недрова. Рабочий вопрос. 1906 год: «Именно резкий контраст с комфортабельными виллами, с элегантными экипажами, с блестящими магазинами, с роскошными ресторанами поражает рабочего, когда он проходит мимо них на свою фабрику, в свою мастерскую, в свой пустынный квартал. Эта-то громадная разница в положении и порождает в массах ненависть». — Ирэн, если что я не возражаю, если ты выйдешь замуж за одного из трёх принцев, поскольку cʼest la vie, но понимаю для тебя это нелегко и ты любишь только меня. Я вот сам чуть не женился на английской принцессе Луизе Баттенбергской, племяннице тёти Аликс, но принцесса Луиза 1-2 февраля 1912 года со своей свитой пустила слух в британскую прессу о нашей помолвке, а такого я стерпеть не смог, поэтому расстался с ней, — сладострастно прошептал своей царственной невесте 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Из письма князя Феликса Юсупова матери от 1 февраля 1912 года: «В английских газетах пропечатали меня женихом Луизы, со всех сторон получаю поздравления. Какое идиотство. Никаких комментариев от него не последовало, но поздравления не прекращались, так как французские газеты присоединились к английским». Тем временем княгиня Зинаида Николаевна Юсупова писала сыну: «Воображаю, как тебе неприятны болтовня газет и разговоры о твоей «помолвке»! Я тоже получаю поздравления, и, к сожалению, многие думают, что всё это правда, но что пока об этом не хотят говорить! Твое положение по отношению к ним очень неприятное, но, во всяком случае, c’est a eux et pas a toi de refuter cette fausse nou-velle (фр. это они, а не ты должны опровергнуть эту ложную новость). Всё это так напоминает мне мою молодость!». — Феликс, неплохо ты так устроился по жизни: если воровать так миллион, если любить, то аж сразу трёх принцесс! — саркастично высказалась 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова и немного пришла в себя, а британская пресса писала по этому поводу: «Санкт-Петербург. 2 февраля 1912 года. Объявлена именитая официальная помолвка принцессы Луизы Баттенбергской с князем Феликсом Юсуповым, одним из богатейших землевладельцев России. Породнённая с российским императорским домом Луиза является второй дочерью принца Луи Баттенбергского, английского адмирала, и двоюродной сестрой королевы Испании». Из этого следовало, что, усилиями неизвестных лиц лондонского света, с молниеносной быстротой начали распространяться слухи о помолвке князя Феликса и принцессы Луизы и, если в случае с семьёй де Торби, дальше слухов дело не пошло, то в этом случае многие из знакомых спешили поздравить со скорым торжеством. Да и сам Феликс понимал неприятность своего положения. Британская принцесса Луиза Александра Мария Ирена Баттенбергская приходилась прямой племянницей императрице Александре Фёдоровне, и внимание этой семьи нельзя было игнорировать, как и нельзя было просто перестать бывать у них в гостях. Нелепость положения понимали и сами Баттенбергские, выхода было два: или дать опровержение или официально подтвердить объявления, но предпочтительнее был второй! — Фике, расскажи подробнее про ваш роман с принцессой Луизой Баттенбергской? Очень жаль, что ты 2 февраля 1912 года не женился на принцессе Луизе? — с любопытством поинтересовался Великий князь Дмитрий Павлович Романов с долей ревности о романе в Лондоне своего любовника богатейшего князя Феликса Юсупова с английской принцессой, племянницей российской императрицы Александры Фёдоровны и будущей королевой Швеции в 1950-1965 гг. Стоит сказать, что её старшая сестра Алиса Баттенбергская, принцесса Греческая и Датская была матерью принца Филиппа, герцога Эдинбургского, ныне покойного на 9 апреля 2021 года супруга нынешней английской королевы Елизаветы II. Как вишенка на торте: родной дядя принцесс Луизы и Алисы Баттенбергских, племянниц императрицы Александры Фёдоровны болгарский принц Александр Баттенбергский некогда сватался к богатейшей княжне Российской империи Зинаиде Николаевне Юсуповой, но получил отказ, а сам принц Филипп, герцог Эдинбургский праправнук российского императора Николая I Незабвенного, который в свою очередь прадедушка княгини Ирины Юсуповой, супруги князя Феликса Юсупова. Короче, сплошной Дон Педро и хруст бразильской булки! — Рассказывать особо нечего, но если по существу, то я познакомился с принцессой Луизой в Лондоне во время бала в Альберт-Холле, в на следующий вечер отправились на балет в Королевский театр в Ковент-Гардене, а затем её мать и родная сестра императрицы Александры Фёдоровны принцесса Виктория Гессен-Дармштадтская часто приглашала к себе во дворец на чашку чая, говорила о нашей будущей свадьбы как уже о решённом деле. Сама принцесса Луиза Баттенбергская мне вполне нравилась как женщина, но пока жениться пока не планировал вообще на любой даме моего круга, но мать княгиня Зинаида Николаевна Юсупова наседала, мол, наследников давай, — с неким эстетическим удовольствием протянул князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Из письма князя Феликса Юсупова своей матери, княгине Зинаиде Юсуповой: «Баттенбергские приглашают меня с ними поехать на морской смотр сейчас после коронации [коронация британского короля Георга V]. Это будет весьма интересно. Мисс Керр мне, между прочим, сказала, что я должен больше разговаривать с Луизой, но, по-моему, это странно с их стороны, что они до сих пор не поняли, что я никакого желания не имею на ней жениться». — Феликс, ты меня тоже бросишь прямо у алтаря? Как свою возлюбленную принцессу Луизу Баттенбергскую! — саркастично высказалась 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. Знакомство с принцессой Луизой Баттенбергской носило немного двусмысленный характер. С особой рьяностью она начала выполнять наказ своей тёти, Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, которая в свою очередь постаралась сделать всё, чтобы сблизить двух молодых людей. Знакомство с принцессой Луизой Баттенбергской носило немного двусмысленный характер. С особой рьяностью она начала выполнять наказ своей тёти Елизаветы Фёдоровны, которая в свою очередь постаралась сделать все, чтобы сблизить двух молодых людей. Принцесса Луиза (13.07.1889-07.03.1965) была старшей дочерью адмирала британского флота Луи, принца Баттенбергского, впоследствии маркиза Милфорд-Хейвен и принцессы Виктории Гессен-Дармштадтской. Она была на два года младше Феликса, не отличалась особой красотой, но её настойчивость Феликс смог оценить сразу после знакомства, когда почти ежедневно начал получать от неё приглашения на обеды или ужины, следовавшие за обязательным посещёнием благотворительных учреждений. Как воспитанный молодой человек, он не смел, отказываться от этих посещёний, хотя в тайне уже начал тяготиться столь пристальным вниманием со стороны принцессы. Первое знакомство с принцессой Луизой невероятно насмешило князя Феликса Юсупова. Уезжая от Великой княгини Елизаветы Фёдоровны с рекомендательным письмом для принцессы Луизы, Феликс был уверен, что увидит тонкую и томную красавицу, которой рекомендовала Великая княгиня свою племянницу двенадцать лет назад. Оценить юмор и шутку Великой княгини Феликс смог лишь тогда, когда перед ним предстала девушка очень крупной фигуры, о чём тут же телеграфировал матери в шутливой форме: «Видел Луизу, очень милая. Тонка, как щепка? Удивлён, Елизавета довольна. Толста, как бочка. Ошибся». Этот курьёз развеселил княгиню Зинаиду, и она написала сыну: «Получила твою смешную телеграмму про принцессу Луизу! Не Великая княгиня, а я тебе говорила, что она толста, как бочка. Елизавета Фёдоровна наоборот уверяла, что она худа, из чего я заключила, что за двенадцать лет она могла измениться». — Ирэн, как ты могла такое про меня подумать? Я только тебя люблю, а твою дальнюю родственницу, принцессу Луизу Баттенбергскую тоже любил, но как видно звёзды не сошлись на небосводе, — восторженным голосом отчеканил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. При всей своей занятости Феликс не мог ускользнуть от внимания английских невест и их высокопоставленных родителей, некоторые из которых были готовы прибегнуть к любым уловкам для привлечения его внимания. Молодой князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон оставался завидным женихом: сказочно красив, молод, исключительно воспитан и к тому же баснословно богат такая партия могла быть приравнена к королевской даже для тех невест, чьи семьи были приближены ко двору. В Лондоне право на место в сердце русского аристократа оспаривали три знатные семьи: семья Великого князя Михаила Михайловича, который женат на внучке русского поэта Александра Пушкина графине Софии Николаевне фон Меренберг, графине де Торби, чьи морганатические дочери графини Анастасия (Зия) и Надежда (Нада) Михайловны де Торби влюблены в князя Феликса Юсупова, семья принцессы Виктории Гессен-Дармштадтской, чья родная дочь принцесса Луиза Баттенбергская влюблена в русского князя Феликса Юсупова и английская аристократка Марджери Мэннерс. Всё это не мог не видеть и сам виновник их волнений, который никак не проявлял интереса и не давал повода для надежды. Из письма князя Феликса Юсупова своей матери, княгине Зинаиде Юсуповой: «Вчера завтракал у Виктории. Невесты не было, она в Греции. До завтрака я имел разговор с Miss Kerr, очень неприятный. Она, между прочим, сказала, что, если мы друг друга любим, то почему же и не жениться. На это я ответил, чтобы полюбить, надо, прежде всего, узнать друг друга и что вообще жениться пока я не собираюсь и в особенности на иностранке. После завтрака пр. Victoria увела меня к себе в комнату и больше часа разговаривала обо всём, кроме этого. Ей, видно, ужасно хотелось начать разговор, и она несколько раз пыталась, но я делал вид, что не понимаю и сразу переходил на другую тему. В Лондоне все убеждены, что это только временно скрывают и ещё более со мной любезны. Ужасно противно, но вместе с тем очень забавно». — Принцесса Луиза Баттенбергская вполне милая барышня, но не знаю чем она тебе так не угодила, кроме того, что со своей свитой распустила в британскую прессу информацию о вашей помолвку, но меньшим злом было всё же жениться на этой принцессе, чем la grand scandale на всю Европу как бедную английскую принцессу Луизу русский князь беспардонно и бесцеремонно бросил прямо самого у алтаря, — остроумно подметила 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. Из письма князя Феликса Юсупова своей матери, княгине Зинаиде Юсуповой: «Вчера завтракал у принцессы Луизы, которая очень была мила и в разговоре туманно дала понять, что не имеет ничего против, если я что-нибудь пожертвую на её учреждение. Меня прямо атакуют со всех сторон просьбами, если не считать писем, где мне предоставляют обозначить сумму самому. За это короткое время, что я здесь, я получил их около сотни. Ничего не поделаешь. C’est le revers de la me-daille (фр. это обратная сторона медали). — Интересно, что бы было, если я всё же женился на принцессе Луизе Баттенбергской, а ты выйдешь замуж за принца Уэльского и впоследствии станешь королевой Великобритании и Ирландии, — с задумчивым взглядом ответил своей Августейшей невесте князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон: «Хочу на днях пойти к принцессе Луизе, она только говорит по-английски и по-немецки, воображаю, как будет забавен наш разговор. Великая княгиня [Елизавета Фёдоровна] ей пишет, чтобы она показала разные благотворительные учреждения Лондона». Князь Феликс Юсупов описал одну из встреч с будущей королевой Швеции и английской принцессой Луизой: «Принцесса Луиза пригласила меня с ней поехать на какое-то заседание. Я был очень смущен, так как меня посадили вместе с ней на возвышение, с которого я величественно смотрел на публику. У меня по временам было чувство, что я сам король Англии, так как всё было в высшей степени торжественно и проходило в огромной зале высшей судебной инстанции. Много было сказано речей, половина которых я не понял, но всё же хлопал по их окончанию. Затем торжественный чай, и все разъехались. Луиза была столь любезна, что привезла меня домой, и пригласила во вторник завтракать. Она какая-то ненормальная и временами смотрит страшными глазами». — Ой, Феликс, но ничего от тебя не убыло бы. Ты же женишься не на Луизе, а на титуле и на Баттенбергском доме. Ведь знатные мужчины в основном женятся ради титула, наследства, выгодных должностей и продолжения рода, а не по любви как думают, юные романтические барышни после прочтения бульварных романов и для этого от мужчины много не требуется, но судя по всему тебе важен в даме не только громкий титул и положение, но ещё внутренний мир своей избранницы, совместимость характеров и одобрение невесты от своей матушки, поскольку та можно сказать запретила тебе жениться на знатной английской аристократке Марджери Мэннерс, а ты и не стал сопротивляться и это ведь знатная британская аристократка, а не какая-то там леди на час, которая позарилась на несметные богатства княжеского рода Юсуповых, — умильно прошептала своему жениху Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова, погладив того по голове. — Я с матерью принцессы Луизы и родной сестрой императрицы Александры Фёдоровны и Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, которая стала моей духовной наставницей принцессой Викторией Гессен-Дармштадтской весьма даже подружился и часто бывал у неё дома за чашкой ароматного чая, в рамках старинной английской традиции файф-о-клок в тумане и дочь её, принцесса Луиза мне вполне нравилась как женщина, но жениться в данный момент пока не планировал вообще на любой барышне, а не только на принцессе Луизе Баттенбергской из морганатической линии Гессен-Дармштадтского дома, откуда её мать, принцесса Виктория Альберта Елизавета Матильда Мария Гессен-Дармштадтская, родная сестра императрицы Александры Фёдоровны, — горделиво заявил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Князь Феликс был, обожаем своими учителями и новыми друзьями по Оксфордскому университету. Да и высшее чопорное общество Великобритании всё больше и больше благоволило молодому русскому красавцу-аристократу, а тон в этом задавала британская принцесса Виктория Гессен-Дармштадтская, родная сестра российской императрицы и Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, вышедшая замуж за принца Людвига фон Баттенбергского из морганатической ветви Гессен-Дармштадтского дома, а основал этот дом принц Александр Гессен-Дармштадтский, когда 16 (28) октября 1851 года женился в Бреслау на фрейлине своей родной сестры, Великой княгини вскоре императрицы Марии Александровны, а именно на графине Юлии Маврикиевне Гауке. Какие тайные планы она при этом лелеяла, неизвестно, но аристократ Феликс действительно производил прекрасное впечатление своими изысканными манерами и воспитанием, что заставляло время незаметно пролетать в его обществе. Многочисленная семья принцессы Виктории тоже понравилась Феликсу, хозяйка же дома, не обладая красотой своих сестёр, своим умом и благоразумием производила не менее запоминающееся впечатление: «Мне Виктория очень нравится, такая умная и образованная. Дети и мисс Верр тоже были с нами. Самый маленький ужасно забавен и напоминает Елизавету Фёдоровну. Я думаю к ним ездить завтракать по субботам, так как это единственный свободный день на неделе, не считая воскресенья, когда Лондон превращается в мёртвый и дома никого нельзя застать. Мы с Викторией много говорили об Империи, и она так здраво понимает всё, что там происходит». Утешением для родителей могло быть только сознание состоятельности своего младшего сына, который делал первые успехи в английском обществе. Первым и самым важным в лондонской светской жизни Феликса было знакомство с семьёй родной сестры императрицы Александры Фёдоровны и Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, принцессы Виктории Гессен-Дармштадтской. — Распутин обязательно ответит за то, что он сделал, но каким образом я не знаю? Но убийство это не выход хоть я кадровый офицер, так ещё его тщательно охраняет не только дворцовая полиция по приказу императрицы Александры Фёдоровны, но ещё шпики от банка и министерства внутренних дел, так что просто явиться в его квартиру на Гороховой, 64 и застрелить не получиться. Надо заручиться поддержкой того кому он доверяет, а затем с помощью этого человека выманить Распутина на нейтральную территорию, а затем застрелить этого медведя-шатуна из Сибири, — злобно сквозь зубы процедил Его Императорское Высочество Великий князь Дмитрий Павлович Романов и крепко обнял свою двоюродную сестру Ирину, которую он безответно любит, но та не зная о тайных чувствах к ней своего кузена предпочла его любовника князя Феликса Юсупова. О, времена, о нравы! — Митя, ежели цель велика, то я сама готова его убить хоть я против этого. Он тогда в ресторане «Стольный град» меня приглашал к себе домой на интимную встречу и для того, чтобы познакомиться с его двумя дочерьми Марией и Варварой, поэтому он ничего не заподозрит лишнего и доверяет мне. Если да, то я ему лично позвоню и назначу встречу в каком-нибудь укромном месте и там уже отправлю к праотцам в Вальгаллу. Мои подруги польская княжна София Ксаверьевна Любомирская, родственница по линии императора Николая I Незабвенного княгиня Долли Кочубей, урождённая графиня Дарья Евгеньевна Богарнэ и твоя сводная и родная сестра баронесса Марианна фон Дерфельден и Великая княгиня Мария Павловна Шведская тоже вполне разделяют ненависть к Распутину, — сделала умозаключение 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова и юная принцесса устало вздохнула, а затем они услышали стук в дверь. — Войдите, — крикнул князь Феликс Юсупов. — Феликс Феликсович, вас просят к телефону в вашем-с кабинете? — робко произнесла Светлана, служанка княжеской семьи Юсуповых. — Светлана, кто именно? — с любопытством поинтересовался аристократ. — Не знаю какой-то молодой человек, но он представился как «Вестервилль» и он сказал, что вы поймете, кто это, — дрожащим голосом протянула служанка Светлана своим благородным господам, потупившись на месте. — Светлана, хорошо сейчас подойду, — спокойным голосом ответил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон.

***

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ.

Дворцовая набережная, 4. Англійское посольство. 17:30

***

— Господа, добрый вечер, — с напускным приветствием резюмировал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон британскому дипломату и послу в Российской империи Джорду Бьюкенену, подполковнику британской спецслужбы Secret Intelligence Service мистеру Сэмюэлю Хору, капитану Джону Скейлу и своему любовнику, мистеру Освальду Рейнеру, гргоафу Уэссекский во время пятичасового чая. — Вы поговорили с вашим Августейшим возлюбленным, Великим князем Дмитрием Павловичем насчёт того, что вам сказал мистер Рейнер? — с любопытством поинтересовался британский дипломат и посол сэр Джордж Уильям Бьюкенен и нервно постучал карандашом по дубовому столу. — Почему я должен перед вами отчитываться? Я не ваш секретный агент и никогда им не был, а то, что выполнял несколько ваших секретных миссий эротического характера в Лондоне и Париже это ещё ничего не значит, — стальным голосом на английском языке отчеканил британским делегатам князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Простолюдины могут говорить всё что хотят, до тех пор, пока их речи не становятся призывом к мятежу, а вот для аристократа просто бесчестье сидеть за столом с представителями иностранного суверена и злословить на своего императора. Дворяне так не делают, по крайней мере, настоящие дворяне, имеющие представление о чести. — Фике, но всё же? Твой Августейший любовник и покровитель Великий князь Дмитрий Павлович Романов согласился на дворцовый переворот? — сладострастно прошептал своему любовнику на английском языке британский шпион Его Величества, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства в Санкт-Петербурге и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. — Дмитрий сказал, что он не предатель и никогда так не поступит и вообще Николай ему как отец. Его тоже можно понять и какой из Великого князя Дмитрия Павловича император лучше уж Николай, чем Дмитрий! — снисходительным тоном ответил на английском языке князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон хоть и понимал, что поступает некрасиво и подло по отношению к возлюбленному. — Мальчишка никогда не предаст Николая он его вырастил как родного сына, так что мы обратились не по адресу, — грубым тембром голоса ответил на английском языке подполковник и куратор британской разведывательной спецслужбы Secret Intelligence Service мистер Сэмюэль Хор. — Феликс, вы понимаете нам нужна марионетка, кукла для народа, но весьма даже с благородной целью? Мы не желаем вреда вашей России, но дядя вашей невесты мператор и самодержец Всероссийский Николай II это не тот человек, который нужен на престоле, поэтому императора надо менять, — снисходительным тоном ответил на английском языке британский дипломат и посол в Российской империи сэр Джордж Уильям Бьюкенен. — Извините, а что я могу сделать? Я в управлении государством понимаю ещё меньше чем Дмитрий или Государь Николай Александрович, — с фальшивой лаской в голосе прошептал на английском языке 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Феликс, я лично не знаю, поскольку это же вы спите в одной постели с наследником короны Российской империи Великим князем Дмитрием Павловичем Романовым и его двоюродной сестрой 17-летней Великой княжной Ириной Романовой, которая является вашей невестой и вполне одобряет ваш бурный роман с её кузеном, — насмешливым тоном воскликнул на английском языке аристократу майор британской армии Джон Скейл. — Феликс Феликсович, ещё на «погоду» над Зимнем и в Царском Селе влияет, что удивительно крестьянин из Тобольском губернии Григорий Ефимович Распутин. Вы знакомы с этим человеком? — с любопытством поинтересовался на английском языке британский дипломат и посол в Российской империи сэр Джордж Уильям Бьюкенен. — Я с ним, к сожалению, знаком и видеть я его больше никогда не желаю. Обычный крестьянин. Хам из глубинки. Лохматый, вонючий, ногти чёрные, глазки бегают, рожа корявая, болтает не пойми что. Хитрый, наглый. Шут, в общем, но такой вот человек является лакомовым кусочком для изнеженных дам высшего общества, поскольку это своего рода экзотический восток, — с ядовитой интонацией парировал на английском языке князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и брезгливо сморщился при одном лишь упоминании об этом, по его мнению, страшном человеке и грязном мужике из народа. — Что же у вас случилось? И можно подробнее рассказать об этом человеке, который отговорил Государя от участия в Балканской войне 1912 года, — недоумённо воскликнул подполковник и куратор британской разведывательной спецслужбы Secret Intelligence Service мистер Сэмюэль Хор. Они думали непременно удастся деньгами, посулами или уговорами аккуратно отодвинуть Распутина от престола и загнать обратно в сибирский медвежий угол, откуда он уж точно не сможет влиять на погоду над Царским Селом и над Зимним дворцом, а тучи там уже сгущаются. Российская империя войны не желала, для неё война была абсолютно не нужна. Мирное развитие сулило ей гораздо большие выгоды, чем даже победоносная военная кампания, но в стране были сильны панславянские симпатии, дополнительно накрученные в период Балканского кризиса. Существовал оборонительный союз с Францией, а среди образованных слоёв общества господствовало франкофильство. Дворяне, интеллигенция, ориентировались на парижские моды, нравы, взгляды, представляли самих французов близкими себе, друзьями нашей страны, но многие тянулись и к англичанам. — Григорий Ефимович Распутин — крестьянин из Тобольской губернии прослыл целителем, святым старцем, заступником перед Богом, часто бывал в святых местах вроде монастыря Атос в Греции, Иерусалиме на Святой земле, а до своей паломнической миссии являлся конокрадом. Есть трое детей с одной дочерью Матрёной или Марией довольно тесно знаком, также он сумел завладеть доверием к царской чете, но дело в том, что наследник престола цесаревич Алексей смертельно болен гемофилией это несвертываемость крови, то есть любая травма смертельно опасна, а нынешняя медицина ему помочь не может, а Григорий Ефимович вроде бы может останавливать кровь, поэтому императрица Александра Фёдоровна его любит как человека, который спасает жизнь её ребёнку ведь императрица Александра Федоровна, прежде всего, мать больного ребёнка. По словам моей невесты Великой княжны Ирины Романовой и племянницы Государя он вертит империей, как хочет, а венценосная чета его шарнирные куклы, — тягостным тоном протянул князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — У вас что-то произошло, так что вы его и видеть не желаете? — удивлённо воскликнул князю на английском языке подполковник и куратор британской разведывательной спецслужбы Secret Intelligence Service мистер Сэмюэль Хор, отчего Феликс Юсупов недовольно сморщился с театральной гримасой на лице и виновато опустил взгляд в пол. — Григорий Распутин сообщил царской семье о моих интимных отношениях с Великим князем Дмитрием. Павловичем Романовым, таким образом, императрица Александра Фёдоровна в ужасе расторгла помолвку своей старшей дочери Великой княжны Ольги Николаевны на Дмитрии, поэтому и моя помолвка на Великой княжны Ирины Романовой тоже под угрозой срыва, — глухо почти шёпотом резюмировал британским делегатам на английском языке князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Теперь Великий князь Дмитрий Павлович Романов и его двоюродная сестра Великая княжна Ирина Александровна Романова ненавидят его от всей души, а ещё Григорий Распутин пытался изнасиловать Ирину Романову в ресторане, — саркастично высказался английский шпион, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства в Санкт-Петербурге и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. — О, времена о, нравы! — насмешливым тоном воскликнул на английском языке подполковник и куратор британской разведывательной спецслужбы Secret Intelligence Service мистер Сэмюэль Хор, а затем захлопал в ладоши и у аристократа от этого смеха пробежали мурашки по телу. — Господа, давайте, пожалуйста, закроем именно эту тему, поскольку меня от него тошнит и мутит. Я вам не мальчик на побегушках и вам нечем меня шантажировать, поскольку я больше не студент Оксфордского университета, чем вы и меня пытались тогда подловить моей разгульной жизнью и пристрастию к мужскому полу, — самокритично заявил на английском языке всем присутствующим изнеженный светский лев и герой столичного бомонда князь Феликс Юсупов. — Хорошо, Феликс Феликсович! Да вы и ваша Августейшая невеста Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова и её кузен Великий князь Дмитрий Павлович Романов, который является вашим любовником, имели весьма специфический опыт общения с этим крестьянином, поскольку кто мог подумать, что этот человек станет серым кардиналом Российской империи, — остроумно подметил на английском языке британский дипломат и посол в Российской империи сэр Джордж Уильям Бьюкенен. — Не то слово. Если вы хотите, устроить дворцовый переворот, то обратитесь за помощью к Великой княгини Марии Павловне-старшей, вдове Великого князя Владимира Александровича, который уже мнит себя царицей морской и люто и бешено ненавидит императрицу, а ещё у неё есть трое сыновей Кирилл, Андрей и Борис, но с чисто юридической точки зрения разговора они пролетают как фанера над Парижем касаемо наследование короны Российской империи, поскольку мать Великая княгиня Мария Павловна-старшая, урождённая принцесса Мекленбург-Шверинская на момент рождения сыновей была лютеранкой, а не православной, что как бы не положено, но это ещё не всё: её сын Великий князь Кирилл Владимирович женился на своей разведённой двоюродной сестре английской принцессе Виктории Мелите Эдинбургской, которая была замужем за родным братом императрицы без разрешения императора и такой близкородственный брак православная церковь одобрить не может, его брат Великий князь Андрей Владимирович открыто живёт со своей балериной Матильдой Кшесинской и не о ком другом не желает слышать, а у Великого князя Бориса Владимировича репутация такая, что ни одна принцесса не захочет выйти замуж за него. Есть ещё Великий князь Николай Николаевич он же Николаша, военная косточка, — с задумчивым взглядом ответил на английском языке князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — О, с английской принцессой Викторией Мелитой Эдинбургской или Великобританской из Саксен-Кобург-Готской династии, дочерью Великой княгини Марии Александровны, дочери императора Александра II Освободителя в православии Великой княгиней Викторией Фёдоровной я довольно хорошо знаком, поскольку во время её бракоразводного процесса с Великим герцогом Эрнстом Людвигом Гессенским 21 декабря 1901 года я был посланником в Гессене и оказывал ей душевную поддержку, — с неким эстетическим удовольствием протянул на английском языке британский дипломат и посол в Российской империи сэр Джордж Уильям Бьюкенен. Цитата из мемуаров начальника охраны царской семьи генерала Александра Спиридовича: «Семью Бьюкенена с Великой княгиней Викторией Фёдоровной связывало то давнее прошлое, когда Виктория Фёдоровна тогда Виктория Мелита, принцесса Кобург-Готская, внучка английской королевы Виктории, была замужем первым браком за Великим герцогом Гессенским, Эрнестом Людвигом, братом императрицы Александры Фёдоровны, которая была также внучкой королевы Виктории, по матери. В то время представителем английского правительства в Гессене был этот самый Джордж Бьюкенен. Брак Великогерцогской четы не был счастливым и королева Виктория, желая знать истинную причину семейного разлада своих внука и внучки, потребовала от Бьюкенена подробного освещения того деликатного вопроса. Представленные данные были не в пользу Великого герцога, состоялся развод. То было начало тесной дружбы Виктории Фёдоровны с семьей Бьюкенена». — По какой причине они развелись? — недоумённо воскликнул на английском языке майор британской армии Джон Скейл, пожав плечами. — Существует такая легенда якобы Великая герцогиня Гессенская и Прирейнская Виктория Мелита застала своего супруга и родного брата императрица Александры Фёдоровны Великого герцога Эрнста Людвига Гессенского в одной постели со слугой, поэтому они и развелись, отчего императрица Александра Фёдоровна возненавидела свою кузину Викторию Мелиту, мол, как же так эта мерзавка бросила моего родного любимого брата и вышла замуж за нашего кузена Великого князя Кирилла Владимировича. Именно я это выяснил по приказу их общей бабушки, королевы Виктории незадолго до её смерти. Разумеется, жена Цезаря выше подозрений, но от первого брака Великая герцогиня Гессенская и Прирейнская имела дочь Елизавету, которая умерла в детском возрасте от тифа. В октябре 1903 года принцесса Елизавета с отцом отправилась на встречу с русской императорской семьёй в Царство Польское в город Скерневице, где много времени провела в обществе дочерей императора. В ноябре 8-летняя немецкая принцесса Елизавета Мария Алиса Виктория Ге́ссенская и Прире́йнская заболела, однако особого значения сразу этому не придали. 16 ноября 1903 года маленькая принцесса Елизавета умерла от тифа, однако ходили слухи, что она стала жертвой попытки отравления императора Николая II якобы 8-летняя принцесса съела отравленное блюдо, предназначавшееся для ЕгоИмператорского Величества Николая Александровича, — с озадаченным лицом ответил своему коллеге на английском языке британский дипломат и посол в Российской империи сэр Джордж Уильям Бьюкенен, и подойдя к шкафу а документацией — Феликс, на фоне оных ваш любовник и покровитель Великий князь Дмитрий Павлович Романов считается самым легитимным претендентом на корону Российской империи, но надо его к этому подтолкнуть, а у Владимировичей, по вашим словам законность на корону Российской империи подпорчена, — сделал умозаключение на английском языке майор британской армии Джон Скейл, потерев переносицу. Александр Спиридович, начальник охраны царской семьи: «Через Владимировичей легенда о заговоре Великих князей связывалась с английским посольством. Английский посол, сэр Джордж Бьюкенен, как говорили, джентльмен, как настоящий англичанин, да ещё дипломат, считал, что он отлично понимает Россию и знает, что и как надо делать русскому правительству и монарху. На Россию и на всё в ней происходящее Бьюкенен смотрел глазами наших оппозиционеров Прогрессивного блока и московских коммерческих кругов. Он дружил с Милюковым, принимал Гучкова и кн. Львова, с москвичами же и их взглядами его объединял умный и энергичный консул Локкарт, под большим влиянием которого и находился Бьюкенен. В общем, как настоящий парламентарий, Бьюкенен смотрел на нашу Гос. Думу, как на английский (в своём роде, конечно) парламент и искренно был уверен, инспирируемый своими русскими друзьями, что Россия управляется какими-то фантастическими тёмными силами». — Великий князь Дмитрий Павлович Романов тоже не готов к короне Российской империи, поскольку ему всего лишь двадцать один год и он больше увлекается женщинами лёгкого поведения, офицерскими попойками, автомобилями, ресторанами и князем Феликсом Юсуповым, чем государственными делами, — с озадаченным лицом ответил на английском языке подполковник и куратор британской спецслужбы Secret Intelligence Service мистер Сэмюэль Хор. Цитата из мемуаров начальника охраны царской семьи Александра Спиридовича: «Центром заговора считали Великую княгиню Марию Павловну-старшую и, вообще, Владимировичей. Их, через жену Великого князя Кирилла Владимировича, Викторию Фёдоровну, связывали с английским посольством, и легенда ширилась и ей верили. Царская же семья и двор освещались английской разведкой полковника Сэмюэля Хора и личными связями посла и его семьи с петроградским высшим светом и, главным образом, с Великой княгиней Викторией Фёдоровной, женой Великого князя Кирилла Владимировича». — Должен признаться вам, что замужняя дочь влиятельной в столице Великой княгини Марии Павловны-старшей, а именно греческая принцесса, мать троих дочерей Ольги, Елизаветы и Марины Великая княгиня Елена Владимировна является моей любовницей, а затем её вместе с супругой одного из её троих братьев Великой княгиней Викторией Фёдоровной даже в сентябре 1912 года в столетие Бородина приглашал их в своё подмосковное имение «Архангельское», а после тайно посетили пышные торжества хоть и императрица запретила почему-то! — с неким романтическим флёром проговорил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон: «Однажды я ужинал в Царском у супруги Великого князя Владимира: заговорили о торжествах по случаю столетия Бородина, присутствовать на празднике Великим княгиням императрица запретила и императрицын запрет все в один голос осудили. Я принялся уговаривать Елену и Викторию, хозяйкиных дочь и невестку, нарушить запрет, по сути несправедливый, и прибыть на праздник инкогнито, предложил себя в провожатые и заодно пригласил в Архангельское, предложение приняли с радостью. Великая княгиня Мария одобрила также, но пойти с нами отказалась, одобрила и матушка, когда я сообщил ей, но, страшась неприятностей, просила быть осторожным, а в день приезда Великих княгинь мы с Василием отправились встречать их на вокзал, гостьи прибыли со свитой. Вместе нас было десятеро, все веселы, горячи и резвы, Архангельское снова оживилось, дом и клумбы благоухали розами и все вокруг заливали лучами шарм и красота Великой княгини Елены, днём мы гуляли, вечером слушали Стефанеско и цыганский хор. Жизнь была так хороша, что мы чуть не забыли о бородинских торжествах, а праздник близился, не без сожаленья покинули мы Архангельское. В дороге ночевали в купеческом доме, хозяин предоставил нам две комнаты, большую отдали дамам, а в меньшей расположились мы, постелив тюфяки на пол, спать мне не хотелось, я вышел на двор, а ночь была теплой и звёздной, ярко светила луна. Когда я вернулся, огни были погашены, а спутники мои вертели стол. Великая княгиня Елена сообщила, что удалось им вызвать дух, объявившийся офицером 1812 года, командиром того самого полка, чьим почётным полковником ныне Великая княгиня являлась, офицер был смертельно ранен в бою у деревни, в семнадцати вёрстах от Бородина, его отнесли в избу, он дал описание её. Дом с красной крышей, четвертый справа на краю деревни. Офицер просил Великую княгиню побывать там и помолиться за упокой его души у изголовья кровати, на которой он умер. На другой день по дороге к Бородину увидали мы указанную деревню: четвёртая изба с краю была та самая, встретила нас старая крестьянка с приветливым лицом. Великая княгиня просила у неё позволенья отдохнуть, дверь в горницу была приоткрыта, и виднелась та самая кровать, пока я беседовал с хозяйкой, Великая княгиня прошла к изголовью кровати, встала на колени и сказала краткую молитву, под сильным впечатлением вернулись мы к автомобилю, хозяйка провожала нас удивлённым взглядом. Приехали мы уже к началу праздника, офицеры полиции, узнав Великую княгиню, хотели проводить нас в императорскую ложу. К изумлению их, мы попросились на трибуну для публики, увы, оказалась она близ императорской ложи, императрица заметила нас и посмотрела на нас недовольно». Отношения с Великой княгиней Еленой Владимировной были его тайной, которую он ни с кем не хотел делить, внимание своей матери он умело отвлёк телеграммой о подготовке поездки в Данию, княгиня немедленно переключилась: «Великий князь Владимир с женой всегда проводили лето в Царском Селе, а Великая княгиня точно сошла с картины ренессансного мастера, она была урождённой герцогиней Мекленбург-Шверинской и по рангу шла сразу за императрицами. Ловкая и умная, она прекрасно соответствовала своему положению, со мной она охотно болтала и любопытно-весело слушала рассказы о моих похожденьях, долгое время я был влюблён в её дочь, Великую княгиню Елену Владимировну, вышедшую за греческого наследного принца Николая. Красота её, меня околдовывала, прекрасней глаз я не знал, покоряли они всех». К моменту, когда княгиня, наконец, собралась отправить письмо сыну, она уже знала, что Феликс встретил в Париже Великую княгиню Елену Владимировну, а комментарий сына в конце рассказа о встрече не мог не взволновать княгиню. Вряд ли княгиня Зинаида Николаевна Юсупова испугалась сближения младшего сына с кругом Великой княгини Марии Павловны-старшей всегда находившейся в оппозиции к императрице, скорее, княгиня Юсупова испугалась заинтересованности сына в самой Великой княгине Елене Владимировне, вышедшей замуж за греческого принца Николая, а затем он написал матери письмо: «Во дворце в гостиной, куда ввели меня, находились вдовствующая императрица и Великая княгиня Ксения с дочерью. Радость от встречи была написана на лицах у нас с Ириной, за обедом я то и дело ловил на себе изучающий взгляд Государыни, затем она захотела поговорить со мной с глазу на глаз. В разговоре я почувствовал, что она вот-вот сдаётся. Наконец, Государыня встала и сказала ласково: «Ничего не бойся, я с вами». — О, времена, о нравы! — саркастично высказался английский шпион Его Величества, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства в Санкт-Петербурге и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. — Боже мой, Феликс, что у вас там при императорском дворе вообще творится это же кошмар какой-то: у престола сплошь марионетки, и управляет Российской империи какой-то малограмотный крестьянский мужик с говорящей фамилии Григорий Ефимович Распутин при полоумной и сумасшедшей императрице, которая всецело доверилась этому проходимцу! В самую дикую несуразицу светские и с виду образованные люди верят охотнее всего вроде того что он новая Мессия на Земле и наместник самого Господа Бога?! — с ядовитой интонацией парировала на английском языке возле двери английская шпионка Его Величества, сотрудница английского посольства в Санкт-Петербурге из отдела «внешней политики и разведчица Елизавета Романовна Воронцова, графиня Уэссекская при замужестве миссис Элизабет Александра Рейнер, урождённая немецко-прибалтийская дворянка из Эстляндской губернии Елизавета Луиза Каролина София Корнелия Шарлотта Вилма фон дер Уолдорф — Ах, Элиза! Какая встреча! — с фальшивой лаской в голосе прошептал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон своей бывшей любовнице Елизавете Воронцовой, которая вышла замуж за его любовника — Феликс, а правда, что при дворе действует некая «распутинская партия» во главе с полоумной царицей-немкой, которая управляет Российской империей и там всякие изменники, подхалимы и всякая шушера и еврейские банкиры возле Распутина крутятся с не малым гешефтом в свою пользу?! — деловито проговорила британская шпионка миссис Элизабет Александра Рейнер, графиня Уэссекская, пройдя на середину кабинета. — Элиза, не знаю, но не удивлюсь, если это так, но императрица Александра Фёдоровна вполне милая и добрая женщина и ничего плохого про неё сказать не могу, она просто поддалась дурному влияния со стороны Распутина из-за болезни её сына, цесаревича Алексея Николаевича. Лично я к этой скотине Распутину на пушечный выстрел не подойду, — резким тоном на английском языке постановил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, так как дружить с этим Распутиным после всего случившегося, чтобы угодить британской спецслужбе он не желал, да и вообще сотрудничать с ними, но всё же союзники по Антанте. — Господа, мне кажется, что этот крестьянский la muzhik Григорий Распутин наш идеальный союзник и надо его как-то завербовать, раз он уж имеет огромное влияние на царскую чету и императрица Александра Фёдоровна ему всецело верит на почве болезни наследника престола, цесаревича Алексея. Думаю, Григорий Распутин Ефимович согласится с нами работать естественно не за бесплатно, таким вот образом и будет рекомендовать к назначению на важные государственные посты нужных и подконтрольных нам людей, — с фальшивой лаской в голосе прошептала на английском языке 23-летняя английская шпионка Его Величества, сотрудница английского посольства в Санкт-Петербурге из отдела внешней политики и разведчица Елизавета Романовна Воронцова при третьем замужестве Её Светлость миссис Элизабет Александра Рейнер, графиня Уэссекская, урождённая немецко-прибалтийская дворянка из Эстляндской губернии Елизавета Луиза Каролина София Корнелия Шарлотта Вилма фон дер Уолдорф. — Вообще у нас такое уже есть Яхт-клуб называется, который расположен на Большой Морской улице, — с задумчивым лицом протянул на английском языке 26-летний богатейший князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, выдержав ораторскую паузу. Сам же аристократ называет Императорский Яхт-клуб тайным или теневым правительством, поскольку, там начинают карьеру, создают себе имена и наоборот свергают нежелательных лиц с их высоких постов. Постоянное присутствие в клубе Великих князей, в особенности всесильного Великого князя Николая Михайловича, и общение с ними остальных членов послужило поводом для частого посещения многими министрами и другими влиятельными лицами этих собраний. Приятная жизнь, возможность продвинуть в высшие сферы своих близких делали членов Яхт-клуба какими-то избранными существами. Оттуда именно в течение многих лет выбирают кандидатов на высокие административные или дипломатические посты, а также и начальников гвардейских дивизий и корпусов. За членами Яхт-клуба ухаживали, заискивали в них, так как они могли легко оказать протекцию! — А кто там главный? — воодушевлённым тоном поинтересовался на английском языке британский дипломат и посол в Российской империи сэр Джордж Уильям Бьюкенен и все заметно оживились. — Министр императорского двора граф Владимир Фредерикс из прибалтийских немцев по совместительству отец моей любовницы фрейлины императрицы графини Натальи Фредерикс и огромное влияние имеет Великий князь Николай Михайлович он же дядя Бимбо, самый либеральный член императорской фамилии Романовых, также членами являются многие Великие князья и министры, также я и Дмитрий, но вообще это похоже на какое-то тайное сборище масонов или революционеров, а не как на монархический кружок, члены которого мечтают как бы отреформировать Россию на свой лад, разумеется, но иногда принимаются конструктивные решения, — с чувством собственного достоинства проговорил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. В Российской империи было два рода близких к Его Величеству людей: одни, выдвинутые счастливым случаем, другие члены Яхт-клуба, особые существа, которые всего достигли. Центром аристократической оппозиции стал в то время легендарный Яхт-клуб, основанный ещё в 1840 году, при императоре Николае I Незабвенном. Только самые родовитые и знатные семьи, «голубая кровь» допускались в его стены. При императоре Александре III Миротворце Яхт-клуб был закрытым политическим собранием, окружённой атмосферой таинственности, а помещался тоже в центре светского Санкт-Петербурга, рядом с Дворцовой площадью, на Большой Морской улице. По традиции его возглавлял министр императорского двора граф Владимир Борисович Фредерикс. Яхт-клуб, какое волшебное слово! Сколько людей, проходивших по Большой Морской улице бросали завистливые взгляды на эту святыню, на этот предмет их заветных желаний — Феликс ещё член Английского клуба в столице, который тоже ничем не отличается от Императорского Яхт-клуба, — взвизгивая от возбуждения, простонал английский шпион, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства в Санкт-Петербурге и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский и крепко обнял своего любовника князя Феликса Юсупова и свою супругу Элизабет, которая тоже является бывшей любовницей князя Феликса Юсупова. Кандидат исторических наук Ольга Павленко описывает эти взгляды: «В российском обществе англомания была очень распространена в начале XX века и не только в том, что мужчины носили клетчатые брюки и пиджаки, пользовались английскими пледами, но вообще в стиле жизни. Для либеральной общественности законодатели мод, моральные авторитеты это всё было британское. Это было синонимом цивилизованности и недаром в 1909 году было основано российско-английское общество дружбы, недаром аристократы с удовольствием ходили в Английский клуб и общались с англичанами. Между прочим, довольно много британцев тогда проживало в Российской империи и постоянно приезжали, потому что британский бизнес имел огромные интересы на Кавказе: в Баку нефтяные месторождения. Более того фактически все крупные мануфактуры, заводы. Это было практично для российского большого бизнеса приглашать именно англичан в качестве директоров своих заводов и фабрик в начале ХХ века. Вообще членство в Английском клубе означало очень высокий социальный статус, а главой «британской партии» считали Великого князя Николая Николаевича». — Феликс, туда дам туда принимают? — с прищуром спросила агентесса британской разведки миссис Элиза Рейнер, графиня Уэссекская. — Элиза, вообще да, но это редкость и только Великие княгини и жёны министров, тем более нельзя попасть в этот закрытый аристократический клуб дочерям обедневших немецко-прибалтийских дворян из Эстляндской губернии и вообще невысокородным, собакам и нижним чинам, бывшим проституткам и служанкам вроде тебя хоть ты и графиня Уэссекская при удачном замужестве на моём любовнике! — язвительно прошипел на английском языке своей любовнице князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Как уже говорилось центром нападения на Распутина стал элитный императорский Яхт-клуб на Большой Морской улице и вот что вспоминала об этом клубе графиня Мария Клейнмихель: «Яхт-клуб» — какое волшебное слово! Сколько людей, проходивших по Морской, бросали завистливые взгляды на эту святыню, на этот предмет их заветных желаний. Вспоминаю я и поныне, как члены Яхт-клуба сидели у окон и с важным видом превосходства и сознания собственного достоинства часами наблюдали за движением на Морской. Бывший перед баллотировкой скромным, застенчивым юношей, едва ли не немедля после избрания его в члены становился высокомерным и полным самомнения человеком. Он говорил о своём клубе, как о Сенате или о Государственном совете, и когда в его присутствии говорили о политике он в самых сложных, даже для государственных умов вопросах важно произносил: «В Яхт-клубе говорят, в Яхт-клубе находят, в Яхт-клубе решили», но это была правда: постоянное присутствие в клубе Великих князей, в особенности всесильного Николая Николаевича, и общение с ними остальных членов послужило поводом для частого посещения многими министрами и другими влиятельными лицами этих собраний, и нередко случалось, что там начинали карьеру, создавали себе имена и наоборот свергали нежелательных лиц с их высоких постов. Приятная жизнь, возможность продвинуть в высшие сферы своих близких делали членов Яхт-клуба какими-то избранными существами. В России были два рода близких к Его Величеству людей: одни выдвинутые счастливым случаем, другие члены Яхт-клуба, особые существа, для которых всё было достигнуто. Оттуда именно в течение многих лет выбирались кандидаты на высокий административный или дипломатический пост, а также и начальники гвардейских дивизий и корпусов. За членами Яхт-клуба ухаживали, заискивали в них, так как они могли легко оказать протекцию, клуб обыкновенно учреждается для совместного времяпрепровождения для более приятного и дешёвого стола, но нигде, никогда, за исключением клубов времён Французской революции якобинцев, жирондистов и других не было такого единодушия и единомыслия, как в Яхт-клубе, он был телом, одухотворённым высшими гвардейскими чинами».

***

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ.

Большая Конюшенная улица. Ресторанъ «Медвѣдь». 19:00

***

— Ирэн, добрый вечер! — радушным голосом воскликнула польская княжна София Ксаверьевна Любомирская свою подругу Великую княжну Ирину Романову и присела напротив неё вместе с Великой княгиней Марией Павловной Шведской, баронессой Марианной фон Дерфельден и княгиней Долли Кочубей. — У тебя есть какие-то изменения? — с любопытством у своей подруги поинтересовалась баронесса Марианна фон Дерфельден. — Нет, и вообще меня выдают замуж за кронпринца Вильгельма Прусского это сын Кайзера Вильгельма II он же Вилли и императрицы Августы Виктории. Давайте уже поужинаем, наконец, а то я целый день ничего не ела, поскольку вся на нервах и сердце колотит, — тягостным тоном протянула Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Романова своим лучшим подругам, а затем пять дам в элегантных шёлковых платьях от знаменитого французского дома мод «House of Worth», в сверкающих бриллиантах и все в облаке душистого французского парфюма Герлен стали есть в фешенебельном столичном ресторане «Медведь» устрицы и лягушачьи лапки под звон бокалов дорогого французского шампанского «Louis Roederer» и этот бренд имеет статус официального поставщика двора Его Императорского Величества. — Ничего себе... — удивлённо воскликнула Её Королевское Высочество Великая княгиня Мария Павловна Шведская, герцогиня Сёдерманландская, но очень переживала за близкую подругу и родственницу, закусывая устрицей. — Мари́, не знаю, что мне делать и мои родители, также как тётя Аликс и дядя Ники непреклонны, таким образом, они меня лучше отдадут замуж за их... Чудотворца Григория Распутина и это ещё, мягко говоря, сказано, чем за князя Феликса Юсупова, поскольку он себя скомпрометировал скандальными романами другими мужчинами в частности и моим кузеном и твоим родным братом Великим князем Дмитрием Павловичем, который обещал помочь мне убедить как-то, что их отношения с Феликсом не выходят за грань мужской дружбы чистый броманс и не более того, — томным голосом проговорила Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова. — Дмитрий человек дела и вообще очень преданный и любящий хотя бы только князю Феликсу. Вообще я слышала до этого скандала, что Государь хочет вам с Феликсом пожаловать титул Светлейших князей Романовских-Архангельских, но не знаю это так или нет, — с озадаченным лицом ответила 43-летняя княгиня Долли Кочубей, графиня Дарья Евгеньевна Богарнэ. — Дело в том, что мне на днях некий человек прислал записку: «Великій князь Дмитрій отъ тебя что-то скрываетъ. Разгадай эту тайну?» и вот думаю, что это и кто это написал и какую тайну Дмитрий от меня скрывает? — грустным голосом протянула 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. — А есть предположения? — задумалась 20-летняя польская княжна София Ксаверьевна Любомирская, прикусив палец под румынский оркестр фешенебельного столичного ресторана, где собирается практически весь высший свет. — Графиня Екатерина Ламздорф, вдовствующая княгиня Волконская, дочь бывшего министра иностранных дел Российской империи или графини и фрейлины императрицы Александры Фёдоровны Наталья Владимировна Фредерикс с Анастасией Николаевной Шуваловой, поскольку они любовницы моего жениха князя Феликса Юсупова, а Екатерина распускает слухи, мол, дескать, я выхожу замуж за Феликса из-за поистине несметных богатств княжеской семьи Юсуповых и вообще он сторонник иной любви, таким вот образом я пытаюсь обелить его репутацию с выгодой для обоих супругов. Ещё графиня Наталья Фредерикс является незаконной морганатической женой Распутина втайне от Феликса и после всего случившегося, а её подруга графиня Анастасия Шувалова его любовница, — с задумчивым взглядом ответила Великая княжна Ирина Александровна Романова, закусив виноград под бокал дорогого французского шампанского «Louis Roederer» в дорогом фешенебельном ресторане «Медведь». — Никогда бы не подумала, что любовницы Феликса графиня Наталья Владимировна Фредерикс и её подруга графиня Анастасия Шувалова является морганатической супругой этого крестьянина Григория Распутина, а подруга Натали его любовницей, — с озадаченным лицом ответила Её Королевское Высочество Великая княгиня Мария Павловна Шведская, герцогиня Сёдерманландская. — Подождите я, кажется, вспомнила во время бала в Москве в здании Дворянского собрания по случаю 300-летия династии Романовых Дмитрий со мной как-то странно вёл, то есть совершал вокруг меня ужимистые прыжки, кидал в мою сторону какие-то томные взгляды во время вальса, мазурки и полонеза, казарменные шутки-самосмейки. Я посчитала, что Дмитрий перед балом принял на грудь штоф водки, то ли попробовал весёлый порошок. Затем из-за духоты в бальном зале, сдавливающего корсета под бальным платьем и «брони» из драгоценностей мне стало плохо, но рядом оказалась 36-летняя Великая княгиня Виктория Фёдоровна она же Даки и супруга Кирилла и дала мне свою нюхательную соль, а затем в полуобморочном состоянии увела меня в дамскую комнату на tête-à-tête разговор. Там-то меня стошнило в раковину, а Даки пока держала мою бриллиантовую тиару в виде короны и бальные перчатки, предположила признак беременности, но я категорически это опровергла, мол, из-за корсета это, но она меня тоже всячески отговаривала от брака с Феликсом, говоря, что он мне не пара и настоятельно рекомендовала мне выйти замуж за принца Уэльского, сына дяди Джорджи, чтобы впоследствии стать ледяной королевой Великобритании, хотя мой жених князь Феликс Юсупов Великую княгиню Викторию Фёдоровну и её золовку Великую княгиню и греческую принцессу Елену Владимировну, которая является его замужней любовницей с тремя детьми в сентябре 1912 года в столетие Бородина приглашал в своё имение «Архангельское», а затем они тайно посетили торжества, хотя императрица запретила. Когда я спросила у неё в чём причина, то Даки ответила мне, что она не хочет, чтобы я пережила то, что пережила она, а затем Великая княгиня Виктория Фёдоровна пояснила мне, что она в свою бытность Великой герцогиней Гессенской и Прирейнской застала своего первого супруга и родного брата императрицы Великого герцога Эрнста Людвига Гессенского в одной постели со слугой, отчего супруги развелись 21 декабря 1901 года, поэтому императрица Александра Фёдоровна возненавидела свою кузину Викторию Мелиту, устроив феерический пиздец скандал, мол, как же так эта мерзавка посмела бросить моего родного брата и выйти замуж без разрешения Ники за своего двоюродного брата Великого князя Кирилла Владимировича в нарушение православных норм, поэтому молодожёнам пришлось срочно эмигрировать в Европу, но потом дядя Ники всё же признал их брак. Я, конечно же, поблагодарила её за душевную поддержку, но затем рассказала Даки, что я прекрасно знаю о бисексуальности своего жениха Феликса, но меня это не отталкивает, поэтому Даки конечно удивилась от моего ответа, но приняла к сведению, а затем я рассказала Великой княгине, что я тоже, как и она застала своего жениха князя Феликса Юсупова в одной постели с нашим кузеном Великим князем Дмитрием Павловичем во время любовных утех в лондонском отеле Рице, но не стала устраивать grands scandales и препятствовать их бурному роману, — с озадаченным лицом резюмировала своим подругам Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова, закрыв лицо руками. — Если причина их развода именно из-за нездорового пристрастия Великого герцога Эрнста Людвига Гессенского к своим слугам мужского пола, то Великая княгиня Виктория Фёдоровна она же Даки тут даже поступила в отношении тебя с весьма даже благородной целью из-за женской солидарности, а не просто зависть как твой ненаглядный Феликс косвенно указывает, но жена Цезаря выше подозрений. Ну и распущенные нравы царят в нашем высшем обществе, но зато мы все говорим по-французски! — снисходительным тоном ответила на французском языке польская княжна София Каролина Эмилия Луиза Валерия Стефания Любомирская. Великая герцогиня Гессенская и Прирейнская Виктория Мелита Саксен-Кобург-Готская, также Великобританская или Эдинбургская не стала публично обвинять своего супруга Великого герцога Эрнста Людвига Гессенского в супружеской измене и гомосексуализме, но как-то сказала племяннице: «Ни один мальчик не был в безопасности, будь то слуга с конюшни или слуга с кухни. Он спал вполне открыто со всеми ними». Королева Виктория была опечалена, когда она услышала о проблемах в браке у своих внуков от своего поверенного в делах сэра Джорджа Уильяма Бьюкенена и будущего с 2 декабря 1910 года посла в Российской империи, но она отказалась рассмотреть вопрос о возможном разводе Эрни и Даки из-за их дочери, маленькой принцессы Елизаветы Гессен-Дармштадтской, которая была любимой правнучкой королевы, но именно на этой почве принцесса Виктория Мелита и британский дипломат сэр Джордж Уильям Бьюкенен весьма подружились. — Не понимаю чего ваш дядя Ники взъелся на Великого князя Кирилла Владимировича, который женился 25 сентября 1905 года в Тегернзее близ Мюнхена в нарушение православных норм на своей разведённой двоюродной сестре, принцессе Виктории Мелите в ходе чего лишил его Великокняжеского содержания, всех должностей и привилегий члена императорской семьи и даже титула Великого князя и наложил запрет на проживание в Российской империи, сообщив, что не признаёт его брак и потомство, но потом сказал, что дарует им титул Светлейших князей Кирилловских, но титула так и не дал? О, да можно подумать, что женитьба на своей двоюродной сестре это такой тяжкий грех для православного человека, поскольку представители королевских домов Европы являются родственниками в той или иной степени, так что ничего удивительного в этом нет. Затем после смерти Великого князя Владимира Александровича 4 февраля 1909 года Его Величество всё же восстановил привилегии Великого князя Кирилла Владимировича, дал Виктории Мелите титул Великой княгини, когда та приняла 17 октября 1907 года в православие под именем Виктории Фёдоровны, их дочерям Кире и Марии даровал титул княжон императорской крови, а затем и Великих княжон, но осадок всё же остался. Скорее всего, причина такого поведения это истерика императрицы Александры Фёдоровны, мол, как же эта мерзавка Великая герцогиня Гессенская и Прирейнская Виктория Мелита Саксен-Кобург-Готская или Великобританская посмела бросить моего любимого родного брата Великого герцога Эрнста Людвига Гессенского и выйти замуж за Великого князя Кирилла Владимировича, а император Николай II не смог отказать своей любимой Аликс, но Государь сделал выпад в сторону, мол это твоя двоюродная сестра и вообще так не положено, чтобы не ставить под сомнение свою духовную дееспособность, — недовольным голосом с ноткой высокомерия протянула баронесса Марианна Эриковна фон Дерфельден. — My God, как я от всего этого устала неудачный брачный союз и из-за этого проблемы и скандалы в венценосной семье, так как жених царской племянницы и дочери Великого князя и гомосексуалист, который крутит роман с одним из Великих князей Дмитрием Павловичем и является любовником Великой княгини Елены Владимировны Греческой и Датской с тремя детьми, — жалобным голосом и шёпотом протянула своим подругам и компаньонкам Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова. — Да, проблема щепетильная и как её решить я не знаю, но думаю, Великий князь Дмитрий Павлович, думаю, справится с этим, — мягким голосом резюмировала княгиня Долли Кочубей, графиня Дарья Евгеньевна Богарнэ. — После того бала в здании Дворянского собрания, который закончился примерно в четыре часа утра я хотела отправиться переночевать в фешенебельную гостиницу «Метрополь», но мой троюродный брат со стороны отца и двоюродный дядя со стороны матери Великий князь Кирилл Владимирович и его супруга-кузина Великая княгиня Виктория Фёдоровна она же Даки, которая тоже моя троюродная сестра со стороны отца предложили мне остаться до следующего дня в их новом московском дворце, который они недавно купили я согласилась, а когда я садилась в их золотую карету, то заметила одиноко стоящего Дмитрия возле входа, который словно меня гипнотизировал глазами. Я со своими Августейшими родичами явилась во дворец на Тверской улице в семь часов утра изрядно навеселе после ресторана «Эрмитаж» с бутылкой шампанского Вдовы Клико 1811 года урожая из знаменитой коллекции «Veuve Clicquot» в руках чуть ли не на карачках, и мы так устали после бала не меньше чем пролетариат и крестьянство после двенадцати часов тяжелейшей работы на заводе или в поле, которые примерно в это время и собираются на работу, а мы в это время возвращаемся домой после ночных балов и кутежей, по словам Феликса, что легли спать не раздеваясь, таким образом, я и 36-летняя Великая княгиня Виктория Фёдоровна отправились спать прямо в бальных платьях и драгоценностях, а её супруг Великий князь Кирилл в военно-морской форме контр-адмирала уснул в гостиной в обнимку с шустовским коньяком, а примерно в девять часов утра я услышала отчётливый голос Распутина, который звал меня, но когда кое-как встала с кровати и пошла по анфиладе дворца на источник звука, то там никого не было, но за спиной я почувствовала холод. За завтраком я рассказала о случившемся Виктории и Кириллу, то они предположили, что это просто от усталости либо от выпитого алкоголя за вечер, но попросили меня подальше держаться от этого человека. Словно этот «святой чёрт» Григорий Распутин дьявол или демон, который может появляться в любое время фактически из ниоткуда, — тихо почти шёпотом резюмировала Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. Великий князь Дмитрий питает к своей кузине Великой княжне Ирине отнюдь не родственную любовь, таким образом, её замужество на его любовнике князе Феликсе Юсупове стало для него тяжким ударом. — Да уж брак царской дочери Великой княжны Ольги Николаевны и дочери Великого князя Александра Михайловича испортил какой-то малограмотный крестьянин из Тобольской губернии, вхожий в императорский дворец, рассказав пикантную историю, о том, что их женихи состоят в сексуальной связи и один из них мой родной брат Великий князь Дмитрий Павлович. Кому сказать не поверят, — самокритично заявила Её Королевское Высочество Великая княгиня Мария Павловна, герцогиня Сёдерманландская. Письмо княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой, графини Сумароковой-Эльстон от 8 ноября 1913 года: «Милый мой мальчик, жду с нетерпением твоего письма, хотя уже успокоилась после первой телеграммы! Очень прошу тебя дать понять этой дуре Серебряковой, что нельзя писать такой вздор и вообще вмешиваться в чужие дела. Интересно знать, что возбудило ее посылать тебе такую идиотскую телеграмму. Говорят, что нет дыма без огня, и поэтому необходимо выяснить, откуда появился огонь. Вопрос слишком серьёзный, чтобы относиться к нему легкомысленно. Вообще, мне не нравится постоянное вмешательство Серебряковой в твои личные дела. Она такая снобка, что вся её «доброта» относится только к тем, которые удовлетворяют её снобизму, был бы ты не тем, что ты есть, она бы на тебя и не смотрела. Теперь она носится с твоей помолвкой, как будто это дело её рук. Она даже тебя в этом сумела убедить! Будь осторожен с Ник. Мих. он страшно фальшив и многие, не без основания, считают его масоном. Забыла тебе сказать, что перед самым отъездом из Ай-Тодора мы говорили ещё о тебе с К.А. [Великая княгиня Ксения Александровна] и она мне повторила, что надеется, что ты не будешь кутить в Париже, так как последнее пребывание, видимо, произвело на неё неблагоприятное впечатление. Вообще, я чувствую, что она к тебе относится менее восторженно, чем прежде, и думаю, что ты должен об этом позаботиться. Может быть, англичанин в этом не безучастен, а может быть, ты сам немного распустился и показал некоторые отрицательные стороны твоей персоны! Одним словом, я нашла нужным тебе передать моё впечатление, а там делай, как знаешь тебе лучше знать! Помни только, что врагов и завистников у тебя много и что с этим бороться нелегко. Всё это le revers de la medaille (фр. обратная сторона медали), но без изнанки счастья нет». — Дамы, с этим нужно что-то делать имею в виду с присутствием в императорском дворце этого крестьянина Григория Распутина над нами и так все смеются, мол, что за чудеса, что какого-то мужика из крестьян привечают в императорской резиденции и императрица Александра Фёдоровна относится к нему как родному человеку и вместе с Августейшими дочерями ему рубашки шёлковые вышивает, — деловито ответила своим подругам баронесса Марианна фон Дерфельден, падчерица Великого князя Павла Александровича сводная сестра Марии и Дмитрия Романовых. — Я согласна с тобой, но что мы можем сделать? Распутин, который пытался меня изнасиловать с нагретого возле престола места просто так не уйдёт, а также деньги хоть миллион он не возьмёт, — тягостным тоном протянула принцесса. — Дамы, нужен la grand scandale скандал желательно пикантный, поскольку, как он с нами, так и мы с ним! Понимаете клин клином вышибают, то есть он испортил свадьбу Великих княжон Ирины и Ольги Романовых, рассказав нелицеприятные факты из жизни их избранников Феликса Юсупова и Дмитрия Романова, а я расскажу всем, что царский фавоГригорий Распутин меня изнасиловал, но желательно это должна сделать именно Великая княжна Ирина, как дочь Великого князя и племянница Государя, таким образом, ей больше поверят, чем мне хоть я и падчерица Великого князя Павла Александровича, но Ирина член императорского дома Романовых, — с ядовитой интонацией парировала баронесса Марианна фон Дерфельден на её губах появилась злобная улыбка и хитро потёрла свои ухоженные руки в ожидании одной пикантной авантюры, которая является любовницей с 1910 года крестьянина и похотливого сибирского старца Григория Распутина, отчего развелась со своим мужем после того как тот застал свою супругу в объятьях старца. Вдобавок 17 июня 1912 года 21-летняя баронесса Марианна фон Дерфельден тайно родила любвеобильному старцу незаконнорожденную дочь Анну уже имея сына Кирилла от первого брака с корнетом Лейб-гвардии Гродненского гусарского полка Петром Петровичем Дурново, сыном министра внутренних дел, а роды у баронессы фон Дерфельден принимал сам отец ребёнка, крестьянин Григорий Ефимович Распутин, а в этот момент его незаконная и морганатическая супруга, графиня Наталья Фредерикс, его любовница и её подруга графиня Анастасия Шувалова оказывали роженице моральную поддержку и держали её за руку. О, времена, о нравы! В этот момент Марианна была замужем во второй раз за офицером Лейб-гвардии Конного полка, бароном Христофором Ивановичем фон Дерфельденом. По понятным причинам баронесса Марианна-Мария Анна фон Дерфельден не хотела говорить обо всём этом своей лучшей подруге, Великой княжне Ирине Романовой, но аристократка, светская львица, падчерица Великого князя Павла Александровича и позднее в эмиграции актриса сообщила своему второму супругу, барону фон Дерфельдену, что отец ребёнка именно он. Свидетельствует генерал Александр Спиридович, начальник охраны царской семьи: «Охранное отделение установило в те дни очень курьёзный факт. Оказалось, что самые фантастические сплетни и слухи о предполагавшемся, будто бы, терроре распространялись несколькими молодыми дамами «высшего» общества, знакомыми участников убийства. В их числе была и Марианна Эриковна Дерфельден, урождённая Пистолькорс. Лет шесть тому назад она была замужем первым браком за гвардейским гусаром Дурново. Она вела знакомство с Распутиным. Однажды Дурново, явившись внезапно на небольшое собрание почитателей старца, застал момент, когда старец обнимал его жену. Сильным ударом гусар сбил старца с ног, увёл жену, а Распутин, лёжа, кричал: «Я тебе припомню». Скоро затем супруги развелись. Вот эта-то Марианна, по свидетельству А. А. Вырубовой, вела теперь среди рабочих агитацию против императрицы». — Шутишь? — польская княжна София Ксаверьевна Любомирская от шока округлила глаза и широко раскрыла рот. — Софи́, я это говорю на полном серьёзе! — с неким эстетическим удовольствием протянула баронесса Марианна фон Дерфельден и уже мысленно готовила хитрый план как это провернуть с размахом и скандалом. — Как мне говорил Феликс он часто бывает в модном ресторане «Вилла Родэ» и кутит там с цыганами, аристократками дамами лёгкого поведения на тысячи рублей в ночь, то есть живёт весьма безбедно, — глухо почти шёпотом резюмировала 17-летняя принцесса из императорского дома Романовых и оглядела позолоченный зал фешенебельного ресторана «Медведь». Столица, открытая их глазам и кошелькам сплошной кутёж в свистопляске огней, вдохах кокаина, выдохах шампанских пузырьков, стонах гитарных романсов и истеричном женском смехе. Ресторации, кабаре, кафешантаны раз за разом затягивают их в свою пёструю круговерть. Длинный купол «Медведя», тяжёлые люстры и хрусталь «Донона», умноженные отражения в зеркалах «Контана». — Ирэн, ну что там с твоим якобы навязанным женихом кронпринцем Вильгельмом Прусским, сыном Кайзера Вильгельма II и императрицы Августы Виктории? — взволнованным голосом пролепетала Её Королевское Высочество Великая княгиня Мария Павловна Шведская, герцогиня Сёдерманландская. — Завтра пообещала ему показать наш северный град на Неве, а вечером отправимся на балет в Мариинский театр, но всё же как-то неудобно отказываться, поскольку это мой троюродный брат, сын моего двоюродного дядюшки Вилли. Трое моих дядей это британский король Георг V, император Николай II и германский Кайзер Вильгельм II являются кузенами и называют себя соответственно Джорджи, Ники и Вилли. При этом ma tantine императрица Александра Фёдоровна сосватала ко мне своего двоюродного племянника и моего троюродного брата, принца Уэльского, но, конечно, он мне тоже симпатичен, но я откровенно запуталась в матримониальных планах, — с озадаченным лицом ответила Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Ирина Романова и принцесса крови тяжело вздохнула. — Ирэн, тебе предлагают стать королевой или императрицей одного из трёх величайших государств мира, а ты ещё носом крутишь и рассуждаешь к по́пу какой конфессии ходить на исповедание, — снисходительным тоном ответила княгиня Долли Кочубей, урождённая графиня Дарья Евгеньевна Богарнэ, дочь Светлейшего князя Евгения Максимилиановича Рома́новского, герцога Лейхтенбергского и его морганатической супруги Дарьи Ополчиной, таким образом графиня Дарья Богарнэ приходится внучкой Великой княгини Марии Николаевны, герцогини Лейхтенбергской и правнучкой императора Николая I Незабвенного. — Долли, я понимаю, но мне тоже тяжело принять решение, но сам Феликс вроде как не возражает, если я выйду замуж за одного из трёх принцев по политическим причинам и я ему благодарна за это, — томным голосом проговорила 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. Родители с двух сторон настаивали и настраивали, европейская пресса вовсю смаковала Августейший роман будущего короля и королевы Великобритании и Ирландии 17-летнего Эдуарда, принца Уэльского и 17-летней Великой княжны Ирины Романовой, который был только в томных переглядываниях. Российская и Британская империя замирала в ожидании помолвки и королевской свадьбы, но российская принцесса дала отказ. — Оказывается, всё было как-то сложнее, но как? Это пренебрежительное не возражает, говорит о том, что уж точно тут не было сердечного интереса? Я понимаю каждому благородному господину хочется быть фаворитом королевы или императрицы вон даже сибирский крестьянин Григорий Ефимович Распутин стал фаворитом императрицы Александры Фёдоровны на почве смертельной болезни цесаревича и Великого князя Алексея Николаевича, а Феликс чем хуже? Но я вижу, что князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон любит тебя, что даже готова простить, что он сумел, совратил родного брата Марии Великого князя Дмитрия Павловича Романова, — сделала умозаключение польская княжна София Каролина Эмилия Луиза Валерия Стефания Любомирская. — Ирэн, мне кажется, что наши королевские кузены и твои воздыхатели: принц Христофор Греческий и Датский, кронпринц Вильгельм Прусский и Эдуард, принц Уэльский, сын нашего дяди британского короля Георга V и королевы Марии Текской и твой троюродный брат, которого тебе сосватала императрица Александра Фёдоровна, но её нелюбимая кузина Великая княгиня Виктория Фёдоровна тоже разделяет её матримониальные мысли исходя из её рассказа тебе в уборной во время бала в Москве в здании Дворянского собрания по случаю 300-летия династии Романовых, чтобы их общая родственница Ирина вышла замуж за их общего родственника по линии королевы Виктории и стала принцессой Уэльской, а затем королевой Великобритании, Ирландии и императрицей Индии. Видимо обе дамы решили подработать свахами, но, тем не менее, я совершенно не исключаю того, что у всех трёх принцев из Великобритании, Греции и Германии всё же есть искренние чувства, то есть любовь с первого взгляда по отношению к их общей родственнице Ирине, то есть это не светская показушность и игра на публику, мол, Ирина, вы привлекательны, я привлекателен, то давайте вместе дурить этих напыщенных индюков из высшего света. Все трое видимо поначалу смотрели на перспективы брака с тобой как на что-то само собой разумеющееся и династическое без примеси романтики, не очень вовлекаясь в это дело лично: «Tante Alix предлагает её мне? Ну, однажды жениться всё равно придётся. Только не сейчас и не в обозримом будущем, конечно, я ещё пожить для себя хочу. Ну, пусть будет Ирина. Барышня тихая, скромная, не требовательная, вполне симпатичная на лицо». Твой предполагаемый жених Христофор, принц Греческий и Датский не только друг твоего ещё одного жениха князя Феликса Юсупова, который спал пьяным под роялем Феликса после бурного кутежа в его лондонском дворце, а полиция Скотланд-Ярда сбилась с ног, поскольку в Лондоне пропала Августейшая особа, а ещё он сын королевы-консорт Греции Великой княгини Ольги Константиновны, внучки императора Николая I Незабвенного, который является твоим прадедом, но и как вишенка на торте: он мой с Дмитрием родной дядя, поскольку тот родной брат нашей умершей матери Великой княгини Александры Георгиевны, а вот когда он узнает, что Феликс тоже в игре он мог и удивиться, мол, а он-то что делает в обещанном мне садике? Могла возникнуть серьёзная ссора не, сколько из-за взаимного желания заполучить Великую княжну Ирину, сколько из-за: «Это не по правилам. Это моя зона влияния, ты-то, милый друг, куда полез?», но Феликс как это он умеет только вошёл в раж и закусил, удило, так ещё мать княгиня Зинаида Юсупова подначивает всячески, которой весьма лестно породнится с венценосной семьёй Романовых, — с озадаченным лицом ответила Её Королевское Высочество Великая княгиня Мария Павловна Шведская, герцогиня Сёдерманландская и внимательно посмотрела на своих подруг. — Так ещё крестьянин возле нашей принцессы круги нарезает и тоже ей предлагает ей руку и сердце, — остроумно подметила 20-летняя польская княжна София Ксаверьевна Любомирская, держа в руке бокал розового полусухого шампанского «Абрау-Дюрсо» и нервно теребила бант жёлтого платья. — Я постоянно ощущаю на себя его тяжёлый взгляд, — уныло протянула Великая княжна Ирина Александровна Романова. Голос Ирины был так мягок и ласков, что хотелось взять её под руки и вести под мелодию какого-нибудь медленного вальса, чтобы, не отрывая взгляд от неё, пригласить на вечер и отпить с ней вина, дружески поговорить и изгнать из неё беса в постели и отправить к её жениху. Впрочем, блеснула мысль у прозорливого старца: если бы эта особа не была, не готовилась выйти замуж и была свободна, Григорий Распутин не считал бы оправдывающим ни перед собой, ни перед святым писанием, что уводить невесту от жениха бы было не то что постыдным, но и мерзким, и последним делом, как вроде бы просить женщину сесть в грязную лужу, но, также считал старец, отношения бы сошлись по его желанию с этой красавицей и по другому поводу: Великая княжна Ирина Александровна Романова, дочь Великого князя Александра Михайловича и племянница Его Величества была заметной фигурой в высшем обществе, и его возраст со столь юной царственной девицей посчитался бы делом распутным, так полагал Григорий и его личность бы пала в авторитете у императрицы Александры Фёдоровны, пусть Августейшая особа Ирина будет счастлива с юным князем, а он будет наблюдать за ней издалека и заботиться при первом необходимом случае. — Ирэн, он ещё ответит за это, — с теплотой в голосе прошептала княгиня Долли Кочубей, урождённая графиня Дарья Евгеньевна Богарнэ по морганатической линии правнучка императора Николая I Незабвенного. — По словам моего сиятельного жениха князя Феликса возле него нарезает круги его полусумасшедшая бывшая невеста, дочь действительного статского советника и камергера Зоя Александровна Стекль, которая по его словам и оклеветала в глазах моей семьи бедного несчастного князя, обвинив того в мужеложстве и романе с моим кузеном Великим князем Дмитрием Павловичем из мести и ревности, но мы-то с вами знаем как было на самом деле. Ситуацию осложняет то, что её семья приближена к Великой княгине Марии Георгиевне, которая замужем за Великим князем Георгием Михайловичем, моим дядей, а сама княгиня Зинаида Николаевна Юсупова, графиня Сумарокова-Эльстон не хочет, чтобы её сын женился на безродной дочери действительного статского советника Зое. Впрочем, оно и понятно: Его Превосходительство Александр Эдуардович Стекль не хрен с горы, а действительный статский советник, что соответствует гражданскому чину 4-го класса табели о рангах и вполне себе государственный муж и дворянин и его дочь Зоя тоже дворянка, но отнюдь не ровня Юсуповым, а князья Юсуповы уже три столетия пытаются перещеголять мою семью Романовых в богатстве и убранстве дворцов, а тут такой шанс на миллион выпал породнится с императорским домом Романовых, — самокритично заявила 17-летняя Великая княжна Ирина Романова, закусив долькой лимона с подноса с тихоокеанскими устрицами в фешенебельном ресторане «Медведь» под румынский оркестр. Из письма князя Феликса Юсупова матери, княгине Зинаиде Юсуповой: «Сначала говорили о погоде, о загранице и т.д. Когда дети ушли, я прямо приступил к делу. Я сказал следующее: что со всех сторон мне говорят, что я не должен видеться с Зоей, что это с моей стороны не порядочно, так как она меня очень любит и что многие не понимают, как, зная это, я всё-таки у них бываю. Я хотел знать мнение Ксен. Ал. [Великая княгиня Ксения Александровна], так как она с ними дружна и наверно знает правду. Если Зоя, правда, имеет ко мне чувства, то, разумеется, я не могу бывать, зная про это, если же всё это преувеличенно, то лучше не обращать на все это никакого внимания. Я лично никогда ничего не замечал, и между нами были исключительно дружеские отношения. Кс.Ал. нашла, что лучше всего бывать реже, что Зозо очень сильно меня любит. Ал. Мих. Сказал то же самое, то вопрос со Stoecklе выяснился. Когда о нём кончили, я спросил их, имеют ли они против нашей встречи с Ир., что пока у нас были исключительно дружеские отношения, но теперь эти дружеские отношения заменились другими, по крайней мере, с моей стороны и что, если они, в принципе, могут иметь что-нибудь против, то лучше сразу порвать всякие отношения. Кс. Ал. Страшно покраснела, и оба вместе сказали, конечно, нет, наоборот, мы будем очень рады, если все это случится. Затем Великий князь прибавил. Во всяком случае, не торопитесь, пусть Ир. Хорошенько окрепнет, и время нам покажет, если ваше чувство правда сильное или нет. Надо ещё переговорить в Ц.С [Царское Село] и Гатчине. В Лондоне, когда мы все там будем, то можно будет, не разглашая решить этот вопрос, в принципе. На этом разговор был окончен. Мы трогательно простились, и я уехал. Ир. Я про это ничего не говорил, так как меня Великий князь просил оставить это всё между нами. Я рад, что, по крайней мере, теперь многое выяснено я её видел каждый день, долго говорили, и с каждым разом всё больше и больше она мне нравится. Она уехала вчера и написала мне на прощание трогательное письмо, которое меня очень тронуло. Посмотрим, что будет в Англии. Дай Бог, чтобы всё обошлось без затруднений». — Это явный мезальянс, — с задумчивым взглядом ответила польская княжна София Каролина Эмилия Луиза Валерия Стефания Ксаверьевна Любомирская. — Великая княгиня Мария Георгиевна очень любит Зою, крестной матерью которой она была, и желала выгодно выдать её замуж. В свете такую фигуру, какой был князь Феликс Юсупов, первый, богатейший жених Российской империи много обсуждали, многие матери в ту пору на него нацелились, но Великая княгиня Мария Георгиевна Греческая и Датская была убеждена, что, при её близости к императорскому дому, она станет самой привлекательной свахой. Она уже распускала слухи о том, что Феликс за Зоей ухаживает, и нарочно привезла в Крым, где в это время были Юсуповы, обеих фон Стекль: чтобы в самом выгодном свете показать их Юсуповым. Великая княгиня Мария Георгиевна не сомневалась, что княгиня Зинаида Николаевна, к которой в то время Государыня очень сильно охладела из-за её ненависти к Распутину и тому, что княгиня Зинаида Николаевна Юсупова не стыдилась высказывать это отношение вслух, будет счастлива, вернуть прежнее положение, а это возможно, если она, но Зинаида Николаевна и бровью не повела в ответ на эти «выгодные соображения» и заявила, что сын её сам решит свою судьбу и сам сделает свой выбор. Однако это были лишь только слова вежливого отказа, потому что княгиня Зинаида Николаевна, при всей своей слепой любви к Феликсу, отнюдь не была слепой относительно его характера и не доверяла его выбору совершенно. Опять же она знала, что сын будет с женитьбой тянуть и тянуть, если не взять дело в свои руки, потому что его скандальные похождения начали доводить княгиню Зинаиду Николаевну до нервных припадков. С ужасом видела она, как единственный обожаемый сын, оставшийся в живых ценой самой страшной жертвы так она была убеждена, сознательно доводит себя если не до могилы, то до безумия. Она решила спасти Феликса тем, чтобы женить, во что бы то ни стало. На ком? Зоя была нордического типа, он ассоциируется с холодностью натуры, однако Зоя вовсе не была холодной! Нет, ничего дурного я не хочу о ней сказать она просто всех привлекала своим откровенно весёлым нравом, таким отличным, между прочим, от моей сдержанности, застенчивости, порою даже дикости! Великая княгиня Мария Георгиевна не нашла счастья в браке, а дома она была влюблена в простого моряка, но мать, королева-консорт Греции Великая княгиня Ольга Константиновна, моя тётушка настояла на её браке с Великим князем Георгием Михайловичем, братом моего отца, и этот брак стал притчей в языцех, потому что супруги жили врозь и были несчастны и хотя у них и родились две дочери Нина и Ксения, — спокойным голосом резюмировала Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Романова. — Ваше Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова вам Григорий Ефимович Распутин передал бутылку шампанского «Абрау-Дюрсо», который ушёл совсем недавно, поэтому не дождался вас, поэтому просил меня передать вам презент от чистого сердца, — робким голосом проговорил молодой официант в ливрее, подойдя к столику в фешенебельном ресторане «Медведь», но он не хотел мешать высокопоставленным персонам, но его попросил один из посетителей столичного ресторана пусть и обычный крестьянин, но зато друг царской четы из-за своих целительских способностей. — Любезный, Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова не желает принимать любые подарки от этого человека, так ему и передайте, — язвительно прошипела 20-летняя польская княжна София Каролина Эмилия Луиза Валерия Стефания Любомирская высокомерно и горделиво с пренебрежением к ресторанной обслуге, а затем аристократка демонстративно уронила бутылку шампанского на пол, на что официант виновато опустил глаза в пол, а затем услышал злобный смех пятерых подруг. Хамство по отношению к обслуживающему персоналу — один из признаков низкого происхождения, потомственному дворянину нет нужды таким образом возвышаться над другими людьми, он и так знает, что выше их, а вот нувориши те испытывают удовольствие от того, что стали выше других и теперь могут унижать других людей так же, как раньше унижали их самих. — И уберите тут всё, — с ядовитой интонацией парировали хором Великая княжна Ирина Александровна Романова и баронесса Марианна Эриковна фон Дерфельден, отдав официанту приказ убрать осколки от разбитой бутылки шампанского, чтобы никто не поранился тот безропотно повиновался. — Ещё со мной активно ищет физическую близости никто иной, как мой ещё один кузен или дядя Великий князь Борис Владимирович. Уж не знаю по своей инициативе, то ли под эгидой своей властной матери, Великой княгини Марии Павловны-старшей она же Михень, чтобы мы поженились и таким образом Борис приблизился к короне Российской империи путём женитьбы если не на царской дочери, то на племяннице. Касаемо царской дочери, а именно Великой княжны Ольги Николаевны вот тут начинается самое интересное: её мать, императрица Александра Фёдоровна пришла в ужас, что её старшая дочь Ольга будет замужем за этим почти 40-летним развратником и жить в его доме, где он сожительствовал со многими женщинами, отчего и отказала в замужестве моих кузенов Ольги и Бориса это стало известно Михень, что и обострило накал страстей между императрицей и влиятельной в столице Великой княгиней Марией Павловной-старшей, урождённой герцогиней Мекленбург-Шверинской, поэтому видимо решили сделать ставку на меня вернее я изначально была в их «хитром плане» в качестве запасного аэродрома, как племянница монарха, так как я, по мнению Бориса и Михень дама «свободных взглядов» как бы намекая на мою взаимную любовь с Феликсом, потому я не буду возражать целому гарему Бориса из кокоток и содержанок, но Великий князь Дмитрий тоже сватался к старшей дочери своего кузена Ники Ольге до того момента как Распутин сообщил дяде Ники и тёте Аликс об интимных отношениях моего жениха князя Феликса и с нашим кузеном Дмитрием, а вместе с ними и румынский принц Кароль, племянник Великой княгини Виктории Фёдоровны, сын её родной сестры и будущей королевы Румынии Марии Эдинбургской, — безапелляционным тоном заявила 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. — Ирэн, у вас с Борисом что-то было? Просто если ты смирилась с бисексуальными наклонностями своего жениха, князя Феликса и его романе с другим твоим кузеном и Великим князем Дмитрием, то уж гарем содержанок Великого князя Бориса, состоящий из балерин Императорских театров и кокоток явно потерпишь, а так ты можешь стать императрицей Российской империи. Борис и Ольга это ещё хуже, чем Дмитрий и Ольга, поскольку все интересы Великой княжны не выходят за двери детской комнаты Александровского дворца, а вы ровесницы, — остроумно подметила польская княжна София Каролина Эмилия Луиза Валерия Стефания Ксаверьевна Любомирская. Великий князь Борис Владимирович обладал к этому времени, скажем, так, не самой лучшей репутацией, поэтому сфера его интересов, это, в основном, машины, застолья и дамы лёгкого поведения. Шлейф неприятных историй связанных с его именем, был весьма велик, но зато судьба наградила его таким своеобразным качеством, если хотите, такими способностями, благодаря которым за ним закрепилось нечто вроде прозвища «везунчик, счастливчик». Даже его отец, Великий князь Владимир Александрович, удивлялся удачливости сына, он легко и просто выбирался «сухим из воды» в таких случаях, в каких другие бы заплатили весьма высокую цену. Позже такая удачливость найдет подтверждение во время самых тяжелых событий в Российской империи: Великий князь Борис Владимирович, честно говоря, военной службой, тяготился, равно как и остальными делами, тоже, самое главное для него это удовольствия ночной жизни блистательного Санкт-Петербурга и плотские развлечения с дамами, и таковая жизнь, с бесконечными ночными кутежами уже наложила и на его внешность, и на характер соответствующий отпечаток. Несмотря на это, матушка его Великая княгиня Мария Павловна-старшая, урождённая немецкая принцесса Мария Александрина Элизабета Элеонора Мекленбург-Шверинская решила устроить ему самый, что ни на есть блестящий брак. Несмотря на крайне скверные отношения с императрицей Александрой Фёдоровной она захотела сосватать за сына старшую дочь венценосной четы Великую княжну Ольгу Николаевну. О чём возмущенная императрица и написала своему супругу Николаю II: «Мысль о Борисе мне слишком не симпатична, и я уверена, что наша дочь никогда не согласится выйти за него замуж. Отдать чистую, свежую, на восемнадцать лет его моложе девушку полуизношенному, пресыщенному человеку тридцати восьми лет, чтобы она жила в доме, где он сожительствовал со столькими женщинами!», поэтому Борису было отказано, что, в общем, его совершенно не огорчило, чего нельзя сказать о его матушке, поскольку ни для кого не секрет, что Великая княгиня Мария Павловна-старшая, урождённая немецкая принцесса Мария Александрина Элизабета Элеонора Мекленбург-Шверинская всерьёз, и надо сказать, небезосновательно, рассчитывала на то, что один из её трех сыновей займет трон. Она полагала, что женитьба Бориса на старшей дочери императора придаст ему дополнительный «вес», когда речь зайдет о передаче власти, но Борису, как я полагаю, оказаться на троне тоже не слишком хотелось, как ни крути, а занятие это весьма серьёзное и утомительное, какие уж тут удовольствия, дамы и светская жизнь. — Софи́, разумеется, нет, но мой кузен Борис активно склоняет меня к интимной близости к счастью, что не насилием как Распутин, а весьма даже галантно как настоящий джентльмен. Я не знаю, известно ли это самому Феликсу, но тот не против, чтобы я вышла замуж за кого-то из своих королевских кузенов. Дамы, мне если честно даже льстит внимание стольких самых Августейших и титулованных женихов из числа моих королевских кузенов и даже простого с виду крестьянина, но зато друга тёти Аликс и дяди Ники из-за своих якобы целительских способностей, если бы тот не пытался меня грубо изнасиловать на полу в уборной столичного ресторана «Стольный град», но к счастью злодеяние прервали адъютанты Дмитрия и не сообщил моей венценосной семье о романе моего жениха Феликса и кузена Дмитрия, пользуясь благосклонностью венценосной четы, но я, если честно уже запуталась в этих матримониальных планах, — глухо почти произнесла Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова, закрыв лицо руками в тот момент пока её подруги и компаньонки смотрели на неё с сиротско-жалостливыми лицами. — Какой бы по характеру не была Великая княжна Ольга Николаевна, это была девушка, выросшая в очень закрытом и консервативном мире. С большей долью вероятности она даже толком не знала, откуда дети берутся, кроме того, что их просто рожают. Уверена, что ни одна из Великих княжон понятия не имели о физической стороне гомосексуальных отношений, и соответственно, не могла понять всей сути того, что вызвало такую реакцию матери и Распутина. Правдоподобно, что девушка просто, сочла всё не значительным, и в некоторой мере даже обиделась на мать и Распутина, — стальным голосом отчеканила баронесса Марианна фон Дерфельден. — Эх, всем бы такие проблемы, но я тебя прекрасно понимаю, но тут главное сделать правильный выбор, чтобы потом не сожалеть, поскольку разведённых дам в высшем свете особо не жалуют, включая мою мачеху Ольгу Валериановну Пистолькорс, баварскую графиню фон Гогенфельзен именно за развод с отцом Марианны, генералом из балтийских немцев, а не, потому что она морганатическая супруга Великого князя Павла Александровича, моего с Дмитрием отца, хотя косвенно именно из-за этого, отчего я и Дмитрий выросли практически сиротами в доме нашего дяди Великого князя Сергея Александровича и Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, а затем после гибели Великого князя Сергея Александровича от бомбы террориста 4 февраля 1905 года, то под опекой царской четы, — с романтическим флёром заметила Её Королевское Высочество Великая княгиня Мария Павловна Шведская, герцогиня Сёдерманландская. — О, да где же моя блудная мать вместе с моим Августейшим отчимом Великим князем Павлом Александровичем и их тремя детьми Натальей, Ириной и Владимиром, рождённые в морганатическом браке, — язвительно прошипела элегантно одетая по последней французской моде баронесса Марианна фон Дерфельден. — Ирэн, ты выбирай себе супруга по своим чувствам к нему. Благо выбор у тебя довольно внушительный. Возможно, Борис, как и Феликс, тоже воспылал романтическими чувствами к юной наивной барышне после шлейфа дам лёгкого поведения, — радушным голосом пролепетала 43-летняя графиня Дарья Евгеньевна Богарнэ при замужестве княгиня Кочубей. Дочь Светлейшего князя Евгения Максимилиановича Романовского, герцога Лейхтенбергского и его морганатической супруги Дарьи Ополчиной, внучка Великой княгини Марии Николаевны, герцогини Лейхтенбергской и правнучка императора Николая I Незабвенного. — 35-летний Великий князь Борис сегодня вечером приглашает в родовой Владимирский дворец и явно не для экскурса в древнегреческую поэзию и искусство, что я так люблю, но предать Феликса я не могу даже, несмотря на его бурную личную жизнь и роман с нашим кузеном Великим князем Дмитрием, но князь Феликс пообещал мне быть верным мужем и заботливым отцом, — с задумчивым взглядом ответила 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова, слушая модный румынский оркестр в столичном первоклассном ресторане «Медведь», чтобы хоть как-то отвлечься от дурных мыслей. — Ирэн, кто тебе больше всего нравится из списка твоих королевских кузенов? Кого ты бы выбрала в качестве своего супруга? — воодушевлённым голосом произнесла польская княжна София Каролина Эмилия Луиза Валерия Стефания Любомирская, салютируя бокалом шампанского в модном ресторане «Медведь». — Скорее всего, Эдуарда, принца Уэльского и сына дяди Джорджи и ведь дипломатические и политические отношения России и Британии на протяжении многих веков складываются не совсем удачно, а такой династический брак может укрепить отношения двух величайших империй мира, — медленно с расстановкой протянула Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Романова.

***

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ.

Невскій проспектъ. Сергіевскій дворецъ Великаго князя Дмитрія Павловича Романова.

21:30

***

— Ваше Императорское Высочество у моего любимого и сладкого принца плохое настроение?! — вкрадчиво прошептал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон своему возлюбленному и походкой от бедра зашёл в Великокняжескую спальню. — Нет, — коротко и с некой злобой ответил Великий князь Дмитрий Павлович Романов и внимательно смотрел в панорамное окно в своём дворце. — Митенька, мой дорогой я вижу, что что-то случилось?! — сладострастно прошептал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и обнял любимого мужчину из-за спины и поцеловал в затылок и вдыхал его приятный запах парфюма. — Феликс, думаю, всё время о том разговоре в Стольном граде и думаю, что это было? А ещё пытаюсь придумать, что же сказать нашей семье, — с озадаченным лицом ответил Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — И что? Ты согласен? — полушёпотом проговорил аристократ, вспоминая тот неприятный разговор с сотрудниками английского посольства, в Санкт-Петербурге прекрасно понимая, что те хотят видеть на российском троне их марионетку, и они эту роль отвели именно Дмитрию, а Николая свергнуть неважно с чьего согласия, что было не раз и именно при помощи английского посла Чарльза Уитворта убили Всероссийского императора Павла I. — Феликс, я не предатель повторяю ещё раз и так никогда в жизни не сделаю. Я не готов к престолу, — злобно прошипел Его Императорское Высочество Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Я просто подумал, что. Да проснись же ты, наконец! Николаем II династия Романовых заканчивается. Не дай Бог, с ним случится что-нибудь. Можешь себе представить, что будет? Кто окажется на троне? Больной мальчик цесаревич и Великий князь Алексей Николаевич при полоумной матери-регентше? Ты же понимаешь, что это бред, — на повышенном тоне обратился князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон к Августейшему возлюбленному, размахивая руками. — Феликс, конечно это бред и регентом будет Великий князь Николай Николаевич он же Николаша, который женат на Великой княгине Анастасии Николаевне, дочери черногорского короля, которая вместе со своей родной сестрой Великой княгиней Милицей Николаевной и привела Распутина к императорскому двору на почве религиозного мракобесия и страсти к оккультизму и спиритизму, — злобно сквозь зубы процедил Великий князь Дмитрий и хотел как можно скорее прекратить этот разговор. — Но он уже немолодой, а ты молод, умён, храбр и любимец гвардии и в самом рассвете сил и Николай обязательно отречётся в твою пользу, — мягким голосом проговорил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Хватит, Феликс, — истошно закричал Романов, схватив его за горло и кулаком ударил, стену и ещё сильнее сжал горло своего любовника Феликса и жалко смотрел на него и как он пытается освободиться от железной хватки своего любовника. В сердце Дмитрия Павловича была лишь боль и ненависть и внутри что-то переклинило. — Митя, если помнишь полгода назад у меня во дворце на Мойке проходил великосветский раут, также я поставил у себя в театре любительский спектакль «Великокняжеский заговор. Бунт голубой крови», которую написала, кстати, графиня Екатерина Ламздорф, кстати, самый либеральный член высшего общества и я сам там играл, но сюжет пьесы думаю рассказывать не надо. Вообще моя театральная пьеса задумывалась как шутка, фантазия и не более того, а не как призыв к свержению действующего монарха, дабы заменить его на кого-нибудь другого и тем более самодержавия в целом, — робко произнёс князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, опустив глаза в пол, пытаясь освободиться от хватки Великого князя. Феликс Юсупов, очень богат, а в его дворце на Мойке постоянно проходят какие-нибудь великосветские рауты. Когда буржуазия и аристократия единым потоком, вливается в главный коридор, ехидный юноша со своей свитой и злобным смехом опрокидывает на пол хрустальные вазы, стоящие вдоль стен и наполненные доверху самыми различными драгоценными камнями, самоцветы рассыпались по ковру, и ненасытная знать, подобно свиньям, падала на колени, с воем пытаясь отгрести себе побольше драгоценностей. На званых вечерах (суаре), «английских чаях», на обедах и балах, устраиваемых то в одном, то в другом родовых дворцах и имениях не только пили, вкушали изысканные яства, не только танцевали, слушали музыкальные произведения, играли в карты и вели непринужденные светские беседы. Там кипели общественные страсти. Обсуждали премьеры театрального сезона, новинки литературы, сенсации вернисажей, но в первую очередь брачные и семейные дела, а также служебные триумфы и падения сановных и придворных фигур из числа тех, кто на данном приёме не присутствовал. Князь Феликс Юсупов также утверждал, что гостей, которым там не понравилось или кои остались равнодушными к красотам обожаемых им родовых имений в Крыму или дворцов в столице, просто надо вычёркивать из числа друзей, поскольку не достойны эти холопы! В кругу бескрайних лесов и нескончаемых болот возник удивительный, роскошный и неповторимый центр власти и бизнеса, оазис утонченности и изыска. Одновременно это был центр политических и светских интриг, арена бескомпромиссной борьбы карьерных устремлений и самолюбий, ярмарка безмерного тщеславия и разъедающей душу зависти. В самом сердце города, на стрелке Васильевского острова, находился и нерв деловой жизни Российской империи, а именно Петербургская фондовая биржа, где обращались ценные бумаги ведущих отечественных фирм и банков. Имперская столица славилась лучшими отелями, фешенебельными ресторанами, дорогими магазинами, элитарными аристократическими клубами куда, несомненно, входит и герой столичного бомонда князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Складывается впечатление, что там, на вершине Олимпа, они были уже настолько с затуманенным сознанием, что действительно не замечали или не придавали значению тому, что происходило в массах. — Фике, в каждой шутке есть доля правды... Не так ли?! — остроумно подметил Романов, ухмыльнувшись. Великий князь стиснул зубы и угрюмо поджимал губы и молчал, пока мог молчать, но страсти, бурлившие в нём кипятком, взяли верх, и обычная грань была перейдена — Я же сказал что это безобидная шутка и размышление в виде театральной постановки о том, кто будет править Россией после твоего кузена Николая и как бы отреформировать Россию на свой лад, разумеется. Прости, я не должен был начинать тот разговор в ресторане «Стольный град», — с озадаченным лицом ответил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Он и вправду не желал ничего такого, но его оксфордский друг и любовник, второй секретарь английского посольства и агент британской спецслужбы мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский пытается убедить его в обратном, чтобы князь Феликс Юсупов подтолкнул своего любовника Великого князя Дмитрия Павловича на дворцовый переворот, тем самым насильно сменить монарха на троне и изменить курс российской политики с немалой выгодой, но недовольство всех социальных классов империи Государем Николаем II растёт в геометрической прогрессии с каждым днём и новый дворцовый переворот всё близко и близко, когда это только вопрос времени. — Ничего, Феликс! — с теплотой в голосе прошептал 21-летний Великий князь Дмитрий Павлович Романов. Митю пленяли руки Феликса. Конечно, он любил Феликса всего, без остатка: как можно не любить столь исключительно утончённого человека! Однако руки оставались для Дмитрия священны. Тонкие аккуратные пальцы, музыкальные, с кокетливо выступающими венами, долго оставались в мечтаниях Мити и каждый раз, когда Феликс дотрагивался до него, брал его руки в свои и трепетно-нежно подносил к губам, весь мир для Мити замирал, сердце колотилось бешено, страстно в тот же самый момент глубинно-кротко, словно почуяв некое чудо. Феликс стал поистине чудом, озарившим всю жизнь Дмитрия Романова. — Мне осточертело выслушивать твои претензии, Митя! Вроде ты уже большой мальчик, чтобы спокойно проводить один или два вечера без присмотра со стороны! Ты у меня не один единственный, но люблю только тебя! — с ядовитой интонацией парировал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон раздражённо барабанил пальцами по подлокотнику кресла, совершенно не задумываясь над тем, что у него неизменно выходит ритм какой-то популярной французской песенки. Дмитрия Романова это неизменно выводило из себя. Слова, которые произносил Феликс, были обидны и резки, но то, что даже неосознанно граф был уже где-то в районе ресторанов, причём, явно без своего молодого товарища, доводило Митину ревность до ярости. — Феликс, в отличие от тебя, я не способен вести себя настолько подло в любви, так ещё подначиваешь меня на дворцовый переворот, — тихое шипение Великого князя Дмитрия Павловича внезапно прервалось звонким ясным смехом. Эхо его начало дробиться, трепетать под потолком и путаться в подвесках хрустальной люстры, а Феликс смеялся, запрокинув голову и глядя прямо в глаза сходящему с ума от ревности любовнику. Расширившиеся зрачки почти затопили прозрачную бирюзовую радужку, но в этих чёрных омутах утонуть оказалось куда проще и безнадёжнее. Прохладные ладони мягко накрыли кисти Дмитрия, пальцы, унизанные золотыми кольцами мягко, но требовательно сжали запястья. В одну секунду Дмитрий оказался у кресла, нависая над Феликсом и стараясь не вцепиться пальцами ему в горло, но казалось, ещё немного, и ярость возобладает над разумом. — Митя, бесценное создание, ты ведь знал, с кем связываешься и всё же я это не моя репутация и даже не сплетни обо мне, которые бегут впереди, словно умалишённые, не разбирая дороги. Ты сам меня выбрал, и я ничего тебе не навязывал! — сладострастно прошептал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, а бархатные интонации родного голоса действовали на Великого князя Дмитрия Павловича как дудочка фокусника на разбуженную змею. Феликс подался вперёд, сокращая и так катастрофически ничтожное расстояние между ними, и Мите не остаётся ничего другого! Конечно, Феликс всегда получает то, что он хочет и так, как хочет, манипулирует, играет, выворачивает наизнанку и отдаётся при этом сам, весь, без остатка. Не боясь собственной боли, не думая о последствиях, но так, чтобы всегда немного слишком. Дмитрий накидывается на него прямо там, в кресле, целует, жадно, горячо, зло. Словно обиженный мальчишка мстит тому, кого любит больше всех на свете, кусает, нарочно рвёт пуговицы на одежде. Знает, точно знает, что Феликс обидится, увидев синяки на своей коже и то, что останется от его рубашки. Ничего, пусть, зато сейчас он будет стонать от удовольствия, сжимая Великого князя Дмитрия в своих объятиях, и ему не будет никакого дела до того, что происходит за стенами особняка, ставшего на время их личным единственно правильным миром. Губы, глаза, скулы, шея, ключицы, грудь, живот Великий князь готов убивать за то, чтобы это сокровище принадлежало ему одному и если потребуется, хоть ежедневно развязывать войны! Плевать на все и на всех, поскольку он уже пошёл против общественного мнения, против родных даже против Бога. Ему терять нечего, но ему есть, за что драться. — Я люблю тебя, понимаешь, люблю до потери памяти сволочь! — искушённо шептал Великий князь Дмитрий. Феликс снова смеется, но в этот раз смех прерывается стонами, и это пьянит и сводит с ума и даже ни чуточки не обидно и не больно, потому что не получается думать, не выходит осознать, что признание в любви не получает ответа. Осознание всегда приходит позже. Когда комнаты дворца опустеют, и только лёгкий перезвон подвесок на хрустальный люстре будет напоминать смех совершенно невозможного князя, у которого в одном глазу чёрт, а в другом Бог, как сказала просто подруга князя Феликса Юсупова прима-балерина Мариинского театра Анна Павлова. — Извольте-с Ваше Императорское Высочество! — сладострастно прошептал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и коварно улыбнулся царственному любовнику и повалил возлюбленного на огромную кровать и Дмитрий придерживал Феликса за его тонкую, утянутую женским корсетом талию и они пристально смотрели в глаза друг другу. Будучи единственным наследником баснословного состояния своих предков, Феликс мог позволить себе не думать о долгосрочных перспективах будущего, упиваясь прелестью настоящего момента. Это пьянило и кружило голову куда сильнее любого шампанского и кокаина и, конечно же, не ему одному. Становясь невольным свидетелем некоторых эротических похождений князя Феликса Юсупова, Митя очень скоро понял, что многие слухи насчёт Феликса были правдивы. Феликс действительно был бисексуален, и не находил нужным отрицать это, также с большим удовольствием и живым участием обсуждал со своим другом любовные интриги последнего, сплетни и новости, возможную помолвку Дмитрия с одной из венценосных дочерей императора Великой княжной Ольгой Николаевной с лукавой улыбкой намекая на головокружительную дальнейшую «карьеру» императора Мити, но с некоторых пор данные темы для Великого князя Дмитрия Павловича Романова стали несущественными и даже начали раздражать. — Сегодня видел в ресторане «Кюба» эту сволочь Распутина и чуть в морду ему при всех не дал и, однако он меня заметил, и всё время пока я был в ресторации сверлил меня дьявольским взглядом. Я там чуть не умер от стыда, — злобно сквозь зубы процедил Великий князь Дмитрий, сжав кулаки. — Митя, не стоит переживать, скоро его здесь не будет. Как только его целительские способности закончатся этого Григория Распутина, вышвырнут из Царского Села как всех предыдущих «целителей» вот увидишь, — снисходительным тоном ответил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Не отставали от инородцев и «отечественные производители» наподобие французского оккультиста Филиппа, бурятский целитель Пётр Бадмаев, монахиня Паша Саровская, Дарья Осипова, Мирон Ладожский, Василий Ткаченко, странник Вася Босоногий, Митя Козельский, Матронушка Босоножка, блаженная Паша Саровская, Кликуша Агинушка, гадалка Гриппа и прочие сказочные долбоёбы «святые святой Руси». Началось всё с Матронушки, у которой была репутация предсказательниц, а после нее была тоже предсказательница и блаженная Паша Саровская, которую посещал в келье Государь. За ней Василий Ткаченко, неграмотный солдат, коего ввёл Великий князь Михаил Николаевич. Особо интересен господин Немчинский, метеоролог, публиковавший свои прогнозы погоды в «Новом времени», а император собирался сделать предсказателя своим политическим советником, но вмешался министр внутренних дел Вячеслав Плеве, и в 1903 году коварный метеоролог «выпал из фавора». Особо повезло венценосной чете со слабоумной эпилептичкой Дарьей Осиповой, пророчествовавшей, впадая в астрал. Именно во время её пребывания в Царском Селе родился цесаревич Алексей, что сильно увеличило Дарье Осиповой «экспириенс». Весьма впечатлял Митя Козельский, имевший практически полный набор священных атрибутов: хромой, слабоумный, глухой, полуслепой, практически немой, с культями вместо рук, но однако это не помешало ему по некоторым данным жениться на воспитаннице Смольного института по словам князя Николая Жевахова. Митя Козельский давал фору всем соперникам, и громил их с сухим счётом, общающегося с окружающим миром с помощью вскриков, рычания, воплей и взмахов культей, Колябу приволокли в Санкт-Петербург монахи. Митя Козельский произвёл на царскую чету потрясающее впечатление, но понемногу приелся, и впоследствии вошёл в перманентную оппозицию с Распутиным. — Скорее бы, — лениво протянул Великий князь. — Микки, что нам делать с этим кронпринцем Вильгельмом Прусским? Нужно его как-то отвадить от Ирэн, поскольку два наследных принца из Германии и Британии, а другой просто принц и мой лучший друг, принц Христофор Греческий и Датский это уже слишком, — жалобно простонал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, а затем подставил шею под страстные поцелуи своего Августейшего любовника, закинув свои ноги на спину Романова. За короткое время, что Феликс следовал принципу лорда Генри из его любимой книги «Портрет Дориана Грея» под авторством Оскара Уайльда, познавал греховные, низменные, порочные удовольствия и страсти, он всё меньше наслаждения получал от общения с людьми. Простая жизнь начала казаться ему скучной, но лишь время, проводимое с одним человеком, сумевшим стать для юноши незаменимым, по-прежнему оставалось желанным и увлекательным и этим человеком был Великий князь Дмитрий Павлович. Всё это напыщенное сборище аристократов, среди которого обычно он был своим, теперь виделось ему совершенно чуждым. Высший свет, эти разукрашенные дамы и надутые кавалеры. Больше того, и самого юношу затягивало в водоворот этикета и лживых улыбочек, поэтому он был вынужден приветствовать плохо знакомых людей, поддерживать короткие беседы о погоде и политике, смеяться над незамысловатыми шутками, но ему нравилась светская жизнь и ничего не хотел менять в своей жизни. Гостиные, приёмы, сплетни, балы и тщеславие каждую ночь напролёт. — Я что-нибудь обязательно придумаю в ближайшее время во всяком случае постараюсь это сделать! — снисходительным тоном откликнулся Великий князь, намекая на бурную ночь. Всё изменилось, когда молодые люди встретились после окончания Великим князем военной академии. К тому времени Его Императорское Высочество Великий князь Дмитрий Павлович тяжело и болезненно пережив убийство своего приёмного отца, превратился в высокого статного юношу характерной романовской породы. Принявшая его к себе царская семья, а в частности сам император Николай II, смотрела на вольности и самолюбование Дмитрия сквозь пальцы, позволяя наслаждаться молодостью, а ранимый и впечатлительный, обласканный окружением и принимающий как должное восхищенные взгляды, Великий князь Дмитрий Павлович не привык, чтобы к нему относились без должного внимания, но князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон на все имел свои взгляды и, что самое ужасное, мог себе позволить не скрывать их. Эксцентричный и артистичный, строго придерживающийся этикета, но весьма часто балансирующий на грани фола, едкий, смешливый, и в то же время способный заморозить душу одним своим пристальным взглядом, князь, казалось, состоял из одних противоречий, которые чудесным образом весьма органично в нем сочетались. Его внешнее сходство с матерью, красавицей-княгиней Зинаидой Николаевной, поражало и от неё же Феликс перенял свободную и нелицеприятную манеру общения, ему было удивительно не существенно, насколько титулованная особа находится перед ним. Гораздо важнее были ум, проницательность, чувство юмора и любовь к разному рода авантюрам, которые и принесли Феликсу славу человека скандального и даже порочного. Дмитрий не мог, просто не способен был не очароваться. Сдружились молодые люди достаточно быстро, поскольку общие знакомые, балы, театры, дамы лёгкого поведения. Великий князь Дмитрий Павлович Романов наслаждался блеском и лёгкостью, не замечая порой, что откровенно любуется своим приятелем, получая своеобразное собственническое удовольствие оттого, что именно он пользуется явной благосклонностью аристократа. Молодой князь Феликс Юсупов был ярчайшим представителем имперской элиты, того времени: любитель роскоши и гедонизма, и в то же время интриган, о нетрадиционных любовных увлечениях которого ходят слухи по всей Европе и России. Князь Феликс Юсупов был типичным представителем тогдашней имперской элиты изнеженный и развращённый, предпочитавшей службе Отечеству веселье и беззаботную жизнь в Лондоне и Париже. — И ещё по поводу, того разговора знаю неприятно это, но ты должен это знать твоего дядю вернее кузена Ники просто ненавидят все слои российского общества, но понятно, что так дело больше продолжаться не может, поэтому вспомни королеву Франции Марию-Антуанетту и короля Людовика XVI что с ними стало? И что стало с королевством Франция? Его просто заменили на республику в ходе Великой Французской революции, поэтому я не хочу, чтобы это произошло и в нашей стране, — глухо почти шёпотом резюмировал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон в любовном экстазе. — Феликс, и вообще чего тебя в политику потянуло-то, ты же, насколько мне известно, всегда был аполитичным и вообще космополитом?! — с недоброй усмешкой в голосе поинтересовался у любовника Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Вдохновился в Императорском Яхт-клубе, — с озадаченным лицом ответил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Дело происходило в Санкт-Петербурге 7 (20) февраля 1905 года во время Первой русской революции: на званом вечере во дворце князей Юсуповых с участием высшего общества Санкт-Петербурга и Москвы включая самых хозяев дворца это княгиня Зинаида Николаевна Юсупова, её супруг князь Феликс Юсупов-старший, граф Сумароков-Эльстон и их двое сыновей 23-летний Николай и 17-летний Феликс. Обсуждали злободневные вопросы, поскольку недавно случились громкие эксцессы в Санкт-Петербурге, так называемое «Кровавое воскресенье» 9 (22) января 1905 года, где погибло от 130 до 200 человек и ранено от 299 до 800 и арестовано 688 человек, что привело к Первой русской революции и гибель 4 (17) февраля 1905 года Великого князя Сергея Александровича от бомбы террориста-эсера и поэта Ивана Каляева. Несмотря на то, что Августейшего покойного ненавидели многие даже аристократия, но в основном простые москвичи за гибель горожан на Ходынском поле на коронации императора Николая II 18 мая 1896 года, а также за высокомерный характер, что даже практически в открытую его называли гомосексуалистом, поскольку многие говорили о том, что раньше Москва стояла на семи холмах, а теперь на одном бугре, а в ответ любовница князя Феликса Юсупова 17-летняя баронесса Наталья Фредерикс заявила: «Мы его простили и теперь уважаем, потому что, война, смута, русская революция и вообще, он теперь ходит под Богом», таким вот образом, собравшее у богатейших князей Юсуповых высшее общество в элегантных нарядах и драгоценностях негодовало ведь после той кровавой драмы авторитет монарха Николая II в глазах народа резко упал ведь многие считали, что это он отдал приказ на расстрел мирной демонстрации у Зимнего дворца рабочих с петицией о сокращения рабочего дня, понизить налоги, повысить заработную плату, равенство всех классов перед законом, создать учредительное собрание из разных слоёв населения, отчего получил прозвище Николай II Кровавый. — Императорский Яхт-клуб это массовый рассадник слухов и сплетен и либерализма под предводительством нашего Августейшего историографа Великого князя Николая Михайловича самого свободолюбивого и либерального члена императорской фамилии, который является близким другом высокородной либеральной журналистки, актрисы Александринского театра, владелицы и редактора светского журнала «Стиль империи», писательницы любовных романов и юмористических рассказов «на злобу дня» под псевдонимом Луиза Альтеро и фехтовальщицы курляндской графини Екатерины Ламздорф, вдовствующей княгини Волконской! — саркастично высказался Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Что я знаю? Кутёж и роскошь; балы и светские приёмы; маскарады и шествия; звон драгоценностей и элитарные рестораны; блеск и бриллианты; шорох платьев и роскошные дворцы, подсмотренная издали жизнь нищих в грязной и оборванной одежде в Вяземской лавре как очередная светская игра! — с преувеличенным пафосом заявил секс-символ Российской империи, князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Из мемуаров князя Феликса Юсупова: «Петербургские нищие, описанные Горьким, жили в Вяземской лавре. Мне захотелось сходить и в лавру, я просил Вову помочь. За кулисами он был свой человек и живо добыл нам подходящее тряпье, в назначенный день мы нацепили лохмотья и отправились в лавру закоулками, от городовых подальше. Однако мимо театра Комической оперы пришлось пройти в момент театрального разъезда, мне вздумалось сыграть роль до конца, влезть в шкуру нищего, я встал на углу и протянул руку за милостыне: дамы в мехах и брильянтах и господа с сигарами проходили мимо и даже не глядели в мою сторону и хоть я всего-навсего притворялся, и то разозлился. Каковы же чувства настоящих христарадников! У дверей лавры Вова просил нас молчать, чтобы не выдать себя, в ночлежке мы заняли три койки, прикинулись спящими и тайком разглядывали помещение, зрелище было ужасное: кругом человеческое отребье обоего пола лежат вповалку, полуголые, грязные, пьяные, то и дело слышно, как выскакивает пробка. Оборванцы открывают бутылки водки, опоражнивают одним махом и швыряют пустые склянки не глядя. Тут же ссорятся, ругаются, совокупляются, блюют прямо на соседа, вонь нестерпимая, долго мы не выдержали поднялись и выбежали вон. На улице я не мог надышаться. Неужели ночлежка не сон? И это в наше время! Куда смотрит правительство? Можно ли допустить, чтобы человеческие существа влачили столь жалкое существованье? Долго потом мучили меня кошмары. Видно, мы действительно вжились в образ и наш швейцар не узнал нас и в дом не впустил». — Феликс, я о такой блистательной жизни ночного Санкт-Петербурга мог только, и мечтать пока не встретил тебя, — тягостным тоном протянул Великий князь. Иногда буйную голову Великого князя Дмитрия Павловича посещали странные мысли. Интересно, как бы сложилась судьба Феликса Юсупова, родись он женщиной. Вряд ли, конечно, его поведение было бы столь резким и свободолюбивым как сейчас, но темперамент и под юбкой не спрячешь к тому же, зная характер графа, он бы мог совершить и куда больших глупостей. Разные, очень разные великосветские особы шокировали и баламутили исторические эпохи и всех их объединяла жажда жизни и ничем неуемное воображение. Великий князь Дмитрий Романов прикрыл глаза, вспоминая друга: высокий, тонкий, изящный, во всем и всегда знающий себе цену, его жеманность заключалась, в первую очередь, в неоспоримой свободе действий и суждений, которая, казалось, течет в его жилах напополам с кровью. Великому князю было даже жаль тех, кто по ошибке своей имел несчастье влюбляться в театральных ложах в хорошенькую «спутницу» ныне покойного князя Николая Юсупова. Слышал он нескончаемые разговоры о том, что «пара» эта интерес вызывала неизменно ему хотелось спросить у Феликса, оставался ли кто-нибудь из этих воздыхателей рядом, когда узнавал о вероломном обмане и иллюзорности очаровавшей красотки. Впрочем, интересоваться подобным каждый раз было стыдно и неуместно, а может быть, молодой человек просто не хотел ничего об этом знать испытывать жалость, порой, гораздо комфортнее, чем ревновать, а с некоторых пор ревновал Дмитрий отчаянно и безнадёжно. Его не испугало и не смутило внезапно вспыхнувшее чувство, он не привык критически оценивать свои желания и если бы на месте графа Сумарокова-Эльстон был любой другой молодой аристократ, Великий князь действовал бы безо всякой осторожности. Феликс оставался для него загадкой, китайским ларчиком с множеством потайных отделений и обманок едва Мите начинало казаться, что он понимает любовника, как тот словно фокусник доставал из воздуха очередную головоломку, и исчезал, растворяясь в воздухе, привычный образ. Великого князя это раздражало, волновало, будоражило, сводило с ума и заставляло не спать по ночам. — Микки, ты сюда приводишь своих пассий? — с фальшивой лаской в голосе прошептал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, вальяжно закидывая ногу на ногу и скрещивая руки на груди. Лицо его изображало искреннюю заинтересованность, граф выжидающе смотрел на Великого князя снизу вверх, склонив голову на бок. Сильные эмоции всегда притягивали его, и даже сейчас, когда гроза между ними была неизбежна, он с жадностью впитывал в себя ту бурю чувств, что бушевала в его темпераментном любовнике, на некоторое время, позабыв о собственном раздражении в любовном экстазе и резким движением вонзил свою плоть в порочного херувима князя Феликса, который был в своей любимой позе «наездницы». Великий князь Дмитрий всё глубже увязал в собственной влюблённости, рискуя погрузиться в неё с головой и перестать дышать воздухом. Только своим «cher ami» и воспоминаниями о нем, когда они не бывали вместе, размышляя о Феликсе, Великий князь Дмитрий Романов бездумно вертел в руке только что доставленную записку в ней летящим, до боли знакомым почерком оповещалось, что князь Феликс Юсупов намерен сегодня побывать в Мариинском театре, и просит, если на то будет желание, сопровождать его, а времени до назначенного часа оставалось немного молодой человек решительно поднялся из кресла: сегодня ему нужно будет непременно объясниться с князем в конце концов, Дмитрию не пятнадцать лет, чтобы прятаться от предмета своего обожания, краснеть и томно вздыхать в сторонке. Боишься не делай, делаешь не бойся, но Дмитрий не был 15-летним юнцом, но краснел. Краснел отчаянно и так сильно, как, кажется, никогда в жизни, но мысли у него хаотично сталкивались в черепной коробке, крошились, разбивались и совершенно не желали помочь ему здраво воспринимать действительность. На заднем пассажирском кресле его автомобиля сидела прекрасная спутница, а от неё веяло духами и свежестью, наряд, сшитый по последней парижской моде, шёл барышне необычайно, вуаль отчасти скрывала изящные черты её лица, но выразительный взгляд и мягкие капризные алые губы скрыть было решительно невозможно. Дмитрий ничего не понимал вернее, понимал, но осознать происходящее стоило неимоверно больших усилий, он видел на десятки лет помолодевшую княгиню Зинаиду Николаевну Юсупову, и в то же время в прелестной даме было нечто куда более жёсткое, сильное, и вместе с тем провокационные, слишком красноречив был смеющийся и испытывающий взгляд, слишком лукаво улыбались яркие губы для Великого князя это было действительно немного слишком, а теперь он наконец-то мог оценить по достоинству мастерство перевоплощения своего сиятельного друга. — Фике, никого кроме тебя, моей родной сестры, шведской принцессы Марии, блудного отца с мачехой, их детей, Ирины, тёти Эллы, своих многочисленных Августейших родичей и пару балерин из Мариинского театра! — саркастично высказался Его Императорское Высочество 21-летний Великий князь Дмитрий Павлович Романов, тем временем греховное действо достигло своего апогея. Однажды Дмитрий, находясь в Варшаве немного опоздал к началу бала во дворце светской львицы и богатейшей польской княжны Софии или Луизы Ксаверьевны Любомирской, коя является лучшей подругой его кузины, Великой княжны Ирины Романовой, на который он договорился приехать вместе с Феликсом и Ириной. Конечно же, у молодого человека была очень весомая и весьма важная причина для подобной невежливости, которую он всеми силами старался красиво облечь в слова, чтобы по приезду получить от хозяйки бала утешение и радостное принятие его персоны, тем более, что извинительный подарок по такому случаю у него имелся, но, уже подъезжая, в окно своей кареты Великий князь заметил, как из конного экипажа выходят двое мужчин, направляясь к особняку светской львицы и они о чем-то весело переговаривались и шутили, явно знали друг друга давно и были в близких дружеских отношениях. Один из мужчин доверительно положил свою руку на плечо другого и несильно сжал, склонившись и что-то прошептав на ухо своему спутнику, а тот громко рассмеялся и быстро кивнул в ответ со звонким смехом, поэтому теперь у Великого князя Дмитрия не было никаких сомнений перед ним был именно князь Феликс, который явно намеревался приехать на бал в компании одного из своих поклонников. Хотя, какого, к чёрту поклонника! То, что эти двое являлись любовниками, было заметно невооружённому глазу, таким образом, в первый раз в своей жизни Романов ощутил безотчётный ледяной приступ ревности. Ярость, которая в мгновение ока разлилась по его венам, была звериной и жаждущей крови, он с такой силой сжал руки в кулаки, что если бы на нем не было перчаток, было бы видно, как побелели костяшки пальцев. Тихий жалобный хруст и саднящая боль вывели Великого князя из тумана его собственных столь ярко проснувшихся эмоций. Он оторвал свой взгляд от окна и посмотрел вниз коробочка на его коленях была безжалостно уничтожена, стеклянная безделушка сломана, а на порезанной белой перчатке медленно расползалось небольшое уродливое алое пятно. Феликс, Феликс, чёрт бы тебя побрал! Как ни прискорбно, Великий князь Дмитрий Павлович Романов вынужден был признаться, в первую очередь самому себе, что умудрился влюбиться в своего хорошего друга, который был влюблён в его кузину Великую княжну Ирину Романову и именно на ней сам Дмитрий хочет жениться. Окончательно и бесповоротно, но в этом были, конечно, и свои плюсы. Теперь он знал, что нужно делать и любимец императора не был бы собой, если бы когда-либо не получал того, чего ему хотелось больше всего на свете. — Микки, расслабься! — сладострастно прошептал демоничный князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, вошедшему, а затем аристократ стал жадно на коленях брать в рот у Великого князя Дмитрия Павловича, то есть у кузена своей Августейшей невесты.

***

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ. Дворцовая набережная, 26. Владимірскій дворецъ. 22:30

***

— Борис, что тебе нужно? — холодно отчеканила своему кузену, то ли дяде 17-летняя Великая княжна Ирина Романова и громкими шагами в шифоновом платье розового цвета с цветочным принтом прошла в позолоченную Великокняжескую гостиную, которую освещали лишь несколько десятков ароматических свечей, а на столике лежали фрукты, шампанское и вино, а элегантно одетый Великий князь Борис Владимирович, родной сын Великой княгини Марии Павловны-старшей и покойного с 4 февраля 1909 года Великого князя Владимира Александровича, таким образом, он приходится внуком императору Александру II Освободителю и императрице Марии Александровне стоял возле панорамного окна. — Ирэн, ты сегодня такая красивая с загадочным шармом! Не бойся я не причиню тебе вред и боль. Как у тебя дела? — искушённо шептал Его Императорское Высочество 35-летний Великий князь Борис Владимирович своей Августейшей кузине, то ли племяннице, которая годится ему в дочери, развернувшись к ней лицом, а 17-летняя Великая княжна Ирина Романова в растерянности потупилась на месте, а затем положила свою дамскую сумочку на диван. — А ты как будто не знаешь? Моя свадьба с Феликсом оказалась под угрозой расторжения из-за того, что этот безумный русский монах Распутин сообщил дяде Ники и тёте Аликс, что мой жених Феликс является любовником нашего общего кузена Дмитрия, который сватался к нашей кузине, царской дочери Ольге, отчего императрица Александра Фёдоровна в ужасе разорвала помолвку Ольги и Дмитрия, а моя зависла в воздухе и что будет дальше я не знаю. Как вишенка на торте: моя мать Ксения сегодня презентовала мне кронпринца Вильгельма Прусского, сына нашего дяди Вилли в качестве моего предполагаемого супруга помимо Эдуарда, принца Уэльского и Христофора Греческого и Датского, сына моей тётки, вдовствующей королевы Греции Великой княгини Ольги Константиновны, а вдобавок он лучший друг моего возлюбленного Феликса, так ещё дядя нашего кузена и его любовника, Великого князя Дмитрия, но императрица тоже дала тебе отворот-поворот касаемо твоей женитьбы на Ольге, — истерично заверещала 17-летняя Великая княжна Ирина Романова и стала нервно расхаживать в полумрачной Великокняжеской гостиной лишь при свечном освещении. — Ты любишь своего Феликса? — игриво прошептал своей кузине в полумраке ночи в весьма романтической обстановке Его Императорское Высочество Великий князь Борис Владимирович, притянув её к себе за осиную талию. — Люблю с первого взгляда на крымской дороге . Я полюбила Феликса не за красоту лица и тела и даже не за несметные богатства княжеского рода Юсуповых как утверждает в свете компаньонка твоей властной матери графиня Екатерина Ламздорф, вдовствующая княгиня Волконская, — с романтическим флёром протянула Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова, единственная дочь Великого князя Александра Михайловича и Великой княгини Ксении Александровны, со стороны матери: внучка вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны и императора Александра III Миротворца, племянница императора Николая II, Великой княгини Ольги Александровны, герцогини Ольденбургской и Великого князя Михаила Александровича, а со стороны отца: племянница Великих князей Николая Михайловича, Георгия Михайловича, Михаила Михайловича и Сергея Михайловича, Великой княгини Анастасии Михайловны, герцогини Мекленбург-Шверинской, кузина принцессы Цецилии Мекленбург-Шверинской, графини Анастасии Михайловны де Торби и её родной сестры графини Надежды Михайловны де Торби, внучка Великого князя Михаила Николаевича и Великой княгини Ольги Фёдоровны, немецкой принцессы и маркграфини Цецилии Августы Баденской, правнучка императора Николая I Незабвенного и императрицы Александры Фёдоровны, урождённой немецкой принцессы Шарлотты Прусской. — Ирэн, тебе надо немного расслабиться и снять это напряжение. Это дело семейное ведь. Не волнуйся никто ничего не узнает и эти стены умеют хранить семейные тайны нашей династии Романовых! — сладострастно прошептал Великий князь Борис Владимирович и тот стал нежно и аккуратно расстёгивать шнуровку розового шифонового платья с цветочным принтом на спине своей семнадцатилетней кузине и тяжело дыша ей в затылок в полумраке ночи в Великокняжеской гостиной в весьма даже романтической обстановке. — Борис, что ты делаешь? — с фальшивой лаской в голосе прошептала 17-летняя Великая княжна Ирина Романова, российской принцессе из императорского дома Романовых было, безусловно, неприятно это и ей было больно предавать своего сиятельного жениха. Её шифоновое платье в мгновение упало на пол, оставшись в одном кружевном корсете, бриллиантовом колье и кружевных панталонах она стыдливо стянула грудь руками, а следом Великий князь Борис Владимирович стал расшнуровывать и кружевной корсет своей кузины. — Твой сиятельный Феликс, наверное, сейчас, весело проводит время с нашим кузеном Дмитрием либо с моей родной замужней сестрой, греческой принцессой Еленой. Ирэн, не бойся никто ничего не узнает об этой королевской ночи! Ты давно мне не безразлична как бы глупо это не звучало! — нежно с любовью ответил Его Императорское Высочество 35-летний Великий князь Борис Владимирович, а затем тот ловким, но аккуратным движением взял 17-летнюю Великую княжну Ирину, облачённую лишь в кружевные панталоны на руки и отнёс её в свою Великокняжескую спальню, а затем Великий князь аккуратно положил свою кузину Ирину на кровать под её сбивчивое дыхание, отчего на лице у Великой княжны читалось вселенская скорбь в отражении множества зажжённых свечей в спальне. Затем Великий князь Борис Владимирович слегка раздвинул своей кузине Ирине ноги, снял с неё кружевные панталоны и навалился на принцессу всем своим телом.

***

— Борис, я так не могу. Прости, — жалобно простонала Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова в тот момент пока её кузен, то ли дядя из-за их разницы в возрасте в восемнадцать лет прокладывал на её лебединой шее и на упругой груди дорожки страстных поцелуев-укусов от её . — Ирэн, пожалуйста, не отталкивай меня от себя, нам хорошо вместе, несмотря на нашу внушительную разницу в возрасте, — искушённо шептал своей кузине Его Императорское Высочество Великий князь Борис Владимирович Романов между поцелуями-укусами. — Я не хочу быть твоей очередной куклой для утех и насадкой для твоего члена, — глухо почти шёпотом резюмировала 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова и слегка застонала от страстных поцелуев своего кузена, то ли дяди. — Я женюсь на тебе. Разве этого недостаточно, чтобы понять, что мне нужна именно ты? А с Феликсом мы как-нибудь сможем договориться, — взвизгивая от возбуждения, простонал 35-летний Великий князь Борис Владимирович Романов, навалившись на свою 17-летнюю кузину всем телом в пылу страсти в полумраке спальни в отражении множества зажжённых ароматических свечей. — Ради любви или трона? — холодно отрезала Великая княжна Ирина Романова, поняв с ужасом на лице, что она оказалась полностью обнажённой лишь в одном бриллиантовое колье под своим кузеном-ловеласом, который ей в отцы годится, но сопротивляться у неё не было сил. Именно поэтому сейчас дочь Великого князя Александра Михайловича выглядит ещё более соблазнительно. Великий князь Борис Владимирович решает уделить внимание её тонкой шее, оставляя там засос, который будет сходить ещё неделю. Тогда у Ирины вырывается первый короткий стон — принцесса просто не может себя сдержать. — Ах, твоя плоть. Не такая податливая, как глина и не такая твёрдая, как мрамор. Золотая середина! — высокопарным тоном отчеканил своей двоюродной сестре Великий князь Борис Владимирович Романов в пылу страсти, а затем нежно вошёл в лоно Ирины, тяжело дыша, отчего та вскрикнула, прикрыв глаза, находясь в миссионерской позе снизу.       В это время Ирина выгибается, сминая руками красную шёлковую простынь тяжело дыша. Она скрещивает ноги на спине своего кузена, прижимая ещё ближе к себе. В этот момент Великий князь спускается ниже, проводя языком по её животу и слегка прикусывая. Кажется, он поставил цель переслушать все стоны своей 17-летней кузины Ирины, слизывая капельки пота с её бледной аристократической кожи. Вокруг них уже витают искры сексуального возбуждения, воздух в спальне становится наэлектризованным. Великий князь Борис Владимирович мечтает оставить укус на внутренней стороне бедра своей кузины, который бы сходил ещё не одну неделю.       Сам 35-летний Великий князь Борис Владимирович Романов выглядит обманчиво хрупким, его кузина, то ли племянница Великая княжна Ирина Александровна Романова даже засматривается на него в таком ракурсе. Он нависает над принцессой, сплетая их пальцы и смотря ей прямо в глаза, их дыхание теперь было одно на двоих, раскалённое и тяжёлое. Ирина Романова закидывает руки своему кузену на шею.       Великая княжна Ирина Романова в этот момент разводит ноги ещё шире, изменяя, таким образом, угол проникновения. Ощущения сразу же остановятся гораздо более острыми. От удовольствия хочется закатывать глаза им обоим, принцесса оставляет алые царапины на спине Бориса при каждом глубоком толчке. Он не может отказать себе в том, чтобы не оставить прикус на шее своей Августейшей кузины. После этого Великий князь Борис обнимает Ирину за лопатки, чтобы поднять кузину и усадить её в позу наездницы. Это заставляет Романову едва ли не застонать в голос, а любвеобильный Великий князь Борис Владимирович Романов любуется на неё в таком ракурсе. Она, выгнутая дугой, покрытая бисеринками пота, совершенно довольна. Великий князь Борис Владимирович Романов сам доводит её до такого, и это не передать словами. Борис хочет остаться у Ирэн в памяти совсем не как один из их бесчисленных Августейших родичей, а куда больше. Ирина же не способна в этот момент думать, а её сиятельный жених, князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон в этот момент находится в постели с их общим кузеном, Великим князем Дмитрием Павловичем.       Сейчас Романова уверена только в одном — она выдержит долго. Ей давно не было так хорошо. Великий князь Борис Романов ускоряет темп, доводя их обоих до грани, и они совсем скоро содрогаются в оргазме. Ирина в позе наездницы обмякает в его руках, тяжело дыша и даже теряя сознание на пару секунд.       Взрыв удовольствия зародился в районе живота и прошел через весь член, потом вырвался из тела, заливая все кругом райским блаженством. 35-летний Великий князь Борис Владимирович Романов почувствовал лёгкое головокружение, пальцы покалывало, а плоть своей 17-летней любовницы-кузины всё ещё сжималось вокруг него Борис сотрясся во втором оргазме, кончая в лоно своей кузины Ирине, выжимая семя до последней капли, сделав ещё пару резких толчков, Борис вышел из влагалища Ирины и обессиленный упал на кровать, они тяжело дышали обнажёнными, прикрыв глаза.

***

— Боже мой, что мы наделали? — болезненным голосом откликнулась Великая княжна Ирина Романова, лежащая обнажённой на груди у своего троюродного брата со стороны отца и двоюродного дяди со стороны матери в полумраке тёплой майской ночи 1913 года в окружении множества зажжённых ароматических свечей. — Ирэн, не волнуйся никто ничего не узнает об этой королевской ночи, если ты так переживаешь за свою репутацию в свете, поскольку кроме тебя здесь во дворце нет никого, а прислугу я отпустил домой, а матушке, а также своим братьям Андрею и Кириллу я сказал, что у меня сегодня вечером интимное свидание с одной высокопоставленной дамой чьё имя я не раскрою даже под дулом револьвера, так что нас никто не потревожит даже твой Феликс, но тот очевидно любит тебя, — с блаженной улыбкой на лице простонал Великий князь Борис Владимирович Романов и его левая рука плавно скользнула по внутренней стороне бедра своей Августейшей кузины. — Если бы так, — глухо почти шёпотом резюмировала Великая княжна Ирина Романова, повернувшись на левый бок. — Ирэн, ты хочешь стать Великой княгиней? Наша свадьба будет самой дорогой и роскошной среди всех королевских свадеб Европы, — торжественным голосом провозгласил Великий князь Борис Владимирович, переложив Ирину к себе на грудь. — Этого никак не получится, поскольку у тебя репутация ни чуть не лучше, чем у моего почти официального жениха Феликса, так что мои родители тебя тем более не одобрят в качестве моего супруга, а вдобавок мои родичи взаимно недолюбливают твою мать, Великую княгиню Марию Павловну-старшую, но Дмитрий пообещал исправить ситуацию и попытаться доказать, что слова Распутина это ложь но не знаю получится ли, поскольку этот Григорий Распутин для тёти Аликс и дяди Ники царь и Бог. Я не понимаю, зачем всё это пусть даже в довольно завуалированной форме надо было рассказывать за столом при царских детях, поскольку они даже не поняли в каком именно грехе обвиняют Феликса и Дмитрия, а затем наедине с царской четой рассказал начистоту как есть. Вряд ли Распутин думал, что я после этого выйду за него замуж, поскольку тот вроде как безответно влюблён в меня, что пытался меня изнасиловать в уборной элитарного ресторана «Стольный град», — жалобно простонала Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Романова, а затем принцесса крови поджала губы, возлежа на обнажённой груди своего Августейшего троюродного брата и двоюродного дяди. — Ирэн, я уверен, что твои родители в скором времени смягчатся и обязательно дадут благословение на ваш с Феликсом брак, но лучше, если бы ты вышла замуж за Эдуарда, принца Уэльского, а жена-кузина моего брата Кирилла Даки поможет тебе обустроиться в твоём новом положении, принцессы Уэльской, а потом спустя некоторое время и королевы Великобритании, — нежно с любовью ответил Его Императорское Высочество 35-летний Великий князь Борис Владимирович Романов, лёжа в одной постели со своей 17-летней кузиной. — Ледяная королева британского престола, — самокритично заявила Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Романова, закрыв лицо руками, а затем уткнувшись носом в плечо своего кузена-любовника. Пальцы Бориса осторожно коснулись влажной кожи своей кузины, вырывая тихий стон из груди Ирины, она хватается за крепкую спину Великого князя, находя её единственным спасением в приятном безумии. Великий князь Борис двигается медленно, давая привыкнуть к ощущениям, а пальцы осторожно проникают внутрь, чуть растягивая плоть, а тонкие губы нежно целуют шею, плечи, губы. Великая княжна рвано выдыхает ему в губы.       Он целовал её так — нежно, тепло, но сейчас, казалось это было по-другому. От этого Великая княжна Ирина Александровна Романова прикрывает глаза, ловя каждую секунду, каждый его рваный вздох. Прохладные пальцы заскользили по животу, желая доставить девушке удовольствие.       Великий князь Борис Владимирович поцеловал внутреннюю сторону бедра желая успокоить кузину, после чего вернулся к своему занятию. Ещё одно пробное движение дарит принцессе новые эмоции. Великий князь Борис Владимирович Романов медленно стал наращивать темп, сжимая бедра, до красноватых следов. Ирина не знала, куда себя деть от стыда и восхитительных ощущений. Ирине казалось, она задохнется от эмоций, но сильные руки приводили её в чувства, сжимая бедра до лёгкой боли. Движения её кузена были плавными и размеренными, что доставляло ещё большее удовольствие. Расслабленный язык скользит по влажным складкам, иногда проникая внутрь.       Дыхание окончательно сбилось сладострастными стонами и шёпотом. Теперь Великой княжне Ирине Романовой приходилось хватать ртом воздух, чтобы действительно не задохнуться. Внизу её живота разливалось приятное тянущее чувство, скручивающееся словно пружина, ещё пара движений, и эта пружина поддастся уговорам мужских губ. Ирина Романова вскрикнула, выгибаясь, и обессилено опустилась на Великокняжескую постель, зарываясь пальцами в тёмную гриву перепутанных волос. Великий князь Борис Владимирович Романов выглядел очень довольным. Нежная улыбка тронула его губы, и он продвинулся ближе к своей Августейшей кузине, устраиваясь у неё на груди. — Моя маленькая королева, — сладострастно прошептал своей кузине Его Императорское Высочество Великий князь Борис Владимирович, навалившись на Ирину всем своим телом и широко улыбнулся ей. — Ты же вечно проводишь время на балах и других празднествах, потому что кроме этих напыщенных богатеньких маменькиных сынков, никто не воспримет тебя как серьёзного человека, — злобно сквозь зубы процедила Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова. — Ирэн, я тонул в пучине жажды. Я пировал, но не мог утолить голод. Я прихожу из пучины удовольствия. Я жажду близости. Теперь смысл моей жизни — тебя ублажить. Натанцевалась на балах с кавалерами? Понравились их похотливые взгляды? Я уверен, что да и строишь из себя недотрогу, а самой нравится, когда тебе под юбку лезут. Ты не лучше шлюх, которые в этом Владимирском дворце практически прописались и снисходительно относишься к роману своего Феликса с нашим общим двоюродным братом и князь Феликс закрутил роман с моей замужней сестрой Еленой! — искушённо шептал Его Императорское Высочество 35-летний Великий князь Борис Владимирович Романов и резкими рывками вбивался в лоно своей 17-летней кузины, принцессы крови. — Мой дорогой кузен Борис, я не такая как твои с Феликсом многочисленные фаворитки, так как у меня кроме моего возлюбленного, князя Феликса в плотском смысле никого не было. Это случилось в его конном экипаже 6 сентября 1911 года после ресторана «Медведь», когда праздновали день рождения Дмитрия. Мы когда приехали на Мойку всю ночь провели без сна в княжеской спальне ты понял, о чём я говорю, но я тогда не знала об их романе, узнав об этом 21 мая 1912 года в лондонском Рице наглядно. Судя по рассказу Феликса именно он лишил Дмитрия невинности в Мавританском зале 5 мая того же 1911 года, а целоваться они начали тоже в конном экипажа, когда под утро возвращались из ресторана «Кюба», а затем переместились в спальню, — безапелляционным тоном заявила 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова. Она улыбается шире, насаживаясь на член своего двоюродного брата всё ритмичнее. Сейчас она точно не выглядит как принцесса из сказок и возможно будущая королева или императрица скорее как одна из тех шлюх, что клеились сегодня к Великому князю. Они полностью обнажены, открыты и уязвимы и это ещё один шаг к друг другу по стеклянному мосту, который уже покрыт множеством трещин. Один неверный шаг и он развалится к чертям, а они полетят в бездну и принцесса издаёт разочарованный стон, но ощущение пустоты продолжается недолго, тем временем 35-летний Великий князь Борис Владимирович аккуратно насаживает свою 17-летнюю Августейшую кузину на свой член, но сама Великая княжна Ирина Александровна Романова же резким движением опускается до конца, от чего Великий князь удивленно таращится на неё. Великий князь Борис Владимирович прижимает её к себе сильнее, вдыхая аромат роз. Он готов подарить ей множество цветов, багровых как кровь и белых, таких чистых белых, а в позолоченной Великокняжеской спальни, которую освещает множество ароматических свечей, витает аромат возбуждения и любви. Они почти в одну секунду доходят до пика любви, а сначала Великая княжна, выгибаясь в спине, а после чувствует внутри себя тёплое семя своего троюродного брата, известного ловеласа и пьянчуги. Великий князь Борис Владимирович прижимает кузину к себе, стараясь защитить от всего мира пока принцесса крови до крови продолжает царапать его спину ногтями, будто стараясь проникнуть под кожу и разломать все кости в тот момент пока её почти официальный жених, князь Феликс Юсупов тоже весело проводит время с их общим двоюродным братом, Великим князем Дмитрием Павловичем.