***
Ричи не переставал удивлять самого себя. И вот все те, кто мог ему сказать, что удивительное в нём — это только его нелепость, ошибались. Когда Тозиер сидел и в который раз просматривал фото, присланные когда-то его арендодателем, ему больше нравилось представлять то, что на это скажет Эдди. Даже больше, чем фото самой квартиры. Нет, он не запланировал переезд. Планировать куда-либо уехать или переехать с одного места на другое вместе с Эдди — это один из кругов ада, в котором Ричи очумелый грешник и рад этому. А вот снять классное место на пару дней — это интересно и необычно для них, смена обстановки ещё никому не вредила. Ну как «классное место»? Эдди, наверное, вряд ли сможет что-либо вообще сказать, обычно он нем, как рыбка, когда понимает, что некоторые вещи, которые может выкинуть Ричи — это не шутки. О сумме, в которую ему обошёлся лофт в одной из высоток Манхэттена, история улыбчиво умалчивает. Эдди бы отдал почку, быть может, и при всём своём прошлом утихшем психическом недуге («спасибо, ма») и носом бы не повёл в данной ситуации. Сейчас было прекрасно осознавать, что он когда-то чуть расширил свой график, подписался на пару клубов, не поспал несколько ночей и перестроил даты так, чтобы ни одна живая душа их не тронула на период в канун и чуть после Рождества. Раньше было сложно представить то, как он мог бы делать странные вещи для одного конкретного человека. Когда-то Ричи и не был странным. Вернее, перестал им быть, ну или не был «самым странным» из всех своих знакомых. На самом деле, этот, по большей степени, романтический вечер мог бы стать ещё банальнее, чем он есть на самом деле. Ричи знал много клубов, в которых они могли бы целоваться взахлёб, как действительно какие-то подростки, под шум из динамиков и от толпы, или снять vip-комнату и прямо там заняться сексом, даже если место, на первый взгляд, подобного и не предполагало, но такое имело право на существование. Ричи даже знал несколько адресов, где, если бы они с Эдди прибыли туда не как пара (как предполагал и их сегодняшний вечер), Каспбрака бы решили снять. Ричи несколько минут строил подобную картинку в голове, стоя перед зеркалом, пока у него кулаки не зачесались кому-нибудь вмазать, кто хоть на пушечный выстрел подошёл бы к Эдди. Ричи был собственником. Он стал им не так давно. Быть собственником, как он сам считал, — это держать при себе всё, в чём ты можешь жить. Весь свой мир. Таковым для него был Эдди. Он бы познакомился с ним сам, сначала рьяно, по правде говоря, с самыми тупыми фразами и подкатами, всё больше надеясь на взаимный флирт, потом бы он желал бы коснуться его губ, потом не отпускать, а под конец вечера — он бы уже и не смог уйти вовсе. Флирт был не свойственен для Эдди, он стал чуть смелее только тогда, когда в их отношениях появилась стабильность, они полноценно жили их отношениями, и Эдди расслабился так, пожалуй, впервые за столько лет. Сегодня они не виделись с двенадцати часов дня. На следующий день в полдень игра должна была окончиться. А ресторан, адрес которого оставил Ричи, как пункт «случайного места встречи» для Эдди, был приличным. Он не был баснословно дорогим, но и являлся с намёком на то, что дальше Каспбрака ждёт сюрприз. Эдди нельзя было намекать на сюрприз дольше, чем за минут пять до него, потому что тот не был так терпелив. Ричи прибыл специально чуть раньше, чем планировалось. Он знал, что, если он это и предложил — ему и делать первый шаг. Чуть позже Эдди сидел в нескольких столиках от него и листал меню. Как итог: он заказал кофе. Снова сладкий и в семь часов вечера, да. — У тебя незанято? — вот так просто. Ричи на мгновение показалось, что он в школьной столовой, только подноса с пудингом в руках не хватало. Тот поднял на него взгляд, оторвавшись от меню, которое ещё не отдал официанту: — Присаживайся, — через мгновение подошёл сам официант. — Желаете что-нибудь ещё? — поинтересовался молодой человек, переставив пустую кофейную чашку на свой поднос. — Да, — кивнул Эдди и взглянул на плотные страницы меню снова, — Я буду мятный лимонад. А мой новоиспеченный знакомый, — он сделал акцент на последнее слово, что для Ричи стало комичным, — Будет шоколадный мусс. И французский крекер к нему. — Пудинг, в общем-то. И стакан воды без газа, — подкрепил Тозиер, совершенно не удивившись, что, возможно, минутой назад Эдди просто прочёл его мысли, когда тот стал на достаточно близком для этого расстоянии. Официант кивнул, забрал меню и удалился. Эдди пожалел, что выпил свой кофе так быстро: он бы мог сейчас скрыть хотя бы за чашкой свою усмешку, но всё прошло не очень вовремя. — Он подумал, что мы придурки, — констатировал Эдди. Что, кстати, ещё разок подтвердило его умение озвучивать чужие мысли. — Ты всегда воспринимаешь так серьёзно для себя лишь намёк на то, что незнакомцам не всё равно друг на друга? — Ричард прищурился, Эдди изучающе осмотрел его. Это не переставало казаться забавным. Каспбрак протянул ему руку. — Эдди, — представился он. Глупо было бы подумать, что игра началась только в этот момент, но Ричи не смог откинуть данное из своей головы в ту секунду. — Ричи, — пожал руку в ответ.***
— Что, совсем не пьёшь? — Ричи вертит в руке ложечкой из-под пудинга, — Даже по праздникам? — не верит он. — Пиво. Или вино, если только, — жмёт плечами Эдди. На столе уже стоит графин с водой. — Как взрослый человек, которому только что заказали десерт, скажу, что это не так уж и плохо. — Не надо, этот десерт просто бомбический, — утвердил его Эдди. Кудрявый совершенно не сомневался в его словах, ибо уже попробовал пару ложечек, но не смог не сделать то, что последовало за этим. Ричи зачерпнул немного ароматного шоколадного мусса и пару кусочков хрустящего чуть солёного крекера, что лежали россыпью на поверхности десерта. Он протянул ложку Эдди, чуть ближе ко рту. Тот с секунду завис на его руке, затем взглянул на него самого, а потом, казалось бы, без единого зазрения совести съел с ложки, поданной ему. — Не удержался, — вздёрнул плечами Тозиер, а потом и сам облизнул за Каспбраком почти пустую ложку. Раньше бы Эдди буквально устроил истерику с лекцией про «изо рта в рот — получается микроб», но и сейчас ему, конечно, хотелось бы заплакать, однако конкретно паранойя или повышенная брезгливость не несли за это вину в данный момент. — Чем занимаешься ещё? — вбросил новую тему шатен, — Кроме того, как облизываешь столовые приборы за незнакомыми тебе людьми, — а вот это — то, что Эдди уже «не смог не», потому что ещё чуть-чуть и у него задёргался бы глаз. — Очень плохой юмористический оратор, — ответил Балабол. — Сомневаюсь, — он на секундочку опустил левый уголок губ вниз и улыбнулся. — Что «юмористический»? — предположил Ричи. — Что «плохой», — уточнил Эдди, — Ты выглядишь весьма убедительным в… во всём, — астматик замешкался, будто действительно в первый раз. Ричи расслабил плечи, данный жест пояснил о его возрастающей уверенности, — такое Эдди не сможет спутать ни с чем другим, даже если бы очень старался.***
Когда они ехали в такси, минут через двадцать Эдди полностью дошёл до того неопровержимого факта, что их не везут в сторону той улицы, где находилась квартира. Промолчав в желании сказануть какую-нибудь нелепую и не очень смешную фразу про маньяка, ещё через десять минут Каспбрак понял, что авто приближалось к высоткам Манхэттена вдоль по аккуратным вечерним улицам. Таксист притормозил буквально около одной из парадных, Ричи расплатился за поездку, они вышли, оставшись стоять на тротуаре. — Очень состоятельный, но плохой оратор? — изменил его сегодняшнюю фразу Эдди, убирая руки в карманы брюк. Он замялся, не зная, как реагировать. Точнее, конечно же, прекрасно зная, как ему бы хотелось сейчас среагировать, а в голове было где-то три десятка вопросов к Ричи, но умолчать, будто так и надо, — хотелось больше. — Что-то на подобие того, — кивнул Тозиер. Он взял его за руку, почти вытянув её у Эдди из кармана перед этим, и повел к самому зданию. Они ехали в лифте, смотря друг на друга, под едва слышный шум механизмов кабины, а Ричи произнёс: — У тебя прекрасные глаза, — и у Эдди наступил ступор. Он чувствовал себя актёром, которого впервые впихнули в импровизационный жанр, а он в этом полный профан (чего он, кстати говоря, и боялся изначально). — А от тебя восхитительно пахнет, — и это было и гениально, и глупо одновременно, потому что Эдди обожал запах Ричи всегда и всего: геля, лосьона, шампуня, даже мыла для рук, которое тот выбирал в их ванную, но… Уместна ли была эта фраза в рамках их игры? Вероятно. Вы скажите, что в любви люди обязаны говорить и слышать часто про «нежную улыбку» и «лучшую в мире кожу, которой хочется касаться». Но это был Ричи, ему тоже было всё в новинку. В привычной жизни Рич не стеснялся в выражениях, ему казалось нормальной перспектива того, чтобы притянуть к себе Эдди, зацеловывать ему шею и говорить про то, что так и хочется слопать мужа от переизбытка чувств, а потом отпустить чему-то комплимент, что было у Эдди ниже пояса (тут лучше вспомните про коленки). Их поцелуй не стал ждать нужного им этажа. И как хорошо и прекрасно то, что рядом не оказалось людей, всё же это не их настоящая квартира, где наутро вместе с кофе и яичницей ты перевариваешь волнение, не посчитали ли соседи тебя убийцей, что пытал кого-то ночью, или вас двоих — извращенцами. Дверь открывалась пин-кодом, она была раза в четыре толще, чем в их квартире, будто они зашли не в лофт, а на склад по хранению особо секретного оружия. — В душ вместе или по отдельности? — спрашивает Эдди, снимая пиджак. — Тут три ванны. И вот кто бы сомневался? Вопрос больше риторический. Уже выйдя из душа, а Ричи прекрасно знал, что сделает это чуточку быстрее, со стола в зале мужчина взял плотный бумажный пакет без ручек и высыпал всё содержимое на застеленную кровать. Из пакета высыпались: бутылёк с гелем и пачка презервативов в количестве двенадцати штук. Последнее, кстати, веяло причудливым приличием, хотя «секс на первом свидании» имел способность уничтожать любую попытку на наличие того самого приличия. Эдди, наверное, уже знал всё про анальный секс с презервативом и без. «Эдди» никак не вяжется в этом предложении, да? Но педантичность победила. Лекции он, конечно, не читал, как делал это для Ричи с его топом средств по мытью полов. Ричард знал о презервативах (если именно про «их случай»), что Эдди кайфует от ребристости и желательной тонкости изделия, а не нравилось ему, когда на часть, где с внутренней стороны находилась бы головка члена, то на внешнюю — дотошный производитель имел желание и возможность сделать какие-нибудь «усики», пупырочки и подобное. Для Эдди данное притупляло ощущения. Поэтому сегодня в программе шли ультратонкие и несколько пар — ребристых с любимым ароматическим маслом Каспбрака. Его любовь к запаху кокосовой стружки безгранична. — Ты всегда настолько подготовлен? — Эдвард появился перед ним в полотенце по пояс, заправляя пальцами назад чуть намокшие волосы. Ричи приблизился к нему. — Подумал, что тебе будет это важно, — он пожал плечами, на которые вскоре легли руки Эдди, потом он потянулся к его губам, целуя. Ричи потихоньку спускался лёгкими поцелуями ниже по его телу, пока не встал перед Эдди на колени. Каспбрак облизнулся, чем слишком быстро выдал себя. — Но, — Ричи поднял указательный палец, — Сначала кое-что чуть другое, тебе понравится, — Ричи развернул мужчину к себе спиной и спустил с него полотенце, откинув в сторону, — Привет, — почему-то Эдди не показалось, что это было сказано не конкретно ему, а его заднице. И ладно бы. И Эдди, конечно, не эксперт, но язык Ричи, который появился у его прохода, начиная вылизывать достаточно чувствительную кожу, — это лучшее, что с ним случалось. Уже раз так третий. Но самому Ричи о столь хвалебной форме лучше не знать… Будто он и сам не догадывается, конечно. Он с удовольствием сейчас упёрся бы руками во что угодно, выгнувшись так, чтобы им было удобно вдвойне, но рядом не было ничего, кроме кровати, к которой Ричи, видимо, решил не рваться особо. Тозиер почти сидел на полу. Набрав побольше слюны, языком он оставил её у ложбинки ягодиц так, что она почти сразу начала стекать. Эдди с чувством блаженства одной рукой ухватился за его плечо, чтобы ноги не подкосило в ненужный момент. — Сладкий, — услышал он. Только поцелуй в правую ягодицу дал понять то, что «всё-таки не послышалось». Ричи коснулся его руки и круговыми движениями погладил его безымянный палец, — Для кого ты такой гладкий? — и это означало пиздец. Расшифровать можно было лишь как: Ричи хочет поговорить. Именно сейчас. — Для тебя, — Эдди кажется, что ещё более расслаблено и слегка жалобно он звучать уже не сможет. Ричи целует и спускается к мошонке, начиная лизать и её, Эдди шумно выдыхает. Ричи сам поворачивает его обратно и проводит языком по столь же гладкому лобку. — Но ты не кончишь так быстро, идёт? — Эдди кивает, когда Ричи уже берёт в рот головку его члена. И он кивнул, но не потому, что понял, о чём шла речь, ему просто хотелось этого больше всего сейчас. Ричи идеальный. Для Эдди. Потому что Ричи может и потерпеть, может и подождать, а может — самое главное — взять его во всю длину, позволяя затем уже Эдди трахать его в рот. И Эдди будет честен: ему ахуеть как это нравится. Рот Ричи горячий, влажный, а щёки со внутренний стороны гладкие и мягкие. Когда он добирается до горла, он ещё не доходит до того, чтобы кончить, но очень хочется просто почувствовать, какого это — сделать именно так. Эдди водит ладонью по его шеи на уровни кадыка, а другой рукой слегка придерживает его за волосы. А потом Ричи берёт инициативу на себя, начиная сосать и делать все эти шикарные и такие нужные для Эдди сейчас вещи. Тот охает и стонет, а Рич придерживает его за основания бедра — у ягодицы, — и видно, что ему так просто больше нравится, чем это действительно может оказаться удобным. — Я кончу, — и Эдди держится, чтобы это «кончу» сейчас не слетело с его уст ещё раз пять. Член горит в ласке так, что легко было не выдержать. И Ричи, аккуратно выпуская его из своего рта, контролируя положение зубов, поднимается и сразу же целует. Целует так, что у Эдди краснеют губы, становится влажным подбородок, немного щёки и кружится голова ещё сильнее. — Я не буду говорить, что «хочу видеть твоё лицо». Это же классика, верно? — он контролирует его внимание лучше, чем Эдвард справляется с этим сам. Снова кивает, — Выбери позу, но я хочу быть сзади, хорошо? — Это заманчиво, но мне теперь интересно: как именно ты хочешь быть сзади? Ричи оказывается прижавшим его со спины и обвивает его корпус своими руками, в которых Эдди остался бы жить, если это было физически возможно. Они идут по-детски, «ногу в ногу». Получается так, что Ричи, будучи выше, подхватывает его ноги своими, когда делает шаги, будто управляя им, как каким-то ребёнком, он дышит ему в плечо, укрывая в ласковые объятиях Они доходят до кровати. — Я бы начал раком, — говорит он на ухо, — Потом бы дал тебе расслабиться лёжа. Думаю, на животе, да? — он не услышал ответа, так как Эдди уже нагнулся, упираясь руками в изголовье. — Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя охуенная задница? Эдди оглянулся на него из-за плеча буквально на секунду. И именно по этому взгляду Ричи убедился, что «кто-нибудь» определённо говорил. — Понял-принял, — закивал Рич, придвигаясь к Эдди, когда тот уже в прямом смысле ждал следующего шага Тозиера. — Возможно, — Эдди сделал паузу, поджав губу, будто чего-то стеснялся, хотя это было бы нелепо в его положении, правда? — Велика вероятность. Совсем немного. Если ты, конечно же, заметил… — он был легко прерван партнёром. — Не томи, пока твои руки не устали, Эдди, — хмыкнул ему мужчина, а Эдди представил, как бы порозовел, если бы подобное ему в действительности сказать в первый раз. Но он сейчас и был алым от верхушек ушей и до самых плеч. — Ты мог бы не тратить время и просто начать. Я слегка растянут. — Я почувствовал, — кивнул он, оправдав его подозрения, — Языком. Вероятность того, что Эдди сейчас точно стал цвета майского заката, подлетела до своего максимума. — Ох, — только и выдохнул медленно он, — Это неплохо, мне кажется.