Аманта

Даже будь Маринетт — ЛедиМаус, она не чувствовала себя ещё никогда такой уязвимой перед Нуаром. Оба сидели на полу, хотя Нуар почти лежал, бывший напарник напористо целовал девушку, и не стесняясь прижимал всё сильнее к своему телу. Маринетт часто представляла себе свой первый раз, и в фантазиях всё было по-другому. Но нельзя не отметить, что Нуар был одним из тех, кто был её партнёром в мечтах. И так получалось, что сексуальные фантазии с ним по счёту перебили всех остальных претендентов. — Хочешь, чтобы я отменил трансформацию? — Нуар приподнялся и тяжело дышал от волнения и возбуждения, оторвавшись от нежной кожи девушки, он посмотрел в её глаза, а потом снова перевел взгляд в область ключиц, где оставались красные пятна от его терзаний. — Нет, — почти что взвизгнула Маринетт, дернувшись то ли от собственного писклявого голоса, то ли от неожиданного страха раскрытия личности напарника, — Не сейчас, не сегодня. Маринетт потянулась к Коту, она соскучилась, и плевать, что это выражают обычно иным способом. Повалив Нуара снова на пол, девушка прижалась к нему так, что герой Парижа простонал от такого тесного контакта. Он ощущал её мягкую грудь, которая словно неведомым жаром обжигала его торс. Кот уже изнемогая от нетерпения, решил приблизить дело к постели в буквальном смысле, и, взяв Маринетт в охапку, отнёс на кровать. Медлить было ни к чему, они оба этого хотели. Избавив Дюпен-Чен от одежды одним рывком, Нуар расстегнул свой костюм, стянув его до бёдер. Маринетт настолько хотела почувствовать его собой, что без доли стеснения развела свои стройные ноги по обе стороны от обнаженного Нуара. Но она тут же пожалела о своей сиюминутной раскованности, как только увидела, что Нуар её бесстыдно рассматривает. Коленки уже дёрнулись, чтобы свестись вместе, но кошачьи лапы крепко зафиксировали их на месте. — Тсс, дай мне полюбоваться тобою, принцесса. И она позволила, только взгляд её был, словно у кролика перед удавом. Для неё это был первый опыт такой близости с мужчиной, поэтому тело Маринетт мгновенно получив сигнал от мозга напряглось, а кожа покрылась мурашками даже в несвойственных для этого местах. Но пытка под распалённым взглядом зелёных глаз закончилась и следующее, что ощутила Маринетт, это эйфория. Ожидания боли не оправдались, а предельная нежность Кота, после того, как он вошёл, заставляли Маринетт таять и растекаться в его обьятиях. 22:55, ул. Дагерр, 54 -168, Париж. — У тебя ещё был кто-то до меня? — Нуар лежал рядом с Маринетт и восстанавливал дыхание вместе со своим душевным равновесием. Последнее его покинуло, кажется, насовсем. В ответ Маринетт только отрицательно помотала головой, она лежала и смотрела в потолок, боясь снова окунуться в ядовитую зелень его гипнотизирующих глаз. — Прости, я не знал… — Всё в порядке, мне очень понравилось, — Маринетт наконец решилась повернуться к герою, и заметила, как его щёки до сих пор алели. — Мне надо идти… — как можно сдержаннее ответил Нуар, встав с постели, он застегнул свой костюм и не нашёлся, что ещё мог сказать в этой ситуации. Окно спальни распахнулось, впуская леденящий ветер и выпуская беглого Кота.