*** (первое сюжетное разделение)
Наруто уткнулся в мягкую подушку, пряча смущение, неловкость и свои какие-то непонятные чувства, которые рвались наружу при виде этого сильного альфы. Каждый день проходил как в каком-то романтическом сериале: разговоры, ненавязчивые объятия, «случайные» прикосновения и взгляды. И ладно, если время от времени. Так нет — постоянно. Саске смотрел все время. Даже когда он ест — а ест совсем неуклюже и одного короткого взгляда хватит, чтобы воспротивиться навсегда. Но нет: смотрит, впитывает, любуется, зараза. Этого странного альфу ничто не пугает: ни проблемы, ни прошлое, ни будущее — он будто вышел из какого-то мультика про принцев и каким-то волшебным образом обратил внимание на Наруто. А когда облизывал собственные пальцы… Встряхнув головой, пытаясь выкинуть все мысли, пытался представить что-то другое. Саске настолько красив, что даже когда на что-то залипает — выглядит идеально. И такое мнение о ком-то жутко пугает, будоражит… … и смущает. Что за ерунда происходит? Наруто никогда подобного не чувствовал. Ни от одного альфы не подкашивались ноги, не билось в сумасшествии сердце, не трепетала душа и не терялся голос, и ни один еще не занимал так много места в голове. Это настолько невообразимо и кажется нереальным, что хочется постоянно проснуться. Протереть глаза и сказать себе, что мозг сошел с ума. — Признайся в первую очередь уже себе, что Саске тебе не безразличен, — по-умному вдруг начала Сакура, перелистнув страницу своей умной книги. Щеки покраснели Стиснув зубы и сжав подушку в руках, тут же принялся защищаться, не собираясь мириться с этими словами: — Неправда! — вмиг покраснели даже уши. Непонятно даже из-за чего. Фыркнув, Наруто спрятался в подушку — в данной ситуации это был единственный выход — не желая слушать что-либо на эту тему. Неправда, и все тут. Он не может ощущать подобное. Всю жизнь никогда не ощущал, и сейчас не может. Не может. Не может же? Виновато во всем это чертово сердце, которое наверняка что-то попутало — никак иначе. Ни на Шикамару, ни на Сая, ни на, слава богу, Итачи он никогда подобным образом не реагировал, а хотя они частенько защищали, постоянно отчитывали и были рядом. Никто не вызывал подобных чувств, кроме… Черт. Наруто закричал в подушку, не в силах держать все в себе. — О чем я и говорю, — подала голос Сакура, поправляя прямоугольные очки. Он определенно примет все их советы к сведению. Возможно тогда, когда собственный мозг перестанет функционировать, а жизнь станет зависеть от слов других людей — и пусть тогда хоть обсоветуются, а сейчас… — Потрахайтесь уже — и дело с концами, — вступил в разговор Шикамару, не удосужившись даже открыть глаза, и лениво перевернулся на другой бок. Это… это… Это просто…! Не выдержав такого давления со стороны друзей, Наруто вскочил с места, взглядом метая в них молнии и мечтая, чтобы хоть одна да куда-нибудь попала, и ринулся на выход, не желая ни секунды с ними оставаться. Просто возмутительно! Невообразимо! Невозможно! В последнее время все будто сговорились: советовали начать встречаться, признаться и… сделать кое-что большее, чем просто поцелуи. Пусть засунут их себе глубоко и надолго! Чертовы сводники! Даже Итачи начал издеваться, всячески напоминать об отношениях и дико смущать, ни разу не подумав о том, как вообще это выглядит со стороны. При Саске так почти никто не шутит — только слегка, безобидно и поверхностно, а только ему стоит куда-то выйти, так сразу на Наруто выливается все, что только может. Надоели. Серьезно. Ужасно осточертели. Как маленькие дети. Да и те получше будут! Громко хлопнув за собой дверьми — пусть знают, насколько он зол — сразу же свернул за угол, ведущий к пустому и давно заросшему бассейну, и попутно пнув какой-то несчастный и одиноко лежащий камушек, пытаясь выместить на нем всю злость, обиду и отчаянье. Поделом ему. Будет знать, как на пути лежать. И почему все так хотят, чтобы они Саске были вместе? Почему? И зачем? Конечно, альфа очень горяч, красив, силен, весел, нежен, чуток… — тряхнув головой, приводя в мысли в порядок, Узумаки прижал прохладные руки к горящим щекам, пытаясь остудить себя — да Саске просто идеальный альфа, на которого даже просто смотреть преступление! Но разве такое возможно? Возможно, чтобы такой альфа, обратил внимание на Наруто? Определенно, возможно. Но вот собственная реакция далеко не радовала. Сердце делает сальто и срывается в дикий ритм от всех прикосновений, словно обезумило, душа содрогается и сжимается где-то между грудью, будто хочет вырваться, а ноги подкашиваются, чуть не сваливая на пол — это не нормально так реагировать. Совершенно ненормально. Так не должно быть. Наруто не достоин такого. Не… Заброшенный бассейн — идеальное место для успокоения, философских мыслей и просто для того, что спрятаться от всех. Как раз то самое подходящее для нынешнего непонятного состояния, граничащего с истерикой. Такое же ненужное, неизвестное и одинокое, — а ведь когда его любили дети, плавали, брызгались, веселились. Раньше и Наруто любили. Мама постоянно расчесывала волосы, рассказывая какую-нибудь сказку, а отец тихо смеялся, устало потирая морщинистые глаза. Они были обычной семьей, которой можно позавидовать или просто порадоваться за них, что делали многие в этом городе. Такое короткое счастье, но уже давно ушедшее, он не забудет никогда: ни трепещущего сердца, ни радости от родительской заботы, ни… Всхлипнув и вмиг спустившись внутрь чаши бассейна, прикусил губу, стараясь сдержать эмоции. Не забудет этих чувств. Не забудет все то, что когда-то называлась семьей. Слезы скользнули по щекам, обжигая. Двенадцать долгих лет один, среди монстров, что зовут себя людьми. Двенадцать долгих зим ночевал один дома под тремя одеялами, чтобы не отмерзли ноги — и плакал, когда от мороза пол покрывался корочкой льда. Родному дядьке все равно. Он даже не замечает Наруто, презирая всей душой так же, как и все остальные. Всем все равно, что ребенок с семи лет выживает один, получая только камни в голову, оскорбление и кулаки в живот. Один. Наруто ненавидит все это. Ненавидит себя. Ненавидит отца. Ненавидит всю свою гребаную жизнь, покатившуюся к чертям всего лишь за одну несчастную ночь. Новогоднюю. Он ненавидит Новый год. Ненавидит внезапно прилетевшего Саске, взбудоражившего все чувства, ненавидит его нежные взгляды, которые украдкой постоянно бросает, ненавидит его теплые и приятные руки, часто обнимающие за плечи, ненавидит пронизывающий насквозь голос, которым он шепчет на ухо, когда вокруг слишком громко. Наруто ненавидит собственную реакцию на это. Наруто ненавидит все. Но слезы почему-то катились по щекам. Сжав в пальцах волосы и спустившись спиной по грязной плитке вниз, сел, тут же подтягивая к себе колени. Хотелось исчезнуть, на радость всем живущим в этом городе. Вот так взять — и испариться, больше никому не мозоля глаза, не принуждая своим видом вспоминать прошлое и просто… наконец стать забытым. Свободным. Или взять и выскочить из этого дна — в прямом и переносном смыслах — и помчаться вперед, игнорируя всех. И прилететь прямо в объятья Саске, уткнувшись носом в сильную грудь и посылая к черту весь мир. И это настолько запутывает, что хотелось закричать. Громко. Пронзительно. И… — Как неожиданно, — грубый мужской голос заставил вздрогнуть, а сердце — быстро забиться от неожиданности. Наруто быстро обернулся, сталкиваясь с безумным взглядом и вмиг осознавая, как резко поменялась атмосфера и ситуация в целом. Мокрые щеки обдувало прохладным ветром, но глаза больше не были влажными — слезы высохли внезапно, без промедлений, оставляя после себя только неприятный ком в горле и горящие веки, а тело среагировало само. Рефлекторно за все эти годы страданий. Узумаки молниеносно вскочил на ноги и отбежал в другую сторону, попутно разворачиваясь лицом к альфе. — Гозу, — тихо вырвалось из груди. Сумасшедший ублюдок, — добавил в уме. — Надо же, сын монстра вспомнил с первого раза мое имя, — рот исказился в насмешливой улыбке, заставившую вздрогнуть всем телом и отшатнуться, увеличивая расстояние между ними. Ситуация не очень. Этот альфа с самого начала не понравился, вызывая только одно подозрение и дрожь, из-за чего его постоянно приходилось избегать и стараться не пересекаться один-на-один. Как-то случилось сейчас. Наруто оглянулся назад, планируя по-быстрому выбраться из чаши бассейна — иначе больше шанса сбежать не выпадет. Если Гозу спрыгнет вниз, то это место превратиться в ринг, где будет не драка, а избиение. Причем далеко не слабое и наверняка оставляющее за собой не один перелом. Против него Узумаки долго не выстоит явно. Если бы тот был поменьше и худее, то возможно даже и отбился бы, но… Черт. Черт. Черт. Надо было что-то срочно придумать, чтобы отвлечь внимание. Иначе все будет плачевно. Все будет… — О, Саске, а ты что тут делаешь? — Наруто слегка криво улыбнулся, направляя свой взгляд вперед — сердце стучало прямо в ушах от волнения, а ладони вспотели. И как только Гозу резко обернулся, поведясь на очевидную хитрость, то Узумаки тут же сиганул назад, стараясь ни поскользнуться, ни запнуться. Главное выбраться. Главное не остаться здесь. Казалось, все конечности онемели, из-за чего руки не слушались, когда он зацепился за бортик, а ноги путались словно веревки и мешали взбираться. И это было не самое страшное — альфа громко спрыгнул и рванул вслед, из-за чего Узумаки напряг все мышцы, сжимая зубы. Черт возьми. Чертова ситуация. Чертов Гозу. И… Он выбрался из бассейна. Хотелось закричать «Ура», но язык не слушался, а ноги сошли с ума — он на всех парах побежал вперед, не желая быть пойманным. Не желая быть козлом отпущения вновь. Хотя почему «быть»? Он и есть. Легкие загорелись огнем от неправильного дыхания и каждый вдох царапал горло. Кашлять на ходу было не самым лучшим решением, поэтому приходилось сдерживаться, желая поскорее избавиться от этой проблемы. Сбежать не самое тяжелое. Оторваться от погони и скрыться из виду — вот самая главная задача, поэтому нельзя было отвлекаться ни на секунду. Промедление стоит здоровья. Слыша громкий топот ног позади себя, ускорился, заворачивая за угол и врываясь в их маленькое здание, в комнату. И спасением она не оказалось. Сакура все так же сидела и читала свою книжку, а Шикамару пропал со своего места — как всегда, когда кто-то нужен… — из-за чего все шансы значительно снизились. Выругавшись, привлекая этим внимание, Наруто быстро ринулся к столам, не желая терять ни секунды — где-то тут когда-то мелькала сковородка. Он точно помнит, как Дейдара зарядил ею в Итачи, а потом неделю извинялся. И вздрогнул, когда громко хлопнула дверь. Черт. — Наруто, что… — Сакура замолчала, когда увидела взбешенного Гозу, высокой скалой надвигающегося к ним, и резко захлопнула книгу, отскакивая назад. У омеги могут подкоситься ноги от силы альфы, а посему приходилось бороться со своей сущностью, в воображении трясущуюся в темном и неприметном уголке. Не уйди бы Наруто отсюда на психах — все сложилось куда иначе, и сейчас не пришлось хвататься за все возможные шансы для спасения. Саске бы сюда, тогда страх бы как рукой сняло. Однако, похоже, в этот раз придется выкручиваться самому, без чьей-либо помощи. Сакуру бы еще отсюда выставить — и вообще идеально. Сковородка, опущенная вниз и заведенная за спину, была как палка, найденная перед сражением в куче тонких прутьев. Хорошо, что есть, но особо и не спасет. Альфа наступал. На его лице застыл хищный оскал, вводящий в дрожь, а в глазах плясало пламя безумия — наверняка в мыслях он успел уже несколько раз порвать зубами на лоскуты. Дрожь пронзила руки. Сакура затихла, а Наруто, не зная, каким образом защищаться, уперся спиной в холодильник, пытаясь выстроить план действий. Черт, и где все, когда они так нужны? — На этот раз никто тебя не защитит, — насмешливо выплюнул Гозу. — Страшно? — Да пошел ты, — не раздумывая, ответил Наруто. Было действительно страшно, но он никогда не признается в этом посторонним людям. Молча проглотит ком в горле, вцепится дрожащими пальцами в одежду и до конца достоит на подкашивающихся ногах, однако не подаст виду. Пусть его лицом протрут пол, а ноги засунут в рот, но ни за что и никогда. Воображаемая смелость лучше сбивающего с ног страха. По крайней мере, пока сам в нее веришь. — Сын монстра, — презрительно бросил альфа, находясь уже совсем близко. — Твоя мамаша наверняка знала, от кого рожает такого выродка. И знала, что будет, когда прыгала в петлю. Да, она ведь гребаная ведунья — одна из тех маразматичек, которые предсказывают будущее. Почему бы и нет? Было бы очень весело, будь оно так. Наруто бы давно уже со света сжили бы — и косточек не оставили. Больной кусок дерьма. Сердце внутри сжалось, а живот скрутило. Он хотел, чтобы все поскорее закончилось. — Твой психованный отец убил моего папу, — продолжал Гозу. — Убил, когда мы с подарками возвращались домой! — он замахнулся рукой, готовясь ударить. В безумных глазах и не было намека на слезы после таких откровений. А всего лишь лютая ненависть. Наруто сумел увернуться от первого удара, наклонившись вниз и тут же ударяя сковородкой альфе по колену, из-за чего тот с рыком отшатнулся. Не став медлить, омега приготовился нанести новый удар, как руки пронзило болью, а сковородка куда-то отлетела, громко столкнувшись с полом. И в ту же секунду его ударили по лицу — как ни странно, было не особо больно, зато хорошо оглушило — затем схватили за волосы и приподняли вверх, из-за чего Наруто схватился двумя руками в огромное лапище, державшее его, пытаясь хоть как-то отстранить от себя. — Твои психованные родители легко отделались, — он приподнял омегу еще выше, — но ничего. Я на тебе отыграюсь сполна. Тело пронзило от ужаса. И собрав в себе всех тараканов, успевших расползтись по разным уголкам сознания, Наруто плюнул. Прямо в лицо этому недоделанному альфе. — На тебе твой папка в детстве отыгрался, — насмешливо процедил Узумаки, тут же получая удар в живот. Воздух забился в легких, из-за чего дышать стало невозможно. В порывах сделать нормальный вздох, омега закашлялся и, краем глаза увидев новый замах, всадил ногой прямо между ног, не жалея ни сил, ни собственных костей. Рука разжала его волосы и Наруто упал на пол, вместе со скрутившимся альфой, от которого сейчас вряд ли можно ожидать разумных действий. Живот болел, губа чуть припухла и саднила. Сжав кулаки и резко приподнявшись, каким-то чудом услышал, как хлопнула дверь, — до сих пор тихо сидящая Сакура наконец сбежала из этого сумасшествия. Не став медлить, омега в суматохе перекульнулся через стол, вдохновленный шансом на побег. И взвыл, когда его вновь подняли за волосы. — Выродок монстра и шлюхи, — буквально прошипели сзади. И Наруто откинули к стене, в которую, в попытке сгруппироваться, больно врезался спиной. В глазах потемнело, а во рту ясно ощущался привкус крови — похоже он прокусил внутреннюю часть щеки. Если бы он был в мультике, то над его головой парили бы золотые звезды, однако это реальность. Настоящее. Смешно, что он думает о такой ерунде, но кроме этого в голове была абсолютная пуста. Ни серьезных мыслей, ни плана — ничего. Один страх, отчаянье и желание вернуться домой живым. Лихорадочно ощупывая пол взглядом, он отсчитывал шаги, звучащие словно приговор и медленно приближающиеся. Неужели так интересно избивать слабого омегу? В чем смысл? Шаг за шагом. Вздох за вздохом — свою участь хотелось оттянуть подольше. Заставить время идти медленней или втянуть в разговор, который сделает ситуацию еще хуже. «Куда еще хуже» — мелькнуло на задворках сознания. И тишина. Сердце замерло в груди. Воздух тоже, похоже, вокруг застыл. А затем удар ногой: в бок, в ребра, в ноги — куда попадется. Наруто защищал голову руками, а в один момент сжался, защищая и живот. Хотелось исчезнуть. Хотелось просто спокойно лежать, чтобы никто не трогал. Почему? Почему все так? Перед глазами почему-то всплыл Саске. Что бы он сейчас сделал, если бы увидел их? Как отреагировал? — наверняка Гозу несдобровать теперь. Даже если никто не придет на помощь, Сакура видела все. Она скажет, кто виноват. Притворяясь больше трех недель их другом, не самым лучшим к тому же, и сейчас вытворяя подобное — подписал себе приговор. И далеко не самый приятный. Сжав губу зубами и стараясь не издавать никаких звуков, в удивлении замер, когда альфа остановился. И с отчаянием мысленно взвыл, когда тот дернул за ногу, протягивая несколько метров по полу, и примостился сверху, собираясь подключить в действие кулаки. — Доигрался, щенок? — плюнул он, — если сдохнешь, то передай своей психованной мамке и ублюдку-отцу, что им повезло не встретить меня, — взгляд Наруто зацепился за лежащую сковородку, и сердце забилось от волнения вдвое сильнее. Пока Гозу тренировался в речи, потянулся к ней, молясь всем богам, что сие действие не будет сильно заметно. — Слышишь, мразь? Пару раз вздохнув, омега посмотрел в глаза альфе: — Гори в аду. И только тот хотел замахнуться для удара, как Наруто, вложив все свои силы, ударил Гозу сковородой по голове. Тот пошатнулся, завалившись в бок и на секунду теряя сознание — и этого хватило, чтобы вмиг оседлать альфу и разъяренно приняться бить кулаками по лицу, сбивая костяшки в кровь. Злость бурлила внутри. Наруто не виноват в грехах родителей. Он не в ответе за их действия. Он не чертов робот, которому неведомы чувства. Он человек. Омега. Омега, черт возьми! Он чувствует, слышит, испытывает эмоции. Он чертов живой человек, который в ответе только за свою жизнь! Обида, злость, боль, раздражение, ненависть и отчаянье смешались в одну спесь. Гозу начинал отходить от оглушительного удара, еще не понимая, что Узумаки разбивает кулаками ему лицо, и в одну секунду, когда контроль над действиями потерялся, его слишком резко оттянули куда-то в сторону. Разъяренный альфа ринулся в его сторону, но появившиеся из ниоткуда Сай и Шикамару скрутили вдвоем его за руки, не позволяя приблизиться. Сердце билось в ушах оглушительно сильно, из-за чего Наруто не слышал ничего вокруг. Кто-то что-то говорил, а заплаканная Сакура, кажется, потрясла его за плечи. Руки затряслись, а ноги подкосились, из-за чего он чуть не упал. А потом удар по щекам. Еще и еще, пока будто сквозь вату не начали пробиваться голоса: — Наруто… — еще один легкий удар, из-за чего до сего момента расплывчатое лицо Сакуры стало четче, а мозг начал немного соображать, — Наруто, не молчи. Моргнув, потом еще и еще раз, ошарашенно осмотрелся, не в силах поверить в то, что только что произошло. Все казалось нереальным, будто кошмар — один из тех, что Наруто видит каждую ночь, как только погрузиться в сон. Его избивали не раз, пытались сжечь, поливали грязью, спихивали в воду, но почему-то сейчас он готов был сорваться и впасть в истерику. Почему-то сейчас, а не раньше, когда были случаи намного пострашнее этого. В этом виноват… … дверь громко открылась, послышались разговоры, ругательства и даже кряхтение, заставляя испуганно замереть, а затем показались братья Учихи, несущее большое кресло. Ох. Черт. Как вовремя. — Ну что, ребятня, все… — Итачи застыл, оказавшись лицом ко всему происходящему. Его взгляд сосредоточился на Наруто — помятом, испачканном, избитом и еще не особо пришедшем в себя — а потом на Гозу с разбитым лицом. И буквально потемнел. Саске, недоуменно остановившись следом, повернулся, сталкиваясь с той же картиной. И тоже застыл. — Здрасте, — не весело поприветствовал всех Шикамару, удерживая буйного альфу. — Этот ублюдок избивал Наруто, — выложил он все подчистую. Кресло громко встретилось с полом, и Саске, двинувшийся в их сторону, казался настолько страшным, что даже Итачи сглотнул — горящие в ярости черные глаза, плотно сжатые губы, твердая, как у хищника перед нападением, походка и угрожающая аура. Наруто вздрогнул и позволил Сакуре усадить себя на диван, уже еле удерживаясь на ногах. Саске встал прямо напротив Гозу, смотря на того сверху вниз, и прошипел: — Отпустите его. Шикамару и Сай тут же отошли, даже не собираясь как-то противостоять, а слегка ошарашенный и подбитый омежьими слабыми кулаками альфа тут же выпрямился, собираясь без вопросов вступить в бой. — Защищаешь свою шлюху? — противно выплюнул Гозу, бросившись с кулаками. Наруто испугался, неотрывно следя за происходящим. Сакура сидела совсем рядом, прижимая его за плечи к себе и пытаясь как-то подбодрить. Поделиться силой и своей уверенностью, но он волновался за Учиху, с ужасом наблюдая и боясь что-то пропустить. Но… С легкостью отразив все встречные атаки, Саске, наверняка желая причинить немало боли, одним точным ударом сломал ему нос. Альфа взвыл, хватаясь за лицо — по губам и подбородку хлынула кровь, приводя того в замешательство, а в глазах на мгновение мелькнул страх. Но это было просто цветочным началом. Гозу не по силам выстоять против такого противника, из-за чего постоянно шикал, но не собирался сдаваться, с отчаянным упорством пытаясь овладеть победой — махал руками, будто умалишённый, пытался исполнить какие-то странные боевые трюки и наверняка думал, что является достойным. Саске специально подпустил к себе ближе, а затем сильным ударом выбил тому правое плечо, сжал в захвате — и переломал плечевую кость той же руки, вмиг отпуская и пиная на пол. Альфа сжался, хватаясь пальцами за локоть и еще не ощутив в полной мере боли, и истошно завопил, когда нащупал выпирающую из-под кожи кость. — Ты… ты… — он закрутился, безумно скользя взглядом по всему помещению, — ненавижу! Ненавижу! Не став слушать этот бред, Саске поднял альфу за шиворот, ставя обратно на ноги, с легкостью завел за спину здоровую руку, получая испуганный взгляд в ответ — и сломал левое запястье, загнув в обратную сторону. И вновь пнул на пол. — Это самое меньшее наказание за то, что ты посмел поднять свои грабли на омегу, — презрительно выплюнул Саске. — Желаю удачи не остаться инвалидом. Гозу закричал — и его тут же схватили Сай и Шикамару, встряхивая и приподнимая над полом. Итачи, стоявший с открытым ртом, слегка отодвинул кресло, освобождая проход, и стонущего от боли альфу потащили на выход. Наруто тихо сидел, прижимая к груди перебитые руки и дрожа от происходящего — и Саске двинулся к нему. Подошел, сел рядом и провел рукой по мягкой щеке, пытаясь показать, что сейчас настроен очень даже положительно. И сердце забилось сильнее. Омега всхлипнул. Сидящая рядом Сакура замерла, наверняка не поверив своим глазам, и слегка отстранилась, не собираясь мешать. Слезы полились из его глаз водопадом, и Наруто тут же был прижат к груди Саске. Без лишних слов, движений и взглядов — уткнувшись носом в майку и чувствуя под собой тепло, вдруг зашелся в рыданиях. Тело ужасно болело — адреналин выветрился с крови и теперь боль ощущалась в полной мере, не давая свободу действий. Болели ноги, руки, голова, спина, живот и даже поясница. Беда пришла от туда, откуда ее не ждали вовсе. Не было сил поверить в то, что все это могло произойти здесь. В месте, где он постоянно прятался. Где его защищали. Теперь тут больше не было той безопасности. Ему негде прятаться. Только… Прижавшись к широкой груди еще ближе, внезапно осознал, что именно так хочет остаться на ближайшие несколько лет. Ни на миллиметр дальше, ближе — можно. Но ни в коем случае дальше. — Очень трогательно, мальчики, — вздохнула рядом Сакура, — но Наруто нужно осмотреть и обработать. Саске вздохнул, осознавая важность сие процесса, и аккуратно отстранил от себя, усаживая ровно на диване — Наруто хотелось вернуться обратно, но боль, пронзившая тело молнией, отрезвила, заставив негромко застонать. Если так нужно, то он готов потерпеть. Сакуре два раза говорить не пришлось. Она уже сидела со своим медицинским чемоданом и, осторожно помогая стянуть широкую майку, очень тяжело обвела взглядом. Учиха, явно не особо довольный увиденным, поймал маленькую ладошку Наруто, прислоняя к своим губам. Разбитые костяшки, ссадины и синяки — он будто бы не бил, а всунул руки в блендер. — Саске, — громким шепотом позвала Сакура, — держи Наруто. Приподняв брови и слегка растерявшись, омега завертел головой, подозревая неладное. На сердце напал какой-то необъяснимый страх, а когда на плечи легли тяжелые руки альфы — душа ушла в пятки. Напрягшись от волнения, Узумаки дернулся, и тут же оказался снова прижатым к груди. Секунда, и кисть пронзила боль, из-за чего Наруто начал вырываться, кричать, но был скован в действиях. Больно, очень больно. Омега всхлипнул. — Вот и все, — тихо прошептала Сакура. — Я вправила кость. Самое страшное позади. Ага — иронично пронеслось в голове. Самое страшное только начинается.*** (второе сюжетное разделение)
Саске вздохнул, поправляя уснувшего Наруто у себя на руках и садясь поудобнее — ноги затекли от неудобного положения, отчего хотелось пройтись и размяться, однако сие не представлялось возможным. Маленького омегу, отчаянно жавшегося к нему во сне, не хотелось оставлять ни на секунду — после сегодняшнего инцидента в особенности. Ублюдок Гозу еще слабо отделался. Саске вообще планировал переломать все пальцы по очереди, однако решил закончить быстрее. Два закрытых перелома со смещением, сломанный нос и вывих плеча — этот отморозок еще долго будет жалеть за совершенное, особенно когда узнает о возможных осложнениях. И это было еще недостаточное наказание — увидев синеющие пятна на теле Наруто, хотелось перемотать время обратно и переломать еще и ноги. Как вообще на такое чудо можно поднять руку? — В этот раз ему еще не сильно досталось, — вздохнула рядом сидящая Сакура, будто прочитав мысли, и откинулась на спинку дивана, не отрывая взгляда от мальчишки. — Однажды его пытались сжечь в туалете. Слава богу, мимо проходил Сай и помог выбраться. У Наруто тогда были сильно обожжены руки — я удивлена, насколько терпеливо он выдерживал боль. Сжав зубы, Саске еле сдерживал бурлящую внутри ярость — найти и прибить. Хотелось найти всех обидчиков и порвать руками на несколько частей. Порвать, потоптать и сжечь к чертовой матери. Наруто — его омега. И такого больше никогда не случится. — Спасибо за то, что помогала ему, — еле слышно прошипел Саске, потягивая мальчишку выше и прижимая к себе ближе. — Я позабочусь о том, чтобы подобного не происходило. Сакура понимающе улыбнулась: — Береги его, — она запнулась, задумавшись, — он совсем еще ребенок. Учиха это осознавал. Маленький омега, не увидевший ни ласки, ни любви, ни заботы, совсем еще не знает про отношения, не знает про альф, не знает про… …или знает? — У него течка была? — уткнувшись носом в блондинистые волосы, Саске перевел взгляд на девушку, надеясь услышать положительный ответ. — Нет, — и тяжело вздохнул, сведя брови у переносицы, а Сакура продолжила: — Он никогда не вел активную жизнь с альфами, а постоянные стрессовые ситуации откладывали первую течку на потом. И так до сих пор. — И… — И я не удивлюсь, — выразительно перебила она, — если в ближайшее время течка наконец-таки посетит и Наруто. Удивившись, Саске прошептал одними губами: — Из-за… меня? — Конечно, — пожала Сакура плечами. — По твоему отношению сразу видно, что Наруто — твоя пара, а значит, что и течка не за горами. Осталось только к ней подготовиться. Замерев и задумчиво обведя омегу в своих руках взглядом, Саске впервые за все это время осознал, насколько дороги ему эти необычные отношения — хрупкие, трепетные и совсем прозрачные, оттого кажется, что одно мельчайшее неверное движение разобьет все вдребезги. Мальчишка странный, подвижный, диковатый и совершенно не прирученный к ласке, из-за чего хотелось прижать к себе и не отпускать даже под угрозой смерти. Саске любит его. Саске действительно полюбил омегу, хотя две недели назад упорно верил в то, что будет один. И это не сравнится с прошлыми псевдо-отношениями, от которых было тошно, душно и паршиво — по правде говоря, встречался он только из-за галочки, секса и чтобы отвадить лишних поклонников, хотя глубоко в душе надеялся, что кто-то из них окажется тем самым. Но тем-самым оказался Наруто. У которого скоро течка. Из-за него. — Что для этого нужно? — Саске вновь кинул взгляд на девушку. — Витамины, — пожала она плечами, улыбнувшись, — магний, витамин Е, фолиевая кислота — все в этом духе. Из-за такого питания ему этого сильно недостает, а течка изведет и подавно, поэтому пусть пропьет хотя бы неделю-две. Хотя я бы советовала, в его ситуации, пить их не менее одного года. Слегка приподняв брови, Саске удивленно выдохнул: — И это все? — А что еще? — засмеялась Сакура. — Он здоровый и молодой омега. Я, конечно, еще не полноценный врач, но уже могу сказать, что все у него будет хорошо. И это просто отличные новости — прямо с завтрашнего дня Саске закупится витаминами в виде маленьких конфет, специально сделанных для маленьких детей, которые не хотят пить таблетки, и потихоньку будет подкармливать ими Наруто. Да, так и сделает. — Спасибо, — кивнул наконец в ответ Саске. — Всегда пожалуйста, — подмигнула Сакура. Все и на самом деле будет у них хорошо.