Апельсиновый сок

—Ну так давай помогу с переездом!       Канада и Украина уже минут десять распихивали вещи по рюкзакам, чтобы было удобнее из переносить.       Наконец все вещи оказались в угловой комнате, а временное пристанище Украины стало максимально пустым.Здесь осталось только одеяло, которое Украина, с радостью на лице, повязала вокруг шеи, имитируя плащ и весело пробежала от одной комнаты до другой, с грохотом захлопывая за собой дверь. —Смотри!       Она нацепила одеяло по голову, и стала похоже на среднестатистическое привидение, правда с ногами. Канада, радостно улыбаясь, воспользовался тем, что Украина ничего не видит, схватил её сзади, и, не дав вырваться, повалил на кровать,под возмущенный восклик Украины.       Сдвинув одеяло с раскрасневшегося, но оттого ещё более красивого, лица Украины он спросил: —Оставим его здесь? А то тебе одного видно недостаточно. —Да,конечно... - ответила она улыбаясь и крепче прижимаясь к нему.       Так они пролежали около десяти минут, пока Украина не попыталась вылезти из-под одеяло, сетуя на жару. —Чем займёмся сейчас? —Видимо будем расставлять твои вещи. —Хорошо, давай я возьмусь за этот рюкзак, - сказал Украина показывая направо. - А ты за тот. —Окей.       Время неслось незаметно, пока они расставляли по полкам и шкафам вещи которые буквально пару недель назад там и находились.       Как только все было сделано на обоих нахлынул приступ ностальгии, но никто не сказал об этом.       Канада вспомнил как только въехал в эту комнату, которая казалась ему пустынной, а Украина вспомнила как сидела здесь одна, думая, что ничего хорошего с ней уже не случиться. Но случилось же. Украина улыбнулась. —Всё хорошо? —Всё отлично)       Какая-то особенная, несвойственная никому другому, атмосфера, витала в воздухе вокруг этих двоих, стоящих посредине старой комнаты в психушке, и чувствующих себя абсолютно счастливыми. Может они и вправду психи? Тогда вдвойне..       Канада двинулся к Украине и захватил её в свои объятья, не давая ей ничего возразить. А она в принципе и не была против. —Мадам, мои руки обнимают Вас прежде, чем я успеваю отдать себе в этом отчет.       Украина весело засмеялась, задержав свой взгляд на красивых, словно хрустальных, глазах, направленных на неё.Она покрепче обняла Канаду, уткнувшись носом в его руку и пробубнила : —Чем займёмся теперь? —Хм, не знаю... Что насчёт рисования? —А давай. ***       Время шло к девяти, а графитовые стержни все не отрывались от бумаги. За сегодня они нарисовали очень много. И котов, и натюрморты, и друг друга. Канада даже нарисовал рыбку в аквариуме.       Ужин принесли несколько часов назад, но ели он его только сейчас, отчего он был холодный и не очень вкусный,но они оба так устали, что, хотели просто быстрее доесть его и лечь спать.       Моя тарелки Канада краем глаза заметил, как Украина пялится на венок, слегка помятый и с подвявшими цветами,и в его голову пришла мысль.       Выйдя из ванны Канада застал Украину шарящую по шкафу в милой голубенькой пижамке с оборочками. Интересно, а они щекотятся?       Сам Канада был в серой, ничем не примечательной пижаме, что его не капли не огорчало. Сейчас его интересовало лишь одно. Что Украина там ищет? —Хей,что там ищешь? —Да не смогла найти свою футболку с жёлтыми полосами, пришлось надеть это. Нигде не могу её найти, не могла же она остаться в той комнате... —Да не парься, найдём завтра. Спать? —Спать. - ответила Украина вылезая из глубины шкафа и распрямляя затекшую спину.       Плюхнувшись на кровать Украина зевнула и тут же закуталась в одеяло так, что осталась видна лишь голова.       Улыбнувшись, Канада направился к выключателю, и щёлкнув погрузил комнату в темноту, единственный источник света в которой было лишь окно.       Он пошёл к кровати, но наткнулся на скрипящую половицу, чей крик раздался в ночи. Глаза Украины выжидательно блеснули, и Канада, пройдя дальше, лёг на кровать и нашарив второе одеяло, отложил его в сторону, потянувшись к Украине, приятно обнимая её, на что получил улыбку, такую милую и желанную.Ведь не всегда главное слова. Куда важнее мимика и язык тела.       Сейчас за горячей кожей бились ещё более горячие, как лава, сердца, что в какой-то момент нельзя было понять, где чьё.