***
Вороньи крылья ночи обняли Англию, каждый её уголок и щель. На небе золотом и серебром сияли звёзды, старый месяц стал совсем тонким, словно тонкое пёрышко на синем бархате небесной выси. Трели сверчков в звенящей тишине наполнили округу умиротворяющей музыкой. Роса на листьях растений и каждого куста жидким серебром дрожала, с хрустальным звоном мельчайшими каплями падала на землю. Все в поместье Транси спали крепким сном, кроме слуг и Эдже. Панночка не могла уснуть и сидела на постели, сви́та сидела вокруг неё. Они распускали её длинные, шелковистые волосы. Дамир и Самуил сняли свои перчатки, чтобы лучше чувствовать её локоны. Арина смотрела на дворецких, напоминая о том, что они не имеют права на большее. Самуил с особой нежностью распускал локоны, играя ими. Он мягко касался губами плеча госпожи, которая сидела, отведя глаза в сторону. Дамир игриво намотал на палец один из локонов Эдже и томно вздохнул, сдерживая страсть. Да, белёсый шрам исчез с его красивого лица! Но он мягко взял руку девушки с порезом и нежно поцеловал рану. Дворецкий вложил страсть и ласку, чтобы уменьшить боль госпожи. Его аметистовые глаза были подёрнуты тонкой вуалью страсти и любви. Горячее дыхание согревало ледяную руку красавицы. Эдже положила голову на плечо Дамира, тяжело вздохнула и закрыла глаза. Арина заметила это и улыбнулась, мягко касаясь плеча госпожи. «Такая красивая и холодная, но такая крепкая девушка! Сладость тому, кто женится на ней!» — думала дворецкая, поглаживая её плечо. Лёгкая поступь у двери их комнаты насторожила сви́ту и Эдже. Самуил встал и, поклонившись госпоже, вышел из комнаты в коридор. Он тихо закрыл за собой дверь. — Клод Фаустус, мы уже общались сегодня! — холодно и язвительно произнёс дворецкий Эдже, поправляя свой галстук. — Я хотел предложить контракт Вашей госпоже, но она категорически против! — мягко и спокойно ответил Клод, держа руки по швам и глядя в лицо Самуилу. Глаза дворецкого изменили цвет, а волосы резко взлетели вверх и стали медленно опускаться на плечи. Он схватил Клода за руку и сказал, глядя ему в глаза: — Слушай меня, низший демон! Забудь о ней и не смей мечтать! Эдже не будет твоей! Она ясно дала понять, что перебежчики и предатели ей не интересны! И да, следы от нагайки будут долго сходить с твоего милого лица! Кость руки Клода начала хрустеть, демон сказал: — Кто ты такой? — Я — Самуил, её личный дворецкий! Держись подальше от госпожи! Больше предупреждений не будет! Глаза Самуила сверкнули, затягивая в свой омут Клода, погружая в темноту, и тот рухнул, как срезанный серпом спелый колос. Клод очнулся, но никого уже не было, он лежал один на полу в коридоре, рука нестерпимо болела. Он ничего не помнил, кроме разговора с дворецким Эдже. Память вытаскивала темноту и ничего больше. Клод пытался понять, что с ним конкретно случилось, но тщетно.***
Девушка вышла в коридор и застала там в состоянии прострации дворецкого Алоиса Транси. Он поднял голову и посмотрел своими золотистыми глазами на Эдже. Девушка улыбнулась и щёлкнула пальцами, Клод Фаустус оказался в комнате своего спящего господина. Эдже тихонько постучалась в дверь Элизабет. — Да, конечно! — ответила юная леди, когда девушка открыла дверь и вошла в комнату. Она с радостью побежала ей навстречу и крепко обняла. Через минуту Элизабет ослабила объятия и взяла девушку за руку, увлекая её за собой на постель. Они сидели и общались как две сестры, так прошло более часа. Элизабет всё расспрашивала Эдже о Востоке, та охотно отвечала.***
Алоис не спал, он ходил по комнате, Клод стоял возле постели, сложив руки по швам. — Эдже согласилась выйти замуж за мусульманина! Но почему? Ответь, Клод! — Ваше Высочество, моё мнение такое, что это, скорее всего, её хитрый ход, — ответил дворецкий, поправляя съехавшие очки, бесстрастно глядя на господина. — Тогда выясни, почему она хочет это сделать! — заметно разозлившись, закричал он на Клода, остановившись у постели. — Да, Ваше Высочество, как пожелаете! — слуга поклонился и покинул комнату господина. — Этот принц — серьёзная помеха! И он не юнец безбородый! Он умён и хитёр! — размышлял вслух граф, присев на постель.***
Влад стоял у окна и всматривался в ночь. Сын и женщины хранили молчание. Лала́ спал в постели, так как Эдже доверила защиту им. — Отец, ты уверен, что эта холодная девушка правильно поступает? — произнёс Себастиан, приблизившись к отцу, снимая с себя балахон и открывая лицо. Себастиан — парень с хрупким сложением тела, крепкими плечами и высокого роста. Длинные серебряные волосы, собранные в хвост, лежали на его плече. Светлая кожа цвета слоновой кости, светлые стрелообразные брови, роскошный веер длинных изогнутых ресниц. Суженные светлого аметистового цвета глаза, маленький аккуратный и правильный нос, немного пухлые губы средней толщины. Ромбовидные черты лица, острый подбородок и аккуратные, чуть оттопыренные уши, прикрытые серебряными волосами. Белая рубашка, синий пиджак и такого же цвета брюки. Он был похож на прекрасного эльфа. Своим сложением тела и чертами лица он больше выглядел как девушка. Его красивые, холёные руки легли на крепкие, мужественные плечи отца. Изящные, ловкие пальцы сжали их и отпустили. — Отец, она на меня даже не смотрит! То, что Эдже решила так поступить, это очень рискованно! — милым и нежным голосом, как у девушки, сказал сын, глядя отцу в глаза. — Посмотрит на тебя, Басти! Просто наберись терпения. Делай подарки только серебряные, дари самые красивые цветы! Да ты и сам всё скоро поймёшь! — сказал Влад и ласково потрепал его по голове. — Завтра так и выходи, пусть Клод от ревности с ума сходит! Тут ведь такие страсти кипят, что гарем турецкого султана просто смотрит и завидует!***
Девушка укладывала Элизабет спать, напевая: — Чечен молодой на коне катался На казаков напоролся, без штанов остался. Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся Я тебя не трону, ты не беспокойся… На коне вдоль речки скачет молодой лихой джигит Как увидит он казаков портит воздух и бежит. Юная графиня заснула, Эдже встала с постели и, укрыв её одеялом, вышла из комнаты. Но стоило оказаться в комнате, как Дамир взял её за руку, усаживая на постель. Самуил и Арина стали расчёсывать волосы госпожи, неторопливо и осторожно. В дверь постучали.***
Небо уже серело, утренняя дымка начинала рассеиваться. Девушка проснулась, обнаружив себя окружении сви́ты и… — Себастиан? Ты разве не у себя должен быть? — она встала, взявшись за его протянутую руку. — Эдже, вы ведь не хуже меня знаете, чем это может обернуться! — нежно произнёс сын Влада, помогая ей встать. Она сложила руки на груди, глядя в сторону. Сви́та тихонько хихикнула, встав в одну линию, но стоило панночке лишь бросить на них взгляд, как всё стихло. — Арина, давай уезжать отсюда! — приказала госпожа, поглаживая свои волосы. Но стоило ей это произнести, как в дверь постучали. Она подошла и открыла дверь, перед ней стоял Клод. Девушка смерила его надменным взглядом и сказала: — На ловца и зверь бежит! Ты поможешь мне уехать отсюда! Сви́та стояла позади панночки, не спуская глаз с дворецкого графа Транси. Клод незаметно облизнул свои губы и ответил: — Да, конечно, госпожа! Всё, что вы попросите! Он взял её за руку и поцеловал, девушка вырвала свою руку. Она взяла его за подбородок, дворецкий не пытался сопротивляться. Её синие глаза-озёра заставили дворецкого застыть и покориться. Он поклонился и пошёл готовить карету гостей. Гости спустились вниз, следом Влад со своими женщинами и лала́. Клод ждал их у кареты. Себастиан встретился с ним взглядом, дворецкий кипел ревностью. Сви́та неуловимо улыбнулась, а на лице магната появилась презрительная улыбка. Арина, Дамир и Самуил сели на козлы́. Гости из Румынии и паша́ сели в карету, Себастиан остался рядом с госпожой. Воцарилась звонкая тишина. — Я обдумаю твоё предложение, Клод! — прищурив глаза, сказала Эдже, приподняв голову. — Но смотри, если поймаю тебя в замке или ещё где — берегись! — Да, госпожа! — заметно оживился демон, сверкая своими янтарными глазами. — Не смей меня так называть! И предложение будет на моих условиях, тебе я не доверяю! Согласен? — холодным взглядом изучая дворецкого, который не сводил с неё глаз, проговорила девушка. — Графу скажешь, что неотложные дела возникли. — Хорошо, — ответил он и поцеловал её руку. Эдже и Себастиан сели в карету, Арина ударила лошадей, и карета рванула с места. После неё осталось лишь облако пыли. Клод смотрел вслед уехавшей карете. Да, Клод должен отдать должное, он не ожидал подобного. Девушка оказалась не так проста, какой кажется на первый взгляд. Осторожность не поможет, если он заключит контракт с ней.***
Волк на охоте. Карета прибыла к замку, все вышли и направились в уютную гостиную. Самуил отправился распрягать коней и проверять карету на наличие поломок и во избежание их. Все уютно расположились в гостиной. Лала́ внимательно изучал комнату и первым нарушил молчание: — Эдже, почему вы спасли мне жизнь? — Забавный вопрос, Тюркай-паша. Или Остап? Только два человека знали, что я люблю соколиную охоту — отец и брат, — холодно и любезно ответила она, поправляя платье на себе. Её холодный, пронзительный взгляд прожигал пашу́. — Эдже! Сестра! Мне сказали, что ты погибла, но я по крупицам собирал правду о тебе! Я так рад, что ты жива! — Тюркай-паша встал, подошёл к соседнему дивану и крепко обнял девушку. Из его глаз текли слёзы радости. — Нашёл! Но я обязан вернуться к Осману! — Нет, ты больше не его лала́! Ты мой брат! Ты знаешь, что будет, если он женится на мне! — Эдже вразумляла брата. — Если ему что-то не понравится в тебе, он казнит тебя по щелчку пальцев. Казнит, как всех других великих визирей до тебя! Ты даже не представляешь, в какое змеиное гнездо отправила тебя и меня «мама»! — Да, прости, сестра! Ты права, я останусь здесь и с тобой! Ты так сильно изменилась, тебе бы гетманом быть уже! — брат отошёл от Эдже, внимательно осматривая её со всех сторон. — Знаешь, я бы лучше была наказным гетманом, звание верховного атамана лучше, но и ответственность выше! — Ай! Ты всегда всё знаешь! Это хорошо, — лала́ освободил её из плена своих рук, отошёл на расстояние и сказал:— О такой сестре я мечтал, но жаль, что ты не парень. Была бы славным младшим братом! Всё дружно улыбнулись естественно и непринуждённо.***
Алоис проснулся и не без помощи Клода оделся. — Где Эдже и сви́та? — спросил юноша у слуги, который с бесстрастным лицом смотрел на него. — Возникли неотложные дела, они вынуждены были уехать, — ответил равнодушно дворецкий, взъерошивая свои волосы и поправляя прямоугольные очки. — Значит, дело в этом восточном принце и той странной женщине, которая пыталась убить Эдже, — логично рассуждал граф медленно спускаясь по лестнице в пустой бальный зал. Он чувствовал себя опустошённо и одиноко, как будто чего-то не хватало. Юноша подошёл к окну и стал смотреть вдаль. Дворецкий подошёл и встал рядом в ожидании дальнейших указаний господина. Ханна и тройняшки тихо вошли и стояли у двери в ожидании приказа. Тройняшки шептались, а Ханна стояла, опустив взгляд в пол. Горничная была в глубоких раздумьях. Она видела, что Клод не проявляет к ней интереса, да и гостей не было в поместье Транси. Получается, он покрывает эту холодную деви́цу. Неужели он и впрямь попробовал её кровь? Как он мог? Чем она так привлекла? Тройняшки тихо шептались между собой, обсуждая таинственный отъезд загадочных гостей. Перед отъездом других гостей в поместье Транси царила тишина.***
Себастиан и Влад тихо вышли в сад и вернулись с бутоном роз за спиной. Сви́та проводила их взглядом и улыбкой, они встали и, поклонившись госпоже, исчезли в глубине коридора. Женщины, Влад и сын, а также Тюркай-паша́, остались наедине с Эдже. — Итак, когда мы все здесь, обращённые в ислам, а также ярые ненавистники, давайте обсудим важные моменты, — хозяйка замка удобно устроилась на диване, положив руки на колени. — Да, — с живостью отозвались гости. — С Вашего позволения, Эдже, я хочу поведать некоторые важные моменты. Валиде́ не просто так пыталась убить Вас, — первым начал говорить паша́, снимая с пояса кривую турецкую саблю. — Она выгнала из дворца старого евнуха, который спас Вас от участи стать раньше времени любимой женой шехзаде́ Османа. Меня отправили учиться в военную академию, затем по окончанию я стал янычаром… — Тебя заставили принять ислам насильно, это спасло тебе жизнь, Тюркай-паша́, и позволило приблизиться к самому султану и шехзаде́ Осману, — произнесла девушка, глядя на всех собравшихся в комнате. — Прошу прощения, но турки очень мстительны. Ящик Пандоры может оказаться опасным для обеих сторон, — произнёс молчавший до сего момента Влад, глядя на сына, а затем на Эдже. — Да, это так. Но больший урон понесёт турецкая сторона. Я знаю, что шехзаде прибыл сюда на бриге, а это — военный корабль. Команда и янычары — это пятьсот человек или четыреста пятьдесят. Он ещё не уплыл, нанесём им любовный визит! — хладнокровно сказала она и приложила палец к своим губам. Сви́та тихо вошла в комнату и подошла к дивану, на котором сидела госпожа. Они встали возле него, сложив руки по швам и глядя на присутствующих. — Валиде́ на борту! Она вновь попытается убить тебя, сестра. Она так легко продала нас, а особенно тебя, как будто ты чужая ей! Но отец у нас один! Она и его не пощадила, султан приказал казнить его, но потом произошло то, что никто точно не знает! Одни источники утверждают, что его казнили, другие — что он жив. Валиде́ ненавидит и видит в тебе прямую угрозу, она лебезит перед султаном, — сказал паша́, но, при упоминании об отце, скупые слёзы скатились из глаз. Себастиан встал и подошёл к девушке, встав на одно колено, вынул из-за спины бутон фиолетовой розы. Он поднёс к её лицу цветок, который из бутона раскрылся в роскошную розу. — Моя госпожа, Эдже, я, как и мой отец, отдадим жизнь за Вас! И с радостью выполним любой Ваш приказ! — сказал молодой человек, глядя в синие глаза-озёра панночки. — Мы очень рады воссоединению Вашей, пусть и небольшой, семьи! Одно Ваше слово и Османская империя превратится в пыль! Для Вас я — Басти. Он нежно поцеловал её руку, поглаживая лицо распустившейся розой на длинном стебле. На лице сви́ты играла улыбка, как и на лицах Влада и паши́. — Благодарю, Басти! — мягко и холодно ответила она, взяв розу из его рук. Она на мгновение задумчиво посмотрела в окно и добавила:— Готовимся к встрече!***
Если в замке Эдже обсуждались действия, то в поместье Транси Сиэль и Элизабет недавно проснулись. Себастьян доложил господину о том, что девушка вновь исчезла, как и тогда зимой. — Здесь замешан шехзаде́ и та странная женщина! Стоит ему появиться — всё летит в пропасть! Он настоящий рассадник бед! — старался спокойно говорить граф, несмотря на то, что ему удавалось это с огромным трудом. Элизабет хлопала глазами в недоумении. Опять загадочная девушка исчезла тайно. Юная леди очень недоумевала по данному поводу. Себастьян хранил молчание, сложив руки по швам и бесстрастно глядя в окно. Просторная, нежного цвета сирени комната с белоснежной, искусной арочной лепниной на стенах, которая обрамляла картины в золотых рамках. Начищенный паркет сиял зеркальной чистотой. Постель с воздушными подушками, одеялом и периной, и белоснежным постельным бельём стояла у одной из стен, окно было напротив постели. По обеим сторонам были две прикроватные тумбочки, пара стульев и одна тумбочка для вещей, стоявшая у задней стенки кровати. Между двумя окнами расположился накрытый белой атла́сной скатертью деревянный стол и пара стульев с золотыми подлокотниками. Стол и стулья находились напротив входной деревянной двери, украшенной резными узорами, покрытой бесцветным лаком и с красивой фигурной ручкой. Гетьман укр. — историческое название командующего войском запорожских реестровых казаков в XVI–XVIII веках. Гетьман или гетман — звание верховных атаманов запорожских реестровых казаков, ставших с середины XVIIв. представителями верховной власти в Гетманщине), возникшей в ходе национально-освободительной войны казаков против польского господства на территории современной Украины. Наказной Гетьман — это в XVI–XVIII веках лицо, временно выполнявшее функции гетмана Войска Запорожского. Звание Гетьман существовало до 1913 года. Великий визирь от персидского «вазир» (وزير) — главный министр султана Османской империи, пользовавшийся его абсолютным доверием и смещаемый лишь лично султаном. Валиде́-султа́н или Валиде́ (осман. والده سلطان — мать султана) — официальный титул матери правящего султана Османской империи, употреблявшийся с XVI века. Позднее с титулом валиде-султан использовались титулы мехд-и ульа-йы салтанат — «колыбель великого султана», валиде-и падишах— «мать государя» и валиде-и саадетпенах— «мать счастливого прибежища».