как всё затухло при высокой влажности

шепчет тихое "позволь мне". джисон падает в самый низ своих желаний, он уже позволяет, держать себя крепко, дрожать в ответ на чужую дрожь. чанбин стискивает, мнёт его всего и не только ради приличия спрашивает. зажимает собой, жаром, тяжестью прямо к стене. шарит беспорядочно руками, плотно держа шею губами. джисон шелохнуться боится, получить сквозняк на влажное касание. и не слышит ничего кроме внутреннего шума, ему не на что отвлечься. всё такое большое, объёмное и ужасно реальное. он не думал что так бывает, что накрывает, что дышать нечем, что бьёт по нервам. что отстраниться - не такая уж бредовая мысль. чанбин не даёт, виснет весь, шепчет сбито и так откровенно. джисону, блять, страшно и хочется ещё страшнее, отдаваться, вот так, действительно собой. стон выходит таким жалобным, честным. джисон не знал, что вообще способен на такое, чанбин тоже не знал. отстраняется весь красный. горячий такой, раскрытый, на всё готовый прямо сейчас. он этот взгляд за всю жизнь из памяти не вытравит. джисон тянет его обратно. глухо стонет все да в шею чанбина, и внутренне надеется, что не отключится.