Рекомендуется к прослушиванию: 30 Seconds to Mars – End of All Days
Суббота 19:06. Элиотт видел самый ужасный сон, который только мог ему присниться. Им не удалось выбраться, и Донован поймал их, заточив в глубоком и тесном подвале. Луку долго мучили и пытали на его глазах изощрёнными и нечеловеческими способами, а он ничего не смог сделать. Все крики из губ Демори вылетали тишиной и осыпались пеплом. Когда его мальчик, покалеченный, изломанный и почти не дышащий закатил в предсмертной агонии глаза, сердце Элиотта остановилось, и он проснулся. Свет из люка падал прямо на его лицо. Парень первые несколько минут не мог вспомнить, где он и что происходило до этого. Тяжёлую, словно свинцом налитую голову, было очень сложно поднять. Демори попытался встать на ноги, но ему удалось всего лишь сесть. Лёгкие стянуло спазмом, и парень громко закашлялся. Вдоволь наглотавшись свежего воздуха, Элиотт прищурился и прикрыл глаза ладонью, чтобы ещё раз посмотреть наверх. Люк был открыт. Почему эта мысль казалась такой важной для него? Пытаясь вспомнить хоть что–то, парень забегал глазами вокруг и наткнулся на смартфон, лежащий рядом с ним на полу. Смартфон Луки. Память вернулась на место со скоростью света, оседая в голове лишь одним вопросом: «Где он?». Демори завертел головой по сторонам ещё быстрее, не находя глазами Лалльмана, который должен был находиться здесь. Подскочив на ноги, парень запутался в слабо слушающихся его конечностях и больно врезался плечом в стену, пытаясь справиться с резко накатившей дурнотой и головокружением. Паника неприятным жаром начала расползаться изнутри по всему телу, завоёвывая его миллиметр за миллиметром. Элиотт предпринял первую попытку: — Лук…, – но поперхнулся хрипом и снова закашлялся. Прочистив горло и научившись заново дышать, Демори закричал: — ЛУКАААА… Однако никто не отозвался ему кроме эха, отскочившего от глухих стен маленького помещения. Парень решил поднять смартфон, но оступился, когда под ноги попался опустошённый баллончик. Он выскочил из–под подошвы и укатился куда–то в угол, до чёртиков напугав своим шумом Элиотта, заставляя парня вздрогнуть от страха и испуганно оглядеться. Когда Демори осознал, что абсолютно один, то упал на колени рядом со смартфоном и поднял его. Под гаджетом он обнаружил записку, которую раскрыл дрожащими пальцами и прочитал: «Он ему больше не понадобится». — Проклятье, – прошептал Элиотт. Парень скомкал бумагу, положил её себе в карман и выбрался на свет божий. — ЛУКАААА… Горло нещадно саднило, но Демори всё продолжал и продолжал звать любимого, надеясь, что тот отзовётся ему. Он обыскал весь дом и территорию двора, но никаких следов присутствия Донована или Луки там не было. Парень почувствовал на щеках слёзы, и закричал что было сил: — ЛУКАААА… — Элиотт? Демори обернулся на ворота. За ними стоял тот, кто звал его. Перемахнув через них, Элиотт увидел до смерти напуганных Теодора и Аннабэль. Друг сразу же бросился к нему и заключил в объятия: — Элиотт, Господи, ты живой! Я чертовски испугался! — Тео, – потерянно выдохнул Демори, хватаясь за руки Ришара, как за спасательный круг. — Что случилось? Где Лука? – на Аннабэль не было лица. Лицо парня исказилось в жуткой гримасе. — Он забрал его. Донован забрал его. Я не знаю куда. – Элиотт посмотрел на друга, и из серых глаз рекой полились слёзы. – Этот подонок убьёт его, Тео. Он убьёт его, убьёт, убьёт… Я больше никогда не увижу Луку живым. — Успокойся, слышишь? Сейчас же возьми себя в руки и расскажи нам, что произошло! – голос Ришара был таким же испуганным, но достаточно жёстким, и Демори прислушался к нему. Смахнув кулаками мешающие слёзы, он принялся рассказывать, запинаясь почти на каждом слове: — Мы приехали сюда и увидели грузовую машину. Рабочие вынесли все вещи из дома и увезли их в неизвестном направлении. Донован отправился следом за ними, перед этим закрыв дверь гаража на замок. Луке это показалось странным, и он решил проверить, есть ли там видеозаписи. Мы перелезли через забор, выбили замок и вошли внутрь. Там был люк. Я упрашивал, Тео, умолял его не лезть внутрь, но он не послушал меня! Дьявол, почему он не послушал меня? Демори закричал на последнем предложении как смертельно раненый зверь. — Элиотт, соберись! – наорал на него в ответ Ришар. — Да, ты прав, – запричитал и без того напуганный до смерти парень, – Лука спустился вниз, а я остался стоять на стрёме. Видеозаписи были там, он нашёл их. Я отвлёкся на его радостный крик и заглянул в люк, но меня кто–то столкнул в него и забросил следом баллончик с усыпляющим газом. Такие ещё любят показывать в дурацких боевиках! На это моменте колени Демори подогнулись, и он плавно осел на землю, держась за руки, которыми Ришар не смог удержать его. Парень снова окунулся в рыдания с головой: — Мы не смогли выбраться. Я видел, какими глазами Лука смотрел на меня. Он сразу понял, что это конец, а я... Когда проснулся, его уже не было рядом. Элиотт поднял убитые горем глаза на Ришара: — Тео, что мне делать? — Нужно немедленно звонить в полицию! — Нет, – услышали они потерянный голос Аннабэль. Посмотрев на застывшую на месте девушку ошарашенными глазами, парни проследили за её взглядом. — Они уже здесь. Нарастающий вой сирены звучал подобно похоронному маршу, вселяющему небывалый ужас и порождающему тошнотворный привкус на языке. Суббота 22:22. До парня донеслось еле слышимое: — Вставай, Лулу, нас ждут великие дела! Он уже слышал эту фразу в далёком прошлом. Воспоминания пришли вместе с дурнотой. — Жорис, – пробормотал парень, пробираясь сквозь вязкий и неприятный сон. Только это был никакой не сон, а самый настоящий кошмар. — Жориса здесь нет. Хотя, если честно признаться, я бы не отказался от вас обоих. Этот голос Лука узнал бы из миллиарда других. Только один человек мог звучать так же холодно, безжизненно и опасно. Сделав рывок, парень попытался вскочить на ноги и бежать, но вместо этого упал с небольшой высоты и больно ударился лицом о пол. Сначала он увидел носки давно нечищеных ботинок, которые подошли к нему вплотную, а потом и руки, вздёрнувшие его и уложившие обратно на жёсткую поверхность лицом вверх. Перед глазами двоилось, а внутренности скручивало от едкого запаха дыма, которого Лука успел наглотаться в люке. — Тебе постоянно нужно куда–то бежать. Прыткий, – а затем Донован наклонился к самому уху Лалльмана и шепнул в него, заставляя парня вздрогнуть всем телом. – Люблю таких. Когда мужчина отошёл на приличное расстояние и сел в кресло, Лука позволил себе закашляться, очищая лёгкие от застоявшегося воздуха. С трудом сфокусировав взгляд на Доноване, он прохрипел: — Ты… Мужчина улыбнулся. По–настоящему. Лалльман впервые видел его таким. — Я. Ну вот мы и встретились, да, Лулу? Парень огляделся по сторонам и понял, что в этой деревянной, видавшей ни один десяток лет, постройке он и встретит свою смерть. Лука опустил глаза вниз и увидел, что его руки и ноги стянуты прочными узлами толстой верёвки, которую он не сможет развязать без помощи острого предмета. Что ж. Значит, нужно было хотя бы попытаться умереть достойно. Он откинул голову на скрипучую подушку, набитую то ли соломой, то ли какой–то крупой, и потухшим взглядом посмотрел в потолок. Мысль о том, что он скоро перестанет дышать, на удивление, не пугала его. Элиотт. — Где он? Вопрос вылетел раньше, чем парень успел обдумать его. Довольная ухмылка появилась на лице Донована. Мужчина цокнул языком и одарил Лалльмана насмешливым взглядом: — А ты о нём вспомнил быстрее, чем он о тебе. Уверен, что тебе нужен такой парень? — Где он? – процедил Лука, подаваясь всем корпусом вперёд. У Донована не возникло сомнений в том, что если бы не верёвки, сдерживающие порывы парня, то цепкие пальцы Лалльмана уже давно бы сомкнулись на его шее. — Не здесь, – мужчина, по всей видимости, не собирался что–либо скрывать от своей жертвы. – Я оставил его в люке. Решил, что нам с тобой будет хорошо и без него. — Ублюдок. Глаза почти чёрного цвета загорелись нехорошим огнём. — Несмотря на твоё отвратительное поведение, я всё же подарю тебе возможность попрощаться с ненаглядным Элиоттом. Лука напрягся всем телом, заставляя тем самым тугие верёвки впиваться в чувствительную кожу ещё сильнее. — Не смей даже, слышишь, ты… Донован поднялся и подошёл к резко замолчавшему парню, прожигающему его убийственным взглядом синих глаз. Мужчина перекинул ногу через тело, которое тут же попыталось его сбросить, и придавил Лалльмана к кровати собой. Больно надавив на скулы пальцами левой руки, Донован зло процедил в исказившееся в ужасе юное лицо: — Тебе лучше заткнуться, и лежать тихо, Лулу. Скажи спасибо, что ты ещё жив. Парень посмотрел на внезапно рассвирепевшего маньяка широко распахнутыми глазами, в которых ещё теплилась жизнь и крохотная надежда на то, что его спасут. Однако, тяжёлый взгляд мужчины, который навис над ним подобно орудию смерти, чётко давал понять, что тот ни за что не оставит Лалльмана в живых. И парень пошёл на отчаянный и безрассудный шаг. — Что, не встаёт, мерзкое отродье? Так чего ты Элиотта не прихватил для своих поганых игрищ? Донован застыл, не двигаясь и не сводя с Луки светящихся адским пламенем глаз, а потом расхохотался. — А ты хорош. Вдоволь насмеявшись над неудавшейся провокацией и бесполезными попытками парня выбраться из–под него, мужчина поднялся и подошёл к столу, перебирая пальцами видеозаписи. Он касался их так нежно и трепетно, словно они являлись самым дорогим, что было в его жизни. — Я расскажу тебе страшную сказку на ночь, а потом мы посмотрим одну из них. Эта видеозапись тебе понравится, обещаю, – голос мужчины звучал зловеще. – Ведь в ней будет твой любимый Жорис. Ты же помнишь нашего красавчика? — Лучше убей меня сразу, подонок. Донован нашёл нужную ему видеозапись и сказал: — Без…, как ты назвал это? Сделав вид, что вспоминает нужное слово, мужчина замер на месте, прикрыл глаза и провёл большим пальцем по нижней губе. — Игрища? – с истинным наслаждением произнёс Донован, смакуя и раскатывая так понравившееся слово на языке. А потом снова пришёл в движение. — Так вот, Лулу, без них не так весело. Рассказать тебе, когда я это понял? Мужчина отложил пластиковый бокс с диском в сторону и включил ноутбук, сделав вид, что призадумался. — Когда узнал, что мой любимый папочка с удовольствием трахает красавицу–сестру Шерон. Ты только представь, я всё своё детство прожил бок о бок с настоящим монстром, и не знал, что по ночам он просто обожает наведываться к моей младшей сестрёнке. Мне тогда было семнадцать, а Шерон пятнадцать. Мама почти круглосуточно пропадала на дежурствах и ничего не знала о больных наклонностях своего муженька. За то, что она провела в больнице больше часов, чем со своей семьёй, мэр города вручил ей награду. Красивую такую. Блестящую. Она повесила её над кроватью Шерон, и сестрица всегда смотрела только на неё, пока мой свихнувшийся отец измывался над её юным телом. Она каждый раз звала мамочку, но на помощь пришёл только я. Донован вставил диск, а когда видеозапись отразилась на экране, нажал на кнопку «стоп» и повернулся к Луке. — Однажды я услышал жалобные стоны и крики из её комнаты и решил заглянуть к ней. То, что я увидел, повергло меня в настоящий шок. Не раздумывая, я сразу же вцепился в него и попытался оттащить от Шерон, но ничего не вышло. Отец отшвырнул меня, как котёнка. А потом впервые ударил меня. Никогда не забуду, как он схватился за моё горло, приподняв над полом, и начал кричать, что задушит. Драгоценнейшая сестра не помогла мне, оставшись лежать на кровати, и скулила как собака. Тогда папочка улыбнулся и сказал мне: «Смотри, Джонни, как я буду трахать эту похотливую шлюху. И если ты хотя бы на секунду отвернёшься или закроешь глаза, займёшь её место». Увидев дикий ужас в глазах Лалльмана, мужчина усмехнулся и, отложив ноутбук в сторону, подошёл к столу с различными медикаментами, аккуратно разложенными на его поверхности. Надев резиновые перчатки, он принялся готовить какой–то раствор. — Это продолжалось недолго. Шерон додумалась заснять его зверства на камеру. Папочка, конечно же, не знал об этом. И не узнал бы, если бы не я. Сказать, почему я сдал свою любимую сестричку? Донован дал Луке несколько секунд на ответ, но, не услышав его, с истинной ненавистью в голосе произнёс вслух: — Потому что он бы действительно задушил меня в тот день, а она даже пальцем пошевелить не смогла ради меня. Маленькая дрянь. Она заслужила всё это! — Ты такой же больной ублюдок, как и твой отец, – выплюнул шокированный услышанным парень. Желваки заиграли на лице мужчины, но он сделал вид, что проигнорировал оскорбления Луки. — В ту ночь, когда я обо всём рассказал папочке, Шерон чуть не умерла. А потом сестрица пропала без вести, и старый ублюдок переключился на меня. Я не умолял его и не стонал под ним, как эта подлая и мямлящая девка. И вёл себя как настоящий мужчина, ожидая подходящего момента. Даже когда он входил в меня на сухую. Ох, как же он любил это делать! Мне приходилось терпеть адскую боль. Ты хоть знаешь, каково это? Хотя откуда? Элиотт же так нежен с тобой! Донован набрал полный шприц раствора, который успел приготовить, и с опасным блеском в глазах посмотрел на Луку, приготовившегося кричать во всё горло. — Сказать, откуда я это знаю, Лулу? Мужчина отложил шприц и присел рядом с дрожащим от страха парнем, в котором паника начала брать вверх над разумом. Донован достал из кармана записывающее устройство и включил его. Из динамика донеслось: — Какой же ты узкий. Глаза парня распахнулись от шока. Это был голос Элиотта. — Пожалуйста, – томный шёпот, которым Лука упрашивал Демори, звучал сейчас ужасно и постыдно. — Ещё немного. Хочу, чтобы я мог войти в тебя на всю длину сразу. Донован нажал на паузу и мерзко ухмыльнулся: — Думаю, в день своего примирения вы истратили всю смазку, не так ли? Лалльман забился на кровати, как если бы пребывал в агонии, и заорал, раздирая лёгкие: — Ах ты мерзкий ублюдок! Будь ты проклят, слышишь? Подонок! Мужчина тяжело выдохнул и холодно произнёс: — Я, очень разочарован в тебе, Лука! Ты мог бы и догадаться, что после того, как я записал наш с тобой разговор и сдал тебя Деко, сделаю это снова! Он нежно провёл по скуле резко дёрнувшегося в сторону парня и прошептал: — Малыш, я же проник в комнату Элиотта, забыл? И в твоей я побывал тоже, расставив повсюду жучки. Поэтому был в курсе каждого вашего шага. — Ненавижу, – голосом, полным слёз, прошипел Лука. — А я вот обожаю слушать, как ты стонешь под ним. Бьёшься в экстазе. Ты так сладко кончаешь, Лулу. Слышал бы ты себя со стороны! Элиотту есть, чем гордиться. Ещё бы, с таким–то размером! Ты ведь не забыл, что я видел твоего бойфренда голым? Не переживай, детка, со мной тебе тоже будет хорошо, вот увидишь. Первая слезинка сорвалась с повлажневших ресниц. — Ну что ты, сладенький? Мы же ещё даже не начали! Лука зажмурился, пытаясь представить, что всё это происходит не с ним. Донован же вернулся к столу и взял шприц в руки. — О чём это я? Ах, да! Моя помешанная на работе мать зря оставляла лекарства в доме. Никто так и не обнаружил, что папочка умер от передоза, ведь к тому времени я уже был стажёром в Мэйфилде и знал, какой дозировки будет вполне достаточно, чтобы навсегда остановить его прогнившее сердце. — А кто остановит твоё? Мужчина подошёл к Лалльману и окинул его изучающим взглядом, а потом отложил шприц на рядом стоящий стул и сказал: — Иди–ка к папочке. И Лука закричал. Он звал на помощь всё то время, пока Донован сдирал с него джинсы, нашептывая: — Вот так. Да, покричи. Тебя никто не услышит здесь. Громче, Лулу, громче. Ты не представляешь, как мне это нравится! Когда мужчина уселся на него верхом, прижимая сопротивляющиеся бёдра к кровати, Лалльман начал извиваться изо всех сил, но это всё равно не помешало Доновану всадить в него препарат. Пережив минутную боль, Лука уткнулся лицом в подушку и зарыдал. Шлёпнув свою жертву по оголившейся ягодице и продлив ещё немного её страдания, мужчина услышал тихое: — Меня найдут, вот увидишь. — Нет, детка, не найдут. Мы за городом. Никто не знает, где ты, кроме меня. А по легенде прямо в эту секунду я занят переездом в новую квартиру. Есть парни, которые подтвердят это всего лишь за десять тысяч евро. Но не это доставляет мне особое удовольствие. Сам догадаешься или сказать? Донован, придавив Луку к кровати своим немаленьким весом, шепнул ему на ухо: — Твой распрекраснейший Элиотт понятия не имеет, где ты. Суббота 23:23. Их забрали в участок. Соседи видели, как Демори перелазил через ворота, и вызвали патруль. Крики, ругань и сопротивление только усугубили дело, и теперь ему вместе с Теодором и Аннабэль приходилось уговаривать сотрудников полиции поверить им на слово. — Прошу Вас, вернитесь туда! Вы найдёте там пустой баллончик с газом. Вот записка, которую этот подонок оставил перед тем, как похитить Луку. Умоляю, сделайте хоть что–нибудь! Он же умрёт, пока мы тут с вами разговариваем! Тео не мог смотреть на такого Элиотта. Он отвернулся от парня и опустил глаза в пол, которые давно были на мокром месте. Аннабэль не переставала плакать навзрыд с того самого момента, как их усадили в машину. Это было настоящим безумием! Их заперли в комнате для допросов и велели ждать детектива Деко. Когда уставший мужчина, наконец, появился, Демори выглядел так, словно Лука умер. Ришар понимал, что самое страшное уже произошло, ведь у Донована было предостаточно времени, чтобы расквитаться с похищенным парнем, однако наотрез отказывался осознавать это. Каждый из них надеялся на настоящее чудо! Детектив внимательно выслушал Демори и изъял у него смартфон Луки для того, чтобы установить на него приложение для прослушивания и определения геолокации входящих звонков. Мужчина почти сразу же объявил тревогу и приказал всем патрульным приступить к поискам пропавшего парня. С сожалением посмотрев на Элиотта, Деко сказал: — Я сделал всё, что мог. Остаётся только ждать. Мужчина вывел их из комнаты для допросов, запер в комнате отдыха и велел никуда не уходить до тех пор, пока каждый патрульный не отчитается ему лично. Демори был не просто в отчаянии, парень места себе не находил и, если бы мог, залез на потолок, только это мало чем помогло бы в поисках Луки. Когда надежды совсем не осталось, раздался звонок. Они не сразу поняли, откуда шёл звук. Прислушавшись, Элиотт обнаружил, что звенит нечто из его кармана. Достав устройство, которое ему явно подбросили, парень нажал на кнопку и дрожащим голосом спросил: — Лука? Через пару секунд телефон выпал из его рук, а тело начало заваливаться. Тео подорвался с дивана с криком: — ЭЛИОТТ! И бросился к другу. Суббота 23:03. Донован сидел в кресле и ждал. Лука, приказав себе набраться храбрости и не лить слёзы попусту, ослабевшим от криков голосом спросил: — Что ты вколол мне? — Один чудодейственный препарат, который применял на всех. Он позволит мне освободить твои ноги, а тебе – чувствовать всё и не сопротивляться в полную силу. Честность мужчины сегодня била все немыслимые рекорды. Через десять минут, проведённых в тишине, Лука начал испытывать покалывание в кончиках пальцев и лёгкое головокружение. Синие глаза снова налились непрошенными слезами. Заметив реакцию парня, Донован спросил: — Чувствуешь? Скоро тебе будет очень хорошо, Лулу. — Как было хорошо Ребекке и Жорису? — А доктор Шанц хорошо осведомил тебя, не так ли? Ребекка не интересовала меня в том самом плане. Я лишь использовал её, чтобы усилить собственные ощущения. Куда интересней было проводить время с Мэтью. Он был таким же непослушным и миниатюрным, как ты. — А Жорис? Почему он? Донован с тёплой улыбкой на лице посмотрел на Лалльмана, и парень ахнул. — Нет. Этого не может быть! — Почему? — Это не любовь! – в гневе прорычал Лука. Мужчина поднялся на ноги и подошёл к ноутбуку, запустив видео. Из динамиков раздались жалобные стоны и громкое мычание. Лалльман крепко зажмурился, чтобы не быть свидетелем страданий своего лучшего друга. Он готов был умереть прямо сейчас, в этом богом забытом месте, лишь бы ничего не видеть и не слышать из того кошмарного вечера. Внезапно видеозапись остановилась, а Донован с сожалением выдохнул: — Ничего не было. Лука распахнул глаза и уставился в немом шоке на своего похитителя. Мужчина не смотрел на парня, продолжая прожигать взглядом экран ноутбука. — Я так хотел его, как никого и никогда в своей жизни! Чертовски умный, красивый, харизматичный. Я поклялся заполучить Жориса любой ценой, но в тот вечер нам помешали. В этом видео всего лишь то, как я надрачиваю его член и разрабатываю пальцами тугую дырку, подготавливая к сексу, который у меня так бесцеремонно отняли. Эта премерзкая девчонка… Валери, так, кажется? Она оказалась рядом с кабинетом и услышала стоны. Подумала, что моему пациенту стало плохо, забила тревогу и побежала за санитарами. Мне пришлось отпустить Жориса раньше, чем я успел поразвлечься с ним. Лалльман испытал немыслимое доселе облегчение и неописуемый восторг. Пресвятые небеса, он не смог осквернить тело Гримо! Ублюдок не насиловал его лучшего друга! Лука был на седьмом небе от счастья. Но ненадолго. — Практически каждую ночь я включаю эту видеозапись и вспоминаю, как приятно ощущалось подо мной его дрожащее, гладкое тело, – а потом Донован перевёл на Луку потемневшие глаза и сказал. – Но тебе, Лулу, сбежать не удастся.Рекомендуется к прослушиванию: Landon Pigg – The Way it Ends
Суббота 23:23. Мужчина полез в карман и достал телефон с вопросом: — Ты готов попрощаться с Элиоттом? Калейдоскоп из событий и чувств закружил Лалльмана в своём тошнотворном хороводе. Он посмотрел на мужчину умоляющим взглядом и прошептал тихо: — Джон, не надо. Наверное, он впервые обращался к Доновану по имени. — Не надо, умоляю, – парень знал, что все его слова бесполезны против этого монстра в личине человека, но ничего не мог с собой поделать. Лука представил лицо Элиотта в этот момент, и внутри всё покрылось вечным льдом. Он безгранично любил его! И поэтому готов был на всё ради Демори, даже на смерть. Но только не так! Бессердечно. Безжалостно. Бесчеловечно. — Не звони ему, прошууу, – он почувствовал, как дурнота подкатила к горлу, срывая голос на нечеловеческий вой. — Я сделаю всё, что захочешь, ну пожалуйста, – парень почти упал с кровати, снова попытавшись добраться до мужчины, выносившему ему смертный приговор одним своим взглядом. Услышав гудки, Лалльман зашипел: — Ты сгоришь в аду. А потом из динамика раздался испуганный голос любимого: — Лука? Донован натянул на себя самую мерзкую ухмылку, на какую только был способен, и произнёс: — Пора сказать прощай, Элиотт. И положил трубку. Мужчина подошёл к Лалльману, потерявшему дар речи и как–то резко осевшему на кровати, и прошептал: — Не переживай Лулу, я клянусь, он получит это видео. Парень увидел, как в тёмных глазах разгорается похоть. Лука подавил в себе крик и закрыл глаза, молясь лишь о том, чтобы этот кошмар навсегда закончился.