*поздний вечер того же дня*
Я стояла под душем, задумавшись обо всем, что творилось вокруг меня и в моей голове. Мысленно прогоняя произошедшее утром, вспоминала этот злобный, разочарованный и в то же время пустой взгляд Сана, которым он меня одарил после того, как осознал, что я спала с Уёном на одной кровати. Странное чувство. С одной стороны мне было плевать, что он обо мне подумал в этот момент, а с другой – хотелось догнать его и объясниться. Объясниться в чём? Что он не так всё понял? Глупо… Разве мы не спали на одной кровати? Спали. То, что он увидел, не было никаким недоразумением. Я добровольно легла к парню, несмотря на то, что в комнате был свободный диван. Никто кроме меня и Уёна не знает, почему мы оказались вместе под одним одеялом. Никому неинтересно и неважно, что сподвигло меня на такой поступок. Люди верят в то, что видят и делают из этого свои выводы. Я действительно спала с Уёном. Именно спала, а не переспала. Но это сейчас не имеет значение, потому что обо мне уже сделали соответствующие выводы и они явно не положительные. Вопрос в том, хотела бы я большего, чем просто лежать с ним на одной кровати? Да или нет? Я устала, очень устала. Не могу так больше. Чувствую, что схожу с ума. Невозможно любить обоих. Это неправильно. Впервые в жизни не знаю, что мне делать. Метаюсь между двух огней. Это тупик… Ловушка, из которой я не могу выбраться. Мне страшно, очень страшно. Они оба мне дороги. Я не хочу потерять ни Сана, ни Уёна. Не хочу. Это эгоистично и ненормально. «Ёнхи, ты в аду!» – мысленно проговорила я у себя в голове. Так оно и есть… Я в самом центре адского пекла. Вокруг меня танцуют дьяволы и беспорядочно шепчут мне на ухо о том, что я сама сюда пришла, так что не имею право жаловаться на то, что горю и внутри и снаружи. Никто не сможет спасти меня, кроме меня самой. Это мой путь и я должна самостоятельно найти выход, не надеясь на чью-то помощь. Выйдя из душа, я направилась в комнату, чтобы посмотреть как там Уён, но его там не оказалось. Услышав шум на кухне, я поняла, что это он. – Что ты делаешь? – спросила я парня, стоя у порога кухни и наблюдая за тем, как он суетится от шкафа к плите и обратно. – Хочу заварить нам чай. – Я заварю, вернись в кровать, – я подошла к нему и забрала из его рук пачку чая. – Но я хотел сам. Я устал лежать, Ёнхи, – вдруг начал жаловаться парень. – Можно мне хотя бы это сделать? – Нет. – Как ты? – неожиданно спросил он. – Хорошо, – ответила я, продолжая сыпать заварку в чайник и заливать кипятком. Пару минут я чувствовала его взгляд на себе. Он будто изучал мою реакцию, что-то искал в выражении моего лица. Я делала вид, что не замечаю этого, но его молчание и изучение моего эмоционального состояния, невозможно было игнорировать. Я только хотела открыть рот, чтобы, наконец, прервать эту мучительную, давящую на меня тишину, как в тот же миг ощутила тепло позади себя. Уён обхватил меня руками сзади, чуть выше талии и положил голову мне на плечо. Мои плечи чуть вздрогнули, а сердце сначала на долю секунды замерло, а после стало отбивать бешеный ритм. Из головы моментально вылетело то, что я хотела ему сказать и теперь там была пустота. – Со мной ты можешь быть честной. Не говори, что всё хорошо… Я не верю в это. Тебе тяжело, я чувствую. – Да… – с грузом на сердце ответила я. – Поделись со мной. Я повернулась к нему и, заглянув в его чистые тёплые глаза, произнесла: – Я схожу с ума… Мне стыдно, тяжело и страшно. Хочу, чтобы всё это закончилось, – я отвела взгляд и сглотнула обжигающий ком в горле. Глаза начало щипать, и я прикусила щеку, пытаясь сдержать слёзы. Однако это не помогло. Они всё-таки хлынули, стекая вниз по щекам водопадом. – Я боюсь причинить боль… тебе… и… ему… Прости меня, – я тихонько всхлипнула, опустив голову. – Я, правда, не знаю, что мне делать… – Тише… всё хорошо, – Уён прижал меня к своей груди, успокаивающе гладя меня по голове. – Не плачь, пожалуйста. Я обняла его за плечи и, крепко зажмурив глаза, сказала: – Хочу исчезнуть, раствориться в воздухе или потерять память, лишь бы избавиться от этой душераздирающей боли. – Не говори так, Ёнхи. Просто… тебе нужно время, чтобы разобраться в себе. Не надо винить себя во всех грехах. Это жизнь. Никто не застрахован и не запрограммирован любить одинаково, как все. Тебе надо отдохнуть. – он на секунду отстранился. – Посмотри на меня, – я подняла голову и взглянула в его искрящиеся любовью и трепетом глаза. – Не надо плакать, – он накрыл моё зарёванное лицо своими ладонями и стал нежно вытирать слёзы. – Не терзай себя миллионами мыслей. Ты устала и запуталась. Когда придёт время, сердце само подскажет тебе путь. А сейчас давай выпьем чай и пойдём спать, хорошо? Я кивнула головой и напоследок негромко всхлипнула. Уён улыбнулся мне и настоял на том, что сам нальёт нам чай. Видимо он и, вправду, устал лежать без дела и если эти действия его хоть немного осчастливят, то не вижу в этом ничего плохого. После того как мы вместе попили чай, я привела в порядок кухню и мы легли спать. Каждый на своё место. Я закрыла глаза, на выдохе прогнала все свои мысли прочь и спустя пять минут провалилась в сон.***
Сквозь сон я ощутила вибрацию. Не открывая глаз, я раздражённо развернулась на другой бок подальше от надоедливого звука. Однако мой телефон упорно продолжал вибрировать почти что у моего затылка. Не выдержав, я повернулась в его сторону и наощупь потянулась к телефону. Открыв сонные глаза в темноте и, взглянув на яркий экран, я увидела имя «Сан» и сердце сразу же заколотилось, как сумасшедшее. Я смотрела на дисплей, боясь нажать на кнопку «ответить». Два часа ночи. В голову прокрадывались тревожные мысли, поэтому я набралась смелости и ответила на звонок. < – Прости, что так поздно звоню тебе, но я не смогу уснуть, если сейчас же не поговорю с тобой, – его голос дрожал от волнения. > < – Говори, – морально готовясь к неприятному разговору, произнесла я. > < – Не по телефону. Я стою у дома Уёна. Выйди, пожалуйста. > < – Ладно, – ответила я и положила трубку. > Я тихонько поднялась с дивана, надела джинсы и футболку и вышла на улицу. Сан стоял недалеко от подъезда в чёрной рубашке и джинсах, устало потирая шею. Я подошла к нему, сохранив между нами расстояние в два шага. – Говори, – сразу начала я. Сан молча глядел на меня, будто морально собираясь с мыслями. – Ты… Когда ты вернёшься к себе домой? – Как только Уёну станет лучше. – Ты в порядке? – Да, – ответила я. Я догадывалась, о чём он хотел поговорить, но очевидно боялся и сомневался. Поэтому я решила сама начать. – Спрашивай, я отвечу честно. – Боюсь, что уже знаю ответ. – Тогда зачем пришёл раз знаешь? – Сонми думает, что вы встречаетесь. Она многое рассказала мне о вас, хоть мне и плевать было на её слова, она продолжала вливать мне в уши весь бред, который считает правдой. Но я не верю ни единому её слову. – Почему? Ты же сам видел это. – Видел что? – Что мы спали вместе. Это ведь чистая правда. – Ты специально играешь со словами? – несмотря на то, что на улице была глубокая ночь, во взгляде Сана, которым он одарил меня в этот момент, я увидела отчаяние. – Нет, я говорю как есть. – Ладно. То, что вы лежали на одной кровати под одним одеялом, ещё ничего не значит. Но вот то, как ты огрызнулась на Сонми, крича, чтобы она не прикасалась к нему... Я запомнил этот взгляд. – Какой взгляд, о чём ты? – недоумевала я. – Такой взгляд бывает лишь, когда кто-то прикасается к тому, кто принадлежит только тебе. Услышав его слова, я застыла. Вдоль позвоночника сверху вниз табунами пробежали мурашки. Неужели он начал замечать то, что я испытываю к Уёну? И разве тогда у меня был именно такой взгляд? Даже если и так, я не могу говорить ему о том, в чём сама ещё не уверена. Сан не поймёт меня. – Ему было больно. Эта идиотка не знала о его состоянии, – оправдывалась я. – Хочешь сказать, что мне показалось? – он сделал шаг вперёд, сократив между нами расстояние. – Показалось. – И ты сейчас до моего звонка не была с ним под одним одеялом в одной постели? – снова шаг вперёд и его лицо, наполовину освещённое уличным фонарём оказалось близко настолько, насколько это возможно. – Нет… – задыхаясь от его близости, ответила я. – Я скучаю по тебе… Очень сильно скучаю, – голос Сана был полон грусти и отчаяния. И это, безусловно, коснулось моего сердца. Оно снова заныло от боли и тоски. Я неуверенно сделала шаг назад. – Не отдаляйся от меня, – он снова приблизился ко мне и медленно, боясь спугнуть меня, обхватил за талию. Мои руки, как и само тело оставались неподвижными, в то время как крепкие руки Сана постепенно стали сжимать меня в объятиях, а лицо уткнулось в мою шею. Я закрыла глаза, поддаваясь чувствам. Он глубоко вдыхал мой аромат, словно хотел полностью забить им свои лёгкие. – Не могу больше видеть тебя с ним. Я буквально схожу с ума от того, что ты ухаживаешь за ним, что вы живёте вместе и постоянно вдвоём. Что каждое утро, просыпаясь, он видит твоё сонное лицо и засыпает, когда ты рядом. А если он захочет обнять тебя… или ещё хуже поцеловать… Вы же не обнимались и не целовались? Правда, ведь? – он на секунду отстранился от моей шеи и с надеждой посмотрел мне в глаза. – Сан… Кроме его имени, я не успела больше проронить ни слова, потому что меня тут же заткнули поцелуем. Его губы властно впились в мои, не позволяя мне отстраниться. Язык парня уже проник внутрь навстречу к моему. Мои руки оказались прижаты между нашими телами, и я, сжав их в кулаки, попыталась оттолкнуть его. Тело Сана напряглось от моих грубых сопротивлений, и он прошипел мне в губы. Только после этого я вспомнила, что давлю на его ещё не зажившие раны. Поцелуй из жадного постепенно превратился в более чувственный, нежный со щепоткой страсти. Я больше не могла сопротивляться тому, кому не хотела и, наконец, ответила на поцелуй. Дыхание Сана участилось пуще прежнего, а тело стало дрожать, когда он почувствовал как мои руки обвили его шею. Он на секунду оторвался от моих губ и посмотрел на меня. Его глаза искрились радостью, трепетной нежностью. В их отражении я видела себя. Он обхватил моё лицо руками, прислонив свой лоб к моему, и стал дрожащим голосом шептать: – Ёнхи… Моя Ёнхи… Прошу, скажи, что между вами ничего нет… – повисла гробовая тишина. Ответа так и не последовало. – Почему молчишь? – Не хочу тебя обманывать… – Что ты этим хочешь сказать? – парень отстранился, впиваясь в меня серьёзным взглядом. – Я пока не могу сказать. – Что значит не можешь сказать? Говори, что происходит? – Ты не готов услышать это, – ответила я и хотела вырваться из его рук, которые всё ещё продолжали меня держать, но не вышло. – Говори, – произнёс парень. – Уён мне не безразличен. – Он тебе нравится? – Это больше, чем просто симпатия, – призналась я. – Ты шутишь? – Сан усмехнулся, но в его глазах промелькнул страх. – Нет. – Это неправда. Ты просто хочешь наказать меня. Ты специально это говоришь. – Сан, я серьёзно. – Нет, замолчи, – он вновь стиснул меня в своих объятиях, повторяя, словно в бреду. – Нет, ты моя… Моя. Ты любишь только меня. – Сан… – я начала ёрзать в его руках. – Нет, ты просто мстишь мне. – Сан, это не месть. Нет никакой мести. Думаешь, я бы стала играть с ним, зная о его чувствах ко мне? Стала бы разрешать ему быть рядом? – Не говори так. Не хочу слушать этот бред, прекрати! – Отпусти, Сан. Давай нормально поговорим. В этот момент резко грянул гром. Я испуганно вздрогнула. Начался сильный ливень, который жестоко бил по коже своими холодными каплями. Я словно разгневала небеса и получила в наказание этот не щадящий меня ледяной дождь. Сан отпустил меня, и я сразу же сделала шаг назад, при этом, не отрывая от него свой взгляд. Он же в это время уставился в пустоту, переваривая сказанные мною слова.***
В таком состоянии я не могла вернуться в дом к Уёну и поэтому, желая скрыться от Сана, убежала в противоположную сторону. Насквозь промокшая под проливным дождём, который всё никак не хотел заканчиваться, я шла без оглядки. Слёзы стекали по моим щекам вместе с каплями дождя. В голове звучал голос Сана, а перед глазами было его лицо. Я забрела в какой-то двор, увидела рядом детскую площадку. Там была небольшая цветная беседка. Я укрылась в ней от ливня и, сев на лавочку, прижала колени к груди, обхватив их руками. «Я сделаю всё что угодно, только прекрати мучить меня, умоляю» Эти слова обжигали меня, резали изнутри. Я, наконец, дала волю чувствам и заплакала. Задыхаясь от невыносимой боли в груди, я вспоминала каждое прикосновение Сана ко мне, его голос, его отчаянные слёзы. Это всё я. Я сделала это с ним. Сама того не осознавая уничтожила, разбила его. Заставила страдать. А Уён… Он вообще не заслужил всего этого. Хоть он мне никогда не говорил об этом, но я знаю, что ему тоже тяжело. Я - эгоистичная жестокая дрянь, причиняющая всем боль.