Everyone needs AU

      Вам знакомо чувство, когда очень-очень долго ждешь вожделенной минуты, и она наконец наступает? Вот и Маринетт, прячущаяся за каменным утесом, буквально тонула в сладостном ощущении, с трудом сохраняя разум. Еще немного, и месть свершится.       Тело было напряжено, словно струна арфы. Казалось, она вот-вот выпрыгнет из своего розового русалочьего хвоста от нетерпения. Но спешка только навредит. Нужно следовать плану, иначе ожидание окажется насмарку. Солнце уже почти скрылось за горизонтом. Несмотря на подступающие сумерки, Маринетт еще издалека заметила белоснежную яхту с толпой пассажиров на борту, вот только ее интересовал лишь один. Тот, кто подарил ей целый мир своей улыбкой, а потом безжалостно разбил его на осколки и трусливо сбежал. Русалки существа очень гордые и обид никогда не прощали…       Жертва неосмотрительно подошла к краю палубы и беспечно прижалась спиной к заградительному бортику. Маринетт едва сдержала победный клич. Пора! Покинув укрытие, русалка нырнула и стремительно поплыла к яхте. Дальнейшие события разворачивались даже быстрее, чем она ожидала: прыжок, руки молниеносно обхватили шею мужчины, рывок назад, и вот она уже утаскивает сопротивляющуюся добычу в океанскую глубину. Сверху доносились крики, но Маринетт не обращала внимания. Жертва отчаянно пыталась вырваться, но здесь, под толщей воды, сопротивление бесполезно. Русалка была сильнее человека и на попытки вырваться только качала головой. Никогда не поворачивайся спиной к океану, он не любит неблагодарность.       Маринетт плыла очень быстро, поскольку знала: люди не умеют дышать под водой. Несколько мгновений, и вот они уже в одной из пещер, соединенной с океаном через подземный туннель. Преодолев коридор, русалка устремилась вверх и с громким плеском вырвалась на поверхность, позволяя добыче глотнуть воздуха. Поудобнее перехватив мужчину, она направилась к заросшему мхом каменному каскаду. Затащив человека на подводный выступ, Маринетт уселась на колени к пойманному и для верности обвила ногу хвостом, чтобы не сбежал. Мужчина сильно кашлял и отплевывался, очевидно, успел хорошенько наглотаться воды, и русалка милостиво ожидала, пока он придет в себя. Теперь некуда торопиться…       Кое-как придя в себя и восстановив дыхание, мужчина открыл глаза и оторопел.       — М-маринетт? — заикаясь, спросил он.       — Марине-етт, — протянула русалка, усмехаясь. — Давненько я не слышала этого имени из твоих уст.       Мужчина вновь закашлялся.       — Не напрягай голос, — сказала Маринетт, поднимая ладонь и мягко отводя назад его прилипшие ко лбу волосы. Белоснежные, будто снега далекой Арктиды.       — Зачем ты похитила меня? При команде! Нас будут искать!       — Здесь не догадаются, — спокойно ответила русалка. — Ты же не рассказывал про эту пещеру? Про меня? Про нас?       Мужчина отрицательно замотал головой. Он близоруко щурился, а его тело дрожало. «Наверное, замерз», — подумала Маринетт, прижимаясь к былому возлюбленному и обнимая его плечи. Люди слишком теплолюбивы. Она совсем не рассчитывала на взаимность, вот только мужская рука, робко обхватившая талию, против воли заставила сердце русалки торопливо забиться в груди, воскрешая в памяти события прошлых лет…       Они впервые встретились именно здесь. Морская прелестница сидела на этом самом камне и играла на арфе, а он следил через отверстие в потолке. Когда Маринетт заметила непрошеного слушателя, то захотела в страхе уплыть, но он, тогда еще совсем молодой, попросил не бояться. И русалка осталась, почему-то не сочтя юношу за опасного врага.       Они виделись каждый день: вместе плавали в океане, девушка пела ему песни своего народа, а парнишка рассказывал о жизни на земле. Несмотря на прямой запрет матери, Маринетт постепенно влюбилась в сухопутного друга, еще не зная, сколько боли и страданий это чувство принесет…       — Я так по тебе скучала, — прошептала русалка, прижимаясь лбом к крепкому плечу. — Все двадцать лет. Почему ты не заглядывал ко мне?       Ее собеседник нервно сглотнул, и тело задрожало сильнее.       — Где же ты был, Габриэль? Почему исчез так внезапно? Неужели позабыл, что обещал?       — Я помню свое обещание, — заверил русалку Габриэль. — Я никогда не забывал. Ты навсегда осталась в моем сердце.       Она криво усмехнулась.       — А еще? Как же последняя клятва?       Мужчина с мгновение помолчал, а затем продолжил:       — Ты же знаешь, что нам невозможно быть вместе. Мы много раз пытались, и не вышло. Ты не смогла бы жить на земле, а я в океане. Мы слишком… разные.       — Разные, — с горечью в голосе повторила Маринетт, крепче обнимая мужчину теперь уже за шею. — Разве не ты говорил мне, что настоящая любовь способна на чудеса?       — Любовь? — озадаченно переспросил Габриэль и вновь закашлялся. — Но ведь ты же…       — Русалки хладнокровны, но человеческие чувства им не чужды, — перебила русалка, отстраняясь и заглядывая возлюбленному в глаза. — Я бы вынесла самые тяжелые испытания. Даже отказалась бы от собственного дома. Но ведь тебе жертва была не нужна, не так ли? Я для тебя просто забавная рыбешка. Как вы нас называете? Нечисть?       — Не говори так! — возмутился мужчина, обнимая ее второй рукой. — Ты всегда была для меня другом. Ни одно создание не было мне дороже!       — Тогда почему ты бросил меня? — повысила голос русалка, чувствуя, как к глазам подступают слезы. — Сбежал, даже не попрощавшись! Я места не находила от беспокойства!       — Так… так получилось, — осторожно ответил Габриэль и удостоился саркастичного смешка.       — Можешь не лгать, — зло процедила Маринетт. — Я знаю про твою жизнь. Твое «так получилось» ведь… Эмили зовут?       Женское имя далось русалке с трудом. В глубине души не хотелось верить, что Габриэль променял чудеснейший голос подводного мира на невзрачную двуногую. И не верила бы до сих пор, однако наяды — двоюродные сестрицы из пресноводных рек и озер — полностью разрушили иллюзию. Способные в определенные дни ступать на землю, по просьбе Маринетт они разыскали возлюбленного. А вместе с ним — его жену и сына.       Известия о женитьбе едва не повергли влюбленную русалку в безумие. Ее горестный плач был слышен в самых дальних уголках океана, а красивый голос надолго осип из-за бесконечных рыданий и отчаянных воплей…       Русалка очнулась от своих мыслей и перевела взгляд на мужчину. В человеческих глазах читался откровенный страх.       — Не волнуйся, ничего я твоей зазнобе и ее сыну не сделаю. Они мне не нужны. Мне нужен ты.       Габриэль не ответил, только судорожно вздохнул.       В эту минуту на темный небосвод выглянула луна. Маринетт смотрела на возлюбленного, окутанного холодным белым сиянием, и не могла налюбоваться. За двадцать лет разлуки он возмужал и превратился из угловатого подростка в настоящего красавца. В голове против воли всплыл образ женщины — жены Габриэля, и Маринетт скривилась от отвращения. Не красавица, плоская фигура, волосы бесцветные, будто выжженные солнцем. Примечательны лишь глаза, да только их зеленью в подводном мире не удивишь, то ли дело глаза у Маринетт — ярко-голубого цвета, как небо…       Когда-то давно Габриэль рассказывал о людских причудах и упомянул, что зеленоглазых почитают колдуньями. Русалка тогда лишь фыркнула, мол, глупости. Но сейчас мысли о ворожбе прочно засели в голове. Может, эта Эмили действительно околдовала Габриэля? Как же еще объяснить столь странный побег и разлуку в целых двадцать лет…       — М-маринетт?       Русалка переключила внимание на мужчину. Он был все так же испуган, а еще сильно продрог.       — От-тпусти меня, — умоляюще попросил Габриэль.       Маринетт недоуменно распахнула глаза. Отпустить? Ни за что на свете!       — П-пожалуйста. Моя семья в-волнуется. Я н-не могу их бросить.       «Ты принадлежишь мне!» — хотела закричать Маринетт, но вовремя осеклась. Если любимый околдован, то есть лишь одно средство, способное разбить чары.       — Вз-замен проси ч-что угодно… Т-тиара! Ты же л-любишь тиары. Я з-закажу для тебя с-самую красивую, обещ-щаю!       Русалка мило улыбнулась и ласково провела рукой по белоснежным волосам. Глупый, глупый Габриэль! Разве можно променять свою истинную любовь на железку, украшенную камнями?       — Не волнуйся. Все будет хорошо, — заверила Маринетт возлюбленного.       Она глубоко вздохнула, прислушалась к себе и запела:       Моё сердце так тоскует       Ни к чему мне денег звон.       На лице мужчины застыл ужас, будто бы Габриэль прочел мысли похитительницы, но было уже поздно. Песнь морской девы достигла ушей, заставляя сознание притупиться, а разум — позабыть об остальном мире.       Только ты меня утешишь,       Габриэль, моя любовь.       Габриэль судорожно сглотнул и вперил немигающий взгляд в Маринетт. Его зрачки расширились на всю радужку, а губы тронула легкая улыбка. Русалка лишь кокетливо усмехнулась. Против главного оружия ундины ни один мужчина не устоит. Она прижалась к возлюбленному еще теснее, расстегивая пуговицы на мокрой рубашке, а затем проводя руками по обнаженному торсу.       Ах, красавицы-девицы,       Давно известно вам:       Маринетт откровенно наслаждаясь собственным пением, да и положением вообще. Теперь остался последний аккорд. Русалка прижалась лбом ко лбу Габриэля, заглянула в его глаза и тихо пропела:       Только ты мне даришь голос,       Бегущий по волнам.       Дальше произошло то, что случалось с каждым человеком, попавшим в объятья к океанской чаровнице. Околдованный пением и опьяненный внезапно вспыхнувшей любовью, мужчина требовательно привлек Маринетт к себе и жадно поцеловал. От радости ее сердце неистово забилось, и она едва вспомнила о том, чтобы ответить возлюбленному…       Когда поцелуев стало мало, Габриэль переключился на щеки и шею. Он крепко удерживал русалку подле себя одной рукой, а второй настойчиво сминал обнаженную грудь. От такого пыла Маринетт тихо постанывала, периодически зарываясь пальчиками в светлые пряди и напрочь позабыв о мести. Вот оно! Событие, о котором она мечтала столько лет, свершилось! Ее мужчина принадлежал только ей одной!!       — Я люблю тебя, — тихо шептал он, расточая ласки так, что у русалки кружилась голова.       Разве можно отпустить? После этой ночи? «Ни за что!» — вопил внутренний голос, и Маринетт была согласна. Вот только как же быть? Ей нет места на суше, Габриэлю в воде. Да что делать с данной матери клятвой, что обидчик будет наказан? Как же достичь согласия?       Руки русалки скользнули по мужским плечам, стягивая с них рубашку. Пальчики мягко очерчивали напряженные мышцы, нечаянно дотронулись до ключиц… и тут Маринетт словно осенило. Ну конечно! Как же она сразу не догадалась! Решением она вскроет две ракушки разом: и выполнит клятву, и навсегда оставит любовь рядом.       Еще немного насладившись лаской, русалка крепко обняла Габриэля, чтобы тот не видел лица, а затем обнажила острые зубы…

***

      Маринетт почти выбилась из сил, добираясь до пещеры ремесленника и с трудом удерживая большой шелковый мешок. Наверное, не стоило набивать его до отказа, но если задуманное удастся, она затмит любую обитательницу подводного царства.       Кое-как добравшись до пещеры, Маринетт отпустила ношу и принялась звать:       — Мастер! Мастер Фу! Вы здесь?       Из глубины пещеры вырвалась струйка пузырьков, а через несколько мгновений показался и сам хозяин — старый седой русал с хвостом, усыпанным острыми иглами, как у рыбы Фугу.       — Что привело тебя сюда, певунья? — спокойно поинтересовался он, поправляя пояс с прикрепленным к нему инструментом.       — Я хочу сделать заказ, — уверенно заявила Маринетт, раскрывая мешок. — Мне нужна новая арфа. И, пожалуй, тиара.       Она сунула руку внутрь и выудила еще один мешочек, поменьше.       — Это — на украшение. Драгоценности, что останутся, возьмите себе. У меня еще есть.       Мастер Фу принял из рук русалки мешочек, затем заглянул в тот, что побольше, и ухмыльнулся.       — Арфа из редкого материала зазвучит еще прекраснее, если подобрать нужные струны. Думаю, твои волосы подойдут как нельзя кстати.       Он отцепил от пояса нож и протянул его Маринетт. Морская дева послушно откинула волосы вперед и срезала с затылка несколько прядей. Опустив локоны в большой мешок, она вновь посмотрела на мастера.       — Вы уж не поскупитесь на отделку, Фу. Он, — русалка кивнула в сторону мешка, — был мне очень дорог.       — Как пожелаешь, — улыбнулся мастер, увлекая ношу за собой. — А теперь возвращайся. Я дам знать, когда потребное будет готово…       Обратный путь Маринетт проплыла в более веселом расположении духа. Мастер Фу создавал великолепные музыкальные инструменты, а в искусстве резьбы и вовсе не знал равных. Русалка предвкушала, как появится при дворе Тритона в невиданном украшении и сыграет сестрам на новенькой костяной арфе со струнами, сплетенными из ее собственных волос. Она даже придумала имя — в честь того, кто послужил материалом и кого она любила больше целого света.       Габриэль…