***
- Ну, кто сегодня что нового узнал? – воодушевленно спросил Уилл, мастерски вскрывая банку с тушенкой. - Я ужнала, што ниагда и ни а што не штану работать на стене. – пробубнила Кристина с полным ртом картошки. Мы все прыснули и с энтузиазмом принялись за еду. Ужин протекал сегодня веселее чем обычно, поскольку все неофиты были крайне взбудоражены походом на стену. Даже Трис, пребывающая весь день в апатичном состоянии, слегка повеселела и смотрела на меня уже не так огорченно. - А вы уже думали, чем займетесь, когда закончите инициацию? – подает голос Кристина, наконец прожевавшая еду. - Я очень хочу в отряд специального назначения. Выезды, рейды, разведка. Это все по мне. – вальяжно закладывая руки за голову объявляет зеленоглазый. – А ты, Крис? – - Я собираюсь учить неофитов. – серьезно отвечает та. Парень фыркает. – Зря смеешься. Я поняла, что мне это очень нравится, да и покричать я люблю, а уж стиль воспитания мне точно есть с кого брать. Освобожу нашего бравого Лидера от этих мелких обязанностей и стану «Эрик 2.0, Улучшенная версия». – расплывается в довольной улыбке мулатка. - А я бы хотела работать в разведке. – внезапно заявляет раскрасневшаяся Трис. – И подрабатывать в тату-салоне вместе с Тори и твоими друзьями. – кивает на меня. Улыбаюсь, но высказаться самой по этому поводу мне не дает кто-то, кто со спины закрывает мне глаза руками и выдает ехидное: - Угадай кто. – - Ресата? – наобум сиплю первое попавшееся имя. - Эй, ты подглядывала! – возмущенно восклицает говорившая и наконец убирает руки от моего лица. Улыбаюсь светящейся от счастья девушке и освобождаю ей место рядом с собой. Она с готовностью плюхается на него и принимается буравить меня ехидным и до ужаса веселым взглядом. - Ты сейчас лопнешь. – констатирую я, пытаясь угадать, что же так обрадовало подругу. - Лопну. – соглашается Ресата. – А знаешь почему? Потому что вы завтра идете в патруль! – недоуменно смотрю на нее, а потом до меня доходит и я с восторженным воплем заключаю ее в объятия. – Там из старших будем я, моя сестра Луция, старшая сестра Линн Шона и еще двое, ты их не знаешь. Пойдешь ко мне в группу? – - Конечно! – В карамельных глазах подруги вспыхивают искорки смеха. - Завтра мы патрулируем сектор В. Это старая заброшенная часть города. Обычно там только изгои, поэтому мы делимся на три группы и идем по квадратам. На мне с 12 по 18-ый. – - А квадраты это что? – неуверенно подает голос Трис. - Участки, территория, что-то типа кварталов, только меньше. Расстояние от квадрата до квадрата примерно 500 метров. – поясняет девушка. Воробушек смущенно кивает, а между Кристиной, Уиллом и, как ни странно, Ресатой вновь разгорается увлекательный спор. Какое-то время еще сидим и разговариваем, а потом девушка прощается с нами уносится по делам, оставляя меня объяснять ребятам кто это, что это и куда это. Когда дотошные вопросы о моих подозрительных связях заканчиваются, мы приступаем к обсуждению завтрашнего патрулирования, а потом сытые и развеселившиеся отправляемся в тату салон, чтобы повидаться с Гьятой, Вепрем и Тори, а заодно обзавестись парой обновок. В этот раз в обществе моих друзей Уилл, Кристина и Трис смеялись, шутили, вели себя спокойно и раскованно и честно говоря, этот вечер был самым необычно-обычным, какие у нас только бывали. Никаких тайн, соперничества или драк. Просто, весело и уютно.***
Очередная ранняя побудка далась нам гораздо легче, чем вчера. И то ли из-за раннего отбоя, то ли из-за предстоящей практики настроение стремительно приближалось к критически высокой отметке. Вскакиваю с постели одновременно с Трис, после чего мы устраиваем негласное соревнование «Кто быстрее завяжет шнурки». Побеждает метнувшаяся к двери и полностью собранная Кристина. Следом за ней выскакивает Уилл, а мы с Прайор позорно остаемся доделывать мелкие утренние дела. Когда все приготовления закончены, не сговариваясь направляемся к двери, однако, прежде чем уйти выуживаю из-под подушки клинок и быстро привязываю его к ноге. На удивленный взгляд Воробушка доверительно прикладываю палец к губам, она кивает, и мы наконец покидаем спальню, в надежде подкрепиться перед долгим днем. В столовой не смотря на ранний час достаточно много народу, поэтому к сидячим местам приходится протискиваться, балансируя подносом в воздухе. Но на полпути останавливаю Трис и решительно тащу ее к столу, откуда мне уже приветливо машет Ресата. Помимо моей подруги на скамье умостились ее сестра Луция, Линн, Юрай, его брат Зик и незнакомая мне до этого девушка с коротким ежиком черных волос и проницательными акульими глазами, в последствии оказавшаяся старшей сестрой Линн, Шоной. Первое время Трис ведет себя крайне скованно, поэтому помогаю ей как могу, представляя ее остальным и бурно участвуя в различных дискуссиях. Кстати, в процессе завтрака выяснилось, что Шона гипертим. Иными словами громкая, бойкая и до ужаса юморная женщина, с которой ты будешь чувствовать себя в абсолютной безопасности, что бы не происходило. В общем, этим утром наш стол был самым громким и веселым, преимущественно из-за братьев Педрад, во всю травивших различные шуточки и громогласной Шоны, постоянно затевающей словесные баталии со своей младшей и столь же неугомонной сестренкой. Покончив с приемом пищи, дружной толпой покидаем столовую, на выходе из которой нам пришлось попрощаться с Зиком, а заодно подхватить Кристину с Уиллом. Спустя некоторое время мы прибыли на склад, где нас уже поджидал Фор с очередной порцией наставлений и военным обмундированием. Пока натягиваю бронежилет одним ухом слушаю инструкцию, другим шуточки Юрайя и легкомысленно решаю, что сегодняшний день будет самым лучшим в моей жизни, просто потому что я проведу его в столь очаровательной для души компании. Кстати, сегодня помимо заряженных автоматов нам выдали еще и небольшие карманные рации, настроенные на одну частоту, которые нам следовало использовать только по назначению, кое нам должны были продемонстрировать наши доблестные старшие патрульные. В остальном наш боевой наряд не отличался от вчерашнего: бронежилет, каска и карманный фонарь, непонятно зачем туда запихнутый. Когда с фешн-частью подготовки было покончено нас стали делить на пять команд, которым в сумме предстояло «отпатрулировать» все тридцать квадратов сектора В. По итогам разделения получилось следующее. Шона по понятным причинам заграбастала к себе Линн, Юрайя и ранее знакомую мне девушку с красными волосами по имени Рита. Луция взяла к себе Уилла, Питера и Молли. Ресата, как и обещала, выбрала меня, Трис и Кристину. А остальных незнакомых мне неофитов распределили к двум мрачного вида бородатым мужикам. После плановой переклички нас снова погрузили в бронированные машины и отправили каждую команду на свой стартовый квадрат. Практика обещала быть жутко интересной! Спустя полчаса внедорожник подвывая остановился на перекрестке и выгрузил нашу женскую компанию на пустой улице сектора В, после чего сердито тарахтя умчался, оставляя нас на милость серых высоток и завывающего ветра. Ресата же, сияя как медный таз, покрутилась на месте, поправила каску и деловито сообщила по рации: - Диспетчер, прием, группа С на месте, квадрат В-12, ждем команды. Прием. – В ответ рация издала нечленораздельный шипящее кряхтение, на которое девушка спокойно ответила: - Принято. – и поманила нас за собой прочь от виднеющегося шпиля Втулки. Тяжелые берцы глухо соприкасаются с асфальтом, дорожная пыль потихоньку оседает на их черной кожаной поверхности, вокруг благоденствует приятная городская тишина, приправленная легким подвыванием осеннего ветра и криками одиноких птиц. В легкие врывается холодный воздух, из-за чувства свободы вес вооружения не чувствуется и создается впечатление, что ты буквально паришь над землей… Пока идем мимо заброшенных и местами полуразрушенных зданий наперебой обсуждаем неофитство и все с ним связанное. Ресата оказалась жуткой сплетницей, чем мы бесстыже пользовались, выуживая самые смешные подробности их обучения, а заодно жалуясь на свою тяжкую долю. - Представляешь, он заставил его встать к мишени и сказал, что если он хоть моргнет, то вылетит из фракции! – возмущенно выпаливает Трис. - А помните, когда Уилл отказался драться со мной, потому что я ему, видите ли, в пупок дышу, Лидер избил его до полу смерти, а мне сказал, мол, смотри, ты такая жалкая и слабая, что с тобой даже драться никто не хочет. – вздохнула Крис, припоминая то происшествие, случившееся в тринадцатый день нашего пребывания в Бесстрашии. - А еще он меня подвесил над пропастью, за то, что я не смогла выстоять против Молли. – буркнула молчавшая до этого Кристина. - Против кого? – живо интересуется моя подруга, внимательно обводя взглядом дома, которые мы обходим. - Ну такой страшной бабы из переходников, которая похожа на танк или бронетранспортер какой-нибудь. И вообще, замашки у него зверские просто. Я его до чертиков боюсь. Мне кажется, что он обязательно будет в моем пейзаже страха… - - Ну, я согласна. У вас инициация гораздо более строгая и сложная… – мирно соглашается Ресата. - Ага, а наш бравый Лидер добавляет особого привкуса безнадежности в процесс обучения. – вздыхает Кристина. - …Но вы зря так ругаете Эрика. – абсолютно внезапно добавляет кареглазая. - Что-о-о? Ты чего, защищаешь его? Разве ты не слышала, что он с нами делает? Он же зверь, самый настоящий! – потрясенно восклицает мулатка, косясь на Ресату с явным недоумением. Впрочем такой диссонанс слова Ресаты вызвали не только у Кристины, потому как мы с Трис практически синхронно раскрыли рты и выпучились на кареглазую. Девушка же на нашу реакцию грустно качает головой. - Нет, я не защищаю его! Послушайте, я знаю как вы относитесь к Эрику. Мы все так к нему относимся, но вы в отличие от нас многого не знаете. Лидер своеобразный Человек-крайность. Он сложный и скрытный, его никто не понимает. И не мудрено. В один момент он будет орать на тебя, унижать, может пару раз хорошенько так приложить обо что-нибудь, а в следующую секунду он собой закроет тебя от пуль и вытащит твою задницу из такого дерьма, которое вам и не снилось. Так что если вы не против, то я расскажу вам то, что знаю сама. - - Итак, в качестве небольшого предисловия. Я родилась и выросла в Бесстрашии. К моменту, когда я оказалась неофитом, Эрик уже стал самым юным Лидером Бесстрашия. И тогда он еще не занимался инициацией, поэтому мы не вкусили всех прелестей работы с ним. Но не суть. Как только я закончила инициацию, то сразу рванула в разведку, потому что это было моей детской мечтой. Меня взяли, но с условием, что не буду лезть в пекло и мешаться под ногами. В то время я была абсолютно «зеленой» и глупой, как вы сейчас. – Ресата усмехается, полностью погружаясь в воспоминания. На ее губах блуждает легкая улыбку. - Мне было 18, жизнь играла всеми красками, а я исполнила свою мечту, попав в разведку. Но в одном из рейдов случилось вооруженное нападение, к которому никто не был готов. Если кратко, то какие-то мудаки ограбили предназначенный Бесстрашию оружейный склад в Эрудиции во время смены охраны, раздали оружие изгоям и нечаянно обнаружив наш отряд во время привала принялись палить. В тот день погибло много хороших ребят, и я могла оказаться одной из них. – Я нахмурилась. Картина, которую описывала моя подруга была слишком знакомой для меня. Слишком. - Поднялась паника, вокруг были лужи крови, валялись раскуроченные тела моих товарищей, все побежали в укрытие, но мою подругу смертельно ранили. Я поддалась эмоциям и вернулась за ней, чтобы утащить в безопасное место. Тогда подстрелили и меня. Пулеметная дробь разворотила мне ногу, я упала и не могла сдвинуться с места из-за адской боли. Так и лежала рядом с мертвым телом, где мне ничего не оставалось, кроме как беспомощно отстреливаться, но патроны быстро закончились, а я все лежала там, посреди поля боя, в луже собственной крови, под плотным градом пуль и просто ничего не могла сделать… - Женщина осмотрелась, сверилась с компасом и поудобнее перехватила ремень автомата. - И вот тогда появился он, Эрик. Все наши сидели и отстреливались под каким-то навесом, и никто мне не помог, просто потому что я в тот момент действительно была похожа на труп и меня автоматически списали со счетов. Но только не Лидер. Он добежал до меня прикрываясь чьим-то бронежилетом и отволок в безопасное место, рискуя собственной жизнью. Даже зная, что я скорее всего останусь калекой и меня вышвырнут из фракции, Эрик попытался спасти. В том рейде было две девушки, и вернулась только я, хотя могло не вернуться ни одной. Меня вылечили, взяли на испытательный срок, я пришла в норму и тогда мне устроили такую взбучку, что вся фракция ходила ходуном, после чего запретили даже произносить слово «разведка». Так я попала в патруль и в вечные должники к Лидеру. – - Так что я не защищаю его. Я просто знаю, что обязана ему жизнью и если бы не он, то не говорила бы сейчас с вами. Вы знаете, Эрика все боятся и уважают. Но искренне ненавидят его только те, кого он, как и меня когда-то выдернул из лап старухи с косой. Люди, которые обязаны Лидеру жизнью ненавидят его, потому что знают, что никогда не смогут расплатиться. Да, все что о нем говорят, все ужасные вещи и поступки, которые ему приписывают в большинстве случаев правда. Но также вам не стоит забывать, что за всю свою жизнь он спас столько людей, сколько вы себе представить не можете. Вот и вся истина. – заканчивает Ресата свой душераздирающий монолог и утыкается в рацию, чтобы сообщить в диспетчерскую о нашем местоположении. Мы же озадаченно притихаем и принимаемся переваривать всю полученную информацию. - Значит он спас тебя. – констатирует Кристина, первая придя в себя. - Да, но думаю он об этом даже не помнит. Потому что после каждого рейда, в котором погибали его люди Лидер приходил в бар и напивался в стельку. Не смотря на всю его браваду сурового и неприступного мужчины, Эрик ненавидит терять своих бойцов и всегда достаточно тяжело переживает случившееся. – – Диспетчер, приближаемся к квадрату В-15. Все чисто. – Наконец Ресата останавливается и хмуро оглядывается, покрепче перехватывая автомат. – Что-то не так. – задумчиво тянет она. - Что? – спрашиваю, поскольку меня уже несколько минут грызет такое же ощущение. А интуиция вопит об опасности. - Изгои. Их нет. – бормочет девушка, продолжая оглядываться и понижая голос. – Здесь всегда много изгоев, потому что это заброшенный сектор. Они здесь вполне мирно обжились. Вот, видишь, это следы их пребывания здесь. – указывает на пустые консервные банки и странные темные пятна на асфальте. – Судя по ним, они ушли совсем недавно. Может быть даже пару часов назад. Но я не понимаю, зачем им уходить? Причем всем сразу… - - Около стены то же самое. – быстро сообщаю я, припоминая вчерашний разговор Фора и еще какого-то бесстрашного. - Патрульные около стены решили, что изгои ушли на время и скоро вернутся, а потому не стали никому из Лидеров об этом сообщать. – Ресата нахмурилась еще сильнее и тут же припала губами к рации. Пока она выясняет подробности этих непонятных исчезновений медленно продвигаемся дальше, все чаще оглядываясь назад. Теперь уже и девчонок начинает напрягать пустота на улицах, а тишина вокруг внезапно становится неестественной и пугающей. Черт возьми, а Ресата ведь действительно права… Что-то здесь не так. Солнце заходит за тучи, темнеет, а мы медленно приближаемся к квадрату В-16. Нервы напряжены, взволнованный голос моей подруги и резкое шипение рации режут слух. Черт, почему стало так неуютно… Щурюсь, ощущая, как все тело привычно напрягается перед атакой. - Диспетчер, приближаемся к квадрату В-16. Все чисто. Изгоев нет. Прием. – - Прием. Группа С, говорит группа А, у нас тоже все чисто. Группа В, D, Е, как у вас? Прием. – наконец разбираю я в непонятном электронном треске. - Прием. Говорит группа Е, у нас все… - бормотание в рации резко прерывается, повисает неуютная тишина. - Группа Е, прием. – взволнованно повторяет Ресата, крепко сжимая рацию. Та резко оживает, но человеческой речи там нет, вместо нее нас оглушают крики и… пальба?! Девушка белеет и отчаянно повторяет: - Группа Е, прием, как слышно? – тишина. - Что происходит? – взволнованно шепчет Трис. Кристина нервно сжимает оружие. - На них напали? – - Не знаю. – морщит лоб Ресата. – Фор, что у них происходит? – обращается она к рации. - Мы не можем с ними связаться. Оставайтесь на месте, ничего не предпринимайте. – - Есть. – коротко бросает девушка и озадаченно замолкает. Крутим головами, обводя взглядом здания вокруг. Тихо, пусто. И именно это напрягает больше всего. Словно вся эта безмятежность обманчива и таит в себе угрозу. Кошусь на стоящие рядом серые монолитные здания. Почему так тихо? Внезапно мой взгляд цепляет в одном из разбитых окон металлический блеск. Затем в напряженной обстановке слышится тихий щелчок. И тут до меня доходит. - Засада. – на пределе слышимости шепчу я, сбивая подруг с ног и в этот момент гремит выстрел. Пуля прошивает землю в паре сантиметров от нас, поэтому чтобы не словить следующую вскакиваю и несусь ко входу в заброшенный дом напротив. Девчонки бегут следом. Там, за каменным блоком, мы успеваем укрыться за секунду до того, как следующая дробь прошьет воздух. Ресата рядом со мной мнет в руках рацию. - Фор!!! ФОР!!! Кажется мы нашли изгоев. Сектор В, 16-ый квадрат, срочно!!!! Мы не продержимся долго их слишком много, все вооружены! Хули вы замерли, в укрытие и вести ответный огонь, патроны экономьте! – рявкает она замершим Трис и Кристине. Кровожадно ухмыляюсь. Во мне начинает бурлит кровь, все чувства разом обостряются. В голове идеальная пустота, тело действует на автомате. Я снимаю автомат с предохранителя и высунувшись из-за дверного проема принимаюсь методично палить по окну, из которого стреляли, однако в этот момент на нас обрушивается еще несколько очередей из другой точки, местоположение которой мы попросту не успели разглядеть. Пули решетят воздух совсем близко от наших голов, врезаются в стены, летит каменная крошка, некоторые снаряды срикошечивают, подвергая нас двойной опасности. Понимаю, что долго мы так не протянем, поэтому быстро оглядываюсь и наконец нахожу то, что искала. Разворачиваюсь и ползком двигаюсь к пыльному деревянному столу, однако в этот момент пули пролетают в опасной близости от моей головы, поэтому прячусь обратно. Но стол необходим, как щит, иначе мы здесь просто загнемся! Разгоряченное боем сознание мгновенно подкидывает дельную идею. Срываю автомат с плеча и прикладом дергаю ножку стола. Есть! Опрокидываю стол, после чего мы прячемся за ним и принимаемся палить в разные стороны, стараясь тратить минимум патронов. Руки быстро устают от прицельной стрельбы, однако продолжаю упрямо жать на курок, игнорируя ноющую боль во всем теле. Автоматных очередей становится все больше, и я с досадой понимаю, что противников слишком много. Пыхчу, пытаясь снять двух особенно докучливых стрелков и наконец, судя по сдавленным крикам, мне это удается. Но на этом наше везение закончилось, потому что в этот момент в окно залетает небольшой продолговатый предмет и падает на пол. Я чувствую, как внутренности сводит от ужаса, но заставляю себя сдвинуться с места. В итоге лишь только успеваю перекатиться подальше от опасности и закрыть голову руками, как меня оглушает взрывом и обдает брызгами стекла и каменной крошки. Где-то вдалеке раздается схожий шум и крики девчонок. На пару секунд теряю слух и зрение, чем люди, бросившие гранату, мгновенно пользуются и снова открывают огонь. В глазах темно и плывет, голову нещадно саднит, а я сдавленно мычу, спихиваю с себя крупные гранитные куски, отделившиеся от раскуроченной стены, и хватаю отлетевший в сторону ствол, через силу заставляя ошалевший от таких воздействий организм функционировать. Очередь прошивает воздух над моей головой, поэтому сдавленно вскрикиваю, пригибаюсь и принимаюсь ползти к выходу, со стороны которого нет пальбы. Слух потихоньку возвращается и судя по возне позади, Трис, Кристина и Ресата живы и следуют за мной. У самой двери налетаю на что-то тяжелое и металлическое, не думая хватаюсь за предмет, оказавшийся блестящим диском с ручкой, напоминающий крышку от мусорного ведра. Жмусь к земле, оборачиваюсь на девчонок. Их перекошенные от страха, покрытые известью и пылью, но целые лица слегка придают сил, поэтому перекрикиваю звуки выстрелов, прося их найти что-то чем можно закрыться. К сожалению, не успеваем воплотить эту идею в жизнь, потому что в образовавшемся от взрыва проеме на фоне слепяще-белого неба возникает темный силуэт с длинными немытыми волосами и автоматом в руке. Глухо рычу и тут же спускаю курок. Человек подкашивается, падает, но за ним уже возник новый. Пока отстреливаемся от изгоев (а это несомненно они) шарю взглядом по близстоящим домам, пытаясь найти нормальное укрытие. Ага! Вон в ста метрах отсюда относительно целая одноэтажная постройка с узкими окнами и всего лишь одной дверью. Знаками сообщаю Ресате о своей идее. Она поворачивает ко мне бледное сосредоточенное лицо и кивает, не в силах что-либо говорить. Наконец изгои перестают лезть в проем, сообразив, что их там сразу же порешают. Поэтому переводим дух и занимаем устойчивую позицию около двери. Ждем. Наконец выстрелы прекращаются, свидетельствуя о том, что противники перезаряжают оружие, поэтому не сговариваясь вскакиваем и принимаемся улепетывать в сторону спасительного строения. Сто метров. Выстрелов не слышно, но все равно ускоряюсь, крепко сжимая над головой крышку. Семьдесят метров. Одинокие пули принимаются решетить за нами землю. Ресата кричит нам пошевеливаться. Пятьдесят метров. К ним подключается еще пара автоматов. Снаряды стучат по нашим импровизированным укрытиям, проделывая в них глубокие вмятины. А я работаю ногами так, что голени сводит от напряжения. Тридцать метров. Пули продолжают со свистом прорезывать воздух, а мы выбились из сил, поэтому забегаем за угол какого-то дома, где Кристина пыхтя от неимоверных потуг стаскивает с себя раскуроченный взрывом бронежилет. Пятнадцать метров. Выжидаем и снова бросаемся наутек, выжимая из своих тел по максимуму. Ресата, бегущая за мной по пятам слабо стонет: - Ну же, еще чуть-чуть! – Пять метров. Два метра. Последний рывок и мы внутри, стоим сгорбившись около самого входа, пытаясь перевести дыхание и успокоить сумасшедшее сердцебиение. Кашляю, сплевываю вязкую неприятную слюну и распрямляю ноющую от ударов и встряски спину. Ресата громко матерится и принимается перезаряжать автомат. Присоединяюсь к ней, после чего быстро проделываем эту нехитрую манипуляцию, в процессе слегка переводя дух. Снаружи до сих пор стреляют, стремясь достать наши живучие тушки, но мы все еще неосмотрительно стоим около открытой двери, не в силах сделать ни шага. - Ну. Кажется. Обошлось. – отрывисто цедит Кристина и нервно растягивает губы в улыбке. Качаю головой. Это только начало. Нам надо продержаться до подкрепления, а это может быть не так просто. Неофитки же расслабленно выдыхают. Трис облокачивается на стену, дрожа всем телом. Ресата напряженно осматривает помещение, в которое мы попали. Темное из-за серых стен, практически пустое, если не считать железного стола и каких-то коробок в углу и два узких окна. Окидываю всю эту «красоту» взглядом, пытаясь придумать что же делать дальше. Свист. Еле уловимый... Звук. Неприятный, хлюпающий... И мгновение, растянувшееся в вечность. Резко оборачиваюсь и словно в замедленной съемке вижу, как улыбка болезненно застывает на смуглом красивом лице Кристины. Все ее тело непроизвольно дергается, подчиняясь импульсу, принесенному инерцией снаряда. Она сдавленно охает, а потом по ее груди стремительно разливается алое пятно. Ноги девушки подкашиваются, лицо странно сереет, и она с глухим стуком падает на гладкий бетон. Ресата сразу же бросается к двери, захлопывает ее и подпирает каким-то блоком. А я… Меня прошибает насквозь. Время останавливается в помещении, где кажется стало холоднее на несколько градусов. Рвано втягиваю воздух через рот, понимая, что тяжело дышать. Мой взгляд стекленеет, против моей воли фокусируясь на смертельном багрянце, окрашивающем и без того темную форму. В сердце словно вогнали сосульку, легкие накачали свинцом, а голова неприятно тяжелеет, раскалываясь из-за нечеловеческого абсолютно дикого вопля боли и отчаяния. Трис бросается вперед, падает рядом с телом Кристины и принимается тормошить его. Я же отупело моргаю. Дротик в глазу, поломанное тело. Прошитый пулями Майкл. Мальчик с карими глазами. Дикая с ножом. Кристина мертва. Мой мозг принимает эту информацию как-то отстраненно. Такая уж у меня защитная реакция. Отходняк будет позже. Тем не менее на автомате подхожу к Прайор и принимаюсь оттаскивать ее от входа и тела, лежащего в луже красной крови. Девушка отбивается, яростно молотя кулаками по воздуху. Пару раз ей удается задеть и меня, одна я не справлюсь, поэтому ко мне присоединяется Ресата и вместе мы отволакиваем извивающуюся и рыдающую Трис к стене. Подруга швыряет мне рацию и присаживается рядом с Прайор, практически умоляя ее: - Трис, Трис, успокойся! Все будет хорошо! – - Она умерла, умерла-а-а!!! – продолжает вопить девушка, широко раскрывая оливковые глаза, из которых сплошным ручьем льются горькие слезы, смывающие копоть и грязь. Ресата судорожно вдыхает и отвешивает Воробушку несколько сильных оплеух. - Приди в себя!!! Это приказ! Вытри сопли и слушай сюда! Она погибла не ради того, чтобы ты сейчас теряла голову и угробила и нас и себя! На войне так случается, что люди погибают! Все, без разбора! Так что возьми себя в руки, черт побери! Там снаружи куча мразей, которые хотят пустить нам пулю в лоб! Поэтому прекращай свою гребанную истерику и думай, как нам выбраться! Ясно!? – орет Ресата, как следует встряхивая Воробушка за плечи. Трис ошалело кивает, не совсем соображая, что происходит, размазывает слезы по грязному лицу и кое-как подавляет рвущиеся наружу рыдания, хватаясь дрожащими пальцами за свой автомат. Размеренно соплю, стараясь привести дыхание в порядок. Я не имею права поддаваться панике или истерике. Ресата права, мы на войне, здесь гибнут люди, но мы то пока живы, поэтому просто обязаны хотя бы попытаться выбраться. В первую очередь ради тех, кто погиб. Ради Кристины. Чувствую что успокаиваюсь и начинаю смотреть на ситуацию здраво, поэтому кряхтя занимаю вертикальное положение и обвожу помещение взглядом. Но вся моя выдержка чуть было не полетела в тартарары, когда я наткнулась глазами на Трис. Девушка сидит около стены, не прекращая бессмысленно пялиться в пустоту. Ее знобит, отчего она слегка раскачивается на месте. Руки в чужой крови, волосы растрепаны и в них запуталась каменная крошка, но Прайор этого попросту не замечает. Присаживаюсь напротив нее, и она наконец обращает на меня испуганный, обезумевший и пропитанный болью взгляд, от которого мне становится искренне не по себе. Однако пересиливаю свое волнение и заключаю подругу в крепкие объятия, за которые она хватается, как утопающий за соломинку. Некоторое время сидим так. Трис всхлипывает, я глажу ее по спине. Мои мысли похожи на мух, они так же медленно кружат в голове. Я бросаю взгляд на тело мулатки у двери. Во мне постепенно вскипает раздражение. Почему она сняла жилет?! Почему не отошла от двери? Насколько нужно быть тупой, чтобы расслабиться раньше времени? Мы, мать вашу, попали в настоящую передрягу, а Искренняя позволила себе потерять бдительность. Глажу дрожащую Трис по волосам, уходя глубоко в свои мысли. А еще я зла. Очень зла. Просто потому, что до сих пор не могу поверить в подобный бред. Я уже теряла своих людей. Я видела смерть и не раз от нее сбегала. Люди гибли вокруг меня сколько себя помню. Но я никогда не сближалась с кем-то столь же тесно. И теперь Кристины нет. Просто не существует. Она лежит там, с пулей в груди в луже собственной крови. И эта поразительная девушка никогда больше не улыбнется, не начнет спор с Уиллом, не набьет очередную глупую татуировку, не закончит инициацию, не станет Бесстрашной… Бред. Она бесстрашная! Она была и останется ею навсегда! Глубоко дышу, возвращая себя в норму. Мне это удается на удивление быстро, но теперь над моим сознанием главенствуют испепеляющая злость, жгучая ненависть и холодная убийственная ярость. И внезапно в порыве отрицательных разъедающих мою душу эмоций решаю для себя одну важную вещь. Возмездие не просто цель моей жизни. Оно – суть моего существования. Элис медленно вскидывает бесформенную голову и оскаливается в самой ужасной из своих зубастых улыбок. Так, пора все брать в свои руки. Уверенно подхожу к устало закрывшей лицо руками Ресате и жестами прошу ее говорить в рацию. - Прием, говорит группа С, как слышно? – - Ресата? Что у вас там творится, вы живы? – взволнованно спрашивают на другом конце. - Вооруженное нападение изгоев. Примерно человек пятнадцать, двадцать. Может больше, может меньше. Во всяком случае мы сняли шестерых или восьмерых. Убили Кристину. Пулевое, смертельное. Что с другими группами? – - К ним еще не добрались. Но группы В и D уже на пути в Бесстрашие. Напали только на А, Е и вашу. Выждите немного, сейчас настрою группу спасения на вашу частоту. Сообщите им ваше месторасположение и прочую информацию. Не подставляйтесь и не высовывайтесь. В экстренном случае разрешаю действовать по ситуации. – - Есть. – шипение и снова тишина. Женщина опускает руку с рацией, а я внезапно осознаю, насколько же я устала. Медленно сползаю по стене и откидываю голову назад. Все тело сдавливает неприятным спазмом и с моих губ срывается слабый измученный стон. Устраиваюсь поудобнее, на сколько это возможно на бетонном полу и замираю. Итак, что мы имеем? Мы заперты в сомнительного вида монолитном здании, у нас критически мало патронов и один труп. А также стартовый набор безумца, включающий в себя: страх, боль и отчаяние. Черт. Чертчертчерт. Ситуация хуже некуда. Чудо, если мы действительно выберемся отсюда живыми. Но это еще не самое страшное. Боюсь с Трис сегодня произошло то, что когда-то случилось со мной и то, что нельзя повернуть вспять. Она попросту сломалась… И непонятно, станет девушка после этого сильнее или не оправится вовсе. Что касается Ресаты, то она явно словила не самое приятное дежавю и теперь пронизанная иглами старых воспоминаний гадает, где сейчас ее сестра и жива ли она. А Кристина… Создатель, я до сих пор не верю. Этого просто не может быть, ведь она такая сильная, такая веселая, такая бесстрашная… Кажется, что сейчас она встанет, улыбнется и начнет ворчать из-за того, что ее одежда испачкалась. Но это не так. Кристина мертва. Лежит в красном ореоле из собственной крови. В груди дыра, на губах улыбка, а глаза цвета сепии навсегда потухли, в очередной раз напоминая мне, что я в реальности, а реальность полна разочарований. Удивительно, как хрупка человеческая жизнь. Достаточно одной пули, чтобы прекратить ее и нужна целая вселенная, чтобы поддерживать. Ее может переломить одна случайно брошенная фраза, но потребуется постоянное напоминание, доказывающее обратное. Как жестоки иногда бывают обстоятельства. Ты никогда заранее не знаешь, что с тобой произойдет. Ты существуешь в постоянной неопределенности, гадая, останешься ли ты собой через секунду. Человеческой жизни угрожает все и вся, а защищает и поддерживает ее лишь маленький качающий кровь орган. Но и для него хватит просто небольшого сбоя, чтобы подкосить весь организм. Вечная борьба, вечное соперничество, вечная игра жизни против смерти. Но старуха с косой сильнее и поэтому выигрывает с завидной частотой. Однако жалеть нужно не мертвых, а живых, которые потеряли частичку себя, чья кровь вытекала вместе с кровью товарища, чье сознание разделило боль на двоих. Мертвым в каком-то смысле уже все равно, а живые останутся в мире света и до конца своей жизни будут видеть кошмары и гадать: «А что если бы я тогда об этом знал?». Что если бы мы не побежали в эту чертову постройку? Что если бы Кристина не сбросила с себя испорченный жилет? Что если бы спиной ко входу стояла я? Жива ли была она сейчас или погибла бы по другой причине? Я не верю в судьбу. Но иногда против своей воли я понимаю, что некоторые вещи просто обязаны случится. Вопрос один: какой ценой? И хорошо, если не ценой всего… Но нет. Сознание отказывается принимать случившееся, ведь не может себе представить смерть. Потому что еще вчера Кристина была с нами, смеялась, улыбалась, шутила, жила… Набила татуировку со знаком фракции, частью которой ей теперь не предстоит стать. Она существовала в непосредственной близости от нас. Мы обнимались, касались друг друга, и она была теплой, живой, настоящей. А теперь ее покореженное тело лежит в паре метров от нас и в нем не осталось ничего от нашей Кристины. Оболочка, насквозь прошитая шальной и ни в чем не повинной пулей. Жертва обстоятельств. Погибла случайно. И было бы смешно, если бы не было так страшно… Устало прикрываю глаза. На меня невольно сваливается огромное чувство затопляющей, горькой вины. И душу грызет назойливая мысль: «Я могла ее спасти. Могла помочь. Могла плюнуть на усталость и сразу же закрыть дверь, оттащить всех к стене. Не бежать сюда. Обратить внимание на тот разговор у стены. Но я не сделала этого. И Кристина погибла. Частично из-за меня. Из-за всех нас». Голову все еще нещадно саднит. Протягиваю руку и касаюсь затылка. Кровь. Снова. Но на этот раз моя. Пустяковая царапина. Наверное, задело во время взрыва. Внезапно рация оживает и из общего треска я улавливаю до боли знакомый низкий с хрипотцой голос, ехидно интересующийся: - Прием. Группа С, вы там живы? – Мрак в моей душе на мгновение сменяется радостью. Я… Я жутко рада его слышать. - Живы. – отвечаю, стараясь контролировать охрипший голос. - Где вы находитесь? – - Квадрат В-16, одно из серых монолитных зданий. По нам ведут открытый огонь. Забаррикадировались, но без понятия сколько продержимся. Патронов мало. И у нас… труп. Огнестрельное, смертельно. – перехватывает инициативу Ресата. - Ясно. Скоро будем. – - Есть. – с моей души словно камень свалился, отчего отвечаю слегка заторможено. На том конце фыркают. - И Ал, – вдруг серьезно добавляет рация – не вздумай умереть. – - Так точно. – бодро выдаю я. - Ели умрешь, я тебя лично воскрешу, чтобы снова убить. – безапелляционно заявляет голос. Хрипло смеюсь. Короткий разговор растормошил меня. Странно, что после всего случившегося я реагирую на Лидера именно так, но сейчас мне абсолютно плевать. Я просто хочу поскорее его увидеть, спрятаться за широкой спиной в черной кожаной куртке и впервые в жизни действительно почувствовать себя в безопасности. И пусть на меня ругаются или орут. Плевать. Я просто хочу остаться живой. Еще какое-то время сидим без движения, в любой момент готовые к бою. Но изгои снаружи притихли, и я бы очень хотела знать почему. Неведение сводит с ума, поэтому встаю и начинаю нервно расхаживать по помещению, где мои шаги гулко отдаются от стен. Впрочем, очень скоро я получаю ответ на свой вопрос. И если честно, лучше бы уж не получала. Из размышлений нас выводит странная возня под самой дверью, после чего, спустя пару секунд в нее приходится первый и очень мощный удар. Одновременно вскакиваем на ноги и хватаемся за оружие. Удар повторяется, вызывая у меня волну диких мурашек. Инстинктивно отшатываюсь от угрозы и тут же хватаюсь за рацию, лихорадочно шаря по помещению глазами. - Эрик, у нас проблема! Они ломают дверь. Блять, судя по звукам их там не меньше десяти человек! – отчаянно срываю голос я. - Спокойно. Мы уже близко. Семь минут езды. Держитесь. – последние слова ели различаю из-за третьего удара. - Да нет у нас семи минут! – рявкает в рацию Ресата, пока мы отбегаем в дальний угол. Нервно топчусь на месте, пытаясь придумать хоть что-то вразумительное. И тут внезапно осознаю, что стоим мы не на бетонном полу. Быстро отхожу в сторону и нагибаюсь, силясь разглядеть то, что скрыто мраком помещения. Девушки следуют моему примеру и наконец общими усилиями нам удается понять, что это люк. - Эрик! Тут в полу есть люк. Куда он может привести? – мгновенно приходит в себя Ресата. - Чисто теоретически в другой дом этого или другого квадрата. Лезьте туда, запритесь и идите прямо. – - Хорошо, держим в курсе. – Спустя несколько долгих мгновений нам удается сдвинуть крышку общими усилиями, и вот мы стоим и нерешительно смотрим на открывшееся взору черное отверстие в полу, которое, возможно, спасет нам жизнь. Черт, а вдруг там засада? Вдруг изгоям нужен этот люк, чтобы скрыться с места преступления и поэтому на выходе их ждут свои? Но очередной толчок в дверь выбивает из нас последние сомнения и Трис первая сигает в пустоту. Однако на этом удары не заканчиваются, а наоборот, начинают сыпаться с секундной периодичностью. Под таким напором наша железная защита начинает не выдерживать и проминаться. Поэтому буквально толкаю Ресату в люк, швыряя ей автомат и собираюсь прыгнуть следом, но в этот момент дверь позади меня с противным скрипом приоткрывается, раздается выстрел и мое левое плечо пронзает острой болью. Сдавленно охаю и припадаю к люку, судорожно закрывая и закручивая его целой рукой. Затем сразу же разворачиваюсь и шлю три выстрела в дверную щель, которую в эту секунду закрыло чье-то тело. Снаружи раздается крик. После этого отползаю в противоположный и самый темный угол, где отшвыриваю в сторону ставший бесполезным автомат. Дрожа от боли и очередного всплеска адреналина, подношу к губам рацию, готовясь сделать возможно свое последнее заявление: - Ресата и Трис в безопасности. – тихо сообщаю я, стараясь разглядеть пострадавшее плечо. - А ты? – звучит с того конца злой и… взволнованный(?) голос. - Не успела. Ранена. Продержусь сколько смогу. Отбой. – кладу рацию на пол и со всей силы опускаю на нее пятку. Устройство издает жалобный «хрясь» и расплющивается в малопривлекательную горстку черных деталек. Дверь же с жалобным скрипом открывается на столько, что туда может свободно пройти взрослый человек. Бесшумно вытаскиваю клинок из ножен, присаживаюсь на корточки, игнорируя тупую боль в плече и закрываю глаза. - Убейййййй… - Первый изгой появляется практически незамедлительно. В его руке пистолет, а лицо перекошено от бешенства. Мужчина нерешительно замирает на месте, после чего осторожно приближается к люку. Меня он как будто в упор не замечает. С этим все ясно. Его глаза после яркого дневного света еще не привыкли к мраку дома. Это мне на руку, поэтому бесшумно поднимаюсь, в два шага преодолеваю расстояние между нами и быстро вспарываю изгою горло. Тот дергается, взмахивает пистолетом, но я быстро выдергиваю оружие из ослабевших рук жертвы и аккуратно, на сколько позволяет раненное плечо, опускаю тело на пол. Меж тем в помещение входят еще двое. Я глубоко вдыхаю затхлый запах и распрямляю плечи. Элис вскакивает и с утробным рычанием бросается на прутья клетки. Давай, моя хорошая. Сейчас я не буду тебя сдерживать. Посмотрим, на что мы способны. Рвано выдыхаю и широко распахиваю потемневшие от ярости глаза. Я отомщу. POV Эрик - … Отбой. – заявляет Алиса и рация оглушает меня резким шипением. Она что, сломала ее? Вот же тупая девка! Твою же мать, она сейчас там одна, раненная, практически без патронов против кучи изгоев! Чертчертчертчерт. - Ал. Ал. Прием. Мелкая, ответь. – настойчиво повторяю я, чувствуя, как закипаю от бессильной злобы. Не отвечает. С н о в а и г н о р и р у е т. Мелкая дрянь. Вот только дайте мне добраться до нее. Громко матерюсь, сжимая замолчавший прибор в руках. Какого хрена они так долго рассусоливали? Почему не успели уйти все вместе? Я убью ее. Сначала вытащу оттуда, а потом убью. Когда Фор сказал мне, что на их группу напали и одну девчонку убили, я чуть не рехнулся. Сразу рванул к машинам, на ходу собирая людей… Да блять, какого хрена я так волнуюсь за эту мелкую, надоедливую, тупую девку?! Почему при мысли о том, что в том здании я могу найти ее труп у меня начинает дергаться глаз? Как же бесит это все. Да твою мать, этот гребанный внедорожник может ехать быстрее? Ал, прошу, ты только держись… Когда машина наконец останавливается, стремительно выпрыгиваю из нее, по привычке перезаряжая автомат. Я напряжен? Да это еще слабо сказано! Я в бешенстве и вполне готов вырвать кому-нибудь сердце. Но нельзя терять ни секунды, поэтому наскоро формирую с непривычно бледным Виктором две группы и бегом отправляюсь к очагу скопления изгоев. Пока короткими перебежками продвигаемся к шестнадцатому квадрату продолжаю молить всех известных мне богов, чтобы Мелкая к моему приходу была жива. Еще чуть больше сотни метров… Мысленно отсчитываю секунды, сжимая автомат до побелевших костяшек. Держись, Ал. Наконец выходим к очередному перекрестку и около одного из серых монолитных зданий обнаруживаем целую толпу грязных, галдящих и вооруженных отбросов. Я жутко зол сейчас, поэтому не задумываясь открываю по толпе огонь. Изгои бросаются врассыпную, но большая часть из них беспросветно тупы, поэтому сразу подохли под обстрелом. Знаками командую своим людям поймать и добить оставшихся уродов, а сам вместе с вышедшим с противоположной стороны Виктором бросаюсь к осаждаемому зданию. Пожалуйста, будь жива… С замирающим сердцем распахиваю дверь и… невольно замираю на пороге. Помещение, в которое мы попали встретило нас жутким металлическим запахом крови и кучей трупов по всей площади. Нет, серьезно, по всей комнате в лужах багряной жидкости в самых разных позах валялось около двадцати или тридцати человек. Стряхиваю первичное оцепенение, делаю несколько шагов вперед и тут же слышу тихий шорох. Замираю, вглядываясь во мрак, витающий в помещении. Но от созерцания темноты меня отвлекают быстрые тихие шаги и еще один легкий шорох справа. Черт, нихера не видно! Меж тем тихие шаги раздаются в абсолютно другой части комнаты, и я кое-как успеваю различить в темноте небольшой силуэт, который странно пригибаясь быстро перемещается в пространстве. Собираюсь разозлиться, но внезапно моих ушей касается тихий вкрадчивый смех, вызывающий по всему телу неприятные мурашки. Да что за… Спустя несколько томительных секунд мои глаза привыкают к освещению, и я с облегчением различаю в самом дальнем углу сгорбленную темную фигурку. Осторожно ступая по пропитанному кровью полу, приближаюсь к ней, мирно поднимая руки. Алиса стоит неестественно прямо, почему-то боком ко мне. Ее голова опущена, с губ срывается невнятное бормотание. Когда делаю шаг к ней, то девчонка слегка поворачивает голову, а затем и все тело. Выглядит это… слегка пугающе. - Эй, тихо. Это я, видишь? Все в порядке. Я тебя вытащу отсюда. – зачем-то успокаивающе объясняю я ей. Но девушка как будто не слышит моих слов и угрожающе дергает оружием, перехватывая его поудобнее. Провожу языком по пересохшим губам. Черт. Она явно не в себе. Подвигаюсь ближе, стараясь установить с ней зрительный контакт. В этот момент из-за моей спины на нее падает тусклый дневной свет. Быстро окидываю Алису взглядом на предмет повреждений, замечая, что она скинула бронежилет и каску, оставшись в легкой куртке и футболке. Черт, в такой обстановке я не смогу разглядеть ранения, если таковые есть. Невзначай бросаю взгляд на ее руки, понимая, что они по локоть в еще не засохшей крови. Твою же мать!!! И чья она? Ее или всех этих отбросов? Взволнованно перевожу глаза на лицо девушки. Оно привычно бледное, с парой царапин и редкими алыми капельками чужой(?) крови на щеках. Но меня интересует не это. И даже не то, как маленькая хрупкая девчонка из Дружелюбия сотворила ТАКОЕ с тридцатью людьми. С этим разберемся позже. Меня интересуют глаза. Мысленно приготавливаюсь к худшему и решительно ныряю в два бездонных океана. Но от того, что я там нахожу меня откровенно передергивает, потому что они у Эшфорд пустые, потемневшие от ненависти и злобы, и абсолютно безумные. Девушка смотрит на меня исподлобья, кривя губы в страшной маниакальной улыбке, не идущей ни в какое сравнение с обычным проявлением радости. - Ал, послушай, все закончилось. Опусти пистолет и позволь мне помочь. – еще раз вкрадчиво повторяю, не мигая глядя ей в глаза. Не отвечает. Тогда протягиваю руку и осторожно касаюсь ее плеча. Не шевелится, но пугающая улыбка резко пропадает и из ее рта вылетает странное гортанное рычание. Не тушуюсь, медленно забираю нож из ее тонких ледяных пальцев и отшвыриваю в сторону. Не реагирует, продолжая смотреть на меня ненавидящим безумным взглядом. Лихорадочно думаю. Черт, сейчас бы очень пригодились ее подруги, которые знают, как привести Ал в чувство. Хотя… Есть одна мысль, но позади меня стоит Виктор и я не уверен, что это сработает. - Вик, дальше я сам. Узнай, поймали ли наши остальных. Одного, двух оставьте в живых, допросим по приезде в штаб-квартиру. – цежу, небрежно махнув рукой в сторону выхода. Тот окидывает меня проницательным взглядом, быстро зыркает на Ал и стремительно развернувшись выходит. Расслабленно вздыхаю и снова оборачиваюсь к девушке. И что же мне с тобой делать? Задумчиво кусаю щеку, пока Эшфорд, застыв подобно каменному изваянию, продолжает гипнотизировать меня невменяемо-опасным взглядом. Черт… Да что же это за наказание такое?! Наконец, протягиваю руку и осторожно касаюсь ледяной ладошки. Ал вздрагивает всем телом, в ее глазах вспыхивает ярость, и девушка вскидывает вверх руку с крепко зажатым там окровавленным клинком. Сталь утыкается мне в горло, поэтому отдергиваю конечность. Так вот чем она с изгоями разделалась… А я то думал… Спокойно смотрю в ответ, стараясь мысленно донести до нее, что я не опасен. Но темно-синие глаза продолжают безумно таращится в мои собственные, а рука с клинком слегка подрагивает в опасной близости от сонной артерии. Расслабленно поднимаю руку во второй раз, и в этот же момент нож сильно упирается мне в шею. Тем не менее не останавливаюсь, тянусь и касаюсь ладонью ее скулы, осторожно проводя большим пальцем по щеке, размазывая не засохшие кровяные капельки, нечаянно касаюсь уголка мягких разбитых губ… И вот наконец в ее глазах мелькает осмысленность. Ал моргает. Еще раз. Потом отводит руку, машинально убирает клинок и слегка трясет головой, словно сбрасывая с себя забвение. А еще секунду спустя резко вскидывается и хмуро уставляется на меня, поджимая к себе ноги. Очнулась наконец-то! Однако ее внимание тут же привлекают кровавые разводы и металлический запах крови, а после взгляд неофитки падает на трупы за моей спиной. Ее лицо принимает мрачное выражение, но женская истерика мне сейчас совсем не нужна, поэтому спешу отвлечь девушку: - Эй, эй, эй! Порядок? – Она отрывисто дышит, с каким-то нездоровым интересом разглядывая свои руки и окровавленный нож. Взгляд у нее не заполошным, а задумчивый. Словно она знает, что произошло. – Ал, приди в себя! – прошу ее, а она внезапно слушается. – Возьми. Себя. В руки. – на всякий случай по словам повторяю свою просьбу. Она тяжело выдыхает и устало опускает глаза в пол. – Успокоилась? – Кивает. – Хорошо, тогда я заберу тебя отсюда. – Снова кивает и я, памятуя о ее ранении, осторожно поднимаю Ал на руки, в который раз удивляясь тому, какая она легкая. А девчонка, внезапно прижимается ко мне и утыкается личиком в мою грудь. Вздыхаю. Да чтоб тебя…