В ярком свете янтаря.

Иногда, ваш мучитель, может навсегда засесть в вашем израненном сердце. Прошло около одной недели, одной мучительной недели, всё это время без сна и без какого либо отдыха, полностью истоптали младшего. В глазах исчезла былая искра, вместо шелковистых локонов каштановых волос, были лишь спутанные пряди. Под глазами глубокие мешки недосыпа, а на сердце глубокая рана. Сайфер буквально высосал из него все жизненные соки. В остатках разума осталась только одна эмоция-страх. Всё, что осталось от человечности Диппера. —почему, почему, почему? Почему я должен страдать? —младший садится на покрытый серой пылью пол, закрывая ладонями своё лицо. Глупые надежды на то, что это лишь сон, что так он отгонит все мысли прочь, что этот демон всего лишь иллюзия. Возможно, он просто впал в долгосрочный сон, чудовищный, нереальный, жестокий сон, он до сих пор чувствует эту боль которая нанесла ему плеть. Сон, из которого он самостоятельно не может выбраться. Он впивается ногтями в нежную кожу на щеках и медленно ведёт вниз к своей шее, оставляя за собой следы разодранной в кровь коже. Плевать на боль, может реальные болезненные ощущения, заглушат ментальные. Но нет Это невозможно. В один момент становится трудно дышать, его что-то сдерживает, как будто незримая человеческому глазу сущность, сжала его горло, впиваясь в когтями в сонную артерию, разрывая кровеносные сосуды, не жалея мальчика, который кричал в агонии, молил о пощаде, старался глотнуть хоть каплю пропитанного пылью и сыростью, но такого необходимого сейчас воздуха. В один момент боль прекращается, свет меркнет в его глазах, его голову словно окутывает липкой паутиной, медленно обволакивает каждый сантиметр нервной клетки в мозгу. —как хорошо... —шепчет юноша, полностью растворяясь в чувстве полнейшего блаженства и расслабления. Тишине. Пять минут, десять, пятнадцать и двадцать. На лицо Диппера капает прохладная влага, медленно скатываясь по щекам, после чего обводит хрупкую шею и теряется где-то за воротником, растворяясь в небытие. Пассив наконец-то соизволил открыть свинцовые веки, щурясь от ослепительно яркого света. Это определено не подвал в котором он пытался спрятаться от своих проблем. Это было что-то.. —С возвращением малыш. —высокая фигура, в этот раз без излюбленного черного цилиндра, но без изменный костюм янтарного оттенка. Едкий взгляд волчьих очей хищника, буквально пожирают его, беспощадно и без шанса скрыться от этих глаз. Губы Сайфера ломаются в довольной улыбке и тот оценивающе прошёлся взглядом по хрупкой, словно сделанной из фарфора фигуре, сжавщегося в несчастный комочек Диппера, который с ярко выраженным страхом, вглядывался в чужой профиль лица. Сердце бьётся словно птица в клетке, готово вырваться из грудной клетки разломав при этом ребра и разорвать мягкую плоть в кровь, заставив хозяина дикого сердца, умыться в собственной алой жидкости и захлебнуться в ней. —я же хотел чтобы мы играли.—деланно разачарованным тоном пробормотал блондин, недовольно сведя аккуратные брови к переносице. —но ты даже не удосужился уснуть, чтобы попасть ко мне. В мой чудный мир. —поднял взгляд к верху, заинтересованно разглядывая дизайнерские потолок с золотистой лепниной и картиной из двух влюбленных херувимов. —я разачарованн в тебе, малыш. Придётся преподать тебе урок. — снова эта улыбка, после невыносимо режущий слух смех и.. Свет снова меркнет.