brother, let me be your fortress

Когда идёт дождь, небо освещают молнии. Сэм бежит к импале как можно скорее: не щадящий никого дождь Иллинойса колотит каждому по голове, в то время как в черепушке Винчестера тишина и бесконечная сухость сотни пустынь. Он садится на пассажирское сидение и произносит: — Ну и погодка сегодня, да, Дин? А потом смотрит на водительское сидение и улыбка спадает с лица. Дин смотрит в открытое окно машины и чувствует кожей ветер. Он молчит. Сэм немного двигается корпусом вперёд, заглядывая в задумчивые тёмные глаза брата. В его зрачках отражаются тучи и вода, а волосы насквозь промокли. — Дин, скажи что-нибудь, — просит Сэм, но знает, что ничего не услышит в ответ. Проклятие неизвестного существа, забирающее некоторую часть рассудка и почти полностью голос. Во всяком случае, по догадкам Сэма: несмотря на это, однажды Дин во сне сказал что-то неразборчивое, а это доказывает наличие возможности говорить. — Солнце, — шепчет Дин и смотрит в небо. Ветер слишком слабый, чтобы дождь через окно лил внутрь машины, но достаточный, чтобы иногда жмуриться. Дин этого не делает. — Скажи ещё что-нибудь. — Сэмми. — Ещё. И он замолкает, смотрит на Сэма странным сонным взглядом, как когда смотришь на человека, чьим словам ты ни за что не поверишь, и моргает. Но продолжает молчать. Младший Винчестер вытирает слёзы и упирается лбом в плечо Дина. — Бобби, ты нашёл что-нибудь? — Нет. — Бобби, он уже сорок три дня не сказал ничего, кроме «она», «солнце» и «Сэмми». — Прости, сынок, но я не Господь-Боженька, я не знаю, что это такое. Сэм кладёт трубку и смотрит на Дина. На пустом шоссе, где они остановились, стояла тишина и лишь лёгкий морской бриз с солоноватым запахом разрушал безмолвие. На пальце Дина сидела жёлтая бабочка, но когда подошёл Сэм, она улетела. Дин проводил её грустным взглядом. — Дин, хочешь повести машину? Парень не откликнулся и не повёл головой. В последнее время он становился всё апатичнее, но, несмотря на это, спустя несколько тяжёлых секунд он покачал головой и прикрыл глаза. Сэму казалось, что Дин теперь знает что-то, чего не в силах понять никто. Однако, Сэм всё равно почему-то думал, что понимает. Дин чуть спустился с дороги и сел на траву, выжидающе смотря на Сэма. Тот же непонимающе нахмурился, засунул кулаки в карманы куртки и только потом сел рядом с братом. Зелёное летнее поле, озеро где-то вдали, голубое небо. Здесь хотелось посидеть подольше. Сэм вытащил фляжку с ромом, предложил Дину. Он взял и спрятал в куртку, не став пить. — Ты меня так от спиртного в дороге отучаешь? — хмыкнул Сэм. Дин спокойно кивнул. «Что у тебя на уме, Дин?» Сэм уткнулся лбом в колени и вдохнул поглубже. Несмотря на приобретённую постоянную апатичность и отстранённость в глазах, Дин продолжал быть охотником. Сэм просил его оставаться в мотеле, чтобы не возникало непредвиденных ситуаций, и даже когда он соглашался, через пару минут Сэм обнаруживал, что в машине есть посторонний. Дин заимел привычку во время поездки хлопнуть Сэма по руке, если тот проезжал нужный дом или упускал из виду какую-нибудь деталь. — Твою же… Дин, я просил тебя остаться в мотеле! Господи-Иисусе, — тянет Сэмми, чуть не врезавшись в мусорный бак. «Сделаешь что-нибудь с моей деткой — я тебе этого не прощу», — говорит ему взгляд Дина в зеркале, но младший лишь вздыхает. Истёк уже второй месяц, а зацепок никаких. — Дин, пожалуйста, хотя бы напиши что-нибудь. Сколько бы он ни умолял его, ничего не происходит. Полное игнорирование. Однажды Дин пришёл с охоты на призрака, лёг спать, ничего не сказав, и около часа сидел на кровати, потирая шею. С тех пор он перестал говорить, а Сэм понятия не имеет, что случилось. — Психосоматика, — говорят врачи. — Хрень, — говорит Бобби, щёлкая пальцами перед носом Дина, а тот кривится и слегка бьёт того по рукам. Сингер затравленно хохочет и возвращается к книгам. Кастиэль не отвечает в принципе. Сэм просыпается и смотрит на соседнюю кровать. Пустую. Он подскакивает и выкрикивает имя брата, и никто не откликается. Он спешит в ванную мотеля, чтобы проверить, всё ли в порядке, и открывает дверь, не постучавшись. Дин сидит в ванне и что-то шепчет. Воздух кажется напряжённым. — Дин? Он мгновенно выставляет руку в сторону Сэма. Он инстинктивно отходит на полшага назад, тем самым отходя от рамы, и не понимает, что происходит. Вода в ванне окрашивается в синий цвет, а голова парня откидывается назад. Лампочки перегорают, и Дина освещает лишь слабый свет луны из окошка. Сэм подбегает к нему и умоляет очнуться, один лишь пульс говорит о том, что человек на его руках живой. — Доброе утро, Сэмми, — говорит Дин утром, когда Сэм опять пытается его растормошить. Младший брат плачет. — Дождь не прекратится до завтрашнего дня, — бурчит Дин и кладёт чужие ладони себе на щёки. У Сэма истерика, а на улице ливень и зелёный запах деревьев.