Dream Of Thee

Как Брайан ни пытался достичь спокойствия и взять свою жизнь под контроль при помощи медитации, всё было безуспешно. Мысли вихрем крутились в голове. Он понимал, что к этому моменту уже слишком запустил ситуацию. Он не пытался звонить, оставил попытки встретиться и поговорить. Брайан был уверен, что она всё равно не пойдет на контакт. — Брайан, ты доверяешь мне? Вот… Ты и сам не знаешь… Ох, как бы он был рад, если бы мог сам себе честно ответить на этот вопрос. Но голос разума молчал, позволяя проникать в голову новым параноидальным мыслям. Он её любил. И любит до сих пор. До удивительной дрожи во всём теле. До нежного трепета, присущего далеко не пятидесятилетним людям, а совсем глупым подросткам. Когда-то он решил потерять всё, чтобы обрести лишь одно — взаимность своим неправильным, но окрыляющим чувствам. Он и понятия не имел, насколько эти жертвы в итоге окупятся. Она стала для него не заветным желанием, не одноразовой страстью, а настоящим другом и спутником, любовью, как бы банально это ни звучало. Многие годы она переживала вместе с ним каждую невзгоду и делила всю его боль, отдавая себя без остатка. Сейчас же коварный червь сомнения съедал его изнутри. Она ведь такая добрая и чуткая, несмотря на откровенно агрессивный со стороны образ. Может, она просто боялась ранить его? Вся её нежность была простым состраданием к нему, такому испуганному, запутавшемуся, потерявшемуся в стремительном водовороте жизни. — Чёрт! — восклицание прогремело неожиданно громко, отдавшись эхом по всему огромному дому. Эти мысли точили его уже который час, день, месяц, год. Когда череда бед и бытовых неурядиц наконец осталась в прошлом, к нему незваным гостем пришла откровенная паранойя. — А что, если она рядом лишь из жалости? А что, если она меня давно разлюбила, пока я думал только о своих проблемах? А что, если… Этих «а что, если…» было слишком много — более чем достаточно, чтобы посеять в душе семена сомнения. Надо было срочно отвлечься, но всё выходило из рук вон плохо. В тот день пострадал даже несчастный чайник, который Брайан, задумавшись, уронил на пол. Катастрофу остановили только пятьдесят граммов чистого виски, выпитые залпом. — Наконец-то, — подумал Брайан, но в тот же миг облегчение растворилось. Он вспомнил, что сегодня нужно было отправить счета, иначе над несчастным музыкантом висела угроза стать ещё и бедным. Бумажки, бумажки, снова бумажки. Он совершенно ничего в этом не смыслил и вечно оставлял все счета дожидаться лучших дней. Однако продолжаться вечно это не могло, и раз за разом с абсолютно растерянным видом ему приходилось разбирать их либо в одиночку, либо с Джимом. — Майами! — Брайана осенило, — точно, Майами, — перспектива просидеть целый день за бумагами наконец уходила на дальний план. Брайан как никогда резво набрал номер менеджера, но в следующее мгновение с лица сошла довольная улыбка. — Прости, Брайан, не сегодня. Мне бы с будущей записью разобраться, — второпях говорил Джим, — но у меня есть хорошая идея! — И какая же? Просто интересно, — с раздражением пробубнил Брайан в трубку. — Ну, во-первых, перестань там истерить, а, во-вторых, я сейчас позвоню Джули, и она разберётся с твоей макулатурой…       Джули стояла, прижавшись спиной к стене, и словно пыталась спрятаться от грядущего бессмысленного разговора. С каждым годом супруги всё реже говорили не на повышенных тонах. Она забыла, когда в последний раз они с Джоном спокойно сидели за одним столом, мирно обедая. — Джон, чёрт тебя побери, да как я могла остаться в Лондоне, если я личный ассистент?! — То-то и оно, ты ассистент, а не его прислуга! — мужчина раздраженно собирал кучу бумаг, не щадя тонкие листочки, и запихивал в свой портфель. — Ты дал мне работу! Ты подарил мне возможность вертеться в этом мире, а не сидеть до конца своих дней в офисе богом забытой компании! — непоколебимое терпение всё-таки дало сбой, и глаза девушки застелила пелена слёз. — В чём я опять виновата? Заметив, как лицо жены скривилось от надвигающихся рыдний, Джон стыдливо опустил взгляд. С одной стороны, он был уверен, что прав, но с другой — это не повод доводить её до истерики. Он не мог ничего с собой поделать. Иногда его охватывало странное чувство, что для жены работа, в которую он сам её вовлёк, стала намного важнее него. Важнее, чем их отношения в целом. Он даже не догадывался, насколько был близок к правде. В доме раздался телефонный звонок. Супруги одновременно посмотрели на аппарат, словно взглядом решая, кому же всё-таки звонят. Джули вздохнула и побрела к телефону. Она не ошиблась: звонили действительно ей. — Да, Джим? — ответила Джули озадаченно. — Хорошо, я сейчас приеду к нему. — Как обычно, — Джон саркастически изогнул бровь и развернулся, направляясь к выходу. — Надеюсь, к вечеру приедешь? Или, может, ещё и ночевать там останешься? Ответа не последовало — прозвучали лишь звуки шлёпающих босых ног по паркету. Джули села на пуф перед туалетным столиком и заглянула в зеркало. Голубые глаза смотрелись практически синими из-за нахлынувших слёз. Она так устала от всего этого. В такие моменты ей хотелось просто исчезнуть, забыть обо всех метаниях между двумя. Однако, что бы она ни делала, разорвать этот порочный круг было уже невозможно. Ещё пятнадцать лет назад она упустила шансы на счастье, позволив своему сердцу пустить ненужные ростки зарождающейся любви. В далёкие времена, когда Джули была невестой Джона Гловера, ей посчастливилось познакомиться с находившимися тогда на пике Queen, помогая Роджеру Тейлору с сольным проектом. Однако она даже представить не могла, что всё её нутро перевернётся, как только она случайно столкнётся в коридорах крупной студии с долговязым коллегой и лучшим другом Тейлора. Никто не предупреждал, что простой приветливой улыбкой и робкими извинениями за свою неловкость Брайан ворвётся вихрем в мысли и душу, сам того не подозревая. Позже она узнала, что он женат и у него двое детей, — это окончательно разрушило даже самые робкие мечты о совместном будущем. Правда, на их с Джоном свадьбу он единственный пришёл без спутницы. Вместо того, чтобы наслаждаться «самым счастливым днём своей жизни», Джули весь вечер украдкой поглядывала на Брайана, глупо по-девичьи мечтая, чтобы на месте Гловера сейчас сидел он. Как оказалось, с женой у Брайана давно были сложные отношения, а позже место Крисси и вовсе заняла другая женщина. Джули злилась и стенала, но прекрасно понимала, насколько это всё бессмысленно. Джули знала, какой ценой заплатит, если всё же решится действовать. Она не хотела терять работу и семью. Однако, когда Джим Бич предложил своей помощнице и правой руке перейти на полный менеджмент Брайана, поскольку в одиночку заниматься турами было не так легко, она, почти не думая, согласилась. Пусть эти лишние чувства не утихли в ней, но, если Брайан станет её непосредственным боссом, она хотя бы сможет чаще видеть его лицо и слышать его голос. Этого будет достаточно. Правда, Джули даже представить не могла, чем это всё в итоге обернётся...

***

1998 год

      Неожиданно для всех концертная аппаратура решила дать сбой по всем фронтам. Что бы то ни было, но время масштабных туров прошло, и запасное оборудование команда везти в тур не взялась. Отыграв последний трек и с трудом делая на сцене вид, что всё в порядке и вообще идёт абсолютно по плану, Брайан разъярённым зверем понёсся к той, что была ответствена за всю организацию тура. Дверь громко хлопнула, отчего Джули, стоящая напротив окна, заметно дёрнулась, боясь развернуться. Она знала, что сейчас её ждёт. Она понимала, что отчасти это и её косяк. Однако, будь у него всё в порядке, не переживай он так сильно из-за разлада в семье и смерти матери, не прилетел бы сейчас в эту гримёрку, с грохотом снося всё на своём пути. — Что происходит? Почему уже второй концерт всё летит к чертям? Почему ты не вызвонила Майами? Чем ты, чёрт возьми, занималась?! — всегда деликатный и нежный голос сейчас звучал металлическим басом. Если бы хоть кто-то услышал этот крик вне комнаты, едва ли узнал говорившего. — Я не… — Джули попыталась возразить, но её тут же перебили. — Я — что? Я не виновата?! А кто виноват в этом? Я?! Кто виноват в том, что ты нихера не справляешься со своей работой? — белоснежная рубашка, насквозь промокшая от пота, полетела на диван. Джули обхватила его лицо ладонями, изо всех сил вытянувшись, чтобы хоть немного догнать в росте. От него исходило пламя, горячий пар, что наконец вырвался на свободу, опаляя всё вокруг. — Тише. Тише, пожалуйста… Это того не стоит, тише… Она изучала его взглядом, не пропуская ни одного сантиметра лица. От прикрытых глаз, утончённых аристократичных линий не хотелось отрываться ни на секунду. Брайан поднял взгляд на Джули и, не удержавшись, она накрыла его губы своими. Поцелуй был осторожный и лёгкий, но в одно мгновение Брайан всё же отобрал инициативу и углубил его, отчего Джули оторопела. Брайан подтолкнул её к дивану, попутно расстёгивая пуговицы на платье. Через несколько мгновений уже обнажённая Джули лежала, откинув голову на подлокотник, и обхватывала талию Брайана ногами. Он нещадно покрывал её тело мокрыми поцелуями, от которых на молочной коже оставались багровые пятна, а шоколадные кудри при этом щекотали упругую грудь. Жаркое дыхание обоих контрастировало с холодным воздухом кабинета. Джули прикусила губу, сдерживая стон и продолжая чувствовать колючие клыки на своей шее, но язык тела выдавал все её чувства. Небольшая доза выпитого перед этим алкоголя подавила возможное сопротивление. «Катись к чёрту, Джон. Катись к чёрту твоя работа, я ждала внимания к себе слишком долго…», — пронеслось в голове в оправдание. Она подняла голову и ненароком столкнулась с затуманенным взглядом каре-зелёных глаз. Глядя исподлобья, он выглядел как зверь, наконец вырвавшийся из оков. Сопротивляться было бесполезно. Да и не хотелось. Джули заёрзала на скрипучей кожаной обивке дивана и закатила глаза. Не став больше медлить, Брайан проник в её тело. Она протяжно всхлипнула, подаваясь навстречу. Ей было тягуче приятно не столько от ощущений, разливавшихся в её податливом теле, сколько от осознания происходившего. Когда-то она стыдливо грезила об этом, оставаясь наедине с собой. Множество раз она представляла его перед собой, будучи в объятиях других мужчин, отчего ещё ярче ощущала их ласки. В какой-то момент Брайан просто потерял себя в чувстве необъятной злости, которое сейчас вымещал на невовремя попавшейся ассистентке. Он прижал её к себе, туго обхватив тоненькое тельце под плечи, не давая шанса шелохнуться, словно его руки — убийственный старомодный корсет. Он думал, что Джули вот-вот оттолкнёт его, протестуя, но она продолжала тяжело дышать и постанывать, подмахивая его движениям. Джули полностью отдалась ощущениям. «Пусть делает, что хочет. Сама виновата», — думала она. Через мгновение Джули почувствовала, как хватка облегчилась, а её тело болезненно отлипло от кожаного дивана. Сильные руки усадили её на его колени, не разрывая объятий. Она, уже не робея, двигалась на его возбуждённой плоти. Даже не ожидая этого, Джули услышала срывающиеся с губ Брайана стоны. Он уткнулся ей в шею, лепеча невнятные возгласы. Длинные пальцы сжали её бедра железной хваткой, отчего девушка с остервенением впилась ногтями в спину мужчины. Он насаживал её на себя, ускоряя темп с каждым движением и выбивая из неё звуки, больше похожие на крик. Он не смотрел на неё, а уставился за её плечо, где было большое окно. Сейчас в его голове гулял ветер: на это время он позабыл о сложных отношениях, о донимающих друзьях, о тяжёлых воспоминаниях. Его покрытое мурашками тело содрагалось от горячих прикосновений любовницы, а разум был далеко. «Всё словно в старые добрые, не так ли, мистер Мэй? Ты снова заглушаешь душевные терзания бессмысленным сексом, не думая ни о ком. Всё как обычно». Кожа на спине щипала от попадания капелек пота на свежие глубокие царапины, длинные кудри пружинили в такт быстрому темпу. Несколько глубоких движений — и волна наслаждения накрыла их одновременно. Джули села на диван и запрокинула голову в попытке выровнять дыхание. Брайан оглянулся на Джули. Она дрожала, с трудом прикрывая тоненькой тканью платья обнажённое тело. В глазах едва ли можно было прочесть что-то однозначное: страх и сожаление, затуманенные поволокой горячего наслаждения. Брайан вцепился ладонью в скользящий диван, прикрыв веки. Сердце тяжело и гулко билось, выбрасывая в кровь эфир неистовой ненависти к себе. Она была не виновата в его личных проблемах. Она не молоденькая глупая группи. Подобный поступок был чистым оскорблением для человека, с которым работаешь много лет. Он считал так, ни капли не сомневаясь в их исключительно деловых отношениях дотоле. Голые ноги скользнули с дивана на пол. Джули встала, не поворачиваясь к Брайану. Руки не слушались, а ткань противно скрипела на липком теле. Расправившись в конце концов с платьем, она схватила с пола туфли и выскочила из комнаты. — Дура, дура, дура! — шептала она себе под нос, едва сдерживая слёзы. Тело всё ещё предательски било дрожью от прожитых эмоций в той злосчастной гримёрке. Джули просто не сумела остановиться. Не смогла противиться, когда его тело оказалось запретно близко, а в глазах горело нечто нечеловеческое. Она чувствовала себя жалкой перед собственной слабостью. Годы, убитые годы самоконтроля. Земля ушла из-под ног. Джули, шатаясь, заползла в тёмную комнату, бывшую первой попавшейся на пути коморкой, и рухнула на пол…

***

Всегда, когда она видела Брайана, этот первый раз секундным видением пролетал в её голове. Если бы Джули тогда знала, сколько ещё раз она сдастся, послушно отдавая своё тело! Смиренно позволит смять её никому неизвестные чувства... Кому теперь дело до этих чувств! Она перестала любить и уважать даже себя, поэтому и не ждала чужой любви. Однако ей не привыкать. Десять лет прожив в браке, она так и не смогла познать любовь. Дежурные фразы, холодные взгляды, раздельные спальни, глубоко спрятанное безнадёжное желание стать матерью. Она стояла возле зеркала, медленно разглядывая себя. Тёмное платье очерчивало силуэт, заставляя вспоминать, как по телу скользили его руки. Конечно, статус чьей-то любовницы унижал её. Женская гордость бунтовала каждый раз, когда он подзывал её к себе. Как бы там ни было, влюблённое сердце слепо верило и шло по этой бесконечной нити. Джули знала, что была для него лишь избавлением от проблем, мимолетной разгрузкой. Он не откровенничал с ней, он едва ли считал её своим другом. Однако, когда в благодарностях к альбому её имя было вынесено отдельно, на лице расцвела искренняя улыбка. У этих отношений не могло быть будущего, не могло быть и взаимных чувств. Но мысль о том, что ей удалось дать человеку, в которого она была влюблена, хотя бы каплю покоя и облегчения, грела душу.       Брайан тупо пялился в одну точку. Джули могла поклясться, что он дёрнулся, когда она вошла в студию и тихо прикрыла двери. — Что-то случилось? — она не раз видела Брайана в таком состоянии и знала, что вытаскивать из него по слову, медленно, но верно, будет лучшей тактикой. Брайан молча поднял лохматую голову, устало заглянув в глаза Джули. — Ничего. Давай работать, — он махнул в сторону кабинета.       Как бы Брайану этого ни хотелось, но разбор бумаг мало отвлекал от внутренних переживаний. Что поделать, такой он человек: совершая малейшую осечку, начинает копаться во всех её причинах и следствиях, снова и снова обвиняя себя, закапываясь всё больше, совершая ещё больше ошибок. Джули постоянно отвлекалась, всё чаще реагируя на притормаживания Брайана. — Хватит. Если ты позвал меня сюда просто посидеть в тишине и побездельничать — я пошла, — Джули встала с кресла, — у меня и дома дел достаточно. Вот, со счетами разберёшься сам или позвонишь Джиму, — она хотела было уходить, но Брайан резко дёрнул её за руку. — Стой... — он вскинул голову и протараторил: — Джули, я делаю что-то не так? — голос Брайана казался катастрофически севшим, хриплым и прерывистым, будто до этого разговора он бился в истерике. Впрочем, подозрения Джули были недалеки от истины. Она оценивающе взглянула на него, совершенно не понимая, чем вызван порыв. — Я снова перестаю понимать людей... Я порчу жизнь всем окружающим… — он продолжил, всё так же глядя в одну точку, но в мгновение перевел взгляд на блондинку, — Джулия... Джули, ты слышишь вообще? Она, оторопев, провела ладонью по его лицу. Болотного цвета глаза внимательно проследили за тонкой женской кистью, задавая немой вопрос. Джули медленно гладила его колючее из-за щетины лицо, успокаивая, словно внезапно заплакавшего ребёнка. Совсем расклеившийся Брайан уткнулся в худое женское плечо. — Всё пройдёт... — приговаривала она, — что там была за присказка, которой вас учили? — Джули вспомнила об одной фразе, про которую ей рассказал Брайан по приезде из клиники в Аризоне. — Боже, дай мне сил изменить то, что я в состоянии изменить, смириться с тем, чего я изменить не в силах, и отличить одно от другого, — Брайан проговорил это словно заученный стих. — Ага, — её губы коснулись мелких кудрей на его макушке, — осталось научиться ей пользоваться. Брайан поднял потяжелевшую голову, оказавшись в считанных сантиметрах от её лица. — Вряд ли я когда-нибудь смогу, — в его взгляде что-то поменялась. Джули знала, что это значит — не специально, ненарочно, лишь на интуитивном, подсознательном уровне. Брайан легко накрыл её губы своими, втягивая в поцелуй. Запредельно близко. Который раз. Однако что-то внутри неё запрещало ей сопротивляться. Выдающаяся беспомощность, но сделать с собой что-либо она была не в силах. Пряный аромат, смесь одеколона и запаха кожи, кружил её голову, отключая способность мыслить здраво. Джули слабо махнула головой, давая этим своё согласие. Брайан поднялся и подхватил её под бёдра, унося на руках из кабинета...       Через полчаса двое, уже заметно истрёпанные, нежились в объятиях друг друга. Просторную спальню наполнял свет закатного солнца, последние лучи которого неохотно пробирались сквозь окно. — Спасибо... — он слабо промычал, промакивая простынёй выступивший пот, — я просто... В последнее время я не знаю, что делать с собой и со своей жизнью. — Порой я тебя понимаю. Мне тоже сложно мириться с тем, что я обманываю и себя, и окружающих, — Джули распласталась на шёлковой простыне, неприятно прилипающей к коже. Брайан смотрел на Джули замутнённым взглядом, скользя по обнажённой груди к скромным бёдрам. — Я могу кое-что спросить? Джули не сразу поняла вопрос и лишь через несколько секунд слабо махнула головой, наконец поднимаясь с широкой постели. — Зачем тебе я? — он стыдливо взглянул в голубые глаза, — у тебя всегда были лучшие должность и доход из всех подчиненных. Ты спокойно жила в объятиях мужчины, который тебя любит. Может, стала бы матерью. Зачем тебе всё это? Почему ты не довольна тем, что имеешь? — потирая подбородок рассуждал Брайан, фокусируя взгляд на обнажённой девушке, стоящей около кровати. — Почему ты изменял Крисси? Ты тоже мог спокойно жить в любви и ласке. Почему ты не успокоился? Чем был недоволен? Брайан осознал, что задел эту всегда тихую и скромную женщину за живое. Её взгляд поменялся, и теперь в её глазах читалась скорее нарастающая злость, нежели остаточное возбуждение. Она знала, куда бить. Знала, сколько девушек побывало в его объятиях, пока жена и маленькие дети ждали его дома. Она знала, что характеристика «идеальный муж» подходит её боссу разве что в саркастическом ключе. Однако Джули его не осуждала. И почему же? Потому что дома её ждало тоже самое. Внешняя семейная идиллия, за которой пряталась пропасть разногласий. — А самое интересное: чем ты недоволен сейчас? Что тебя не устраивает в той, ради которой ты бросил жену? Спокойный тон Джули заставил его сжаться. Приятное усталое наслаждение уступило место горькому послевкусию ненависти. Ненависти к себе. Он знал, что рядом есть та, что всегда его выслушает и даст дельный совет. Та, что будет и любовницей, и другом. Однако навсегда поселившаяся в голове паранойя тянула его совсем в другую сторону. Даже сегодня вместо того, чтобы наконец поехать и извиниться за грубость, убедить, что всё в порядке и он отчаянно нуждается в ней, он предпочёл слабовольно подчиниться Джули. — Ты молчишь, потому что не знаешь. Потому что в принципе тебя все устраивает. Одна женщина тебя безгранично любит, но ты её отталкиваешь. А другой, для которой одно твоё существование — проблема, ты пользуешься. — Я... — Брайан растерялся, не совсем понимая, о чём она говорит. — Не пытайся сейчас оправдываться, пожалуйста, — Джули смягчила резкий тон. — Если я буду нужна, вызывай через Джима. И реши наконец, чего ты вообще хочешь. Она наспех завязала пояс платья и выскочила из комнаты. Через несколько минут послышался грохот захлопнувшейся входной двери. Резкий звук заставил Брайана передёрнуться. Она была права, надо было в конце концов что-то решить. Завернувшись в простыню и всё ещё покачиваясь от выпитого алкоголя, Брайан потянулся к телефону, набирая номер...        Анита целый день раздумывала над тем, стоит ли рисковать и ехать в их общий дом за вещами. Слишком велика была вероятность встретить его там. Слишком сильно не хотелось новых бессмысленных разговоров, его неизменных во время ссор надменных взглядов. Но деваться было некуда. Совсем не ожидая, что застрянет в многочасовой пробке, Анита приехала в коттедж только под вечер. Не успела она войти в дом, как её накрыла меланхолия. Здесь всё пахло им и всё напоминало о лучших временах. Она бы так и стояла в проходе целую вечность, если бы её не встретил их домашний бенгальский кот Брэнди. — Ох, — Анита радостно вздохнула, почувствовав, как мягкая шёрстка касается оголённых ног, — привет, малыш, я ненадолго. Кот с довольным мурчанием тёрся о ноги хозяйки. Собственно хозяйкой он её не считал, но знал, что хозяин дорожит ею, а, значит, с ней ему тоже придётся ладить. Гордый питомец последний раз вильнул хвостом и завернул за угол, вероятно, уйдя завершать свои важные дела. — Здравствуйте, мисс Добсон, — послышался синхронный возглас двух помощниц. Анита лишь одобрительно кивнула головой, отправляясь на второй этаж и оставляя их дальше трепаться о насущных делах. Она вошла в спальню и принялась торопливо скидывать в небольшой чемодан тёплую одежду и косметику. Она так и не сказала Брайану, что всё-таки уезжает на съёмки в Канаду. В связи с последними событиями она даже не собиралась этого делать. Возможно, будучи так далеко друг от друга несколько недель, они найдут время успокоиться и всё здраво обдумать. Это не первый кризис их отношений. Каждый раз все недопонимания рано или поздно исчезали, глупые обиды проходили. Этот случай не должен стать исключением. Она покинула комнату, прошла длинный коридор и опёрлась на перила лестницы. Хотелось просто перевести дух, успокоив поток мыслей. Однако неожиданно она услышала занятный разговор на кухне. — Честно, Никки, надоело мне уже всё это. Вот бы просто спокойно жить как жёны, или хотя бы как любовницы, всех этих богачей, а не батрачить на них, — говорила одна горничная другой. — Сомневаюсь, что помимо неё, — махнула Никки головой в сторону второго этажа, где была Анита, — у него ещё кто-то есть. Да и не наше это дело, — она продолжила протирать столик. — Да ладно, неужели ты не слышала!? — удивленно прошептала девушка. — И что же я должна была слышать? — Говорят, у мистера Мэя есть кто-то кроме мисс Добсон. Хорошенькая блондинка, дай бог каждой так выглядеть, — протараторила девушка. — Да ладно? — удивилась Никки и, чуть помедлив, продолжила, — ну и дурак… Шептание резко прекратилось, как только Анита показалась в лестничном пролёте, спуская за собой чемодан. Руки дрожали от услышанного, и она едва не уронила миниатюрную сумочку. Анита дежурно улыбнулась и попрощалась. Погрузив вещи, Анита уселась на водительское сидение и тронулась с места. Внезапно дав волю чувствам, она всхлипнула, но тут же дёрнулась, приводя себя в порядок. — Успокойся. Не веди себя как дура. Обычный трёп. Сколько ты такого слышала, а? — приказывала она себе, — бери себя в руки! Внезапно, будто гром, раздался телефонный звонок, заставив её вздрогнуть. — Вовремя ты, ничего не скажешь! — раздражённо прошипела Анита, увидев имя Брайана на дисплее сотового, — ладно… — Слушаю, — холодно, как ей казалось, произнесла Анита, однако в голосе легко читались проглоченные слёзы. — Что-то случилось? Ты в порядке? — Брайан отчётливо услышал всхлип. В голове пронеслись сотни мотивов, по которым она могла плакать, но никак не истинная причина её слёз. — Нет, я… — язык заплетался, и ответить на все вопросы разом не получалось. — Может, мне приехать? — он не на шутку разволновался. — Брайан, я в порядке. Ничего не случилось, я перезвоню, — солёная капля предательски пробежалась дорожкой по бледной щеке, — не приезжай… Последнюю фразу оборвали телефонные гудки. Сбросила. Брайан опёрся на стену. Стало не по себе. Мысли калейдоскопом сменяли друг друга, никак не желая складываться в осмысленную картинку. Может, всё-таки поехать? Она никогда не даёт волю эмоциям просто так! Правда, если поехать сейчас, она может серьёзно разозлиться, что только усугубит ситуацию. С губ Брайана сорвался страдальческий стон.