[Новый Ад… Тем временем]
Возвращение из этого весьма небезопасного путешествия началось с Лилит. Демонесса была очень возмущена назначением Асмодея на руководящую роль по приказу Люцифера, несмотря на то, что именно она поймала полукровку, что именно по ее инициативе и начнется изучение и раскрытие секрета, почему она вообще живет. Однако после того, как она увидела, что Азазель и сам Люцифер были в несколько потрепанном состоянии, все ее возмущение тут же испарилось. Врачей у них не было, да и не требовались они существам с повышенной регенерацией, но, когда она увидела полностью безглазого Азазеля и полное отсутствие его восстановления, у неё возникли вопросы о том, что же с ним произошло. Падший на вполне логичный вопрос ответил односложно: «Салдавейрон». В принципе, ответ был более чем исчерпывающий, потому дальнейшие расспросы прекратились. В конечном итоге раны рыжего беса были обработаны и прочищены весьма кустарными методами. Теперь же там, где были глаза, находилась повязка, закрывающая добрую часть лица. — Его состояние стабильное, Ваше величество, — доложил Асмодей через три часа после их возвращения. — Но глаза уже вряд ли восстановятся. Что-то блокирует их регенерацию… — Хорошо… Что ж, жаль, что наш друг лишился зрения, но с этим вряд ли можно что-то поделать. Будем исходить из того, что есть. — Знаете, а у людей было поверье, что у слепых иные органы чувств развиты куда сильнее, — усмехнулся паукообразный. — Быть может, старина Азазель начнет прислушиваться к другим. Асмодей хотел было посмеяться над собственной шуткой, но его осадил взгляд Люцифера. Вмиг веселый настрой демона сошел на нет, а сам он вернул самообладание. — Никаких эксцессов, пока мы отсутствовали? — Никаких, Ваше величество. Единственное, королева все пыталась прорваться к полукровке. Молоху удалось сдержать ее. — Хорошо. — Кстати, не скажете, почему не стоит допускать королеву к полукровке? В конце концов, это она нашла ее. И, как я понимаю, руководить изучением биологии этого существа тоже будет ее величество. — Полукровка нужна пока что как маяк для Салдавейрона. Маяк, который будет говорить ему о том, что нас лучше не трогать, а это поможет нам беспрепятственно продолжать изучение территорий этого мира для поиска того, где можно будет возвести Врата. — Врата? То есть в Ад? — Именно. Первая вылазка закончилась неудачей, и я не думаю, что мы сможем попробовать пойти на те земли вновь. Что показала ваша разведка? Или же вылазка Молоха? — Ну… к западу от этих территорий, глубоко в горах, находится достаточно крупное государство, которое населяют существа, чем-то похожие на яков… Люцифер смерил Асмодея озадаченным взглядом. — Яки? О Ад, сколько же тварей обитает здесь? — Достаточно, я полагаю… Но это не самое интересное… Гораздо интересней то, что на входе в их государство стоит стража. Очень много стражи… И досматривают каждого путника. — Хм… Значит, принцессы начали предупреждать соседние государства о нас. Что ж, пусть будет так… — Прикажете атаковать их, сэр? — Нет… Эти территории для нас закрыты. Что-то еще? Например, восток… — На наши территории ведет железная дорога, которая идет на восток… Мы дошли ровно до момента, пока та не начала переходить в мост между берегами пролива. Подозреваю, на той стороне что-то есть… — Вы не перебрались туда? — более серьезно спросил Люцифер. — Нет, Ваше величество… Виноваты, но… были просчитаны некоторые моменты, которые говорили о том, что лучше будет осмотреть те территории, которые лежат до пролива. Соответственно, так мы и нашли ту деревню. — Понятно… Тогда собирай еще одну экспедицию. — Прикажете переправиться на тот берег? — Именно… Молоха не трогай — он останется на страже полукровки. Кстати, с ней проблем не возникло? — Как ни странно, нет… Она была крайне спокойна и единственное, что делала, это плевалась оскорблениями в мой адрес, в адрес Молоха, про вас говорила мерзости и так далее. Но никаких попыток сбежать… — Хм… Просто поразительно. Учитывая то, что я видел ранее, дочь вся в своего отца — упрямая и боевая. И твои заявления о том, что она ведет себя тихо, вызывают подозрения. — Я бы и сам не поверил, если бы не проверял лично. — Понятно… — Падший глубоко вздохнул. — Кажется, мне придется лично пообщаться с этой полукровкой. — Как прикажете, сэр… — ответил Асмодей и пошел в сторону выхода из зала. Повисла достаточно напряженная тишина.[Кантерлот]
— Итак, брат, что хочешь сделать? — спросил Хедейр, когда Джек вошел в его лабораторию. Когда они вышли из тронного зала, он сказал ему идти в лабораторию, а сам куда-то отошел, причем на достаточно приличный срок — с того момента прошло около четырех часов. Да и выглядел черный пони, на первый взгляд, несколько странно: тяжело дышал, а его глаза ярко полыхали. Но удивительней было другое: в одном своем копыте он держал душу — это Свет чувствовал отчетливо. Даже сквозь его темные пальцы… И сигнатура у этой души разительно отличалась от души любого смертного. — Салдавейрон, это… — Душа, Хедейр… Думаю, ты и без меня это понял. Однако это не просто душа какого-то смертного — такими давить на Люцифера глупо и бессмысленно. — И… чья же это… — и тут второй почувствовал невероятно знакомые сигналы от этой души. Это была душа архангела… Но из всех его детей, с кем сталкивался Джек, душу он поглотил только у… — О, Пустота… — Хм… Видимо, ты и сам понял, кто был носителем этой души. — Да… Пустота, я уже и не надеялся увидеть ее… — Пока что ты еще ничего не видел. И вот за этим мне нужен ты. — В… в смысле? — не понял Хедейр. — Что ты хочешь сделать с ней? — Из всех живых или мертвых есть только одно существо, которое Люцифер истинно любит. И это существо — твоя дочь, Хедейр. Азраэлла… — Но… погоди, я все еще не понимаю, зачем тебе ее ду… — в этот момент в голову второму выстрелила одна единственная мысль, подтверждающая то, что хотел сделать Джек. В глазах его появился ужас. — Нет… Ты этого не сделаешь… — Я — нет… ТЫ сделаешь это. Я внесу лишь кое-какие коррективы в ее поведение, а создание фантома лежит на тебе целиком и полностью.Дай мне только доступ к ее сознанию… — Ни за что! — воскликнул Хедейр. — Я не позволю тебе копаться в голове Азраэллы ради каких-то корыстных планов! — О нет, Хедейр, видимо, ты не понимаешь… — голос черного пони наполнился угрозой, а сам он начал медленно подходить ближе. — Ты сделаешь это, и у тебя нет выбора, ибо именно под твоим руководством моя дочь решила пойти в самоволку. Ты не нашел того, кто мог бы за ней приглядеть, когда я предупреждал тебя, а теперь гордо строишь из себя заботливого папашу, потому что внезапно полюбил своих воинов. — Но не руками моей дочери! — ТВОЯ ДОЧЬ МЕРТВА И НЕ БОЛЕЕ! — Джек несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. — Хедейр, пойми, Азраэлла мертва. И наша единственная надежда в том, что Люцифер не знает о ее смерти. Если это так, твоя дочь может стать идеальным шпионом. — Но лезть ей в голову — тем более тебе — я не позволю! — Ах, теперь ты решил позаботиться о ней. Что ж, выбора у тебя нет, как я и сказал, ведь ты или помогаешь мне создать фантома на добровольной основе и позволяешь мне лишь чуть-чуть покопаться у нее в мозгах, или же я собираю фантома сам с такими изменениями, что даже ты не узнаешь в полученном существе свою дочь. Хедейр буквально застыл от таких заявлений. Мало того, что Джек подбивал его совершить самый настоящий акт насилия над душой его дочери, так еще и угрожает, что за отказ самолично возьмется за нее, и тогда только ему известно, чем станет Азраэлла в конечном итоге. Он был прав: выбора Свету никто не давал… — Ты… ты обещал мне, что отдашь ее душу… — И я сдержу свое слово, как только война с Люцифером будет окончена. Мы создадим фантом, отправим его в самый эпицентр, он выяснит то, что нам нужно, а дальше дело техники, после которого я лично разрушу фантома и передам тебе ее душу. И делай с ней, что хочешь… — М-м-м… А есть… есть ли другой выход? Может быть, послать твои тени? Помнится, они были весьма эффективны… — Тени будут обнаружены в два счета, а фантом может ходить свободно и оставаться вне подозрений. Тем более их обоих роднит одно — ненависть к нам двоим. Ну какой законченный псих не послушал бы того, кто полностью разделяет его мысли? Прекращай руководствоваться чувствами и включи холодный расчет — Азраэлла наилучший вариант для того, чтобы выпытывать всю информацию. — Это да, но… — Твоя дочь мертва, Хедейр. Я не предлагаю воскресить ее и исказить. Она останется мертвой до тех пор, пока ее душа не попадет к тебе. Ты ведь и сам знаешь, что такое фантом. — Знаю… Как знаю и то, что это издевательство над душами. — Если тебе так будет спокойнее, фантом будет привязан к тебе. Энергия Света полностью скроет мой запах внутри оболочки фантома, так что мы останемся незамеченными. — Ты меня слышишь? Фантомы — это издевательство над душами, а ты предлагаешь ко всему прочему мне взять это извращение на себя?! Да, я не был хорошим отцом, но я не могу позволить тебе сделать задуманное! Прости, но… я не позволю разменивать душу моей дочери на жизнь твоей. — Тогда я сделаю все проще — сам сделаю фантома. Своими силами… С этими словами Джек развернулся и собирался было уйти из лаборатории, но его остановило копыто Хедейра. — Стоять… — послышался голос Света. Хватка у него была крепкая… — И что ты хочешь сказать? Ты не хочешь делать фантома своими силами и не позволяешь мне… Ты или слабоумный, или трус. — Я не могу позволить тебе сделать фантома… — сдавленным голосом произнес Хедейр. — Не могу сделать и сам, но не позволю тебе исказить ее своей Тьмой больше, чем ты говорил в самом начале. — То есть… — Да… да, я согласен на это… Доволен?! Я согласен сделать из души своей дочери пустую оболочку, что будет подчиняться тебе! — В такой формулировке это звучит отвратительно. Мне нравится… Как и то, что ты все-таки принял правильное решение. — Это — неправильное решение, но и идти у тебя на поводу, дабы с Азраэллой случилось что-то страшнее того, что уже есть, я себе не позволю. Но… прежде чем я совершу этот отвратительный поступок, скажи, что именно ты собрался делать с разумом Азраэллы. Джек хищно улыбнулся. — Умница, Хедейр… — не менее хищно произнес он и начал объяснять брату то, что собирается сделать.[Новый Ад… Темница замка]
Скука… Это явно не то, что можно было ощутить, находясь в темнице замка короля демонов. По правде сказать, Аврора рассчитывала на худшее, но, если судить по разговору Асмодея, Лилит и Молоха, Люцифер не позволяет королеве прикасаться к ней. Что ж, спасибо за доброту, как говорится, но за таким актом альтруизма наверняка скрывалась какая-то личная выгода, и ее смысл дошел до полукровки достаточно быстро. Пока она здесь, никто не посмеет даже пикнуть в сторону этого Нового Ада, и Падший с кампанией смогут творить все что захотят совершенно безнаказанно. Если, конечно, никто не придумает чего-то такого, что могло бы помочь, а в своем отце Аврора не сомневалась. Как и в том, что она сможет дать отпор в случае чего. Ее не беспокоил даже Асмодей и уж тем более Лилит — они оба не представляли из себя ничего. Единственное, паукообразного она называла про себя «душный». А все из-за количества его атакующих лапок — то, что их было четыре, не значило, что он не сможет применить их все и сразу. Лилит же… Ну а что она могла? За все то время, что Аврора была здесь, королева демонов успела лишь полностью затрахать не только саму пленницу, но и ее «стражей» своим стервозным и истеричным поведением. Она вызывала лишь головную боль, и для полукровки было большим удивлением, что Дьявол ее терпит. «Инкубатор», — сразу сказала себе Аврора. В тот момент, на какую-то долю секунды, ей даже стало жаль демонессу. Но только на долю секунды, после чего появилось отвращение. Раз уж Лилит так пресмыкается перед Люцифером, а он настолько сильно не доверяет ей, у так называемой королевы просто нет чувства собственного достоинства, которое могло бы уже давно подсказать ей, что надо уходить из этого притона. Но это были двое из четырех генералов, непоколебимо преданных Падшему. Оставались еще двое — Азазель и Молох. Если первый вызывал скорее настороженность, ибо был тем еще лисом, потому за ним нужен был глаз да глаз, то вот Молох вызывал напряжение, которое граничило со страхом, ибо это был не просто демон, а ходячая гора мускулов, от которой проблем было бы столько же, насколько велик его вес. Тем более демон не был типичным представителем «мускулов без мозгов», потому обхитрить его не получилось бы, да и заговорить тоже, ибо Молох был крайне необщительным, а если и начинал говорить с ней, то старался свести все общение к односложным предложениям, что поначалу казалось Авроре скудоумием. И как же она была удивлена, узнав, что это просто манера поведения в ее присутствии, ибо пленница была дочерью Тьмы и могла выкинуть что-то неожиданное. И гигант круглосуточно наблюдал за ней, что исключало все попытки прорыть тоннель, разрушить стену или пройти напролом по всему замку. Тем более сам Люцифер ушел с этой земли… Тем не менее она все еще здесь. Без толкового плана побега и без возможностей для его осуществления. Да и Молох не спускал с нее глаз, пускай их и не было видно из-за его шлема. И было тихо. Аврора уже успела привыкнуть к тому, что здесь ей не с кем пообщаться. Тем не менее она была ошарашена тем, что услышала среди нескольких голосов совершенно незнакомый. Он был низким и басовитым, но при этом бархатным и строгим. Сразу стало понятно, кому он принадлежал, тем более и Молох начал шевелиться активнее. И вот появился он: на плечах темно-серая шерстяная накидка с капюшоном, шерсть темная, глаза черные, как ночь. — Приветствую тебя, дочь Тени… — все тем же низким голосом сказал вошедший. Аврора же, несмотря на то, что поняла, кто решил ее посетить, оставалась хладнокровной и всем своим видом пыталась показать, что ей глубоко наплевать на него. Но нужно было показать, что она в каком-то смысле заинтересована в его личности. — Надо же… — с презрением выдохнула полукровка, — сам король решил посетить меня. Какая честь для простой девушки… — Как смеешь ты так обращаться к коро… — взбунтовал было Молох, но его тут же осадил сам Люцифер. — Спокойно, мой солдат… Думаю, будет лучше, если ты оставишь нас наедине. — Но Ваше Ве… — Это приказ… Понимая, что выбора у него нет, Молох медленно развернулся и пошел прочь из темницы, оставив своего короля и пленницу один на один. — Итак, — продолжил Падший, — думаю, в отсутствии раздражителей у нас получится нормальный диалог. — Ну, давай посмотрим… — хмыкнула Аврора. — Я даже знаю, что будет дальше: ты начнешь говорить о том, что твои цели носят высший характер, что мой отец и Свет — главные злодеи и бла-бла-бла… Можешь пропустить эти моменты и перейти к тому, что тебе нужно от меня. Ты, как тот, кто больше действует, опираешься на эти самые действия, так что и сюда ты пришел с какой-то целью. Предупреждаю сразу: развенчать кого-то или что-то в моих глазах у тебя не выйдет. Можешь даже назвать меня потерянной душой, если угодно. — Понимаю… У тебя нет причин верить мне и уж тем более доверять: мы слишком разные и были выращены разными существами и обстоятельствами. И я не пытаюсь вбить в твою голову свои мысли, да и не стану. Мне это просто не нужно… Я лишь пришел посмотреть на тебя. Больно уж интересно увидеть ту, в ком сочетаются Свет и Тьма, причем в такой гармонии. — То есть я интересна в качестве лабораторной крысы… — ухмыльнулась Аврора. — Надо же, я так удивлена этим… — Это был явный сарказм, который Люцифер раскусил мгновенно. В ответ на подобное он смог только улыбнуться одними уголками губ. — Значит, мне не нужно размышлять об этичности подобного обращения и того, почему тебя никто не трогает. Сейчас, по крайней мере… В конце концов, я обещал собственной жене тебя в качестве трофея. — Пф-ф-ф… Тоже мне, напугал… Буду я бояться огромного родильного мешка, который только трахаться и умеет. И уж тем более я не боюсь ее ебыря и папика, за которым она таскается, как собачонка. — Хм… А ты за словом в карман не лезешь. Мне нравится подобная черта… Хотя она свойственна лишь смельчакам… Или же глупцам… — Ну, я тебя не боюсь, Люцифер… Многое говорит обо мне, да? — Лишь то, что ты либо смелая, либо глупая. Пока что не определился, ибо твой сарказм — это все, что было услышано мной. — А ты ожидал чего-то иного? Что я буду нормально говорить с тем, кто как законченный оккупант отобрал земли у невинных кристальных пони? — Справедливо… А ты не задавалась вопросом, скольких погубил твой отец? — Задавалась и знаю… И я не виню его, ибо, что самое смешное, он редко когда убивал невинных, предпочитая насаживать на кол законченных ублюдков. — Это он тебе говорил? — Нет, это говорит Тьма, которая бурлит во мне вместе с кровью. Думаю, манипулировать Тьмой внутри меня отец не может. — Тут не буду спорить… Вполне вероятно, что твои слова правдивы. — А раз мои слова могут оказаться правдивыми, загляни внутрь той Тьмы и узнай, что скрывается за тем, как ты его называешь, зверем. — За ним ничто не скрывается, — отрезал Люцифер. — И очень жаль, что ты этого не видишь. Возможно, увидишь позднее, но пока что самый понятный для тебя пример: если Салдавейрон так сильно тебя любит, как заявляет, почему он еще не пришел сюда и в одиночку не поубивал нас всех? — Отец не такой идиот, чтобы бросаться в огонь, не надев защитный костюм. Если он не действует сейчас, значит будет действовать потом. И тогда тебе придется считаться с ним, потому что только отец знает, куда надо надавить, чтобы ты прогнулся. — Интересно было бы посмотреть на подобное, да думаю, не доживу… Пока что расклад такой, что ты в самом невыгодном положении, тем более чтобы огрызаться и препираться. Потому в следующий раз советую тебе, дитя Тени, придерживать язык за зубами. Для своего же блага… — Заставь меня, малыш… — хмыкнула Аврора. Люцифер же пропустил ее язвительное заявление мимо ушей. — На первый раз спущу тебе столь дерзкое поведение. — Кажется, у самого главного Дьявола яиц нет, дабы заткнуть простую полукровку, — теперь Аврора уже не собиралась сдерживаться и рассмеялась во весь голос. Это была самая очевидная провокация, и Падший не поддался на нее. — Рад был познакомиться, дитя Тени… — произнес он и направился в сторону выхода, попутно окликнув Молоха. Вскоре же демон оказался на своем месте. С собой он нес окровавленный кусок мяса, который тут же протянул Авроре. — Ешь, — пробасил он. — Король приказал кормить тебя. — Что ж, — сказала пегасочка и взяла предложенное, — хотя бы не трава… Хм… Говядина… И откуда вы откопали это? — Подобной информацией не располагаю, — ответил демон. — И тебе знать не положено. Ешь и не пытайся заболтать меня, отродье. — Да-да, я помню… — прыснула Аврора и оглядела кусок мяса. Неплохой на вид — сто процентов свежий, пускай и сырой. Но это мелочи, которые можно было поправить с помощью подручных средств. Куда больше удивляло то, что сам Люцифер пришел к ней. Было понятно: это не последний его визит, и Дьявол добьется от нее того, чего бы он там ни хотел. Да и… что она такого знает? По крайней мере, из того, что нужно ему? О расположении войск, каких-то планах своего отца она ничего не знает, так что… Единственное, что ему могло потребоваться от нее, это то, что делает ее ей — все, вплоть до души. А это значило одно: она умрет после всех этих экспериментов, потому надо было бежать отсюда. Побороть Молоха она скорее всего смогла бы, пусть и пришлось бы пошуметь. И шум — это большой минус. Если бежать, то нужно делать это максимально тихо и стараться не попадаться никому на глаза, особенно Люциферу. Потому как против такого существа она точно не сможет что-то противопоставить. Да и толковый маршрут составить не получалось. А пока что нужно было подчиниться системе. Аврора сама загнала себя в столь неудобное положение, поэтому было лишь два исхода: тихо выжидать подходящего момента либо же идти напролом и надеяться на удачу. Полукровка, пусть и могла пороть горячку, в подобных безвыходных ситуациях резко меняла свою позицию на более рассудительную. Что ж… Теперь оставалось дождаться подходящего момента.[Кантерлот]
Прошло три дня с тех пор как Джек вернулся из Хельрейма. Слишком долго — давно можно было предпринять хоть что-то по освобождению Авроры, но… Была ли торопливость выходом? Можно было допустить множество ошибок… А в том деле, которое замыслил черный пони, нельзя было допускать оплошностей, что бы это ни было и что бы они там ни делали. Однако это вызывало вопросы… И чем дольше они оставались без ответов, тем сильнее рос интерес к лаборатории Хедейра, но и предупреждение Темного не выходило из голов всех желающих посмотреть на происходящее. Звуки, что слышались со стороны комнаты, были воистину ужасны… Описать словами весьма сложно, ибо это была целая гамма из всего самого ужасного, что можно было услышать. И так было два дня… Два дня непрекращающихся криков и свистов… Но в один момент все резко стихло, а пространство слегка сотрясло. Для тех, кто находился в замке, это было схоже с волной, которая слегка качнула их, поселив внутри очень неприятное ощущение. И, несмотря на то, что самое страшное закончилось, Джек и Хедейр не попадались никому на глаза до утра следующего дня. И с того времени начались сюрпризы…***
Прошло три дня… Три жутких дня, но наконец-то все осталось позади. В тот момент вопросов стало настолько много, что было уже глубоко наплевать на то, что скажет Джек. По крайней мере, для принцесс (Селестии и Луны) и королевы перевертышей. Они уже собирались пойти в лабораторию Хедейра, дабы расспросить с пристрастием о том, что такого ужасного Элементали творят в тайне ото всех. Однако они сами пришли. Черный пони выглядел довольным, словно ученый, достигший отличного результат в своем эксперименте, в то время как Свет был полной противоположностью — угрюмый, неуверенно делающий каждый шаг и сильно измотанный. И с ними был кто-то… Поначалу ни принцессы, ни королева не признали третьего пришедшего, но когда он, а точнее она подняла голову, мурашки пробежали по спине Кризалис, а в глазах появился ужас. Высокая — несколько выше обычной средней пони, — белая, как снег шкура, черная завитая грива и невероятного синего цвета глаза. Холодным взглядом она молча осматривала тех, кто стоял перед ней. — Аз… Азраэлла? — испуганно прошептала Кризалис. Селестия и Луна ошарашенно уставились сначала на королеву, потому на ангела, а потом и на Древнейших, вспоминая все то, что Хедейр рассказывал им о своей дочери до тех пор, пока Джек не пришел. — ЧТО?! — в унисон воскликнули правительницы Эквестрии. — Как это понимать, Салдавейрон? — воскликнула Селестия. — Ты же говорил, что она — наш враг и… — начала было Луна, однако Темный остановил поток вопросов взмахом копыта. — Мне понятна ваша реакция, — совершенно спокойно ответил он. — Но будьте добры помолчать и выслушать то, что мы скажем. Необычно странный, несвойственный Джеку голос и манера, в которой он говорил, сразу остудили пыл трех правительниц, заставив с интересом ожидать того, что тот скажет. — По правде сказать, я не хотел и не собирался прибегать к подобному, но, — черный пони смерил своего брата злым взглядом, — раз обстоятельства вынуждают, приходится прибегать к форс-мажору. И да, ваши глаза вас не обманывают: стоящее перед вами существо является той самой Азраэллой. Правда, моя дорогая? Последняя фраза была обращена к ангелу. Зная ее характер и отношение к Тьме, Кризалис ожидала по меньшей мере грубый ответ — что она пошлет его куда подальше, начнет огрызаться, но совершенно не ожидала услышать: — Вы правы, мой хозяин… Даже голос принадлежал той Азраэлле, которая грозилась устроить армагеддон… И это пугало… Даже если это существо было всего лишь манекеном, то пугающе правдоподобным. — Х… Хозяин? — послышался голос Луны. — Это она назвала так тебя, Салдавейрон? — Так точно… — ответил Джек и вышел чуть вперед, после чего слегка приподнял копытом голову ангела за подбородок. — Выглядит, звучит и даже может вести себя точно так же, как и ранее. Можно было бы сказать, что это отличная копия, но нет… Азраэлла, стоящая перед вами, оригинал до мозга костей… Вернее будет сказать, до души. — До д… — начала было Селестия, но тут же осеклась и испуганно уставилась на Древнейшего. — Только не говори, что ты… — принцесса посмотрела на ангела — прямо в ее пустые глаза — и не увидела там ничего, что могло бы принадлежать живому существу. — Боги мои… Неужели это… — Фантом, — закончил за нее Джек. Теперь атмосфера ужаса повисла не только над головой старшего аликорна, но и по всей комнате. — Ф-фантом? — послышался голос Кризалис. — Это… это же неправда, да? — Почему нет? — усмехнулся Темный. Зло усмехнулся. — Луна три дня назад упомянула, что было бы неплохо заиметь шпиона, который смог бы влиться в общество демонов и остаться нетронутым. И Азраэлла — единственная, кто может сделать это. Ни перевертыш, ни пони, ни тени не смогут того, что сможет эта кукла, сотканная из души архангела. — Но… Салдавейрон, разве не ты говорил, что не можешь как-то… — тут Селестия перевела взгляд на Хедейра и до нее тут же дошло, почему Древнейший смотрит на фантома с нескрываемым отвращением и тоской. — Хедейр, ты же не… — Мне пришлось… — выдохнул Элементаль и опустил голову. — Не такого воскрешения я жаждал для дочери, но… Ее душой владею не я… Как и этим фантомом… — А-а-а, вся эта эмоциональная чушь лишь тормозит нас, потому пропустим… Итак, наш план состоит в том, что… — Салдавейрон, замолчи! — сказала Селестия. — В тебе что, нет ни капли жалости? Ты забрал жизнь дочери Хедейра, а теперь насмехаешься над тем, что… — Вот, значит, как ты заговорила… — прошипел Джек и подошел к принцессе вплотную. Из-за того, с какой скоростью он это делал, принцесса слегка осела, из-за чего черный пони стал выглядеть еще выше. — А где ты, если позволишь спросить, была, когда МОЯ дочь оказалась там, у Люцифера? Вины на тебе нет, так как тебе-то какое дело, но тем не менее ты упрекаешь меня за то, что я ищу способ вернуть свое дитя, используя того, по чьей вине это произошло. И даже не говори, что я преувеличиваю: с Хедейром был разговор — и не один — о том, что Ави нужен тот, кто будет посильнее Дискорда или Чешира. А он ее проморгал… Теперь же пусть смотрит и наслаждается… — Это… это жестоко… — прошептала принцесса. — Ужасно… — Ты говоришь это тому, кого отождествляют со злом. Чуешь иронию? Потому что я — да. А теперь замолчи и не вздумай говорить о неэтичности моих действий, ибо тот, кто все это устроил, заслужил подобного. На этом Джек отошел от принцессы и поравнялся с Азраэллой. На Хедейра он не смотрел, но отлично чувствовал его настроение — уныние… — Но, — продолжил Темный, — так как с личным на этом все, перейдем к делу. Наш маленький шпион — единственная, кто сможет сделать все что нужно и остаться нетронутой. А так как она целиком и полностью верна мне и связана со мной психически, предательство исключено, и я смогу получать всю информацию прямо оттуда. Как только узнаем, что конкретно замышляет Люцифер, будем думать, что делать дальше. Есть вопросы? — Как можно так надругаться над жизнью и смертью? — спросила Луна. — Значит, вопросов нет, — ответил Джек. — И меня очень радует, что все тут понятливые. Азраэлла… Фантом тут же оживился. В глазах появился блеск, а мертвое до того момента лицо стало куда более подвижным. Прямо как живая… — Да, Салдавейрон, — совершенно естественным голосом произнесла ангел. На миг даже показалось, что она улыбнулась, но это был лишь обман зрения. — Превосходно… Итак, поясни для наших принцесс и королевы миссию, ради которой ты была создана. — Сбор и передача информации о планах Люцифера, диверсии, уничтожение возможных коконов демонов. — Само совершенство… Верная, послушная и главное — не задает лишних вопросов. — И что… — Селестия отчего-то не могла смотреть прямо на фантома. Ей было больно видеть подобную форму жизни. Даже слушать весьма сказочную историю Джека о фантомах было тяжеловато. — Что будет дальше? И каким образом это связано с Авророй? — Есть между мной и Люцифером одна общая черта, — ответил черный пони, подошел к Азраэлле и вырвал одно перо из ее крыла. Ангел даже бровью не повела. — У нас обоих есть те, ради кого мы можем убить всех и вся. Лишь бы они были живы… Люцифер, как я понимаю, не знает о смерти Азраэллы… Точнее, о второй смерти… Что ж, если это так, я сыграю у него на нервах. — Но… если он знает? — спросила Кризалис. — Что будем делать в таком случае? — Перо обладает аурой, запахом, которые свойственны только нашему шпиону. Так что, если Люцифер что-то знает, это вызовет у него легкий диссонанс, который выведет его из зоны комфорта. И как только он пойдет на контакт, я дам ему самое прямое доказательство того, что моя история не лжива, — саму Азраэллу. До тех пор она будет обитать в лаборатории и… Почую, что кто-то что-то пытается сделать с фантомом, а я почувствую, ему или ей будет очень больно. И постарайтесь донести эту информацию до Элементов Гармонии и до Твайлайт. Кстати, где она? Я не чувствую здесь ее души. — Она отправилась в Понивиль, в свою библиотеку, искать информацию о Кристальном Сердце, — ответила Луна. — А… Что ж, одной моралисткой меньше — нам же лучше. В остальном, надеюсь, вы меня поняли. Азраэлла, за мной! На этом создатель и его создание покинули зал. Через какое-то время послышался достаточно мощный звук, похожий на хлопок, а это значило, что Джек покинул замок и, вероятнее всего, полетел в сторону Кристальной Империи. И до тех пор, пока остаточный шум не стих, в комнате стояла мертвая, напряженная и несколько неловкая тишина. Они пытались начать говорить что-то, но… все сводилось к бессвязным звукам. Но в конце концов Селестия решила взять инициативу на себя. — Хедейр, ты как? — осторожно спросила она, подойдя к Древнейшему и положив копыто ему на плечо. — Никак, Селестия… — ответил он полным отчаяния голосом и снял копыто аликорна с себя. — Сын повернулся против… Дочь ни жива ни мертва и в подчинении Салдавейрона… Это чересчур… Простите, но сейчас мне нужно побыть одному. Яркая вспышка на секунду ослепила Селестию, Луну и Кризалис, а когда свет потух, троица увидела, что в комнате находились лишь они. — Сестра, тебе не кажется, что все зашло слишком далеко? — послышался голос младшего аликорна. — Салдавейрон использует настолько грязный прием, сеет раздор среди нас… Такими темпами мы можем проиграть. — Я понимаю ваши опасения, принцесса, — сказала Кризалис. — Но как та, кто лично знала одного фантома, могу сказать, что эти существа действительно мало чем отличаются от нас с вами. Быть может, Азраэлла действительно наилучший вариант для получения нужной информации? — О Боги, Кризалис, и ты туда же… Мертвецов я еще могу понять… То, что в битве участвовали мы все, тоже, но использование и подчинение своей воле души — это потолок аморальности. — В словах Кризалис есть логика, — сказала Селестия. — Как и в словах Салдавейрона. Да, это неприятно, да, аморально, но, возможно, это наш единственный шанс на то, чтобы узнать о планах врага. С точки зрения стратегии, вполне себе хороший ход. Луна не верила тому, что слышит. Тем более от собственной сестры, которую, как она считала, поведение Джека напрягает так же сильно, как и ее саму, но… Тут она встала на его сторону. Это разозлило младшего аликорна не на шутку, но в конечном итоге ей все же удалось совладать с эмоциями. Или же, по крайней мере, создать видимость, что ее отпустило, хотя это было далеко не так, и все это понимали. На том они и разошлись… Кризалис и Селестия ушли проверять, что происходит среди солдат, в то время как Луна вновь осталась одна. Время было утреннее, луна опущена, так что какое-то время она могла быть предоставлена сама себе. И принцесса решила провести его в своей комнате. — Вы только посмотрите на нее… И вновь этот голос. До боли знакомый и от того столь ненавистный… Тем не менее в этот раз Луна не испугалась, когда услышала его. Напротив, она была настолько зла, что не осталось места для страха, так что ответом для собственной тени стал раздраженный вздох. — И снова ты… — пробурчала принцесса. — Очень не вовремя ты решила появиться… — Хм… А мне казалось, ты забьешься под одеялко и будешь звать старшую сестричку… Однако ты меня радуешь Лулу… Твоя злость мне нравится. — Исчезни в тенях, Найтмер… Мне сейчас вообще не до тебя… — ответила Луна и взяла случайную книгу со своей полки. — Это же надо — воскресить кого-то, да еще и не полностью, и подчинить своей воле. А Тия спустила ему это… Почему она всегда спускает ему подобное? — Ты хочешь знать мое мнение? — голос Найтмер Мун наполнился озадаченностью. — Я удивлена и польщена в каком-то смысле. — Это был риторический вопрос, — уткнувшись в книгу, ответила ночная принцесса. — Как скажешь, Лулу… — И прекрати меня так называть… Бесит… — М-м-м… Маленькая девочка злится из-за смешного прозвища… Что-то «микропринцесса» тебя не волнует. — Одно дело — Салдавейрон: у него вообще пунктик с этим, и совершенно другое, когда себе говорю подобное я сама, только вывернутая наизнанку. И вот это меня бесит… — Ты все еще думаешь, что мы — одно целое? Быть может, когда-то так и было, но сейчас мы настолько же разные, как и… — Да-да, разные, как и все… Прикуси язык и будь добра исчезнуть… — Как грубо, Лулу… Не такой я тебя помню… — Ох, за что же мне все это… Надо будет не забыть попросить Салдавейрона вытащить тебя из меня окончательно. А то ты зудишь и зудишь у меня в ушах… Кстати, раз уж ты вышла со мной на связь, значит я снова сплю? Как в тот раз? — Бессонная ночь… Волнение из-за того, что происходит в Кристальной Империи… Злость от того, что Селестия слушает монстра… Да, ты точно спишь, Лулу. Откровенно сказать, даже МНЕ бы потребовался сон после всего такого. — Понятно… Ну и… раз уж мы нашли некоторые точки соприкосновения, можем поболтать. Все равно я сплю и заняться нечем. — Ты хочешь поговорить со мной? С той, кого ты считаешь не меньшим чудовищем, чем этот ваш Салдавейрон? Ты либо отчаялась, либо тебе настолько скучно, либо же тебе просто надо выговориться. — Считай, что все три причины разом… Кроме того мы с тобой всегда в контрах… Может, стоит начать хотя бы с чего-то? — Я… — в голосе Найтмер Мун послышался невиданный доселе шок. — Я… я… Слов нет… Я бы засмеялась над твоим предложением о дружбе, если бы… — Я не предлагаю тебе дружбу, Найтмер Мун. Это невозможно априори. Просто диалог… — Тогда что тебе нужно? Я не особо понимаю… — Да хотя бы обсудить то, что сделал Салдавейрон с Азраэллой. Ты же наверняка слышала это, если не видела. — Слышала… И, честно сказать, не понимаю твоей злости… — М-м-м, и ты туда же… — Я поясню… Использовать того, к кому ваш враг испытывает теплые чувства, вполне логично и может принести плоды. Не удивлюсь, если этот ваш Люцифер решит сделать так же. Как я понимаю, они с Салдавейроном — одного поля ягоды. — Тут я не могу сказать… С Люцифером не общалась. Ты, думаю, тоже… — Ясно… И… что ты будешь делать? — А я что-то должна сделать? В конечном итоге Салдавейрон хочет насолить Хедейру, и у него отлично получилось сделать это… Ни я, ни Тия, ни Кризалис не сможем его переубедить. Сомневаюсь, что даже Аврора смогла бы, хотя она к нему ближе всех. — Хм… Тогда почему ты злишься? Из-за бессилия? — Нет, я злюсь потому, что никто не пытается удержать Салдавейрона в рамках дозволенного. А Тия ему еще и потакает… Это выглядит жалко: будто не она здесь главная принцесса, а этот монстр. — Он знает больше о враге, его качествах и слабостях. Так что, да, я могу понять, почему Селестия слушает его в таких вопросах. — Я тебя умоляю… Знает… Знай он, все бы уже закончилось. — По-моему, ты несколько перегибаешь… Ох, черт, никогда бы не подумала, что буду пытаться успокоить и как-то сдержать тебя… Такое ощущение, что ролями поменялись… — Наверное, да… — сдалась Луна и отбросила книгу в сторону, после чего упала на кровать, раскинув копыта в стороны и закрыв глаза. — Черт, я совершенно упускаю то, что он тоже может быть в отчаянии… Почему я об этом забыла? Однако ответом ей стало молчание. Это несколько напрягло принцессу, потому что эта тишина звучала не так, будто ее собеседница думала над ответом, а так, словно ее вообще не было в комнате. Физически… — Найтмер Мун? — подняв голову, сказала Луна и осмотрела комнату. Ни-ко-го… Даже ощущения того, что кто-то был рядом с ней, не было. И когда она повернула голову к тому месту, где должна была лежать книга, то увидела, что никакой книги там нет. Проснулась, — пронеслось в голове принцессы, после чего она вновь упала на кровать. Действительно, это был очередной странный сон, в котором она оказалась, совершенно того не осознавая. — Эх… — тихо вздохнула принцесса. — Надо бы лучше контролировать свои сны… Интересно, сколько я проспала? Встав с кровати и подойдя к окну, принцесса выглянула наружу. Солнце уже вовсю освещало территории Эквестрии, стоя ровно в центре неба. Что ж, значит, время около полудня, а Джек с Хедейром и фантомом пришли около девяти утра. Три часа… Немного, конечно, но этого хватило, чтобы чуть-чуть отдохнуть от ночи. Кошмары нынче не редкость даже среди солдат. Особенно у тех ребят, которые пошли первыми: образы демонов и новеньких существ прочно засели в их головах и искоренить их либо же как-то замылить, чтобы они не были такими четкими, оказалось куда сложнее, чем думала Луна. Итак, раз сейчас уже около полудня, нужно было проверить, как там остальные. Хедейр, в первую очередь… Пускай что-то внутри нее все еще сигналило о том, что Второй был опасен для нее, ей было искренне его жаль.[Новый Ад… Какое-то время назад]
Три дня… Достаточно большой срок для того, чтобы разработать план побега. Аврора, правда, справилась за полтора и уже была готова воплотить его в реальность. Нужно было лишь дождаться подходящего момента. Ее «хорошее поведение» в некотором смысле убедило Люцифера в том, что услуги Молоха более не требуются, однако она бы ни была тьмой наполовину, если бы не понимала, что огромный демон сторожит где-то неподалеку. Единственное, что веселило ее за это время, так это жалкие попытки Лилит прорваться к ней уже через Асмодея. А тот концерт, что она устроила Падшему, когда они все же пересеклись, м-м-м… Услада для ее ушей… И чем дольше это шло, тем более капризной становилась королева, что несомненно вызывало улыбку у полукровки. А что Асмодей? Он любил поговорить… Буквально обо всем и на любую тему. Но Аврора оставалась скрытной, как мимик в потемках, и потихоньку претворяла свой план в жизнь. А именно забалтывала своего надзирателя, хороня его бдительность и подпуская ближе к себе. В какой-то момент он все же подошел достаточно близко, чтобы с той стороны его не могли увидеть. Или, по крайней мере, не нашли бы достаточно быстро. Как только демон оказался достаточно близко к решеткам, из темноты в его сторону рванули черные щупальца. Очень быстро, настолько, что Асмодей даже понять ничего не успел. Они обмотались вокруг него, прижав паучьи лапы к телу и зажав рот. В итоге тишина не была нарушена, а демон оказался прижатым к стене, завернутым в темный кокон. Отделившись от него, темные щупальца потянулись обратно, после чего схватились за решетки и потянули их в разные стороны. Металл достаточно легко поддался, открывая Авроре проход наружу. — Что ж… — тихо произнесла пегасочка, покрыв свое тело темной броней. — Рада была погостить, правда не узнала ни черта, ну да ладно… Так, Асми, не подскажешь, где выход? А-а-а, точно, мне надо идти прямо и по лестнице… — из кокона послышалось очень недовольно мычание. — Да-да, я тоже тебя люблю… На этом она направилась в сторону предполагаемого выхода. И для нее совершенно не стало шоком то, что в подземелье, помимо Асмодея, оказался и Молох. Что ж, вполне ожидаемо, что охранников было двое. Плохо было то, что обезвредить такого великана было куда сложнее без шума, а шум был самым последним из того, что она хотела бы получить в итоге. Не можешь взять силой, действуй хитростью, но какая хитрость в столь небольшом помещении… Так-так… Тут достаточно темно… Удастся ли слиться с помещением? Темная материя ведь способна к подобным метаморфозам? Как оказалось, действительно способна, оставалось только двигаться максимально незаметно. И со временем — не без потери нервных клеток — ей это удалось. На лестнице, что удивительно, не было никаких сюрпризов, как и в коридоре. — Ой, как неожиданно и приятно… — ухмыляясь, произнесла Аврора и пошла прямо. Куда конкретно идти, она не знала. Стоит ли идти на выход? Или же вернуться в тот инкубатор и прервать выращивание новой армии? У первого варианта были одни плюсы: наконец-то можно было покинуть это провонявшее серой место и как следует отмыться, но вот второй был более практичным. Нельзя было допустить выход подобных тварей в промышленных масштабах, но это грозило тем, что ее вновь изловят и тогда ей займется уже сам Люцифер. Ай, кто не рискует, тот не пьет шампанского, потому Аврора выдвинулась в сторону инкубатора. Как и темница, эта лаборатория находилась под замком, но в другом месте. В первый раз она наткнулась на него случайно и из-за отвратительного запаха. Что ж, раз уж нужно полагаться на нос, полукровка решила довериться именно ему. Заодно она смогла убедиться, насколько обострились ее чувства… Сера, сера и еще раз сера, запах гари, не самое приятное, но характерное для демонов-разведчиков амбре и… Вот оно… Тот самый запах, которым можно было бы убить целую армию, находись она в самом эпицентре. Вот и Аврора скривила лицо и инстинктивно прижала копыта к носу. — Оу… Да… Вот оно… — с отвращением прошипела пегасочка и пошла в сторону, откуда доносился этот смрад. Идти, как оказалось, было недолго и немного. Что удивительно, сбежавшей не попался даже разведчик — что уж говорить о ком-то стоящем выше. Замок словно вымер, что только играло Авроре на руку, хотя не стоило расслабляться. Все-таки замок Дьявола — это не полянка в лесу, по которой можно гулять, не глядя по сторонам. Тут нужно быть осторожной, заглядывать в каждый темный уголок и постоянно оборачиваться. Однако не было никакой тревоги… Даже Молох, который должен был проверить ее наличие в камере и, соответственно, обнаружить обездвиженного Асмодея, молчал, как партизан. Да и сам паукообразный, одураченный какой-то смертной, пылал бы от ярости и пытался бы найти ее, но… Ответом на все эти мысли Авроры была тишина. Очень подозрительная могильная тишина. И вот около десяти минут спустя Аврора наконец-то дошла до нужного спуска. Запах гнили и чего-то внутренного вновь ударил ей в нос, вызывая тошноту и головокружение. Когда же она оказалась непосредственно в инкубаторе, полукровка так и вообще чуть было не попрощалась со скудным обедом. Благо спасла маска из темной материи, которая начисто отрезала все запахи, позволяя Авроре вздохнуть спокойно. Придя в себя и бегло осмотревшись, она увидела все те же коконы, свисающие с потолка. Некоторые из них были вскрыты, а это значило, что какая-то часть тварей уже родилась и была полностью готова. Что ж, значит и эти твари в скором времени могут быть готовы к выходу, чего нельзя допустить. Да горело бы оно все пламенем, — пронеслось в голове Авроры. Мысли, как известно, материальны, так что, как только слова об огне мелькнули в ее голове, коконы вспыхнули ярким и жарким пламенем. Послышался отвратительный писк со всех сторон, а коконы начали лопаться. — Отлично… Пора линя… Только Аврора произнесла это и развернулась, чтобы уйти прочь, как чуть не столкнулась с кем-то. Резко отпрыгнув, она ощутила ауры… Две горящие ауры… Первая была во много раз мощнее второй и словно состояла из множества слоев. Горячая, яркая, холодная, влажная, темная — все это сочеталось в одном существе. Вторая же была пропитана тем же запахом, что и инкубатор. — Браво, дочь Тени… — послышался низкий басовитый голос, который невозможно было спутать ни с чем другим. — Ты сделала все именно так, как я говорил. — Люцифер… — прошипела Аврора, смотря прямо в полыхающие алые глаза Дьявола. На лице демона появилась улыбка, а из-за спины показалась Лилит. — Божечки, только посмотрите, какой беспорядок она здесь устроила, — произнесла демонесса. — Нужно будет убраться… И я предлагаю начать с нее. С этими словами она указала на Аврору. В копытах полукровки тут же появились длинный меч-катана и тот, что был покороче… Заполучив оружие, пегасочка встала в боевую стойку, готовясь отразить атаку со всех сторон. — Вы только взгляните на нее… — саркастично произнесла Лилит. — Она уже готова к бою. — Именно! — хмыкнула Аврора, направив лезвие катаны сначала на королеву, потом на короля. — Сначала разберусь с тобой, а уже потом с твоей шлюшкой. Лилит явно разозлило это оскорбление, так как она уже собиралась напасть на оскорбившую ее пони, однако была остановлена Люцифером. — Неужели ты и вправду хочешь сражаться с нами, дочь Тени? — спросил Падший, не отрывая взгляда от Авроры. — Не думаешь ли ты, что просто не выстоишь против меня? — Я успела об этом подумать и поняла одно: мы с тобой достаточно похожи, чтобы сказать о некоем равенстве в силах. — Вот как… — улыбнулся Падший, материализовав в правом копыте массивный молот. — Что ж, Аврора, дочь Салдавейрона… Для меня будет честью вбить в твою голову, что не стоит идти против того, кто сильнее тебя. — Не бахвалься, а защищайся, — прорычала полукровка и кинулась в сторону Люцифера, размахнувшись длинным мечом. Дьявол тем не менее ловко отразил удар рукоятью молота, после чего размахнулся, и темное орудие полетело в сторону наглой пони. Аврора оказалась не менее ловкой, чем ее оппонент, так что и она смогла увернуться от атаки, тут же нанеся удар коротким мечом. Этот удар Люцифер пропустил, после чего по его телу пришлось еще несколько стремительных рубящих ударов по корпусу и один по ноге. Пегасочка же отскочила достаточно далеко, чтобы оказаться вне зоны удара. К ее удивлению, Падший смеялся. — А ты не так уж безнадежна, дочь Тени… — произнес Дьявол, поднявшись на задние копыта, слегка опираясь на молот. — Твой отец славно обучил тебя… — Да уж не жалуюсь… — прошипела Аврора, то и дело косясь на Лилит. Демонесса, к ее удивлению, стояла позади своего мужа и не спешила встревать в драку. Да и то, что они совершенно не удивились содеянному, навевало определенные мысли. И тут в голове полукровки все сложилось: — Хм… Так значит, ты знал, что я сбегу… — Я дал тебе эту возможность, — улыбнулся Люцифер. — Пустой замок, идиоты-надзиратели, которым был дан четкий приказ. Чем не идеальный способ посмотреть, на что ты способна. — Тогда ты просчитался, приятель… — Аврора медленно отходила назад — ближе к уже тлеющим коконам, готовясь рвануть в самую глубь при малейшем писке. — Очень просчитался, позволяя мне калечить тебя. — А кто сказал, что ты покалечила меня? — хмыкнул Падший, демонстрируя во всей красе, как заживают его раны. — Значит, мы еще больше похожи… — хмыкнула пегасочка, сделав еще один шаг назад. — Я тоже так умею… — Не сомневаюсь… — ответил Люцифер, взвалив молот себе на плечо. — Но тогда не сделает ли это нашу битву бесконечной? — Не… — протянула Аврора, хитро улыбнувшись. — Она закончится прямо СЕЙЧАС! С этими словами полукровка рванула в сторону леса коконов. Она не могла сказать, насколько правильным было это решение и смогут ли ее поймать, однако понимала, что да — против Люцифера она точно не вытянет в одиночку, как бы ни старалась. Даже если Лилит не вмешалась бы в их драку, что определенно случилось бы — в этом Аврора была уверена на сто процентов, — сражаться с тем, в кого накачано столько дряни, было бесполезно. Потому оставался только один способ вырваться из этого капкана: бежать со всех ног. Как можно быстрее… Тем временем позади себя Аврора услышала быстрый звук шагов. За ней велась погоня — в этом она была уверена на сто процентов. Что ж, пусть так… Пускай побегают, если хотят. Ей оставалось лишь поднажать как можно сильнее и вырваться из этого поля мерзости, после чего нужно добежать хотя бы до одного окна. И улететь… Улететь прочь отсюда… В Кантерлот… Доложить о том, что инкубатор демонов уничтожен… — СТОЯТЬ! Тут же, буквально в метре от Авроры, из-за коконов выскочила Лилит с мечом наперевес, который тут же направила в сторону полукровки. — Наконец-то… — прошипела демонесса, хищно облизнувшись. — Теперь я выпотрошу тебя… Разорву на куски… И твой папочка тебя не спасет… — Рискни, сучка… — так же, шипя, произнесла Аврора, проявив две сабли. — Посмотрим еще, кто тут пойдет на фарш. И тут позади себя пони услышала звук очень тяжелых шагов. Резко обернувшись, она увидела Люцифера во всем его дьявольском великолепии. «Окружена», — пронеслось в голове Авроры. — «Черт-черт-черт… Думай, Ави, думай, как бы тебе свалить отсюда…» — Никто никого потрошить не будет… — грозно произнес Падший, гневно смотря то на свою жену, то на полукровку. Демонесса тут же стушевалась и убрала свой меч, а вот Авроре было не до смеха или страха. Она была готова атаковать в любом случае, и отвлечь ее могло лишь чудо. Однако, как говорится, помяни черта — он и явится. Буквально со всех сторон этого помещения послышался странный гул. Такой, будто на замок приземлилось что-то очень массивное. Вместе с гулом послышался рык и такой звук, будто кто-то или что-то взмахнуло очень большими крыльями. После этого инкубатор накрыла мертвая тишина. — Что это было? — сказала Лилит. Вопрос этот был адресован в никуда, хотя, откровенно говоря, ей было бы очень интересно узнать, какая тварь решила приземлиться прямо на замок. Люцифер тоже был несколько удивлен подобным ходом событий. Тем не менее он пришел в себя куда быстрее, чем остальные, в том числе и Аврора, которая то ли от удивления, то ли еще из-за чего сняла свой шлем, что и стало причиной последующего действа. Заметив, что полукровка обнажила участок своего тела, Падший не стал медлить и выстрелил в пони одной из своих молний. Аврору резко скрутило, после чего отбросило в сторону. Естественно, из-за мощности удара она потеряла сознание. Лилит уже начала хищно улыбаться, подходя ближе к бессознательной пегасочке, но ее остановил голос Люцифера: — Иди и узнай, что это было! — голос Дьявола был грозным и навевающим ужас, отчего демонесса не рискнула спорить с ним, как делала это раньше, и смиренно пошла в сторону выхода из догорающего инкубатора. Падший же смерил холодным взглядом Аврору, поднял ее и водрузил на спину, после чего и сам пошел в сторону выхода. Там его уже ждала Лилит… Ее лицо выражало крайнюю степень озадаченности, в одном копыте она держала белое, чуть ли не светящееся, перо, а во втором небольшой кусочек бумаги, аккуратно сложенный в форму лебедя. — Что это? — спросил Падший, как-то странно косясь на перо. — Не знаю, Люци, но когда я вышла отсюда, то на окне увидела это, — Лилит протянула Люциферу бумажку и перо. Дьявол принял только второе и с интересом начал осматривать его. — Что думаешь? Тут она заметила, как изменилось лицо Дьявола… Из каменного и сухого оно стало превращаться в обеспокоенное, наполнилось небольшой паникой. — Что-то не так, Люци? — обеспокоенно спросила демонесса. — На тебе лица нет. — Это перо… — произнес Падший. — Я… я думал, это невозможно, но… — Что? Что такое?! — Это ее перо, Лилит… Тут пришла пора королеве впадать в ступор. — Ее? Погоди, ты говоришь об Азраэлле? — А о ком еще? — сказал Люцифер и протянул Лилит перо. Взяв его и взглянув на него, демонесса только убедилась в подлинности артефакта. Молча она подняла ошарашенный взгляд на своего мужа, после чего покосилась на оригами лебедя. — Это… это просто невозможно… Я… я думала, что она погибла от руки Салдавейрона. — А что за бумажка? — спросил Люцифер. Лилит тут же начала разбирать оригами дрожащими копытами. Как и ожидалось, это была записка: «У тебя есть та, которая нужна мне… У меня есть та, которая будет нужна тебе… Ты здесь, и мы здесь… Приведи ее и получишь ту, чье перо я прилагаю». Закончив читать, Лилит подняла глаза на Люцифера. Его лицо исказила очень серьезная и очень злая гримаса. — Люци, я надеюсь, ты не поверил в то, что здесь написано? — осторожно осведомилась демонесса. — Это написано Салдавейроном, а он манипулятор, и ты это прекрасно знаешь. — Но перо-то настоящее… — тихо произнес Люцифер. — Он мог просто выдернуть его, когда… — и тут Лилит еще раз осмотрела перо. — Нет… Оно свежее… — Вот именно… Свежее… А это значит, что она действительно жива и находится у него… — Люци-Люци, успокойся… — осторожно произнесла Лилит. — Мы толком не знаем, что это… Ты не думаешь, что это ловушка? — О да… Это сто процентов ловушка… — процедил Падший и поправил тело Авроры на своей спине. — Однако выбора у меня нет. Придется сыграть в эту чертову игру. — И ты отдашь ему полукровку? Ты обещал, что она моя! — МОЛЧАТЬ! — прорычал Люцифер так громко, что Лилит аж отпрыгнула от него в сторону. — Не тебе решать, кому принадлежит полукровка и кому будет принадлежать! И я сделаю все, чтобы моя сестра была цела, нравится тебе это или нет! — Но Люци… — МОЛЧАТЬ! Знай свое место, суккуб! Не тебе решать, что делать королю демонов! С этими словами Люцифер круто развернулся и быстро зашагал куда-то по коридору. Лилит же осталась стоять в шоке. Впервые она видела своего мужа настолько раздраженным и даже озлобленным. Вместе с тем в ее голове не могла уложиться мысль, что Азраэлла жива. Но этого же просто не могло быть, так как ангел должна была быть мертва. Но перо… свежее, словно только что выдернули… А такое не смог бы создать Древнейший. Но… но это же действительно невозможно…***
Искать долго не пришлось: его фигура отчетливо выделялась на фоне Ада. Черный, в плаще до земли и широкополой шляпе. Единственное, что в его облике было неестественным, так это отсутствие привычной ехидной улыбки. Напротив, лицо Темного Элементаля было серьезным, как никогда до этого. Но где же та, о ком он писал в той записке? Видимо, она где-то неподалеку… И вот он здесь… Стоит буквально в десяти метрах от своего врага. У него на спине лежит самая дорогая для него форма жизни, а у этого существа есть та, кто дорога ему. Это вполне себе равноценный обмен… Чужих аур он не ощущал, поэтому мог сказать, что ловушки тут не было. Салдавейрон был настроен серьезно, в его планы не входило как-то юлить или строить козни. Тут из-за его спины вышла она… Слегка потрепанная и белая, как снег, шкура, черная грива и синие глаза, опущенные в землю. Вот она… Азраэлла… На секунду забыв о том, что рядом с ней стоит сама Тьма, Люцифер сделал несколько стремительных шагов. Тут же к горлу ангела протянулось угольно-черное лезвие. — Не так быстро, — послышался низкий хрипловатый голос Джека. Падший тут же остановился и сделал несколько шагов назад. — Не тронь ее… — прорычал Падший. — Не трону… Пока что… У тебя по великой случайности оказалась моя дочь, Люцифер, а у меня — твоя сестра. У нас с тобой есть те, кто дорог нам обоим. И оба мы можем угрожать друг другу убийством, но… Я предлагаю тебе иной вариант. Своего рода сделка… — Обмен? — сдерживая ярость, произнес Люцифер. — Вполне разумно… Но где гарантии, что ты не атакуешь, как только все закончится. — Точно такие же, как и у меня, — ответил черный пони. — Больших гарантий не даю. — Справедливо… — ответил Дьявол и аккуратно снял со спины Аврору. Джек же подтолкнул Азраэллу. — Ты первый, Люцифер, — прошипел Темный. — У меня нет причин доверять тебе. — Как и у меня… — ответил Дьявол, но все же приподнял Аврору и подошел ближе, после чего оставил ее тело в полуметре от черного пони и отошел назад. — Но ведь ты не нарушаешь сделок… — Именно… — ответил Джек, схватил Азраэллу за загривок и с силой бросил в сторону Люцифера. Падший в последний момент успел поймать сестру, после чего поднял взгляд туда, где должен был стоять его враг, но его уже не было. Ни его, ни Авроры… — Тварь… — прошипел Падший и опустил взгляд к сестре. Она была в отключке… Но это точно была она: ее аура, запах, внешний вид — все было таким же, как и у прежней Азраэллы. Отличал ее от того ангела лишь облик пони, но Люцифер на это не обратил внимания. Он и сам был не в том облике, в каком она привыкла его видеть. Что ж, раз она здесь, нужно отвести ее в замок и дать ей время. Но она жива… Азраэлла жива, а это самое важное…[Кантерлот… Пару мгновений спустя]
Настроение в замке принцесс было крайне мрачным. Хедейр так и не вернулся, Джек ушел в сторону, как многие подумали, Ада, так что Кантерлот фактически остался без защиты. Потому уже через несколько часов вся шестерка Элементов снова была здесь и озабоченно задавала вопросы. Селестия и Луна пытались ответить на них, максимально не вдаваясь в подробности того, что произошло между Древнейшими, хотя, судя по лицам пришедших, можно было понять, что они и сами начали догадываться о разладе между Элементалями. В конечном итоге принцессы уже хотели было рассказать все как есть, но Рэйнбоу Дэш обратила внимание на темный силуэт, проплывший в тронный зал мимо приоткрытой двери. Не прошло и минуты, как вся толпа оказалась снаружи. Каково же было их удивление, когда они увидели Джека с бессознательной Авророй на спине. Черный пони даже не обратил на них внимания и просто пошел дальше, после чего повернул за угол. Пару мгновений спустя послышался звук закрывшейся двери. — Это… — послышался голос Луны. — Это было то, о чем я подумала? — Да… — ответила Селестия. — Похоже на то… — Но… значит ли это, что… — Видимо, Луна… Видимо… — Принцесса… — голос подала Твайлайт. — Я понимаю, что спрашивать такое сейчас может быть несколько неуместно, но… Салдавейрон, часом, не атаковал Кристальную Империю в одиночку? Потому как, если это так, то… — Нет, Твайлайт… — ответила старшая принцесса. — Я в этом сомневаюсь… — Да и ты должна была видеть его, Твай… — вставила свои пять копеек Рэйнбоу Дэш. — На нем же ни царапины. — Селестия, но это значит, что… — сказала Луна. — Да… Похоже, он действительно закинул эту наживку. — Наживку? — спросила Эпплджек. — Вы о чем, принцесса? — Давайте пройдем в тронный зал, мои маленькие пони, — тихо сказала Селестия. — Не думаю, что коридор — подходящее место для того, чтобы говорить о чем-то подобном. Спорить никто не стал, потому они молча пошли за принцессами обратно в тронный зал. Все, кроме Флаттершай, которая изъявила желание пойти к Джеку и узнать все от него, несмотря на все отговорки принцесс и своих подруг. В конце концов, ее отпустили, и пегасочка выдвинулась в сторону комнаты, где осели черный пони и Аврора. Узнать, где конкретно они находились, было не очень сложно: дверь в нужную комнату оказалась слегка приоткрыта, и пони осторожно толкнула ее, открывая себе проход. Темный сидел напротив кровати, на которой покоилась Аврора, хотя Флаттершай заметила это не сразу, ибо в помещении было достаточно темно, несмотря на светлое время суток. — Д-Джек? — почему-то тихо произнесла Флаттершай и осторожно подошла ближе. Черный пони молча повернул свою голову к ней и, заметив, кем был посетитель, тепло улыбнулся. — А, это ты, Шай… — слегка усталым голосом произнес Темный. — Подумал, что это искристая или же, черт бы ее побрал, макропринцесса со своими нотациями. — И… почему же ты подумал, что это принцесса? — спросила пегасочка и села по правую сторону от Джека. Она тут же заметила Аврору. Полукровка явно была без сознания, но, что удивило ее чуть сильнее, так это наличие брони на теле подруги. Это могло значить только одно: Аврора от чего-то или кого-то защищалась. — К-как она? — Без сознания, но… Видимых повреждений нет. По крайней мере, я таковых не нашел. — Это же отлично! Правда? — Если повреждений нет, мне интересно, каким образом ее вырубили. Но это мы узнаем, когда она придет в себя. — Послушай, Джек… Принцессы как-то взволновано относятся к тому, что происходит. Особенно к тому, что делаешь ты… — Джек глубоко вздохнул. — Ты же… не сделал чего-то плохого после вашего разговора с Хедейром? — Это как посмотреть… — положив копыто на голову Авроре, ответил черный пони. — Если создание фантома считается чем-то ужасным, то… — Фантома? — не поняла Флаттершай. — Что это? — Призрак… — ответил черный пони. — Живая душа без тела, которая обрела оболочку посредством кое-каких процедур. — То есть… это кто-то мертвый? Как то, что делала Аврора? — Не совсем, Шай… То, что делала Ави, относится к метаморфозам с телами, то есть с плотью, а фантом — это придание формы душе. Иначе говоря, у фантома нет плоти в привычном понимании. Его оболочка создана из самой души. — О-о-о… — протянула Флаттершай, поднеся копыто к подбородку. — Это… достаточно жутко… — Если не проводить никаких манипуляций с душой, то голый фантом практически ничем не будет отличаться от того, кем он был до смерти. Фактически это жизнь после смерти. — А-а-а… И… ты создал фантома, да? — Нет… Его создал Хедейр, а я лишь кое-что подправил в сознании подопытного. — И… что же ты там… «подправил»? — осторожно спросила Флаттершай. — Мне нужен был верный солдат, который не предаст и выведает все, что нужно в нашем положении. И я знаю только одно такое существо. — И-и-и… кто же это? — Азраэлла… Как только Флаттершай услышала это имя, ее глаза медленно начали раскрываться. В первую очередь от ужаса, ибо она помнила, какой ангел была при жизни. И из-за этих мыслей она никак не могла понять, каким образом Джек заставит Азраэллу оставаться на их стороне. Даже если им с Хедейром удалось создать фантома. Однако эти мысли испарились не менее чем за несколько секунд, сменившись ужасом от осознания того, что сделали Тьма и Свет. — Погоди, то есть… — пегасочка нервно сглотнула. — В-вы с Х-Хедейром оживили Азраэллу? — Сделали фантома, — поправил ее Джек. — И именно благодаря нашей кукле я смог вернуть Ави сюда. — Но… каким образом? Ты же говорил, что ангелы не ладят друг с другом, как и с Хедейром… Разве Азраэлла и Люцифер… — Между ними, пожалуй, существует настолько же крепкая связь, как у… Ну, говорить, что как у меня с Ави будет некорректно, но что-то в этом роде. — М-м-м… — протянула Флаттершай. — Джек, эм… А тебе не кажется, что это несколько… — Жестоко? Да, Шай, может быть, это жестоко, но, откровенно говоря, мне на это наплевать, так как все, чего я хотел, это вернуть Ави. И я сделал это, попутно закинув нашей рыбке удочку. Какое-то время он будет сидеть на крючке, но рано или поздно поймет, что тут к чему. И лучше бы это произошло как можно позже. Тем не менее я надеюсь, ты понимаешь, что это было необходимо… — Возможно, где-то в глубине души — да, но… Тем не менее, Джек, мне все еще не кажется, что подобное правильно. В конце концов, Азраэлла — дочь Хедейра и ему может быть очень больно от того, что… — Меня это не касается, — холодным голосом перебил её Джек. — Сколько бы он ни ныл, что нельзя так поступать с его дочерью, мне это неинтересно. МОЯ дочь попала в плен к врагу под ЕГО непосредственным руководством, поэтому я считаю, это справедливое наказание. Равноценное его проступку, так что не надо мне говорить о неэтичности принятого мной решения. — Я лишь хотела сказать, что… — пегасочка глубоко вздохнула. — Я лишь не хочу, чтобы ты и Хедейр на этой почве сильнее рассорились. В конце концов, быть союзниками лучше, чем врагами. — Если у Хедейра хватит достоинства принять то, что нашу с ним договоренность я не нарушу и отдам ему Азраэллу, когда все закончится, ссориться никто не будет. Сейчас же она нужна мне лишь для шпионажа и не более. Как только выясним маршруты, по которым движется Люцифер, его цели и прочее, я сразу же отзову фантома, разрушу его оболочку и отдам душу Хедейру, ибо мне она не нужна. Если же у него взыграет шило в заднице, что ж, это его выбор. — И снова подеретесь… — Мы все время сражаемся, Шай, так что больше драк или меньше — ни меня, ни его это не волнует. Но повторюсь, я надеюсь, что у него включится критическое мышление и он поймет, что здесь к чему. — Я тоже надеюсь… — выдохнула пони. — Не хотелось бы еще одного сражения… — Сейчас возможны три исхода, касающиеся Хедейра. Первый: он примет все происходящее и засунет свои чувства куда поглубже; второй: у него все перегорит, и от подобного выгорания мой братец просто уйдет отсюда. Третий и самый нежеланный: возгорится чувство справедливости и ощущение, что он был обманут. Тогда случится то, что ты сказала, Шай, — начнется драка. Впрочем, мне не страшен ни один из вариантов… — Тебя хоть что-то может напугать? — улыбнулась Флаттершай. Джек же задумчиво хмыкнул. — Это вряд ли… — ответил черный пони. — Даже гибель близких меня не пугает. Она вызывает настороженность и… ярость… — Ярость? — не поняла пегасочка. — Почему же? — Из-за несправедливости, — ответил Джек и вновь провел копытом по гриве Авроры. — Несправедливости от того, насколько внезапной может быть смерть, и от того, что я не смогу это исправить. — Разве ты не умеешь воскрешать? Аврору же ты вернул… — Это мне стоило тысячи лет унизительного союза с Хедейром, сражения с Азраэллой и проведения древнего ритуала, о котором я имел лишь теоретическое представление. Это… слишком много за то, чтобы вернуть родную душу в этот мир. Конечно, я сделал это и сделал бы снова — столько, сколько потребовалось бы, — но… Порой хочется, чтобы чудо произошло здесь и сейчас. А по поводу моих сил, Шай… Смертным Древнейшие кажутся богами. Нас считают всесильными, потому что один из нас создал ваши виды, однако же мы далеко не так могущественны, как кажется. И с воскрешением тоже не так все просто… Тут надо действовать быстро, иначе душа улетит… Ави я не смог вернуть, потому что она наполовину ангел, и только сила Света смогла открыть мне путь к этому событию. — Но… Как тогда… ты поглотил душу Азраэллы? — спросила Флаттершай. — Как я понимаю, раз ты не мог воскресить Аврору, так как она наполовину ангел, душу полноценного ангела тебе бы тоже не удалось поглотить. Или же ты на такое способен? — Честно сказать, я и сам не понял тогда, как так получилось. По правде, было неприятно… — Неприятно? — Как тебе сказать… Поглощение обычной души чем-то сродни глотку воды: оно освежает и наполняет. Душа ангела — помимо жизненной энергии — содержит Свет, причем в преобладающем количестве. Можно даже сказать, что она состоит из Света… А подобная энергия, как ты знаешь, обжигает меня… А теперь представь, каково это — пить что-то, что обжигает тебя изнутри. — Ужас… — Но тут… — Джек поднял голову к потолку. — Тут все было немного по-другому… Жжение было, но… не такое сильное, какое я мог бы ожидать. Да и сделал я это больше инстинктивно, нежели осмысленно. — Инстинктивно? Мне казалось, что ты руководствуешься чем угодно, но только не инстинктами. — В каком-то смысле я тоже зверь, Шай, — ухмыльнулся черный пони. — Не забывай, что то, как я выгляжу, лишь оболочка, внутри которой скрывается совершенно иное существо. — Хм… Звучит так, будто тебе тошно от этого. — Есть немного, — выдохнул Джек. — Это сейчас я понимаю, что тысячелетие назад был куда более… похожим на зверя. — Это как? — Скажем так, Шай, я был куда более агрессивным и меньше полагался на холодный расчет, предпочитая мозгу силу. Лишь через несколько десятилетий проживания в человеческом мире ярость сменилась отвращением к людям и переходом к более холодному мировоззрению. Хотя поначалу я и вовсе не испытывал ничего к людской расе. — Что же такого ты пережил в мире людей, раз изменился? — озадаченно спросила Флаттершай. — Хм… Предательства, попытки убить, невежество, презрение, отвращение… И это только то, что я могу вспомнить о людях за пару секунд. То, что было в Нойленде, стоит вообще опустить: столь нахального и мерзкого отношения к своей персоне еще надо поискать. Потому я не жалею, что убил весь город. И мне совершенно не жаль тех призраков, что остались там. — П-п-п-призраков? — испуганно произнесла Флаттершай. — Хм, ты сражалась с тварями Ада, дружишь с Древнейшим Элементалем, но продолжаешь бояться привидений? — улыбнулся Темный. — Просто… Ну… П-приведения — это другое! — Ладно-ладно, я понял тебя… Или, по крайней мере, думаю, что понял… Знаешь, намного проще жить, не беспокоясь о том, что в твоей голове произойдет определенная реакция, которая вызовет у тебя резкое сокращение мышц, выделение пота и так далее… Я говорю о страхе. — Но… Разве это не толкает к безрассудствам? — косясь на Аврору, спросила Флаттершай. — Если руководствоваться разумом, нет… Или же инстинктом самосохранения… Иного не дано. — И чем, по-твоему, руководствовалась Аврора? — Безрассудством… — выдохнул Джек, начав поглаживать дочь по голове. — И… желанием доказать мне, что она сильна и не нуждается в опеке. — Но ты же ее отец… Как тут без опеки? Дети ведь всегда будут связаны с родителями. — Я это знаю… Знаю, Шай… И она знает, но… Хех… Ави кажется, что я никогда не перестану видеть в ней маленькую девочку, которую нужно защищать от всего на свете. И ей кажется, что на фоне произошедшего в прошлом я несколько… двинулся… Хотя кто знает… Может, я действительно слегка помешан на ее безопасности? Флаттершай по-доброму улыбнулась и положила голову черному пони на плечо. — Знаешь… Кажется, я могу тебя понять, Джек. Смотря на вас с Авророй, я вспоминаю себя и моего кролика Эйнджела. Ты же помнишь его? — Белый, с неприятным характером бунтаря? — Угу… Я вижу, что и ему порой становится душно от моей заботы, но… Ничего не могу с собой поделать. — Прямо как Древнейшая, — усмехнулся Джек. — А если бы я была Древнейшей, то, как думаешь, какой бы я была? — вдруг спросила Флаттершай. Темный от подобного заявления не выдержал и засмеялся. — Чего ты смеешься? — Да… просто… — сквозь хихиканья пытался сказать Джек. — Просто… Кхем… Ой, матушка Пустота, не от Хедейра, так от смеха отброшу коньки. Хе-хе… — Темный глубоко вздохнул. — Так, ладно, в себя я пришел… Теперь что касается твоего вопроса, Шай… Тут все зависит от того, какой характер у тебя будет: если такой, как сейчас, то… Хм… Честно сказать, я не могу предположить, к какой стихии ты бы принадлежала… Слишком многое в тебе от основного порядка, что уж говорить об остальных. — Но все же… подключи воображение, — улыбнулась пони. — Я-то подключу и смогу что-то предположить, но… Сама-то ты себя какой видишь? — Хм… — Флаттершай задумчиво прикрыла глаза. — Наверное… я была бы той, кто старалась бы предотвращать войны и приносить мир всем, кто этого захочет. — Такие… имперские планы… — ухмыльнулся Джек. — Не самое лучшее качество, но, зная тебя, скажу, что ты бы действовала от чистого сердца. Что насчет стихии… Тут сложно сказать, но лично мне ты напоминала дриаду. — Дриаду? — переспросила Флаттершай. — Что это? — Скажем так… Это такие лесные духи-стражи… Они охраняют природу и стараются соблюсти баланс в той области, которую охраняют. Я встречал этих существ до вашего мира… Это истинно верные своему делу и действительно сильные существа. — Ты встречал их? Но… зачем? — Это вышло случайно. Их лес просто стоял на моем пути, однако у меня не было ни желания, ни причины убивать их. Но вот они… Они были настроены крайне настороженно, хотя и не атаковали меня. И их можно понять: для них я пришелец, который может представлять угрозу, хотя мне и не составило труда убедить их в обратном. В конце концов они поверили мне, заявив, что единственное, что роднит меня с ними, это нелюбовь к людям. — А почему они не любили их? — Ты же видела Лос-Анджелес? — Флаттершай озадаченно кивнула. — Видела здания, которые там были? — Снова кивок. — Вот за все это они и ненавидели людей. За то, что их прогрессом было уничтожено то, что они бережно охраняли, и то, что именно это заставило их уйти с привычных земель в глубины пещер, лесов и вод… Человечество поглотило то, что не было создано ими и не являлось зоной их ответственности, а чувство безнаказанности развязало людям руки. — А дриады… не пытались помешать? — Пытались, но ты и сама должна понимать, что дриады больше духи, нежели люди, потому не все было в их власти. А убивать иные формы жизни для них табу. — Да уж… — Знаешь, в каком-то смысле дриад можно было назвать Элементалями. И если говорить о том, к какой стихии они бы принадлежали, я скажу, что их силой была бы сама жизнь. Жизнь в рамках того мира, в котором они обитали, но все же… Так что, будь ты одной из нас, ты была бы именно такой… — Вау… — тихо произнесла Флаттершай и заметила, как Аврора слегка пошевелилась. — Смотри: она приходит в себя! — Вижу, — резко подорвавшись с места, сказал Джек. Понимая, что здесь она явно будет лишней, пегасочка испарилась из комнаты, оставив отца и дочь наедине. — Ави? — О-о-о… — протянула Аврора и медленно села, держась за голову. — Люцифер… Я твою поганую задницу натяну на твою физиономию, а твою шлюху посажу на кол. Ей это точно понравится. — Оставь свои боевые мысли на потом, — тихо произнес Джек. Услышав его голос, полукровка тут же замерла. Непонятно, от чего конкретно — страха или шока, а может, из-за всего, но она медленно повернулась. — Сейчас, в конце концов, не об этом будет разговор. — П-пап? — ошарашенно сказала Аврора и опустила копыта. В этот самый миг всю ее головную боль как рукой сняло. — П-привет… Д-давно вернулся? — Достаточно, чтобы узнать о том, что моя дочь отправилась в самоволку прямо к логову врага ОДНА и СОВЕРШЕННО НЕПОДГОТОВЛЕННАЯ. Да еще и при том, что ей четко было сказано, чтобы она не пыталась геройствовать. И что я вижу? Она в очередной раз не придала значения моим словам о безопасности или же придала, но предпочла действовать по-своему. — Давай пропустим это… — опустив голову, сказала Аврора. — Я прекрасно знаю, что ты скажешь. — Понимаешь, слышишь, но не слушаешь и не воспринимаешь. Ави, послушай, — Джек сел рядом с полукровкой, — я понимаю, что в силу определенных обстоятельств ты рвешься в бой. Но… — Я просто хотела помочь… — прошипела Аврора. — Думала, зайду, устрою диверсию и тихо смоюсь оттуда. Думаешь, мне хотелось оседать у Люцифера аж на три дня с риском стать подопытным кроликом? Разумеется нет… — Понимаю… Но ты объясни мне, зачем, зная обо всех рисках, ты пошла туда? — Хотела помочь… — тихо повторила Аврора. — Я знаю, что ты сейчас скажешь… Что мне не следовало лезть туда, что мне не хватило бы сил, чтобы противостоять демонам, что-то еще, чтобы указать на то, что мне нужна защита. Знаю я это. — Ты думаешь, что я слишком сильно тебя оберегаю? — Не думаю, пап… Я это вижу и чувствую. Что бы я ни предложила, ты говоришь о том, что разберешься сам, не даешь мне даже возможности помочь вам, ставя рядом со мной тех, кто будет сдерживать меня. Бесит… Бесит, что ты относишься ко мне как к ребенку. — Послушай, — Джек глубоко вздохнул, — Ави, я понимаю причину твоего расстройства и то, что тебе хочется показать себя, но все же… Люцифер — это не Рафаэль, которого тебе, пусть и со скрипом, но удавалось сдерживать. Он гораздо опаснее, потому я и стараюсь оградить тебя от необдуманных и совершенно глупых жертв. Я могу с ним бороться, так как я бессмертен, а ты, макропринцесса или кто-то из остальных – нет, вас просто раздавят. Ты, Ави, не являешься исключением, но, так как ты моя дочь, тебя я защищаю более агрессивно. Оттуда и охрана, и запреты. Я же тебя двадцать лет знаю… — Джек улыбнулся и повернулся к пегасочке. — И понимаю, что ты у меня очень боевая, когда речь заходит о чем-то подобном. Но знаешь, давай договоримся с тобой кое о чем? — О чем же? — пробурчала Аврора, повернувшись к отцу. — Я предлагаю закрыть вопрос о твоем участии в этом конфликте. Понятное дело, что ты так и будешь убегать, сколько бы защитников я к тебе ни приставил, потому можем сделать так: ты сможешь и будешь участвовать в последующих атаках и патрулях… Однако есть одно маленькое «но». — И какое же? — голос полукровки заметно повеселел, а в глазах появился боевой блеск. — Ты будешь беспрекословно слушать либо мои указания, либо указания того, кто будет назначен главным. Без споров, без самоволки, как бы тебе ни хотелось. На такое ты согласна? — Да… — моментально ответила Аврора. — Только смотри, ты дала мне слово, — улыбнулся Джек. — Знаю, но есть кое-что, чему я научилась у тебя — не нарушать данного слова, — засмеялась полукровка. — Надеюсь, Ави. Очень надеюсь… — Кстати, ты и вправду встречал дриад? — А ты, значит, подслушивала… — Ага. Только вот у вас с Шай вышел настолько задушевный диалог об её мечте стать Древнейшей, что я решила не вмешиваться в него, хотя голова и раскалывалась. — Думаешь, она хочет стать такой, как я? — больше в шутку, чем всерьез, спросил Джек. — Ты зря смеешься, пап… Может, ты и не понял, но в ее вопросе отчетливо слышалось: «То, что я пони и Элемент Доброты, конечно, здорово, но быть Древнейшей круче». — Как Древнейший, заявляю, что круть только в силе. В остальном – скука смертная. — Ну… ей так не кажется… — Ничего, еще перерастет это… — Ха, это же сколько лет надо расти, чтобы отказаться от такого желания? — Гораздо меньше, чем ты думаешь, Ави. Жажда силы проходит очень быстро. — Ну… может быть… Хотя я, честно говоря, уже несколько месяцев жива, но еще толком не знаю, на что способна. — Понимаю… Но твоим обучением в управлении темной материей займемся чуть позже. — Позже — это когда? — нетерпеливо спросила Аврора. Видя ее реакцию, Джек улыбнулся. — Когда как следует отдохнешь и придешь в себя, — ответил черный пони и встал с кровати. — Сейчас же мне надо побеседовать немного с нашим разведчиком. — Разведчиком? — озадаченно спросила пегасочка. — И кто же согласился отправиться в логово Люцифера в одиночку, кроме меня? — Скажем так, Ави… — сказал Джек и подошел к двери. — Она не совсем по СВОЕЙ воле отправилась туда. И с этими словами черный пони покинул комнату, оставив Аврору с куда большим количеством вопросов, чем у нее было. Кроме того, она толком не успела сказать о том, что уничтожила инкубатор с демонами. Хотя сейчас, возможно, это было не так важно, как простой отдых после всего произошедшего. Она снова была здесь – среди друзей и родных, так что можно было немного расслабиться. Однако голову полукровки не покидала мысль об этом шпионе. Нашелся же смельчак, который решился пойти в самое логовище Люцифера, чтобы… «не по СВОЕЙ воле»… Джек выделил именно это слово… Значит, этот кто-то пошел туда либо под давлением со стороны, либо же под какими-то иными факторами.***
— Поверить не могу, что ты действительно сделал это… — послышался голос Селестии, когда Джек вошел в тронный зал. Он прекрасно понимал, что ему предстоит, поэтому постарался подавить своё нетерпение и выслушал всё, отвечая максимально нейтрально, дабы это не затягивалось. — Что именно? Спас дочь или закинул фантома, специально созданного для шпионажа, туда, где его навыки мне нужны сильнее всего? — То, что ты вообще предложил создать такое существо, — ответила принцесса. — При всех я не показала этого, но, черт возьми, вы с Хедейром буквально извратили жизнь. — Он знал, на что идет, как и я, собственно. — Про тебя-то понятно, но Хедейр… Ему тяжело смотреть на то, во что превратились его дети. А еще тяжелее превращать собственную дочь в пустую оболочку. — Фантом — не пустая оболочка… Кстати, а где Хедейр? Я перестал чувствовать его ауру, когда вернулся сюда. Пока меня не было, у него было достаточно времени, чтобы поплакать. — Многое произошло, Салдавейрон… Слишком многое для пони… И многое для него. — И что это должно значить? — саркастично произнес Джек, хотя и понял, что именно хочет сказать Селестия. И подобное его только разозлило. — Он… ушел, Салдавейрон, — выдохнула принцесса. — Хм… — Черный пони этого не показал или, по крайней мере, пытался, но все внутри него буквально вспыхнуло от чудовищной ярости. — Значит, младшенький сдристнул… Прямо как ребенок, получивший по голове… Блеск, что я могу сказать. Мы лишились целого Древнейшего в этой схватке, но тем лучше для меня. — Лучше? Лучше?! — воскликнула Селестия. — Салдавейрон, ты не понимаешь?! От нас ушел очень мощный солдат, который мог помочь нам завершить все это! — Это да, но на твоей стороне тот, кто будет посильнее его, макропринцесса. А раз малышу Хедейру тяжко во время войны, это его проблемы! И только его! — Джек резко отвернулся от принцессы, пытаясь совладать с собой, и в какой-то момент ему удалось. — Он что-нибудь говорил тебе? Или Луне, Кризалис, Твайлайт — хоть кому-то? — Просил передать, что больше не может смотреть на то, во что превратились его дети, и… — Да-да, я уже понял тебя, братец… — Джек резко повернулся к принцессе. На лице аликорна появилось ошарашенное выражение, но глаза сверкнули желтым. — Вижу, ты прокачал навык маскировки: поначалу я тебя даже не узнал. А как ныть начал, так сразу дошло. На будущее: макропринцесса не ноет… По крайней мере, я такого не замечал. Селестия ничего ему не ответила и лишь сделала пару шагов назад. Мгновение, и весь зал озарила яркая вспышка. Когда она потухла, взору Темного предстал второй Древнейший во всей своей красе. — И к чему весь этот спектакль? — спросил Джек, когда исчезли остатки света. — Думал, разыграешь передо мной сценку беспокойной «принцессы-друга», и я тут же послушаю свою совесть и верну Азраэллу сюда? — Нет… — ответил Хедейр. — Я ни на что не рассчитывал, брат… Просто таким образом хотел извиниться за то, что действительно покину вас, и… — И бросишь всех этих смертных на произвол судьбы? И все потому, что тебе не в кайф смотреть на фантома-Азраэллу и Люцифера, который и без меня тебе палки в колеса вставлял? И кто после этого говорит, что у меня не все дома?! — Ты будешь называть меня слабаком или же… — СЛАБАКОМ?! — засмеялся Джек. — Нет, Хедейр, ты не слабак — это слово слишком мягко для тебя. Я даже трусом тебя не назову… Ты — ничтожество, раз не можешь смело смотреть на врага и на средство против него. — А как бы ты смотрел на Аврору, стань она фантомом?! — воскликнул Свет. — Держу пари, тебе было бы так же паршиво, как и мне! — Моя дочь ПО ТВОЕЙ ВИНЕ ОКАЗАЛАСЬ У ЛЮЦИФЕРА! ТЫ ОБ ЭТОМ ПОДУМАЛ?! — Джека прорвало, и он перешел на крик. — А ЗА ПРОСТУПКОМ СЛЕДУЕТ НАКАЗАНИЕ! ТАК БУДЬ БЛАГОРОДНЫМ ДРЕВНЕЙШИМ И ПРИМИ НАКАЗАНИЕ КАК ПОЛАГАЕТСЯ! — Ты мне не судья, Салдавейрон! И не тебе решать, как распоряжаться душой моей дочери! — Ах так… Так почему же ты не отнял ее у меня?! Нашим способом… — Дракой ничего не решить, брат! Сколько бы мы ни сражались! Сдержи ты свое слово, и я… — А КАКОЕ СЛОВО Я НЕ СДЕРЖАЛ?! Я СКАЗАЛ, ЧТО ДУША АЗРАЭЛЛЫ БУДЕТ ТВОЕЙ, КАК ТОЛЬКО ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ, И ВСЕ ЕЩЕ СОБИРАЮСЬ ВЫПОЛНИТЬ ОБЕЩАНИЕ, А ТЫ ПРОДОЛЖАЕШЬ СТРОИТЬ ИЗ СЕБЯ ОБИЖЕНКУ! ТЫ ИЛИ ИДИОТ, ИЛИ ПОЛНЫЙ ИДИОТ! — Моя дочь стала фантомом по твоей прихоти! А я лишь хотел, чтобы она вновь жила! — ДА БУДЕТ ОНА ЖИТЬ, БУДЕТ! — прорычал Джек, причем настолько громко, что его точно услышала половина Кантерлота. — ТОЛЬКО ТОГДА, КОГДА ГОЛОВА ЛЮЦИФЕРА ОКАЖЕТСЯ В МОИХ РУКАХ! И НИ МИНУТОЙ РАНЕЕ! — Я это понимаю… — более тихим голосом ответил Хедейр. — Понимаю, но… не могу этого видеть… Можешь называть меня как хочешь, думай обо мне, что тебе хочется, но я… С меня хватит этого… хватит… — Значит, уходишь? И совесть не замучает? — Уже мучает, Салдавейрон… В конце концов, во всем этом замешаны мои собственные дети, но… Нет… Я не знаю, как тебе это объяснить… — Хватит ныть! — огрызнулся Джек. — Объясняй-не объясняй — мне наплевать, что ты там ощущаешь внутри себя! Делай свое дело, как и все здесь! — Знаешь, в чем твоя проблема, брат? — внезапно спросил Хедейр и подошел ближе к Темному. — Ты воистину великое и могущественное существо, что доказывал на поле боя и в других аспектах, но… Ты бесчувственен… В тебе нет жалости ни к кому. Понимаю, что мы – я и мои дети – доставили тебе проблем, но ты уже и так отыгрался… Неужели так сложно переступить через себя и… — А тебе напомнить, как я пришел к такому? — наклонившись к брату, прошипел Джек. — Напомнить то, через что я прошел за миллиарды лет своей жизни? Если ты не терял и не приобретал, это твои проблемы. И если тебе так интересно знать, почему я отношусь к вам с пренебрежением, вспомни, что ты сказал мне, когда я молил тебя о пощаде. А теперь… СОБЕРИСЬ! И выполняй то, что тебе будет сказано, потому как мы все здесь просто солдаты. — Да уж, тебя — того, кто отдает приказы и всецело руководит процессом, - можно назвать «обычным» солдатом, — саркастично прошипел Хедейр. — Ты на что это намекаешь? — Намеки… Будто у нас есть время на намеки… Я говорю тебе прямо: ты не простой солдат, а руководитель. Возомнил, что можешь всецело управлять ими, как какой-то король?! Так вот, Салдавейрон, мы не в Хельрейме, где тебе подчиняются все и полностью, а в мире, где у существ есть своя воля и свои интересы, потому ты не можешь просто сказать, что они должны делать, а что нет! — Думай как хочешь, Хедейр, к делу это не относится. Просто выполняй свою работу! — Черный пони собрался было выйти из комнаты, но остановился около двери и повернул голову в сторону второго. — Но, если хочешь свалить из-за того, что тебе, как ты говоришь, неприятно видеть то, что происходит сейчас, ты можешь поступить так, как поступал всегда: держаться позади и позволить старшему разрулить все в соло. А теперь постарайся сделать так, чтобы твоя фрустрация продлилась двадцать минут вместо двадцати одной, иначе придется слать за тобой лакеев. Кстати, а куда делись Селестия и Луна? Я хотел найти их, чтобы сказать о своем походе… — Очередной поход? — спросил Хедейр, перебив тем самым Темного. — Куда на этот раз? — В Ад, — ответил Джек. — Что-то от Бегемота вестей нет. Или он что-то передавал во время моего отсутствия? — Нет, Салдавейрон, не передавал. — Тогда это еще одна причина, по которой стоит туда наведаться. — Как я понимаю, я снова за главного? — Учитывая твою истерику минуту назад… Нет, бразды правления я тебе не передам — ты нестабилен. И ты так и не ответил, где Селестия и Луна. — Думал, ты снова назовешь их макро- и микропринцессами. — Не до прозвищ сейчас. Так ты видел их или нет? — Честно сказать, нет. Быть может, они все еще где-то здесь… Твоя выходка несколько… огорчила Луну. Да и остальных тоже. — Проклятые смертные со своей моралью, — зло выдохнул Джек. — Вместо того, чтобы обсуждать мои грехи, им нужно было совершенствовать себя, а они… — Они приходили в себя, брат… — Неделю?! — Они смертны… — пожал плечами Хедейр. — Им нужно больше времени, чем нам с тобой. — Да уж… — более разочарованно протянул черный пони. — Смертные слабы… И ты, кстати, недалеко ушел от них. — Всегда теперь будешь припоминать мне это? — До тех пор, пока ты не поймешь одну истину: я не собирался лгать тебе по поводу Азраэллы. Для меня это просто не имеет смысла. А ты тут закатил мне «плач Ярославны», да еще попытался обвинить в том, что я не соблюдаю уговоры. — Мы не заключали сделок… Да и… будто бы я не знаю, что тебе приятно видеть мои страдания. — Приятно? Да, и даже очень. Важно ли это сейчас, когда у нас сильный соперник под боком? Нет. Совершенно неважно, ибо это создаст проблемы и лишит армию достаточно сильного солдата. — Считаешь меня сильным солдатом? Думал, начнешь зубоскалить. — Я считаю тебя сильным потому, что у тебя есть знания о враге, и куда большие, чем мои. Ты знаешь, куда давить, я — только про Азраэллу. Так что ты теперь, в силу своей нестабильности, будешь помогать информацией, а не делом. — Что? — в голосе Хедейра впервые появилось возмущение. — Хочешь сделать из меня просто книжку, которую, как ты думаешь, сможешь раскрыть в любой момент и спокойно прочесть?! — Имеешь что-то против? — более агрессивно спросил Джек. — Если да, то прежде всего задай себе вопрос, чем вы занимались в мое отсутствие. Прорабатывали ли вы хоть какой-то план? Посылали ли патрули на разведку местности? Хоть что-то, а?! — Свет промолчал. — Как я и подозревал. Из тебя полководец, как из дерьма конфета, поэтому да, Хедейр, ты будешь просто книжкой, которая время от времени будет делиться со мной информацией о Люцифе… Договорить он не успел, так как Второй резко рванул в сторону брата, схватив его, после чего с не меньшей силой прижал к стене, приставив к горлу небольшой, но явно сотканный из собственной энергии, клинок. — Вы посмотрите, у кого яйца отросли, — прошипел черный пони. — Неужели тебя реально нужно подстегивать, чтобы ты не потерял боевой дух? Как же это жалко и как похоже на смертных. — Заткнись! — прорычал Хедейр. — Ты и понятия не имеешь, каково мне наблюдать за тем, как мои дети один за другим оборачиваются в тех монстров, которых я пытался истребить в незапамятные времена. А теперь, когда я хочу повернуть все вспять, ты продолжаешь напоминать мне, насколько я плохой отец и создатель. А знаешь, возможно, я был прав, когда назвал тебя зверем, — тут уже и на лице Джека начала проявляться злоба. — Ведь ты действительно просто животное, словно самый настоящий демон из Ада: без эмоций, без сострадания даже к своему кровному врагу. Все, что тебе нужно, это кровавая баня, которой ты наслаждаешься, как бы ни пытался доказать обратное. И ты всегда был таким, Салдавейрон, - кровавым и жестоким ублюдком. — Не тебе рассуждать о том, какой я, — грозно прошипел Темный и тихо начал превращать свое правое копыто в когтистую пятерню. — Не тебе, потому что именно из-за тебя и началась вся эта история. Из-за того, что ты струсил. — Заткнись! — О нет, дорогой братец… Мне кажется, что это тебе стоит ЗАМОЛЧАТЬ! С этими словами Джек резко вонзил свои когти Хедейру в бок. Из-за неожиданности второй Древнейший слегка растерялся, а потому не успел предпринять ничего для своей защиты, что сыграло черному пони на руку и позволило ему нанести второй удар, который пришелся в челюсть, и он был гораздо мощнее первого. Второго сильно перекосило, после чего последовал третий удар, отшвырнувший его назад на добрый десяток метров. — Тебе лучше сдаться! — сказал Джек, видя, как Хедейр вытирает кровь с рассеченной губы. — Я еще даже не начал. — Тогда начинай! — выдохнул Хедейр, создав меч. — За мою дочь… — Ты идиот, Свет! — зарычал Джек, сделав из второго копыта такую же пятерню. — Но будь по-твоему… И на этом оба Древнейших набросились друг на друга с явным желанием порвать глотки своему противнику. Замок принцесс тут же затрясся от той волны, которая последовала за первым и достаточно серьезным столкновением. Имей их удары большую мощность, стены начали бы трескаться и крошиться, однако на данный момент они выстояли, да еще и с завидным упорством. Однако для обоих Элементалей целостность замка, как и всех его обитателей, отошла на второй план, и они продолжали сталкиваться друг с другом, все сильнее и сильнее нарушая целостность дворца. В первые пару минут стычки пол успел окраситься в смесь золотистой и черной крови, при этом для обоих стало понятно, что все это нужно заканчивать. Опять же не для того, чтобы сберечь чьи-то жизни в замке, — об этом оба успешно забыли, — а чтобы показать, кто именно будет играть доминантную роль в дальнейшем. И в этот же миг в комнату ворвались Селестия, Луна и Кризалис, явно обеспокоенные тем шумом, что создала их драка. — Во имя великих богов! — воскликнула принцесса солнца, чем перевела внимание на себя. — Что здесь происходит?! Но ее проигнорировали. — Кажется, братец, ты говорил о том, что все еще считаешь меня зверем… — больше зло, нежели ехидно произнес Джек и начал рычать. Что удивительно, ни аликорны, ни перевертыш не рискнули вмешиваться напрямую. По крайней мере, пока что… Хедейр же перевел полный жажды крови взгляд на брата. — Что ж… я покажу тебе зверя! Абсолютно никому из присутствующих не понравились слова черного пони, однако то, что произошло далее, лишь укрепило в головах правительниц мысль о том, насколько, черт возьми, Темный может быть сильным, если сам того захочет. Джеку не составило труда приблизиться к Хедейру — на это Второй и рассчитывал: подпустить его ближе, чтобы нанести один сокрушительный удар, — вот и вся идея. Проста, как золотая монета, но вот исполнение несколько подвело, ибо даже Древнейший не может предсказать будущего. Вместо того, чтобы идти в лобовую атаку, черный пони избрал более изящную тактику действий. Приблизившись буквально на расстояние вытянутого меча Хедейра — уже подготовленного заранее, — Джек мгновенно растворил собственное тело, превратив его в жидкую массу, которая спокойно обогнула Второго и с такой же быстротой собралась обратно уже у него за спиной. Буквально через несколько мгновений Свет ощутил, как его голову обхватило нечто, напоминающее огромную ладонь или щупальце, что обвилось вокруг его лица. И именно этой конечностью Темный прижал своего брата к полу тронного зала замка Кантерлота. Но Второй не желал уступать в этом противостоянии, в сердце его вспыхнула ярость, которая полностью затмила рассудок, кричащий о том, что с черным пони в конфронтацию лучше не вступать. Он резко сорвал со своего лица темные сгустки, после чего быстро поднялся и отскочил от Темного. В его копыте вновь появился меч, что говорило о том, что Хедейр весьма серьёзен в своих намереньях. Джек не отставал в этом от Света и тоже был готов атаковать, однако не успели Древнейшие бросится друг на друга, как между ними вклинилась Селестия. — Богов ради, успокойтесь вы оба! — воскликнула она, расставив передние копыта в разные стороны. — Как принцесса и как хозяйка этого места, я просто не могу позволить вам выяснять здесь свои отношения, потому вам стоит немедленно остыть и перейти к разговору, а не к мордобою. — Она была слабачкой… — прорычал Джек, неотрывно глядя на брата. — Потому что не смогла достичь своей цели, не стала даже пытаться. Потому что не смогла защитить себя от того, против кого была создана. Потому что ее бросил собственный отец… — ЗАТКНИСЬ! — воскликнул Хедейр и вновь бросился на черного пони с явным намерением отрубить ему голову. Селестия попыталась его остановить, но Древнейшие - что Первый, что Второй - просто не заметили ее и вновь схлестнулись, оставив остальных гадать о том, кто в конечном итоге окажется победителем. Вмешаться означало бы умереть от случайного или намеренного удара со стороны Элементалей, потому ни Луна, ни Кризалис старались не вмешиваться. Селестия, впрочем, присоединилась к ним, хотя лихорадочно искала способ остановить сражающихся. Было очевидно, что тронный зал замка сестер-принцесс был слишком мал для сражающихся существ, ибо с каждым ударом, взлетом или падением стены трещали с такой силой, что грозились обвалиться в любой момент. — Что будем делать? — из собственных мыслей Селестию вырвал голос Кризалис. Перевертыш опасливо посматривала на появляющиеся то там, то тут трещины. — Если мы их не остановим, они просто разнесут замок. Тут ей пришлось увернуться, так как в ее сторону стремительно летело тело Хедейра. Когда пыль осела, стало видно, что Древнейший сильно потрепан: все его тело было в мелких и крупных порезах, что нагоняло жути. Меча с ним уже не было, а его потерянный вид говорил лишь о том, что ему не стоит продолжать сражение. Вскоре показался и сам Джек. Он произвел ужасное впечатление на принцесс и королеву. Не тем, что был или не был ранен... На удивление, ран на черном пони практически не было, как и видимого упадка физических сил. Он выглядел бодрым, как никогда, и именно это пугало. Если бы он оставался пораженным энергией Кристального Сердца, вряд ли ему удалось бы одержать победу. Глаза его горели не то от нарастающего чувства превосходства над своим врагом, не то от не менее сильной ярости. И именно это остановило правительниц от того, чтобы подойти к нему. Джек тем временем уже дошел до Хедейра. Второй был совершенно без сил, поэтому не смог защититься даже от простого захвата. Свет повис в воздухе - на высоте двух метров, оказавшись лицом к лицу с черным пони. — Ты назвал меня зверем… — прорычал Темный ему в лицо. — В тот раз я не смог ответить тебе на такое, но сейчас… О-о-о, наконец-то я вижу в твоих глазах то, что хотел увидеть тогда, в Хельрейме. Страх. Страх стал твоей ахиллесовой пятой, когда ты решил напасть на меня, — Джек начал медленно поднимать свое копыто. Оно начало трансформироваться, образуя длинное лезвие, нацеленное прямо в голову Хедейру. — Теперь же он станет твоим финалом… Так прекрасно. Сначала отец, потом сын... — Да убей меня уже… — прошипел Свет. — Чего тянешь? На злодейский монолог потянуло? Тебе ведь так этого хочется… — Дважды просить не придется, — ответил Джек и замахнулся. Однако воплотить желаемое в жизнь он не смог. И не Хедейр его остановил. Резкое стягивающее ощущение появилось вокруг его орудия, и, переведя взгляд, Темный понял, что именно стало причиной — золотая, темно-синяя и зеленая ауры обволокли его конечность и, расслабься он, тут же оттянули бы назад. И причиной возникновения этого противодействия стали Селестия, Луна и Кризалис. Одного взгляда на них стало достаточно, чтобы понять: они не отступят, хотя и напуганы. Видя это, Джек понял, что драться с ними бесполезно. Он бы победил их — в этом нет никакого сомнения, но оно того не стоило. Потому он принял не очень радостное для себя решение и отпустил Хедейра. Это стало шоком… В первую очередь для самого Света, так как он был полностью уверен, что его брат наконец-то свершит задуманное. — Прочь отсюда… — послышался рычащий голос Джека. Он был куда более низким, чем тот, к которому все привыкли. — Ч-что? — Хедейр словно вышел из прострации. — Ты это мне или… — Я… сказал… ПРОЧЬ ОТСЮДА! — теперь стало понятно, к кому он обращался. Подобный выпад был вполне ожидаем от того, кто буквально кипел от злобы, но Хедейр всё же вздрогнул, когда черный пони рванул в его сторону. — Больше повторять не буду… Пошел вон из этого мира… И не возвращайся… Иначе тебя ждут такие мучения, что Ад покажется тебе Раем. Угроза была вполне ощутимой. Раньше он отпустил бы уйму шуток или просто устроил бы драку, но сейчас он смотрел на своего брата так, как хищник смотрит на загнанную в угол жертву. И Хедейр испугался… Не так, как бывало раньше, когда они с Джеком устраивали очередную драку, но словно он снова оказался в Пустоте. Один на один со своим самым большим страхом… И тут у него все рухнуло: все те надежды, с которыми он шел в этот мир, все его желания о вожделенной гармонии между Светом и Тьмой испарились, будто бы их и не было. Остался только ужас перед тем существом, что продолжало нависать над ним. — Постарайся убраться из этого мира до того момента, как я вернусь… — прошипел черный пони прямо в лицо Хедейру. — И в этот раз не пренебрегай моим советом. На этом он отвернулся от своего брата и пошел в сторону выхода. Ни принцессы, ни королева не собирались мешать ему покинуть помещение, однако он остановился - услышал голос Хедейра: — Салдавейрон, я… Дальнейшее произошло буквально за секунду. Этих двух слов оказалось достаточно, чтобы полностью вывести Джека из равновесия. Голос Света, какие-то его оправдания или попытки сказать, что он действительно перегнул палку, — все это настолько сильно и так быстро взбесили черного пони, что он решил не сдерживаться. Единственное, что успела заметить Селестия, это то, что одно из передних копыт Темного налилось невероятным оттенком черного - такого цвета, по ее скромному мнению, просто не должно существовать в природе. И тут она почувствовала это… Шевеление внутри себя… Ощущение было таким, как если бы внутри тела находилась огромная змея, ощутившая опасность и начавшая шевелиться. Судя по лицу принцессы Луны, она ощутила что-то похожее. И это чувство было далеко не самым приятным — теплым, зудящим… кричащим… Нечто шевелилось в самой глубине существа Селестии и буквально вопило о том, что происходящее куда опаснее, чем она могла бы предположить. А произошел взрыв… Выброс энергии невероятной, чудовищной силы, буквально разнесшей в атомы ту стену, что находилась за Хедейром. Селестия подумала, что такая волна, если и не уничтожила бы Хедейра, то точно нанесла бы ему огромный урон, но яркая белая, почти незаметная вспышка, которую она ощутила, говорила о том, что второй Древнейший все-таки ушел. Когда пыль осела, принцессы и королева смогли увидеть, к чему привёл этот мощнейший выброс: стена, которая находилась на пути атаки, просто исчезла. Не было ни рваных краев на камне, ни каких-либо иных следов того, что ее разворотило от направленного взрыва. Что означало только одно: Джек хоть и действовал, руководствуясь вспышкой ярости, видимо, все-таки сумел выбрать наименее разрушительный удар. Значит, он не хотел разрушать? Или же выбрал именно этот удар инстинктивно, даже не задумываясь о том, какие последствия будут? Вопросов в голове Селестии крутилось очень много, однако с губ — что самое интересное, принцессы Луны — сорвалось совсем другое: — Он ушел… Он и вправду ушел… — Да… — послышался голос Джека. Тот же самый, каким он говорил с Хедейром, — совершенно недобрый. — Ушел… Конец… — черный пони медленно подошел ближе к принцессе Селестии. — Или же нет… И тут произошло не менее ошарашивающее событие: Темный резко взмахнул своим копытом и с силой ударил принцессу Селестию. Настолько сильно, что аликорн просто вылетела из зала, как пробка из бутылки. И не успела она отреагировать, как буквально перед ее носом выросла фигура Джека, резко схватившая ее за горло и прибившая к стене. — Салдавейрон, какого черта?! — прохрипела принцесса, посмотрев прямо в глаза черному пони. И там она увидела лишь жажду убийств. — Хотя бы одной твари Света я укажу на ее место в этом мире, — прорычал Джек, сильнее сжав ее горло. Из зала выбежали Луна и Кризалис, собираясь помочь старшей принцессе, но, только они оказались в метре от черного пони, как невероятно мощная сила подняла их обеих в воздух и пригвоздила к соседней стене, не позволяя пошевелить даже копытом. — Луна! Кризалис! — воскликнула Селестия. Это произошло больше инстинктивно, чем осмысленно, ведь в ее голове звучали совершенно иные мысли. «…одной твари Света я укажу на ее место…» К чему он это сказал? На эмоциях? Нет… Если дело касалось ее, Салдавейрон не мог сказать чего-то подобного просто со злости, в каком бы состоянии он ни был. Но тогда… он что-то знал… Вряд ли он подобным образом хотел в очередной раз напомнить об её смертности: в таком случае Джек назвал бы её смертной, но никак не тварью Света. Значит, он сболтнул то, чего не должен был, и, судя по промелькнувшему на его лице выражению, эта теория не лишена смысла. — Салдавейрон, отпусти их! — Несомненно, — прорычал черный пони. — Но, прежде чем я сделаю это, позволь прояснить кое-что, что я хотел сказать тебе уже очень давно. Лезть в мои отношения с Хедейром чревато для всех БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЙ. И я каждый раз напоминаю вам всем об этом. Что ж, я тебя поздравляю: ты достигла точки кипения. Больше я ничего говорить не стану. Я буду действовать. Действовать жестко. Я уже не раз упоминал о том, что меня достало то, как вы лезете и лезете ко мне со своими надоедливыми нотациями. Но теперь… это изменится. Я больше никому не позволю вмешиваться в мои отношения со Светом, мир это или война. А если же до вас не дойдет и сейчас, что ж… С этими словами Джек с силой ударил по стене всего лишь в паре сантиметров от лица Селестии. Принцесса даже почувствовала, как ее щеки коснулся мощнейший поток ветра, вызванный этой ударной волной. — Думаю, так будет понятнее, — послышался голос Джека. Открыв глаза, Селестия увидела, как он вытащил своё копыто из отверстия в стене. Не нужно было видеть дыру, чтобы понять, что она весьма крупная – это только подтверждало догадки о том, насколько сильным был его удар. И, ей-богу, Селестия была несказанно рада тому, что этот удар не опустился на сантиметр правее… — Я ведь ясно выражаюсь? — Ясно, Салдавейрон… — испуганно выдохнула принцесса, глядя ему прямо в глаза. — Яснее не бывает. — Превосходно, — ответил черный пони и резко отпустил солнечного аликорна. — А теперь сделай так, чтобы мне больше не пришлось повторять эту терапию. — Темный повернулся к перепуганным Луне и Кризалис. — Касается абсолютно всех. Оставшиеся правительницы, видя то, насколько Темный серьезен, молча закивали, показывая, что поняли его слова. — Превосходно, — повторил Джек и направился прямо по коридору, не проронив более ни слова. А принцессам и королеве оставалось лишь недоуменно переглядываться.***
«Ушел», - пронеслось в голове у Джека. По-настоящему взорвался и ушел. С точки зрения логики, это было неправильно, так как армия потеряла достаточно мощного бойца, который смог бы оказать огромную помощь в противодействии Люциферу, но с точки зрения личного… Откровенно говоря, черный пони вздохнул с облегчением. Нет больше того, кто жужжал у него над ухом о морали и нравственности… Зверь… …либо же о том, насколько плохо использовать души фантомов ради шпионажа. На войне любые средства хороши, а у демонов и пони началась самая настоящая война, особенно после того, как территории одного из государств были захвачены. Когда же они поймут, что сражение до конца — это единственный способ противостоять тому злу, что атаковало их? Когда же в их пустые головы… Животное… …придет простая мысль о том, что нельзя вечно решать все с помощью дружбы? Это вопросы, на которые у Джека не было ответа. Его взгляды слишком отличались от взглядов этих пони, потому… он не мог сказать наверняка, какова будет их реакция на его «заскоки». И Хедейр… Монстр… Он был одним из тех, кто частенько выводил его из себя. Как же бесит… все это… Люцифер, Хедейр, фантом Азраэллы, Селестия, Луна, Кризалис, Твайлайт… Все они вызывали ужасающее раздражение. Их попытки подойти к нему, указать на его ошибки, на его неэтичность… Ад… Пожалуй, это одно из тех немногих мест, в котором он мог расслабиться и уйти ото всех этих… факторов… Да и нужно бы проверить, как там Бегемот, в последнее время от него не поступает никаких сигналов. — Aperire infernum, — тихо произнес Джек, подняв свое копыто. Тотчас же перед ним открылся проход в Огненные Земли. Знакомый жар ударил в лицо Темному, вызвав приятные ощущения от кончика носа до глубины всего его существа. Признаться откровенно, он уже успел соскучиться по естественному жару этого измерения. И теперь же, когда он полностью вошел в портал, тепло окутало его приятной волной, словно теплое одеяло. И Центральные Земли встретили черного пони словно старого друга. Однако в пахнущем серой, гнильем, кровью и жаром воздухе таилось и то, что Джек поначалу не смог объяснить. Этот запах напоминал что-то приторно-сладкое, завернутое в не особо приятно пахнущую оболочку. Правда этот запах появился несколько позже — уже после того, как портал «Эквестрия-Ад» закрылся, и он улетел на достаточное расстояние от того места. И этот запах привлек его… Не тем, что был интересен, можно даже сказать, что, наоборот, он оказался полностью безразличным для него, однако он был ему знаком. И это знание только сильнее злило его… Лазутчик… Прямо в Аду… Да еще и такой смелый, раз не побоялся идти за разъяренным Древнейшим в самое пекло. И, что удивило его ещё сильнее, шпионом оказался тот, от кого он меньше всего этого ожидал.[Тем временем]
— Что это было, черт побери?! — воскликнула Луна, как только Джек скрылся из виду. — Тия, ты в порядке? — Да, Луна, со мной все хорошо, — ответила солнечная принцесса, поднявшись и рефлекторно проведя копытом по своему горлу. — По… правде сказать, Салдавейрон не то чтобы прямо сильно сжал меня. Скорее хотел напугать ударом, что… у него получилось… Боги… Я и раньше видела, насколько он силен, испытывала его силу на себе, но сейчас… это было как-то по-особому. — Какая разница?! — воскликнула Луна. — Тия, он вышел из-под контроля и напал на Хедейра. Кажется, мы уже говорили с тобой о том, что держать двух Древнейших, враждующих с самого начала времен, вместе крайне небезопасно. — Он что-то говорил о звере… — задумчиво произнесла Кризалис. — Быть может, они поцапались из-за этого. Хедейр что-то не то сказал, а Джек… отреагировал по-своему… — Что же… кхм-кхм… Что же надо было такого сказать, чтобы так разозлить Салдавейрона? — спросила Селестия. — Это не имеет значения, — ответила королева. — Сейчас нужно вернуть его… Не хватало потерять еще одного Древнейшего. Я отправляюсь за ним, где бы он ни был… — Хорошо… — ответила Луна. — Только… будь осторожна… Салдавейрон опасен, особенно в гневе. — Ничего… — слабо улыбнувшись, ответила Кризалис. — Мне не впервой видеть его злым. На том они и разошлись. Луна решила остаться с Селестией, чтобы осмотреть ее и решить, нужен ли ей врач, а Кризалис отправилась туда, куда, по ее мнению, мог пойти черный пони. Он не должен был уйти далеко, хотя и черту неизвестно, на какой скорости двигался Темный. Да и не улетел ли он, часом, куда-нибудь, чтобы его не беспокоили? Однако Кризалис нашла его. Как и предполагалось, Джек ушел недостаточно далеко, словно и не старался сбежать – просто встал посреди коридора. Перевертыш подумала, что надо бы подойти к нему да поговорить с ним, но ее останавливало два фактора: все еще не рассеявшаяся ярость, которая отчетливо чувствовалась даже на расстоянии; второй фактор – слова, которые Темный произнес практически шепотом: — Aperire infernum. Несмотря на то, что слова были произнесены очень тихо, они отразились от стен и с достаточно жутким эхом пронеслись по всему коридору, от чего по спине королевы прошлись мурашки. Мгновение спустя чуть ли не перед самым носом Джека открылось достаточно большое окно-портал. Куда вел этот портал, Кризалис сказать не могла, так как силуэт черного пони загородил вид, однако жар, которым пахнуло оттуда, королева узнала безошибочно, ведь точно такой же был в Кристальной Империи, а это значило только одно: портал вел в Ад. Это было весьма безумное предположение, однако оно подтвердилось тогда, когда Джек нырнул в портал, расправил крылья и полетел куда-то вглубь. Огненный мир можно было узнать даже с того расстояния, на котором находилась королева. Однако наблюдать за этим долго не пришлось: вскоре после того, как Темный скрылся из виду, портал начал закрываться. И сейчас перед Кризалис стоял выбор: отправиться за Джеком, чтобы попытаться поговорить с ним, или же остаться здесь и не лезть на рожон, дабы не застрять в совершенно чужом мире. Счет шел на секунды, поэтому думать нужно было быстро. И королева приняла решение… Хотя, наверное, можно сказать, что действовала она больше из некоего любопытства. Когда портал начал исчезать, Кризалис, буквально проклиная себя за своё решение, с разбегу запрыгнула в портал. Жар… Это стало первым и самым ощутимым из того, что почувствовала королева перевертышей, когда ощущение земли под копытами вновь вернулось к ней. А вместе с тем пришли и запахи: сера, что-то поджаренное, гниль… Воистину чудесное амбре… Когда же Кризалис открыла глаза, ей предстал не менее странный и чудной вид того, что из себя представлял оригинальный Ад. Во многом он не отличался от того, что она видела в Кристальной Империи: оранжевое небо, затянутое черными серными тучами, жар, темная земля, похожая на песок, торчащие скалы-пики багрового цвета. Однако кое-что все-таки отличалось: скалы, торчащие из земли с частотой кукурузы на полях, были усеяны мелкими светящимися точками. Выяснить конкретнее, что это такое, Кризалис не успела, так как услышала звук закрытия портала за своей спиной и резко развернулась. И сейчас ее взгляду открылась куда более массивная и отчего-то красивая картина. Это город… Огромные здания буквально доставали до самого огненного неба, выделяясь на фоне красновато-оранжевых цветов своей чернотой. Город находился не слишком далеко от королевы — легко можно было долететь до того места за какие-то минуты. Куда страшнее было потеряться здесь, ибо то, что открылось ей, производило впечатление места, гораздо более крупного, чем Понивиль или Кантерлот. Намного… И когда она приблизилась, чтобы увидеть этот сгоревший город во всем его великолепии, ее мозг был поражен, дезориентирован от того, насколько архитектура этого места была непостоянной. Огромные многоэтажные здания, напоминающие своим могуществом замки, находились здесь вперемешку с небольшими домиками, едва ли дотягивающими высотой до двух этажей. Пирамиды из потемневших не то от времени, не то от огня кирпичей, высотой в пять метров, совершенно не сочетались с огромными храмами, чьи крыши венчали массивные купола с огромными обгоревшими крестами. Но удивляло и несколько пугало другое: несмотря на полный хаос и несоответствие одного архитектурного стиля другому, все эти строения образовывали удивительную гармонию между собой. Иначе говоря, если убрать какой-то один элемент из этой картины, она бы полностью изменилась, утеряв частичку того шарма, которой обладала ранее. Сгоревшие до самых металлических оснований и разрушенные до последнего камня — эти титаны определенно создавали совершенно противоречивые впечатления об Аде. Но, что самое странное, здесь не было тех огней, которыми светились скалы в другой стороне, и, обернувшись в сторону, откуда прилетела, Кризалис увидела подтверждение того, что ей действительно не показалось — огни на скалах все еще были отчетливо видны. Любопытство взяло верх, поэтому королева решила несколько глубже изучить этот – не подобрать лучшего определения – мертвый город. Несмотря на то, что вид этого места несколько зачаровал ее, нельзя было расслабляться: все же это территория демонов, и кто знает, сколько их могло здесь быть. Да и смогла бы она что-то найти здесь? Этот вопрос достаточно долго крутился у нее в голове, но найти ответ на него оказалось гораздо сложнее, чем предполагалось. Однако Кризалис все же убедила себя. В конце концов, это незнакомый ей мир, так что, если поискать, то точно можно найти что-то необычное. Либо же нарваться на Джека, который скорее всего – на что и надеялась перевертыш – успел выпустить пар и не спустит с нее три шкуры за то, что она самовольно пошла сюда. Или же третий вариант: демоны. Находясь здесь, в переулках этого странного, пугающего, но отчего-то чарующего города, Кризалис вскоре начала слышать признаки присутствия демонов. Как же ей повезло, что броня Хедейра была на ней — не нужно было сдерживаться в случае нападения. И первой целью для своего исследования королева выбрала один из горящих храмов. Его конструкция и вид явно говорили об аварийности, а значит и о том, что находиться здесь по меньшей мере опасно, а по большей – это равносильно самоубийству. Но интерес оказался сильнее инстинкта самосохранения, поэтому Кризалис вошла внутрь. Что ее поразило сразу, так это то, что, несмотря на многочисленные повреждения и огонь, что продолжал гореть за счёт неизвестного источника, стены храма и некоторое внутреннее убранство было сохранено куда лучше, чем ей казалось поначалу. В особенности иконы… Конечно, Кризалис понятия не имела, что это за существа изображены на этих несколько причудливых портретах и какое значение они несут для всего этого места – как и само место, - но ощутила необычный укол в самое сердце, только взглянув в глаза нарисованному человеку. И тут ее отвлек странный звук, раздавшийся недалеко от нее самой. Резко обернувшись, королева уже была готова к бою с потенциальным демоном или демонами, в зависимости от того, насколько сильно ей повезло. Но увиденное ею было отнюдь не демоном. Или же, по крайней мере, не полностью. То, что издало этот неприятный булькающий звук, больше походило на огромный мешок, прикрепленный к стене на высоте метра. Мешок из плоти странного желтовато-бледного оттенка, покрытого буграми и соединенного с поверхностью так, будто бы он был слизнем, которого с силой запустили в стену. Он блестящего не то жиром, не то чем-то очень похожим, и от того не менее отвратительным, веществом. И запах… От этого нечто несло так, словно перед Кризалис находилось целое скопление трупов, похороненных в болоте. Тем не менее, интерес перевесил отвращение, и королева подошла чуть ближе, решившись протянуть к этому нечто копыто. На ней была броня, так что, даже будь кокон ядовитым, с ней бы ничего не случилось – весь урон пришелся бы на доспех. — Не советовал бы это трогать, — послышался позади королевы низкий бархатистый голос. От испуга она резко обернулась, почему-то ожидая увидеть у себя за спиной Джека. Так ей было бы даже спокойнее, однако существо, стоявшее в паре метров от неё, оказалось не черным пони. Это был человек. Кризалис не знала, как называется вид того существа, что стоял перед ней, но поняла, что это был кто-то похожий на изображение на одной из стен, поэтому назвать его демоном она не могла… Высохший, с огромной плешью на голове, которую, тем не менее, окружали длинные и идеально прямые седые жидкие волосы, спускавшиеся вниз; одетый в черную сгоревшую мантию до пола, с перевернутым крестом на шее, бородатый старик. Лицо его было худым, даже осунувшимся, белесые и явно слепые глаза неотрывно смотрели на королеву, а из приоткрытого рта доносились звуки хрипловатого дыхания. Руки старца были не менее тощими — словно кости, обтянутые бледной, покрытой язвами, кожей и перевязанные лентами черной ткани. Гнилые, черные, длинные ногти лишь дополняли этот не самый приятный вид существа. — Вы можете потревожить покой этого дитя. — Д-дитя? — ошарашенно произнесла Кризалис, отдернув копыто от кокона. Старик же медленно прошел мимо перевертыша и положил свою костлявую руку на поверхность этого мешка. — Да… — хрипло выдохнул он. — Дитя… Очередное дитя Ада, — существо повернуло голову к королеве. — Тебе здесь не место, живая… Твой час еще не настал… — Я… Я прошу прощения за то, что вторглась сюда, — Кризалис и сама не понимала, что говорит этому монстру. — Я-я просто заблудилась. Я кое-кого ищу — своего друга. — Друг? — это слово старик произнес так, будто сплюнул крупный ком мокроты. Его слегка тряхнуло. — И кто же твой друг? — Его зовут Джек и… Кризалис сделала роковую ошибку. Не тогда, когда пошла в этот храм или когда заговорила с этим существом… Она не уточнила, о ком именно идёт речь. Одна живая смертная в Аду — это еще терпимо, но вот несколько – уже чересчур. Такой вывод для себя сделал старик, ибо далее произошло то, чего королева совсем не ожидала: существо с невероятной скоростью бросилось в ее сторону, разинув свой мерзкий рот, который, как оказалось, был наполнен длинными клыками. Рыча, тварь повалила перевертыша, схватившись за ее рог, чем полностью заблокировала весь её магический потенциал. Меча рядом не было… И вот, когда монстр уже поднес к лицу кобылки свою зловонную пасть, его осадил уже знакомый королеве голос: — Оставь ее! Грозность и приказной тон, которые отчетливо слышались в этих двух словах, очевидно, спугнули существо, так как тварь тотчас же свернулась таким образом, будто встала на мостик и быстро-быстро на четвереньках уползла вглубь храма. Немного отойдя от шока и накатившего страха, Кризалис перевела взгляд к тому месту, где стоял ее спаситель — Джек Салдавейрон собственной персоной. Его черный силуэт на фоне огненно-оранжевой гаммы Ада выглядел как никогда пугающе. — Но я дал бы тебе тот же совет, что и Хранитель… — сказал черный пони, указав головой на кокон. — Трогать амниотический мешок с практически созревшим демоном внутри очень неразумно. Королева ему ничего не ответила. Не словами… Из-за той секунды ужаса, что она пережила, да и из-за всего того напряжения, что получила, находясь в Аду в гордом одиночестве, ее нервы сдались, и она просто бросилась Темному на шею, крепко обняв его. — Спасибо! Спасибо, спасибо, Джек… — из раза в раз повторяла Кризалис. — Боги, я уже подумала, что… Ее перебил тяжелый вздох Древнейшего. — Не за что… — услышала она его голос. — Тем не менее, — копыто черно пони достаточно резко и грубо оттолкнуло перевертыша, — я все же хочу спросить… Какого черта ты забыла в Аду?! Это был тот вопрос, на который Кризалис знала ответ. Как знала и то, что скорее всего Джек воспримет его агрессивно. — Я пошла за тобой, чтобы поговорить о… том инциденте с Селестией… — практически на одном дыхании выпалила королева. Темный от такого заявления страдальчески закатил глаза. — Но потом я увидела, что ты открыл портал сюда, и… подумала, что найду тебя здесь… Что ты недалеко ушел, и… — И что?! — судя по всему, Темному больших трудов стоило не сорваться на крик. — Ты подумала, что будет отличной идеей пойти за мной в Ад, где тебя гарантированно убьют, м?! И все ради того, чтобы сказать, что я зря надрал зад макропринцессе? — Ты не просто «надрал ей зад», Джек… Не стану говорить за Луну, но я подумала о том, что ты решил ни с того ни с сего убить принцессу. — Делать мне нечего… — пробурчал черный пони. — Но… ты напал на нее. — Я не напал, а чуть-чуть атаковал. И сделал огромную ошибку, — Кризалис на секунду облегченно выдохнула. — Надо было провернуть то же самое еще и с вами. — Ч-что?! — шокировано воскликнула королева. — Потому что, дорогая моя, вы втроем решили помешать мне указать Хедейру на его место в той ситуации, в которой мы оказались. А мои слова о том, что в наши разборки лезть себе дороже, были успешно проигнорированы всеми без исключения. Потому я больше не буду говорить — теперь буду показывать вам, насколько мне осточертело, когда кто-то лезет не в свое дело. Самым доступным методом — физической силой. Быть может, так до вас дойдет… — Но таким методом ты только создашь больше конфликтов… Тебе оно надо? — От вас мне надо только одно: чтобы вы не лезли не в свое дело, когда не надо. — Ладно… Ладно, я тебя поняла… — выдохнула Кризалис. — И про Хедейра говорить не буду. — Ничего ты не поняла и будешь… — саркастично ответил Джек. — Будто бы я не знаю о том, как смертным приятно копаться в чужом белье. — Тогда давай отойдем от этой темы… — Хорошо… Тогда я скажу, что наблюдать за тобой было в высшей мере неинтересно. За то время, что мы здесь, ты не сделала ничего из ряда вон выходящего. Только решила ограбить храм… Знаешь, в мире людей за такое тебя бы убили. — Погоди, то есть… ты следил за мной? — королева была возмущена этим фактом, однако обрадовалась тому, что от ярости Джека практически не осталось следа. — Я почувствовал тебя сразу, как ты попала в Ад. Сначала я хотел сделать так, как делал всегда — вырубить тебя и вернуть в Эквестрию, — Кризалис недовольно заворчала себе под нос. — Но потом решил понаблюдать за тем, как ты поведешь себя в нетипичной ситуации. И ты меня несколько разочаровала… Я надеялся на крутое шоу королевы перевертышей против какой-то проклятой души, но пришлось вмешаться, иначе Хранитель сделал бы с тобой… Хотя, судя по твоей броне, он бы скорее лишь зубы сломал. — Ты… серьезно? — Кризалис была возмущена и ошарашена тем, что услышала. — Ты просто хотел посмотреть на то, как я буду сражаться с этим… демоном? — Хранитель — не совсем демон, но оставим это на потом. И да, мне хотелось посмотреть, что ты предпримешь. Не зря же я тебя тренировал. Впрочем, не суть… В Аду ты бы все равно не выжила. Конечно, я мог бы сделать ставку, но мне не с кем спорить. Вернуть бы тебя в Эквестрию, на самом-то деле… — Я могу быть полезной… — тут же парировала Кризалис. — Раз уж я здесь, вдвоем, думаю, будет сподручнее. — Не сказал бы, что мне нужна помощь, но… Возможно, тебе будет интересно прогуляться по тому миру, в котором рано или поздно ты окажешься. С этими словами Джек развернулся и пошел прочь от храма. Кризалис же, немного замявшись, пошла за ним. — Как-то не очень жизнеутверждающе, — пробурчала королева, догоняя черного пони. Так они и отправились на изучение мира мертвых…[Новый Ад… В это время]
До чего же странное чувство, когда не можешь увидеть то, что тебя окружает. Лишь чернота стеной стоит перед тобой, скрывая всё, что есть на деле. И это было так неправильно… Так неестественно: слышать, чувствовать запахи, но ничего не видеть. Не различать то, куда идешь, ощущать себя бесполезным. Господи, до чего же это вгоняет в тоску. И тут шаги… Достаточно тяжелые, чтобы назвать того, кто идет, кем-то из генералов. Такая поступь была лишь у одного существа, которое он знал. Волнение начало быстро поглощать его сердце и сознание, как и ощущение того, что он крупно провалился в том, что делал лучше всего. А шаги все приближались, пока не остановились напротив него. Всего лишь в каком-то метре или около того — сложно было точно определить это расстояние на слух. Когда же звук шагов стих, жуткая тишина опустилась на ту комнату, в которой находились Азазель и тот, кто пришел к нему. — Мой король? — тихо спросил рыжий демон. Ответом ему стало хрипловатое и очень холодное дыхание. Но он всем телом ощутил, что сидящий перед ним, действительно Люцифер. — Пожалуй, вы единственный, от кого бы я хотел держаться подальше. По крайней мере, сейчас… — Почему же, мой друг, ты хотел бы избежать моего внимания? — послышался голос Падшего, заставив Азазеля внутренне сжаться. — Для меня это дело чести… — Чести? — голос Люцифера наполнился озадаченностью. — Вы назначили меня одним из самых высокопоставленных ваших генералов — чуть ли не выше королевы, но я подвел ваше доверие. Я проявил слабость, и теперь эта слепота делает из меня не генерала, а объект для жалости. В самом отвратительном смысле… — Возможно… — прервал его Дьявол. — Но задай себе вопрос, Азазель: жертвой чьей жалости ты пытаешься показаться сейчас? Лилит? Асмодея? Может быть, моей или Молоха? Нет… Увы, но ты стал жертвой только собственной жалости, что совершенно не то, чего можно ожидать от столь, как ты считаешь, высокопоставленного демона. И это то, чего я не ожидал от тебя, мой верный солдат. — Хотите сказать, что я начал сдавать? — Я этого не говорил, — голос Падшего послышался несколько ближе, после чего Азезель почувствовал, как на его плечо легло тяжелое копыто. — И мне не жаль тебя, хотя этим я тебя не удивлю. Но я клянусь тебе, брат мой, что найду способ вернуть твое зрение и… Тут Люцифер прервался… Его остановило чувство. Горячее, тянущееся чувство в его правом копыте — в том, которое было воссоздано из темной материи. Медленно переведя на него взгляд, Падший увидел, что конечность несколько деформировалась: копыто слегка расширилось в середине предплечья, оставаясь прежним в районе кромки, от локтя и далее. То место, что подверглось деформации, не только расширилось, но и начало просвечивать — сквозь черную кожу прорывались яркие алые и оранжевые пятна. Они плавали, гасли, возгорались, и так по кругу. И чем дольше Дьявол так держал копыто, тем сильнее оно начинало деформироваться. Вздутие начало отделяться от основной массы копыта, напоминая теперь огромную амебу со множеством ложноножек, продолжающую пульсировать и светиться. И это нечто потянулось в сторону Азазеля. Как только оно коснулось своими толстыми щупальцами кожи демона, тот сильно вздрогнул и начал осматриваться по сторонам. — Люцифер? — ошарашенно спросил он, продолжая вертеть головой туда-сюда. — Что происходит?! Что вы делаете?! Однако Падший не ответил и продолжил наблюдать за тем, что будет делать этот маленький зверек, которого он отчего-то счел интересным, как и то, что он будет делать дальше. Как только нечто добралось до края его копыта, сама конечность разорвалась, став трехпалой рукой. Слизень тут же обернулся вокруг его пальцев, продолжая тянуться в сторону рыжего беса. А Люцифер продолжал смотреть на него, словно загипнотизированный. Он даже не обратил внимания на то, что его когти резко удлинились. И по внешнему виду они были чересчур похожи на то, что из себя представляло родившееся нечто, за исключением разве что плотности — нынешние когти походили уже не на пальцы, а на лезвия, заточенные с одной стороны и скрещенные с иглами шприца. — Мой король? — Азазель этого не увидел, но отчетливо почувствовал, что что-то изменилось и далеко не в лучшую сторону. — С вами все в порядке? Что происходит?! Люцифер вновь не ответил своему подданному, лишь перевернул руку этими странными когтями вниз. Они были направлены строго в грудь Азазеля. Слизень тут же оказался на пальцах, словно приготовился к чему-то. — Это… — сознание Падшего несколько прояснилось, хотя все еще оставалось затуманенным. — То, что положит начало новой эпохе для демонов и даст нам всем абсолютное преимущество… — Мой король? — Азазеля несколько напрягла эта фраза, но большего он сказать не успел — Дьявол воткнул свои когти прямо ему в грудь. Тело рыжего демона тут же свело сильнейшей судорогой и выгнуло в дугу. Он пытался противостоять своему королю, но сильнейшим хватке и давлению Люцифера сопротивляться было просто невозможно. Слизень, что находился на пальцах Дьявола, тут же начал проникать в открывшиеся раны. И вновь тело Азазеля свело судорогой, только куда более мощной, чем предыдущая. Буквально за несколько секунд проворное нечто полностью скрылось внутри тела подопытного, а Люцифер вырвал свои когти. Мгновенно его сознание полностью прояснилось, вернув прежнюю ясность ума. И то, что он увидел далее, вызвало очень сильную волну удивления. Азазелем овладело состояние, которое было похоже на эпилептический припадок: его тело трясло, изо рта хлынула черная пена, и, если бы у демона были глаза, было бы видно, как они закатились. Вскоре вдоль всего его тела начала расползаться сеточка из черных вен. Сквозь кожу местами проступила черная густая жидкость. Что бы ни зародилось там, внутри демона, оно пыталось вырваться наружу через плоть Азазеля, грубо разрывая кожу и даже мех. Однако жижа не стала просто стекать на пол. Напротив, субстанция начала достаточно быстро обволакивать тело солдата, образуя своего рода кокон. Вскоре Азазель был полностью покрыт этой пульсирующей, местами светящейся, черной жижей, уже начинающей затвердевать в достаточно прочную оболочку. Это продолжалось до тех пор, пока из кокона не начали выстреливать щупальца. Длинные, толстые, с четырьмя крючковатыми шипами на концах. И эти щупальца начали медленно, но уверенно поднимать кокон, из которого все еще доносилось сдавленное мычание. И, если верить крикам, которые вылетали изо рта демона, то происходящее с ним было в высшей мере болезненно. В конечном итоге странности прекратились, и теперь кокон висел практически под потолком комнаты, в которой еще несколько мгновений назад был слепой Азазель. Люцифер уже поднялся на копыта и теперь озадаченно и ошарашенно смотрел на получившееся нечто, а в голове проносился лишь один вопрос: «Какого черта сейчас произошло?» Но достаточно скоро помимо этого вопроса в голове Дьявола мелькнула мысль, которая на секунду слегка испугала его. Голод… Странный, невероятный по своей силе и такой, из-за которого тело Падшего скрутило в рогалик. Можно даже сказать, что это была своеобразная боль… Отчего-то Люцифер понял, что обычной едой этот голод не унять. А если это и возможно, то нужно было поглотить как минимум дюжину смертных. Поглотить… Это была третья мысль, которая выстрелила в голову Дьявола подобно пуле. Третья и самая сильная мысль, которая вылетела из его головы, распространяясь намного дальше пределов этого замка. Это было похоже на своеобразный зов. И зов этот был услышан… Через секунды, что для Люцифера были самой настоящей бесконечной агонией, в зале появился новенький демон. Он двигался изящно, несколько осторожно, но, что самое главное, тихо. Никто бы и не заметил его пришествия. Собственно, Люцифер его и не заметил и поднял голову лишь тогда, когда боль чуть-чуть отпустила его. Демон стоял в метре от своего создателя и ожидающе смотрел на него. И тут на Падшего вновь напал странный инстинкт. Он не мог противиться ему, поэтому все, что он смог сделать, это поддаться. Словно дикое животное, Дьявол набросился на пришедшего демона и повалил его на пол комнаты. Из его копыт в это время начали вырываться десятки самых разнообразных щупалец, которые тут же обволокли тело демона и начали разрывать его на части, а куски оторванной плоти растворялись и поглощались. Уже через несколько секунд от существа не осталось и мокрого места, а Падший наконец-то смог встать на копыта без ощущения боли. Теперь он лишь как-то странно осматривал себя, вместе с тем пытаясь понять, что именно сейчас произошло, одновременно пугаясь этой своей особенности. — Интересно… — тихо произнес Люцифер и вновь посмотрел на висящий кокон. Плотная и даже сухая структура оболочки продолжала пульсировать и светиться оранжево-красной гаммой. — Но это… Это еще интереснее… Однако толком поразмышлять о произошедшем ему не дал шум за пределами комнаты. Судя по тону и голосу, это была Лилит. Ей определённо не стоило видеть то, что произошло с Азазелем, и знать о странностях, что происходят с телом самого короля. По крайней мере, пока что… Потому Люцифер отдал мысленный указ созданным существам охранять кокон, не подпуская никого, а сам пошел к выходу из комнаты.[Ад… В это время]
Пожалуй, Ад бы самым нестандартным, пугающим, но вместе с тем интересным местом, которое доводилось видеть Кризалис. Он был огромным, массивным и совершенно недружелюбным не только по отношению к ней, но и, кажется, ко всем, кто мог попасть сюда или же попал благодаря естественной смерти или несчастному случаю. Странный город, в который королева попала по воле случая, к ее сожалению, не был частью их пути, хотя ей очень хотелось погулять по этим совершенно несочетающимся друг с другом местам. Долгое время они с Джеком шли в достаточно напряженной тишине, которую черный пони изредка разбавлял тихим бормотанием на языке Древнейших. Перевертышу не требовалось знать его, дабы понять, что Темный был крайне недоволен ее выходкой и теперь выражал это словесно. В конечном итоге она попыталась отвлечь его сторонними темами, но Джек очень неохотно отвечал на многие ее вопросы. Разумеется, пока тема не коснулась Ада. — Слушай, Джек… — несколько усталым голосом сказала Кризалис. — Давай сделаем небольшую остановку… — Темный тяжело что-то прошипел и повернулся к королеве. — Эй, я вообще-то могу уставать, в отличие от тебя. — Р-р-р… Пять минут… — сдался Джек и отошел к небольшому источнику лавы, что находился в десятке метров от того места, где они остановились. Подойдя к раскаленной массе, он натурально умылся ей, причём так спокойно и естественно, будто это была вода. Кризалис же решила воспользоваться возможностью. Облокотившись на находившуюся радом с ней скалу, которая, к слову, была невероятно горячей, - опираться на нее даже в броне было крайне неприятно, - она подняла глаза к небу. Смотреть на оранжевое пространство, затянутое многочисленными черными тучами, было точно так же некомфортно, как и лежать на скале, из-за чего королеву начало мутить. Быстро опустив глаза в землю, перевертыш закрыла их и попыталась устроиться поудобнее, но, сколько бы она ни пыталась, получить удовольствие от такого отдыха у нее не получалось. В итоге, тихо прошипев самые грязные ругательства, которые были ей известны, Кризалис решилась немного пройтись и осмотреть скалу, рядом с которой находилась. Вообще, они с Джеком уже достаточно долго шли среди всех этих скал с мелкими светящимися точками, которые привлекли ее внимание еще в самом начале. Джек категорически отказался отвечать на вопрос о том, что это за огни. Отчасти из-за того, что не хотел, а отчасти потому, что все еще был зол на королеву. Так что, не получив ответы, Кризалис решила действовать самостоятельно. Ей повезло: один из огоньков находился на уровне ее роста, поэтому она смогла свободно подойти к нему и рассмотреть. Взлетать выше ей не хотелось, так как она могла привлечь внимание Джека, и тогда ее приключения точно окончились бы прямо на этом месте. Она старалась действовать тихо. И вот огонек… В тот момент, когда королева стояла в отдалении, его можно было назвать легким свечением, но теперь перевертыш увидела, что все эти блики – далеко не маленькие огоньки. Это двери. Яркие, выделяющиеся и словно светящиеся… Вероятно, они были самыми разными, но Кризалис наткнулась на металлическую дверь с нешироким, но длинным окошком. Яркий свет лился именно оттуда… Что-то внутри королевы говорило ей о том, что заглядывать внутрь — крайне плохая идея, но интерес взял свое, и она медленно приблизилась к окошку. Она знала, что Джек живет в небольшой будке, которая внутри представляет собой чуть ли не замок, поэтому ее не слишком удивило, что за дверью было помещение, которое чисто физически не могло уместиться в такой миниатюрной скале. Да и несмотря на то, что это был другой мир, она сомневалась, что даже при наличии необходимого объема внутри породы, кто-то стал бы организовывать внутри что-то настолько отличное от общего концепта Ада. Это была комната… Не слишком большая, но и не настолько маленькая, чтобы поместиться внутри скалы, что опять же намекнуло Кризалис на то, что здесь применена та же технология, что использует Джек. Бледные стены, шкафы, под завязку заполненные книгами, стол посреди комнаты и два стула, стоящие по обе стороны этого стола. За столом кто-то сидел… Их освещал достаточно тусклый свет лампочки, свисающей с потолка. С виду это были существа, похожие на минотавров, но их отличало отсутствие ярко выраженной шерсти; на руках у них было по пять пальцев, да и сами конечности больше походили на лапы грифонов. Головы не были похожи на бычьи – вообще-то они были достаточно своеобразными. В чем-то такое телосложение напоминало Кризалис пони, разве что строение лиц отличалось, да и уши выглядели иначе… И эти двое о чем-то горячо спорили, причем, чем дальше все это заходило, тем сильнее оба распалялись. То существо, что показалось Кризалис самцом, выглядело и вело себя гораздо хуже своего оппонента женского пола. «Женщина» выглядела как-то измученно, что даже слегка разжалобило королеву. Но то, что произошло далее, буквально повергло ее в шок. В какой-то момент терпение самца, видимо, лопнуло с концами, и он набросился на ту, с кем говорил, схватив ее за горло. Одно только это действие уже вызывало страх, но потом в комнату ворвались еще несколько существ. Крепкие, как скалы, они схватили взбесившегося и начали избивать его. С такой жестокостью, что Кризалис прикрыла рот копытом и попятилась в сторону от двери. — Насмотрелась? Резко обернувшись, перевертыш увидела Джека. Вид у того был полностью соответствующий его характеру — холодный и безэмоциональный. Медленно он подошел к двери, перед которой стояла Кризалис, и посмотрел внутрь. — Хм… Безумец и его надзиратели… Весьма жалкое зрелище, не находишь? — Ж-жалкое? — перевертыш не могла поверить в то, что слышит. — Ты… Мы должны помочь ему! — Остынь, — остановив своим копытом королеву, сказал Джек. — Мы не сможем ему помочь. — Темный еще раз взглянул на дверь. — В конце концов, в этом и есть суть самого Ада — жизнь после смерти, но такая, что ты начинаешь жалеть о том, что не ушел в небытие. Вечные муки… — В-вечные муки? Что же это за мир мертвых такой, в котором начинаешь страдать после смерти?! — казалось, у Кризалис сейчас начнется истерика. Ад всей своей тяжестью надавил на нее, и Джек отчетливо это видел. — Это расплата за те деяния, что вы сделали во время жизни. Грехи могут выжигаться только огнем и страданиями. Так и работает Ад — выжигает из тебя все, пока не останется ничего. Но и на моей памяти, и на памяти самого Люцифера, не было еще такой души, которая смогла бы полностью очиститься и выйти из своей камеры. Потому каждая из душ, что попала сюда со всего Алиомейнрейма, подвержена вечным мучениям. Грехам смертных нет конца… — Но… это нечестно… — безнадежно прошептала Кризалис и схватилась за голову. — Это несправедливо, Джек! Неужели Древнейшим не претит подобное?! Тем более тебе — тому, кто так отчаянно ищет справедливости! — Ад, Алиомейнрейм, Эдем… Весь этот сэндвич из трех слоев — не мое творение, и не я устанавливал здесь порядки. И не устанавливаю. Ад, как и остальные территории, — творение Хедейра, так что все претензии к нему. — И тебе не мерзко? — Смертные Алиомейнрейма — не мои творения, так что, по большому счету, мне все равно, живы вы или нет. И, возвращаясь к теме справедливости… Что такого несправедливого в Аду? Искупление собственных ошибок, прегрешений, что травили ваше существование на протяжении стольких лет, страданиями — это несправедливо, по-твоему? Тогда что же есть искупление, Кризалис? — Но… неужели нельзя все искупить при жизни? — Ты видишь камеру, в которой мучается мертвый человек, — Джек указал кивком на дверь. — Если он еще не вышел из своей комнаты, то он виновен и при жизни ничего не искупил. Ты можешь постараться, но не факт, что у тебя выйдет. — А… как же Рай? Как же вечный покой? — Нет в сущности смертных места для Рая и вечного покоя. И никогда не будет. Голос Джека был совершенно иным… Лучше бы в нём слышался гнев… Лучше бы он орал на нее, вместо того чтобы с таким жутким спокойствием говорить о том, что после смерти не ждет ничего, кроме мучений. Это ужасно… В голове не укладывалось. Что бы ты ни делал, тебя ждет только кошмар. Вечный кошмар, от которого нет спасения. — Знаю, о чем ты думаешь… — Кризалис подняла глаза на Джека. — Безнадега… Что бы ни произошло, нет после смерти покоя. Но не забивай этим голову. Тебе пока точно не стоит волноваться о том, что ты умрешь. — Сложно не волноваться, когда осознаешь, что ТАКОЕ будущее ожидает тебя, кем бы ты ни был при жизни. Величайшая несправедливость этого мира… — Потому нам стоит продолжить наш путь. До замка идти еще около часа, но за полчаса дороги ты полностью выдохлась, поэтому я предложу тебе другой вариант. — Отправишь меня в Эквестрию? — Нет. Хотел бы, но не стану… Верну тебя в Эквестрию, а ты потом замучаешь меня вопросами и нытьем о том, какой я плохой, раз не позволил тебе пойти дальше. О Пустота, как же похоже на Армора. — А он тут при чем? — не поняла Кризалис. Ей вновь пришлось догонять черного пони, так как он уже ушел от нее на десяток метров. — Вы оба достаете меня тем, что хотите пойти туда-не-знаю-куда просто интереса ради. Понимаю, вы смертные и вас мучает интерес. Я уже не говорю о том, какие опасности вас могут ждать в Аду или Хельрейме, поэтому просто забираю вас с собой. Практика показывает, что проще один раз показать, чем миллион раз объяснять. Так быстрее доходит. — Да уж… Слушай, а… зачем ты вообще решил пойти в Ад? — Бегемот долгое время не выходит на связь. Обычно подобное означает полный порядок и спокойствие на этой территории, но не будет лишним убедиться лично. — Понятно… Думаешь, случилось что-то плохое? — Не знаю, Кризалис, ибо не все в моей власти. Заодно и проверю… Кстати, — черный пони внезапно остановился, чем несколько напряг королеву, — как я и говорил, идти достаточно долго, поэтому… Не успела перевертыш ничего сказать, как Темный провалился под землю. Буквально… Однако уже в следующее мгновение он оказался под королевой и резко вынырнул. Кризалис оказалась у него на спине, а в ее голове промелькнуло событие годичной давности, когда Джек точно так же решил подвезти ее с Кантерлотской свадьбы. Вновь она ощутила столь знакомое, но несколько забытое ощущение твердости его оболочки и холод… Неприятный, сильно резонирующий с тем жаром, который царил в Аду, он пробивался даже сквозь доспехи, заставляя перевертыша слегка подрагивать. Еще мгновение, и Кризалис ощутила резкий толчок – ее тело с чудовищной силой прижалось к черному пони. Какое-то время она даже не понимала, что давление прошло, и теперь они просто летели строго по прямой. Пусть они и двигались с огромной скоростью — на фоне масштабов Ада эта скорость казалась ничтожно маленькой. Акклиматизация длилась недолго, так что вскоре королева смогла разогнуться и даже посмотрела вниз. Под ними все еще находился лес из скал, в которых мучились сотни, если не тысячи или десятки тысяч мертвых душ. — Джек? — тихо произнесла Кризалис. — М-м-м? — протянул Темный. — О чем-то спросить хочешь? — Угу… — Дай угадаю, это про Ад? — Да… И нет… Просто я вспомнила, что ты говорил про Ад, Эдем и Алиомейр… Боги… Думаю, ты понял, о чем я… Ты сказал, что это сэндвич… Это какая-то метафора? — Отчасти, — ответил черный пони. — Не могу сказать про Эдем со стопроцентной точностью, ибо мне это поведали уже ангелы и демоны в разные периоды, но кое-какая информация у меня есть. Ад, как и Эдем, сокрыт от простых глаз. Вылети за пределы Алиомейнрейма и попробуй облететь его со всех сторон – не найдешь ни Ада, ни Эдема. Возможно, об Аде у вас могло сложиться впечатление, будто это отдельная планета в этом пространстве, но ни одна планета, какого бы размера она ни была, не смогла бы вместить в себя триллионы душ. Это чересчур много, а раз так, нужно было создать что-то такое же огромное, как и сам Алиомейнрейм. Так и возник Ад… Рожденный в страданиях, ярости, голоде, тщедушии, тщеславии, похоти и так далее по грехам. Он, как обратная сторона Алиомейнрейма, — подземный мир, как его называют смертные. В этом вы отчасти правы. — Ад настолько огромен? Но… раньше ты рассказывал о нем не так… Будто бы он действительно был планетой. — Кризалис, ты думаешь, с моей стороны было бы разумно делиться настолько необычными знаниями? Кроме того, как я и говорил, мои слова о мироустройстве Ада могут быть не вполне точными, ибо это всего лишь скомканная информация, которую я узнал от ангелов и демонов. — То есть ты можешь ошибаться? — Уже нет, Кризалис. Я уже давно уверен в том, что Ад является именно тем, что я описал тебе. А не рассказывал… Ну а зачем тебе знать, что есть Ад, до тех пор, пока ты в него не попадешь? Чтобы у тебя случилась истерика, как было недавно? — Это… вполне логично… — Ну вот… А касательно вашего Рая… Я тогда сказал, что Рая нет, но я был не совсем точен. Эдем задумывался как Рай. По крайней мере, я полагаю, что для баланса нужен был мир, в котором умершие получали бы блаженство и вечный покой, но, как я уже говорил, это не в сути смертных. Даже на истинно святого найдется один или два мелких грешка, за которые он будет страдать, несмотря на то что преступление несоизмеримо с наказанием. До Озера Боли не дойдет, но… — Озеро Боли? — Кризалис нервно сглотнула. — Одно из мест в Аду… Пожалуй, единственное место на Огненный Землях, в котором души находятся вне своих камер. Но туда открыт путь далеко не всем. — И… кто же туда попадает? — Одни из самых страшных преступников… Огненные Земли — территория ярости, и Озеро Боли — квинтэссенция страданий за самую сильную ярость, которая только возможна. — Ого… Ладно, думаю, я поняла тебя… — И… чисто теоретически… я мог бы попасть в Озеро Боли, будь я смертным с той же яростью, что есть сейчас во мне. — Ты? — Да… В этом, пожалуй, плюс бессмертия — мне неведомы страдания Ада. Однако само бессмертие является Адом для таких, как я, по… понятным причинам. — М-м-м… Да уж… Кстати, а… есть ли Рай или Ад для Древнейших? — Нет, скорее всего… — ответил Джек. — Ведь как может существовать Ад или Рай для тех, кому смерть не помеха? В каком-то смысле, по крайней мере. — Но… если ты или Хедейр вдруг умрете, то… где вы окажетесь? — Этого я не могу сказать, Кризалис. Я не умирал… На том их диалог прекратился. Лишь на какое-то время, ибо Ад был тем местом, о котором невозможно молчать бесконечно, но на полчаса точно воцарилась тишина. Кризалис все пребывала в мыслях о том, насколько, должно быть, трудно жить вечно. И причины ей были ясны. Разумеется, эти причины были понятны всем: одиночество, боль и тяжесть после потери близких… И это ведь только мелочи из огромного списка минусов подобной жизни. Тем не менее, для королевы находилось куда больше плюсов, чем минусов, но это, можно сказать, клише для смертной души. От размышлений Кризалис отвлек яркий свет, который она уловила боковым зрением. Он находился по левую сторону от нее, и, повернув голову, перевертыш увидела весьма странное строение. По правде сказать, ей казалось, что страннее того города, в котором она оказалась некоторое время назад, она уже ничего не увидит, но это строение явно выделялось на фоне всего остального. Это явно не такой же дом, который она видела в мертвом городе. Формой он слегка напоминал половину песочных часов, но эти часы явно не показывали время… Огромные и массивные столбы возвышались на высоте около двадцати или тридцати метров — из-за расстояния было сложно сказать точно. Верх и низ строения представляли собой окружности, от которых отходили четыре массивных столба. В центре конструкции находился тот самый огонек, который привлек внимание Кризалис. — Джек… — королева слегка ткнула копытом черного пони. — Да? — Джек, видимо, тоже задумался о своем, поэтому его возвращение в реальность получилось довольно внезапным и резким. — А что это там? — указав копытом в странное строение, произнесла Кризалис. Повернув голову в нужную сторону, Темный с интересом хмыкнул. — Колодец Ада, — ответил он. Это название не ответило на вопросы, появившиеся в голове перевертыша, и черный пони это почувствовал. — Это то, что распределяет энергию ядра самого Ада по всему этому измерению. Фактически, это что-то вроде кровеносной системы той территории, на которой мы находимся. — Но… зачем они нужны? — Энергия Ада крайне недружелюбна. Особенно в отношении самой себя. Да и ядро не может выдержать всей той мощи, которую генерирует. Колодцы забирают эту энергию и рассеивают по всему Аду, позволяя ему функционировать так, как он функционирует. Если Колодцы будут уничтожены, начнется самый настоящий хаос. — А… если один Колодец будет уничтожен? — Плохо, но не сказал бы, что очень критично. Но для того, чтобы уничтожить хотя бы один Колодец, нужно приложить силу, которая недоступна ни одному демону. Я даже сомневаюсь, что Люцифер при всей его силе смог бы уничтожить это строение. — Ого… Должно быть, это очень сложная конструкция. — Да… Нужно, чтобы эта система выдерживала огромные мощности, так что, раз она справляется с данной задачей, обычный удар не причинит ей вреда. Не обращай на это внимания… Колодец к нашей цели отношения не имеет. — Понимаю… — протянула Кризалис, провожая взглядом пролетающий мимо них с Джеком Колодец Ада. До чего же ей захотелось рассмотреть эту конструкцию поближе. Финальная часть пути до замка Ада прошла в прекрасной для одного, но одновременно страшно давящей для другой, тишине.[Новый Ад]
Прошло какое-то время с тех пор, как Люцифер столкнулся с совершенно иной стороной своего нового тела. От его солдат, что охраняли кокон, в котором покоился Азазель, не было никаких вестей, так что он предполагал, что процесс, каким бы он ни был, еще не закончился. А вот его личное состояние несколько изменилось с того момента, как он поглотил того демона. Тот странный голод вновь дал о себе знать, но пока не настолько сильно и резко. Он нарастал подобно снежному кому, и Падший понимал, что рано или поздно ему придется вновь поддаться своим новым инстинктам ради собственного выживания. Почему-то Дьявол был уверен в том, что, если он перестанет поглощать какую-либо материю, его тело начнет разваливаться, а этого ему не хотелось совершенно. Что удивительно, Люцифер заметил в своих копытах легкую дрожь. Раньше такого не было, но подобное он списал на свой новый голод. Лилит тоже заметила новые черты своего мужа и выразила обеспокоенность его состоянием. Самого же Люцифера ее забота тронула, но что-то внутри него заставило ответить несколько более грубо, чем ему хотелось. Естественно, демонесса осталась в шоке и в расстроенных чувствах. Теперь Люцифер был один в тронном зале. Асмодей еще не вернулся из своего похода, Молох, как выяснил Дьявол, все же отправился за своим напарником, а Лилит бродила где-то по замку, видимо, все еще злясь на то, что он так резко отреагировал на её заботу. Однако в зал все же кто-то вошел. Резко обернувшись, Люцифер увидел свою жену. Похоже, она решила переступить через свою гордость и обиду и пришла к нему сама. По внешнему виду сложно было сказать, что именно она чувствует, однако глаза выдавали ее негодование и до сих пор не остывшую злость. Тем не менее, демонесса пришла сюда. На какое-то время повисла очень неловкая и тяжелая тишина. — Я знаю, о чем ты хочешь поговорить, Лилит, — произнес Люцифер, всем своим видом стараясь не показывать, что им вновь начал овладевать голод. А от его собственной жены очень приятно пахло. — И… кхм… Я был слишком резок с тобой, моя дорогая. Ты не заслуживаешь того обращения, которое я выказал тебе, потому прошу прощения. — Я не про это поговорить хотела, — холодно ответила демонесса, хотя внутри ощутила прилив тепла от того, что муж почувствовал себя виноватым. Но гордость не позволила ей выдать свою радость сразу. — Я подумаю над тем, чтобы принять твои слова. В этот момент Люцифер, помимо голода, почувствовал возросшую ярость внутри. Причем она появилась настолько резко и с такой силой, что он всем телом почувствовал, как хочет разорвать этого наглого суккуба на две или три части. Уж слишком это было высокомерно — так обращаться к Королю Демонов, хотя это все еще была его жена — королева. Возможно, дабы она не чувствовала себя прижатой возросшим авторитетом Азазеля, ей нужно было дать понять, что она не забыта и все еще имеет большое значение. Поэтому Падший выдавил из себя снисходительную улыбку. — Что ж, буду ждать твоего ответа, любовь моя, — притворно-ласковым тоном ответил Дьявол, пытаясь игнорировать возросшее чувство голода. Послышалось тихое рычание, которое исходило от самого Люцифера и которое он не мог контролировать. — Так… ради чего ты пришла? — Она очнулась, — ответила Лилит. В глазах Падшего вспыхнул огонь, и он резко выпрямился. — Пришла в себя? — в голосе Люцифера послышалось некое волнение. Лилит, услышав подобные нотки, почувствовала весьма неприятный укол в сердце, но виду не подала. — Давно? — Минут десять назад. Она весьма… ослаблена… Что бы там с ней ни происходило до того, как она попала к нам, это достаточно сильно сказалось на ней. — Ясно. Азраэлла все еще у себя? — Да. — Хорошо… — ответил Люцифер. — Пожалуй, схожу и проверю, как она там… Думаю, в будущем она нам очень пригодится. — Что? — Лилит мгновенно выскочила перед Падшим. — Ты… хочешь поставить в армию демонов ангела?! — Азраэлла — не простой архангел, Лилит. Она — опытный солдат и очень сильный воин. Будет посильнее многих наших демонов и даже генералов. Тебя в том числе, — демонесса чуть было не взорвалась от такого заявления, но предпочла промолчать. — Родство здесь не имеет никакого веса. — А ты не думаешь, что она будет шпионить для вашего отца? — Падший в ответ на это разразился весьма жутким смехом. — Аззи скорее прыгнет в Ядро Тьмы, чем будет слушать отца. За это я ручаюсь… С этими словами Люцифер прошел мимо Лилит и собирался было покинуть зал, но тут чувство голода вновь скрутило его, заставив остановиться. Запах, что исходил от демонессы, был настолько манящим, что Дьяволу огромных усилий стоило удержать себя в руках. Он буквально находился на грани того, чтобы сорваться. — Люци? — послышался голос королевы. Она как-то опасливо подошла чуть ближе, но все еще находилась на расстоянии от него. — Ты в порядке? — Да… — выдохнул Падший и осторожно выпрямился. Боль вспыхнула с двойной силой. — Я в порядке… — Уверен? Может, тебе нужно повременить с тем, чтобы идти к Азраэлле? Выглядишь не очень… — Я в полном порядке! — прорычал Люцифер и резко вышел из комнаты. Запах Лилит был уже просто невыносимым, поэтому, дабы не совершить того, о чем он может пожалеть, он резко распахнул двери и буквально вылетел прочь, стремительно направившись, как ему поначалу казалось, в никуда. Но направлялся он в ту комнату, где находилась Азраэлла. В каком-то смысле это происходило на автомате… но до чего же ему стало проще дышать в отсутствии этого странного, возбуждающего запаха. Голод не отступил, по крайней мере, не полностью, но стало намного лучше. Не хотелось ни на кого нападать, однако осознание того, что подобное случилось лишь раз, и на второй произойдёт нападение, пронзило голову Дьявола подобно множеству игл. Для полного счастья не хватало только начала массового геноцида демонов со стороны их собственного короля. Но ведь так и будет… Тех двух демонов, что он поглотил, ему ненадолго хватило — около трех или четырех часов. Весьма и весьма патовая ситуация, решение у которой было только одно: взрастить еще большее количество демонов, которых можно будет пустить потом «на корм». Что ж, раз нет альтернативы на данный момент, придется действовать, исходя из первой идеи, что пришла в голову. Но это не сейчас… Сейчас нужно было увидеть Азраэллу. И вот он стоит у двери в ту комнату, где должна была находиться его сестра. Оттуда отлично слышался ее голос. Господи, этот, пускай, тихий, но столь родной для остатков его души. Как же давно он не слышал ее. И как же он боялся получить от своей сестры ту реакцию, которую видел на протяжении многих веков, — безразличие. Холодное и поглощающее — такое, каким владела только она, и то, от которого становилось хуже всего. Если говорить откровенно, Люцифер впервые за все то время, с тех пор как вернулся, почувствовал волнение. Голод, охвативший его не был таким сильным, как то чувство, которое он испытывал, собираясь войти в ее покои. Он толкнул дверь. Комната, в которую он отнес бессознательное тело сестры, была не самой большой — как и все комнаты в этом дворце, — но содержала все необходимое для того, чтобы в ней можно было более-менее комфортно существовать. Она не была обставлена так, как можно было бы ожидать от дворца, но удобство заключается не столько в красоте, сколько в практичности, и те, кто создавал этот замок по образу и подобию того, что было в Аду, хорошо учли все это. Азраэлла, выглядящая необычно бодро для той, кто какое-то время провел в плену у того, чьи физические и психические силы приводили в ужас даже Люцифера, стояла у окна и, бормоча что-то себе под нос, осматривала окрестности. Это было странно, так как Лилит говорила, что она ослабла из-за того, что с ней, вероятнее всего, делал Салдавейрон, но в глубине себя Люцифер порадовался, что с его сестрой все в порядке. В голове же промелькнула мысль о том, что Азраэлла просто обманула демонессу, дабы избавиться от нее. Они друг друга не переносили, и на то были свои причины. Как только она услышала звук открывающейся двери, то резко обернулась, смерив Падшего слегка заинтересованным взглядом своих невероятных синих глаз. Взгляды их встретились, и Люцифер почувствовал, как остаток его души дрогнул, а волнение вышло на новый уровень. Какое-то время они просто смотрели друг на друга без слов. Азраэлла буквально изучала своим взглядом того, кто пришел к ней, пытаясь найти хоть что-то знакомое в его образе, но все отчетливее чувствовала опасность, исходящую от незнакомца, которого сейчас видела: существо, закованное в броню из темной материи, и единственное, что было открыто, это голова. Падший же пытался подобрать нужные слова для того, чтобы начать более-менее мирный диалог. Какое-то время спустя Азраэлла, все еще с небольшим недоверием, подошла ближе к Люциферу и начала более пристально осматривать его, после чего протянула копыто к его лицу. В ее холодных, до этого момента, глазах, появился знакомый Дьяволу теплый огонек. А еще миг спустя она бросилась на него и крепко обняла. У Люцифера душа подпрыгнула куда-то ввысь, когда даже сквозь броню он ощутил теплоту собственной сестры. И теперь он сам обнял ее, радуясь этой возможности. Тишина стала просто невыносимой… — О Аззи… — тихо произнес Люцифер, все сильнее прижимая Азраэллу к себе. Теперь он чувствовал, что никакая война с Элементалями не заставит его отпустить ее. — О Пустота… Целых десять веков… Услышав это, Азраэлла подняла на него взгляд. Неверие, радость и огромная жажда воссоединения читались в намокших от слез глазах архангела. — Л-Люцифер… — тихо произнесла она. — Боги милостивые, я не верю, что снова вижу тебя. — Прошу, сестра моя… Для тебя я всегда был, есть и буду Самаэлем — тем, кого ты знала в Эдеме, и твоим старшим братом. Война… Дьявол буквально забыл о ней, когда не услышал в голосе сестры того холода, с которым она общалась с ним на протяжении целых веков. Того страха, который он чувствовал, когда пересекался с ней. На миг ему показалось, что все произошедшее за то время было просто ночным кошмаром и между ними никогда не было того холода. — О Пустота… — тихо сказал Люцифер. — Все хорошо, Аззи… Все хорошо, моя дорогая… Теперь ты дома. Теперь ты среди своей семьи. Азраэлла вновь подняла глаза на Падшего и провела копытом по его лицу. — Ты так изменился… Это… из-за того, что ты принял облик местных смертных? — Нет, сестра моя… — улыбнулся Люцифер. — Это никак не связано… Однако смерть чересчур сильно меняет нас. — Но тебе… идут изменения, — еще раз осмотрев Люцифера, ответила Азраэлла. — Что ж… Спасибо за это, моя дорогая. Хотя есть во мне вещи, от которых я не в восторге. — Да… Я вижу… — Азраэлла указала на кожу, которой было покрыто все тело Падшего, кроме головы, — она была соткана из темной материи. — Его плоть… — У моих подданных не было иного выбора, Аззи, — более серьезным голосом ответил Падший. — Мое старое тело было крайне непригодным для восстановления, потому оставался только один вариант: вырастить новое тело… Тело, которое сможет помочь демонам вернуть то, что было так вероломно отобрано у нас. — Ад… — догадалась Азраэлла. На лице Люцифера появилась теплая улыбка. — Ты всегда была очень догадливой, сестра моя. И я был бы рад, присоединись ты к нам в этом походе. Однако это все мы отложим на какое-то время. Пока что я хочу, чтобы ты как следует отдохнула. — П-присоединиться к вам? — Азраэлла была несколько удивлена тому, что услышала. Улыбка на лице ее брата стала чуть шире. — Твои боевые навыки и опыт соизмеримы с моими, сестра, ибо мы оба сражались против Тьмы Салдавейрона. На сегодняшний день у нас нет средств для того, чтобы полномерно противостоять ему и отцу, потому нашей армии нужны те единицы, которые смогут склонить чашу весов в нашу сторону. И ты, Аззи, можешь стать этим перевешивающим фактором. Но я понимаю и то, что тащить тебя за собой у меня нет ни моральных сил, ни каких-то прав. В первую очередь, решать тебе, моя дорогая. Я не стану тянуть тебя, если ты не захочешь. — Самаэль… — тихо произнесла ангел и отпустила брата, после чего отступила от него на несколько шагов. Голос ее вновь принял тот тон, который Люцифер хорошо знал. И которого знать не хотел… — Ты не хуже меня знаешь, какие страдания привнес в наши с тобой жизни тот монстр, на которого отец объявил сезон охоты, в этом я ничуть не сомневаюсь. И ты отлично знаешь, какую ненависть я питаю по отношению к отцу. Так что ты можешь не сомневаться во мне, брат мой… — Азраэлла повернулась к Люциферу, одарив его настолько яростным взглядом, что у него внутри что-то зашевелилось. — Я буду бороться за то, чтобы обе твари почувствовали, что значит быть уничтоженными. Ярость… В голосе своей младшей сестры он услышал именно ярость. Первобытную, необузданную, но, что самое страшное, холодную. Тот настрой, что показывала Азраэлла, определенно нравился Падшему, но вот то, какое чувство подкрепляло его — именно форма этого чувства, — вызывало несколько не те эмоции, на которые он рассчитывал. Однако было понятно одно: Азраэлла действительно пойдет до конца, что бы ни произошло, и будет одним из самых верных его солдат. В ответ Люцифер молча кивнул ей. — Хорошо, — ответил он. — Я или кто-то из назначенных мною генералов чуть позже проинформируем тебя об обстановке, — Дьявол несколько сгорбился от вновь накатившего чувства голода. Страшнее всего было то, что соблазнительный запах исходил именно от сестры, потому, дабы не согрешить, он решил покинуть ее комнату как можно скорее. — Пока что постарайся отдохнуть и освоиться в атмосфере этого места. Получив кивок от Азраэллы, Люцифер спешно покинул комнату. Запах по ту сторону начал стихать, снижая дискомфорт внутри тела Падшего. Этому он был очень рад, так как вновь оказался на тонком льду, который уже начинал трескаться. Он даже думать не хотел о том, что мог сорваться на свою только-только вернувшуюся сестру, однако факт оставался фактом. Он мог это сделать… Он этого хотел… И тут Дьявол тряхнул головой. Откуда в его голове мысль о том, что он хотел бы атаковать свою собственную сестру? «Игнорируй ее, игнорируй», - повторял себе Люцифер, пока шел прочь от комнаты Азраэллы. Насколько это было успешно, он не мог толком сказать, так как чувство то вспыхивало с невиданной силой, то отпускало, причем так, будто его и вовсе никогда не было. Это было неприятно… Это сводило с ума, однако нужно было научиться контролировать это чувство, пока не случилось что-то непоправимое. Примерно через полчаса после встречи с Азраэллой Люцифер, бродящий по коридорам, наткнулся на Асмодея, который тут же поспешил доложить о том, что часть территорий была изучена и что на них были обнаружены разумные формы жизни. Падший его не слушал… Вернее пытался слушать, однако информация о тамошних существах залетала в одно ухо и вылетала из другого, поэтому он жестом приказал остановить доклад и начать его заново, но чуть медленнее. Асмодея это несколько смутило, однако перечить он не стал и начал заново: — Вы были правы, когда предположили, что на той стороне можно что-то найти. Территория по ту сторону моста представляет собой гористую местность. К югу, ближе к склонам двух параллельно стоящих гор, начинается не слишком густой сосновый лес, который потом перерастает в настоящие джунгли. — Надеюсь, джунгли — это образно, — слегка съязвил Люцифер. Паукообразный понял эту шутку и тихо усмехнулся. — Да, это преувеличение, но лес там очень густой, Адом клянусь. Мелкие твари были рассредоточены по территории диаметром около двухсот метров. — Риски обнаружения? — Появились, как только мы заметили первые признаки разумной жизни. — Дикари? — Нет… По крайней мере, я бы так не сказал. Язык, на котором они говорили, идентичен тому, на котором говорят все — я, вы, даже смертные. Речь вполне нормальная, предложения имеют ярко выраженный смысл, так что дикарями я бы их не назвал. Хотя столь отдаленное обитание скорее всего имеет определенное влияние. — Обитатели? — Смертные, Ваше величество. Если быть точнее, то какой-то местный вид грифонов. — Местный? С этого момента поподробней. — Как я и сказал, риски обнаружения появились с появлением аборигенов. Собственно, один из них обнаружил одну из тварей. Тварь же привела его ко мне. — Так у вас пленный… И ты не счел нужным проинформировать меня об этом сразу? — голос Люцифера оставался спокойным, хотя и приобрел грозные нотки. Асмодей нервно сглотнул. — Никак нет, Ваше величество… Нужно было подвести вас к этому факту, так как… пленного нет. — Тогда где же он?! — воскликнул Падший. — Он… он… — паукообразный запаниковал. — Он был слишком напуган, зол и пытался сбежать от нас, ну и… одна из тварей убила его. — Что ж… Тем лучше, — выдохнул Люцифер. Его голос стал чуть спокойнее, что успокоило Асмодея. После Дьявол отвернулся от демона, слегка опершись плечом о стену. — Есть риски обнаружения признаков нашего вида? — Никак нет, сэр. В лесу водятся хищники, так что, уверен, спишут на них. — Хорошо. Хорошо… Потому как, если будут обнаружены странности, нам придется действовать, чтобы закрыть им рты, а я бы очень не хотел, чтобы Салдавейрон или кто-то из его разведчиков обнаружили это место. Что по местности? — Горы, Ваше величество… И лес… Скорее всего есть поселения местных обитателей. Прикажете обнаружить и зачистить? — Нет. По крайней мере, не сейчас, — ответил Люцифер. Странное чувство голода немного отступило. Что самое интересное, от Асмодея не исходил тот самый сладкий запах. Он пах так же, как и всегда: серой, хитином и страданиями тех, кого мучил в Старом Аду. — Но рано или поздно, даже если все пойдет более-менее гладко, нужно будет очистить те земли от любой разумной жизни, грифоны то или, черт знает, кто еще. — Вас понял, сэр… И… позволите вопрос? — Позволяю. — Вы не поручали каких-либо заданий Азазелю? С тех пор как я прочистил его второй глаз, от него ни слуху ни духу. А у той комнаты, где он должен находиться, стоят несколько новых демонов… — На данный момент Азазеля нет в замке, — ответил Люцифер. — В остальном я не обязан отчитываться. — Как скажете, Ваше величество, — совершенно спокойно ответил Асмодей, после чего чуть ближе подошел к своему королю. — С вами все в порядке, мой король? Вид у вас не очень… — Я в полном порядке, — отрезал Падший. — Надо продолжать наше продвижение. — Прикажете куда-то направить войска? — Нет… Здесь я сам разберусь. Мелкий предатель Бегемот оказался куда хитрее, чем я думал. — А именно? — не понял Асмодей. — Каким образом кот умудрился обхитрить вас? — Не столько обхитрить, сколько удивить. Королевская Печать была разделена на две половины. — Великая печать Ада? — на лице паукообразного появилось нешуточное удивление. — Это же одна из самых мощных печатей. По мощности с ней могут сравниться только метки остальных королей. — Я это помню… И именно это не дает возможности использовать наш потенциал по максимуму. Однако это уже моя забота, ты же свободен, Асмодей, и благодарю за доклад. — Служу Аду, мой король, — ответил паукообразный и, отдав честь Люциферу, отправился по своим делам. Падший, вновь оставшись наедине с собой, наконец смог сосредоточиться на том, о чем говорил пару минут назад. Это была та задача, которую он поставил себе еще тогда, когда обнаружилось, что у Бегемота была только половина королевской метки. А раз у него была только одна часть, значит где-то должна быть и вторая. И он знал лишь один способ найти ее… Кроваво-алая пентаграмма ярко засияла на его правом предплечье, слабо пульсируя и отдавая легкой вибрацией в конечность. И чувство, что возникло при этом… Она словно рвалась куда-то. Даже без указки. В Аду такого чувства не было, что несколько удивило, но одновременно и обрадовало Люцифера. — Кажется, ты чувствуешь, чего я хочу, — тихо произнес он, осматривая метку. Будто отвечая, она начала пульсировать сильнее. — И то, чего хочешь ты… Найти свою вторую половину. Отведи нас к ней… Метка начала светиться ярче. Пульсация полностью прекратилась, а монотонное свечение начало реагировать совершенно по-другому. Свечение становилось то тусклее, то ярче, в зависимости от того, куда Падший направлял свое копыто. Идеальный маленький компас… И Люцифер пошел туда, куда указывала метка, уверенный в том, что тот, к кому она ведёт, уже получил ответный сигнал. В целом, он не ошибся…[Ад… В это время]
Замок Дьявола. Чего можно ожидать, когда слышишь подобное словосочетание? Определенно что-то очень массивное и величественное. Что-то на уровне того, что было в городе, находившемся, казалось, сотни либо же тысячи километров назад. Когда же первые очертания показались из-за горизонта, Кризалис, успевшая несколько утомиться из-за достаточно длительного полета, была сильно удивлена – некоторые ее ожидания все же оправдались. По правде сказать, она многое ожидала увидеть, и в этот раз реальность и ожидания оказались не слишком далеки друг от друга. С той высоты, на которой они находились, замок напоминал собой гору. Не только своей высотой и шириной, но и общим видом: такой же багровый камень, какой был использован для скал в том странном лесу. По крайней мере, на первый взгляд… И все же ширина и высота замка были невероятными. Ранее лес из скал казался Кризалис огромным – теперь она была готова поспорить насчёт этого. Джек же совершенно спокойно отреагировал на монументальное строение, о чем попросил и саму королеву: нужно сохранять спокойствие, что бы она ни увидела, а увидеть предстояло ещё многое. Несмотря на то, как грубо и жутко смотрелся замок Дьявола снаружи, пускай и был выполнен в готическом стиле местами, внутри он выглядел совершенно по-другому. Что поражало в первую очередь, так это отсутствие какого-либо намека на древесину: девяносто пять процентов из того, что Кризалис видела, состояло из того же багрового камня. Периодически взору попадались картины, на которых были изображены самые разные фигуры. Одна из таких привлекала внимание перевертыша. На ней было изображено существо, которое королева мысленно отнесла к тому же виду, что томился в одной из комнат для грешников. У него были светлые волосы, несколько надменное выражение на бледном лице, а на саму Кризалис смотрели необычайно красивые черные глаза. На его лице с острыми чертами играла такая же надменная и горделивая улыбка. Рядом с ним стояло такое же существо, только женского пола. Длинные черные волосы спускались ниже плеч и совершенно не скрывали ее лица. Кризалис, будучи перевертышем, имела представление о красоте других видов и могла судить о том, насколько кто-то прекрасен или уродлив. И та, что смотрела с картины прямо в ее душу, была женщиной неземной красоты. Единственное, что портило её вид, так это такая же злорадная улыбка. Можно даже сказать, что надменности и некоего презрения в ней было гораздо больше, чем у ее спутника. Ну и третий изображенный на этой картине был узнан сразу. Огромный, полный черный кот, что стоял на двух лапах. Из одежды на нем была лишь белая галстук-бабочка, да черный цилиндр на его кошачьей голове. Заканчивал его аристократический образ небольшой монокль. Бегемот… — Троица, что владела этими землями, — услышала Кризалис голос Джека рядом с собой. Она даже не испугалась от неожиданности, как это обычно бывало, — уже достаточно привыкла к подобному, - и лишь тяжело вздохнула. — Люцифер, Лилит и Бегемот. — Это Люцифер и Лилит?! — ошарашенно переспросила королева, указывая на фигуры мужчины и женщины, после чего перевела взгляд на полотно и присмотрелась. — Ого… Люцифер был блондином? — Был… — сухо ответил черный пони. — А в остальном, я не думаю, что он сильно изменился — такой же тщеславный ублюдок. — М-м-м… ясно… — еще раз взглянув на портрет, ответила Кризалис. Большего интереса он у нее не вызвал, за исключением того, что на нем был изображен Бегемот. Несмотря на то, что он служил Падшему, последний не сильно-то ценил его, называя шутом. А тут такой след в истории… Тем более рядом с королевской семьей демонов. Остальная дорога прошла в молчании. Чем ближе они подходили к тому месту, где Джек чуял Бегемота, тем серьезнее становилось его лицо, а шаги все укорялись. Когда же они в очередной раз повернули и оказались в комнате, - что королева поняла не сразу, так как кое-что отвлекло ее внимание, - ее сознание поплыло куда-то далеко. Труп… Очередной труп лежал практически на входе в эту комнату. Фигура была похожа на те, что она видела на картинах, и на ту, что находилась в камере, однако по наличию брони и орудию в виде меча Кризалис предположила, что мертвец был демоном. Определить пол, правда, получилось не сразу, так как броня не давала ответа на этот вопрос, а голова… Ее не было… Королева разглядела утерянную часть тела, только когда повернула голову в сторону. — Селестия всемогущая… — тихо произнесла королева, обходя тело. — Что же тут произошло? И тут ее взгляд метнулся туда, куда пошел Джек. Там она нашла не только своего провожатого, но и… Бегемота. Он сидел, опершись о стену, сильно раненный, но, как почему-то подумалось перевертышу, в гораздо более лучшем состоянии, чем он был какое-то время назад. Подходила она аккуратно, так как помнила, что не сильно-то нравилась коту – и не без причин, - а тот факт, что она в Аду, мог спровоцировать лишь большее количество вопросов, чего ей не хотелось. Потому она стояла в стороне, не зная, что ей делать, слыша лишь обрывки разговора между демоном и Древнейшим. — Почему ты не сообщил мне о своем положении? — спросил Джек, залечивая крупную рану на теле Бегемота. — Люцифер пришел сюда недавно… — ответил кот, слегка скорчившись от боли. — Да и я пытался, но ты не откликался. — Это странно… Люциферу меньше всего нужно, чтобы ты жил, ведь у тебя есть королевская метка. — В том-то и петрушка… — хмыкнул Бегемот. — Метки больше нет. — Что?! — воскликнул Джек. — Он… забрал ее у тебя? — И я рискну предположить, что не только у меня, мессир. — Что ты имеешь в виду? — Ортрас… мертв… По лицу черного пони сложно было сказать, что конкретно он испытал в этот момент. Самое логичное — шок. Король Океана был, по его мнению, одним из самых сильных и достойных демонов Ада. И чтобы он проиграл кому-то вроде Люцифера… Для него это стало сюрпризом. — Знаю, что ты думаешь, мессир, — сказал Бегемот. — Однако я отчетливо чувствовал, как его жизнь погасла, а метка была вероломно отобрана. Угадаешь кем? — Можешь не говорить. Люцифер начал сезон охоты на королей. Но ради чего? Раз он так силен, как заявляет, ему ничего не стоит добиться милости остальных королей. За исключением, разве что, Пустошей. — Ставлю на что угодно, Аннетт стала его следующей целью, — прохрипел Бегемот. — Если она уже не мертва. — Ты ее не чувствуешь? — Нет, мессир. Думаю, ты тоже. — Как и Люцифера, — задумчиво ответил Темный. — А раз здесь его скорее всего нет, нужно проверить Пустоши. Аннетт не могла так просто уступить ему — не та весовая категория. — Надеюсь, мессир. И знаешь, меня не покидает ощущение, что он собирает объединенную печать. — Глупость… Учитывая то, что он свергнет прошлых королей, демоны в их отсутствии вряд ли будут его слушать, а это потеря многомиллиардной армии. Это раз… Во-вторых, метка Северных Земель растворилась в небытие, когда сын Борея был убит. У Хелы ее не было, так как сынок перехватил власть в свои руки. — Я это знаю. Думаю, Люцифер тоже… А раз он объявил сезон охоты на королей, у него есть для этого цель. И из всех, с кем мы знакомы, Аннетт будет наиболее полезной. И кстати… — взгляд Бегемота метнулся в сторону Кризалис. — Что ОНА здесь делает? — Небольшая самоволка… — ответил Джек. — Ничего такого. — Живая смертная в Аду. На вас демоны не нападали? Или Хранители? — Вот с Хранителем ей удалось встретиться. Правда там пришлось вмешаться. — Ясно… — ответил Бегемот и попытался подняться. К несчастью для него, ему не удалось, и он вновь осел на пол. — Оу… — Что-то ты очень хреново выглядишь, котяра… — Да… — выдохнул Бегемот. — Бывало и лучше… И Ардегона… Черный пони обернулся туда, куда указал пальцем Бегемот, и увидел обезглавленный труп, который не заметил сразу. Да, это была та самая демонесса, которую Люцифер, в свое время, сослал в мир смертных, заключив ее в плоть обычного человека. Теперь же, когда она вернулась, стало понятно, почему Падший начал с нее: дети были претендентами на трон, хотя и не обладали такой властью, какую имели короли… — Значит сделаем так. — Джек поднялся на копыта и кивком головы подозвал Кризалис. Вмиг королева оказалась рядом с ним и котом. — Кризалис, ты берешь с собой Бегемота, и я отправляю вас в Эквестрию. Возражения не принимаются ни от одного из вас. Котяру пускай не трогают: его регенерация залечит оставшиеся раны, а с особо опасными я разобрался. — А… что будешь делать ты? — спросила королева. — Отправлюсь в Пустоши Ада и кое-что проверю. Очень надеюсь, что Люцифер не добрался до Аннетт. — Аннетт? — озадаченно переспросила Кризалис. — Королева тех земель, — ответил черный пони. — И вторая по силе в ряду королей. Будет весьма неплохо заполучить ее в наши ряды, так как Люцифера она ненавидит не меньше моего. — Это такая замена Хедейру? — Бегемот озадаченно посмотрел сначала на перевертыша, а потом на Джека. На лице Темного появилось очень недовольное выражение. — Нет. С тем, что нас покинул Свет, это никак не связано. Рано или поздно это все равно должно было случиться. На этом черный пони перестал отвечать на вопросы и взмахнул своим копытом. Тотчас перед ними возник портал, который, судя по всему, вел именно в Эквестрию. Водрузив Бегемота Кризалис на спину, Джек кивком указал ей, что портал — это выход отсюда, после чего развернулся и на огромной скорости выпрыгнул из окна. Проводив его взглядом, королева вновь повернулась к порталу, глубоко вздохнула и вошла внутрь.[Вечнозеленый лес… Неподалеку от дома Флаттершай]
Девственно чистая природа — это то, что всегда привлекает, как отдельный вид искусства, а маэстро, что владеет им, остается невидимым, но, тем не менее, показывает отличное чувство вкуса. Природа воистину завораживала даже тех существ, которые, как кажется, уже видели все, что могло или может быть в этом мире, и Люцифер оказался в их числе. С тех пор, как он восстал из мертвых, у него не было ни времени, ни возможности насладиться тем, что его окружало. Слишком высокой была цена такого отвлечения, но теперь, когда он был в этом мире один, — Тьму он не чувствовал, хотя и подозревал, что тот просто скрывается, — можно было попробовать осмотреть те земли, на которых он оказался. Если так подумать, он и Кристальную Империю не осматривал, хотя она, пусть Падший этого и не сказал, привлекла его внимание. Отчасти видом, отчасти своей энергией. Что-то в ней было знакомо, но сказать, что именно, он не мог. Единственное, что лезло в его голову, когда он думал о первозданности этого места, это мысль о том, насколько древней чувствуется энергия, что его пропитывает. Сейчас же, когда эта территория была изменена под Ад, эти сигналы улавливались менее отчетливо. Настолько, что их практически не было. Наверное, стоило бы заняться этим позже: уже после того, как армия будет собрана, а Эдем падет, но Дьявол понимал, что к этому моменту может забыть о своих планах, потому, он решил сосредоточиться на том, куда вела его метка. Вскоре он оказался на краю леса, но старался держаться в тени деревьев. Прямо перед ним находился достаточно странный дом. С виду он напоминал избушку в два этажа. Сложно было понять, из чего конкретно сделан этот дом — из какого-то местного вида камней либо же из хорошо покрашенного дерева. Множество окон и еще больше скворечников, а крыша была покрыта растительностью. Люцифер тогда решил, что он находится на заднем дворе, ибо кто станет ставить курятник у главного входа? И по земле, огражденной невысоким забором, бегали куры. Одна из них внезапно остановилась и повернулась прямо в ту сторону, где стоял Люцифер. Вмиг ее охватил такой ужас, что и все остальные птицы начали паниковать и бегать туда-сюда, даже не понимая, что произошло. Через несколько секунд, видимо, на звуки этой паники из дома вылетела пони. Падший знал ее… Розовогривая желтая пони-пегас, на чьей шее виднелся очень странный аксессуар. Он чем-то напоминал воротник, сделанный из металла. И вот от этого артефакта веяло знакомой энергией. Свет. Это была та броня, которую Люцифер видел на солдатах смертных пони. Видимо, Салдавейрон раскошелился и на нее. И тут произошло кое-что странное: его метка указывала строго на эту пони. Переведя взгляд на пегасочку, Падший увидел, что на ее правом копыте вспыхнула точно такая же метка, как и у него. Успокаивающая куриц смертная уставилась на потревожившую ее конечность. Только она заметила, что метка реагирует на движение, как Дьявол понял, что нужно было действовать, и как можно быстрее, однако что-то его остановило и заставило продолжать наблюдение. На его лице появилась странная улыбка. — Так вот та какая — хранительница второй половины. Пассия Салдавейрона… Умно, Бегемот… Очень умно… — тихо произнес Люцифер и сделал было шаг вперед. Пони тут же повернулась в его сторону, и обе метки вспыхнули ярким светом. Тем не менее, Падшему удалось остаться незамеченным. Взгляд прекрасных бирюзовых глаз наполнился озадаченностью, а сама пони, движимая любопытством, полетела было в его сторону, однако отвлеклась на голос, позвавший ее. В этот раз из дома вылетело странное существо, чем-то напоминающее дракона, однако тело его состояло из частей самых разных животных. Пони тут же обернулась к нему. Выглядел тот несколько взволнованно, но тут же успокоился, увидев, что с его подругой все в порядке. Люцифер помнил его… Это было то самое существо, которое спросило его о том, кто он такой, во время их битвы. О нем Падший толком ничего не знал, но чувствовал, что внутри этого существа находится достаточно силы, чтобы потягаться с ним, потому решил не лезть на рожон и просто подслушать, о чем они говорили, ожидая более подходящего момента.***
— Дискорд, боги мои… — выдохнула Флаттершай, резко обернувшись и увидев друга. — Ты меня напугал. — Прости, — виновато улыбнулся драконикус. — Просто ты так резко сорвалась, ничего не объяснив, что я начал волноваться. — Все в порядке, просто мои куры чего-то испугались. — Может, волк? — Дискорд указал в сторону леса. Пегасочка пожала плечами, говоря, что она и сама не понимает столь бурную реакцию своих животных. — Может, но Эйнджел что-то говорил о красных глазах в лесу, — слегка взволнованно сказала Флаттершай. — Красные глаза? — со смехом переспросил дух Хаоса. — Может, ему показалось? Или кокатрикса увидел? — Может… — ответила Флаттершай и опустила свой взгляд. Метка вновь начала пульсировать и реагировать на смену положения ее копыта. — Что это? — озадаченно спросил Дискорд, указав пальцем орлиной лапы на метку. — Метка Ада… — ответила пони. — Бегемот доверил мне ее больше года назад для… одного задания, скажем так… Он хотел забрать ее позже и даже снял, но потом почему-то вернул, сказав, что я слишком дотошная и будет лучше, если она останется у меня. — Какой милый демон, — саркастично ответил Дискорд и взял копыто пегасочки в свою львиную лапу, продолжая осматривать метку. — Пульсирует… Ты что-то чувствуешь? — Не то чтобы… Но какое-то притяжение… Словно что-то из леса зовет меня туда. — Та-а-ак… Не думаешь, что лучше будет вернуться в Кантерлот? Туда, где есть Джек? Так, на всякий случай… — Дискорд, я понимаю, что ты волнуешься, но… Я в полном порядке. И я еще не закончила с делами здесь, так что придется еще задержаться. — Может, я помогу тебе своей магией? — Нет-нет-нет… — Флаттершай отрицательно покачала головой. — Я сама со всем разберусь. — Как знаешь… — ответил Дискорд и отпустил копыто пегасочки. — Но, если будет нужна помощь, ты скажи. Не хочу, чтобы Джек оторвал мне голову, если с тобой что-то случится. — Хи-хи, все будет хорошо… — улыбнулась она, внутренне обрадовавшись тому, какими ее друг видит их отношения с черным пони. Значит все идет по правильному пути…***
Люцифер молча наблюдал за тем, как парочка медленно скрылась внутри дома. Напасть на них сейчас – значило обнаружить себя, что могло привлечь Салдавейрона, а он старался не использовать свою силу, чтобы не давать лишних маяков. Но его радовало уже то, что он нашел ту, кто была хранительницей его метки. Он запомнил ее – в первую очередь, по запаху, вызвавшему очередной приступ голода, - так что оставалось лишь дождаться более подходящего момента. Кантерлот… Это слово как-то по-особому впилось ему в голову. Видимо, это была столица, о которой он слышал от Азазеля некоторое время назад. Что ж, хорошо. Раз это столица, значит должна быть заметна и находится где-то неподалеку. Но это могла подтвердить лишь его разведка, а сейчас надо уходить. Бродя по лесу и наслаждаясь его красотами, Падший не заметил, как вышел на достаточно пустую поляну. Можно даже сказать, подозрительно пустую, что заставило его немного напрячься. Такая идеальная точка для того, чтобы устроить засаду. И вспыхнувшие среди кустов и деревьев множественные зеленые глаза лишь подтвердили его мысли. Вскоре из леса показались странные звери, с виду напоминавшие волков. Только вот вместо шкуры у них была древесина, да и ростом они были гораздо крупнее своего мехового сородича. Впрочем, Люцифера они не напугали, а лишь озадачили. Он был готов драться с ними, но что-то отвлекло его внимание. Душа… Она была совсем неподалеку от него и отличалась от тех, которые принадлежали этим зверям. Похоже, здесь он был не один, однако поразмыслить над этим ему не дали: одно из животных бросилось прямо на Падшего. Уклониться от его удара, как и отправить зверя в полет, не составило труда. Тело существа с силой врезалось в толстое дерево, послышался громкий хруст, а тварь, скуля от боли, убралась вглубь леса. Тем не менее, это не убавило жажды крови остальных тварей, и они – теперь уже группой – накинулись на Падшего. Что одна тварь, что целая свора — все это не было проблемой, и вскоре все твари оказались на земле, скуля от боли и злости. А подняв взгляд на Люцифера и увидев, что его глаза полыхают красным, «волки» резко подпрыгнули и убежали куда глаза глядят. Во время этого события Люцифер подметил про себя нечто странное: его чувство голода практически полностью отступило. Не было и того странного запаха, который лишь усугублял положение. Это значило, что был какой-то катализатор во всех тех существах, на которые реагировали его чувства. Вопрос в том какой… И тут послышался тихий звук какой-то возни в кустах неподалеку от Люцифера. Резко повернув туда голову, Падший обнаружил ту, чью душу почувствовал. Это была смертная… Пони… Самая обычная — без рогов и без крыльев. Но, что удивило Дьявола еще больше, это был ребенок. Желтая шкурка, оранжево-красные глаза, которые она стыдливо опускала в землю, и большой бант на ее голове. Сразу стало понятно, откуда здесь появилось столько живности: они нацелились на этого ребенка, а он стал для них лакомым куском. И теперь девочка чувствовала себя виноватой. Однако в ее глазах вместе со стыдом Падший прочитал некие восторг и благодарность. В принципе, такая реакция была ему понятна. — Ты в порядке? — спросил Люцифер, осматривая малышку. С анатомией пони досконально он не был знаком, однако видимых повреждений он не заметил. — Д-да… — тихонько пропищала девочка и подняла на него глаза. — С-спасибо, что спасли меня. — Лес весьма и весьма небезопасен, несмотря на его внешнюю красоту. Хотя если эти волки — самое страшное, что здесь есть, то по лесу должны бегать толпы разных любителей пикников. Но это относится только к пони постарше. Что здесь забыл ребенок? — Я… искала кое-какие травы… — только сейчас Люцифер заметил небольшую корзинку на боку у пони. В ней было несколько видов трав. Какую-то Люцифер узнал, а какая-то выглядела весьма ново для него. — Здесь, в лесу, живет зебра по имени Зекора, и она попросила меня помочь ей. — Понятно, — ответил Дьявол, опустив вопрос о том, кто такая Зекора. — И на тебя напали эти… — Древесные волки, — малышка нахмурилась. — Набежали, как тараканы, и я оказалась здесь. Если бы не вы, меня бы съели. — Что ж, рад, что смог помочь, — ответил Люцифер, почувствовав от пони знакомый запах яблок и домашней выпечки. — Как тебя зовут, малышка? — Эпплблум, — улыбнулась пони. — Меня зовут Эпплблум. А вас? — Самаэль, — почти без раздумий ответил Падший. Лицо пони приняло ошарашенно выражение. — Самаэ-э-эль… — протянула Эпплблум. — Красивое имя. — Ха-ха, спасибо, малышка. А теперь давай я отведу тебя домой. Где ты живешь? Пони назвала ему место. Люцифер несколько потупил взгляд, потому как не знал, где это находится. Эпллблум это заметила, тихо засмеялась и сказала, что покажет ему, только перед этим ей нужно было отнести собранные травы Зекоре, которая жила достаточно глубоко в лесу. Падший согласился проводить ее и туда, и они пошли. Дорога предстояла недолгая, но малышка не собиралась идти в тишине. За то время, что они были знакомы, кобылка уже успела привыкнуть к внезапно обретенному знакомому и отнеслась к нему со всей своей детской доверчивостью. — А как ты оказался в лесу? — спросила Эпплблум. Люцифер тихо усмехнулся про себя. — Кое-что искал, — ответил он, — однако слегка потерялся. Видишь ли, я не местный, так что плохо знаком с окрестностями. — А-а-а, поняла… И откуда ты приехал к нам? — Издалека, малышка, — более серьезно ответил Падший. — Это очень неблизко… — О-о-о, вы, наверное, из-за океана, — завороженно произнесла Эпплблум. — Да… Типа того. — Это круто, — пони улыбнулась во весь рот. Люцифер ответил ей легкой улыбкой. — А ты, как я понял, живешь на ферме? — Угу. — От тебя пахнет яблоками. Догадываюсь, что ферма целиком и полностью сосредоточена на этом продукте? — Ага… Откровенно говоря, моя семья не очень-то жалует других… Тех, кто занимается другими фруктами. — Интересно, почему? Боитесь конкуренции? — Кон-ку-ренции? — переспросила Эпплблум. — Соперничества. Боитесь, что кто-то, занимающийся чем-то похожим, перехватит все лавры, а вас забудут? В торговле – да и не только – конкуренция играет огромную роль. — А, поняла. Ну, я точно не знаю, но, наверное, да. Я особо не вникала. — Понятно. Тогда не буду грузить тебя разными экономическими терминами и пояснениями. — Тем не менее у нас лучшие яблоки во всей Эквестрии! — гордо заявила девочка. — Хм… Не буду спорить. В конце концов, о качестве можно спорить вечно, и ни я, ни ты этой вечностью не располагаем. Ты лучше скажи: долго ли еще идти до Зекоры? — Не… Минуты две-три где-то. — Хорошо… А что за траву ты ей собираешь, не подскажешь? — Для какого-то снадобья — я не уточняла. Да и она говорит такими загадками, что перестаешь понимать. А еще удивительно, что она постоянно говорит стихами. — Даже так… Что ж, возможно, ей так проще выражать свои мысли. — Но стихами… — У каждого свои причуды, скажем так. Не исключаю, что у этой Зекоры тоже есть свои – как это говорится в простонародье – тараканы в голове. — Наверное… — ответила Эпплблум и указала куда-то копытом. — О, мы пришли! Пришли! Люцифер оглянулся. За разговором с этой маленькой пони он даже не заметил, как лесистая местность сменилась на болотистую. Ветви деревьев поросли достаточно густо – они практически полностью закрывали небо, - отчего здесь было достаточно темно. И сам дом Зекоры тоже был деревом. В буквальном смысле. Оно куда сильнее выделялось на фоне остальных, своим видом больше напоминая тропическое дерево. Украшено оно было не менее экзотично: разными масками, склянками с какими-то веществами… Создавалось ощущение, что в этом доме живет самый настоящий шаман. Хозяйка, к их удаче, находилась дома, и если Эпплблум она встретила радушно и рассыпалась целой поэмой (не соврала малявка о том, что эта зебра говорит стихами) благодарности за помощь, то вот Люцифер предстал перед ней «темной лошадкой». Он не мог сказать наверняка, но ему казалось, что она видит дальше его лица. Ее глаза говорили о том, что она что-то поняла, но решила промолчать об этом. Зекора лишь приняла собранные малышкой травы, и на том они распрощались. Зебра ничего не сказала Падшему – только проводила его внимательным взглядом. — Тьму чую я в тебе… — тихо сказала зебра, когда парочка скрылась за дверью и отошла на достаточное расстояние. — Боги, быть Эквестрии в беде…[Кантрелот… Какое-то время спустя]
Момент, когда Кризалис вернулась в Эквестрию с Бегемотом на спине, произвел крайне неоднозначное впечатление на всех. Некоторые из солдат слышали, как один из Древнейших, который тренировал их, называл этого демона королем того, другого, мира. И созерцание этого высокопоставленного существа в таком плачевном состоянии определенно вызывало сомнения в его силе. Слабак никогда не смог бы править столь кровожадными существами, как демоны, однако даже солдаты понимали, что каким бы сильным ни был король, всегда найдется тот, кто будет сильнее. Люцифер определенно попадал в эту категорию, потому им оставалось лишь посочувствовать этому похожему на кота существу. Тем не менее стойкость и независимость, проявленные им чуть ли не сразу, как он оказался на полу, покорили их. Возможно, этот демон не самый сильный, но он определенно один из самых стойких. И все же их бесило его несколько высокомерное к ним отношение. Понятное дело, он король, но… Он оказался в кругу других существ, и его привычная манера обращения показалась им несколько невежливой. Самого Бегемота, в целом, их недовольство не волновало, и на выпад некоторых особо пылких солдат он превратился в самое крупное и жуткое существо, которое они только могли видеть. Весь пыл мгновенно остыл, и солдаты оставили кота в покое. В прочем, в покое его оставили ненадолго, так как с ним, да и с королевой перевертышей, хотели поговорить принцессы. Абсолютно все… Бегемот на такое отреагировал так, как реагировал бы в любой другой ситуации: он не отказался от разговора, но смотрел на своих собеседников, как демон, то есть полностью игнорировал их титулы. Первой свою радость по поводу того, что кот остался жив, высказала Каденс. Бегемот на это лишь иронично улыбнулся. — Не знаю, приятно ли слышать СМЕРТНОЙ, что жив ДЕМОН, — саркастично ответил он. — Да и правильно ли… Когда ты попадешь в Ад, уверен, ты пожалеешь о том, что я пережил тот бой с Люцифером. — Бегемот… — осадила демона Твайлайт. — Я знаю о твоем к нам отношении и о том, что только к Салдавейрону ты испытываешь уважение, но мы должны знать: что от тебя хотел Люцифер? — Старому королю нужен Старый Ад, — ответил Бегемот, начав ходить из стороны в сторону. — От меня ему было нужно две вещи: Королевская Печать Ада и моя смерть. Первой он добился, а вот почему оставил меня в живых — большой вопрос. — То есть ты больше не король Ада? — Нет… Метки у меня больше нет, так что и власти тоже. Демоны просто не будут больше видеть во мне своего короля. Благо, мне хватило ума не хранить у себя всю метку… — Что ты имеешь в виду? — не поняла Кризалис. — Хм… Думал, с логикой будет попроще… Когда я только-только поступил на эту… должность… Я понимал, что мне не удастся удержать власть в своих руках до конца времен, хотя я и старался избегать возможных конфликтов с остальными королями. Можно сказать, что это паранойя, но в жизни демонов нужно быть готовым ко всему, тем более, если ты не просто король, а король королей. Смута мне была не нужна, и мессир мне всецело помогал, но Ад — не его головная боль, потому я старался принимать его помощь, но не злоупотреблять ею. И во имя сохранности самого главного артефакта Ада я принял решение разделить его на две равнозначные части. Мессир этого не знал. Одну половину я держал при себе, чтобы сохранить титул, а вот вторую – спрятал до лучших времен. До тех пор, пока ко мне не пришли ты — он указал на Твайлайт, — и та желтая дива с безумной головой. Ее просьба отправить вас обеих в Ад меня позабавила. Откровенно говоря, вы мне не нравитесь, и я бы с удовольствием посмотрел на то, как вас разорвет бродящий демон или, что еще лучше, Хранитель, но этого не произошло. Метка, что я дал желтой, - вторая половина королевской. С ней ее бы не тронули, чего не могу сказать об этой, — демон снова указал на Твайлайт. — И, когда вы вернулись и она отдала мне метку, я прикинул и понял, что нет более надежного места, чем этот мир. Ни один из королей не догадался бы… Да и мессир был рядом, так что никто бы не посмел напасть и отнять печать. И с миром все понятно… Но нужен был хранитель… Желтая стала той, кто должен был сохранить эту метку. И она с задачей справилась. — ЧТО?! — вся комната взорвалась голосами принцесс и королевы. — Ты оставил Королевскую Печать… ФЛАТТЕРШАЙ?! — воскликнула Твайлайт. — Зная, какой опасности ее подвергаешь?! — Никакой опасности… Мессир всегда был рядом с ней, да и она тянулась к нему, несмотря ни на что. Ее любовь была идеальным инструментом, чтобы сохранить этот артефакт. Если бы не этот факт, метку я оставил бы при себе. Но, видя то, как вырос характер той, кого я вообще ни во что не ставил, я только убедился в правильности своего решения. И более защищенного стража я все еще не могу представить. — Но… Флаттершай… — тихо сказала Каденс. Селестия и Луна сидели в огромном шоке, отчего не могли произнести ни слова. Может быть, обдумывали, как более тихо эвакуировать Флаттершай из Понивиля, куда она уехала по своим делам. Может… — Она же невинная душа… — Тут я бы поспорил, зефирная принцесса. Знаешь пословицу: «В тихом омуте черти водятся»? Так вот это про нее. За то время, что я наблюдал за ней, мое мнение о правильности своего поступка ни капли не изменилось. Что бы я ни думал о смертных, она достойна того, чтобы носить метку со всеми ее привилегиями. — Привилегиями? — переспросила Луна. — То есть ты хочешь сказать, что она… — Что она вполне может потягаться за право владения Адом? Или что она обладает какой-то властью над демонами на правах ношения метки? Да… Она и вправду это может. Благо, мне хватило ума не рассказывать ей об этом. Королевская Печать — это не подарок, а бремя, которое она будет вынуждена нести до тех пор, пока существует сама печать. — Хочешь сказать, ты проклял ее?! — взорвалась Твайлайт. — Остынь, лавандовая. Тебе же будет легче подумать и принять то, что я скажу. И нет, это не проклятие… Проклятия накладывают с целью причинения вреда. Я же не преследую такие цели. — Тем не менее… — сказала Каденс. — Ты доверил метку Флаттершай, и… — Я бы не изменил свое решение, даже если бы мне дали второй шанс, — резко отрезал Бегемот. — Тогда поступим так… — Твайлайт несколько угрожающе подошла к демону и ткнула его копытом в грудь. — Мы приведем сюда Флаттершай, и ты снимешь с нее метку. Я не позволю, чтобы кто-то из моих друзей рисковал своей жизнью ради столь отвратного места. — Тебя ее жизнь так не заботила, когда она решила отправиться в Ад, лавандовая. — Заботила! Я пошла с ней! Пыталась отговорить ее! — Что ж, свое лицемерие ты не потушила… — хмыкнул кот и отошел в сторону. — И все же приведите Флаттершай сюда. Печать я с нее не сниму, но рядом с демоном ей будет спокойнее. — Ты снимешь с нее метку! — уже в приказном тоне сказала младшая принцесса. — Твайлайт Спаркл! — осадила было ее принцесса Луна, но Бегемот остановил ее взмахом лапы. — Я не смогу, даже если захочу! — прорычал Бегемот, чем вогнал всех в ступор. — Почему? — первой решила спросить Кризалис. — Потому что снять Королевскую Печать может только король. Такое вот правило… Иначе у нас каждый второй демон был бы королем. А так как я более не король, мне подобное не под силу. Кстати, лавандовая, если ты так хочешь, чтобы твоя подруга избавилась от метки, отдай ее Люциферу. Конечно, она станет чутка мертвой, но кого это волнует? — Ты… — прорычала Твайлайт и пошла на демона с явным намерением поджарить его, однако ее остановило копыто Селестии. — Что ты предлагаешь? — спросила она, повернувшись к коту. — Во-первых, привести лимонную сюда. Пока на вашей стороне есть те, кто способны менять облик, метка будет в безопасности. Да и стража сможет подсобить… А дальше будем ждать мессира. Надеюсь, он вернется с хорошими новостями и в кратчайшие сроки. — Ты это о чем? — спросила Луна. — Мессир отправился в Пустоши Ада — земли вечного уныния, дабы убедиться, что местная правительница жива. Учитывая мой опыт и смерть Короля Океана, я думаю, Люцифер устроил охоту на королей. А такие, как Аннетт, стоят у него поперек горла. Она — вторая по силе среди королей, так что… Она могла стать целью номер один. А теперь идите искать хранителя метки. Люцифер ни в коем случае не должен заполучить вторую половину. И только после этих слов шок у правящих сменился на испуг. Слова Бегемота достаточно глубоко и прочно засели в их головах. Прошло около минуты, и комната наконец-то опустела, что позволило демону вздохнуть с облегчением. — Остается надеяться на то, что мы не опоздали, мессир, — тихо произнес демон и взглянул на свою правую лапу. — Иначе для Ада начнутся темные времена.***
До фермы «Сладкое яблоко» Люцифер и Эпплблум шли на протяжении часа. В какой-то момент они прошли мимо дома Флаттершай, прямо в том месте, откуда за ней наблюдал Падший. К тому моменту он успел почувствовать в домике пегасочки не только ее душу и душу того существа, что было с ней, но и еще пять самых разнообразных, среди которых он узнал тех пони, что участвовали в наступлении на Кристальную Империю. Это значило одно: Бегемот рассказал им о том, где находится метка. Значит, план откладывается на какое-то время. Возможно, стоило бы напасть на них прямо сейчас и просто забрать свое, но наличие рядом с ним невинной души несколько усложняло задачу. Лишние жертвы не были нужны даже ему, так что пришлось пройти мимо. Сама же ферма поразила его своими объемами. Сотни – если не тысячи – деревьев находились на территории семьи Эппл и абсолютно на всех были яблоки. — Воу… — искренне удивился Люцифер, ведя Эпплблум через всю эту красоту. — Неплохо, да? — улыбаясь и буквально светясь от гордости, спросила Эпплблум. — Это… действительно впечатляет. Признаться, за всю свою жизнь я видел всего несколько мест, которые произвели на меня впечатление. И ваша ферма пополнила этот список. — Что ж, я рада, — улыбнулась малышка. — О, а вот и наш дом! Дом семьи Эппл был именно таким, как рассказывала Эпплблум: большой, по-своему красивый красный дом, чем-то напоминающий амбар и буквально создающий атмосферу деревни в самом хорошем смысле. Рядом с ним стоял пони практически такого же красного оттенка, с гривой пшеничного цвета и зелеными глазами. Плотное телосложение подсказывало, что он занимался больше физическим трудом. В прочем, чем еще было заняться на ферме? Эпплблум тоже была чуть более развитой в физическом плане, чем её сверстники. Конечно, за весь путь они встретили не слишком много таких, но достаточно, чтобы можно было сравнить. В том крепком орешке, что стоял у амбара, если ссылаться на рассказ малышки-пони, Падший узнал Биг Макинтоша, старшего брата самой Эпплблум и Эпплджек — пони, которая участвовала в наступлении. — Биг Мак! — радостно прокричала мелкая и подбежала к красному крепышу. Тот тепло улыбнулся ей. — Представляешь, на меня в лесу… Далее последовал ее рассказ о том, что произошло в лесу. Когда же речь зашла о том, как Люцифер разбросал целую стаю Древесных волков, Биг Мак перевел несколько озадаченный взгляд на Дьявола. Озадаченный, восхищенный и изучающий. Разумеется, ему не верилось в то, что жеребец, даже такой крепкий, смог бы разбросать целую стаю хищников без каких-либо повреждений. А он не был ранен… По крайней мере, с виду. Как бы там ни было, этот пони спас его младшую сестру, так что он достоин благодарностей. Миг спустя Биг Мак оказался в полуметре от Люцифера и протянул ему свое копыто. Падший крепко пожал его. — Не стоит благодарностей, — сказал Дьявол, когда они оба отпустили копыта друг друга. — Думаю, никто бы не прошел мимо ребенка, попавшего в беду. Это была ложь, и Люцифер знал это. Его опыт общения с мертвыми грешниками показывал, что большинству было бы глубоко наплевать на то, кто был в беде и каковы были причины. Мало кто из смертных мог похвастаться чем-то подобным, да и сам Падший сказал бы, что ему наплевать, но — об этом он не говорил вслух — это было не так. Он – Дьявол, чудовище в глазах многих смертных – не смог бы пройти мимо того, кому была нужна помощь. Разумеется, кроме тех моментов, когда помочь было уже невозможно. Но здесь был ребенок… Погибни она, Люцифер бы и бровью не повел, но для него была отвратительна сама мысль о том, чтобы бросить невинную душу на произвол судьбы. Парадоксально, но так и было… Возможно, влияют остатки его ангельской сущности. — И все же… — голос жеребца был низким и бархатистым. С таким тембром можно было смело идти на сцену. — Спасибо вам за то, что спасли эту маленькую искательницу приключений. Эпплблум тут же надулась, как рыба фугу, и с притворно-обиженным выражением лица отвернулась от брата. И он, и Люцифер тихо усмехнулись. — Что ж, не за что… — ответил Падший и развернулся в сторону леса. — Думаю, я пойду. Рад был познакомиться с вами обоими… — Ну-у-у… — теперь уже по-настоящему расстроенно протянула Эпплблум и выскочила перед Люцифером. — Ты не можешь уйти просто так! — Боюсь, мне придется, малышка, — ответил Дьявол и сделал несколько шагов в сторону леса, но теперь его остановил Биг Мак, положив копыто ему на плечо. Люцифер был готов опрокинуть этого жеребца на землю, дабы отразить его атаку, но удивился, увидев, что пони добродушно ему улыбается. — А я согласен с сестрой, — сказал Биг Мак. — Да ладно тебе, Самаэль, мы приглашаем тебя на чай. Бабуля Смит уже и пирог испекла. — Ура-а-а-а! — послышался радостный визг Эпплблум, после чего малышка мигом скрылась в доме. — Ты так спокойно доверяешь незнакомцу, который привел твою сестру. Не боишься, что я могу оказаться не тем, кого стоит приглашать на чай? — Не боюсь. Чему я научился у своей сестры Эпплджек, о которой Эй-Би тебе сто процентов рассказала, так это видеть хороших пони. Их честность, в первую очередь. И ты, друг мой, честен. — Что ж… — произнес Люцифер, не ожидая столь умной, но наивной, речи от простого фермера. — Не ответить на столь радушное приглашение я не могу: это будет весьма грубо по отношению к вам… Ладно, я согласен остаться на чай. — Ха-ха, что ж, тогда идем в дом. Падший и Биг Мак пошли в сторону дома семьи Эппл. Внутри этот достаточно крупный дом был полностью обставлен мебелью с яблочным принтом, как бы говоря о том, чем именно занимается живущее здесь семейство. Это выглядело довольно забавно и карикатурно. По дороге в дом Люцифер заметил вдалеке еще одну ферму, но уже со знаком моркови. Расспрашивать о ней он не стал: сам догадался, что конкуренты живут буквально в двух шагах друг от друга, что выглядит не менее забавно. Биг Мак сразу повел новообретенного знакомого в гостиную. Там на кресле качалке сидела старая пони зеленого цвета — в тон яблокам-тезкам. Прикинуть на глаз, сколько ей лет, было сложно, но Люцифер дал чуть больше семидесяти. Бабуля Смит, а именно так звали старушку, уже была в курсе того, что произошло в лесу, потому, когда Падший вошел в комнату, она с невероятной для ее возраста прытью подошла к нему и весьма бесцеремонно заключила Дьявола в несвойственные древним бабушкам по силе объятия. Она сердечно благодарила гостя за то, что тот не прошел мимо Эпплблум, после чего отослала их обоих в кухню — малышку за чайником, а крепыша за пирогом. Сама же отправилась к шкафу со стеклянными дверцами. Внутри него виднелся чайный сервиз — белый, как мрамор, со множеством орнаментов и рисунков необычайной красоты. Выглядело все это так, будто бы семейка фермеров продала что-то за кругленькую сумму и спустила ее на подобный изыск. Бабуля Смит заметила озадаченный взгляд гостя. — Этот сервиз был подарен нашей семье принцессой Селестией, — пояснила она. Причем с такой гордостью, что это вызвало у Люцифера улыбку. Старушка одним своим видом создавала умиротворительную атмосферу… Было в ней что-то такое, что заставляло Падшего забывать о своём многомиллиардном возрасте. Подобное вызывало противоречивые чувства, но не сказать, что большая их часть была неприятной. — Юноша, окажите услугу? — голос бабули Смит вывел Люцифера из размышлений. Вновь на его лице появилась улыбка. Она что, серьезно назвала его юношей? Эх, знали бы вы, с кем общаетесь, бабуля… Знали бы вы… — Да, что такое? — ответил Падший и подошел ближе. Он был гораздо крупнее худенькой бабушки. Со стороны это выглядело, как экранизация сцены из «Слона и Моськи» — настолько велика была разница в габаритах. Еще большей ширины «юноше» добавляла меховая накидка с капюшоном, которую старая пони осматривала с особым интересом. Понятное дело, ей была нужна помощь с тем, чтобы достать сервиз, и Люцифер выполнил ее просьбу, поставив все на заготовленный заранее стол. Пока он это делал, бабуля Смит продолжала рассматривать его с нескрываемым любопытством. — Интересный у вас плащ, Самаэль, — задорно произнесла старушка, протянув свое копыто к накидке и проведя вдоль шерсти. — Кто же вам пошил такое? — Она некогда принадлежала моей… — Люцифер сделал небольшую паузу, — сестре… Что-то вроде семейной ценности. — А-а-а… — протянула бабушка. — Понятно… Интересная фамильная ценность. Ты, я так понимаю, откуда-то с севера прибыл? — Не совсем… Я… издалека, мисс Смит. А здесь я оказался по воле случая. Такова доля путешественника. — А ты один? Или с кем-то? — Один. Так намного проще путешествовать: никто не обременяет тебя своими «не хочу» и «не могу». Но это ерунда… Расскажите лучше, что у вас тут происходит. Мы с Эпплблум мельком проходили Понивиль, и город показался мне весьма… напряженным. — А, какие-то проблемы… — махнула копытом бабуля Смит. — Эпплджек рассказывала, что это касается ее знакомого. Джека вроде бы… Джека С… Сала… Садла… Тьфу ты… Что за имя непроизносимое?! В общем, что-то, что касается его. Я не узнавала особо, да и внучка не рассказывала в подробностях. Сказала только, что все под контролем, но я-то вижу, что что-то не так. На шее бирюлька какая-то, а сама с синяками по всему телу. Она сейчас все еще в Кантерлоте, так что спросить не выйдет. — Понятно, — сказал Люцифер. — Что ж, будем надеяться, что там действительно ничего серьезного. — Да черт его знает, что там происходит. Вот недавно, например… Солдаты принцессы делали обход всего города. Зачем, что, для чего — молчат… Ну и поди разбери, какого черта им тут надо было. — Хм… — тихо произнес Падший. — Солдаты, значит… Раз здесь были солдаты, то это могло значить только одно: принцессы серьезно взялись за обеспечение безопасности от демонов, хотя в его планах не было пункта о нападении на этот маленький городок. Территория тут равнинная, прямая, совершенно не подходящая для его планов. Да и голод… За то время, что Люцифер находился в гостях у семьи Эппл, он успел забыть об этом чувстве, благо оно не подавало голоса, да и запаха не было, что было странно. В чем же причина? Подумать об этом ему не дали вернувшиеся Эпплблум и Биг Мак. Вмиг комнату наполнил сладкий аромат яблочного пирога с корицей. Вскоре вся компания сидела за столом и распивала чай, уплетая пирог. Даже Люцифер подметил про себя, что приготовленное этой хрупкой старушкой блюдо было очень вкусным. Очень скоро атмосфера в доме стала дружеской, причем настолько, что внутри Падшего появилось любопытное чувство, которое он, казалось, никогда не сможет испытать. Это было приторное, теплое ощущение семьи. И это было грустно… Его семья… Глядя на этих жизнерадостных пони, на то, как они говорят, смеются, обмениваются тем, что пережили за этот день… Все это было настолько обыденным, насколько это вообще возможно в жизни простых смертных. Однако вокруг них чувствовалось то, чего он никогда ранее не ощущал. Из плена мыслей Падшего вырвала Эпплблум. — Самаэль, все в порядке? — послышался ее высокий голосок. Люцифер поднял свою голову к малышке. — Ты какой-то грустный. — Нет-нет, Эпплблум, я не грустный. Просто задумался… — И о чем же? — этот вопрос озвучила уже бабуля Смит. — Это, конечно, личное, но… — Люцифер, холодный и жесткий до этого момента, слегка замешкался, размышляя о том, что им рассказать. Лгать или же сказать правду? Ну, скажет он правду, и что? Приятная атмосфера будет разрушена, а в душах этих пони поселится страх. Но и лгать им не хотелось. Честные, такие простые… Среди смертных таких было крайне немного, однако именно они славились своей добротой. Не все, конечно, но большая их часть. — Это… Это касается моей семьи… Дело в том, что моя жизнь до того, как я начал путешествовать не была, так сказать, теплой и радужной. Отец — трусливый и самонадеянный гад и манипулятор, матери и вовсе нет, братья… хм… Не меньшие сволочи, чем родитель. Единственная, кого я могу истинно назвать своей семьей, это младшая сестра. Но она сейчас далеко… И вот я смотрю на вас, на то, как вы общаетесь, как ведете себя в обществе друг друга, а сам думаю: «Да, брат, даже так бывает». — И что… у тебя больше никого нет? — осторожно, но со свойственной ему простотой и прямолинейностью спросил Биг Мак. — Есть жена, но, — ответил Люцифер, — там все достаточно сложно. — Это как? — не понял он. — В последнее время наши отношения становятся все сложнее и сложнее. Она… хм… Она привыкла жить, скажем так, на широкую ногу, попутно не слушая многое из того, что ей говоришь. Так что все сложно. — Это ничего… — радостно сказала бабуля Смит. — Любые ссоры между возлюбленными рано или поздно прекращаются. Поверь мне – той, кто тоже была замужем. Я знаю, о чем говорю. — Может, — улыбнулся Люцифер. — Но не в ссорах дело, а в том, что она, без преувеличения, труслива. — Юноша! — воскликнула старушка. — Нельзя так говорить о своей супруге! — Ха-ха, да, прошу прощения… — засмеялся Люцифер. — Не здесь надо извиняться и не перед нами, — хмыкнула старуха и стукнула копытом по столу, да с такой силой, что удивила даже Дьявола. — Тебе, милок, надо извиниться перед своей женой. Сядь, поговори с ней и выясни, что ее гложет. Быть может, тогда между вами все станет лучше. — Хм… — произнес Люцифер. — Может, вы и правы, миссис Смит. Но давайте закроем эту тему. Все-таки это личное для меня, и я не хочу втягивать вас в тяготы моей семьи. На том разговор о семье Падшего был закончен, но не забыт, поэтому изредка кто-то из Эпплов пытался поднять эту тему, но Дьявол быстро пресекал эти попытки. Вскоре чаепитие было окончено, и Люциферу пора было уходить. Удерживать насильно его не собирались, но за то время, что они провели вместе, Эпплы успели несколько прикипеть к гостю, в особенности Эпплблум. Люцифер не мог сказать, что испытывал нечто подобное. Семьи семьями, но у него все еще оставалась цель, которую нужно было достичь. Метка все еще была у этой маленькой смертной пони. Передать печать она никому бы не смогла, но сам факт наличия ее у кого-то вроде этой пони, был не просто странным, а оскорбительным для всех демонов. И оставлять подобную несправедливость было просто непозволительно. Эпплблум вызвалась проводить гостя к дверям. Люцифер высказался против, но маленькая девчонка оказалась слишком упрямой для того, чтобы слушать его возражения, и пошла за ним. Уже в дверях малышка остановила его и крепко обняла за копыто, ибо дотянуться до шеи рост не позволял. Падший несколько оторопел от подобного, хотя ему и была понятна ее реакция. Душевный рассказ о его собственной семье, врожденные доброта и простота… Другой бы держался подальше, а они – нет. Это не стало странностью для него, и ясной показалась только одна мысль: больше ему здесь появляться нельзя. Возможно, Эпплблум по своей детской наивности сболтнет сестре о том, что у них был такой-то и такой-то пони, а уже она по некоторым приметам узнает в нем Люцифера. В таком случае начнется движение, которое Падшему было не нужно. Куда лучше было знать, что все твои враги сосредоточенны в одной точке. — Еще раз спасибо, что спас меня, — радостно произнесла девочка и отпустила копыто Дьявола. — Еще раз не за что, — с легкой улыбкой ответил Люцифер. — Самаэль, ты же… Ты же еще придешь? — Не знаю, Эпплблум… Если моя дорога вновь выведет меня на вашу ферму, буду рад еще раз зайти на чай. Ваша семья… Вы достаточно милые. — Может, останешься? Понивиль – очень дружелюбный город, особенно по отношению к путешественникам. — Прости, малышка, но нет. Я не могу остаться… Есть в мире такие… существа, которым просто необходимо двигаться вперед. К счастью или нет, но я один из них, потому… — Ничего… Я поняла. Но, если вдруг окажешься у нас снова, мы будем рады тебе. Эпплблум не сходила с места ровно до тех пор, пока силуэт Люцифера не скрылся среди деревьев. Относительно темное время суток сыграло ему на пользу, и Дьявола было практически не разглядеть на фоне черных впадин леса. В итоге он снова остался один и направился туда, откуда начал — к дому Флаттершай. Понимание того, что пегасочки может не быть дома, не остановило его и вскоре он оказался на прежней точке. Свет в окнах не горел, а куры уже спали в своих курятниках. Нужных душ или хотя бы тех, кто был более-менее знаком Люциферу, не было, поэтому им было принято решение возвращаться назад. За то время, что он находился за пределами своего королевства, наблюдая за лесом, Паший успел несколько отвыкнуть от прежнего вида. Однако смутило его не резкое изменение во вкусах, что касались природы, а суета, возникшая в замке. Мелкие демоны вели себя как-то чересчур странно: паника буквально лилась из них, как и из генералов, столпившихся у комнаты, в которой должен был находиться Азазель. Во всей этой панике Люцифер успел забыть о том, что сделал с рыжим бесом, оттого причина всей этой суматохи оставалась для него непонятной. — Что здесь происходит?! — строго спросил он, подойдя к генералам, стоявшим у двери в комнату Азазеля. Там были все — Лилит, Асмодей и Молох, причем даже гигант выглядел озадаченным. Из комнаты слышались жуткое низкое рычание и звуки разрушений. — В комнате Азазеля какая-то тварь, — ответила Лилит. — Тварь? — переспросил Падший, тут же вспомнив, что там не могло быть никого и ничего, кроме странного кокона. Чувство голода, о котором Дьявол не вспоминал, так и не проявило себя даже по возвращении в замок, однако вернулся запах, но реакция на него была более слабая, чем раньше, и это позволяло думать. — Да, — ответил Асмодей. — Я толком не смог рассмотреть, кто именно… Единственное, что заметил, это его размеры. Огромная, сволочь… И сильная… — Я разберусь, — ответил Люцифер и пошел в сторону двери, но его тут же остановила Лилит. — Люци, ты уверен? — обеспокоенно спросила она. Во взгляде своего мужа демонесса увидела выражение, которое говорило лучше любых слов, потому она лишь отошла в сторону, предоставляя Падшему возможность зайти внутрь. Первое, что бросилось в глаза, это разрушения. Они носили абсолютно хаотичный характер. Будто бы существо, которое их учинило, толком не осознавало, что делает и устроило это «просто потому что». Когда же Люцифер зашел в комнату полностью, взгляду его предстало то, о чем говорили его генералы. Это действительно было существо… Огромное — не меньше трех или даже четырех метров в высоту. Строение его было гуманоидным, но только до пояса. Руки существа были тонкими от плеч до предплечий, а уже дальше, вплоть до ладоней, значительно увеличивались в размерах, отчего внешне чем-то напоминали жуткую версию перчаток. Пальцы были крупными, сделанными из материала, напоминающего металл с золотым покрытием, и оканчивались когтями. Само тело было достаточно массивным, но относительно стройным и элегантным: широкие плечи, достаточно узкая талия — все это создавало весьма гармоничный и внушительный вид. На мощном теле покоилась не менее мощная шея, оканчивающаяся, на удивление, не сильно крупной головой. Лицо существа тоже было странным: оно напоминало маску… Металлическую маску… Глаз у него не было, морда — то, что должно было быть носом и ртом, — оказалась вытянутой и имела квадратную форму со сглаженными углами. И челюсти ее постоянно то открывались, то закрывались, словно жуткая пасть. Оттуда и вырывалось то самое страшное низкое рычание… Не было не только глаз, но и каких-либо иных органов чувств – только плоские бугры, которые с натяжкой можно было назвать ушами. Из головы, на подобие рогов, торчали два гребня, направленные в разные стороны. И ноги… У существа не было ног, свойственных гуманоидному строению тела. Они больше напоминали конечности пауков или ракообразных. Как и пальцы, они — а это около десяти или чуть больше некрупных, но очень мощных конечностей, — были покрыты чем-то, что напоминало металл. Существо было полностью черного цвета, за исключением, разве что, тех мест, которые были покрыты броней, и лицевой стороны маски. И оно продолжало крушить комнату, в которой находилось. Пройдя же чуть глубже, Люцифер увидел, что на том месте, где когда-то лежал Азазель, все еще покоится странный кокон. Только он был разительно больше в размерах — примерно такой, что уместил бы в себя бесновавшуюся тварь. И разорванный… На полу под ним находилась лужа какой-то странной жижи, а следы вели к тому самому существу. — Азазель! — резко и достаточно громко произнес Люцифер, повернувшись к существу, не забыв при этом покрыть себя «настоящей» плотью. На всякий случай… Существо мигом остановилось и повернуло голову к тому месту, где стоял Падший. Странные паруса его маски слегка двигались из стороны в сторону, как два локатора. — Мой король?! — знакомым, но сильно понизившимся и более глухим голосом спросило существо. Рот твари совершенно не двигался, а голос раздавался словно откуда-то изнутри — из его груди. — Это… и вправду вы? — Именно, друг мой,— сказал Люцифер и подошел ближе. Его глаза горели от того, что он видел, и то был очень недобрый, азартный огонь. — Вы только посмотрите на него… Как ты вырос, мой верный воин. — Что со мной произошло?! — воскликнул Азазель и поднял руки в таком жесте, будто смотрел на них, хотя глаз у него не было. — Что ты чувствуешь в данный момент? Прошу, опиши все свои ощущения. — Я… — Азазель сжал массивные кулаки. — Я чувствую… силу… Ваше величество, я чувствую необычайную силу. Она… превышает все, что я мог чувствовать до этого… И еще… — существо подняло голову и медленно «осмотрелось». — Я слышу… — Что слышишь? — Я слышу все, мой король… — протянул Азазель. — Каждое движение, каждый вздох, каждый удар сердец… Их сотни, нет… тысячи… — демон повернул голову к двери, что вела в коридор. — И я чувствую в них страх… Азазель указал одним из своих массивных пальцев на дверь. На лице Люцифера появилась очень недобрая улыбка. — Да… Ты прав, мой друг, они боятся… Боятся тебя. — Меня? — озадаченно спросил демон. — Ты устроил тут небольшой разгром, а они даже не знают, что это ты, поэтому и боятся. Кроме того, ты умудрился ранить Асмодея. — Паукообразный влез куда не просили. Снова… — Знаю… И тем не менее нужно показать им, что все в порядке. То, каким ты стал, мой друг… это нечто невообразимое и требует дальнейшего изучения. Однако все напоминает то, через что прошел и я сам. А раз процессы могут быть схожими, ты тоже можешь менять свою форму. Если же нет… Будем смотреть по факту. Азазель еще раз «взглянул» на свои руки. Откровенно говоря, ему не верилось в то, что произошедшее с ним может носить похожий характер, однако перечить королю он тоже не собирался. К его удивлению, что-то начало происходить… Вокруг его тела начала появляться дымка, только не алая, как у Падшего, а более рыжего оттенка. Вскоре туман полностью окружил тело демона, послышался достаточно громкий хруст. Процесс не занял слишком много времени, после чего дымка начала стремительно рассеиваться, показывая то, что скрывала за собой. Там был Азазель… В той своей форме, в которой передвигался по миру пони. Рыжая грива, темно-серая шкура. Лишь глаза изменились… Что бы ни произошло с воином в том коконе, оно не позволило ему вырастить новые глаза. Вместо них в пустых глазницах появилась странная около эфирная масса красного цвета. Но это было далеко не все… В этой странной массе, как светлячки в ночном небе, плавало множество светящихся точек. Они перемещались туда-сюда с большой скоростью, будто Азазель вращал глазами, пытаясь сосредоточиться на чем-то конкретном, но оно постоянно меняло свое положение. И так для каждой мелкой точки… Взгляд, по факту, был направлен в никуда, но тем не менее Люцифер понимал, что рыжий демон смотрит строго на него. Уши его сделали несколько еле заметных рывков в разные стороны. — Ты можешь видеть? — спросил Падший, заглядывая прямо в ложные глаза своего воина. — Нет, мой король, — уже своим голосом ответил Азазель. — Я не могу видеть так, как делал это раньше. Однако я вижу совершенно иное… Можно сказать, что я вижу звуки. — Хм… — тихо произнес Люцифер и топнул передним правым копытом. — Откуда был этот звук? — Ваше правое переднее копыто, мой король. Вы подняли его на полметра в воздух и расслабленно опустили его на землю. — Эхолокация… — тихо произнес Падший, — доведенная до совершенства… Так что же ты видишь, мой друг? — Темнота… — Азазель начал медленно поворачивать голову. — Вокруг меня постоянная темнота, но каждый миг, каждую секунду, в этой тьме вспыхивают образы. Какие-то яркие, какие-то нет… Они появляются меньше, чем на миг, но я успеваю понять, что это. Люцифер снова задумчиво хмыкнул и подошел практически вплотную к Азазелю. Его вновь привлекли странные глаза этого демона – или того, чем он стал. Мелкие точки продолжали беспорядочно перемещаться туда-сюда, не акцентируя внимания ни на чем. Падший очень долго смотрел в его пустые глазницы и… отчего-то прислушивался. Увидел он уже достаточно, но, возможно, можно было что-то узнать, если взглянуть на мир его глазами. И, видимо, Люцифер узнал то, что хотел, так как вновь улыбнулся. — Твои способности будут очень полезны в нашем деле, — произнес он и повернулся к выходу. — А теперь идем, Азазель. Надо показать остальным, что все в порядке. Азазель молча кивнул и последовал за своим королем. Двигался он уверенно, но периодически словно ощупывал пространство перед собой передними копытами. Все же он явно мог ориентироваться в пространстве, и это было главное.[Кантерлот… Замок принцесс]
Флаттершай была доставлена в замок сестер-принцесс настолько быстро, насколько это было возможно. Твайлайт телепортировала их всех обратно уже через пару минут после того, как они появились в доме пегасочки тем же способом. Что было удивительно, ее сразу отвели к Бегемоту. При виде него пони испытала сразу несколько разных чувств. С одной стороны, она, наверное, была рада видеть «друга», однако серьезный взгляд демона вселил в ее сердце небольшую тревогу, которая возросла в тот момент, когда он подошел к ней и взял ее копыто в свои лапы. В тот же миг вспыхнула ее адская метка, только… Только она отличалась от той, которую Флаттершай видела ранее: маскировка слетела, показав истинный вид печати. Послышался громкий хлопок, а вместе с ним метка выпустила мощный энергетический импульс. Именно тогда она и изменила свой вид. Но пегасочку поразило даже не то, что на ее предплечье оказалась совершенно иная печать, а то, что всех присутствующих этот факт абсолютно не удивил. Бегемот же удовлетворенно смотрел на результат своей работы. — Вот, — сказал он и поднял копыто Флаттершай, демонстрируя его остальным. — Вам было нужно подтверждение моих слов, и вы его получили. — Нам не требовалось подтверждение, — осадила его Твайлайт. — Я говорила тебе, чтобы ты снял ее! — А я сказал, что не могу, — совершенно спокойно ответил демон. — Бегемот, что происходит? — испуганно спросила Флаттершай и отдернула копыто. — Зачем вам понадобилось снимать метку? — Флаттершай, думаю, тебе стоит присесть… — сказала появившаяся из ниоткуда принцесса Селестия. — Это достаточно важная тема. Бегемот? Демон сначала молча поднял взгляд на принцессу, а потом, глубоко вздохнув, опустил его на полыхающую метку. — Снять все равно не смог бы, — хмыкнул кот, — так что можешь не переживать. Но тебе необходимо остаться здесь. И даже не спорь. — П-почему же? — не поняла пони. — Что-то случилось? — Это произошло в тот день, когда ты пришла ко мне с просьбой отправить тебя в Ад, — сказал Бегемот. Флаттершай посмотрела на демона еще более озадаченным взглядом. — Я объясню… Я — король Ада, вернее… был им до недавнего времени. Шут, что стал королем… Разумеется, когда мы с мессиром свергли Люцифера, я знал, что это вызовет определенные волнения среди остальных королей. Меня всегда ассоциировали с неким «королевским зверьком», что было весьма и весьма оскорбительно для меня, как для демона. И вот я стал правителем. Возмущение, ярость от чувства «несправедливости», — Бегемот показал жест «кавычки» пальцами, — от того, что именно я занял этот титул. Благо разогревавшуюся гражданскую войну мне помог остановить мессир, дав понять остальным королям, что будет, если они пойдут против новой власти. И они остыли… Однако я понимал, что у мессира своя судьба, а у меня – своя, и рано или поздно он уйдет к себе, а я останусь один на один с королями, которые, почувствовав свободу, выполнят то, что затевали годами. И главным артефактом Ада является это, — Бегемот указал лапой на все еще горящую метку. Флаттершай озадаченно посмотрела на свое копыто, потом снова на демона. — Когда ты только-только пришла ко мне со своей чудной просьбой об отправке тебя на тот свет, я подумал, что ты самоубийца, и был, откровенно говоря, доволен такой просьбой. Несмотря на то, что мессир был разгневан на меня, тебя он считал предательницей, что еще хуже. Твоя любовь к мессиру и его ненависть к тебе стали для меня идеальным ключом к тому, чтобы избавиться от тебя. Ты мне не нравилась и не нравишься по сей день, Флаттершай, однако то, что ты вернулась в более-менее здравом уме, меня удивило. Я никогда не видел смертных, способных вернуться из Ада с трезвом рассудком, а живу я достаточно долго. И, когда ты протянула мне свое копыто, дабы я снял с тебя метку, я понял, что твоя душа гораздо сильнее меня, мессира, Ада… О чём я раньше даже подумать не мог. Немногие могут удивить демона своей храбростью, особенно такие инфантилы… — Со стороны Твайлайт послышалось возмущенное: «Эй!», но ее тут же осадила принцесса Селестия. Бегемот же проигнорировал ее возмущение. — И тогда я принял одно решение, в котором не сомневаюсь и по сей день. Как я и говорил, я — король Ада, и в мои обязанности входит сохранение Королевской Печати — той метки, что способна не только открывать Врата, но и объединять знаки остальных королей, даруя владельцу абсолютную власть над всем Адом. Гражданская война должна была родить такого демона, но я вмешался в эти планы и разделил Печать. Одна ее половина была со мной до недавнего времени, а вот вторая… была дарована тебе, Флаттершай. Глаза пегасочки просто вспыхнули от шока, когда до нее дошел смысл слов Бегемота. Она еще раз взглянула на свою метку. Светящаяся, алая звезда-пентаграмма, вокруг которой находились четыре небольшие окружности, образовывающие в центре ромбовидную фигуру. — Я… — ошарашенно и сдавленно произнесла Флаттершай. — Я — хранитель Королевской Печати? — Да, — ответил Бегемот и вновь взял ее копыто в лапы. — Метка все это время была замаскирована, дабы другие демоны не почуяли ее. Я думал, что будет лучше, если никто не узнает, где находится эта половина Печати, так что ты была в относительной безопасности. Но сейчас, когда обладатель второй половины пришел за тобой, ее защита была уничтожена. И теперь демоны будут чувствовать в тебе не просто смертную, а ту, кто сражается за право обладания троном. В этот момент удивлению пони, казалось, не было предела. Она уже не знала, куда ей смотреть и что говорить. «Королева…» - пронеслось в ее голове. Именно она, Флаттершай, простой пегас и Элемент Доброты, могла стать королевой Ада просто из-за того, что обладала Королевской Печатью. — Думаю, тебе не стоит объяснять, кто сейчас обладает второй половиной Печати, — донесся до ее ушей голос демона. Немного отойдя от шока, она молча кивнула. — Люцифер… — тихо произнесла Флаттершай и подняла глаза к Бегемоту. Тот утвердительно кивнул. — Именно. И Старый Правитель начал поиски остальных королей Ада. Двое из девяти уже мертвы. Можно даже сказать, трое. Единственное, что радует, это отсутствие метки Северных Земель, но Король Океана тоже мертв. Его сила и его метка уже в руках Падшего, так что… нам нужно действовать на опережение. Мессир как раз этим занимается. — В… В смысле? — не поняла пегасочка. — Он ищет одного из королей. Вернее королеву… Демонессу по имени Аннетт. Если она еще жива и окажется на нашей стороне, у нас будет неслабое преимущество. Аннетт – демон сильный, так что… Тут дверь в комнату открылась. Пони и Бегемот тотчас обернулись на звук. В проходе возникла фигура Джека. Вид у него был озадаченный и несколько расстроенный. — Мессир? — вперед вышел Бегемот. — Как… прошли поиски? — О, котяра… Вижу, тебе намного лучше, и всего за несколько часов… Да ты поставил рекорд по восстановлению. — Что с Аннетт? — переспросил кот. — Ее нет, — ответил черный пони. — По крайней мере, в Аду. А где она может быть сейчас — черт ее знает. — В смысле ее нет в Аду? — Как есть, только наоборот, котяра. Я не почувствовал ее ауры в Аду. Пролетел все места в Пустошах, где она может быть, по три раза, и все равно глухо. — Возможно ли, что она… — Нет. Аннетт не так глупа, как Ортрас или прочие. И она слишком сильна, чтобы так просто уступить. Возможно, она скрывается в каком-то из миров смертных, так что осталось лишь понять в каком. — Тогда… надо бы заняться этим. Если уж Аннетт жива, надо найти ее до того, как это сделает Люцифер. — С этим я уже разобрался, Бегемот. Сигнал был послан, так что, возможно, она услышала нас. — Хорошо… Главное, чтобы этот зов не услышал Люцифер. — За это тоже можешь не волноваться. Я не такой идиот, чтобы посылать сигнал, который могут услышать все. — Джек поднял взгляд на Селестию. — Что с границами? Есть ли передвижения со стороны неприятеля? — А… Я… — Селестия несколько замялась, так как не ожидала, что Темный начнет именно с этого. — Отряды хотя бы были созданы? Хоть какие-нибудь? — Ты спрашиваешь об отрядах после того, как совершил нападение на мою сестру?! — прошипела Луна и подошла ближе к Джеку. — В тебе есть хоть капля раскаяния? — Если я буду бить себя копытом в грудь и кричать о том, как мне жаль, что я не смог словами донести до пустой головы макропринцессы, что не стоит лезть в мои разборки с Хедейром, пользы будет немного. Вообще-то я даже совру, ибо мне не жаль. Вы нарвались на это сами, посему извинений не дождетесь. А раз так, то я решил сразу перейти к практической и более полезной части, а именно спросить о небольших разведывательных отрядах, которые должны мониторить возможное передвижение неприятеля. Судя по реакции, — Джек указал на принцессу Солнца, — отрядов нет. У меня возникает логичный вопрос… Вы что, Пустота вас раздери, делали все то время, что меня не было? — Джек… — тихо сказала Флаттершай и вышла чуть вперед. Ее копыто все еще полыхало, и только сейчас Темный почувствовал это. — Тут это… Проигнорировав возмущения младшей из сестер, Джек подошел к пегасочке и взял ее копыто в свою руку. Около полуминуты он неотрывно смотрел на метку, после чего перевел ошарашенный и грозный взгляд на Бегемота. — Ты… — прорычал он. — Ты доверил ей Королевскую Печать?! — Это лишь половина Печати, мессир, — спокойно ответил кот. — Я посчитал, что будет лучше, если она сохранит метку. Сам подумай: мир на отшибе, смертная, на которую никто не подумает… Чем не идеальный сундучок? — А о том, что, убей ее случайный демон или тварь из ее собственного мира, Печать будет потеряна навсегда, ты не подумал, да? Доверить Королевскую Печать смертной… Это же додуматься надо! — Да только эта смертная вечно околачивается рядом с тобой, мессир! — теперь уже и Бегемот разозлился. — Смертная, которая влюблена в тебя настолько, что готова пойти в Ад, что не отходит от тебя дальше, чем на полметра… Рядом с существом, которое может уничтожить планету одним шагом… И страж, и сундучок просто идеальны. — Так вот как ты смотришь на это! Значит, я — просто Цербер для твоей метки?! — Это просто метафора, мессир. Неужто ты не видишь, что я не просто так выбрал мир смертных? Если бы в Аду начались волнения среди королей, то где лучше быть Печати: в самом Аду или на нейтральной территории? — Может быть, но отдавать ее смертной… — Ты за кого волнуешься, Салдавейрон? — внезапно спросил Бегемот. Всех вогнало в шок то, что он назвал Джека по имени. Причем по настоящему имени… — За Печать, к которой не имеешь никакого отношения, или за смертную, о связях с которой я предупреждал сразу, когда все это заметил? Что, взыграли чувства? Забыл, к чему это приводит? — Молчать, демон… — угрожающе произнес Джек и подошел ближе к коту. — Я за сохранность баланса, в чем бы он ни выражался. И нахождение Королевской Печати у смертной этот баланс нарушает… — И тем не менее ты еще не снял с ее копыта метку, значит ты нашел в моих словах логику, которой стараешься придерживаться всегда. То есть тебе мое решение кажется разумным. — Ты прав, но только отчасти. Мной руководит понимание того, что она станет целью номер один для Люцифера, где бы она ни находилась. Больше скажу: я почувствовал его запах, когда пролетал над ее домом. — З-запах Люцифера? — послышался испуганный голос Флаттершай. — Ты же… Ты же не хочешь сказать, что… — она нервно сглотнула, — что он был у моего дома? — Был, — ответил Джек. — И достаточно долго. Около часа, если говорить точнее. В этот момент пони почувствовала, как в ее глазах потемнело. Люцифер… То существо, которого она боялась сильнее всего, находилось всего лишь в нескольких метрах от нее. Наблюдал за ней, как хищный зверь, что готов наброситься на свою жертву. А вместе со страхом пришло и объяснение тому, почему ее метка так странно реагировала. — И… что будем делать? — тихо спросила Флаттершай, тем самым прекратив диалог между Бегемотом, Джеком и принцессами. Компания тут же повернулась к ней. — Л-Люцифер знает, где я живу. Если уж он чувствует мою метку… он же не оставит это просто так. М-может, стоит снять Печать? — Это невозможно, — послышался голос Бегемота. — Я не смогу снять, так как больше не являюсь обладателем второй половины. Мессир? — Это невозможно… — ответил Джек. — Бегемот не сказал тебе, Шай, но, если Королевская Печать была на тебе с того дня, как вы с искристой вернулись из Ада, она уже успела срастись с тобой достаточно прочно, поэтому будет опасно разрывать вашу связь. — Ч-что? — воскликнула Флаттершай. — Это защитный механизм, разработанный первыми правителями Ада. Сильный демон может пережить этот разрыв, а более слабый – умрет. На смертных это не тестировалось, но я думаю, что разрыв, тем более насильственный, может спровоцировать реакцию похуже. С большим шансом летального исхода… — И ты молчал об этом? — в разговор вступила принцесса Селестия. — Ты говорил, что опасности для организма никакой, а теперь заявляешь, что разрыв с Печатью с высокой долей вероятности убьет ее?! — Я не обязан отчитываться перед смертной, — огрызнулся Бегемот. — Тем более перед теми, кто и сам понятия не имеет, кто они! Шок. Именно это чувство испытали обе принцессы, услышав слова Бегемота. Конечно, и так было понятно, что демон особо их не жалует — это он успел показать отлично. Но даже в самые критичные моменты котом овладевало какое-то чувство тайны. Он не проболтался бы о чем-то важном — не в его характере. Однако он не шутил… Это было видно по реакции Джека. Он агрессивно зарычал на демона, чем заставил того заткнуться. — Значит, поступим так, — произнес черный пони с небольшим остаточным рычанием в голосе, после чего повернулся к Флаттершай и снова взял ее копыто в свое. — Снять метку с тебя мы не сможем, это точно. Но и позволить Люциферу разгуливать с Королевской Печатью тоже. И у меня есть только одна надежная идея о том, как мы сможем расправиться с ним, но это очень опасно. — И в чем план? — без раздумий спросила пегасочка. Взгляды большинства выражали крайнюю обеспокоенность. — Что? Что такое? — Шай, ты должна понимать, что предложенное нами сейчас — это форс-мажор, которого все мы, думаю, захотели бы избежать. Потому к черту метафоры, я скажу прямо: единственный надежный способ вывести Люцифера из его зоны комфорта – использовать тебя как наживку. Вновь Флаттершай уставилась на Джека. В его глазах она увидела то, что могла узреть достаточно редко — беспокойство. Было видно, что ему и самому не хочется делать подобное. — К несчастью, это единственный вариант вытащить Люцифера наружу, — продолжил черный пони. — Все остальные исключаются. — Ну, раз уж мы все порешали, — послышался голос Бегемота, — каков план действий? — Не могу поверить, что ты действительно это сказал… — тихо произнесла Каденс. К ее несчастью, демон все прекрасно услышал. — Будь лимонная какой-то важной фигурой, я бы понял причины вашего недовольства, но она — простая смертная, коих триллионы в Алиомейнрейме. Одной больше, одной меньше — меня не волнует, — демон резко повернулся к Темному. — Мессир, последнее слово за тобой. Действовать или нет? Вся кампания повернулась к Джеку. Принцессы, абсолютно все: Селестия, Луна, Твайлайт и Каденс (Кризалис в комнате не было — ее забрали перевертыши по какому-то вопросу) — могли сказать, что впервые видели черного пони в такой задумчивости. Его взгляд то смотрел в никуда, то фокусировался сначала на Флаттершай, потом на Бегемоте, потом снова устремлялся в никуда. В конце концов он глубоко вздохнул. — Мне нужно подумать, — ответил Джек и повернулся к выходу. — Дайте мне час. С этими словами черный пони покинул комнату, оставив всю кампанию в огромном шоке. Первым инициативу взял Бегемот и вышел из комнаты буквально через тридцать секунд после того, как вышел Темный. Далеко тот уйти не успел, да и не стремился, казалось. Черный пони стоял у окна, которое находилось всего лишь в двадцати метрах от двери. Он облокачивался на каменный подоконник и смотрел куда-то вдаль с очень задумчивым выражением лица. — И что это было?! — воскликнул кот, подойдя к Джеку. Тот медленно повернул свою голову к нему. — Ты о чем? — О часе, что ты попросил. С какого это бодуна ты требуешь времени на то, чтобы подумать, стоит ли победить соперника? Раньше тебя это несильно волновало. — Видимо, даже мне нужно время, чтобы грамотно обдумать план. Ты знаешь, я не приверженец лишних жертв, если не провоцируют. — ЧУШЬ! — воскликнул Бегемот. — Салдавейрон, которого я знал еще в Лос-Анжелесе, плевать хотел на какие-то правила или кодексы чести, он убивал всех, кто пытался ему помешать. Ты избавлялся даже от тех, кто просто тебе не нравился. А сейчас что?! Такое ощущение, что ты нарочно не хочешь использовать ту смертную. — Да! — воскликнул Джек и резко повернулся к коту. — Да, я не хочу использовать ее, потому что это будет глупая и лишняя жертва! — Брехня! Тебе было плевать на всех и вся. Ад радовался, когда ты отправлял туда души, а сейчас… — И к чему это привело, а?! Земля людей мертва, а этот мир подвергается атаке Люцифера только потому, что меня обвели вокруг пальца! — Но ты же можешь убить его! Один! Зачем тебе все эти смертные за спиной?! Они тянут нас с тобой вниз, как балласт, а ты продолжаешь находить этому оправдания! Либо тебе приглянулся этот вид смертных, либо ты окончательно размяк, мессир! — Бегемот несколько раз глубоко вздохнул и медленно выдохнул. — Ты можешь уничтожить Падшего, всю его ораву одной гребаной мыслью, всего лишь одним словом, но не делаешь этого. Выдумываешь оправдания по поводу того, что уничтожишь мир, если переборщишь с силой, но я-то знаю, что это чушь. Самое идиотское оправдание… И оно делает тебя слабым. Таким, какими являются они, — демон указал лапой в сторону комнаты, где находились пони. — И это чувствую не только я, но и они сами. Думаешь, они действительно хотят подружиться с тобой? Считают, что ты можешь быть хорошим парнем? Или ты думаешь, что найдешь в этом мире покой, которого ищешь уже не первое тысячелетие? Но ты же лучше меня знаешь, что это не так. Для нас с тобой есть только одна отдушина — смерть Света. Эра Тишины, помнишь? Это все, что нам с тобой нужно. — Нет… — ответил Джек и слегка оттолкнул демона от себя. — Это мой мир, моя мечта, но не твоя! Все, что нужно тебе, это Ад, который ты получил. Эра Тишины и покой – то, что нужно мне. — Пусть так. Тем не менее к этой Эре Тишины ты не приближаешься. Напротив, делаешь все, чтобы быть как можно дальше от нее. Если тебе все еще интересно мое мнение, то тебе нужно плюнуть на смертных, найти Люцифера самому и размазать его по Пустоте своими силами. Силами Древнейшего… — Как и что мне делать, я решу сам, Бегемот, — отмахнулся Джек. — Это касается и того, что я буду делать с Флаттершай и ее Печатью. — Как хочешь… — сдался кот. — Но ты не хуже меня знаешь, что жертвы порой необходимы, даже если это кто-то невинный. Вскоре Джек снова остался наедине со своими мыслями. Куда и зачем ушел Бегемот, его не интересовало. Хуже всего было то, что котяра оказался прав. Во всем, о чем говорил… Что жертва действительно была необходима, чтобы, возможно, закончить столкновение. Что его слабость, возникшая так внезапно и так незаметно, теперь, словно паразит, вгрызлась в самое уютное место, где и устроилась на долгое-долгое время, явно не собираясь покидать новый дом. Бегемот это видел и был категорически против ее проявления. Так же он говорил и про Аврору, когда та впервые появилась в их доме: что она станет обузой, что нельзя отклоняться от цели… Для кота цель Древнейшего была превыше всего, но… Было ли это чувство неприятным для самого Джека? Где-то в глубине себя он мог сказать, что нет: его существо все еще могло противиться тому, что поселилось внутри, однако что тогда, что сейчас черный пони не видел в этом ничего плохого, ведь быть всесильным так скучно. Темный поднял свое копыто и посмотрел на только-только сформировавшуюся кисть с длинными пальцами-кинжалами. Скучно… Но ведь он далеко не всесильный, как можно было бы подумать. Всем казался таковым, а на самом деле им не был. Но… смотря на свою руку, он понимал, что вот этой конечностью ему действительно по силам убить Люцифера одним ударом. Возможно, даже в их первую стычку, в самую первую, он смог бы сделать это, но не стал. Дал Бегемоту возможность… убить Падшего… убить Короля Ада. Хотя хотел этого сам. Его часть — та, что бурлила в крови ангела – буквально орала ему, что нужно сделать, но ее владелец уступил возможность другому. И сейчас… он предпочитает оставаться в стороне, позволяя смертным солдатам воевать с теми существами, которых они, возможно, увидели бы только после смерти. Зверь… И кто же стравил эти два вида? Он, только он… Не Люцифер, ни Лилит, ни Азазель, ни кто-либо еще. И все из-за того, что его развели, как маленького ребенка. Это ощущение, смолкавшее лишь изредка, вновь показало себя в виде чудовищной ярости. То пьянящее чувство, когда мозг полностью отключается, отдавая себя на растерзание инстинкту, зовущему в сражение. Бегемот был прав… Прав, черт возьми! Нужно было прекращать эти идиотские игры и брать все в свои руки. Давно нужно было… Сразу… Разрушитель… Но… насколько это может быть опасно? Ярость… Раз она уже стала причиной того, что целый мир был уничтожен… И тогда он не делал ничего сверхъестественного, лишь использовал свою силу с той мощностью, на которую она была рассчитана. И сколько жизней было загублено из-за того, что он позволил себе это? Миллиарды… Практически, десяток миллиардов… Стоило ли оно того? Однозначно нет… Как бы Джек ни ненавидел этот вид существ, они не были виноваты во всех его проблемах. Было ли ему жаль их? Нет конечно. Жаль ли ему пони? Тех, кто погиб или погибнет из-за Люцифера или из-за его собственных нежелания и отговорок. А откуда появились эти отговорки? И самое важное: как давно? — Джек? Тихий, мягких голосок вывел черного пони из раздумий и заставил его повернуться на звук, попутно сжав ладонь в крупный кулак. Флаттершай стояла в двух метрах от него, словно не решаясь сделать последние два шага. — В-все в порядке? — все еще тихо сказала пегасочка, но все же подошла ближе, так же облокотившись на подоконник. — Ты какой-то угрюмый. — Мое обычное состояние, — улыбнулся Темный, повернув голову к пони. — Особенно, когда приходится думать о том, что делать далее. — Это ты о том, что Люцифер был у моего дома? — Не только, Шай. Про бессмысленные жертвы вообще. Они никогда не приносят нужного результата… — Но… если нет других способов… — Пути есть всегда, Шай, просто мы их часто не видим. Даже «всесильные» древние Элементали могут проглядеть что-то, что заметят другие. Возможно, тут все зависит от нашего тщеславия и размера эго, но… даже нам иногда требуется взгляд со стороны. — Хочешь знать, что я думаю о словах Бегемота? — Почему бы и нет? — Он дал мне Королевскую Печать… Он либо меня очень сильно ненавидит, либо… очень сильно ненавидит. Все это звучит, как какая-то странная шутка, и я не понимаю, смеяться мне или плакать. Если бы я услышала об этом раньше – до всего этого ужаса, – наверное, отреагировала бы по-другому. Может, тогда и разделить меня с меткой было бы проще. — Сомневаюсь. К тому моменту ты уже долгое время ходила с Печатью. Она уже достаточно срослась с тобой, так что… Могу только поздравить… — С чем это? — не поняла Флаттершай. — Если метка останется у тебя, а Люцифер умрет, вторая половина Печати найдет недостающую часть, и тогда ты станешь полноправной королевой Ада. — Ч-что?! — ошарашенно переспросила пегасочка. — Ты… Ты же шутишь, да? — Отчасти, Шай. Печать в целом виде для демона не представляет никакой угрозы, но ты смертная… Каким образом целая Печать скажется на тебе, я не знаю, как не знает и Бегемот. Возможно, твои тело и душа начнут проходить процесс превращения в демона, как было с Чеширом или же с Лилит. — Д-думаешь, так и будет? — в голосе Флаттершай слышался испуг. — Вполне… Королевская Печать не похожа на те метки, что есть у некоторых других демонов. — Джек взял копыто пони в свою руку. Метка вновь проявила себя. — Она сильнее… По факту, в твоих копытах ключ от Чертогов Ада. — Пегасочка недоуменно посмотрела на черного пони. — Это ядро мира демонов — то, откуда идет энергия в Колодцы, которые, в свою очередь, стабилизируют это ядро. Такая вот замкнутая цепь. Энергия, что сдерживается Колодцами, имеет аномальное воздействие на тела, преобразуя их и, по факту, уничтожая и меняя душу. Так и рождается демон. — Так говоришь, будто я уже превращаюсь в демона. — Кто знает? Пока что я не вижу и не чувствую первых признаков трансформации, так что волноваться не о чем. Но, если не снять с тебя Печать, рано или поздно это может случиться. — И… что будем делать? Забирать у меня Печать опасно, Люцифера убивать нельзя, так как я начну превращаться в демона. Так что же… Какие планы? — Есть несколько методов избавления от метки: опасная операция с угрозой жизни и сама смерть. Варианты, как видишь, паршивее некуда. — А… что будет, если Люцифер заберет Печать у меня? — К чему вопрос? — Просто… — Флаттершай немного замялась. — Просто, если у него есть вторая половина, может, мое разделение с Печатью пройдет легче? — Шай, ты себя-то слышишь? Добровольно предлагать отдать Люциферу тебя и Королевскую Печать, разделение с которой будет грозить тебе смертью? Самоубийство чистой воды. Ты можешь умереть не только от разделения, но и от руки Дьявола. Это глупо и нерационально… — Но это шанс победить Люцифера. Настоящий шанс… — Нет, это не даст нам ничего, кроме Королевской Печати в его руках. Куда продуктивнее было бы отправить тебя домой и ждать, пока он сам придет, но… Лишние жертвы не нужны никому. — Но… если это приблизит тебя к Эре Тишины, то… — Ты слышала нас с Бегемотом, так? — Мы… Мы все слышали это. То, как он говорил о вашей цели… — Моей… — перебил ее Джек. — Вечная тишина — это мое стремление, а не Бегемота. Он лишь демон, который только-только дорвался до власти. И власть его таки опьянила, что меня несколько печалит. — Но… ты же можешь повлиять на него? — улыбнулась Флаттершай, прижавшись к Джеку. — Могу, да только что это даст, кроме неприязни с его стороны? — приобняв пони копытом, ответил Темный. — Мне все-таки нужен более верный товарищ из Ада. Насильно мил не будешь, Шай… Ни-ког-да… — Это верно… А… то, что он сказал принцессам. По поводу того, что они сами не знают, кто они… Это он о чем? — Сболтнул сгоряча… Со всеми бывает. — Точно? Не скрываешь ли ты от принцесс что-то, о чем им следует знать, Джек? — А смысл? Я вроде бы зарекомендовал себя, как достаточно прямолинейное существо. Было бы что-то такое – я бы сказал. — Только, если это не касается тебя… Если же наоборот: у тебя найдется тысяча причин промолчать. — Ты хорошо меня знаешь… — улыбнулся Темный. — Даже как-то неловко, что ты знаешь меня лучше, чем некоторые. — Отчего же? Разве я не могу узнать своего особенного по… — тут она запнулась. — Того, кого люблю, чуть больше? — Можешь… Только все равно неловко от этого. — Так говоришь, будто Аврора не знает этой твоей стороны. — Знает, Шай. Но я хотел бы, чтобы круг тех, кому известно обо мне больше, ограничивался только ей. Ну и… может быть, ещё Бегемотом. — Почему же? Боишься, что кто-то может вонзить нож в спину? — Я ничего не боюсь, Шай, даже смерти. Просто мне так удобнее. Тем же принцессам я уже устал объяснять, что ко мне и к Хедейру лучше не лезть со своими нравоучениями. Мы мальчики немаленькие — сами разберемся. — Но… принцесс тоже можно понять. Они беспокоятся о нас, своих подданных. — Вполне. А еще лезут не в свое дело. — Я же тоже спрашиваю о ваших взаимоотношениях. Но на меня ты не нападаешь, а лишь улыбаешься и мягко отвечаешь. Это из-за того, что мы с тобой вместе, или же причина в другом? — Тебе я доверяю, Шай. Им — нет, так что… — Поняла… — Флаттершай только сильнее прижалась к Джеку. — Джек? — М-м-м? — Когда все закончится… Что будем делать? — Откуда мне знать? Там и посмотрим… — И все же… Может, у тебя были какие-то планы до всей этой заварушки? — Я как-то не думал об этом. А если и думал, то уже забыл… Все-таки сейчас важнее другое. — Да… Как думаешь, мы победим? — Опять же: откуда мне знать? Я не умею предсказывать будущее. Да и… будь у меня такая способность, я бы ей не воспользовался. — Почему? — Это так скучно — знать, что ждет тебя впереди. Причем, что парадоксально, зная будущее и пытаясь не допускать ошибки, мы делаем именно то, что способствует их возникновению. Такое вот необъяснимое явление… Такой же минус и у того, чтобы быть всесильным. — Да? — Ага. Что есть интерес, когда ты можешь получить все? Где же ощущение испытания на пути к достижению цели? Где же труд, который ты прикладываешь? Быть всесильным — пытка, которой место в Аду, а не привилегия. Хех, этим меня всегда забавляли люди: они стремились быть всесильными, оттого и упускали самое важное. Старались стать бессмертными и упускали жизнь. — Тебе легко говорить: ты не умрешь от старости, от болезней или от чего-то еще. — Разве же это не проклятие — быть вечным? Сегодня ты существуешь, завтра тоже и видишь день ото дня все то, от чего тебя тошнит. Со временем тебе становится скучно: ты не испытываешь чувство экстрима, не можешь насладиться жизнью, так как она вечна. А если нечем наслаждаться, то и какая же это жизнь? Это просто существование ради существования. Именно поэтому я всем всегда говорю, что бессмертие — это отстой. За тысячелетие можно увидеть столько, сколько видеть не должен. А что будет за миллион лет? Миллиард? Триллион? К тому моменту от тебя уже ничего не остается, и ты отчаянно цепляешься хоть за что-то, что освежило бы твой вкус к жизни. — Например, ярость? — аккуратно спросила Флаттершай. Джек лишь улыбнулся. — У меня было и другое преимущество: я совершенно ничего не знаю о смертных и об их мирах. Конечно, я жажду вечного покоя, но каким бы я был идиотом, если бы не попутешествовал по мирам в поисках тех знаний, которых был лишен? — Звучит очень… поэтично, — улыбнулась пегасочка. — Может, однако это правда. Конечно, я мог бы оставаться тем, кто знает триллион и один способ, как убить смертного, но… Что мне это даст? Лишь ощущение превосходства, ибо я знаю, что сильнее всех смертных. И это не то, чего я хочу. По правде сказать, чем дольше я живу в вашем мире, тем больше задаюсь вопросом: «Чего я действительно хочу?» И пока что я не нашел на него ответа. И это очень не устраивает Бегемота… Насмотревшись на меня в человеческом мире, он видит перед собой существо, готовое горы свернуть, лишь бы добраться до Хедейра и уничтожить его, но при этом он совершенно упускает одну деталь: я хочу жить в покое… Чего бы мне это ни стоило. — Он этого не понимает? — Понимает, и я уверен в этом. Просто это противоречит моей неприязни к смертным. Людей я ненавидел за то, что они удерживали меня в клетке… За то, что они показали мне, какими истинно могут быть смертные. Но я не могу держать зло абсолютно на все виды. Знаю, глядя на меня, такого не скажешь, но… Мне интересны смертные. Если бы это было не так, я бы поубивал вас всех еще на стадии вашего создания. — А… Когда он спрашивал, что же тебя волнует: Печать или я… О чём ты беспокоишься больше? — О балансе, — ответил Джек. Флаттершай озадаченно посмотрела в его глаза. — В мире нет ничего лучше и совершенней баланса сил. Все должно быть на своих местах, а остальное — аномалии. Нахождение Королевской Печати у тебя — это аномалия, которую нужно устранить. Однако средства ты и сама знаешь… как и риски… И я не могу допустить, чтобы кто-то невинный погиб из-за того, что одному демону показалось отличной идеей хранить что-то важное у непригодного для этого существа. — Но… может, у него были свои доводы? — Вполне вероятно, но… Печать вредит тебе, Шай. Вредит своим наличием и повредит, если я сниму ее с тебя. А как я говорил ранее: я не причиню тебе вреда. — И… что будем делать? — Рациональнее будет поступить так: ты останешься здесь, в замке, под пристальным присмотром Селестии и Луны до моего возвращения. — Возвращения? — не поняла Флаттершай. — Откуда? Ты же только пришел… — Раз Люцифер реагирует на твою Печать, думаю, у меня получится сымитировать сигналы, которые исходят от нее. — Прозвучало не очень уверенно… — Королевская Печать будет искать свою вторую половину. И раз она почувствовала тебя аж из Кристальной Империи, то может найти и здесь. Если я сделаю схожий сигнал, метка будет метаться туда-сюда в поисках оригинала, то есть наша подстава вскроется. — А нельзя, не знаю… скрыть эти сигналы? Чтобы Люцифер точно не нашел вторую половину? — Печать была сделана так, что ее нельзя скрыть от себя же. Так что нет… — Тогда… что будем делать? Какое-то время Джек молчал. Это был действительно хороший вопрос, ответа на который у него не было. Или был, но воплощать его в жизнь не хотелось. А раз нормальной рабочей идеи не было, оставалось только придумать что-то из ряда вон выходящее. — Пока что поступим так: ты останешься здесь, как я и говорил, под охраной принцесс и Бегемота. Проследи за тем, чтобы они не порвали друг другу задницы: они все упрямые и подчиняться кому-то точно не станут. А мы же… Мы будем выманивать супостата тем, что ему нужно. — То есть? — не поняла Флаттершай. — Ему нужна Королевская Печать. Что ж, будем имитировать Королевскую Печать там, где он ее почуял. — Но… ты же сказал, что Печать будет разрываться между ложью и правдой. — Ну, будем надеяться, что до того, как он поймет, я сверну ему шею. — А он тебя не почует? — Почует, конечно… Но кто сказал, что я буду ждать, пока он не придет? Оставлять тебя на попечение смертных принцесс и Бегемота, которые и сами поубивают друг друга, я не стану. А сейчас беги и передай вышеуказанным субъектам, чтобы они от тебя не отходили ни в коем случае. Я же отправлюсь к твоему дому. Раз Люцифер там был, думаю, он попробует выловить тебя именно там. За животных можешь не переживать: ловушки, что я поставлю, не причинят им вреда, а нашего общего знакомого я постараюсь увести так далеко от твоего дома, как только смогу. А там… Там поглядим… На этом Джек ловко оказался на подоконнике и уже собирался спрыгнуть вниз, однако его остановило копыто Флаттершай. — Подожди, Джек… — тихо произнесла она. — А… ты надолго уйдешь? — Нет, Шай… Максимум на полчаса. И он спрыгнул. Пару секунд спустя послышался громкий хлопок, и в небо с характерными белыми следами от крыльев стремительно взлетела темная фигура, очень быстро растворившись среди облаков. Флаттершай же проводила его удаляющийся силуэт взглядом, еще немного постояла у окна и пошла обратно в комнату, чтобы передать Бегемоту слова Джека.[Новый Ад… Тем временем]
Обновленный Азазель произвел впечатление буквально на всех. Он не показывал остальным новый облик, однако Люцифер решил продемонстрировать его способности необычайно острого слуха, приказав Асмодею атаковать. Паукообразный некоторое время мялся, то и дело посматривая в странные глаза рыжего демона, однако все же расправил свои лапы и устремил две из них в сторону слепого. К удивлению всех остальных, Азазаелю не составило труда уклониться в сторону и перехватить атакующие конечности, да с такой силой, что послышался хруст панциря, покрывавшего плоть демона. Боль была невыносимой, а то, что обновленный демон продолжал удерживать его все с той же силой, лишь укрепляло мнение о том, что с этим парнем шутки плохи. — Отпусти его, Азазель, — приказал Люцифер, вдоволь насладившись криками Асмодея. Рыжий тут же исполнил приказ. Вновь послышались крики и хруст, после которых паукообразный оказался на полу, ошарашенно глядя то на Падшего, то на своего противника. — Не-невероятная сила… — процедил демон сквозь зубы. — Что же с тобой произошло, старина Азазель? — Он просто… изменился, — ответил за рыжего беса Люцифер. — Стал лучше… — Лучше? — послышался голос Лилит. Сама же демонесса сделала несколько шагов в сторону мужа. — О чем ты говоришь, Люци? — Пока что не знаю… — ответил Падший и подошел ближе к Азазелю, вновь взглянув в его лжеглаза. Мелкие точки бегали туда-сюда, издавая тихие щелчки. Заметить их можно было, лишь сильно прислушавшись, ибо для обычных ушей они были неуловимы. — Но обязательно выясню. — От него пахнет Тьмой, — послышался басовитый голос Молоха, шумно втянувшего горячий воздух. — Я не уверен, что эти улучшения пойдут нам на пользу. — Весьма может быть… — ответил ему Дьявол, вспоминая, что изменил Азазеля не намеренно, а под руководством некоего инстинкта, который все еще был при нем. Как и голод, который пока что молчал. — Однако мы и сами стали свидетелями того, что, по крайней мере, сила у Азазеля выросла, а слух обострился до совершенства. Или же практически до совершенства – это я еще хочу проверить. Азазель, иди за мной. — Слушаюсь, — ответил демон и пошел за своим королем абсолютно обычным шагом, лишь изредка проверяя передним копытом, не наткнулся ли он на что-то. Шли они в тишине, однако не слишком долго, ибо рыжий был разведчиком, и его работой является добыча информации. Новообретенное состояние вызывало дикий интерес. Первым и самым логичным стал вопрос: «Куда мы идем?» — Есть одно незаконченное дело, мой друг, — ответил Люцифер. — Королевская Печать в копытцах маленькой смертной. — Столь могущественная метка… у смертной? — Азазель состроил шокированное выражение, что вкупе с лжеглазами выглядело весьма жутко. — И кто же из этого вида дерзнул получить Королевскую Печать? — Та, чьей защите можно позавидовать, мой друг. Пассия Салдавейрона. Тут рыжий демон встал, как вкопанный. — Розовогривая пегаска с трусливым характером? Какая глупость для Салдавейрона. — Для него – да. Но вот для предыдущего короля – нет. — Преды… Хотите сказать, шут оставил ей Печать? — Именно. Однако не всю, а лишь половину. Вторую же удалось вернуть. — Значит, игрушка Тьмы стала хранительницей метки. Но… Как давно это произошло? Если Печать будет на смертной достаточно долго, разрыв может окончиться чем угодно, а продолжение контакта лишь демонизирует ее душу. А если она станет демоном, то обретет силу, что свойственна лишь королям, и станет претендентом на ваш трон… — Еще две причины, почему мы должны отнять Печать. Чем это закончится для нее, неважно, но она должна быть у меня. — Понимаю вас, мой король. И сделаю что угодно, чтобы вернуть Аду его артефакт. — Я рад, что, несмотря на свои изменения, ты продолжаешь быть верным Аду. — Иначе и быть не может. — Я рад… Еще и потому, что я более не чувствую на тебе знака клятвы. — Нет? То есть я освобожден от клятвы? — Я перестал чувствовать ее на тебе, как только ты попал в кокон. Так что да, Азазель, ты свободен от своей клятвы. Хотя я все еще искренне надеюсь на то, что ты останешься мне верен. — В этом можете не сомневаться, ваше величество, — без запинки и со спокойным сердцем ответил Азазель. — Я верен вам не только как моему королю, но и как брату, предательство которого не даст мне покоя вечность. — Это хорошо. А теперь ближе к делу. Я знаю, где обитает эта маленькая смертная пони. Однако, когда я был там, остальные смертные уже забрали ее, и куда, я сказать не могу. Тем не менее я уверен, что вытравить ее с насиженного места не получится никак, так что этот вариант отбрасываем сразу. Тебе, мой друг, будет поручено максимально скрытное наблюдение за ее жилищем. Смертные порой появляются в лесу, в котором находится этот дом… Кстати, сам лес населяют различные существа, в том числе и хищники, которые могут стать помехой. — Не волнуйтесь, мой король, — совершенно спокойно ответил Азазель. — Если что-то произойдет, я смогу это услышать. И устранить, если возникнет необходимость. — Превосходно. Остается только одна деталь — твои глаза. — С ними что-то не так? — А ты не чувствуешь? — рыжий отрицательно покачал головой. — А что ты ощущаешь там, где должны находиться глаза? — Пустоту, мой король, — ответил Азазель. — Я не чувствую ничего в том месте, где должны быть мои глаза, и я знаю, что их там нет. — Тем не менее отсутствие глаз и те изменения, что произошли с ними после твоего преображения, сильно заметны, потому тебе нужно что-то, что закроет их. — Повязка… — Именно. — Но… где нам ее взять? — Ты создашь ее сам, мой воин. — Сам? Но как? — не понял Азазель. — В твоей власти управлять темной материей, ибо твое новое тело состоит из нее. Так используй эти силы. Для начала просто сосредоточься… Рыжий прекрасно понимал, что от него требует Люцифер и попытался воплотить то, что хотело его воображение, однако никаких изменений он не чувствовал. Ничего не произошло, и оба демона поняли это довольно быстро. — Хм… — задумчиво произнес Люцифер. — Видимо, наши с тобой метаморфозы имеют несколько отличную от тела Салдавейрона природу. Это весьма интересно, пускай и несколько неожиданно. Что ж, раз ты не можешь – или пока что не можешь – использовать полиморфию, сделаем так. С этими словами Люцифер взялся за подол своей накидки и резко рванул его в сторону, оторвав достаточно длинную и широкую полосу ткани, после чего подошел к Азазелю, чье лицо выражало неподдельный шок. — Мой король, зачем вы это… — Тебе нужна повязка, дабы лучше слиться с аборигенами. Нет ничего такого в том, что я использую для этого что-то из своего инвентаря. Кроме того, рванный вид придает определенный шарм. Слова Падшего, видимо, несколько успокоили рыжего демона, так как он все же протянул свое копыто к повязке, взял ее и обвязал вокруг головы. Лжеглаза полностью скрылись за тканью, после чего, если не считать нескольких черт, что были свойственны Азазелю еще до трансформации в нечто, рыжий вновь стал похож на обычного пони. После того, как «глаза» скрылись за повязкой, Азазель несколько раз оглянулся. Лицо его оставалось спокойным. — Надеюсь, это не скажется на твоем «зрении», — сказал Люцифер. — Есть ли какие-то ухудшения? — Пока что не вижу никаких критичных изменений, — ответил Азазель. Падший не выдержал и рассмеялся низким громким смехом. Демон же только улыбнулся. — Чувство юмора ты сохранил, мой друг. Это радует… Пока он говорил это, его копыто начало искриться. Вскоре вдоль него начали течь алые молнии. Еще через некоторое время, перед Азазелем и Люцифером открылось небольшое алое окно. — Этот портал ведет к тому месту, откуда можно наблюдать за точкой. Думаю, наши неприятели уже уловили сигнал, так что постарайся действовать скрытно. Мы ведь не хотим обнаружить себя… — Все будет выполнено в лучшем виде, мой король. — Отлично… — Люцифер поднял копыто. Королевская Печать ярко вспыхнула, указывая все туда же, куда и раньше. Однако чувство, что испытывал Падший в этот момент, было каким-то странным – будто бы его метка рвалась сразу в две стороны. Однако эту мысль он решил проанализировать в одиночестве. Если что, Азазеля всегда можно будет вернуть обратно. Собственно, рыжий уже успел скрыться в алой воронке, закрывшейся сразу после того, как он оказался на другой стороне.[Дом Флаттершай… За некоторое время до этого]
Как и сказал Джек, его план состоял в том, чтобы создать маячок, который будет источать тот же сигнал, что и оригинальная Королевская Печать. Это не заняло много времени и труда, однако привлекло много лишнего внимания со стороны питомцев Флаттершай. Больше всего интереса проявлял ее белоснежный кролик Эйнджел. Странные рисунки и символы показались ему очень интересными, но… и страшными. Темный старался игнорировать кролика, что получалось не всегда, ибо любопытное животное продолжало проявлять интерес. — Если тебе, кролик, интересно: то, что я делаю, не совсем безопасно, — в какой-то момент произнес Джек и повернул голову к питомцу пегасочки. Эйнджел изобразил на своей морде удивление. — Это должно будет привлечь страшных существ… Моих врагов. Если я прав, они могут появиться здесь уже прямо сейчас. Вас они не тронут — об этом можешь не волноваться. Конечно, если и вы не проявите агрессии. Так что, если можешь, передай это остальным. Не хочу лезть вам в головы для внедрения столь простой и очевидной мысли, но, если понадобится, я сделаю это. А рисунки, которые ты видишь… Это те самые знаки, которые и привлекут врагов сюда. Спросишь, смогу ли я защитить вас? Боюсь, что нет, ибо враги меня почувствуют, и тогда случится нечто очень плохое. Потому мне придется покинуть вас буквально через секунды, ведь я уже закончил. — Черный пони взглянул в окно. На секунду, ему показалось, что между деревьями он увидел неяркую алую вспышку. — Что ж… — Тело его начало таять, словно долго горевшая свеча. — Я буду ждать тебя, Люцифер. С этими словами тело Темного полностью растворилось, превратившись в черную жидкость, которая, не оставляя следов, полностью исчезла. Словно никого и не было…***
Трава… Ее мягкость и гладкость стали первым, что почувствовали копыта Азазеля, когда он вышел из портала. Темнота была тем, что он видел пред собой — не было ни солнца, ни голубого неба, слегка затянутого облаками, ни деревьев… Лишь ветер, шелест листьев, звуки животных да галдеж аборигенов где-то вдалеке. А в сознании мелькают лишь скоротечные образы, которые то возникают, то пропадают, то вновь появляются, но уже в других местах. Голоса… Азазель прекрасно помнил голос той пони: тихий, высокий и очень мягкий, в прочем, точно такой же, как и его обладательница. Ее слышно не было. Шагов и подавно. Вероятнее всего, ее просто не было дома, поэтому оставалось только ждать. Несмотря на то что говорил Люцифер о засаде, никого подозрительного обнаружено не было. Обоняние, конечно, было не таким острым, как слух, да и, сказать по правде, оно было куда более притупленным, чем ранее, но оно и не было нужно — слух оказался важнее. Сосредоточиться на одной точке, отрезая все окружение, не составило труда, но нужно было держать в голове мысль о том, что лес обитаем и не только дикими зверьми, но и аборигенами-пони, которые могли проявить интерес к слепому путешественнику, а потому нужно было найти самое неприметное место. И Азазель нашел такое среди особо пышных кустов. Рассказ о том, как именно проходила слежка рыжего демона за домом Флаттершай, будет неинтересным: ничего занимательного не происходило. Слишком уж это было монотонное и тягучее, как болотная тина, дело. Бесконечно мелькающие образы разных животных в голове демона были далеко не тем, что требовалось от его вылазки. Куда больше вопросов вызывало то, что на него не открывали сезон охоты. По сути, он и не скрывался ни от кого — единственной защитой были примитивные растения, скрывающие его тело. Аура демон не скрывал, и обнаружить его было бы весьма просто, тем более для такого существа, как Салдавейрон. Тем не менее он оставался на своем месте, абсолютно никем незамеченный. Или же почти никем…***
Школьный день прошел, за неимением лучшего слова, как обычно: скучно, неизмеримо долго и с возникновением огромного желания покинуть здание школы как можно скорее. И это несмотря на весьма интересную лекцию мисс Чирайли об органах чувств и о том, как они адаптируются в случае отсутствия одного из них. Ярким примером послужила слепота. Но… это было, пожалуй, единственное, что действительно вызывало интерес, ведь, в каком-то смысле, это аномалия. А вот множественные математические или физические формулы и заумные выражения вызывали только тоску. Потому, когда прозвучал последний звонок, толпа детей буквально ломанулась к выходу. — Эпплблум, расскажи, что с тобой случилось в Вечнозеленом, — в который раз попросила Скуталу, повернув голову к подруге. — А то ты так туманно ответила… — Да, Эпплблум, — подхватила Свитти Бель. — Если коротко, на меня напали Древесные Волки, — ответила земная пони, слегка вздрогнув от накативших воспоминаний. — Точнее, когда я набрала травы для Зекоры и собиралась пойти обратно, то со всех сторон увидела их глаза. Но… они не подходили, а просто прятались в кустах и среди деревьев. А через секунду на поляне показался он. — Он? — переспросила оранжевая пегаска. — Ага… Поначалу я и не поняла, кто он, так как закрыла глаза. Но потом увидела, что это был пони. Большой и сильный — он в одиночку разбросал стаю Волков и заставил их убежать, поджав свои деревянные хвосты. — Быть не может, — скептически ответила Свитти Бель. — Пони, да еще и один, на целую стаю… Звучит как-то слишком нереально. — Но это то, что я видела, — возразила Эпплблум. — Представляешь, в каком шоке и ужасе была я? А он нет. Казалось, ему было абсолютно наплевать на то, сколько волков его окружило и кто это вообще был. — И как же представился этот чудесный пони? — ухмыляясь, спросила Скуталу. — У него очень чудное, но невероятно красивое имя — Самаэль. — Са-ма-эль… — протянула пегаска. — Да, ты права, весьма необычное имя. Наверное, он не из Понивиля: я таких тут точно не видела. — Это да, — ответила Свитти Бель. — Он не сказал, откуда пришел? Эпплблум отрицательно покачала головой. — Нет, сказал лишь, что он издалека и что является путешественником. А потом он вызвался проводить меня к Зекоре и на ферму. — Какой добрый… — с каким-то легким сарказмом ответила Скуталу. — Но тем не менее я рада, что он спас нашу подругу от Древесных Волков. Но… Самаэль больше ничего не рассказывал о себе? — Не слишком много. Похоже, ему не слишком приятно говорить о своем прошлом. Да мы особо и не интересовались — так, в общих чертах. А потом он ушел… — Так просто? — спросила Свитти Бель. — Ну… Да… Он не был похож на того, кто сильно торопился, однако Самаэль сказал, что он вечно в пути. Странно, да? — Путешественники… — протянула Скуталу. — Кто ж поймет, что у них в головах? Одни приключения да дороги. — Вот-вот… — поддержала подругу единорожка. — Кстати, может, нам тоже стоит отправиться в поход? — Думаешь, так мы найдем свои кьютимарки? — спросила Эпплблум, радуясь, что тема их разговора ушла от странного путешественника с темно-красными глазами, о котором она не могла рассказать практически ничего. — Почему бы и нет? — сказала Скуталу. — Поход мы еще не пробовали… Может, наш талант в путешествиях? — Может… — протянула Свитти Бель. На том их беседа на какое-то время оборвалась, и каждая пони задумалась о чем-то своем. Так было ровно до тех пор, пока Эпплблум не сказала, что хотела зайти к Флаттершай, чтобы спросить, нужна ли ей помощь с животными. Конечно, пегасочка могла и сама справиться, но с напарником будет сподручнее. Свитти Бель и Скуталу тоже вызвались помочь. Недолго думая, земная пони согласилась, и они всей кампанией отправились в сторону коттеджа Элемента Доброты. Это было странно, но чем ближе они подходили к дому Флаттершай, тем страннее становилась атмосфера. Объяснить, что именно изменилось, дети не могли, однако отчетливо чувствовали это внутри себя. Ощущение было похоже на… пустоту… Как будто они попали в зону вакуума, где не было места тем вещам, к которым они привыкли: звуки, запахи и даже сам воздух здесь отличались. Это вызывало тревогу: никогда до этого не было такой атмосферы вокруг этого жизнерадостного места. Сейчас же здесь словно собрались грозовые тучи. Тем не менее их удивило даже не это, а, во-первых, отсутствие самой Флаттершай в доме, и во-вторых, реакция ее питомцев на их присутствие — они буквально прогоняли троицу прочь, будто бы здесь случился пожар. — Что это с ними? — спросила Свитти Бель, когда они втроем оказались на заднем дворе, чтобы проверить куриц. — Такие заведенные… — Может, их что-то напугало? — предположила Эпплблум. — Например, происходящее. Здесь как-то… темно… Даже не знаю… Будто в глубине леса ночью. — Это да, — поддержала Скуталу и подошла к одному из курятников. — Хм… Куры внутри тоже странные. — В смысле? — спросила Свитти Бель и подошла к подруге, посмотрев туда, куда указывало ее копыто. — Куры действительно… странно себя ведут. Почему они в углу сидят? — Интересно, что их так напу… — Эпплблум не успела договорить, так как ее перебила достаточно яркая алая вспышка, которую увидела не только земная пони, но и остальные. — А это еще что? — Не знаю, — тихим голосом сказала Скуталу и попыталась присмотреться. — Кажется, там что-то горит. — Пожар? — испуганно спросила Свитти Бель. — Не похоже, — ответила желтая пони и прищурилась. В глаза ей бросилась алая вспышка. — Но там действительно что-то есть. — Предлагаешь поверить? — несколько неуверенно спросила пегаска. — Не знаю… Честно сказать, очень странно видеть подобное в лесу, но… Это же Вечнозеленый лес… Чего там только нет… Правда ведь? — Ага, — ответила Свитти Бель. — Там всегда что-то случается, но… не алые же вспышки. — Определенно нет, — сказала Скуталу. — Алых вспышек в лесу не бывает. Сами по себе, по крайней мере, они не возникают. — А раз сами не возникают, — продолжила Эпплблум, — то там явно происходит что-то необычное. И если это что-то необычное… — Нам нужно это проверить? — закончила мысль Свитти. — Возможно, именно из-за этого животные напуганы. Может, нам нужно пойти и разобраться с этим, чтобы успокоить питомцев Флаттершай? — Возможно… — тихо сказала Эпплблум и повернула голову к подругам. — Идем? Остальные молча закивали, и троица отправилась в сторону странной вспышки. На удивление, источник странной вспышки находилось не так далеко, как предполагали подруги в самом начале. Можно сказать, практически на краю леса… Куда удивительней было увидеть там пони… Довольно плотного телосложения, темно-серый, слегка выше обычного взрослого жеребца, пони с рыжей гривой и проступающими сквозь шерсть еле заметными черными венами. Лицо его выглядело еще страннее, так как на нем не было видно глаз. Возможно, они были, но их скрывала повязка, сделанная из необычной ткани, покрытой чем-то вроде короткого меха. Уши его крутились из стороны в сторону, будто бы он активно прислушивался к окружающему его миру. В какой-то момент странный жеребец резко повернулся в сторону жеребят, но те резко спрятались за деревом и притихли – даже дыхание постарались задержать. — Ее здесь нет? — послышался жуткий низкий голос. Послышался будто бы со всех сторон, из-за чего по спинам Искателей Кьютимарок пробежали мурашки. Выглядывать из-за толстого ствола не хотелось, как и увидеть того, кто произнес эти слова. — Нет, — ответил уже другой голос. Он был куда выше и слегка гнусавил, однако казался не менее монотонным и холодным. Тут интерес взыграл, и жеребята выглянули из-за ствола. Странный пони уже не сидел, а стоял перед чем-то, что детям не удалось толком описать. Это было эфирное нечто, что переливалось алым и черным цветами, сливающимися в невероятно жуткую гамму, овальной формы. Чем-то это нечто напоминало вычурную и совершенно невообразимую пародию на окно. — Тогда возвращайся, — сказал тот жуткий голос. Безглазый в ответ только кивнул и вошел в это нечто, испарившись за доли секунд. Искатели были сильно напуганы, но их интерес вспыхнул, словно пожар. Они недоуменно переглянулись, невербально задавая друг другу вопросы и пытаясь найти на них ответы. Каждая из них начала строить теории касательно того, что они только что увидели. В итоге они сошлись на том, что нечто было своего рода порталом, который вел черт знает куда. И был лишь один способ узнать… Конечно, то, что эти трое жеребят хотели сделать, со стороны выглядит, как самый глупый поступок в их жизни, однако бывают такие моменты, когда интерес отключает инстинкт самосохранения. Этот случай стал именно таким, поэтому дети вышли из своего укрытия и подошли к порталу. Они не хотели запрыгивать внутрь — лишь осмотреть это нечто, которое к тому моменту уже начало терять свою идеальную овальную форму и плавно растворялось в воздухе. Вместе с тем от этого нечто начала исходить невероятна сила… Сила, которая притягивала к центру портала… И ее хватило для того, чтобы поднять три маленьких тельца жеребят и утянуть их прямо внутрь огненного водоворота, по ту сторону которого находился самый настоящий Ад.***
Сколько они пролежали без сознания и что их все-таки разбудило, сказать наверняка было нельзя. Вероятнее всего, очнулись они от ощущения ужасного жара, что прокрался внутрь их тел и начал испепелять все внутренности. От него хотелось убежать, скрыться в какой-нибудь холодной камере – там, где не было этого ужасного сдавливающего чувства, от которого было тяжело даже дышать. А может, их пробудил запах серы, что царил в этом странном месте. Вонь была не менее удушающей, чем сам воздух. Эпплблум очнулась первой и тут же начала оглядываться по сторонам, удивляясь и ужасаясь тому, где она оказалась. В какой-то момент ей показалось, что она и вовсе одна в этом жутком коридоре. Через минуту пони услышала, что ее подруги тоже начали приходить в себя. Теперь, когда вся троица вернулась в сознание, пришла пора волноваться, ибо то место, в котором они находились, было совершенно им незнакомо. Они даже не могли сказать, видели ли они такое место на карте Эквестрии… Вероятнее всего, нет… Помещение, где находилась троица Искателей, не было комнатой. Это был весьма длинный коридор, который вел… А куда он мог вести? Конечно, был только один вариант проверить, но не позволяла паника, которая камнем обрушилась на головы троицы. Все же они были детьми… Любопытными, легкомысленными детьми, которые оказались в совершенно незнакомом месте. Реакция была очевидной — слезы. По крайней мере, у Свитти Бель… Скуталу и Эпплблум чуть трезвее подошли к оценке ситуации, хотя тоже жутко перепугались. В конце концов, деваться им было некуда и оставалось только идти вперед. Кое-как успокоившись, троица осторожно выдвинулась вперед по коридору, попутно озираясь по сторонам и вздрагивая от каждого шороха. Интерьер у этого места был крайне странным и жутким — оно напоминало замок. Горячий и враждебный, построенный из багрового камня, со страшной архитектурой, чем-то напоминающей готику. Окон в это коридоре не было… Вернее не было стекол, а сами окна представляли собой огромные дыры. Подоконник находился достаточно высоко, и жеребятам было весьма сложно выглянуть наружу и посмотреть, где они находились. Тем не менее, помогая друг другу, им удалось поднять Эпплблум достаточно высоко, чтобы она смогла выглянуть в окно. Открывшееся перед ней было совершенно не тем, что ей хотелось увидеть. Огненное небо, затянутое черными тучами, сероватая земля и сотни остроконечных скал, что торчали из земли, а кое-где и вовсе пузырилась раскаленная лава, образуя водопады и небольшие озерца. Однако не это стало самым страшным из того, что увидела кобылка. Страшнее были существа… Конечно, от замка до ближайшей скалы было метров сто, а нечто находилось на самой верхушке пятидесятиметрового изваяния, так что разглядеть его полностью не удалось — лишь очертания, которые все равно вызвали новую волну ужаса и отчего-то отторжения и отвращения. Тем не менее сам факт наличия здесь непонятной твари, заставил страх в сердце маленькой пони вспыхнуть вновь, после чего задвигал ее телом, опустив ее на багровый пол. Видя ужас своей подруги, Свитти Бель и Скуталу попытались выяснить, что она увидела, но сказать Эпплблум смогла лишь одно: «Монстр». Испуганно оглядываясь по сторонам, троица продолжила движение до первого поворота, ведущего в правую сторону. История земной пони о монстре глубоко засела в головах остальных, потому выглядывали они осторожно, опасаясь увидеть даже того пони с завязанными глазами. Вообще, увидеть или услышать что-то иное в тишине этого дворца было страшно — монстр то или нет. Но там, за углом, никого не было, так что они продолжили свой путь. В коридоре стали появляться двери, по внешнему виду напоминающие деревянные, однако сделанные из камня. Это Искатели поняли, когда Скуталу прикоснулась к одной и резко отдернула копыто — материал был достаточно горячим, чего почему-то нельзя было сказать про пол. Так продолжалось до тех пор, пока не послышались шаги… Шлепающие, перемешанные с каким-то хрипом и порыкиванием. В этот момент Эпплблум, Скуталу и Свитти Бель поняли, что они находятся в сплошном коридоре, где нет возможности пробраться в другие комнаты, а шаги раздавались позади них. И чем дольше они стояли, скованные ужасом, тем громче становились эти звуки. Вскоре из-за угла показалась лапа… Желтоватая, со взбухшими черными венами и такими же отметинами на коже, с длинными пальцами, что оканчивались когтями, достаточно длинными и острыми, чтобы сказать, что они явно не были просто украшением. Потом появилась вторая рука, а затем и голова… Лысая, овальная, желтоватая и гладкая, как отполированное железо. Маленькие алые глазки смотрели строго вперед, а под ними расположилась огромная клыкастая пасть, открывающаяся и закрывающаяся, словно какой-то гротескный капкан. Однако это были только передние лапы и голова — вскоре показалось и остальная часть тела. Существо было огромным — по крайней мере, для маленьких жеребят, — передние лапы были значительно длиннее задних, и, несмотря на весьма стройное телосложение, существо выглядело весьма сильным. И тут оно повернулось, да так резко, что замершие до того Искатели, сильно вздрогнули. Существо начало агрессивно рычать и быстрой поступью двинулось в сторону детей. Долго думать не пришлось, и троица побежала куда глаза глядят. Удивительно, но они не кричали — голос словно атрофировался. Осталось только тяжелое от беготни и сдавленного воздуха дыхание. В комнаты почему-то забегать не решались. Отчасти это было связано с тем, что сами двери выглядели весьма массивно и открыть их они бы не смогли. Учитывать нужно было еще и то, что тварь уже не просто шла быстрым шагом, а трусцой, быстро-быстро бежала за своими новыми жертвами. А может, их строгая прямота в беге была связана с тем, что двери все еще могли быть весьма горячими, как та, которую они пытались открыть ранее. Бежать можно было вечно, однако силы были далеко не бесконечными и уже начали идти на спад. Нужно было выбирать между выживанием и скорой смертью, поэтому, не сговариваясь, все трое пони резко уткнулись в случайную дверь. Она не была такой горячей, да и поддалась легко, так что уже через миг они оказались внутри какой-то комнаты. Тварь оказалась у двери уже через пару секунд, но ломиться внутрь не стала. Какое-то время монстр постоял у выхода, но потом, видимо, что-то поняв, ушел. Это было слышно по удаляющимся шагам, и, как только они стихли, Искатели смогли вздохнуть с облегчением. — Что… Пресвятая Селестия… это было? — шепотом произнесла Свитти Бель. — Не знаю… — ответила Скуталу, которая вместо паники почему-то вдруг почувствовала ярость. — Да и откуда нам знать, черт возьми?! Думаешь, мы каждый день видим подобных монстров?! — Девочки-девочки, успокойтесь… — отдышавшись, сказала Эпплблум, чем несколько остудила подруг. Но лишь немного. — Давайте подумаем… Если это чудовище гналось за нами, почему оно не вошло сюда? — остальные неопределенно пожали плечами, а пегаска вновь хотела выкрикнуть что-то вроде: «Откуда мне это знать?!» — Может, оно… не знаю даже… Может, оно готовит засаду? — спросила Свитти Бель. — Не похоже, — буркнула Скуталу. — Мы же слышали, что оно ушло. — А может, нет?! Может, оно ждет, пока мы выйдем? — Не думаю, Свитти, — сказала желтая пони и подошла к двери, приложившись к ней ухом. По ту сторону стояла тишина. — Мы же слышали, что оно рычало, когда подошло к нам. Не думаю, что такое шумное чудовище может устроить засаду. — Надеюсь… — в унисон ответили Скуталу и Свитти Бель и испуганно переглянулись. — Что ж… Раз уж мы оторвались, наверное, нам нужно… Выйти? — спросила пегаска. Свитти посмотрела на подругу, как на сумасшедшую, но ничего не сказала. Эпплблум же молча кивнула и слегка приоткрыла дверь, выглянув наружу. Коридор, по первичной оценке, был пуст. — Никого нет… — пони понизила голос практически до шепота. — Ну что, идем? — Может, посидим тут еще немного? — спросила Свитти Бель, прикрывая рот копытом, пытаясь подавить возникающее чувство паники. — Подождем… — И чего мы будем ждать? — спросила Скуталу, схватив подругу за плечи и попытавшись ее успокоить. — Свитти, я понимаю, что тебе страшно, нам всем страшно, но нужно что-то делать. Быть может, мы сможем найти выход отсюда. Но для этого нам нужно выйти. — Девочки-девочки… — зашипела Эпплблум, призывая обеих пони замолчать. Подруги повернулись к ней. — Что там? — спросила пегаска. — Пони… — Пони? — в унисон прошептали Свитти Бель и Скуталу, после чего подошли к подруге и выглянули в щель. Там, где была развилка, что вела в несколько разных сторон, в то числе и к ним, действительно стояла пони. Это была кобылка с бледной шкурой и стройной и утонченной фигурой. Она казалась чуть выше среднестатистической пони, глаза ее были цвета рубина, а грива, несмотря на черные полосы, цвета артериальной крови. Лицо ее было красивым, можно даже сказать, идеальным, а на веках словно была нанесена черная тушь. Пони как-то странно осматривала окрестности, будто бы искала кого-то или что-то. Вероятнее всего, она искала троицу детей, и в этом они убедились, когда к ней подошел уже знакомый им жеребец с повязкой на глазах. — Нашел? — в приказном тоне спросила кобылка. — Нет, моя королева, — слегка раздраженно ответил жеребец. Судя по тону голосов, они обоюдно не нравились друг другу. И тем не менее Искателей удивило его обращение к ней — «моя королева»… — Ничего, кроме следов, стертых тварью. — Тогда нужно искать по следам на полу, — прорычала «королева», отчего полностью похоронила предварительное доверие со стороны Эпплблум, Свитти Бель и Скуталу. — Да о чем это я?! Люцифер сказал, что у тебя усилился слух. Ты можешь услышать их! Так прислушайся, Ада ради! Пони с повязкой зло зарычал, однако не произнес ни слова и слегка опустил голову. Его уши начали крутиться из стороны в сторону, после чего он повернул голову туда, где находились Искатели. Было понятно, что жеребец заметил их, но… промолчал… — Ну что? — нетерпеливо спросила кобылка. — Ты что-нибудь слышишь? — Отвратительно высокий голос… — прошипел ее спутник и был услышан. — Что? — в голосе послышалось возмущение. — Да как ты смеешь так говорить со своей королевой?! Голова с повязкой на глазах медленно и весьма угрожающе повернулась к возмущенной пони. — Ну так… Кхм-кхм… — голос кобылки стал более смиренным и спокойным. — Ты что-то слышишь? — Так-то лучше, — сухо ответил рыжий и снова повернулся к той двери, за которой находились Искатели, после чего указал на нее копытом. — Там. Стало ясно, что скрываться больше не стоит, потому Эпплблум, Скуталу и Свитти Бель, словно пробки из бутылки с шампанским, вылетели из комнаты и припустили куда глаза глядят. За их спинами послышались спешные шаги. И вновь погоня, от которой, как они понимали, им не уйти. Это подтвердилось уже через несколько минут, когда они наткнулись на тупик. — Черт! — воскликнуло трое голосов, после чего Искатели резко обернулись. Пони, что преследовали их, стояли в десятке метров. Кобылка хищно улыбалась, обнажая острые клыки, а вот слепой — как стало понятно из их короткого диалога — продолжал сохранять хладнокровие и пустое выражение лица. — Так-так-так… — протянула красноглазая и сделала пару шагов в сторону детей. — И кто это здесь у нас? Неужели Салдавейрон перешел все черты и стал отправлять в разведку детишек смертных? Ай-яй-яй… Что ж, малышня, своему «королевичу» вы уже ничего не передадите, ибо не выберетесь отсюда… По крайней мере, цел… — Не торопись, — перебил ее слепец, выставив свое крупное копыто перед ее носом. — Я не чувствую никаких гипнотических чар или темной материи в них. — И что? — раздраженно спросила кобылка. — Это не значит, что они не шпионы. — Вполне возможно… Как и то, что их попадание сюда произошло случайно. — Д-да… — тихо произнесла Свитти Бель, надеясь, что ее услышат и их оставят в покое — М-мы оказались здесь с-случайно… М-мы просто хотели узнать, что напугало ж-животных и… — Они не лгут, — произнес рыжий, повернув голову к своей спутнице. — Ну да, конечно. Азазель, я все понимаю, но… — К чему мне лгать, королева? Я могу слышать ложь. — Даже, если так… Они оказались здесь, и только черт знает, что они успели увидеть. Хочешь, чтобы наш враг узнал это? Вот и я нет, потому… — ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! Голос… Буквально всех, кто находился в коридоре в тот момент, начало трясти от этого голоса, раздающегося со стороны последнего поворота. И все его узнали. Дети по тому, что именно он взывал к кому-то по имени Азазель, остальные же имели на то свои причины… И тут из-за поворота показалось оно. Пожалуй, это было самое страшное существо, которое Искателям довелось видеть за то время, что они были здесь. Монстр был огромным: выше тех двоих и уж тем более больше детей — на их фоне он выглядел гигантом. Если описывать его одним словом, то наиболее подходящим будет слово «гора»: мускулы бугрились на его теле, казалось, даже там, где их и вовсе быть не должно. При этом фигура его оставалась стройной и утонченной и сохраняла идеальные пропорции. Вся его шкура была черной, за исключением, разве что, груди — она была разительно светлее – где-то между бледновато-голубым и белоснежным – и переходила по краям в серый, сливаясь с той чернотой, что покрывала тело. Передние копыта монстра были такими же массивными, как и он сам. Кожа на них была странной на вид: ребристой, из-за чего могло показаться, что копыта чем-то обросли, а покрытие отдаленно напоминало рыбью чешую. Такое покрытие распространялось не только на копыта, но и частично на шею и грудью. Задние копыта оставались более похожими на те, что были у простых пони. Голова тоже имела схожие с пони черты, но массивные рога, что торчали по бокам, придавали и без того страшному образу большей монструозности. Спину не было видно полностью, однако того, что открывалось перед глазами, стало достаточно, чтобы увидеть крупный гребень, соединенный между собой черно-алой перепонкой. На боках же покоились огромные – даже для столь крупного существа – перепончатые крылья. Но самой жуткой частью твари были ее глаза: алые, как кровь, не имеющие ни белка, ни радужки, ни зрачка — просто два красных огня, светящиеся тем же огнем, что наполнял это странное место. И смотрели эти глаза озадаченно, а когда существо заметило Искателей Кьютимарок, то взгляд его показался и вовсе растерянным. — Мой король, — произнес Азазель. Его слова вызвали еще более испуганные и удивленные взгляды у детей, — в наш замок проникли… — Можешь не говорить, Азазель, — прервал его гигант. Его искаженный низкий голос внушал только ужас, но отчего-то показался Эпплблум знакомым. Будто бы она уже слышала его раньше — еще до того, как они нашли врата в это место. — Я прекрасно вижу, что в замке посторонние. — Люцифер, как та, кто их обнаружила, — вперед вышла кобылка, буквально светясь от гордости, — я прошу разрешения на убийство этих маленьких шпионов. — Хм… — задумчиво произнес монстр, после чего повернулся к Искателям. В этот момент с его головой начали происходить странности. Выглядело это так, словно существо снимало с себя костюм, только вот эти одежды проникали под его вторую, истинную кожу, обнажая то, что покоилось за внешностью монстра. Когда эти метаморфозы закончились, на фоне черного, как уголь, тела показалась голова с темно-серой шерстью, короткой темно-коричневой растрепанной гривой и прекрасными темными глазами, которые можно было бы назвать черными. Если не присматриваться, разумеется… — С-С-Самаэль? — возникшую тишину разорвал ошарашенный крик Эпплблум, а сама пони вышла вперед, совершенно забыв о двух демонах, что стояли по обе стороны от нее и ее знакомого. Теперь пришло время удивляться Лилит и Азазелю. — Как ты его назвала?! — вспыхнула демонесса, однако тут же осела под суровым взглядом Люцифера. Азазель же не произнес и слова. — Откровенно говоря, я ожидал увидеть в моем замке каких угодно шпионов, но уж никак не тебя, Эпплблум, — более привычным для ушей пони голосом сказал Падший, после чего перевел взгляд на остальных смертных. — А вы, стало быть, Свитти Бель и Скуталу. Много интересного и теплого я слышал о вас… — Люци, при всем уважении, — Лилит решила вмешаться, — тебе не кажется, что дети — шпионы Салдавейрона? Сам посуди: они проникли сюда без посторонней… — Не совсем, — перебил ее Люцифер и повернул голову к Азазелю. — Тебе нужно быть более скрытным, мой воин. Иначе как использовать твои новообретенные таланты? — Вас понял, мой король. Прошу прощения… — С тобой я решу все вопросы чуть позже. Сейчас же, — Люцифер вновь повернулся к детям, — нужно вернуть их домой. — ЧТО?! — воскликнула Лилит. — Люци, ты же… Ты серьезно?! — Более чем. И, пока я здесь, никто — ни ты, ни Азазель, ни кто-либо еще – их и пальцем не тронет. Мы не гонимся за убийствами ради убийств — нас волнует иная цель. — Но Люци, они же… — Молчать! — искаженным голосом прорычал Дьявол. Его глаза, устремленные на Лилит, вспыхнули тем же алым огнем, каким горели, когда он только пришел. Демонесса мгновенно отпрыгнула в сторону, боясь теперь сказать хоть слово. — Так-то лучше… — Он повернулся к детям и кивнул им головой. — Идите за мной и ничего не бойтесь. Пока я рядом, вас никто не тронет… И на том он пошел прочь. Мельком переглянувшись, троица побежала за ним, не желая задерживаться в компании Азазеля и Лилит еще хотя бы на минуту. Люцифера они нагнали достаточно быстро — тот, в принципе, и не старался убежать. Вроде даже ждал, пока они смогут поравняться с ним. Несмотря на это и на его дружелюбие, атмосфера вокруг царила крайне недружелюбная и страшная. В принципе, учитывая то, что уже было увидено, это выражение «волк в овечьей шкуре» отлично ему подходило. Из-за этого сложно было начать говорить о чем-то, да и не хотелось… Потому достаточно долгое время царила весьма напряженная тишина. — Полагаю, ты удивлена? — послышался голос Люцифера. Уточнять, кому был адресован этот вопрос, ему не пришлось. — Удивлена? — переспросила Эпплблум, сильно заикаясь и волнуясь. — Тот, кто еще некоторое время назад сидел с тобой за одним столом, оказался несколько… другим… — Я… Я не знаю… Должна ли я что-то испытывать? Ведь я толком ничего и не знала о тебе. — Справедливо… — Самаэль… А… почему ты спас нас? — Тебе правда нужны пояснения? Как я уже говорил, мы не гонимся за лишними жертвами — за смертями невинных. Вы – невинные дети и оказались здесь из-за ошибки моего солдата. Это наша оплошность, и не вам за нее расплачиваться. Но, думаю, у тебя, как и у твоих друзей, возникли и другие вопросы. — Г-где мы? — послышался голос Свитти Бель, испуганный и дрожащий, но вопрос тем не менее прозвучал весьма четко. — Когда-то здесь была ваша Кристальная Империя, — ответил Люцифер, — но теперь это земли демонов — моих слуг. А сам я — Люцифер, Король Ада и всех демонов, которые только существуют в мире. Некогда падший ангел, а теперь… Хм… Наверное, я и сам не скажу, что я такое на данный момент. — Но… разве король демонов не является демоном? — Скуталу спросила это на автомате, даже не задумавшись о том, кого она спрашивает об этом. Поняла она это лишь в тот момент, когда увидела перепуганные взгляды своих друзей. Дьявол же ответил ей легким смешком. — Раньше так и было. У Ада не было единого правителя, а земли демонов были разрозненными и придерживались стратегии агрессивного противостояния. Так было до тех пор, пока не появился я и несколько моих братьев со своими войсками. Тогда развязалась самая кровопролитная война между падшими ангелами и прежними королями. В конечном итоге мне и выжившим братьям удалось победить и создать нерушимую систему взаимоотношений между фракциями демонов. До одного момента… Уточнять, до какого именно момента, ни Эпплблум, ни ее подруги не захотели. Хорошее воображение рисовало весьма яркие картины того, какой могла быть бойня за право владения Адом. Одно не укладывалось в голове: они были в Кристальной Империи, но… что произошло с королевством, которое легенды описывали как одно из самых прекрасных мест? Люцифер ответил и на этот вопрос, и реакция была крайне неоднозначной. С одной стороны, он забрал дома кристальных пони, их Империю, но, с другой, никто не погиб. Картина, явившаяся детям сейчас, казалась настолько странной, что описать словами они ее не могли. Падший явно стал для них злодеем, но… каким-то не таким… Злой, но… не потому, что сам хотел быть таковым, а из-за того, что был вынужден. Вновь воцарилась тишина, которая не прерывалась до тех пор, пока Люцифер не остановился и не поднял свое правое копыто, по которому, словно стекающая вода, начали бежать алые молнии. А еще через несколько секунд перед ним появилось точно такое же нечто, как то, что затянуло Искателей сюда. Люцифер создал портал и повернулся к детям. Все его тело резко затянуло странным черно-алым дымом, настолько густым, что ничего не было видно. Так продолжалось до того момента, пока среди этого странного облака не появился куда более знакомый силуэт того пони в странной меховой накидке-плаще с капюшоном, которого Эпплблум встретила в Вечнозеленом лесу. Единственное, что напоминало ей о том, кем был этот пони, это его правое копыто — такое же черное и ребристое, покрытое чешуей. И как она могла этого не заметить? Почему никто не заметил? — На этом наш совместный путь не заканчивается, дети. Портал находится недалеко от твоего дома, Эпплблум, но достаточно далеко, чтобы его не заметили. Как ты понимаешь, мне не нужно, чтобы то, что вы здесь увидели, всплыло даже в случайном разговоре, поэтому я прошу тебя молчать. Вас всех… — Он обвел взглядом Скуталу и Свитти Бель. Те утвердительно закивали, понимая, что выбора у них и нет. — Хорошо. Теперь вы можете зайти, который выведет вас в лес. Я пойду следом и доведу вас до фермы. Там и расстанемся… — Он кивнул в сторону портала. — Можете не бояться, перенос абсолютно безопасен. Троица Искателей неуверенно переглянулись. Стоит ли им верить Люциферу, если он, по его собственным словам, является королем чудовищ? Никто из них не сомневался, что то существо, преследовавшее их, и те два пони, с которыми они повстречались чуть позже, демоны. Однако он явно был на их стороне и не желал им смерти, иначе сам бы уже покончил со всем – в этом жеребята не сомневались. Довести свои размышления до логического конца они не смогли, так как услышали звук открытия двери, похожий на перекат крупных камней. Вскоре в коридоре появилась та, кого среди всего этого хаоса можно было назвать настоящим лучиком света. Ее шерсть была белоснежной — намного ярче, чем у той, которая требовала убить детей, чей покров напоминал пепел, – волосы длинными, кудрявыми, окрашенными в черный, как смоль, цвет. Она была стройной и высокой, но самой главной ее особенностью были глаза насыщенного синего цвета, слегка недоуменно глядящее на открывшуюся ей картину. — Что здесь происходит? — спросила пони. Боже, даже голос ее был прекрасным, как рассвет, что можно наблюдать с вершин гор, и чистым, как горная река. Поведение Люцифера резко изменилось. На его лице появилось такое выражение, которое буквально кричало о том, как он не хочет, чтобы она это видела. — Маленькое непредвиденное обстоятельство, — более мягким голосом пояснил Падший и опустил все еще искрящееся копыто на пол. — Вернее три… — М-м-м… — протянула кобылка и сделала несколько шагов в сторону Искателей Кьютимарок, после чего осмотрела их, медленно переводя взгляд от одной пони к другой. На ее лице появилась добрая, теплая улыбка, после чего она подняла глаза к Люцифер — Рада, что ты позволяешь им вернуться домой. — Мне не нужны лишние жертвы, — ответил Падший. — Ты знаешь мое отношение к подобному, Аззи. — Да, знаю… — ответила пони. — Что ж, была рада увидеть хоть кого-то… не из демонов. — Прости, если мы потревожили тебя, моя дорогая, — сказал Люцифер и тепло улыбнулся, что было замечено Эпплблум. Помня их разговор за ужином на ферме, она сразу поняла, кто есть кто. «Сестра», – пронеслось у нее голове. Белая пони мило улыбнулась ему в ответ. — Ничего страшного, Самаэль. В конце концов, я все равно собиралась немного прогуляться. В том числе и за пределами этого… — она осмотрела замок, и в ее глазах появилось некое отвращение, — ужаса… — Что ж… Я не могу и не стану запрещать тебе это, — ответил Дьявол и быстро стянул с себя меховую накидку, после чего протянул ее сестре. — Но я не позволю тебе идти так. Азраэлла же, вновь улыбнувшись, приняла накидку и надела ее на себя, после чего развернулась и скрылась за первым же поворотом. Вновь три пони остались наедине с Люцифером и тут же вспомнили, что от них требовалось. Нехотя они подошли к окну, вновь переглянулись, а потом – одна за одной – запрыгнули в портал.[Кантерлот… Вокзал]
Флаттершай и Эпплджек уже двадцать минут блуждали по Кантерлоту в ожидании поезда до Понивиля: они хотели купить билеты так, чтобы не пришлось ждать его слишком долго. Причиной, по которой им нужно было вернуться домой, несмотря на все подстерегающие их опасности, стали питомцы пегасочки. Земная пони, после того как узнала, что именно хранит ее подруга, задала вполне логичный вопрос: не страшно ли ей возвращаться туда, где не будет Джека, который, в случае чего, мог бы защитить ее от нападок демонов. Флаттершай разговаривала с Темным по этому поводу, и он настрого запретил ей возвращаться домой, однако пегасочке все-таки удалось переубедить его. Когда она уходила, черный пони что-то тихо проговорил на языке Древнейших, но, что именно, она не расслышала. Вроде бы что-то о тенях. Наверняка какая-то метафора, выражающая его недовольство подобным исходом событий. Однако, несмотря на свой категоричный настрой, Флаттершай все же боялась уходить так далеко от места, где она была максимально защищена. А что думал по этому поводу Бегемот?.. Он был против, но только потому, что волновался за сохранность Королевской Печати, что даже и не собирался скрывать. — Какой же он… демон, — раздраженно выдохнула Эпплджек, услышав о реакции кота. Пегасочка натянуто улыбнулась. — Наверное, он видел слишком много смертных, поэтому устал от них, — ответила Флаттершай. — Кроме того, он волнуется за сохранение важного для его народа артефакта. Думаю, принцессы вели бы себя точно так же. — Это вряд ли, — ответила фермерша. — Они не настолько холодны по отношению к простым пони, как это чудовище. — Знаешь, Эй-Джей, я не могу назвать Бегемота злым. Да, он невежлив и раздражителен, но… его ведь тоже можно понять. — Вот тут не согласна. Вспомни Чешира: кот, демон, но при этом добрый и пушистый. Так почему же он не такой? — Эпплджек, это все равно что спрашивать о том, почему один пони ворчливый, а другой – веселый. Разность характеров. Возможно, то же самое присутствует и у демонов. — Может быть, но… — Тут земная пони поняла, что все ее ответы не кажутся столь уж убедительными – все они основаны лишь на эмоциях и чувстве отвращения к демонам. — Ладно… Наверное, ты права… Но я все равно не понимаю, почему ты защищаешь того, кто подвергает тебя такой опасности, да еще и ни во что не ставит. — Слишком… гордый? — улыбнулась Флаттершай. — Скорее просто гаденыш, — хмыкнула Эпплджек и скрестила копыта на груди. — Не злись на него. Он не обязан переживать за меня так же, как за метку. Кроме того, он тоже был против нашего отъезда. — Да уж… Хорошо хотя бы, что Понивиля это не коснулось. Не представляю, какая бы паника началась, узнай все, что Кристальная Империя захвачена демонами. — Но стражники там все равно есть. Слышала, как Джек говорил об этом с принцессой. — Тебе, кстати, не кажется странным, что он не пошел с нами? Ни он, ни Аврора, ни кто-нибудь еще, кто мог бы, если что… — Он что-то говорил о тенях, но… Ты знаешь, я не особо разобрала. — Тени… — сплюнула ковбойша. — Все-то у него о тенях… — Флаттершай лишь пожала плечами. — Ладно, я надеюсь, по крайней мере, что ты быстро закончишь… или что мы заметим засаду. — Думаешь, будет засада? — Если уж Бегемот так переживает за Королевскую Печать и если она так важна, как они говорят, то да, думаю, будет. И потому волнуюсь… Магией мы не владеем, да и оружие есть только у тебя. — Эпплджек указала на сложенный меч своей подруги. — Броня разве что есть у обеих. — Тогда, может, мне стоило поехать одной? Или попросить Дискорда переместить нас в домик? — А это, кстати, хорошая идея, — задумчиво произнесла Эпплджек, после чего вздрогнула и даже вскрикнула из-за яркой вспышки, возникшей рядом с ней. Через секунду появился Дух Хаоса во плоти. — Да-да? — в своей манере сказал он. — Меня кто-то звал? — Черт бы тебя побрал, Дискорд! — зло прошипела Эпплджек. — Зачем так пугать-то?! — Ой, прошу прощения, но мне кажется, что если вы говорите обо мне без меня, то я просто обязан появиться. К тому же я слышал о том, что вы собрались в Понивиль. — Ты слышал? — переспросила Флаттершай. — Да. Особенно после вашей перепалки с этим демоном-котом. Пф, — Дискорд скрестил лапы на груди, — ему стоило бы поучиться манерам. — Хоть в чем-то я с ним согласна… — тихо произнесла пони-фермерша. Флаттершай проигнорировала ее слова. — Так ты сможешь перенести нас домой? — спросила она. — Да, я смогу, но, как бы я ни относился к личности Бегемота, он все же в чем-то прав. — Драконикус указал на правое копыто своей подруги. — Метка — цель номер один для Люцифера. И лучше было бы хранить ее здесь. — Мы быстро управимся, — заверила его Флаттершай. — Да и Эпплджек хотела повидаться со своей семьей. — Ее я понять могу, но тебя, Флаттершай, не получается. Помнится, я тебе еще в прошлый раз говорил, что это была плохая идея. И, учитывая то, что сказал Джек о присутствии Люцифера у твоего дома, отправляться туда максимально неразумно. — А как же мои питомцы? — Если ты хочешь покормить их, то могла бы просто попросить меня. — Нет, — твердо ответила пегасочка. — Я все сделаю сама. — Ладно-ладно… — выдохнул Дискорд и щелкнул пальцами. Вмиг они переместились внутрь дома Флаттершай, на радость поначалу ошарашенных, но потом обрадовавшихся животных пегасочки. Вперед тут же выскочил Эйнджел, пытаясь на что-то указать – на что-то в углу комнаты. Там, на полу, ярко полыхала алая пентаграмма. — Та-а-а-ак… - протянула Эпплджек, слегка испуганно указывая копытом на метку. — А это еще что? — Какая-то метка, — ответил ей Дискорд, озадаченно глядя на рисунок, после чего посмотрел на пони. — Думаете, Люцифер оставил ее? — Вряд ли… — ответила Флаттершай и подошла ближе. Ее тень так кстати упала на стену, и только сейчас Дух Хаоса понял, что она не имела четкой формы. Аморфное черное нечто, состоящее из сплетения чего-то странного, чего-то, что ему не удавалось описать. Единственное, что он мог сказать наверняка: подобную тень он уже где-то видел. — Джек говорил, что хочет сделать ложную метку, которая должна отвлечь Люцифера от меня. Возможно, это она и есть… — А если нет? — спросила Эпплджек. — Это точно она, — ответила пегасочка. — Откуда ты знаешь? Вместо ответа Флаттершай повернулась к подруге и подняла свое правое копыто. Алая Королевская Метка ярко полыхала на ее предплечье. — Половины печати, как я понимаю, должны одинаково реагировать на ловушку. Я почувствовала это сразу, как она появилась. — Почувствовала? — переспросил Дискорд. — Это как? — Печать сказала мне, — ответила пони. — Метка говорит с тобой? — озадаченно и обеспокоенно спросила Эпплджек. К ее ужасу, Флаттершай утвердительно кивнула ей. — Это началось с тех пор, как… Люцифер был здесь… Моя половина Печати постоянно нашептывала мне о том, что он близко. И сейчас она говорит мне, что это — она указала на метку на полу, — ложь. Как-то так… — А Печать больше ничего тебе не говорит? — поинтересовался Дискорд. — Нет, можете не волноваться, — улыбнулась Флаттершай. И она не лгала. Эпплджек думала, что подруга будет пытаться успокоить их, но… нет, все так и есть. Кажется, метка действительно не причиняет ей вреда. — Я правда в порядке. Давайте лучше начнем. Дискорд и Эпплджек несколько неуверенно переглянулись, после чего утвердительно кивнули, и вся троица принялась за дело. На то, чтобы покормить всех питомцев Флаттершай ушло, на удивление, совсем немного времени. Основная проблема заключалась в том, что большинство из них боялись той метки, что оставил Джек. Оно и не мудрено: пентаграмма создавала вокруг себя ауру, вызывающую чувство тревоги. Потребовалось около пары часов на то, чтобы более-менее привести животных в чувство, но в конце концов все задачи были выполнены, хотя звери все еще недоверчиво поглядывали в сторону угла. Закончив, Эпплджек сказала, что ей нужно отправиться домой, как она и хотела. Дабы не рисковать из-за весьма длительного похода, было решено, что Дискорд вновь перенесет их. Флаттершай почему-то была не в восторге от этого. Она не могла озвучить свои мысли, потому что боялась напугать друзей, но Королевская Печать – своим шепчущим низким голосом – сказала ей о том, что грядет большая беда. Да она и не успела, так как их троих вновь объяла яркая вспышка света, которая вмиг сменилась крыльцом дома Эпплджек. Радостная пони тут же открыла дверь, совершенно не заметив, как Флаттершай попыталась остановить ее. Половина Королевской Печати начала ярко светиться, а голос в голове пегасочки громко воскликнул: «Вторая половина!» Однако остановить подругу она все-таки не успела, а дверь в дом оказалась открыта. Бабуля Смит, Биг Мак, Эпплблум, Свитти Бель и Скуталу озадаченно перевели свои взгляды на гостей. И среди них оказался кто-то незнакомый и сильно выделяющийся. Он был высок и коренаст, однако вовсе не это бросалось в глаза. Полностью его выдало то, что на его правом копыте — черном, как смоль, ребристом и покрытом чешуей, похожей на рыбью — ярко полыхала круглая алая пентаграмма, точно такая же, как и у Флаттершай. Когда он полностью повернулся, пришедшим стали видны ярко светящиеся алые глаза. На лице «незнакомца» появилась легкая улыбка.***
Легкий ветерок раннего вечера обдал лица вышедших из огненной воронки Искателей Кьютимарок. По сравнению с жарким климатом того странного места, где им пришлось побывать, привычные для них условия казались невероятно холодными – сродни самой заснеженной и морозной части Эквестрии. Однако это неприятное ощущение отступило достаточно быстро, как и мгновенное ослепление от внезапно возникшего солнца. Знакомый запах яблок и свежесть вызывали только радость, и дети уже собирались было побежать куда глаза глядят, но их остановила внезапно возникшая крупная тень. Обернувшись, они увидели Люцифера, который вышел из воронки сразу за ними. В тот же момент портал закрылся… — Судя по местности, — послышался голос Падшего, — мы совсем не далеко от твоего дома, Эпплблум. Надеюсь только, что мы сможем быстро закончить все это. — С-Самаэль? — неуверенно произнесла земная пони и подошла ближе к Дьяволу. — Да? — Та пони, которая вышла к нам… Это была твоя сестра? — Не самый лучший момент для задушевных разговоров, малышка, — более серьезным тоном сказал Люцифер и повернулся в направлении к ферме семьи Эпплов. — Но я расскажу тебе по пути… Он пошел вперед. Эпплблум, Свитти и Скуталу последовали за ним, постоянно оглядываясь вокруг себя. Да уж, по сравнению с тем, что было по ту сторону этого странного портала, родные края казались самым настоящим Раем на Земле. Слегка пожелтевшие от давненько начавшейся осени листья на деревьях, поющие птицы… природа… Да, что имеем, не храним. Искатели почувствовали это на себе. И сейчас, оказавшись в более привычных для себя условиях, они были по-настоящему счастливы. — Что ж… — произнес Люцифер после нескольких минут молчания. Троица тут же подняла на него свои глаза. — Касательно твоего вопроса, Эпплблум. Да, это действительно была моя младшая сестра. — И… она знает, что ты, ну… Король демонов? — Конечно. Хотя, справедливости ради, мы не всегда были… такими, какими являемся сейчас. — Это как? — спросила Свитти Бель. — Эх… Сложно передать детям, что такое война… — ответил Падший, повернув голову к кобылкам. — Война с тем, кто является твоей полной противоположностью. — Ты это о ком? — в разговор вступила Скуталу. — Есть кто-то круче Короля демонов? Люцифер ответил ей снисходительной улыбкой. — Не совсем так, но это существо является достаточно сильным и, как показывает практика, весьма живучим соперником. И самое смешное, что мой противник спокойно сосуществует с вашим видом, пользуясь определенным уважением среди правящих верхушек. — В смысле? — спросила Эпплблум. Люцифер глубоко вздохнул. Врать он не собирался, но и, как донести свою мысль, тоже не знал. Как объяснить детям те ужасы, которые его братья и сестра пережили в те времена? — Это существо зовут Салдавейрон, — сказал Падший. Реакция детей не заставила себя ждать — огромный шок и недоуменные взгляды. — Джек? — переспросила Свитти Бель. — Джек твой враг? — Хм… Все никак не привыкну, что он взял себе имя смертного, ну да не суть… Да, именно это существо не только мой противник, но и противоположность самого понятия жизни. — И-и… — несколько неуверенно протянула Эпплблум, — почему вы враждуете? — Мы враги с самого моего рождения. Вряд ли вы поймете, что это значит — быть оружием. Вроде меча, которым в будущем отрубят голову гидре. Не так буквально, конечно, но смысл в том, что я и мои братья с сестрой были рождены для пополнения войск. А отец стал для нас главнокомандующим с первых минут нашей жизни. — Ого… — тихо произнесла Скуталу. — А как же детство? А… ваша мама? — Ни того, ни другого у архангелов не было, — совершенно спокойно ответил Люцифер. — Мы сразу были рождены такими, какими остаемся на протяжении целых миллиардов лет. А мать… Такие существа, как мой отец, или Салдавейрон, могут создавать жизнь из собственной материи. Да и не было в тот период таких понятий, как «отец» и «мать»… Были лишь Свет и Тьма, и Пустота, что окружала нас всех. А еще была война… — голос Падшего стал куда более серьезным. — Война не просто ради победы. О нет… То была самая настоящая кровавая бойня не на жизнь, а на смерть. И война эта продолжается по сей день, а полем битвы стал ваш мир, к огромному моему сожалению. — То есть… ты не хочешь воевать? — спросила Эпплблум. — А это хороший вопрос, малышка. Очень хороший… И боюсь, что я не смогу дать однозначного ответа. — Почему же? — Потому что есть факторы, которые не позволят мне ответить «да». — Но… Джек же не плохой, — сказала Свитти Бель. — Он… Порой он злой, печальный, но не плохой. — Вы не знаете его так хорошо, как я, дети. И поверьте: под личиной пони в шляпе скрывается невообразимое чудовище. Существо, которое без всяких раздумий и сожалений бросит вас в огонь, если ему представится такая возможность. Рискну предположить, что у кого-то уже наверняка был опыт, когда его вот так толкнули в пламя. Искатели несколько неуверенно переглянулись, вспоминая тот день, когда Джек выпытывал у Пинки Пай информацию о каком-то своем должнике. И те методы, которые он использовал… Люцифер заметил их смятение, но предпочел промолчать. Так они и дошли до фермы Эпплов — в молчании. Однако атмосфера все же стала более дружелюбной, хотя никто не произнес ни слова. Возможно, все дело было в самом Люцифере: он не проявлял никакой агрессии, а его слова заставили детей задуматься. И вот показались очертания акров «Сладкое Яблоко». Их яблоневые поля вновь произвели исключительно положительное впечатление на Люцифера. Было в этом месте что-то такое, что вызывало некий трепет даже в его сердце. Или, по крайней мере, в том, что от него осталось… Встретили их достаточно быстро. Биг Мак работал с деревьями, сетуя на то, что в одиночку этот процесс занимает куда больше времени, но так, чтобы это услышал только Люцифер. Искатели же пулей улетели в дом, что несколько удивило красного жеребца. — Чего это они? — спросил он, как только малышня скрылась в доме. Падший неопределенно пожал плечами. — Может, снова на какого зверя наткнулись? — А ты не знаешь? — Нет… Они просто случайно наткнулись на мой лагерь. Я остановился недалеко, в Вечнозеленом, так что… найти меня не составило труда. — А-а-а, понял. Кстати… — тут он обратил внимание на копыто своего собеседника. — Ого… Что-то я не заметил сначала, что у тебя такое… необычное копыто. — Ах это… Это маленький сувенир из моего путешествия. Скажем так, принадлежавший моему очень хорошему знакомому. — Понятно. Что ж, — Биг Мак по-дружески хлопнул Дьявола по плечу, — раз уж ты здесь, а я решил сделать небольшой перерыв, то, может, пойдем в дом? Выпьем кружечку сидра, а ты расскажешь о том, куда все-таки держишь путь. Честно сказать, хотел предложить еще в первую встречу, да ты быстро ушел. — Боюсь, что и в этот раз я буду вынужден уйти, — ответил Люцифер. Фермер уставился на него, как на инопланетянина. — Почему же? Только не говори, что куда-то спешишь. — Не совсем… Но мне нельзя оставаться здесь. — Даже так… Ха-х, дружище, ты не пойми неправильно, но ты так говоришь, будто находишься в розыске. — Скажем так, Биг Макинтош, я… не в милости у ваших руководящих. — У… принцесс? — уточнил жеребец. — Именно. — И… что ты такого сделал, чтобы попасть… к ним в немилость? — Старая вражда… Там, откуда я пришел, не уважают ваши власти. И это взаимно. — Там, откуда ты пришел? Это где, простите? — Очень далеко, Макинтош. — Вот, давай выпьем по кружке сидра, и ты расскажешь мне, откуда ты пришел. Люцифер искренне усмехнулся. Давненько он не видел тех, кто был согласен выпить с ним по своей воле. Даже несмотря на тот факт, что земной пони толком и не знал, с кем общается. Да и, чего греха таить, Падшему нравилась выпивка. Еще в те праздные деньки, когда он правил Адом. Кроме того, он почувствовал знакомую пульсацию в своем правом копыте. — О великий Ад, до чего же ты настырный… Что ж, думаю, пара минут у меня найдется. — Вот и отлично, — Биг Мак улыбнулся во весь рот, и они с Падшим пошли в сторону дома. До чего же силен был шок Искателей Кьютимарок, когда в дверях показались брат Эпплблум и Люцифер собственной персоной. Шок и… ужас в каком-то смысле. Однако во взгляде Дьявола они увидели что-то такое, что практически моментально искоренило их волнение. В этот момент в проходе появилась и бабуля Смит. — О, Самаэль, вы снова решили зайти в гости? — старушка добродушно улыбнулась. — Есть в вашей ферме что-то такое, что заставляет меня возвращаться, — Люцифер повернулся к Макинтошу. — Кроме того, местный сомелье, так сказать, соблазнил на пробу вашего сидра. — Вот Мак… — без какого-либо укора сказала бабуля Смит. — Ладно, мальчики, только не вскрывайте особо крепкий. Иначе черт знает где вас потом искать. Биг Мак ответил ей низким смехом. Люцифер же просто улыбнулся и собирался было проследовать за своим компаньоном, но вновь почувствовал пульсацию Королевской Печати. Настолько сильную, будто бы вторая половина находилась буквально за входной дверью. — Самаэль? — тихо произнес Биг Мак, и тут ему в глаза бросилось яркое алое свечение. Опустив глаза, он увидел, что источником света было правое копыто Люцифера. На нем, прямо на предплечье, светилось что-то круглое со странными символами, однако жеребец не понял, что именно это было. Тут же открылась входная дверь. В проходе появились Флаттершай, Эпплджек и Дискорд, которые осматривали помещение не менее ошарашенно, чем те, кто уже были внутри. Все, кроме Люцифера. Он лишь улыбался, глядя на прибывшую троицу своими горящими алыми глазами. — Ты… — тихо и испуганно произнесла Эпплджек, не отрывая взгляда от глаз Падшего. — Итак… Хранитель второй половины Королевской Печати, — проигнорировав слова земной пони и осматривая пегасочку, произнес Люцифер. — Наконец-то судьба свела нас. — Люцифер… — полушепотом произнесла Флаттершай. — ЧТО?! — послышался вскрик Дискорда, после чего он уставился на Дьявола, который продолжал игнорировать всех и вся, кроме Флаттершай. — Бегемот допустил оплошность, когда доверил столь опасный артефакт столь хрупкому существу, — произнес Падший. — Длительный контакт с Печатью убьет тебя, а, судя по тому, что я чувствую, ты проходила с ней достаточно долго. — Я ни за что не отдам тебе метку, монстр… — произнесла Флаттершай, сделав пару шагов назад. — Тогда я заберу ее силой, — более угрожающе произнес Люцифер и сделал шаг в ее сторону. Дискорд тут же скрыл пегасочку за своей спиной. — Э нет, приятель… — сказал драконикус. — Только через мой труп. — Хм… Помнится, в прошлый раз ты так испугался, что чуть не потерял сознание, — с легкой издевкой произнес Дьявол, улыбнувшись клыкастой пастью. — С-Самаэль, что тут происходит? — послышался голос Биг Мака, который жестом уже показывал бабуле и детям, что пора прятаться. — Советовал бы тебе отправиться за родственниками, Макинтош, — не поворачиваясь, ответил Люцифер, после чего окинул всех взглядом и сделал неожиданный жест — поднял передние копыта вверх. — Что ты делаешь? — спросила Эпплджек. — Теперь, думаю, было бы неплохо познакомиться и с вами, хранитель Элемента Честности. Эпплджек, если я правильно помню… — Что ты сделал с моей семьей? — в голосе земной пони послышалась ярость. — Ничего, мисс. И не собирался… Мое пребывание здесь носит исключительно мирный характер. К несчастью, я стал свидетелем некоторой некомпетентности моей разведки, из-за чего произошел глупый инцидент. — Это какой же? — прорычала фермерша. — Не удалось заполучить свою печать? — Твоя сестра оказалась на территориях демонов, — ответил Люцифер. Эпплджек ожидала услышать что угодно, но только не это. Биг Мак, в принципе, тоже, потому далее последовало коллективное: «ЧТО?!» — Об этом можешь спросить у нее лично. Однако позже. — Если ты с ней что-то сделал… — прошипел Эпплджек. — Ты видела ее вместе с подругами здесь всего минуту назад, и все они были в целости и сохранности. — Откуда мне знать, что ты не лжешь? — Ты — Элемент Честности, так что должна чувствовать ложь, или я не прав? Так прислушайся к моим словам: я не трогал твою сестру и не причинял ей какой-либо вред, то же относится к ее подругам и к остальным членам твоей семьи. Более того: я был тем, кто спас Эпплблум, Свитти Бель и Скуталу. Глаза у Эпплджек начали медленно расширяться, когда она услышала эти слова. Ее удивило не сказанное – любая ложь может звучать красиво, – а то, что Люцифер говорил правду. Невероятную, ошеломляющую, но правду… И сам Падший увидел, что во взгляде пони начинало появляться осознание, смешанное с сомнением. — Сложно поверить, когда враг говорит правду? — спросил Дьявол. — Слова Салдавейрона о том, что я лжец и чудовище, больше не кажутся такими уж убедительными, верно? Быть может, теперь, когда твой мир слегка пошатнулся, ты послушаешь… — Что послушаешь? — в разговор вклинился Дискорд. — Очередную ложь Короля демонов? Это словосочетание вызвало куда больше ужаса и шока со стороны Биг Мака и услышавшей это бабули Смит. — Что? — спросил жеребец и повернулся к Люциферу. — К-король? — Маленькая мелочь, не требующая внимания, — ответил ему Падший и вновь уставился на Эпплджек. — Твоя сестра, видимо, в силу любопытства, проследила за моим шпионом до определенной точки, после чего ее вместе с подружками затянуло в бывшую Кристальную Империю. Думаю, не стоит напоминать, какие существа там обитают и что они могли сделать с любопытными детьми. Моим генералам удалось найти их, правда… Они не были настроены к ним благосклонно. — С чего бы тогда тебе быть? — Скажем так, мисс Эпплджек, я не в первый раз у вас в гостях. — Что?! — в голосе, как и в глазах земной пони, появился страх. Самое страшное заключалось в том, что Падший опять не лгал. — Эпплблум оказалась на моем пути, когда я пришел к мисс Флаттершай в первый раз. Тогда у меня не было подходящего момента, чтобы изъять Печать, да и… сейчас, думаю, тоже… Однако в лесу меня ждала маленькая засада в виде странных деревянных собак. Но, как оказалось, они подкараулили не только меня, но еще и Эпплблум. Так мы и познакомились. — Лжец! — прошипел Дискорд, однако его остановил голос Эпплджек: — Он говорит правду. — А зачем мне лгать? Я окружен своими противниками, а также теми, кто принял меня, пусть и не знал всего… Кроме того, какой бы я тварью был, если бы причинил вред столь милым смертным? — Потому что тебе хочется войны… — ответила Флаттершай и вышла из-за спины Дискорда. — Ты хочешь отомстить своему отцу за то, что он низверг тебя в Ад. — Это тебе так Салдавейрон сказал? — спросил Люцифер. — Или Бегемот? Потому как смертные не читают мысли. Не твой подвид, по крайней мере. — Ты захватил Кристальную Империю и… — И… что? Напал на вас? М-м-м? Убил кого-то из кристальных пони? Принц Шайнинг Армор и принцесса Каденс мертвы или пострадали достаточно, чтобы их жизням угрожала смерть? Как мне кажется, против демонов агрессивную кампанию ведут именно пони. — Ты псих, если можешь выворачивать ситуацию так! — воскликнул Дискорд, хотя про себя отметил, что слова Дьявола не лишены смысла. — Если быть психом значит не лгать, то я самый больной на голову, ибо это мое проклятье — говорить правду. Особенно тем, кому я гарантированно не причиню вреда. — Что-то в Кристальной Империи ты не особо ратовал за это! — возмущенно сказала Эпплджек. — Признаю, мне пришлось прибегнуть к насилию в целях обороны своих временно изъятых территорий. Но посмотрите на себя… Сколько безвинных созданий вы уничтожили в той бойне? Сколько демонов сожрали ваши Древнейшие?! Задумайся об этом, пони. Далеко не я здесь злодей. По крайней мере, не главный. Это доказывает и то, что я не тронул никого из членов твоей семьи. Более того, я сам говорил им о том, что мне лучше будет удалиться. Тут Эпплджек заметила, что ее брат нервно сглотнул, не отрывая взгляда от Падшего. — Что… Чего ты хочешь, Люцифер? — спросила она. — Я сохранил жизнь твоей семье, несмотря на то что мог уничтожить их всех, тем самым показав вам, что не отступлюсь от получения второй половины Королевской Печати. Я сделал добро по отношению к тебе и надеюсь на ответное добро с твоей стороны. Конечно, я мог бы размазать вас всех по земле прямо сейчас, но позволю себе этого не делать. Все, на что надеюсь: мирное дозволение уйти отсюда. — Ха-х, ты — существо, утверждающее, что может «размазать нас по земле» – просишь разрешения на то, чтобы уйти? — саркастично подметил Дискорд. — Если ты не разбираешься в дипломатии, не лезь, недоящер, — ответил Падший. — И это не разрешение, а условие моего ухода отсюда с сохранением ваших жизней. Назовем это выплатой своеобразного долга за то, что вы еще дышите. У нас есть два варианта развития событий: мирный и фатальный. И только вам решать, какой путь избрать… Об одном прошу: крепко подумайте о том, что здесь происходит. Не давайте эмоциям и вашей неприязни решать за вас. — Неприязни? — воскликнула Эпплджек. — Ты захватил Кристальную Империю, устроил стычку между демонами и пони, а теперь врываешься в мой дом! Как ты можешь говорить о спокойствии?! — На все нужно реагировать логично. Я ведь попросил крепко подумать о развернувшейся ситуации. Из перечисленного тобой, Эпплджек, я повинен только в первом и в третьем. Второе устроили не мы, а ваш обожаемый Салдавейрон. Посмотрите сейчас на меня: я безоружен и настроен миролюбиво по отношению к вам. Так к чему нагнетать ситуацию? На какое-то время опустилась достаточно напряженная тишина. Люцифер продолжал сидеть с поднятыми вверх копытами, а вот Эпплджек, Дискорд и Флаттершай действительно задумались над его словами. Многое можно было ожидать от Короля демонов: лжи, манипуляций, гипноза, но не честности. Конечно, он не представлял опасности сейчас, по его же словам, однако кто знал, что могло быть у него на уме. Рисковать не хотелось, но в данной ситуации, куда ни плюнь, будут риски. И меньшего зла здесь не было. — Пообещай… — сказала Эпплджек и сделала два шага к Люциферу, оказавшись достаточно близко, чтобы уловить его горячее дыхание. — Пообещай, что ты спокойно уйдешь и никого не тронешь. — Соблазн забрать вторую половину Печати просто огромен, — ухмыльнулся Падший и опустил взгляд на Эпплджек. — Но я уступлю и никого не трону. — Тогда уходи… — ответила пони. — Эпплджек, что ты делаешь? — воскликнул Дискорд, оттолкнув Флаттершай себе за спину. — Ты просто его отпустишь? — Хоть я и не хочу этого признавать, — ответила пони, — но он не лжет. — Она снова повернулась к Люциферу. — Уходи из моего дома. — Как пожелаешь… — ответил Падший и медленно опустил передние копыта. Также медленно его фигура поднялась на ноги и поплыла в сторону выхода из дома. Когда же он оказался рядом с Дискордом и Флаттершай, то повернул голову в сторону пегасочки. Их взгляды мгновенно пересеклись, а между половинами Печати возник достаточно мощный резонанс, что отразился в несколько неприятном чувстве. Люцифер не обратил на свой отклик внимания, в то время как Флаттершай слегка согнулась, из-за резко заболевшего копыта. Ее глаза аквамаринового цвета в этот момент сменили свой цвет на кроваво-алый — такой же, как и у Дьявола. — Слишком долго… — донесся до ее ушей голос Люцифера. — Либо умрешь, либо впадешь в кому от разрыва. — Отойди от нее! — прошипел Дискорд, выскочив перед пони, чем привлек внимание Падшего. — Если не доверяете мне, то – ради спасения своего друга – хотя бы попросите Салдавейрона избавить ее от ноши, которое ее тело не вынесет. Уже не выносит… Сказав это, он указал на глаза пегасочки. Повернувшись к ней, Дискорд увидел, что радужка глаз его подруги изменилась, правда в тот момент он был больше сосредоточен не на красных глазах Флаттершай, а на возможном ударе со стороны Дьявола. Его не последовало, а сам демон уже оказался в пяти метрах от крыльца дома Эпплов. Он сдержал свое слово, и это было удивительно. Однако всех резко напрягло то, что Падший остановился. Он несколько раз осмотрелся, а потом глубоко вздохнул. Тут же откуда-то из теней на него что-то выпрыгнуло, да с такой скоростью, что само существо разглядеть было практически невозможно. Одно стало понятно: нечто было самого черного цвета, что только мог существовать. Эта тень, подхватив Люцифера, полетела куда-то в сторону деревьев. Миг спустя послышался хруст переломанных веток, а в воздух взметнулись обломанные части растений, их плоды и облако пыли. Послышалось очень громкое и такое знакомое глубокое и мощное рычание.***
Он чувствовал его присутствие… Его аура, как только вышел из дома, буквально ударила ему в голову. Это было похоже на резкий приступ мигрени, который тут же заставил его остановиться. А в следующий миг они вдвоем летели на огромной скорости между сладко пахнущими яблонями. Удар… Спиной Люцифер почувствовал, как его тело буровит землю и сшибает стволы деревьев, но боли не было — лишь ощущение давления. Сопротивляться было бесполезно: враг был сильнее, даже несмотря на все те силы королей, которые он поглотил. Оставалось только ждать, пока закончится этот «путь». Завершилось все довольно быстро, и вот он уже прибит к очередному дереву, а перед ним стоит тот, кто притащил его в эту часть яблочной фермы. — Салдавейрон… — прошипел Люцифер сквозь зубы, после чего получил удар задним копытом по лицу. Его вновь откинуло к дереву, и он с силой ударился затылком о крепкий и жесткий ствол. Брызнула кровь… — Третья встреча… Определенно люди говорили правду: это действительно любимое число божеств, — прорычал черный пони, после чего вновь нанес удар – на сей раз передним правым копытом. Дьявола с силой придавило к прохладной траве, согреваемой, разве что, его кровью. Затем Джек поднял Падшего и вновь прислонил его к стволу так, чтобы их лица оказались друг напротив друга. Темный направил массивное черное лезвие Дьяволу между глаз. — Теперь рядом с тобой нет ни твоей шавки Азазеля, ни любимого сердца. Вижу, ты не особо подготовился к своему походу. — Кончай уже… — прошептал Люцифер. — Много болтаешь. Но ты не прав… Я подготовился. На этих словах тело Дьявола растворилось… Нет, он не превратился в тень, как это делал Джек, и не телепортировал себя, а просто растворился. Все его тело превратилось в поток воды, растекшийся с необычайно быстрой скоростью. Темный среагировал, но было поздно: вода оказалась на достаточном расстоянии от него, и Древнейший не смог ее коснуться. Не прошло и секунды, как вода вновь приняла облик Люцифера, который тут же перешел в наступление и нанес удар черному пони по голове. Сила была огромной, так что теперь уже Джека прижало к земле. Однако сдаваться так просто он не собирался и провалился в собственную тень, после чего оказался позади Дьявола. Это был весьма очевидный ход, потому последнему удалось отразить новый удар. Их столкновение по звуку напоминало взрыв, а ударная волна сильно колыхнула деревья. Яблоки посыпались с них дождем. — Так, значит, это правда… — послышался голос Джека. — Поглотил силу Ортраса… — Морской король исполнил свой долг, — ответил ему Люцифер и с силой надавил в сторону черного пони, но тот держал его весьма крепко, позволив лишь чуть-чуть приподняться. Земля под задними копытами начала раскалываться и расходиться длинными и достаточно широкими трещинами. И чем сильнее оба давили друг на друга, тем сильнее становились разрушения. — То же будет ждать и других. — Ты не доживешь до этого момента, — усмехнулся Джек. Он резко рванул одно свое копыто назад, вырвавшись из хватки Дьявола, после чего замахнулся и ударил Падшего под дых. Из его рта брызнула струйка крови, однако он не собирался вот так повиснуть на копыте своего врага. Последовал удар головой, который, в идеале, должен был дезориентировать Темного — силы Люцифер не пожалел. Вновь ударная волна колыхнула и без того настрадавшиеся деревья, но Дьяволу тем не менее удалось добиться своего: с копыта он соскочил, а соперника немного отбросило, дав Падшему секунду или две для небольшой передышки. Однако оказалось, что у него в распоряжении нет и половины секунды, так как Джек тут же нанес ему ответный удар. Дерево, к которому еще пару минут назад был прибит Люцифер, переломилось надвое, отбросив его еще на десяток метров назад. Силы для дальнейшего сражения начали иссякать, а в голову ударило знакомое хищное чувство голода, от которого тело Дьявола скрутило, не позволяя ему подняться. — Быстро ты сдулся, фраер, — прохрипел Джек, нависнув над лежавшим соперником, после чего замахнулся своим лезвием. — Ну, ничего… Это станет твоей последней ошиб… И тут произошло то, чего не ожидал ни Люцифер, ни Джек. Да даже кому-то другому не пришло бы в голову что-то подобное. Но тем не менее оно произошло. Буквально из ниоткуда выбежала Эпплблум. Ладно, это еще полбеды: все же она была ребенком, причем достаточно любопытным. Но куда страннее было то, что она вклинилась между черным пони и Дьяволом, отгораживая их друг от друга. Хотя, судя по тому, что она стояла спиной к Падшему, расставив передние копыта в стороны, можно было сказать, что малышка отгораживает их не друг от друга, а Люцифера от Джека. — Ты что делаешь? — по-настоящему ошарашенно спросил Темный, подметив про себя, что здесь появилась не только Эпплблум, но еще и Дискорд, Эпплджек и Флаттершай, которая почему-то все еще была здесь. — Не трогай его! — ответила девочка, не сдвинувшись с места. — Что?! — в один голос произнесли Джек и Люцифер. — Малышка… — прохрипел Падший. — Что ты… делаешь? Однако ребенок проигнорировал его, продолжая неотрывно смотреть на Темного. — Не трогай его! — повторила она. — Он просто хочет уйти. Он бы никого не тронул. — Девочка, ты не знаешь, кого защищаешь, — ответил Джек. — Я не хочу тебя калечить, поэтому отойди. — Нет! — воскликнула она. Откровенно сказать, если бы Падший был один, у него бы глаза поползли на лоб от удивления. Маленькая смертная – ребенок – пытается отгородить его от собственного соперника. Она боялась – это можно было разглядеть даже без суперспособностей, – но продолжала стоять. — Я не отойду, — продолжала Эпплблум. — Я не позволю навредить своему другу. Сдерживать удивление в этот момент стало просто невозможно. В прочем, никто и не старался. — Что ты сказала? — спросил Джек, не веря услышанному и еще больше сомневаясь в том, что девочка говорит правду. Она действительно считала Падшего своим другом, но… С чего бы это? — Я не дам навредить моему другу! — повторила Эпплблум. — Малышка, не делай глупостей, — обратился к ней Люцифер. — То, что произошло в Кристальной Империи, не стоит того, чтобы рисковать собой… — Кристальная Империя? С этого места поподробнее. — Вторая половина Печати, — ответил Падший, подняв голову к Джеку. — Думаешь, я стану сидеть на заднице ровно, когда такой артефакт находится в руках у смертной? Полагаю, ты не настолько туп. Однако я не рассчитывал на то, что нас обнаружит кто-то вроде нее… — Люцифер указал на Эпплблум. — Дитя смертных… Представь, каким шоком для меня стало то, что у нас в замке оказались смертные дети. Мне они были не нужны — лишние жертвы… Знакомо, не правда ли? И я просто вернул их на место. Не более и не менее… Да и… может, ты заметил за время своей слежки, что я не причинил вреда никому, даже хранителю второй половины, хотя мог. — Хм, то, что ты никого не тронул, не значит, что я не трону тебя, — кровожадно улыбнувшись, сказал Темный. — Что ж… Если тебе нравится слава кровавого палача, дело твое. Впрочем, тебе не впервой, когда тебя называют монстром. Но я еще помню, что ты существо чести… — Чего не скажешь об архангелах, коим был и ты. — Тем не менее… Приятнее ведь схлестнуться с соперником в честном бою. Когда оба при силе и обоим есть, что показать. Так ведь ты всегда думал? — Честь или бесчестье — все это неважно, когда твой враг лежит пред тобой поверженным. — Возможно… Тогда послушай эту девочку и своих друзей – тех существ, которых ты защищаешь от меня. Я спас этих жеребят от Лилит, когда она требовала разрешения на их убийство. Спас и вернул домой тех, кого защищаешь ты, Салдавейрон… Разве ты не считаешь, что, в каком-то смысле, должен мне за это? — Салдавейрон, он говорит правду… — послышался голос Эпплджек. Темный медленно повернул свою голову к ней, не отодвигая своего лезвия. — Он действительно спас Эпплблум, Свитти Бель и Скуталу. Я знаю… — Элемент Честности… — пробормотал Джек и вновь повернулся к Люциферу. Какое-то время они с Падшим просто смотрели друг на друга, но потом… Потом произошло следующее: черный пони убрал свое лезвие и опустил копыто, не отрывая взгляда от Дьявола, после чего кивнул головой. — Убирайся отсюда, Люцифер, Король демонов. И без трюков. — Честь превыше всего, не так ли, Салдавейрон? — ухмыльнувшись, сказал Падший и поднялся на копыта. Пульсация от Печати, голод — все это до сих пор не отпускало его, однако он старался не подавать вида. В этот момент его взгляд встретился со взглядом Эпплблум. В глазах кобылки стояли слезы, но понять, из-за чего именно, было довольно сложно. — Спасибо тебе, малышка. Ни я, ни Ад этого не забудем… — Я помогла не тебе, Люцифер… — всхлипнула девочка. — Не Королю демонов и монстру, а Самаэлю. — Тем не менее… Я благодарен тебе и от своего старого имени, Эпплблум. С этими словами Люцифер исчез в яркой алой вспышке. Теперь эмоции можно было не держать, и легкие слезы маленькой земной пони переросли в настоящий плач. Никто не решался к ней подойти, однако через полминуты девочка почувствовала, как до нее дотронулось холодное, жесткое и очень широкое копыто. Подняв глаза, она увидела Джека. Он сочувственно смотрел на нее. — Ничего, малышка, — спокойно ответил черный пони на немой вопрос во взгляде Эпплблум, после чего поднял взгляд к тому месту, где не так давно стоял Падший. — Ничего страшного… Ты не первая, кого он использовал ради своих целей. Но я постараюсь сделать так, чтобы это было в последний раз. — Я… — Эпплблум обхватила копыто Джека своими и уткнулась в него лицом. — Это я виновата… Я привела монстра домой, и… И… если бы кто-то пострадал… Ничего больше она сказать не смогла: плач перебил все ее попытки. Для Темного было понятно, в чем ребенок пытается обвинить себя, и стало очевидно, что это слишком много для ее маленькой души. — Это не твоя вина, Эпплблум, — успокаивающим голосом сказал Джек, заметив, что рядом с ним появились Флаттершай, Дискорд и Эпплджек. — Люцифер — Дьявол… Для него ничего не стоит использовать кого-то, кто кажется ему выгодным. Не ты, так кто-то другой стал бы его жертвой. Потому не кори себя за то, что от тебя не зависит. Кобылка ответила ему лишь неуверенным кивком, после чего медленно отпустила его копыто и отошла к старшей сестре. Вскоре после утешительных слов от самой Эпплджек обе пони повернулись к своему дому и пошли в его сторону. Дискорд вызвался проводить их, дабы, возможно, как-то поднять настроение малышке, и Джек утвердительно кивнул ему. — Ты был… добр с ней… — послышался голос Флаттершай. — Мне… казалось, что ты… — Что я что? Начну читать ей лекцию о том, что не стоило приводить Дьявола домой, чем только усугублю ее состояние? — спросил Джек. — Зачем мне это? Она точно нуждалась в другом… Кроме того, как я и сказал, не стала бы жертвой она, пришел бы кто-то другой. Слабыми и добрыми всегда легче манипулировать, чем теми, кто может за себя постоять. Меня удивило только то, что она защитила его… назвала другом… Ее сознание не было замутнено, так что она говорила искренне. Интересно было бы узнать, что послужило причиной такого поведения… Сомневаюсь, что они «подружились» за короткое время. — М-может, они встретились, когда Люцифер в первый раз оказался у моего дома? — Может, Шай, может бы… — Джек повернул голову к пегасочке и только сейчас заметил, что глаза пони стали алыми. На его лице тут же появилось озадаченное и не очень радостное выражение, после чего он осторожно взял Флаттершай за подбородок и покрутил ее голову, всматриваясь в глаза. — Что ты делаешь? — слегка смущенно спросила она. Темный глубоко вздохнул. — То, чего я так опасался, Шай… Твое слияние с Печатью продолжается, причем, судя по тому, что я вижу, идет полным ходом. У тебя уже глаза, как у демонов. — Что… ты имеешь в виду? — испуганно переспросила Флаттершай. — Тебя срочно нужно разделить с Печатью, иначе потом все может стать гораздо ху… Договорить Джек не успел, так как на предплечье пегасочки вновь загорелась Королевская Печать. Дальнейшее произошло за какие-то секунды… Помимо яркого света метки, рядом с черным пони и Флаттершай вспыхнуло что-то еще. Не успел никто отреагировать, как из алого света появился… Люцифер. Действовал Дьявол быстро — так, будто от этого зависела его жизнь. Однако он полетел не в сторону пони, как можно было бы предположить, а к Темному. И снова что-то ярко вспыхнуло, после чего среди деревьев остались только двое: Люцифер и Флаттершай. Раз… Только Джек испарился, как Падший бросился в сторону своей цели. Но и пегасочка была не так проста: она тут же взмахнула своим копытом, и в нем появился ее меч, саданувший Дьявола по лицу. На землю полилась кровь сразу трех – алого, золотистого и черного – цветов. «Практически, как у Авроры», – пронеслось в голове пони, пока она бежала в сторону дома Эпплджек, что, как ей казалось, она делала невероятно медленно. Там был Дискорд – хоть какая-то защита. Люцифер же преследовал свою жертву с огромной скоростью – убежать от него было невозможно. Это стало понятно сразу, но Флаттершай тем не менее не теряла надежды. Два… Дискорд, слава всем богам, услышал, что начался кипишь и телепортировался к источнику шума. Эпплджек и Эпплблум тоже не успели дойти до дома, так что стали свидетелями того, как огромное багрово-черное облако преследовало Флаттершай. И в облаке этом полыхали два ярких алых глаза, которые так хорошо запомнила малышка пони. Три… Когда Дискорд предстал перед тем, во что себя превратил Люцифер, его пробрал страх. Никогда до того он не видел существа, которое не представляло из себя ничего, но буквально светилось такой силой, что ему – повелителю Хаоса – и не снилась. Он даже не успел защититься: огромная ало-черная рука, состоящая из очень плотного материала, что был похож на дым, метнулась в сторону драконикуса и крепко схватила его, после чего с огромной силой припечатала к земле. Не сложно догадаться, что после такого сильного удара сознание покинуло Дискорда, однако он слегка помог своей подруге – выиграл для нее немного времени. Пять… Еще одна рука метнулась уже в сторону Флаттершай. Пегасочка не успела сбежать, страшная конечность схватила ее и потянула в сторону алых глаз. В тот момент на выручку подруге поспешила Эпплджек, однако ее отбросило от Люцифера, когда она была в десяти метрах от облака дыма. Эпплблум же просто стояла как вкопанная, глядя на это существо. Вскоре их с Эпплджек схватил Биг Мак и оттащил в дом. Воевать с подобной тварью в открытом бою он не стал, однако держал всех в доме, да и сам остался там на случай, если монстр решит войти внутрь. В ограниченном пространстве у твари всяко было меньше шансов. Семь… Теперь, когда не было никаких помех, можно было завершить начатое, но действовать нужно было быстро, так как оставались какие-то секунды. Флаттершай теперь оказалась в самом эпицентре настоящей адской бури, и среди всего этого дыма и жара она увидела силуэт. Это был Люцифер, но не в образе пони и не в той демонической форме, как тогда, в Кристальной Империи. Его нынешний облик какой-то гибрид виденного ей ранее. Наполовину черное и демоническое, наполовину похожее на обычное лицо с горящими алыми глазами смотрело прямо в душу пегасочки. — У тебя есть то, что принадлежит мне, — прорычала искаженная, широкая клыкастая пасть. Вдруг что-то очень сильное схватило пони за правое копыто. Королевская Печать на нем уже не просто полыхала, она натурально горела, обжигая кожу и причиняя своей владелице огромную боль. Однако вместе со всем тем жаром и безумным шепотом, что орал ей в уши, в мозг Флаттершай просочилось некое холодное чувство. Такое, будто она долго держала свое копыто в горячей воде, после чего резко опустила его в снег. Перед глазами мелькали разные символы, образы существ, таких же ужасных, как и их страдания, и как те, кто эти страдания обеспечивает. Огромный змей с зеленовато-синей чешуей, невероятных размеров дракон-скелет, птица с зеленоватым оперением, с огромными железными когтями и с мощным клювом и еще несколько тварей, которых Флаттершай не смогла описать даже в своем сознании. Но, что еще страннее, они все стояли вокруг рисунка на земле, который был ни чем иным, как Королевской Печатью. А потом перед глазами пони встала непроглядная тьма. Десять… Облако из ало-черного дыма постепенно рассеялось, обнажая то, что находилось внутри него. Люцифер продолжал удерживать Флаттершай тем, что можно было назвать рукой, только теперь она не была такой длинной, а словно росла вместо его правого копыта. Однако на его предплечье уже полыхала собранная воедино королевская метка. Восемь маленьких кружков с определенными рисунками в них, находящиеся вокруг пентаграммы с идеальной окружностью. И один из них полыхал голубоватым светом. Центральный же рисунок светился алым. Тут вернулся отправленный черт знает куда Джек. Он находился достаточно близко к Люциферу, но нападать не спешил, так как в его руках все еще находилась Флаттершай, пусть и без сознания. Падший смерил черного пони незаинтересованным взглядом, после чего отбросил тело пони в сторону, а сам вновь испарился, проронив лишь: — Десять секунд… Ничего не говоря, Джек подлетел к пегасчоке и перевернул ее лицом к себе. Взгляд его тут же упал на ее правое копыто. На нем был четко очерчен крупный ожог в форме половины Королевской Печати, которой теперь не было. Однако ей повезло: дыхание было, пусть и прерывистое, а это значило, что она все еще жива и что разрыв прошел не так критично, как можно было бы предположить. Но тем не менее Флаттершай была нужна помощь врача, так что требовалось перенести ее в Кантерлот. Тогда же он обнаружил и тело Дискорда, которому тоже не слабо досталось. Беглый осмотр показал, что у драконикуса были переломаны почти все кости и что ему тоже не помешало бы увидеться с врачом, так что, захватив и его тоже, черный пони собирался было уйти, но увидел, как из дома ему кто-то активно махал копытом. Это был красный коренастый жеребец, которого Джек обозначил для себя, как брата Эпплджек. Он не общался с ним ни разу, но несколько раз видел его в городе, так что, можно сказать, был с ним знаком.[Несколько дней спустя]
Последующие дни словно слились в один. С уст Джека, Бегемота, принцесс и королевы перевертышей слетала только одна фраза: «Он получил Королевскую Печать». И это было весьма плохой новостью. Суть артефакта поначалу оставалась скрытой для остальных, но этот случай обязал объяснять, что Королевская Печать – не просто пентаграмма, которая может переносить в Ад и обратно, это то, что дает своему носителю абсолютную власть над теми территориями, метками которых обладает владелец Печати. У Люцифера были две такие: метка Огненных Земель, доставшаяся ему от Бегемота, и печать Океана от Ортраса. Об этом не говорилось в слух, но предполагалось, что Падшему, возможно, в будущем удастся воссоздать еще и метку Северных Земель, а это значило, что его войска резко увеличатся с тысяч до сотен миллиардов демонов. В любой другой ситуации можно было бы сказать, что это гарантированный проигрыш в войне, если бы не одно «но»: демоны, что теперь скорее всего были под контролем Люцифера, находились в Аду, в то время как он сам – здесь, в мире пони. Перенос такого огромного числа существ мог стоит Дьяволу не просто колоссального количества энергии – он мог лишить его жизни. А это говорило о том, что должен был существовать альтернативный способ переноса, если, конечно, он был необходим для захвата этой маленькой планеты. Последним жертвам Люцифера очень сильно повезло… Дискорд и Эпплджек были вылечены самим Джеком, хотя он и не слишком хотел внедрять свою энергию в их тела, так как существовала возможность негативных последствий. Тем не менее оба достаточно быстро пришли в себя, чего нельзя было сказать о Флаттершай. Ее осматривали уже двое: Джек и Бегемот. Оба однозначно констатировали то, что пегасочке ОЧЕНЬ повезло, что разрыв не убил ее. Однако ее организм был сильно ослаблен из-за разрыва с Печатью, так что, используй черный пони на ней хоть что-то, операция могла стать фатальной. Ожог, как и общее состоянии, вызвались контролировать местные врачи, но по прошествии некоторого времени они говорили о том, что ее состояние улучшается не так быстро, как можно было бы предположить, и что она все еще без сознания. Темный не знал, как ему реагировать на подобное. Слишком быстро все произошло, да и… Раз оно случилось, уже ничего нельзя было исправить, однако же он не раз ловил себя на том, что просто сидел рядом с кроватью пегасочки, поглаживая ее то по голове, то по пострадавшему копыту. Глядя на нее, он не мог понять, что испытывал. Злился ли он? Да — на себя… За то, что оказался таким идиотом, раз не покончил с Люцифером, когда тот был буквально в его руках. Возможно, Падший придуривался и все это было его планом с самого начала, и только маленькая девочка не входила в него, но говорить об этом сейчас было глупо. Жаль ли ему Флаттершай? Да… Отчего-то, задавая себе этот вопрос раз за разом, он постоянно и без тени сомнения отвечал «да». Хотел ли он помочь ей хоть как-нибудь? И снова ответом было «да», но он знал, что не мог сделать этого, иначе пегасочка бы умерла, чего ему также не хотелось. Со временем вернулась привычная рутина. В основном в нее входило составление планов о том, что им делать далее. Ту историю, что произошла с Эпплблум, Эпплджек передала всем так, как ее видела сама малышка. Рассказ начинался с того дня, как Люцифер спас ее от Древесных волков, и заканчивался тем, что он вновь проявил благородство – теперь уже не только по отношению к ней одной – на территории бывшей Кристальной Империи. Многие отнеслись к этой истории, как к заранее продуманному плану, который начинался с первой встречи Падшего с Эпплблум в том лесу. Селестия же отчего-то приняла эту историю за чистую монету и не стала искать в действиях Люцифера скрытых мотивов, хотя и не отрицала возможности их существования. Все это казалось ей странным… Люцифер — Дьявол, Король Ада, тот, кто без раздумий отдал приказ уничтожить целую армию пони в Кристальной Империи – спас ребенка от хищников в лесу, а потом сохранил жизни ей и двум другим детям на «собственной» территории, хотя имел полное право этого не делать. Он ведь был монстром… Или все же нет? Узнать это можно было только у самой Эпплблум, и старшая принцесса попросила привести ее к ней для разговора наедине. Сильно заикаясь и прерываясь на плач, девочка все же рассказала ей о том, как проходили их встречи и что говорил ей сам Падший. В тот момент принцесса поняла, что история и характер Люцифера несколько запутаннее, чем казалось на первый взгляд, и глубже, чем в рассказах Джека. Конечно, Дьявол не был лишен тех гадких качеств, о которых говорил черный пони, однако он умолчал о и многом другом. Ее убеждение подкреплялось еще и тем, что в Понивиле, Кантерлоте и Мейнхеттене находились те кристальные пони, чьи земли были так вероломно отобраны демонами. Да, сам факт того, что они лишились дома, был ужасающим, однако они были живы. Абсолютно все: молодые и старые, взрослые и дети, жеребцы и кобылки — никто не пострадал. Физически, разумеется, ибо страх не ушел даже спустя время. Мысли об этом роились в голове принцессы, сомнения о том, что им известна вся правда, росли, как снежный ком. Она никому не говорила об этом — даже собственной сестре, – однако, периодически посматривая на Джека, она ловила его взгляд, который как будто говорил ей: «Я знаю, что ты задумала что-то недоброе». А что она могла задумать, если поразмыслить логически? Поговорить с Люцифером один на один? Это было бы очень глупо: Король демонов не был образцом честности, он не пошел бы на конструктивный диалог. Так думала Селестия, по крайней мере, до того момента, как закончила слушать историю Эпплблум. Если раньше она только сомневалась, то теперь была убеждена в том, что у Люцифера есть что-то такое, что скрыто от посторонних глаз. И, поскольку новостей от черного пони, что был связан с фантомом Азраэллы, не было (как объяснил это сам Джек, фантому нужно было время, чтобы изучить территорию и генералов, которые представляли для нее наибольшую опасность), аликорн решила предпринять что-то самостоятельно.***
Она знала, что Темный не будет устанавливать за ней слежку, как бы ему этого ни хотелось. Он считал, что она слишком умна и не наделает глупостей, как какой-то жеребенок. Но, черт возьми, пока Селестия шла по заснеженной равнине, под покровом леденящей что тело, что душу ночи, она действительно чувствовала себя маленьким и неразумным жеребенком. Принцесса все еще сомневалась в разумности своей идеи, но не сделать этого она просто не могла. Слишком многое волновало ее, а спрашивать об этом кого-то вроде Джека она не хотела: каждый раз она слышала одно и то же, что ей, откровенно говоря, начало претить. И вот она здесь, неподалеку от Кристальной Империи, если судить по той карте, которую она взяла с собой. Долго до морозной стены идти не пришлось, и вот перед Селестией предстала огромная идеальная полусфера, состоящая из морозной энергии, от которой ее могла спасти только броня из Света и Тьмы. Единственное, что могло бы пострадать, эта ее легкая черная тканевая накидка с капюшоном, что закрывал лицо. Принцесса очень осторожно, и сомневаясь в безопасности этого действа, протянула свое копыто к стене, и оно прошло сквозь нее… Ощущается чудовищный по силе холод, от которого леденеют даже кости. И вот она на другой стороне… Метель… Мощнейшая метель, которую только можно вообразить. Ветер гудит, как крики сотен терзаемых невероятными мучениями душ. На ранее ровной земле образовались ледяные пики, идеально заостренные, словно заточенные каким-то странным кузнецом. Через, как показалось принцессе, целую вечность она увидела свет. Оранжевый, недружелюбный, пахнущий жаром и серой… Это был тот самый выход, который искала аликорн все то время, что находилась здесь. Она бежала к нему, стремилась со всех копыт, но огонек словно отдалялся от нее. Однако вскоре он вспыхнул с невероятной яркостью, накрыв своим светом принцессу и перенеся ее на другую, ужасающую сторону Нового Ада… Огонь и жар — это то, что почувствовала Селестия, как только глаза привыкли к яркому свету, столь стремительно утянувшему ее за собой. Воняло серой, жаром и смертью — все точно так же, как и в тот день, когда она и ее армия перенеслись в это место для стычки с жутким войском. Броню принцессы тут же заволокло паром — прямое доказательство того, что бывает, когда резко переносишься из мощного холода в невыносимую жару. Единственное, что аликорн не могла припомнить, с тех пор как была в этих землях в последний раз, это озера и водопады из лавы. Но она была здесь не ради того, чтобы осматривать виды. Ей требовалось аудиенция с Люцифером. Пусть даже для этого придется сразиться с демоном или толпой, или даже генералом. Она была готова на это, лишь бы ее сомнения развеялись раз и навсегда. Долго искать кого-то ей не пришлось: ее саму нашли. Это точно был тот демон, которого она знала как Азазеля, только сейчас он выглядел несколько иначе. Принцесса не знала, что именно с ним произошло, но одно поняла наверняка: демон был полностью слеп. Об этом говорила повязка, туго обвязанная вокруг его головы. Никакой одежды на демоне не было, да и выглядел он безоружным, однако что-то в нем пугало Селестию. Что-то отличало его от того Азазеля, с которым принцесса сражалась ранее. Так как демон был слеп, Селестия надеялась, что останется незамеченной, однако генерал Люцифера расстроил ее планы взмахом копыта. — Я тебя помню, смертная, — более глубоким, словно исходящим не изо рта, а откуда-то из груди, низким голосом сказал Азазель. — Зачем ты явилась на территории демонов? — У меня есть несколько вопросов к твоему королю, — без тени страха сказала Селестия. — И я хотела бы переговорить с ним. Нет, не так… Как правительница Эквестрии, куда входят территории Кристальной Империи, ставшие вашим пристанищем, я требую аудиенции с Люцифером, Королем демонов. — Твоя просьба услышана и отклонена, дерзкая смертная, — прорычал рыжий демон. — Уходи отсюда. — Твоя просьба услышана и отклонена, демон, — ответила принцесса, вторя словам демона. Она сделала шаг вперед. — Как одна из правительниц Эквестрии, в том числе и этих земель, я требую переговоров с твоим королем. — Бывших правительниц, — на лице демона появилась холодная улыбка. — Тем не менее… — ответила принцесса и заметила, что одно ухо демона дернулось назад и голова слегка повернулась в ту же сторону. По нему было видно, что он явно что-то услышал, но… что именно? Сама Селестия не услышала ни звука, за исключением того, что издавала эта новая природа. Вскоре лицо Азазаеля приняло более недовольный вид. — Ожидай здесь, принцесса смертных, — сухо ответил он. Из его спины в этот момент выросли два угольно-черных перепончатых крыла, после чего демон взмахнул ими и быстро улетел. Наблюдая за этим, Селестия провела аналогию с теми крыльями, что были у Джека, что само по себе было странно. Но Азазеля она более не увидела. Сколько именно прошло времени, принцесса сказать не могла. Ей хотелось управиться со всем до конца ночи, чтобы вернуться в Кантерлот и остаться незамеченной, однако она понимала, что ее просто могут убить здесь и сейчас. Аликорн чувствовала, что вокруг нее находятся сотни демонов, которые явно не настроены дружелюбно по отношению к ней, но тем не менее не подходят ближе, что тоже удивляло принцессу, но только до той поры, пока она не увидела небольшой алый огонек, стремительно взлетевший в воздух и направившийся в ее сторону. По мере того, как он приближался, огонек увеличивался в размерах, пока не приземлился в десятке метров от аликорна. Это был он… Люцифер во всей своей отвратительной красе: черное тело, два мощных рога, торчащих из его головы, жуткий рыбий плавник на спине и чешуйчатые передние копыта. Алые глаза неотрывно смотрели на Селестию. В них она уловила отблеск легкой насмешки. — Ваше высочество, — Люцифер склонил голову в приветственном жесте. Принцесса продолжала стоять столбом от смеси шока и некоторого страха. Откровенно говоря, для нее стало неожиданным то, что Падший соизволил прийти к ней. Удивил даже не сам факт скорости его появления. Неужели никто не заподозрил ловушку? Вероятно, их способности были достаточными, чтобы понять, что она пришла совершенно одна. — Честно говоря, — пока он говорил, его вид менялся, черная кожа слезала, показывая лицо пони, — я не ожидал увидеть здесь кого-то вроде вас. По крайней мере, одну. И тем не менее мой генерал доложил о вашем желании поговорить. Но позвольте: у меня есть некоторая полученная от разведки и сторонних лиц информация о вас, но лично мы представлены друг другу так и не были. Мое имя Люцифер. Архангел и генерал армии Света в прошлом, а ныне Король Ада и один из полководцев армии демонов. — Селестия, одна из принцесс Эквестрии. — Шок все же отпустил аликорна, и она решила, что вежливость со стороны такого существа и отсутствие агрессии — хорошее начало. — Рад наконец познакомиться лично и в отсутствии… раздражающих факторов, ваше высочество. Итак, мне доложили о том, что ваше высочество требует аудиенции лично со мной. Что ж, мое присутствие говорит о предварительном согласии на разговор, однако мне все еще интересно знать, ради чего вы проделали столь длительный путь, да еще и в одиночку. Принцесса понимала, что ей нужно ответить хоть что-то, однако не до конца отпустивший ее шок полностью связал ее язык, не позволяя сказать даже слова. Да и сам Люцифер… Он явно предстал перед ней в полном обмундировании, но атаковать не собирался. А если она атакует его? Какой шанс, что это причинит ему хоть какой-то вред? Учитывая то, что ему удалось победить даже Джека, шанс на то, что она — смертная пони – нанесет хоть какой-то урон, был крайне мал. И тут из собственных мыслей Селестю вырвал тихий смех Падшего. — Понимаю, вы несколько ошарашены. Однако я сконфужен не меньше вашего, принцесса. Мои слуги продолжают твердить мне о том, что вы устроили засаду с целью убить меня, но, Ада ради, я не чувствую здесь никого, кроме вас. Стало быть, вы пришли не воевать, а говорить о чем-то мирном. Рискну предположить, что услышу какую-то просьбу, однако… — Люцифер огляделся. Это несколько напрягло Селестию, ибо от этого жеста можно было ожидать что угодно. Тем не менее никто не напал. Напротив, вокруг них образовалась какая-то совершенно невозможная тишина. — Однако голое поле — не слишком подходящее место для начала переговоров между руководителями двух государств. Если моя просьба не покажется вам чересчур дерзкой, то я прошу вас принять приглашение проследовать в мою скромную обитель, где мы сможем решить все возникшие между нами вопросы и недопонимания. Селестия ответила ему быстрым кивком, подтверждая свое согласие. Люцифер ответил ей улыбкой, которая, как показалось принцессе, носила снисходительный характер. Он, несомненно, понимал, что эта маленькая принцесса видит в нем только угрозу для себя и своих подданных и что его доводы вряд ли станет слушать. Но, возможно, в переговорах поможет ее же любопытство… Хотя эта смертная наверняка будет осторожной и умолчит о чем-то важном, она все равно изъявила желание пойти с ним, так что это подтвердило теорию Дьявола о влиянии любопытства. И они пошли… Люцифер шел впереди, а Селестия старалась особо не отставать от него — держать его в поле своего зрения, что только веселило первого. Он не волновался, что будет атакован — уже бы атаковала, если бы хотела. Кроме того, он достаточно сильный противник, который уже смог победить их самого могущественного союзника, а это говорило о многом. Но было в этой смертной и то, что вызывало вопросы даже у Падшего, вопросы о совершенно ничем не прикрытой силе. По сути, принцесса выглядела, как горящий в полную силу факел, чей огонь полыхал неистовыми цветом и жаром. И Люцифер узнал оттенки, что бурлили внутри аликорна. Ее аура, тот цвет огня и его жар, были совершенно, как у… архангела. И это было, пожалуй, самым необычным ощущением, которое довелось испытывать Люциферу за всю его длинную жизнь. Чувствовать родную кровь в столь далеком, чужом мире, в незнакомом ему существе, но… Отчего-то закрадывалась мысль о том, что сама принцесса не знает о собственных возможностях, а если и чувствует что-то, то точно не понимает что. Потому как, знай она о своей силе и будь способна ей управлять, так сильно не робела бы, а продолжала стоять на своем, как и положено воинствующему темпераменту архангелов. В крайнем случае атаковала бы… Сама же Селестия толком не понимала, чем именно руководствовалась, когда согласилась пойти на поводу у самого Дьявола. Возможно, дело было в его тоне, манерах, совершенно неагрессивном настрое. Да и готовность к диалогу несколько подкупила принцессу, так как она ожидала куда менее контактного подхода. И, пока они шли, Селестия, совершенно не стесняясь, осматривала своего сопровождающего, ловя в его нынешнем обличии — с открытой головой — некоторые сходства с Джеком. Наверное, их было даже больше, чем можно было бы заметить, просто сравнив их внешность. Оба они были высокими и весьма крепкими, разве что, Темный был повыше и чуть более элегантен. Люцифер представлял собой эдакого воина, что был закован в совершенно невообразимые и странные доспехи, в то время как образ Джека выглядел более естественно, даже несмотря на то, что он называл свое тело «оболочкой». В остальном Люцифер представлял собой полностью отличное от образа черного пони существо, которое, в отличии от прошлого раза, имело более рыбьи черты — гребень на спине, что напоминал гипертрофированный плавник ерша, чешуя, похожая то ли на рыбью, то ли на змеиную. Кажется, принцесса наконец поняла, что имел в виду Джек, когда говорил, что с поглощением сил других королей, Падший, возможно, обретет некоторые сходства с их внешним видом. — Мое тело — единственный показатель того, из чьей плоти я сделан, — послышался голос Дьявола, выведший Селестию из размышлений. — Спросите, хотел ли я быть воскрешен с помощью плоти своего врага – того, чью силу я ненавижу? Это сделало бы меня еще более похожим на него, поэтому нет, не хотел бы… Был ли у меня выбор? Тоже нет… Сожалею ли я о том, в какое существо превратился? Что обрел свое новое тело и его силу? Боюсь, мой ответ вас не впечатлит и даже вызовет опасливую улыбку, ибо и в третий раз я отвечу «нет». С этими словами он повернул голову в сторону принцессы. И Селестия, в лучах какого-то совершенно неизвестного и неведомого ей источника света (ибо сквозь черные, как смоль, тучи простой солнечный свет не мог бы просочиться), разглядела, что черные глаза Люцифера таковыми не были. Его глаза… Они словно потухли, да так, что их алый цвет казался черным. Знаете, говорят, что глаза — это зеркало души. В глазах Джека Селестия, за всей той яростью, которая кипела в нем, смогла различить интерес исследователя и желание остаться в покое; в глазах Хедейра отчетливо виднелись желание покончить с многолетней, если не эпохальной, войной и чувство вины, а вот в глазах этого существа отражались жажда крови, невероятная по силе горделивость и желание власти над всем. То есть, как бы галантно он ни общался с ней, что бы ни говорил, Люцифер все еще хотел избавиться от нее. Хотел, но не мог из-за чувства такта или же какого-то странного кодекса чести демонов. Но не эти три качества удивили принцессу. Куда страшнее и страннее был голод. Какой-то совершенно невообразимый и чудовищный по силе голод, который никто бы не смог контролировать, даже Люцифер. Однако, учитывая то, что он продолжал относиться к ней более-менее мирно, Селестия все еще надеялась на то, что никакой инстинкт не возьмет контроль над Падшим, но, на всякий случай, начала проговаривать про себя заклинание телепортации. На всякий случай… Ведь Джек ясно давал понять, что говорить с Люцифером — это дохлый номер, однако один раз Селестия уже заключила сделку с самим Дьяволом в лице черного пони, и он послушал ее. Возможно, и этот Дьявол прислушается к чему-то…***
Дорога до замка заняла у них не больше двадцати минут. Принцесса тогда еще удивилась тому, насколько сильно изменилась Кристальная Империя с тех пор, как король Сомбра был повержен ее ученицей и ее друзьями. Эти изменения были слишком ужасны, и видеть их было крайне тяжело и неприятно. Однако замок, что находился, по ее расчетам, в центре этого ужаса, произвел на нее огромное впечатление. Разумеется, она не видела дворец Дьявола в истинном Аду, но представшая перед ней сейчас картина помогла догадаться о том, что могло покоиться по ту сторону жизни. Замок выглядел огромным, совершенно не таким, каким был замок Кристальной Империи, и состоял он не из прекрасных кристаллов, а из багрового сухого камня, даже не кирпича – просто камня. Да и сам замок был больше похож на гору, а не на изысканный дворец. У входа их уже ждал до боли знакомый принцессе Азазель. Как только они подошли чуть ближе, уши демона, направленные до того в их сторону, вернулись в привычное положение, да и сам рыжий стал выглядеть более расслабленным. Подошедшему Люциферу, Азазель отвесил низкий поклон, а вот на принцессу посмотрел, как показалось самой Селестии, с некоторым презрением и неодобрением. Весь его вид кричал о том, что он против нахождения аликорна здесь. Даже Падший видел это, потому заверил своего генерала о том, что принцесса не кто иная, как личная гостья короля. Демон удивился таким словам Падшего, но возражать не стал и слегка поклонился гостье, после чего, как какой-то очень жуткий швейцар из не менее жуткого готического фильма или книги, открыл входную дверь, выглядящую достаточно массивной, чтобы отворить ее одним копытом. Тем не менее Азазель сделал это и повел хозяина замка с принцессой вглубь дворца. Селестию еще удивило то, каким образом этот демон ориентируется в пространстве, ведь его глаза закрывала повязка. Однако потом, слегка прислушавшись, ей стала понятно, как он это делал. Щелчки… Очень тихие и беспорядочные, но это определенно были щелчки, похожие на стрекотание каких-то насекомых. А уши у демона продолжали крутиться в разные стороны. Конечно, это было всего лишь предположение, но Селестия достаточно долго живет на свете, так что знает кое-что и о некоторых видах животных, которым свойственна такая способность, как эхолокация. Быть может, щелчки и острый слух Азазеля заменяли ему глаза, но Селестия не могла это утверждать. Все же он был демоном, а о биологии этих существ ей было мало что известно. Рыжий демон провел Люцифера и Селестию к одной из дверей этого огромного замка. Самих дверей, что удивительно, было не так много, как предполагали размеры дворца. Как-то не вязались они с количеством. Но нужно ли демонам множество комнат? Гостей у них не было, только они: король и генералы. Армия представляла собой неразумных существ, что идут туда, куда им укажут, да и хранить им здесь нечего. Комната, в которой они оказались, была под стать общему дизайну замка, но Селестию удивила некоторая пустота зала. Было ощущение, что здесь уже были намечены общие черты, однако самих вещей еще не было. Но все ее вопросы развеял вышедший вперед Люцифер, так как после того, как он взмахнул своим копытом, из пола из камней разного размера начали собираться своеобразный стол и два стула, стоящие друг напротив друга. На один из них Падший указал кивком, и Селестия медленно направилась к нему. Несмотря на то, что стул был сделан из камня, он оказался достаточно удобным. И только сейчас она заметила, что на столе появились два каменных сосуда, похожих на бокалы. А еще через минуту появился Азазель, держа в своих копытах что-то, напоминающее бутыль. И, судя по булькающим звукам, внутри что-то было. Люцифер забрал у него бутыль и что-то сказал рыжему демону. Определенно, это не был ни привычный Селестии язык, ни язык Древнейших, так что даже примерное значение сказанного ей было непонятно. Но обрадовал тот факт, что Азазель после короткого разговора вышел из комнаты. Сам же Дьявол, осмотрев сосуд, повернулся в сторону принцессы, предлагая ей выпить. — Пожалуй, воздержусь, — ответила Селестия. Люцифер слегка улыбнулся. — Понимаю… — ответил он. — Принимать что-то из рук врага — гнилое дело, так что не настаиваю. Однако вы преодолели весьма длительный путь по замерзшей земле, да еще и сквозь стену, как я понял. Удивительно, что вы не оледенели на той стороне. Я просто предположил, что вы захотите согреться, но, как я уже говорил, настаивать не стану. Он подошел к столу, открыл бутыль и налил в свой бокал алую жидкость, которая чем-то напоминала обычное вино. После Падший взял свой бокал, сел на стул и сделал несколько глотков. — Итак… — произнес Люцифер, отставив свой бокал в сторону. — Вернемся к тому, с чего начали. Вы требовали аудиенции со мной, ваше высочество. Что ж, я прямо перед вами. — Я… Кхм… Во-первых, я признательна за столь… теплый прием. Несмотря на конфликтную ситуацию между нашими сторонами и недавнюю стычку. Дьявол ответил ей легкой, но странной улыбкой. — А как иначе? Вы моя гостья, и относиться к вам, как к шелудивой псине… Я, конечно, Дьявол и король мучителей, но я все же джентльмен. И даже несмотря на то, что, как вы сказали, между нами существует конфликт, что, на мой взгляд, огромная чушь и вздор, я не держу зла на ваш вид. Что бы про меня вам не наговорили острые языки, я далеко не всемирное зло, что убивает без разбора. По сути, таковым я никогда и не являлся — просто непокорный сын, которого сослали на смерть. Сейчас же вы наблюдаете последствия того древнего решения. Как там говорят смертные? Что посеешь, то и пожнешь, кажется… Отличная пословица, не находите? — Возможно, это выражение можно приписать ко всей ситуации, но… боюсь, мне не совсем понятна причина агрессии в отношении кристальных пони и Кристальной Империи в целом, как и к ее руководителям — принцессе Ми Аморе Каденса и ее мужу Шайнинг Армору. — Агрессия? Извольте, ваше высочество, подобные заявления несколько… оскорбительны. Заметьте: никто из подданных ее высочества принцессы Каденс не пострадал. За исключением, пожалуй, ее супруга. Да, ее высочество находилась в камере в наших темницах, но это было исключительно для ее же блага: не хотелось, чтобы она причинила вред себе или кому-то из моих подданных. К тому же это уберегло ее от моих демонов. В ее-то положении… Несмотря ни на что, насколько мне известно, она в порядке. Что же до ее мужа… Он оказался чересчур вспыльчивым и просто нарвался на ответ. Все остальные в полном порядке, и мне казалось, что вы обратите на это внимание. — Селестия опустила глаза. А ведь он был прав. — Разве же мы, демоны, проявили агрессию по отношению к пони? Не хочу тыкать пальцем, но за те недели, что Кристальная Империя под нашим контролем, мы не совершали какие-либо наступательные действия на ваши территории, в отличие от ваших войск, что так бездумно подчинились Элементалям. И меня это печалит. Печалит, что смертные слушают того, кого и сами знают не так долго, как хотелось бы. — Спешу разочаровать: я знаю Салдавейрона достаточно долго и могу довериться ему в некоторых вопросах. Вас же, Люцифер, я вообще не знаю, однако видела своими глазами, как вы уничтожил десятки солдат Эквестрии, Кристальной Империи и Королевства перевертышей. — Соглашусь с вами, ваше высочество, война пробуждает худшее во мне, однако позвольте спросить вас в ответ. Прошу прощения за дерзость. А сколько ваших подданных или же кого-то из названных вами государств пострадало или было убито Салдавейроном за тот период, что он живет в вашем мире? Этот вопрос поставил Селестию в тупик. Несомненно, Люцифер знал, что она ему ответит: от рук Джека пострадало огромное количество народа, причем его расправа была куда более ужасающей, чем убийства Дьявола. — Можете не отвечать, ваше высочество. Хм, это забавно… Вы защищаете существо, которое отняло жизни куда большего количества невинных, а враг вашего мира — я. Просто потому, что позаимствовал ваши территории, при этом никого не убив и не покалечив. К тому же я говорил, что эти территории вернутся вам, как только все закончится. Хм, может, я и Дьявол в глазах смертных — олицетворение зла, – но, несмотря на ярлыки, что на меня навесили, я тоже не железный. — Но вы сами показываете себя таким, каким видит вас народ! — ответила принцесса. — Вместо того, чтобы попытаться показать то, о чем твердите, вы делаете совершенно обратное. Вместо того, чтобы урегулировать конфликт миром, демоны начинают атаку. Атаку на Кристальную Империю… Вы и ваши солдаты просто оккупировали эти территории. Да, никто не пострадал, но тем не менее… — Как я уже говорил, здесь я согласен с вами, и это то, что будет преследовать меня, как незаинтересованное в обладании вашими территориями лицо, еще очень долгое время. Однако сей мир, как и его земли, чужды нам, а в родном доме на троне сидел шут, поставленный туда тварью. Нам просто некуда идти… И раз уж судьба велела нашему и вашему миру сплестись, наш выбор пал на него. Кроме того, моя разведка упоминала только об этом мире, что стало еще одной причиной нашей избирательности. Я глубоко сожалею, что нам пришлось пойти на крайние меры, дабы вернуть в будущем свой родной дом, но, что сделано, то сделано. Демоны не отдадут эти земли, пока наш Ад не вернется под контроль своего истинного короля. — И вы истинный потому, что… Люцифер поднял свое правое копыто. На его предплечье вспыхнула Королевская Печать. Селестия знала об этом артефакте, так что представляла о том, какую власть он дает своему носителю. — Потому что заслужил свой титул и трон в одной из самых кровопролитных битв в истории всей Пустоты. Бойня между старыми правителями Ада и нами — низвергнутыми ангелами, в которой полегло столько моих братьев и сестер, что вам будет сложно даже представить. Так что трон Ада принадлежит мне по праву… Тем не менее мы отклонились от темы. Вы, как я понял, пришли как раз-таки ради того, чтобы поговорить со мной об этих землях и о том, что демоны должны вернуть ее кристальным пони. Думаю, вы поняли, что передача территорий на данный момент невозможна. И сразу маленький совет: не пытайтесь применить силу — ни свою, ни ваших слуг. Вы видели, на что способны мои генералы и я сам, так что, надеюсь, у вас сложилось правильное впечатление о нас, как о воинах. — Звучит, как угроза, — ответила Селестия, готовясь к тому, чтобы произнести заклинание телепортации. Люцифер вновь улыбнулся и отпил из своего бокала. — Скорее предупреждение, ваше высочество. Верите вы или нет, воевать с вами ни я, ни мои демоны не хотим. Думаю, что и пони тоже, ведь это не ваша война. И никогда не была вашей… К несчастью, этот мир оказался втянут в противостояние куда более древнее и страшное, и ведут его те, кому вы доверяете больше всего — Элементали. Зачем, как вам кажется, существа, что создали свои миры и жизни, берут с собой на бой слабейших существ? На бой против тех, кто гарантировано убьет их. Чтобы спасти друзей? Благородно, ничего не скажешь, однако сомневаюсь, что большинство из ваших подданных настолько близко знакомы с кем-то из кристальных пони… Что уж говорить о верхушках местной власти… Чтобы спасти Кристальную Империю и ее правителей? О да, это еще более благородно и даже героически, если смотреть от лица вашего солдата. Ну кто же не хочет стать героем? О Ад, как же это тщеславно… Но на деле вам просто запудрили головы те, кто имеет настоящие силу и власть, а у вас просто не возникает вопросов. И знаете, здесь все бы остались в плюсе: Элементали получат свои честь и почет, ваши слуги станут героями, а вы вернете территории. Стоит ли мне говорить, что за помощь против такого врага, как я, ваше доверие Древнейшим будет нерушимо на протяжении сотен, если не тысяч лет? Но желаете услышать самое смешное? Ни ее высочество, ни муж ее высочества не были нужны демонам. Они не располагали нужной нам информацией, так что я решил отправить их туда, где им окажут помощь. Оттуда они бы подали вам знак, что с ними все в порядке, однако… нас прервали на самом интересном. Вы начали наступление. А там пара дней, и мы познакомились лицом к лицу. И я убежден, что Салдавейрон и отец располагали чем-то из той информации, которую я предоставляю вам, но умолчали, дабы не посеять среди войск смуту. Здесь я могу понять их, а в особенности Салдавейрона: он чувствует свою власть над вами и пользуется этим, считая, что вами можно манипулировать с помощью «знаний», — Люцифер сделал копытами жест «кавычки», — о враге, красивой речью и показной мощью. Разве же это не отвратительно? — В ваших словах я слышу не только попытку очернить Хедейра и Салдавейрона, но еще и обелить себя. А что в итоге? Вы говорите ровно о том же самом, что пытаетесь сделать со мной: заболтать красивыми речами, сбрасывая вину на Древнейших. — О, я ни в кое случае не обеляю себя, — ответил Люцифер с легкой улыбкой. — Ибо я тоже стал чудовищем за свои преступления, однако мои и их огрехи несовместимы по тяжести. Но судить все же вам, как третьей стороне. И, кстати о сокрытии информации, ваше высочество… Неужели в вашем бытие не было такого, чтобы Салдавейрон вам чего-то недоговаривал? Скажем, о ваших некоторых талантах? Во время битвы я видел, на что вы способны, и чувствовал, да даже сейчас чувствую, это в вас. Эти оттенки… Они так отчетливо улавливаются мной. И так знакомы. Оттенки, что отличают элементы от простых смертных… — Элемен… Вы о чем? — не поняла Селестия. Ее сердце начало учащенно биться – в него закрадывалось весьма неприятное чувство. — А-а… — разочарованно протянул Люцифер. — Значит, вам не говорили… Видите: вот и сокрытие чрезвычайно важной информации. То, о чем я говорил вам минутой ранее. Вот он – ваш Салдавейрон во всей своей красе. Как там он любит говорить? Все лгут? Как иронично выходит… Что ж, раз вас не посвятил ваш покровитель, то позвольте мне, Дьяволу и всемирному злу, — эти слова Падший произнес с особым сарказмом, что подсказало Селестии о правдивости его слов, — рассказать мне о вашей истинной силе. Однако я вновь несколько сконфужен, ибо не знаю, как мне придется к вам обращаться, когда эта правда вскроется. — В-в смысле? – спросила Селестия, отчего-то совершенно не желая знать ответ на этот вопрос. — Все предельно просто: я не знаю, как мне называть вас после того, как правда вскроется… Быть может, мне стоит называть вас сестрой. Племянницей – язык не повернется, ибо вы схожи с нами своей кровью. Да и произошли вы не от ангела… Глаза принцессы начали медленно расширяться, пока не достигли состояния «больше, чем предполагает природа». Не от ангела? Одной крови? Как бы… Да, она не была дочерью ангела, что весьма логично и понятно. Однако зачем Люциферу делать акцент на этом факте, если он заведомо логичен и правдив? Да и его слова о том, что он может назвать ее сестрой… что они одной крови… Да нет, это же бред. Сердце у принцессы застучало с еще большей силой, а в голове начали всплывать мысли о тех странностях, что происходили с ней за последнее время – с тех пор, как началась эта история. Вроде бы паззл начал складываться… — Вижу, вы несколько обескуражены моими словами, ваше высочество, — голос Люцифера вывел принцессу из гнетущих мыслей и заставил ее повернуться в его сторону. — Однако вы и сами должны понять, что скрывать от вас подобное — самое серьезное преступление. Вы — не дитя ангела, и это весьма очевидно даже для вас, что уж говорит о демонах… И подобное не стало бы удерживать Салдавейрона — он бы убил вас, будь вы простым дитем кого-то из моего вида или нижестоящих. Вероятнее он увидел в вас то, что вижу я сейчас, и оно куда интереснее… Это-то и стало стеной между вами и смертью от его руки. И я разделяю его любопытство, сестра моя, ибо вы, принцесса Селестия, — самый настоящий Эвелим стихии Света. Эти три слова прозвучали как один мощный звук грома посреди ясного неба. Однако, если слова Падшего о том, что он может называть ее сестрой, вызвали удивление, то последнее, что он сказал, вызвало только улыбку, полную недоверия. — Вы мне не верите? — спросил Люцифер, видя реакцию аликорна. — Это… Кхм… — Селестия не знала, какими словами выразить свои чувства. — Это самая безумная вещь, что я когда-либо слышала в своей жизни. Никого не хочу обидеть, но подобное как минимум невозможно. — Понимаю… Исходя из того, каким вы сейчас представляете меня в своей голове, у вас могло сложиться впечатление о том, что сказанное мной — полнейшая чушь. Однако задайте себе вопрос, ваше высочество. Зачем мне врать вам в данный момент? — Вы… просто хотите дискредитировать их обоих в моих глазах, говоря столь абсурдные и невозможные вещи. Это очевидно после того, что вы говорили ранее. — Что ж, если вы не верите мне, то прислушайтесь к собственным ощущениям. К самой себе… Неужели с вами не происходили странные и необъяснимые события? Что-то такое, о чем умалчивают Элементали. Или стараются избежать разговора на эту тему. Быть может, вы видели что-то, что вам не положено? Скажем, то, что сокрыто за кристальной оболочкой души? Это был удар ниже пояса… В глазах Селестии Люцифер резко вырос из просто монстра во что-то наподобие Джека — того, кто может видеть и чувствовать все, что сокрыто внутри, даже самое потаенное. Но вместе с тем в голову закралась мысль, которой принцесса боялась больше всего на свете: он был прав. Прав во всем… В том, что с ней происходило что-то странное, в том, что Темный отказывался отвечать на ее вопросы или говорил, что сам не знает ответа. Получается, знал… Но… как давно? А пока аликорн вновь прибывала в замешательстве – на стадии отрицания, – Люцифер вновь улыбнулся ей. — Значит, я оказался прав относительно вас, сестра моя, — произнес он, поднял бокал и осушил его в несколько глотков. — Не буду вдаваться в подробности того, что именно происходило с вами в «странные» моменты, когда сила брала свое, однако теперь вы знаете о себе чуть больше и, когда будете расспрашивать ваших покровителей об этом, вам будут известны те вопросы, которые стоит задавать в первую очередь. И, учитывая все вскрывшееся, я учту нашу кровную связь и смогу предоставить вам свое гостеприимство, как своей заблудшей сестре. Быть может, вам станет интересно, как подчинить эту силу и не позволить ей забрать контроль. В наших рядах вы, сестра моя, были бы незаменимы. — Нет… — тихо ответила Селестия. Стадия отрицания начала брать свое, в ее глазах вспыхнул белый огонек, который был так хорошо знаком Люциферу. — Нет, мне это не нужно! — Понимаю… — ответил Падший. — И не настаиваю… Но все же, если вам будет интересно, что в вашей власти, дорогая сестра, вы знаете, к кому можете обратиться за советом. Мои двери всегда открыты для вас. И запомните: я никогда не опущу свой меч на голову своей сестры. В этом я готов поклясться своей жизнью. Однако не успела Селестия ответить, — да она толком и не знала, что может сказать ему, — как дверь распахнулась, и на входе показался Азазель. — Что происходит? — более резко спросил Дьявол, повернувшись к генералу. — Мой король, один из образцов коконов демонов пропал, — ответил ему демон. — Что?! — в голосе Падшего послышались злость и непонимание. — Как это произошло? — Не могу сказать, мой король. — Тут Азазель повернулся к Селестии. — Но я убежден, что произошедшее связано с ней! — Это невозможно, она находилась со мной в одном зале все время, и никого более мы не уловили. Да и как ТЫ пропустил этот мо… — Тут он вспомнил, что принцесса все еще находится рядом с ним, а он собирался поднять тему новых способностей своего генерала, что было неприемлемо. — Ах, прошу прощения, ваше высочество, но наша беседа на этом окончена. Единственное, на что я надеюсь, это на ваше понимание произошедшего и принятия себя такой, какая вы есть сейчас. И запомните то, что я вам говорил: здесь вы будете среди семьи… Как только он произнес это, вокруг Селестии начал появляться энергетический вихрь, мгновенно затянувший аликорна и перенесший ее за границы морозной стены. В комнате теперь остались только Люцифер и Азазель, которые так же скоро покинули зал для того, чтобы осмотреть место пропажи очередного кокона с новым видом демонов. Селестия же, оставшись наедине с собой посреди ледяной пустыни северной части Эквестрии, просто сидела на земле, пытаясь осознать все то, что произошло с ней за последние несколько часов. Голова была полна самых разнообразных гнетущих и даже истеричных мыслей о том, что вскрылось в эту злосчастную ночь. О Боги, зачем она решила отправиться в обитель самого Дьявола? Что заставило ее сделать это? Любопытство… Природное любопытство и попытки заключить очередную сделку с Дьяволом, но результат получился совершенно не таким, на какой она рассчитывала. Но самой ужасающей и вызывающей чувство, которое можно было назвать только истерикой, была мысль о том, что он все знал. Салдавейрон все знал и ничего ей не сказал. И как давно в его чертовой голове теплилась эта мысль? Эвелим… Она была Эвелимом… Да еще и не простым, а тем, что принадлежал к стихии Света. СВЕТА! Давно, очень давно он знал о том, что с ней происходит, но не говорил ей. Но почему? Почему он не рассказал ей о том, что с ней происходит? Почему поступил так несправедливо по отношению к ней?! ПОЧЕМУ?! В тот момент у Селестии не было грусти или непонимания данной ситуации. Напротив, все встало на свои места: те странности, что происходили с ней в Гидрионе, до… До?! В голову принцессе резко выстрелила одна мысль. Свет… Свадьба Шайнинг Армора и Каденс… Кризалис… Джек же схватил ее, собираясь откусить голову, но она не позволила ему… Не словесно, ибо слов черный пони не слушал, а силой… Чем-то таким, что лежало за пределами ее власти и было куда сильнее, чем там магия, которой она была наделена, как аликорн. Тот рев, который она услышала, когда яркий белый луч попал Джеку в спину, ей не забыть никогда. Тогда, можно сказать, она увидела, что даже ему — Древнейшему – можно было причинить физическую боль, и именно это заставило его остановиться. А он ведь и сам был удивлен, узрев то, что могла принцесса… Потому и не сказал… Боялся ее. Нет, не ее, а силы, что течет внутри нее. Ее крови… Крови Эвелима — наполовину смертной, наполовину Элементаля. Но… не может же он быть таким трусом? Не мог же он просто молчать до тех пор, пока уже ее — Селестии — жизнь не оборвется от руки демона или какого-то иного врага. А может и ждал… Она ему не нравилась… Можно даже сказать, он терпел ее, как комара, что сел ему на шею. Терпел и подчинялся из-за ее силы? Думал, что она сделает ему больно, если ей что-то не понравится? Это вряд ли, ибо он был богом, а она… Она — смертная… Значит, должен быть другой ответ. Ответ на вопрос: «Почему?» Селестия решительно хотела узнать его, каким бы роковым для нее он ни был. И она решилась… Нужно было узнать. Яркая желтая вспышка озарила ледяную пустыню, и в ней принцесса Эквестрии растворилась, как хамелеон, желавший замаскироваться. Единственное, что осталось от пребывания аликорна — след в виде идеальной окружности от той сферы, что окружила ее для телепортации в замок Кантерлорта.[Кантерлот… Пару мгновений спустя]
Ночь, несмотря на то что должна являться временем, когда все отдыхают от продуктивного рабочего дня, не стала таковой для Джека, Луны, Кризалис, Твайлайт, Шайнинг Армора и Каденс. Те, кто пострадали от рук Люцифера несколько дней назад, переживали чуть более лучшие времена, но вот Флаттершай пока еще не пришла в себя, хотя выглядела уже гораздо лучше, чем в первый день, что определенно радовало. Однако оставались и нерешенные вопросы, такие как контроль передвижения демонов за пределами морозной стены. — Поставить туда патрули, - предложил Шайнинг Армор. — Чушь собачья, — отвечал ему Джек. — И почему же чушь? — не понял единорог. — Я возьму ребят, те доспехи, что ты создал, и мы будем осматривать территорию, которую ты скажешь. Так же и с остальными. — Ты, видимо, забыл, что из себя представляет Люцифер, Армор, — ответил черный пони. — Он сильнее вас, быстрее вас, и он невосприимчив даже к тому оружию, что есть у вас сейчас. Ставит патрули туда — это смерть, причем гарантированная. Так что над этим надо будет… БУМ! Дверь, что вела в тронный зал, где, собственно, находились все собравшиеся, с силой распахнулась. Еще бы чуть-чуть и слетела с петель, ввалившись внутрь зала. В проходе стояла никто иная, как принцесса Селестия, причем, судя по тому, как она была настроена, случилось что-то серьезное. — Макропринцесса? — несколько озадаченно сказал Джек и вышел вперед. — Рад, что ты наконец сочла нужным присоединиться к нашему обсуждению, но часть вопросов уже была решена, так что твоего непосредственного участия пока что не требуется. Спасибо, можешь идти отсюда. — Ты… Ты… — тихо произнесла принцесса, после чего сделала наименее ожидаемое от нее: выстрелила в черного пони лучом из своего рога. Вновь послышался характерный «бум», сравнимый с ударом о металл. Естественно, остальных удивила столь агрессивная реакция старшей на, как им казалось, очередную колкость Темного. Однако принцесса не собиралась останавливаться только на таком, даже по ее мнению, слабом тычке в сторону Темного. Нет… Сейчас она будет требовать ответы так же, как привыкло делать это существо, — силой. Она смертная, но все еще сильна, и этой силы должно хватить, чтобы получить требуемое. Но на пути между ней и ответами внезапно встала Луна. — Тия, что ты творишь? — в голосе своей младшей сестры, Селестия услышала страх. — Он же просто пошутил… Успокойся… — Нет… — прошептала старшая принцесса. — Он знает, Луна… Он все знает и молчит. — О чем? — не поняла Луна, однако ее оттолкнуло копыто Темного, которое стремительно метнулось в сторону солнечного аликорна, после чего схватило ее за лицо и протащило по земле, пока она не оказалась перед самим Джеком. — Какого черта ты творишь, макропринцесса?! — прорычал черный пони, нависая над Селестией. Он не обездвижил ее, думая, что она так отреагировала на его высказывание, но ответ удивил его куда сильнее: — Ты знал… Ты все знал и молчал. С этими словами принцесса телепортировала себя за спину Темному, собираясь нанести очередной удар, но ему удалось уклониться от этой атаки. Атаковать в ответ он не хотел: с аликорном явно что-то происходило, и Джек было подумал на какое-то гипнотическое заклинание, но после ее слов начало закрадываться кое-какое подозрение — вскрытие того, что он так отчаянно скрывал. И если это предположение было верным, вопрос был только в том… Кто рассказал это? В прочем, сейчас это неважно — нужно было угомонить сошедшую с ума Селестию. — Ты знал! — воскликнула принцесса. — Но ты ничего не сказал! — О том, что ты торты жрешь, как сумасшедшая? — Джек попытался свести все к шутке. — Так это все знают! В любой другой ситуации можно было бы посмеяться над этим замечанием, однако вид разгневанной принцессы не располагал к шуткам или к смеху над ними. Она было хотела атаковать вновь и уже полетела в сторону черного пони, намереваясь сбить его с ног, но совершенно забыла о том, что плотность его тела — очень условная вещь, и она может меняться в зависимости от желания Темного. Вот и тут он решил не пренебрегать этой своей способностью и, когда аликорн подлетела максимально близко, растворил себя, позволив ей пролететь насквозь, изрядно вымазавшись в тех остатках, что не успели опасть на землю. Черная жидкость была липкой холодной и отчего-то довольно тяжелой. Настолько, что Селестии стало сложно даже передвигаться, не то что делать какие-либо резкие выпады. — Ты как, брат? — спросил Шайнинг Армор, подойдя к выросшему из-под земли Джеку. Темный озадаченно смотрел на принцессу. Она все еще брыкалась и пыталась освободиться, но ей бы это не удалось, какими бы сильными ни были старания. — Нормально, Армор… — ответил черный пони, все еще озадаченно поглядывая на Селестию. — Только сильно озадачен. — Не ты один… — испуганно сказала Каденс. — Было бы хорошо узнать, что здесь происходит. — Соглашусь, — ответил Джек и подошел ближе к солнечной принцессе. Та уже немного успокоилась и теперь лишь тяжело дышала. — А теперь, макропринцесса, было бы здорово узнать, какого черта здесь происходит и какая муха укусила тебя в задницу? — Ты все знал… — в который раз повторила принцесса и подняла глаза к черному пони. Удивительно, но Селестия — одна из правительниц Эквестрии, впервые предстала перед ним в слезах. — Ты ведь знал это, верно? — Что я знал? — Не прикидывайся дураком, Салдавейрон… — сквозь всхлипы проговорила принцесса. — Ты прекрасно знаешь, о чем я. Те странности, что происходили со мной… Тот момент, когда я увидела то, что сокрыто в душе уже мертвого человека. Смертные же так не могут, верно? Ты сам говорил мне об этом. Но ведь так могут Эвелимы? Эвелимы… Это слово прокатилось эхом по всему залу, вызывая самые противоречивые чувства. Большинство здесь не знали о том, что оно значит, а вот осведомленные либо вздрогнули от ужаса, либо озадаченно уставились на Темного. В тот момент его лицо приняло очень серьезное выражение. — Так ответь мне, Салдавейрон… — продолжила Селестия, глядя ему прямо в глаза. — Честно ответь… Я действительно Эвелим? Целая группа ошарашенных, напуганных и явно нежелающих знать ответа на этот вопрос пар глаз уставилась на Джека. Его суровый вид, прямой и не мигающий взгляд, устремленный прямо в глаза аликорна говорили больше любых слов, однако произнесенное им далее, только подтвердило догадки всех, кто подумал о том же самом. Выдержав небольшую паузу то ли для того, чтобы дать Селестии слегка успокоиться, то ли для того, чтобы получше обдумать, что сказать. Да и стоит ли ей говорить об этом? Однако вскоре стало ясно, что без ответа она не уйдет. Как, в прочем, и все остальные… И этот ответ был дан: — Да…