День, изменивший жизнь...

Выйдя из комнаты Риты, Булатов направился в гостиную к Бизону и Уме. Он видел, в каком состоянии была Багира, и был этим очень встревожен. И осознание того, что он сам ничем не может помочь, разъедало изнутри. Была надежда на то, что Бизон сумеет чем-то помочь или, в крайнем случае, Ума. — Бизон, может, поднимешься к Русалке? — спросил Иван, входя в гостиную. — Зачем? Вы поговорили? — накинулись с расспросами на командира Борис с Олесей. — Она не хочет меня видеть, — упавшим голосом сказал Булатов. — Она меня выгнала, но она сама в ужасном состоянии. — Как это понять — "в ужасном состоянии"? — спросила Олеся. — В прямом смысле. — А она глупостей не на делает? — с испугом спросил Борис. — Я не знаю, поэтому и пришел. Может, ты с ней поговоришь? — попросил Булатов. — Я, конечно, попробую, но... — Вы в своем уме?! — воскликнула Ума. — Бизон, бегом к ней! — Лесь, ты сиди здесь и не подслушивай! — в свою очередь предупредил Борис и быстрым шагом направился в комнату Маргариты. Подойдя к двери, мужчина остановился и прислушался. Было тихо. Испугавшись, Борис открыл дверь и увидел Багиру, лежащую на кровати. — Рит, ты как? — спросил Тарасов, пытаясь оценить масштабы катастрофы. — Никак, — ответила Маргарита ровным и безэмоциональным голосом. — Расскажи... — Зачем?! — Взорвалась Кошкина. — Что тебе это даст? Почему вам всем стало так нужно это знать?! Я просто хочу побыть одна! Когда она закончила фразу, из глаз женщины брызнули слезы. Чтобы ее хоть как-то успокоить, Борис сгреб ее в медвежьи объятия, давая возможность хорошенько прорыдаться. — Все будет хорошо, — повторял он, каждую минуту пытаясь заставить ее поверить в это. Спустя час, Бизон на цыпочках вышел из комнаты Маргариты и аккуратно прикрыл за собой дверь. Спустившись вниз, он увидел Олесю, которая читала книгу, и Ивана, который нарезал круги по комнате. Увидев Бориса, они мигом вскочили и одновременно задали один и тот же вопрос: — Как она? — Уже лучше. Но тебе, Бать, я бы посоветовал всех бывших добавить в черный список. У нее был очень тяжелый день, а тут еще твоя Света. — Она все так же не хочет меня видеть? — с грустью спросил Иван. Ему было противно от самого себя, от того, что он крутил романы перед носом самой любимой женщины и что до сих пор не признался ей в своих чувствах... — Нет, но советую завтра извиниться перед ней и сказать то, что ты давно собирался, — ответил Борис. — Лесь, идем спать, а то ты уже на ходу засыпаешь. — Пойдем, — сонно сказала Олеся. Через полчаса Тарасовы уже мирно посапывали. А вот Ивану все не спалось. Он думал о том, сколько боли причинил любимому человеку, о том, как будет извиняться. Потом он решил: сейчас или никогда. Булатов пошел к комнате Багиры, но чем сильнее он приближался, тем более ослабевала его решительность. Если бы не цель, а контр-адмирал всегда добивался своих целей, то он бы развернулся и пошел обратно, но его целеустремленность помогла, и он добрался до комнаты Русалки. Тихо, еле слышно открывая дверь, мужчина прошел к стоящей в углу кровати и увидел на ней Маргариту. Судя по всему, она спала, но когда Иван зашел, Багира заворочалась и открыла глаза. — Бать, ты что тут делаешь? — сонно и удивленно спросила Кошкина. — Я извиниться пришел. Рит, прости. Я был дураком и жутким трусом. Всеми этими Маринами, Светами, Настями я пытался вытеснить из сердца образ одной, которой в это время причинял очень много боли. Прости. Я люблю тебя... — сказал Иван и поцеловал Маргариту. Она ответила на поцелуй, и лишь тогда, когда воздух в легких закончился, и они оторвались друг от друга, она прошептала: — Я люблю тебя.