В поисках тебя.

И на кой чёрт я их свёл, спрашивается? Сам же себе задачу усложнил. Помирил их, да. Но добрые чувства в карман не положишь, врага ими не обманешь. Добродетель тоже мне. А Анна что? Три дня уже прошло, а она мне толком ничего путного не сказала. Всё бегает, светится, с Треем (удушил бы его) воркует, а как меня видит, так сразу в лице меняется. Королевское чадо так и не нашлось, вот и сижу уже третьи сутки у Пилики, чаи гоняю, да с малышами играю. Чудесные занятия для мужчины. Красота. Я поставил на стол пустую кружку и с тоской посмотрел в потолок. Ничего не меняется. Даже здесь. Женщины остаются женщинами. Ужасно. - Брат такой счастливый, - посмотрев на меня, задорно произнесла Пилика. Я покачал головой, не отрывая взгляд от потолка. Да, расскажи мне об этом балбесе. - Я к нему бегала сегодня, так он со мной новостями делился («интересно» и о чём же?), хотя обычно из него слова клещами не вытянешь. Сказал, что Анна с утра заглядывали и они… - Пф-ф, - закатив глаза, простонал я. Пилика улыбнулась и тут же подскочила ко мне. Опустилась на колени рядом со мной, локтями упёрлась в ручку кресла, а руками же подпёрла подбородок. Глаза были широко распахнуты и искрились любопытством, от чего их светлая голубизна переливалась ещё парой оттенков синего. Точно так же сияла, как светится морская поверхность, не обеспокоенная волнами в ясный солнечный день. Губы были растянуты в хитрой улыбке, от чего уголки неестественно заворачивались к верху, а нижняя губа выпирала больше, чем следовало бы. На щеках появился румянец, и она долго смотрела на меня, явно перебирая в голове многочисленные варианты начальных фраз. - Ме-е-ейка, - звонко произнесла она, склонив голову на бок, но всё так же продолжая смотреть на меня. – А, Мейка? – она звонко рассмеялась. Я нахмурился и непонимающе посмотрел на неё. А она хитро прищурила глаза и закусила губу. - От меня ничего не утаишь, - замотала она головой, совещаясь лишь со своими мыслями. – А я всё поняла! – кивнув, заверила меня она. Я был ошарашен, ибо не понимал абсолютно ничего. - Ну, что ты так испуганно на меня смотришь? Я обещаю, - она выпрямилась. – Что не скажу брату о том, что он тебе нравится. Я моргнул. Импульс с важной информацией ещё не успел дойти до всего организма, но мозг уже успел среагировать на эту фразу. Я безмолвно открыл рот, не в силах вновь сомкнуть губы и уменьшить размер выпученных от удивления глаз. Все слова комом стали в горле, толкаясь в возмущённой толпе непонимания. Я просто сидел и смотрел на эту милую особу с абсолютно серьёзным лицом. Она всем своим видом показывала, что понимает всю серьёзность и ответственность момента, поэтому выражение её лица выражало чувство того, что эта девочка даёт присягу, ни меньше. - Что, прости? – прочистив горло, наконец, выдавил я. Это заявление потрясло всего меня. - Или там всё намного серьёзнее? (она задержалась на четвёртом слове, выделив его интонацией) Я безмолвно замотал головой. - Можешь не говорить, я и так всё вижу, - улыбнувшись, махнула она рукой. – Не скажу. Я – могила, - она зачем-то подмигнула мне. Господи, мне дурно. Придёт же такое в голову. Моя рука потянулась к кружке с чаем (которая уже была пуста), чтобы влить в себя эту сладкую массу, готовую заполнить вакуум моего недоумения. Девушка тут же отметила, что чашка пуста и поспешила её наполнить. Пожалуй, остановимся именно на том, что она «поспешила». Она поднялась с колен, обогнула столик и взяла небольшой чайничек. Подлетела ко мне, но наступив на подол собственного платья, она не удержала изящную крышечку, и всё содержимое вылилось мне на платье. Я подскочил, в надежде стряхнуть с себя ещё не успевшую до конца впитаться влагу, но было уже поздно. Я посмотрел на Пилику, она нелепо улыбнулась и стала извиняться. Я вздохнул и решил, что так уж лучше. Хотя бы разговор этот никчёмный закончен. Она поставила злополучный чайничек на стол и попросила меня пойти в гардеробную, чтобы переодеться. Я кивнул, и уже через секунду за моей спиной захлопнулась дверь. Я презрительным взглядом оглядел своё отражение в зеркале, отвернулся и принялся развязывать корсет, изгибая руки неестественным образом. Благо, за то время, что живу здесь - приноровился. Корсет с пышной юбкой полетели на пол, я остался лишь в камизе. В ожидании того, когда Пилика постучит в дверь и принесёт чистый наряд, я вновь стал разглядывать себя. То задирал рукава до плеч, то поднимал подол длинной сорочки. Когда дверь распахнулась, я оттягивал ворот вниз, оголив тем самым грудь. На лице была глупейшая гримаса, с которой и застала меня девушка. Я заметил её лишь пару секунд спустя, когда тяжёлые юбки нового одеяния уже коснулись холодного пола. Я безмолвно повернулся, серьёзно смотря на неё. Она ошарашено разглядывала меня, тупо моргая. Я стоял на месте и не знал, что же делать дальше. В воздухе повисла нелепая тишина. - Я… - разведя руками, выдавил я. - Да я вижу, - подняв платье с пола, хмыкнула девушка. Она уже отошла от шока и, хихикнув, подошла ко мне и вручила наряд. Я кивком головы поблагодарил её, а она тут же покинула комнату. Я с трудом стал одеваться, натягивая на себя многочисленные вещи из дамского туалета. В миллионный раз проклял себя за эту аферу, из-за которой мне приходиться терпеть всё это. С большим трудом облачившись в косо сидящую юбку, на половину зашнурованный корсет и криво сидящий чепец, я вышел из гардеробной. В зале девушка встретила меня звонким смехом. Утирая слёзы из уголков глаз, она подошла ко мне и любовно стала завязывать многочисленные верёвочки, одёргивать непослушную юбку и расправлять кружева. Покончив с моим переодеванием, она встала напротив меня и оценила мой внешний вид. - Никогда бы не сказала, что ты – парень, Мейка-канарейка, - хмыкнула она. Я тяжело вздохнул, продолжая неподвижно стоять перед ней. - Ничего так парень. Женственный, - она вновь залилась звонким смехом. Меня это порядком начинает доставать, знаете ли. - Спасибо, - сквозь зубы процедил я. - Не расскажешь, что тут делаешь, а? – весело спросила она. Её явно забавляла вся нелепость ситуации. Я отрицательно замотал головой. Маленькая ещё, чтобы такое слышать. - Так и знала, - вздохнула она. – Не боись, не выдам. Понравился ты мне. Смешной. - Спасибо, - прочистив горло, поблагодарил я. Не зря я всегда уважал Пилику – есть за что. - Может, тебя с братом всё-таки свести? – она подмигнула мне. Я изогнул бровь. Она рассмеялась и пошла к малышам. Я вышел из светлой комнаты в тёмный холодный коридор со стенами, обитыми ржавыми листами металла. Он с противным звуком гонял воздух, находившийся там, между стеной и листом. Замкнутое пространство, из которого воздуху никак не вырваться. Также, наверное, как и мне. Ирония. Я же – не воздух. Жаль, наверное. Или к счастью всё-таки? Не мне решать, не времени судить… Я руками оттолкнулся от стены, качнулся вперёд и вновь опёрся о стену. Повторил это движение вновь и уже пошёл по коридору, ощущая горячую пульсацию в руке. Порез. Чудный сегодня день. Вывернем всё к чёрту на изнанку, а что? Так ведь лучше. Личину мы уже раскрыли, кровью дух опорожнили, разве что чувства ей душу не излили. Нет уж, я сам себе разум разрушать буду, с ума сходить, мозг выедать. Я же паразит, как не крути. У любви на теле. Я шёл по пустынному коридору, опутанному темнотой безмолвной тишины, и слушал безумное метание своих полоумных мыслей. Не пытался за ними угнаться – спустил их с поводка, пускай вдоволь наиграются. Взгляд упирался туда же, куда и ноги - в грязный пол с частицами песка, противно скрипящими под ногами. Я напрягся, услышав ещё одни, мелкие, семенящие шаги впереди. Резко поднял голову и сумел различить в темноте невысокий женский силуэт, скрывающийся за поворотом. Подобрал полы платья и на носочках подбежал к косяку, выглянул за угол и проследил направление движения незнакомки. Она вновь повернула, и я сменил место локации. Петлял за ней до тех пор, пока она не скрылась за дверью, появившейся на секунду и тут же пропавшей. За доли секунды до этого лицо женщины осветил луч качающейся под потолком лампы. И я узнал её. Помедлив несколько секунд в поисках загадочной кнопки, с помощью которой я мог вызвать дверь, я попал внутрь. Это была небольшая комната, разделенная на две части полупрозрачной ширмой, освещаемая тусклым светом беспроводной лампы. За ширмой были двое – я видел их двигающиеся тени. Они о чём-то тихо говорили, но их слова заглушал постоянный шелест многослойных одежд. Я стоял, не теряя надежды что-то услышать. И я различил. Детский вскрик. - И долго ещё стоять там будешь? Иди сюда, - властный женский голос слишком резко оповестил комнату о моём присутствии. Я обогнул ширму и предстал перед людьми-тенями. Как я и думал, женщиной оказалась Кино, умело петлявшая по коридорам. Второй голос я узнал без труда. Анна. Её холодные глаза в упор смотрели на меня, руки сложены на груди, воздух вокруг замерзает, и молекулы забывают, как надо двигаться. Бегите, пока есть возможность. - Добрый день, - ничуть не смутившись, произнёс я. Пожилая женщина махнула рукой, а советница лишь моргнула. Я опустил взгляд и увидел малышку, пропавшую ранее. Она весело болтала ногами и пыталась ухватить старушку за нос, но та ловко уворачивалась от назойливой принцессы. - О, вот и пропажа, - кивнул я. - Чтобы язык за зубами держала, - отрезала девушка. Есть, миледи. Я усмехнулся. Она была ужасно напряжённой. Создавалось такое впечатление, будто она всеми силами пыталась стать одной прямой, натянутой линией, сливающийся с обстановкой. Сжатые губы, колкий взгляд, гладко зачёсанные волосы и узкий костюм, в котором она казалась ещё меньше, чем есть на самом деле. Тонкие пальцы были холодными – даже в таком тусклом свете я видел синеву паутины её вен. Неужто с Треем поссорились? Я еле сдержался, чтобы не промурлыкать эту фразу. Как бальзам на душу. - Как Королева? – зачем-то спросила меня Киояма. - Чудно. Час назад она тонула в объятиях конюха, - усмехнулся я. - Пш-ш, - скривив губы, прошипела девушка. - Не скучает, в общем, - я потупил глаза, еле сдерживая задорную улыбку. Так и подмывало сказать что-нибудь хлёсткое, но… тут же дети. И бабуля. - Не забывайся, - одёрнула меня девушка. – Думай, о ком говоришь, - пытаясь говорить властно, зачем-то произнесла Анна. Ах, да. Мы же подругами, вроде как были. А тут официальный тон, забудем все лобзания и распахнутые от удивления глаза, влажные губы и учащённое сердцебиение, да? Посмотрим… Я смотрел на её зажатую напряжённую фигуру, а внутри всё так и взлетало вверх, а потом с грохотом опускалось вниз. Такое чувство, безумное желание сделать гадость, но с чудным исходом. Ах, Хао-Хао, как не стыдно о таких вещах думать. Так ты о чём там, Анна? Она тупо смотрела куда-то сквозь меня – была погружена в собственные мысли. Сердце её не летало и не махало крыльями, как тогда, рядом с Юсуи. Она была опустошённой и печальной. Даже той красной ниточки живых эмоций, которые просыпались у неё при нашем общении, не было. Где же она? - Анна, - окликнул её я. Она подняла на меня грустные глаза. Самообладание улетучилось, холод слов растаял, она стояла предо мной сырая и податливая, как глина, я мог слепить всё, что захотел бы. - Ты детей хочешь? – между нами нет формальностей – я послал их к чёрту в день нашего первого знакомства. И она, кажется, поняла это. Она кивнула, взгляд отвела в сторону. - Трея любишь? – смотря ей в глаза, напористо спросил я. Она замялась, глаза забегали, она открылась. - А он детей хочет? Она пыталась собрать все мои слова воедино, чтобы понять, чего я хочу. Угадать мой следующий ход, но не суждено ей было. Я пытался разбудить её, вырвать из той скорлупы, в которую она загнала себя за несколько дней нашего не общения. И панцирь стал трескаться. - Иди сюда, - я поманил её рукой и вышел из комнаты. Она последовала за мной не задумываясь. В глазах не было ни настороженности, ни озабоченности. - Ты жить хочешь? – она кивнула. Стояла напротив меня и в глаза мне смотрела. Что она там видела? Может, зелёные луга с разлившейся рекой. Может бабочек с радугой, парящей в облаках. Себя, тоже, возможно, в летнем платьице по траве бегущей наблюдала. Чувствовала то, что никогда в этой жизни не ощущала, но то, чем так в прошлой жизни дорожила. Единением с природой, дыханием жизни. А сейчас что? Мертво это всё. Река пересохла, земля, с некогда цветущей травой покрылась слоем лавы и отдала все соки, радуга погасла без атмосферы, облака разбежались и только её взгляд остался. Такой открытый и наивный. - Анна, ты… - мои слова не долетели до глубины её разума – она оборвала их на этом длинном пути резким движением ко мне. Проглотила слова, путая свои губы с моими. Кусала меня, руками путаясь в волосах. Сильнее пыталась прижаться, в единое целое слиться, я позже узнал, что пыталась согреться. Отрывалась на мгновение, глотала воздух и вновь запускала язык мне в рот, глаза закрывала и пыталась не замечать жутко солёные слёзы, катящиеся по бледным щекам. Пыталась от них отплёвываться, но соль у меня на губах оседала. Я улыбнулся, а она пыталась казаться абсолютно серьёзной и правильной, но, чёртовы слёзы, они тебя выдали, Анна… Не бесчувственная ты, ты жить хочешь. Уже плюёшь на свои принципы. Ищешь этот явственный запах жизни по всем углам, но находишь его лишь на моих губах. Пытаешься укутаться в мантию холода и согреться под покровом ночи, но пальцы быстро бегают по моей спине и тепло впитывают. Запрокидываешь голову и думаешь, что так слёзы вновь обратно закатятся, в мешочек соберутся, но они льются, когда ты жить, отогреваться начинаешь и опять-таки, у меня на глазах. Ты не думала, почему так? Почему при мне всё? Ты уже плюёшь на свои стереотипы, забываешь о клятвах и правильности. Зря может быть (ведь ты ничего не нарушаешь). Дьявола любить не так-то просто. Ещё сложнее, когда он полюбил тебя и теперь преследует. Ты же знаешь, я добьюсь того, зачем пришёл. Любить тебя буду. А сейчас… целуй меня, пожалуйста, целуй. __________________________________ Да, это слишком мало и, наверное, не то, но меня потянуло сюда. Дальше писаться не стало, ибо конец хочу оставить концом, дальше посмотрим. Извините за паузы, размер и что-то ещё.